Хочу поведать о том, как Господь исцелил меня через мощи старца Александра Чагринского. Не буду описывать подробностей своей болезни, но моя болезнь прогрессировала, у меня пропал аппетит, и чувствовала я себя очень плохо. Прошла обследование — результаты были очень плохими. Послали меня в онкологический диспансер, там направили на повторное ультразвуковое исследование внутренних органов.
Мое монастырское послушание было в просфорной. В один день (это было 9 августа) я понесла просфоры в алтарь, поставила их на левом клиросе и увидела там два гроба. Я еще не знала, чьи это мощи, но у меня сразу возникло желание попросить этого неведомого мне праведника помолиться обо мне, грешной, испросить у Господа прощения и помощи. Приложилась я — это было в 11 часов, а часа в два дня на улице меня встретила мать Геронтия и спросила о моем самочувствии. И когда она спросила, тогда только я обратила внимание на то, что внутри у меня была какая-то легкость, словно груз скинула с плеч. И я матери Геронтии говорю: «Не знаю, что со мною, но с меня что-то сошло…» А 12 числа прошла повторное УЗИ, и у меня ничего не нашли, кроме камней в желчном пузыре. Вот так меня исцелил Господь через мощи старца Александра Чагринского. Слава Тебе, Боже наш! Слава Тебе!
Послушница Тамара (Тамара Александровна Дженджера), Иверский женский монастырь, г. Самара

У меня болел на левой руке большой палец, не сгибался и не разгибался, при стирке была сильная боль. К нам в монастырь пришел помолиться Православный врач, мне посоветовали к нему подойти. Он осмотрел палец и говорит, что вокруг пальца у меня уплотненное кольцо, его нужно разрезать. Если я не соглашусь на операцию, то будет еще хуже, чем сейчас.
Через некоторое время игумен Софроний благословил меня помогать омывать мощи старца Александра Чагринского. Спустя какое-то время я обнаружила, что ни боли, ни уплотнения нет и палец стал разгибаться. Это разве не чудо?!
Монахиня Каллисфения (Клавдия Михайловна Нефедова), Иверский женский монастырь

По телевидению я узнала, что к нам в Самару привезли из Ташлы чудотворную икону Божией Матери «Избавительница от бед» и что она находится в Покровском соборе. Я пошла на вечернюю службу и узнала, что в воскресенье икону перевезут в Петропавловскую церковь. В понедельник я пошла в храм Петра и Павла и, переходя через дорогу, обнаружила, что с ногой что-то случилось, будто кто-то не пускает меня в храм. Но я все равно поехала.
В этот день у святой иконы была архиерейская служба, и в храме была несказанная благодать. А после службы я еле добралась домой и две недели не ходила вообще.
Пришла газета «Благовест» (№ 18 за 2000 год), и я прочитала в ней статью «Обретение мощей…» — об отце Александре Чагринском. Очень запомнился мне случай с женщиной, которой батюшка Александр чудесным образом вернул руку. Я помолилась и попросила батюшку Александра помочь мне, рабе Божией, чтобы могла ходить. На следующий день я поднялась и стала ходить потихоньку, все лучше и лучше. Посмотрев на свои ноги, я увидела, что они какие-то синие, как в паутине, а потом увидела по ногам маленькие синие крестики, как те, что были у той женщины на руке. Я решила помыться, и когда помылась, то обнаружила, что ноги стали чистые и «паутины» синей не стало. Тогда я поняла, что это батюшка незримо помазал мне ноги целительной мазью своей. Потом я стала выходить на улицу и самым первым делом поехала в Иверский монастырь, чтобы поклониться святым мощам праведного батюшки Александра и возблагодарить его за помощь. Это же просто чудо, что он мне помог!
Светлана Васильевна Куркина, г. Самара

Однажды после службы в монастыре все стали прикладываться ко кресту, а так как народу было много, то я пошла пока посмотреть оглавление одной большой книги. И так увлеклась содержанием книги, что вернулась в храм, когда народа там уже не осталось. Около алтаря стоял игумен Софроний и беседовал с мужчиной. Подойдя к батюшке, чтобы приложиться ко кресту, я увидела, что у него в руках не только крест, но и честная глава старца Александра Чагринского, как я это видела на фотографии в газете «Благовест». От такой неожиданности я произнесла только два слова:
— Батюшка, можно?
Он ответил:
— Конечно!
И я, грешная, впопыхах даже забыла, как звать батюшку Александра и даже ему не помолилась, а только перекрестилась и приложилась к его главе.
Из монастыря я, не чувствуя усталости, поехала в Покровский собор, где в ту пору давно уже находилась чудотворная икона Божией Матери «Избавительница от бед» из села Ташла. Из-за больных ног я ходила с палочкой.
Как шла из монастыря, не помню, кроме того, что не чувствовала никакой усталости и мне было так хорошо. А когда я шла из собора, то одна женщина мне сказала:
— А что палку-то носишь — для игрушки, что ли?
Я как бы опомнилась от ее слов, заметив, что иду, быстро размахивая палкой по воздуху. И не чувствую болей в ногах…
Слава Богу, что Он в милосердии Своем через Своего угодника батюшку Александра Чагринского дал исцеление, хотя и не полностью. А совсем недавно у меня разболелась голова. Да такие острые боли, что я не могла молиться. Мучилась с 3 часов дня до полуночи. А когда я попросила батюшку Александра Чагринского о помощи, то боль сразу стала тихая и тупая, а не острая, как была, потом и совсем перестала, и я уснула. Наутро мне было так хорошо, что я даже смогла быть в монастыре на Литургии.
Слава Богу! И великое благодарение тебе, батюшка Александр!
Грешная раба Божия Тамара, г. Самара, 2000 год

Из письма в редакцию Православной газеты «Благовест»:
Я очень болею, и вот мне приснился сон. На ткани — портрет, с правой стороны от него тюльпаны. Лик я не запомнила, но в памяти осталось: Чагринский!
Проснувшись, я достала все номера газеты «Благовест» и нашла № 18 за 2000 год, в котором была статья «Обретение мощей отца Александра Чагринского».
Я поняла, что именно ему должна молиться, что он мне поможет. По состоянию здоровья я поехать в Самару и преклониться пред святыми мощами праведного старца не могу, поэтому надеюсь, что игумен Софроний отслужит заочно молебен о здравии болящей рабы Божией Наталии и моих близких…
Наталия Халатьянц, г. Минводы Ставропольского края

27.07.2012 18:29
Елена
Месяца три назад в области грудной клетки появилась небольшая припухлость,, за три месяца увеличилось в размере до 0.5 см, Пошла к доктору в кож диспансер, доктор-онколог поставила диагноз- базалиома, записала на удаление на 6 августа, я пришла домой почитала в интернете что это одна из разновидностей рака кожи, очень расстроилась.У меня было маслице освященное на мощах преподобного Серафима Саровского и вода из источника Серафима Саровского ( я только что приехала из Дивеево), я каждый день мазала это образование, а также пошла к мощам Александра Чагринского, плакала и просила у него исцеления, прошла неделя, опухоль сначала уменьшалась , а сегодня я увидела что она засохла.Вот так Господь наш исцелил меня через Мощи Серафима Саровского и Мощи Александра Чагринского. Слава Богу!
По материалам православной газеты Благовест.

Биография

Ранние годы

Родился в 1821 году в селе Аблязове Пензенской губернии (ныне Радищево, Пензенская область) в семье причетника Стефана Игнатьевича Юнгерова и его жены Прасковьи Кузьминичны. Точная дата рождения не сохранилась, но исследователи высказывают предположение, что днём ангела Александра было 28 сентября (10 октября). Был одним из пяти детей. Стефан Игнатьевич вскоре принял священнический сан и был направлен в село Юнгеровка, по которой он и получил фамилию.

В 1831 году Стефан Юнгеров скончался. В сентябре того же года Александр поступил в Саратовское духовное училище. Училище размещалось в холодном и сыром помещении, занятия велись в нетопленых классах, из-за чего и без того слабый здоровьем Александр приобрёл на всю жизнь болезнь ног. Спустя 5 лет он перешёл в Саратовскую духовную семинарию. Учёба давалась Александру довольно тяжело, он не обладал особыми способностями и был довольно робок, выручало заучивание материала. Мать, Прасковья Кузьминична даже советовала сыну уйти из семинарии, стать дьяконом, и уже таким образом дослужиться до священника, на что Александр отвечал, что когда исключат, тогда и уйдет. Тем не менее в 1842 году Александр Юнгеров окончил полный семинарский курс и 20 октября (1 ноября) 1842 был рукоположен в священники. Ещё незадолго до этого он женился на бедной сироте Елизавете Ивановне, которая была на 5 лет младше мужа.

Начало священнического служения

Первым назначением молодого священника стал Никольский храм села Третьяки Сердобского уезда. Назначение было временным, его задачей было получить решение сельского общества и местных помещиков о строительстве новой церкви вместо сгоревшей. Отец Александр быстро снискал симпатии местных жителей, и на вопрос о строительстве нового храма у него ушло лишь месяц, несмотря на то, что приход был очень беден: за этот месяц доход причта из четырёх человек составил всего 30 копеек. По возвращении в Саратов Александр Юнгеров получил новое назначение, на этот раз планировавшееся постоянным, в село Неверкино Кузнецкого уезда. Однако местный суровый климат не подходил заболевшей Елизавете Ивановне, и служение здесь продлилось немногим более полугода.

Служение в Балакове

Следующим стало назначение в Троицкую церковь села Балаково, которое отец Александр получил 10 (22) июля 1843 года. Приход был весьма беден, причём большинство жителей были старообрядцами. Строгим соблюдением всего церковного устава, с тщательными и благоговейными богослужениями храм отец Александр постепенно стал привлекать народ в церковь. Его проповеди стали привлекать внимание, на большие церковные праздники он посещал дома своих прихожан, напутствуя паству к православной жизни. Постепенно приход стал приобщаться к православию, сохранились рапорты отца Александра о беседах со старообрядцами, после которых некоторые переходили из преследовавшегося раскольничества в разрешённое единоверие.

Одной из главных забот священника было состояние старого храма. Построенная более столетия назад холодная церковь сильно обветшала, в ней гуляли сквозняки, а с колокольни даже пришлось снять колокола из-за того, что они сами по себе звенели, когда она качалась от ветра. Много лет ушло у отца Александра на решение вопроса о строительстве нового храма. Два года только он уговаривал прихожан на строительство тёплого храма, так как те боялись, что при топке церковь сгорит. Только спустя 18 лет, в 1861 году на Хлебной площади Балакова была построена новая церковь во имя Святой Троицы. Это была кирпичная церковь в византийском стиле, с шестью шатровыми куполами разного размера. Но и это был не конец трудов Юнгерова. В 1875 года на средства привлечённых им благотворителей храм был расширен вдвое, а в 1881 году к храму был пристроен придел, освящённый в честь Александра Невского.

В новом доме священника, поставленном рядом с храмом вместо сгоревшего в 1861 году, к этому времени проживал отец Александр, его жена Елизавета Ивановна, трое его сыновей, и мать священника, Прасковья Кузьминична.

Кроме прямых обязанностей священника Александр Юнгеров имел и много других забот. С 1846 по 1867 год он был учителем в Балаковском женском училище, обучая девушек молитвам и чтению по церковным книгам, причём занятия проходили в его доме. Также отец Александр был духовником в своём благочинии (1859—1865), миссионером в сёлах Балаково и Натальино (1859—1876), окружным миссионером благочиния, благочинным (1866). За свои труды он был награждён бархатной фиолетовой скуфьёй 6 (18) апреля 1865 и бархатной фиолетовой камилавкой 30 марта (11 апреля) 1874.

Чагринский монастырь

1 октября 1880 года шестидесятилетний Александр Юнгеров объявил приходу, что обратился к епархиальному руководству с просьбой уволить его за штат, а место в Троицком храме предоставить сыну, священнику Василию Юнгерову. Епископ Серафим просьбу о сыне удовлетворил, а вот увольнять самого отца Александра не стал, а направил его в Чагринскую женскую общину. Служба в монастыре была легче, чем в приходе: богослужения совершались не каждый день, требы на дому не совершались вовсе.

«Пользуясь досугом», как говорил сам отец Александр, он преподавал Закон Божий в монастырской школе. Богослужения Юнгеров сопровождал проповедями, продолжил и балаковскую практику бесед на дому у крестьян. Постепенно монастырь стал известен и популярен.

Увеличившаяся популярность монастыря привела к тому, что его храм стал тесен для желавших присутствовать при богослужении. Стараниями игуменьи Серафимы и отца Александра с привлечением средств благотворителей началось строительство нового тёплого храма. В 1890 году строительство храма было окончено. В 1890 году скончались супруга отца Александра Елизавета Ивановна и игуменья Серафима. Заботы, связанные со строительством, и потери близких подорвали здоровье отца Александра, и в апреле 1893 года он был уволен за штат.

С этого времени началось его более широкое служение, прославившее и его, и монастырь далеко за пределами уезда и губернии. Отец Александр стал широко известен как обладатель дара прозорливости, дара рассуждения и дара чудотворений. В «Самарских епархиальных ведомостях» в 1896 году так писали о нём:

В век апостольский для христиан первенствующей Церкви Христовой были особые, чрезвычайные дарования Святого Духа. Может быть, и в нынешние времена для возбуждения спящей совести у людей маловерных или ищущих Господа также необходимы личности с особыми духовными дарованиями, с духом и ревностью Илииной, как отец Иоанн Кронштадтский, как подвизавшийся в затворе ученый епископ Феофан Вышенский, Амвросий Оптинский. К числу таковых, без сомнения, принадлежит и наш отец — Александр Юнгеров!

Сохранилось описание приёма народа отцом Александром, оставленное новым священником монастыря Григорием Разумовским. Приём начинается с обычных молитвословий и переходит в импровизацию, «в которой предстоящие выставляются великими грешниками, недостойными приступать к величию, святости и правде Божией, но всё же дерзновенно приступающими по вере и упованию на милосердие Божие». Первая часть заканчивается, по рассказу очевидца, общим плачем, причём многие плачут навзрыд.

После этого отец Александр акцентирует внимание на различных аспектах повседневной жизни присутствующих, их недостаточной, небрежной и неумелой молитве, бессердечности, обращении к ворожеям и знахарям, взаимоотношениях в семье, о вреде пьянства и курения, «о забвении Бога и неблагодарности к Нему». Часто эта речь начинается такими словами: «Братья христиане! Вы признаёте себя грешными, вы затем и пришли сюда, чтобы принести Господу Богу искреннее покаяние во грехах своих? Кайтесь же пред Ним! За покаяние вы получите от Него прощение и велию милость. Господь не отвергает никого из кающихся. И как же вам не каяться и не сокрушаться пред Ним, когда вы проводите жизнь свою совсем не по закону Божию?».

В следующей части отец Александр задаётся вопросами: «Долго ли ещё вы, братие и сестры, такою жизнью и такими скверными делами будете прогневлять милосердного, но вместе и строгого и правосудного судию Бога? Не пора ли образумиться и пожалеть себя, свои души? Не время ли поплакать о своей прежней греховной жизни, и, возненавидев грехи, начать с помощью Божией новую, духовную, христианскую святую жизнь?». Эта часть прерывается слезами слушателей, после чего проповедник, а вслед за ним и весь народ, обращается к краткой молитве.

В завершении отец Александр вопрошает о чистосердечном раскаянии в грехах и, получив ответ, со словами «Да поможет вам Господь», — приглашает всех преклонить главы и читает разрешительную молитву.

В народе отец Александр прослыл чудотворцем, в изданных в 1913 году в Казани воспоминаниях крестьянина А. Н. Н., проживавшего недалеко от монастыря в селе Александровке, описывались неоднократные случаи исцеления исцеления больных по молитвам старца.

Множество паломников приходило в обитель в надежде обрести избавление от душевных сомнений и смущений, найти телесное и духовное исцеление. Число посетителей, по некоторым сведениям, достигало тысячи человек в день. На средства богомольцев в 1895 году для многочисленных паломников был открыт странноприимный дом в двухэтажном деревянном корпусе.

К началу 1900 года отец Александр ослабел, и больше не мог принимать богомольцев. В феврале 1900 года он узнал о смерти сына Василия, после чего его состояние здоровья заметное ухудшилось. К Пасхе он соборовался, но затем несколько окреп, хотя и страдал сильными головными болями и беспамятством. В декабре он слёг окончательно и более не вставал. Несколько раз причастился, соборовался и скончался 22 декабря 1900 (4 января 1901) года. За два часа до смерти старца к нему приехал из Казани его сын Павел. Похороны состоялись на пятый день, 26 декабря, отец Александр был похоронен на монастырском кладбище рядом с могилами супруги, Елизаветы Ивановны, и игуменьи Серафимы. Над его могилой была установлена деревянная часовня с неугасимой лампадой.

Почитание и канонизация

После его смерти поток паломников в монастырь не иссяк. Если раньше люди приходили к старцу, то теперь они приходили к его могиле. По благословению самарского епископа Гурия ежедневно летом в часовне, а зимой в храме, совершались краткие литии. В житии Александра Чагринского говорится, что в полу часовни было устроено отверстие, через которое паломники могли брать землю с могилы. Каждую весну на могилу насыпалось несколько возов земли, но к осени она вся разбиралась богомольцами, так что под часовней образовывалась яма. До закрытия монастыря сохранялся дом отца Александра, в который приходили паломники, чтобы помолиться перед иконами, перед которыми молился старец, прикоснуться к его кресту.

При советской власти, в конце 1920-х годов, Чагринский монастырь был закрыт, его постройки были разрушены, в том числе и дом отца Александра, и часовня, установленная над его могилой. По некоторым сведениям, в начале 1930-х годов для проверки слухов о монастырских богатствах, зарытых в могиле старца, могила была вскрыта, а после того как никаких богатства не обнаружилось, тело было вновь предано земле, причём даже без гроба. Долгое время к могиле старца продолжалось паломничество, в том числе скрытое, так как власти боролись с «религиозным бродяжничеством». В 1952 году верующими был установлен крест на могиле.

Но постепенно имя похороненного священника стало забываться. В начале 1990-х годов журналист православной газеты «Благовест» Игорь Макаров разыскивал место погребения отца Александра, и на вопрос, что за священник похоронен под крестом, получал от жителей окрестных сёл ответ «старец-исцелитель», но имени старца никто вспомнить не мог. Однако позднее Макаров встретил духовную дочь одной из последних Чагринских монахинь, скончавшейся несколькими годами ранее. Женщина смогла точно назвать, что под крестом похоронен именно Александр Юнгеров.

Весной 2000 года по предложению иеромонаха Софрония (Баландина), духовника Иверского женского монастыря в Красноармейском районе начались работы по поиску останков протоиерея Александра Юнгерова. 22 июня 2000 года по состоялось обретение мощей отца Александра. После панихиды могила была вскрыта, были обнаружены останки священника, а также женские останки, которые сочли принадлежавшими игуменье Серафиме. Их оставили на прежнем месте, а останки отца Александра доставили в Самарский Иверский монастырь, где разместили в специальной раке. По словам иеромонаха Софрония: «Были обнаружены голова отца Александра, его кости, нательный крестик, истлевший оклад Евангелия, фрагменты облачения. Череп был желтоватого цвета, что является одним из признаков святости. Когда мы привезли в Иверский монастырь только что обретенные мощи подвижника, первым их встретил архиепископ Сергий, в то время приехавший в монастырь. Он с радостью и благоговением приложился к честным мощам».

Вновь появились многочисленные заявления, от имени монахинь и паломников монастыря о том, что после молитв у раки с мощами отца Александра, происходят исцеления от разного рода болезней.

В октябре 2001 года было принято решение о канонизации Александра Юнгерова:

… за неоднократные случаи исцеления людей по молитвам к подвижнику Самарской земли протоиерею Александру Юнгерову (1821—1900) как при его жизни, так и в наше время, а также учитывая тот факт, что народное почитание праведника, несмотря на сто лет, прошедших со дня его кончины, не прекращается и поныне, определяем канонизировать в лике праведных сего угодника Божия как местночтимого святого Самарской епархии

Торжества канонизации в лике местночтимых святых Самарской епархии прошли в Самаре. На церемонии прославления, проводимой архиепископом Самарским и Сызранским Сергием, архиепископом Уральским и Гурьевским Антонием и епископом Пензенским и Кузнецким Филаретом, присутствовали правнук отца Александра Николай Николаевич Юнгеров и праправнучки Наталья и Елена со своими детьми. Деяние о канонизации в лике местночтимых святых Самарской епархии святого праведного Александра Юнгерова, Чагринского чудотворца, зачитал на Всенощном бдении духовник Иверского монастыря игумен Софроний, а наместница обители игумения Иоанна огласила Житие новопрославленного подвижника. Священник Михаил Мальцев произнес проповедь, в которой уподобил «бескровный подвиг» св. Александра мученичеству.

Празднование памяти святого было установлено 4 января — в день его кончины, и 22 июня — в день обретения мощей.

Примечания

1. 1 2 3 Чагринский батюшка, 2002, с. 7.
2. Чагринский батюшка, 2002, с. 14.
3. Чагринский батюшка, 2002, с. 8.
4. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 9.
5. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 10.
6. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 11.
7. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 12.
8. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 13.
9. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 5.
10. Чагринский батюшка, 2002, с. 22—23.
11. Наталия Огудина. Монастырь при Чагре // Благовест : газета. — Самара, 25 мая 2001.
12. 1 2 3 4 5 Житие святого праведного отца Александра Чагринского (недоступная ссылка). Самарская и Сызранская епархия. Дата обращения 9 мая 2015. Архивировано 18 мая 2015 года.
13. 1 2 3 4 5 «Душеполезное чтение», № 11, 1897
14. Чагринский батюшка, 2002, с. 33—57.
15. Монастыри Самарского края, 2002, с. 93.
16. Чагринский батюшка, 2002, с. 31—32.
17. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 33.
18. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 82.
19. Чагринский батюшка, 2002, с. 15.
20. Чагринский батюшка, 2002, с. 83.
21. Чагринский батюшка, 2002, с. 83—84.
22. Чагринский батюшка, 2002, с. 89.
23. Чагринский батюшка, 2002, с. 58.
24. Чагринский батюшка, 2002, с. 59.
25. Чагринский батюшка, 2002, с. 60.
26. Чагринский батюшка, 2002, с. 61—62.
27. 1 2 Новости
28. Чагринский батюшка, 2002, с. 63.
29. Чагринский батюшка, 2002, с. 71.
30. 1 2 Чагринский батюшка, 2002, с. 78.
31. http://hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http://orthodox.etel.ru/2001/32/kanon.htm&tld=ru&lang=ru&la=1493658112&tm=1494602355&text=http://orthodox.etel.ru/2001/32/kanon.htm&l10n=ru&mime=html&sign=e658d7ab6e65f7ef5bcf92492a50e3da&keyno=0 (недоступная ссылка)
32. Чагринский батюшка, 2002, с. 79.

Ссылки

• Святой Александр Чагринский. Благовест. Дата обращения 14 августа 2009.
• Святой праведный Александр Чагринский. Саратовская и Вольская епархия РПЦ. Дата обращения 14 августа 2009. Архивировано 5 апреля 2012 года.
• Житие Александра Чагринского. Самарская и Сызранская епархия РПЦ. Дата обращения 14 августа 2009. Архивировано 5 апреля 2012 года.

Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии.

«В век апостольский для христиан первенствующей Церкви Христовой были особые, чрезвычайные дарования Святого Духа. Может быть, и в нынешние времена для возбуждения спящей совести у людей маловерных или ищущих Господа также необходимы личности с особыми духовными дарованиями, с духом и ревностью Илииною, как отец Иоанн Кронштадтский, как подвизавшийся в затворе ученый епископ Феофан Вышенский, Амвросий Оптинский. К числу таковых, без сомнения, принадлежит и наш отец — Александр Юнгеров!» — писали в 1896 году «Самарские епархиальные ведомости».
Протоиерей Александр Юнгеров был одним из пяти детей благочестивых супругов — Стефана Игнатьевича и Прасковьи Кузьминичны. Он родился в 1821 году в селе Аблязове Пензенской губернии, когда родителям было уже за тридцать. Его отец в то время служил причетником в церкви. Спустя некоторое время после рождения Александра Стефан Игнатьевич получил священнический сан и был направлен в село Юнгеровку. По месту служения он и получил свою необычную фамилию.
За время своего непродолжительного служения в Юнгеровке отец Стефан снискал искреннюю любовь прихожан — помещиков и крестьян, поскольку службу совершал тщательно и благоговейно, не отказывал в исполнении треб, был внимателен и сердечен к людям.
Умер он в 1831 году неожиданно, но в обстоятельствах его смерти усматривается милость Божия. Чтобы придать присущие христианскому таинству венчания чинность и благолепие, отец Стефан принял участие в свадебном застолье, где ему непреднамеренно поднесли такое угощенье, от которого батюшка занемог насмерть и уже приготовлен был к погребению, но через сутки ожил и сообщил, что Господь дал ему время для покаяния и прощания с близкими и заберет к Себе вновь через шесть недель. На вопрос, что же с ним было, отвечал, что был в загробном мире, видел места райского блаженства и адских мучений. Были показаны также уготованные его родным и различным известным ему людям будущие посмертные судьбы, но не велено о том рассказывать, чтобы не внести смуту в народ. На просьбу хотя бы годик еще пожить, так как у него остается пятеро малолетних детей, получил ответ, что о них позаботится Сам Господь лучше, чем живой родитель.
Как и было предопределено, отец Стефан проболел шесть недель, в течение которых исповедался и причастился несколько раз, пособоровался, а к концу срока созвал родных, простился с ними и, почувствовав, что засыпает, велел перенести себя в передний угол, где тихо скончался.
Оставшись вдовой, Прасковья Кузьминична сильно скорбела, представляя безрадостную будущую жизнь для себя и сирот. На сороковой день по кончине супруг явился ей в полусне и сказал: «Зачем ты безутешно плачешь и меня этим огорчаешь? Не плачь, а радуйся и пой: Хвалите имя Господне… исповедайтеся Господеви, яко благ, яко в век милость Его».
Александру шел тогда одиннадцатый год, и он хорошо запомнил все обстоятельства смерти отца, которые, безусловно, оказали влияние на его будущую жизнь.
В сентябре того же года он был определен в Саратовское Духовное училище, а через пять лет он перешел в Саратовскую Духовную семинарию. Учеба давалась Александру трудно, поскольку был он робок и особыми способностями не отличался. А кроме того сама организация обучения была поставлена так, что не развивала способности. Он брал прилежанием: не только весь день и вечер учил уроки, а и на ночь клал под подушку книги и как только просыпался, начинал повторять задания. Господь помог ему окончить в 1842 году полный курс семинарии.
Александр Юнгеров был рукоположен в священника 20 октября 1842 года. До этого состоялась его женитьба на бедной сироте Елизавете Ивановне.
Недолго о. Александр прослужил в селах Третьяки и Неверкино, но успел в первом селе решить вопрос о строительстве церкви вместо сгоревшей, а во втором многих язычников-чувашей привлек к Православной Церкви.
С июля 1843 года началось сорокалетнее служение о. Александра в Троицкой церкви села Балаково. Со времен Екатерины II в этих местах селились раскольники, и столь велико было влияние на местное население старообрядческих иргизских и черемшанских скитов, что казалось, будто искоренение раскольничьих традиций здесь невозможно.
О. Александр прежде всего обратил внимание на главное священническое дело: сам благоговейно, тщательно, согласно с церковным уставом совершал богослужения и от притча требовал тщательности в исполнении церковных служб. Этим он привлек в храм не только свой приход, но и все село, и иногородних, приезжавших в Балаково по торговым делам. Очевидцы свидетельствовали, что всегда со слезами, струившимися по лицу, он благословлял за литургией освящаемые во время Евхаристического канона Святые Дары. В храме о. Александр обыкновенно произносил поучения, направленные на искоренение пороков и суеверий и вселявшие православные понятия о предметах веры. Во время проповедей и священник, и прихожане стояли с влажными от слез глазами. Также и праздничные рождественские и пасхальные хождения о. Александра по приходу сопровождались наставлениями о православной жизни, спасительности установлений Святой Церкви, о необходимости частого посещения храма Божия, исповеди и причастия. Батюшка подавал пример усердной молитвы искренним, от сердца произношением молитвенных слов, частыми поклонами. На исповеди никто не отходил от аналоя без слез. Так трудами мудрого пастыря полураскольничий приход стал постепенно преображаться в православный.
Созидая духовный храм в душах прихожан, о. Александр не мог оставаться равнодушным, видя бедность и ветхость деревянного Троицкого храма, в котором служил; он начал хлопотать о построении новой церкви. За то время, какое потребовалось для принятия решения, в удельном ведомстве сменилось несколько чиновников, занимавшихся этим вопросом. В 1861 году новая каменная, построенная из красного, «певучего» кирпича церковь, была освящена. В 1875 году она была расширена почти втрое, также трудами о. Александра на средства привлеченных им добровольных жертвователей.
Подвигом добрым подвизался о. Александр, нередко родные заставали его от переутомления заснувшим над развернутой книгой или на молитвенном правиле, с канонником в руках при земном поклоне. При этом он сохранял неизменную сердечную приветливость ко всем людям. Эта приветливость, как было сказано в некрологе о. Александра, «дар Божий в награду за чистоту сердца и любовь к людям, ею обычно отмечаются все христианские подвижники». (1)
Сохранилось воспоминание о том, как по молитве о. Александра ожил почивший в Бозе усердный и добрый сельский плотник Мартемьян Фаддеич. С «дерзновенною верою» обратился батюшка к усопшему: «Мартемьян Фаддеич! Встань и исповедайся, так как тебе нужно исповедаться и проститься с родными». Мертвый ожил, он был причащен, после чего, выслушав благодарственные молитвы и получив напутственное благословение о. Александра, упокоился навечно. (2)
Часто рассказывали, что по молитве батюшки останавливалось распространение пожара; он обыкновенно со святым крестом обходил горевшие здания.
Дом Юнгеровых, стараниями о. Александра и, особенно, его супруги, Елизаветы Ивановны, славился своим страннолюбием — здесь находили приют многочисленные богомольцы; поэтому, видимо, на надгробном памятнике Елизаветы Ивановны (+ 1890) в Чагринском монастыре была сделана надпись: странен бех, и введосте Мене (Мф. 25, 35). Добрый пример пастыря влиял и на паству и побуждал подражать ему в этом святом деле; а, наслышавшись от паломников о святых местах, и сами прихожане стали совершать поездки на богомолье.
С почтением относились к о. Александру не только прихожане, но и окрестное духовенство именно его избрало в своем благочинии духовником.
В 60-летнем возрасте о. Александр, ссылаясь на плохое здоровье, попросил уволить его за штат, но вместо этого получил назначение в Чагринский Покровский женский монастырь, бедный и малоизвестный. История этой обители началась в 70-х годах XIX века, и лишь спустя четыре года по прибытии сюда о. Александра, летом 1884 года община получила статус монастыря. В обители церковная служба была тогда не ежедневная, треб по домам не совершали, поэтому батюшка большое внимание уделял образованию учащихся в монастырской школе девиц и соседних крестьян, которых привлекал к Церкви поучениями за богослужениями и беседами на дому. Постепенно народ, прежде не знавший о существовании Чагринского монастыря, стал интересоваться жизнью обители и посещать богослужения; увеличилось число его насельниц. Как прежде балаковский, так теперь монастырский храм стал тесен для богомольцев, и усердием игумении, о. Александра и благотворителей была построена новая теплая церковь.
Многочисленные заботы, связанные с завершением строительства храма и с жизнью обители, после смерти игумении Серафимы (+ 1890) в основном выпавшие на долю о. Александра, потеря в течение одного года многих близких, подорвали его здоровье, и в апреле 1893 года он был уволен за штат.
С этого времени началось его более широкое служение, сделавшее о. Александра известным далеко за пределами не только пустынной, находившейся в степи, Чагринской обители, но и всей Самарской губернии. Господь, готовивший Своего избранника еще с детства, подкреплявший многократно в последующем пастырском служении, прославил его на отдаленные места России даром чудотворений. Больные, отчаявшиеся в человеческой помощи, бесноватые, смущаемые и обуреваемые разными духовными помыслами и недоумениями потекли к нему с разных концов православной России. Порой наплыв посетителей доходил до тысячи и более человек в день. В Чагру собирались толпы разноплеменного народа, как к древним пустынножителям; они получали здесь духовное и телесное врачевание и со слезами благодарили Господа за свое исцеление.
Вот как описывал священник, служивший в то время в Чагринском монастыре, «чин» приема народа. «По прибытии в странноприимный дом, о. Александр входит в особую небольшую комнату, из которой минут через 5-10 выходит потом в общую просторную комнату к собравшемуся народу и после обычного ласкового приветствия приглашает всех на молитву Господу Богу. Начинается общая вслух всех молитва, но какая молитва; это излияние чувств вдохновенной, восторженной души; это молитва, в которой каждое слово исполнено глубокого покаянного чувства и невольно исторгающее то же чувство в душах всех предстоящих и молящихся. Начинается она с обычных церковных молитвословий и переходит в импровизацию, в которой предстоящие выставляются великими грешниками, недостойными приступать к величию, святости и правде Божией, но все же дерзновенно приступающими по вере и упованию на милосердие Божие. Эта вдохновенная молитва производит такое потрясающее действие на всех, что и самые черствые сердца смягчаются и изливаются в чувствах слезного умиления. Возбуждается общий покаянный плач. Многие плачут навзрыд.
Молитва на некоторое время прекращается, затихает. Отец Александр берет с аналоя святой крест Господень, поднимает его правой рукой кверху в виду всех предстоящих, начинает свою простую, но глубоко вдохновенную речь в таком приблизительно роде: «Братья христиане! Вы признаете себя грешными, вы затем и пришли сюда, чтобы принести Господу Богу искреннее покаяние во грехах своих? Кайтесь же пред Ним! За покаяние вы получите от Него прощение и велию милость. Господь не отвергает никого из кающихся. И как же вам не каяться и не сокрушаться пред Ним, когда вы проводите жизнь свою совсем не по закону Божию?». Далее в речи следуют изображения жизни, как она проявляется у людей в отношении их веры в Бога, — о недостатках молитвы, о холодной бессердечности, небрежности и неумелости в молитве, о различных счастливых и несчастливых обстоятельствах в жизни и как в этих обстоятельствах люди поступают, о забвении Бога и неблагодарности к Нему, об обращении в несчастиях и различных болезнях к ворожеям и знахаркам; о семейной жизни, о взаимных отношениях супругов, об отношениях детей к родителям и, наоборот, о воспитании детей, о вреде пьянства и табакокурения, о несчастном и гибельном состоянии той семьи, где муж или отец предаются пьянству и другим порокам. Долголетняя практика пастырского служения, в особенности же опыты собственной духовной жизни дают о. Александру возможность и средства проводить такой глубокий и всесторонний анализ нравственно греховной жизни и деятельности человека, что каждый из послушающих его не может не видеть свою жизнь представленною и изображенною пред ним во всей ее безобразной наготе.
Изобразив таким образом греховное и погибельное состояние коснеющих в греховной жизни, проповедник начинает, так сказать, стучать в двери сердца кающихся такими приблизительно вопросами: «Долго ли еще вы, братие и сестры, такою жизнью и такими скверными делами будете прогневлять милосердного, но вместе и строгого и правосудного судию Бога? Не пора ли образумиться и пожалеть себя, свои души? Не время ли поплакать о своей прежней греховной жизни, и, возненавидев грехи, начать с помощью Божией новую, духовную, христианскую святую жизнь?». В среде слушателей опять поднимаются воздыхания, всхлипывания, слезы и затем громкий вопль, заглушающий речь проповедника, который, прекращая слово, обращается опять к молитве; к ней же за ним и весь народ обращается, с преклонением колен и глав своих.
После краткой молитвы и некоторого успокоения народа батюшка Александр опять обращается ко всем с вопросами: «И так вы раскаиваетесь в грехах своих? Искренно ли и чистосердечно ли вы исповедали их? Решились ли оставить прежнюю дурную жизнь и начать с Божией помощью новую, добрую, христианскую жизнь?». И получив на эти вопросы ответы: «Раскаиваемся, искренно исповедали, думаем перестать, оставить прежнюю жизнь и начать новую», — о. Александр, сказав: «Да поможет вам Господь», — приглашает всех преклонить главы и читает разрешительную молитву. Проговорив молитвенный отпуст, о. Александр допускает всех к целованию святого креста Господня и при этом опять делает внушительные наставления или всем вообще, или в частности кому-либо. Всех подходящих к целованию креста он окропляет святой водой, а затем велит подводить к нему и приносить всех одержимых различными недугами. Записав имена всех приведенных больных, он начинает молиться о всех требующих помощи Божией и заступления Пресвятой Владычицы Богородицы, читая громко молитву из последования таинства елеосвящения или составляя молитвенное прошение к милосердому Господу Богу из тех слов, которые подскажет ему на сей раз глубоко верующее и искренно любящее сердце… После того всех, за кого принесена молитва, он помазывает елеем, взятым от лампады особенно чтимой в монастыре Табынской иконы Божией Матери, и при этом говорит: «Веруй в целебную силу благодати Божией и будешь здоров!».
В числе приходящих богомольцев можно встретить таких, которые пришли по обету, данному Богу, вследствие разных причин или житейских обстоятельств. А еще больше таких, которые пришли во второй или третий раз и, собственно, затем, чтобы поблагодарить Господа Бога и Матушку Владычицу Богородицу, подавшую исцеление недуга по молитвам батюшки Александра». (3)
В «Воспоминаниях об отце Александре Юнгерове» его духовного чада крестьянина А.Н.Н., жившего недалеко от Чагринской обители, описывается частная беседа батюшки с приехавшими к нему паломниками. «Первый его вопрос: «Вы зачем ко мне? Или чем больны?». К первой женщине обратился с вопросом? «Ты чем, матушка, больна?». — Она ему отвечает: «Батюшка! Я вот рождаю детей, и они у меня не живут». — О. Александр говорит ей: «Почему же не живут они у тебя?». — Она говорит: «Батюшка, в грудях моих молоко тонет». — На это он ей отвечает: «А много ли у тебя их было?». — «Да семеро, батюшка!». — «Так теперь и ни одного нет?». — Она говорит: «Нет, батюшка!». А сама так слезно плачет. — «Успокойся, матушка, чай ведь один есть?». — Она ему говорит: «Батюшка! Он теперь не жив, я его оставила у бабушки, он чуть дух свой переводил». — «Нет, он живой, только веруй; на святках зачем наряжалась и плясала? Вот проплясала молоко-то, не станешь? Говори: «грешница, Господи», молись да проси Бога». (4)
1900 год старец встретил на болезненном одре. Сообщение о смерти его сына, иерея Василия (+1900), еще более ухудшило состояние здоровья о. Александра. На Пасху он тяжко захворал и соборовался, все лето был очень слаб. Осенью как будто немного опять оправился, но в декабре слег совсем и уже не вставал. Был несколько раз приобщен, соборован, а в день кончины, 22 декабря, в девятом часу утра прочитана над ним отходная и по желанию старца, высказанному прежде, пропет пасхальный канон. В минуту кончины всем присутствовавшим была ясно заметна появившаяся на его лице светлая улыбка, которая сохранилась и по смерти до третьего дня.
Погребение было совершено на пятый день, 26 декабря, при стечении народа и усердной общей молитве.
«Какие же нравственные качества покойного особенно выделялись в его жизни и порождали привлекательность такую всюду и всегда?». На этот вопрос в некрологе дан ответ: «1) постоянное предзрение Господа (Пс. 15, 8) пред собою. Мысль о Божественном всеведении, кажется, никогда не покидала покойного о. Александра и заставляла его всю жизнь быть крайне осторожным не только в делах, но и в словах и в помышлениях. То же он всегда советовал и всем помнить, и забвением об этом объяснял приходившим грешникам как тяжкие преступления между людьми, так и постигавшие их болезни и страдания; 2) непоколебимая вера и упование на Бога, можно сказать, паче всякого естественного упования. Здесь был источник утешения и для обращавшихся к нему за советом. Памятно всем часто употребляемое им сравнение людей с Ноем, находившемся во время потопа в ковчеге: какие бури, какие волны вздымались тогда! Но ковчег носился и спас Ноя. Так и среди житейских бурь христианин остается с верою в Бога цел и невредим; 3) любовь к Богу паче всего. Такой ежедневный его всем совет и постоянное правило его жизни. Вся его жизнь прошла в построении и расширении храмов Божиих, в богослужении и домашней молитве. Ничего не щадил он из-за любви к Богу: ни здоровья, ни сил, ни средств — вся жизнь посвящена была этому, все было принесено в жертву на алтаре этой высокой христианской любви. В ней весь смысл его жизни; 4) горячая, тоже пачеестественная, любовь или, как он говорил, «жалость» к людям. Ею проникнута была вся деятельность его приходская, ею освящена вся жизнь его для обители, ею согрета и ею же объясняется вся деятельность его для приходивших богомольцев. «Жалость» к ним, к их болезням душевным и телесным и к их страданиям заставляла его, пересиливая собственные, может быть, не меньшие их страдания, молиться, плакать вместе с ними и целить их душевные и телесные язвы». (5)
Над могилой о. Александра в Чагринском монастыре была устроена часовня, где символом беспрерывного молитвенного пребывания на земле почившего пастыря теплилась неугасимая лампада. По благословению Пресвященного Гурия, епископа Самарского, ежедневно совершались здесь краткие литии. В полу часовни было устроено отверстие, через которое паломники могли брать землю с могилы. Каждую весну привозили несколько возов земли, а к осени она вся разбиралась благочестивыми богомольцами, так что под отверстием образовывалась глубокая яма.
До закрытия обители в 1927 году сохранялся домик о. Александра. Сюда после смерти старца приходили паломники с молитвой к нему, прикладывались к кресту, бывшему прежде в его руках, к иконам, пред которыми он молился, к епитрахили. И с радостью уходили, как бы побывавши на личном приеме у о. Александра. Так любовь николиже отпадает (1 Кор. 13, 8).
Дни памяти: 4 января/22 декабря по старому стилю (преставление, 1900), 9 июня (обретение мощей, 2001).
Литература
1. 2. 5. «Отечественные подвижники благочестия XVIII и XIX веков. Декабрь. Часть вторая». Издание Введенской Оптиной пустыни. 1995. Репринтное издание книги Афонского Русского Пантелеимонова монастыря 1910 года «Жизнеописание отечественных подвижников благочестия XVIII и XIX веков. Декабрь».
3. «Душеполезное чтение», № 11,1897.
4. «Воспоминания об отце Александре Юнгерове (Чагринском)». Казань. 1913.

Православный Церковный календарь

Краткое житие праведного Александра Чагринского

Про­то­и­е­рей Алек­сандр Юн­ге­ров был од­ним из пя­ти де­тей бла­го­че­сти­вых су­пру­гов – Сте­фа­на Иг­на­тье­ви­ча и Прас­ко­вьи Кузь­ми­нич­ны. Он ро­дил­ся в 1821 го­ду в се­ле Аб­ля­зо­ве Пен­зен­ской гу­бер­нии, ко­гда ро­ди­те­лям бы­ло уже за трид­цать. Его отец в то вре­мя слу­жил при­чет­ни­ком в церк­ви. Спу­стя неко­то­рое вре­мя по­сле рож­де­ния Алек­сандра Сте­фан Иг­на­тье­вич был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка и на­прав­лен в се­ло Юн­ге­ров­ку. По ме­сту слу­же­ния он и по­лу­чил свою необыч­ную фа­ми­лию.

За вре­мя сво­е­го непро­дол­жи­тель­но­го слу­же­ния в Юн­ге­ров­ке отец Сте­фан снис­кал ис­крен­нюю лю­бовь при­хо­жан – по­ме­щи­ков и кре­стьян, по­сколь­ку служ­бу со­вер­шал тща­тель­но и бла­го­го­вей­но, не от­ка­зы­вал ни­ко­му в ис­пол­не­нии треб, был вни­ма­те­лен и сер­де­чен к лю­дям. Умер он в 1831 го­ду неожи­дан­но, но в об­сто­я­тель­ствах его смер­ти усмат­ри­ва­ет­ся ми­лость Бо­жия. Отец Сте­фан за­не­мог и уже при­го­тов­лен был к по­гре­бе­нию, но через сут­ки ожил и со­об­щил, что Гос­подь дал ему вре­мя для по­ка­я­ния и про­ща­ния с близ­ки­ми и за­бе­рет к Се­бе вновь через шесть недель. Он рас­ска­зал, что был в за­гроб­ном ми­ре, ви­дел ме­ста рай­ско­го бла­жен­ства и адских му­че­ний. Ему бы­ли по­ка­за­ны так­же уго­то­ван­ные его род­ным и из­вест­ным ему лю­дям по­смерт­ные судь­бы, но не ве­ле­но бы­ло о том рас­ска­зы­вать. Как и бы­ло пред­опре­де­ле­но, отец Сте­фан про­бо­лел шесть недель, в те­че­ние ко­то­рых ис­по­ве­дал­ся и при­ча­стил­ся несколь­ко раз, по­со­бо­ро­вал­ся, а к кон­цу сро­ка со­звал род­ных, про­стил­ся с ни­ми и ти­хо скон­чал­ся.

Алек­сан­дру шел то­гда один­на­дца­тый год, и он хо­ро­шо за­пом­нил все об­сто­я­тель­ства смер­ти от­ца, ко­то­рые без­услов­но ока­за­ли вли­я­ние на его бу­ду­щую жизнь. В сен­тяб­ре то­го же го­да он был опре­де­лен в Са­ра­тов­ское Ду­хов­ное учи­ли­ще, а через пять лет пе­ре­шел в Са­ра­тов­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию. Алек­сандр Юн­ге­ров был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка 20 ок­тяб­ря 1842 го­да. Пе­ред этим со­сто­я­лась его же­нить­ба на бед­ной си­ро­те Ели­за­ве­те Ива­новне. Недол­го отец Алек­сандр про­слу­жил в се­лах Тре­тья­ки и Невер­ки­но. С июля 1843 го­да на­ча­лось его со­ро­ка­лет­нее слу­же­ние в Тро­иц­кой церк­ви в се­ле Ба­ла­ко­во. Со вре­мен Ека­те­ри­ны II в этих ме­стах се­ли­лись рас­коль­ни­ки, ко­то­рые име­ли боль­шое вли­я­ние на мест­ное на­се­ле­ние.

Отец Алек­сандр преж­де все­го об­ра­тил вни­ма­ние на глав­ное свя­щен­ни­че­ское де­ло: бла­го­го­вей­но, тща­тель­но, со­глас­но с Цер­ков­ным Уста­вом со­вер­шал бо­го­слу­же­ния и от при­чта тре­бо­вал тща­тель­но­сти в ис­пол­не­нии цер­ков­ных служб. Этим он при­влек в храм не толь­ко свой при­ход, но и все се­ло, а так­же ино­го­род­них. Оче­вид­цы сви­де­тель­ство­ва­ли, что он все­гда со сле­за­ми бла­го­слов­лял за Ли­тур­ги­ей освя­ща­е­мые во вре­мя Ев­ха­ри­сти­че­ско­го ка­но­на Свя­тые Да­ры. Ба­тюш­ка по­да­вал при­мер усерд­ной мо­лит­вы ис­крен­ним, от серд­ца про­из­но­ше­ни­ем мо­лит­вен­ных слов, ча­сты­ми по­кло­на­ми. На ис­по­ве­ди ни­кто не от­хо­дил от ана­лоя без слез. Так тру­да­ми муд­ро­го пас­ты­ря по­лу­рас­коль­ни­чий при­ход стал по­сте­пен­но пре­об­ра­жать­ся в пра­во­слав­ный.

Со­зи­дая храм в ду­шах при­хо­жан, отец Алек­сандр не мог оста­вать­ся рав­но­душ­ным, ви­дя бед­ность и вет­хость де­ре­вян­но­го Тро­иц­ко­го хра­ма, в ко­то­ром слу­жил. В 1861 го­ду его тру­да­ми но­вая, по­стро­ен­ная из крас­но­го, «пе­ву­че­го» кир­пи­ча цер­ковь бы­ла освя­ще­на. В 1875 го­ду она бы­ла рас­ши­ре­на по­чти втрое, так­же тру­да­ми от­ца Алек­сандра, на сред­ства при­вле­чен­ных им доб­ро­воль­ных жерт­во­ва­те­лей.

«По­дви­гом доб­рым» под­ви­зал­ся отец Алек­сандр, со­хра­няя неиз­мен­ную сер­деч­ную при­вет­ли­вость ко всем лю­дям. Эта при­вет­ли­вость, как бы­ло ска­за­но в его некро­ло­ге, «дар Бо­жий в на­гра­ду за чи­сто­ту серд­ца и лю­бовь к лю­дям, ею обыч­но от­ме­ча­ют­ся все хри­сти­ан­ские по­движ­ни­ки».

Со­хра­ни­лось вос­по­ми­на­ние о том, как по мо­лит­ве от­ца Алек­сандра ожил по­чив­ший в Бо­зе усерд­ный и доб­рый сель­ский плот­ник Мар­те­мьян Фад­де­ич. С «дерз­но­вен­ною ве­рою» об­ра­тил­ся ба­тюш­ка к усоп­ше­му: «Встань и ис­по­ве­дай­ся, так как те­бе нуж­но ис­по­ве­дать­ся и про­стить­ся с род­ны­ми». Мерт­вый ожил, он был при­ча­щен, по­сле че­го, вы­слу­шав бла­годар­ствен­ные мо­лит­вы и по­лу­чив на­пут­ствен­ное бла­го­сло­ве­ние от­ца Алек­сандра, упо­ко­ил­ся на­веч­но.

Рас­ска­зы­ва­ли, что по мо­лит­ве ба­тюш­ки оста­нав­ли­ва­лось рас­про­стра­не­ние по­жа­ра, ко­гда он со свя­тым кре­стом об­хо­дил го­рев­шие зда­ния.

Дом Юн­ге­ро­вых ста­ра­ни­я­ми от­ца Алек­сандра и осо­бен­но его су­пру­ги Ели­за­ве­ты Ива­нов­ны сла­вил­ся сво­им стран­но­лю­би­ем – здесь на­хо­ди­ли при­ют мно­го­чис­лен­ные бо­го­моль­цы. С по­чте­ни­ем от­но­си­лись к от­цу Алек­сан­дру не толь­ко при­хо­жане, но и окрест­ное ду­хо­вен­ство. Имен­но его из­бра­ли в бла­го­чи­нии ду­хов­ни­ком.

В 60-лет­нем воз­расте отец Алек­сандр, ссы­ла­ясь на пло­хое здо­ро­вье, по­про­сил уво­лить его за штат, но вме­сто это­го по­лу­чил на­зна­че­ние в Ча­г­рин­ский По­кров­ский жен­ский мо­на­стырь, бед­ный и ма­ло­из­вест­ный. В оби­те­ли цер­ков­ная служ­ба то­гда еже­днев­но не со­вер­ша­лась, треб по до­мам со­всем не со­вер­ша­ли, по­это­му ба­тюш­ка боль­шое вни­ма­ние уде­лил об­ра­зо­ва­нию уча­щих­ся в мо­на­стыр­ской шко­ле де­виц и со­сед­них кре­стьян, ко­то­рых при­вле­кал к Церк­ви по­уче­ни­я­ми за бо­го­слу­же­ни­я­ми и бе­се­да­ми на до­му. По­сте­пен­но на­род, преж­де не знав­ший о су­ще­ство­ва­нии Ча­г­рин­ско­го мо­на­сты­ря, стал ин­те­ре­со­вать­ся жиз­нью оби­те­ли и по­се­щать бо­го­слу­же­ния; уве­ли­чи­лось чис­ло его на­сель­ниц. Усер­ди­ем от­ца Алек­сандра и бла­го­тво­ри­те­лей бы­ла по­стро­е­на но­вая, теп­лая цер­ковь.

Мно­го­чис­лен­ные за­бо­ты, свя­зан­ные с за­вер­ше­ни­ем стро­и­тель­ства хра­ма и жиз­нью оби­те­ли, а так­же по­те­ря в те­че­ние од­но­го го­да мно­гих близ­ких по­до­рва­ли его здо­ро­вье, и в ап­ре­ле 1893 го­да он был уво­лен за штат. С то­го вре­ме­ни на­ча­лось его бо­лее ши­ро­кое слу­же­ние, сде­лав­шее от­ца Алек­сандра из­вест­ным да­ле­ко за пре­де­ла­ми не толь­ко за­те­рян­ной в сте­пи Ча­г­рин­ской оби­те­ли, но и всей Са­мар­ской гу­бер­нии.

Гос­подь, го­то­вив­ший Сво­е­го из­бран­ни­ка еще с дет­ства, под­креп­ляв­ший его мно­го­крат­но в по­сле­ду­ю­щем пас­тыр­ском слу­же­нии, про­сла­вил его да­ром чу­до­тво­ре­ний. Боль­ные, от­ча­яв­ши­е­ся в че­ло­ве­че­ской по­мо­щи, бес­но­ва­тые, сму­ща­е­мые и обу­ре­ва­е­мые раз­ны­ми ду­хов­ны­ми по­мыс­ла­ми и недо­уме­ни­я­ми по­тек­ли к нему с раз­ных кон­цов пра­во­слав­ной Рос­сии. По­рой на­плыв по­се­ти­те­лей до­хо­дил до ты­ся­чи и бо­лее че­ло­век в день. В Ча­г­ру со­би­ра­лись тол­пы раз­но­пле­мен­но­го на­ро­да, как к древним пу­стын­но­жи­те­лям; мно­гие по­лу­ча­ли здесь ду­хов­ное и те­лес­ное вра­че­ва­ние и со сле­за­ми бла­го­да­ри­ли Гос­по­да за свое ис­це­ле­ние.

На­ча­ло но­во­го, ХХ ве­ка ста­рец встре­тил на од­ре бо­лез­ни. Со­об­ще­ние о смер­ти его сы­на, иерея Ва­си­лия († 1900), еще бо­лее ухуд­ши­ло со­сто­я­ние здо­ро­вья от­ца Алек­сандра. На Пас­ху он тяж­ко за­хво­рал и со­бо­ро­вал­ся, все ле­то был очень слаб. Осе­нью как буд­то немно­го опять опра­вил­ся, но в де­каб­ре слег со­всем и уже не вста­вал. Был несколь­ко раз при­об­щен, со­бо­ро­ван, а в день кон­чи­ны, 22 де­каб­ря, в де­вя­том ча­су утра бы­ла про­чи­та­на над ним от­ход­ная и по же­ла­нию стар­ца, вы­ска­зан­но­му преж­де, про­пет пас­халь­ный ка­нон. В ми­ну­ту кон­чи­ны при­сут­ство­вав­шие уви­де­ли, как свет­лая улыб­ка по­яви­лась на ли­це ба­тюш­ки. Она со­хра­ни­лась до са­мо­го по­гре­бе­ния, ко­то­рое со­сто­я­лось 26 де­каб­ря при огром­ном сте­че­нии на­ро­да и усерд­ной об­щей мо­лит­ве.

Над мо­ги­лой от­ца Алек­сандра в Ча­г­рин­ском мо­на­сты­ре бы­ла устро­е­на ча­сов­ня, где сим­во­лом бес­пре­рыв­но­го мо­лит­вен­но­го пре­бы­ва­ния на зем­ле по­чив­ше­го пас­ты­ря теп­ли­лась неуга­си­мая лам­па­да. По бла­го­сло­ве­нию Пре­свя­щен­но­го Гу­рия, епи­ско­па Са­мар­ско­го, еже­днев­но со­вер­ша­лись здесь крат­кие ли­тии. В по­лу ча­сов­ни бы­ло устро­е­но от­вер­стие, через ко­то­рое па­лом­ни­ки мог­ли брать зем­лю с мо­ги­лы. Каж­дую вес­ну при­во­зи­ли несколь­ко во­зов зем­ли, а к осе­ни она вся раз­би­ра­лась бла­го­че­сти­вы­ми бо­го­моль­ца­ми.

До за­кры­тия оби­те­ли в 1927 го­ду со­хра­нял­ся до­мик от­ца Алек­сандра. Сю­да по­сле смер­ти стар­ца при­хо­ди­ли па­лом­ни­ки с мо­лит­вой к нему, при­кла­ды­ва­лись к кре­сту, быв­ше­му преж­де в его ру­ках, к ико­нам, пред ко­то­ры­ми он мо­лил­ся, к епи­тра­хи­ли. И с ра­до­стью ухо­ди­ли, как бы по­бы­вав на лич­ном при­е­ме у ба­тюш­ки. Так лю­бовь ни­ко­ли­же от­па­да­ет (1Кор.13:8).

Жур­нал Мос­ков­ской Пат­ри­ар­хии, 02-2005

Полное житие праведного Александра Чагринского

Про­то­и­е­рей Алек­сандр Юн­ге­ров был од­ним из пя­ти де­тей су­пру­гов — при­чет­ни­ка Сте­фа­на Иг­на­тье­ви­ча и Прас­ко­вьи Кузь­ми­нич­ны. Он ро­дил­ся в 1821 го­ду в се­ле Аб­ля­зо­ве Пен­зен­ской гу­бер­нии. Отец его вско­ре был ру­ко­по­ло­жен во иерея и до кон­ца сво­их дней слу­жил на при­хо­де в де­ревне Юн­ге­ров­ка. По это­му при­хо­ду за по­том­ка­ми о. Сте­фа­на за­кре­пи­лась фа­ми­лия Юн­ге­ро­вы. За вре­мя сво­е­го непро­дол­жи­тель­но­го слу­же­ния в Юн­ге­ров­ке отец Сте­фан снис­кал ис­крен­нюю лю­бовь при­хо­жан — по­ме­щи­ков и кре­стьян, по­сколь­ку служ­бу со­вер­шал тща­тель­но и бла­го­го­вей­но, не от­ка­зы­вал в ис­пол­не­нии треб, был вни­ма­те­лен и сер­де­чен к лю­дям.

Од­на­жды в 1831 го­ду, чтобы при­дать при­су­щие хри­сти­ан­ско­му та­ин­ству вен­ча­ния чин­ность и бла­го­ле­пие, отец Сте­фан при­нял уча­стие в сва­деб­ном за­сто­лье, где ему непред­на­ме­рен­но под­нес­ли та­кое уго­ще­нье, от ко­то­ро­го ба­тюш­ка за­не­мог на­смерть и уже при­го­тов­лен был к по­гре­бе­нию, но через сут­ки ожил и со­об­щил, что Гос­подь дал ему вре­мя для по­ка­я­ния и про­ща­ния с близ­ки­ми и за­бе­рет к Се­бе вновь через шесть недель. На во­прос, что же с ним бы­ло, от­ве­чал, что был в за­гроб­ном ми­ре, ви­дел ме­ста рай­ско­го бла­жен­ства и адских му­че­ний. Бы­ли по­ка­за­ны так­же уго­то­ван­ные его род­ным и раз­лич­ным из­вест­ным ему лю­дям бу­ду­щие по­смерт­ные судь­бы, но не ве­ле­но о том рас­ска­зы­вать, чтобы не вне­сти сму­ту в на­род. Отец Сте­фан про­бо­лел шесть недель, в те­че­ние ко­то­рых ис­по­ве­дал­ся и при­ча­стил­ся несколь­ко раз, по­со­бо­ро­вал­ся, а к кон­цу сро­ка со­звал род­ных, про­стил­ся с ни­ми и, по­чув­ство­вав, что за­сы­па­ет, ве­лел пе­ре­не­сти се­бя в пе­ред­ний угол, где ти­хо скон­чал­ся.

Остав­шись вдо­вой, Прас­ко­вья Кузь­ми­нич­на силь­но скор­бе­ла, пред­став­ляя без­ра­дост­ную бу­ду­щую жизнь для се­бя и си­рот. На со­ро­ко­вой день по кон­чине су­пруг явил­ся ей в по­лу­сне и ска­зал: «За­чем ты без­утеш­но пла­чешь и ме­ня этим огор­ча­ешь? Не плачь, а ра­дуй­ся и пой: “Хва­ли­те имя Гос­подне… ис­по­ве­дай­те­ся Гос­по­де­ви, яко благ, яко в век ми­лость Его”».

В сен­тяб­ре то­го же го­да Алек­сандр был опре­де­лен в Са­ра­тов­ское Ду­хов­ное учи­ли­ще, а через пять лет он пе­ре­шел в Са­ра­тов­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию. Уче­ба да­ва­лась Алек­сан­дру труд­но, по­сколь­ку был он ро­бок и осо­бы­ми спо­соб­но­стя­ми не от­ли­чал­ся. Он брал при­ле­жа­ни­ем: не толь­ко весь день и ве­чер учил уро­ки, а и на ночь клал под по­душ­ку кни­ги и как толь­ко про­сы­пал­ся, на­чи­нал по­вто­рять за­да­ния. В 1842 г. Алек­сандр Юн­ге­ров окон­чил Са­ра­тов­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию и, же­нив­шись на си­ро­те Ели­за­ве­те Ива­новне, был ру­ко­по­ло­жен 20 ок­тяб­ря 1842 г. во иерея Прео­свя­щен­ным Иа­ко­вом (Ве­чер­ко­вым; †1850), епи­ско­пом Са­ра­тов­ским и Ца­ри­цын­ским.

Его пер­вым при­хо­дом ста­ло се­ло Тре­тья­ки Сер­доб­ско­го уез­да Са­ра­тов­ской гу­бер­нии, по­том он недол­гое вре­мя слу­жил в се­ле Невер­ки­но, в пер­вом се­ле он ре­шил во­прос о стро­и­тель­стве церк­ви вме­сто сго­рев­шей, а во вто­ром мно­гих языч­ни­ков-чу­ва­шей о. Алек­сандр при­влек к Пра­во­слав­ной Церк­ви. С июля 1843 го­да на­ча­лось 38-лет­нее слу­же­ние о. Алек­сандра в Свя­то-Тро­иц­кой церк­ви се­ла Ба­ла­ко­во. Со вре­мен Ека­те­ри­ны II в этих ме­стах се­ли­лись рас­коль­ни­ки, вли­я­ние ста­ро­об­ряд­че­ских ир­гиз­ских и че­рем­шан­ских ски­тов бы­ло ве­ли­ко на мест­ное на­се­ле­ние. О. Алек­сандр бла­го­го­вей­но, тща­тель­но, со­глас­но с цер­ков­ным уста­вом со­вер­шал бо­го­слу­же­ния и от прич­та тре­бо­вал тща­тель­но­сти в ис­пол­не­нии цер­ков­ных служб. Этим он при­влек в храм все се­ло, а так­же ино­го­род­них, при­ез­жав­ших в Ба­ла­ко­во по тор­го­вым де­лам.

Оче­вид­цы сви­де­тель­ство­ва­ли, что со сле­за­ми он бла­го­слов­лял за ли­тур­ги­ей освя­ща­е­мые Свя­тые Да­ры. В хра­ме о. Алек­сандр про­из­но­сил по­уче­ния, на­прав­лен­ные на ис­ко­ре­не­ние по­ро­ков и суе­ве­рий и да­ю­щие пра­во­слав­ные по­ня­тия о пред­ме­тах ве­ры. Так­же и празд­нич­ные рож­де­ствен­ские и пас­халь­ные хож­де­ния о. Алек­сандра по при­хо­ду со­про­вож­да­лись на­став­ле­ни­я­ми о пра­во­слав­ной жиз­ни, спа­си­тель­но­сти уста­нов­ле­ний Свя­той Церк­ви, о необ­хо­ди­мо­сти ча­сто­го по­се­ще­ния хра­ма Бо­жия, ис­по­ве­ди и при­ча­стия. Ба­тюш­ка по­да­вал при­мер усерд­ной мо­лит­вы, ча­сты­ми по­кло­на­ми. Тру­да­ми муд­ро­го пас­ты­ря по­лу­рас­коль­ни­чий при­ход стал по­сте­пен­но пре­об­ра­жать­ся в пра­во­слав­ный. Бла­го­да­ря о. Алек­сан­дру в 1861 го­ду но­вая ка­мен­ная, по­стро­ен­ная из крас­но­го кир­пи­ча цер­ковь, бы­ла освя­ще­на. В 1875 го­ду она бы­ла рас­ши­ре­на по­чти втрое, так­же тру­да­ми о. Алек­сандра на сред­ства при­вле­чен­ных им доб­ро­воль­ных жерт­во­ва­те­лей. Он со­хра­нял неиз­мен­ную сер­деч­ную при­вет­ли­вость ко всем лю­дям. В некро­ло­ге о. Алек­сандра ска­за­но: «Дар Бо­жий в на­гра­ду за чи­сто­ту серд­ца и лю­бовь к лю­дям, ею обыч­но от­ме­ча­ют­ся все хри­сти­ан­ские по­движ­ни­ки».

Со­хра­ни­лось вос­по­ми­на­ние о том, как по мо­лит­ве о. Алек­сандра ожил по­чив­ший в Бо­зе усерд­ный и доб­рый сель­ский плот­ник Мар­те­мьян Фад­де­ич. С дерз­но­вен­ною ве­рою об­ра­тил­ся ба­тюш­ка к усоп­ше­му: «Мар­те­мьян Фад­де­ич! Встань и ис­по­ве­дай­ся, так как те­бе нуж­но ис­по­ве­дать­ся и про­стить­ся с род­ны­ми». Мерт­вый ожил, он был при­ча­щен, по­сле че­го, вы­слу­шав бла­годар­ствен­ные мо­лит­вы и по­лу­чив на­пут­ствен­ное бла­го­сло­ве­ние о. Алек­сандра, упо­ко­ил­ся на­веч­но. Ба­тюш­ка обык­но­вен­но со свя­тым кре­стом об­хо­дил го­рев­шие зда­ния и по его мо­лит­ве оста­нав­ли­ва­лось рас­про­стра­не­ние по­жа­ра.

Дом Юн­ге­ро­вых, ста­ра­ни­я­ми о. Алек­сандра и, осо­бен­но, его су­пру­ги, Ели­за­ве­ты Ива­нов­ны, сла­вил­ся сво­им стран­но­лю­би­ем — здесь на­хо­ди­ли при­ют мно­го­чис­лен­ные бо­го­моль­цы; по­это­му, ви­ди­мо, на над­гроб­ном па­мят­ни­ке Ели­за­ве­ты Ива­нов­ны (†1890) в Ча­г­рин­ском мо­на­сты­ре бы­ла сде­ла­на над­пись: «Стра­нен бех, и вве­до­сте Мене» (Матф. 25:35). Окрест­ное ду­хо­вен­ство из­бра­ло его в сво­ем бла­го­чи­нии ду­хов­ни­ком.

В 1881 г. вме­сто уволь­не­ния по бо­лез­ни за штат про­то­и­е­рей Алек­сандр опре­де­ля­ет­ся в Ча­г­рин­ский По­кров­ский жен­ский мо­на­стырь Са­мар­ской епар­хии, бед­ный и ма­ло­из­вест­ный. Ис­то­рия этой оби­те­ли на­ча­лась в 70-х гг. XIX в., и лишь ле­том 1884 г. об­щи­на по­лу­чи­ла ста­тус мо­на­сты­ря. В оби­те­ли цер­ков­ная служ­ба бы­ла то­гда не еже­днев­ная, треб по до­мам не со­вер­ша­ли, по­это­му ба­тюш­ка боль­шое вни­ма­ние уде­лял об­ра­зо­ва­нию уча­щих­ся в мо­на­стыр­ской шко­ле де­виц и со­сед­них кре­стьян, ко­то­рых при­вле­кал к Церк­ви по­уче­ни­я­ми за бо­го­слу­же­ни­я­ми и бе­се­да­ми на до­му. По­сте­пен­но на­род, преж­де не знав­ший о су­ще­ство­ва­нии Ча­г­рин­ско­го мо­на­сты­ря, стал ин­те­ре­со­вать­ся жиз­нью оби­те­ли и по­се­щать бо­го­слу­же­ния; уве­ли­чи­лось чис­ло его на­сель­ниц.

Как преж­де ба­ла­ков­ский, так те­перь мо­на­стыр­ский храм стал те­сен для бо­го­моль­цев, и усер­ди­ем игу­ме­нии, о. Алек­сандра и бла­го­тво­ри­те­лей бы­ла по­стро­е­на но­вая теп­лая цер­ковь. Мно­го­чис­лен­ные за­бо­ты, свя­зан­ные с за­вер­ше­ни­ем стро­и­тель­ства хра­ма, по­те­ря в те­че­ние од­но­го го­да мно­гих близ­ких, по­до­рва­ли его здо­ро­вье, и в ап­ре­ле 1893 г. он был уво­лен за штат. С это­го вре­ме­ни на­ча­лось его слу­же­ние, сде­лав­шее о. Алек­сандра из­вест­ным да­ле­ко за пре­де­ла­ми не толь­ко на­хо­див­шей­ся в сте­пи Ча­г­рин­ской оби­те­ли, но и всей Са­мар­ской гу­бер­нии. Боль­ные, от­ча­яв­ши­е­ся в че­ло­ве­че­ской по­мо­щи, бес­но­ва­тые, сму­ща­е­мые и обу­ре­ва­е­мые раз­ны­ми ду­хов­ны­ми по­мыс­ла­ми и недо­уме­ни­я­ми по­тек­ли к нему с раз­ных кон­цов пра­во­слав­ной Рос­сии. По­рой на­плыв по­се­ти­те­лей до­хо­дил до ты­ся­чи и бо­лее че­ло­век в день. В Ча­г­ру со­би­ра­лись тол­пы раз­но­пле­мен­но­го на­ро­да, как к древним пу­стын­но­жи­те­лям; они по­лу­ча­ли здесь ду­хов­ное и те­лес­ное вра­че­ва­ние и со сле­за­ми бла­го­да­ри­ли Гос­по­да за свое ис­це­ле­ние.

Гос­подь да­ро­вал о. Алек­сан­дру мно­гие бла­го­дат­ные да­ры: про­зор­ли­вость, дар чу­до­тво­ре­ний, дар рас­суж­де­ния. В 1896 г. в ста­тье, по­ме­щен­ной в «Са­мар­ских епар­хи­аль­ных ве­до­мо­стях», о. Алек­сандра по его ду­хов­ным да­ро­ва­ни­ям срав­ни­ли со св. Иоан­ном Крон­штадт­ским, св. Ам­вро­си­ем Оп­тин­ским и св. Фе­о­фа­ном За­твор­ни­ком. Отец Алек­сандр Ча­г­рин­ский в сво­ей жиз­ни явил по­доб­ный свя­то­му от­цу Иоан­ну Крон­штад­ско­му об­раз свя­то­сти. Жи­вя в ми­ру, имея се­мью, по­движ­ник стя­жал ве­ли­кие пло­ды мо­лит­вы и чу­до­тво­ре­ния. 1900 год ста­рец встре­тил на од­ре бо­лез­ни.

Со­об­ще­ние о смер­ти его сы­на, иерея Ва­си­лия (†1900), еще бо­лее ухуд­ши­ло со­сто­я­ние здо­ро­вья о. Алек­сандра. На Пас­ху он за­бо­лел и со­бо­ро­вал­ся, все ле­то был очень слаб, в де­каб­ре слег со­всем. Был несколь­ко раз при­об­щен, со­бо­ро­ван, а в день кон­чи­ны, 22 де­каб­ря, в де­вя­том ча­су утра про­чи­та­на над ним от­ход­ная и по же­ла­нию стар­ца, вы­ска­зан­но­му преж­де, про­пет пас­халь­ный ка­нон. В ми­ну­ту кон­чи­ны всем при­сут­ство­вав­шим бы­ла яс­но за­мет­на по­явив­ша­я­ся на его ли­це свет­лая улыб­ка, ко­то­рая со­хра­ни­лась и по смер­ти до тре­тье­го дня. По­гре­бе­ние бы­ло со­вер­ше­но на пя­тый день, 26 де­каб­ря, при сте­че­нии на­ро­да и усерд­ной об­щей мо­лит­ве. Над мо­ги­лой о. Алек­сандра в Ча­г­рин­ском мо­на­сты­ре бы­ла устро­е­на ча­сов­ня, где теп­ли­лась неуга­си­мая лам­па­да. По бла­го­сло­ве­нию Прео­свя­щен­но­го Гу­рия, епи­ско­па Са­мар­ско­го, еже­днев­но со­вер­ша­лись здесь крат­кие ли­тии.

В по­лу ча­сов­ни бы­ло устро­е­но от­вер­стие, через ко­то­рое па­лом­ни­ки мог­ли брать зем­лю с мо­ги­лы. Каж­дую вес­ну при­во­зи­ли несколь­ко во­зов зем­ли, а к осе­ни она вся раз­би­ра­лась бла­го­че­сти­вы­ми бо­го­моль­ца­ми, так что под от­вер­сти­ем об­ра­зо­вы­ва­лась глу­бо­кая яма. До за­кры­тия оби­те­ли в 1927 го­ду со­хра­нял­ся до­мик о. Алек­сандра. Сю­да по­сле смер­ти стар­ца при­хо­ди­ли па­лом­ни­ки с мо­лит­вой к нему, при­кла­ды­ва­лись к кре­сту, быв­ше­му преж­де в его ру­ках, к ико­нам, пред ко­то­ры­ми он мо­лил­ся, к епи­тра­хи­ли. И с ра­до­стью ухо­ди­ли, как бы по­бы­вав­ши на лич­ном при­е­ме у о. Алек­сандра.

В 1927 г. боль­ше­ви­ки раз­ру­ши­ли ча­сов­ню, а в на­ча­ле 30-х го­дов мо­ги­ла стар­ца бы­ла вскры­та, при­чем об­на­ру­жи­лось нетле­ние его мо­щей. Вла­сти, опа­са­ясь «всплес­ка ре­ли­ги­оз­но­го фа­на­тиз­ма», огра­ни­чи­лись тем, что за­ры­ли те­ло ба­тюш­ки об­рат­но в мо­ги­лу, по неко­то­рым све­де­ни­ям, да­же без гро­ба. В 1952 г. в Пас­халь­ную ночь чет­ве­ро ча­г­рин­ских хри­сти­ан, не убо­яв­шись без­бож­ных вла­стей, уста­но­ви­ли на по­ру­га­ной мо­ги­ле крест и огра­ду, со­хра­нив­ши­е­ся до­ныне. 22 июня 2000 г. чест­ные остан­ки про­то­и­е­рея Алек­сандра Юн­ге­ро­ва бы­ли об­ре­те­ны в По­кров­ском мо­на­сты­ре и пе­ре­не­се­ны в Ивер­ский жен­ский мо­на­стырь г. Са­ма­ры, где бы­ли по­ло­же­ны в ра­ке в со­бор­ном хра­ме оби­те­ли, а 15 ок­тяб­ря 2001 г. Пра­во­слав­ная Цер­ковь во все­услы­ша­ние про­воз­гла­си­ла свя­тость сель­ско­го ба­тюш­ки из Ба­ла­ко­ва — свя­то­го Алек­сандра Ча­г­рин­ско­го. Мест­ное празд­но­ва­ние па­мя­ти свя­то­го со­вер­ша­ет­ся три­жды в год: в день его бла­жен­ной кон­чи­ны — 22 де­каб­ря (4 ян­ва­ря), в день об­ре­те­ния его мо­щей — 9 (22) июня и в день празд­но­ва­ния Со­бо­ра са­мар­ских свя­тых 30 июля (12 ав­гу­ста).

Сайт Саратовской епархии

История

Основание

В середине XIX века в окрестностях деревни Хомяковка Колокольцевской волости Николаевского уезда Самарской губернии находилось имение станового пристава Алексея Ивановича Васильева и его супруги Пелагеи Дмитриевны.

Набожная Пелагея Дмитриевна много времени проводила в богомыслии и молитвах на одном из участков имения, где ей порой слышался колокольный звон. В благодарность за такие знамения она дала обет построить на этом месте женскую обитель, однако не успела его осуществить и завещала единственной дочери и наследнице всего имения Марии довести задуманное до конца.

Девушка, вступив во владение имением, стала искать человека, который помог бы ей осуществить материнский наказ. Таким помощником стал её сосед, самарский купец Василий Андреевич Головачёв. В 1867 году он приобрёл 1149 десятин земли для обустройства и обеспечения будущей обители и обратился к самарскому епископу Герасиму с просьбой ходатайствовать об открытии общины перед Святейшим Синодом. Однако Синод отклонил прошение, указав, что в предлагаемом для общины месте отсутствуют какие-либо церковные строения, что неприемлемо для религиозной общины.

Тогда Мария Васильева объявила, что готова на собственные средства построить храм и жилые здания для монастыря. В мае 1868 года епископ Герасим проездом посетил место, отведённое для устройства обители. Он освятил место для храма, назначил Марию Алексеевну попечительницей будущей обители и благословил её на строительство.

Строительство обошлось Васильевой в 12 тысяч рублей серебром. В июле 1869 года Мария Алексеевна сообщала в правление епархии, что в Покровской общине построены деревянная церковь с двумя кельями для чтения псалтыря, три деревянных корпуса для сорока сестёр, и строится ещё двухэтажный корпус для сестёр и богадельни. Кроме того она передавала общине собственный дом, на половине которого временно разместилась богадельня на пятнадцать человек. Также она писала, что в общине уже находится пятнадцать сестёр и десять престарелых женщин в богадельне. Через месяц были построены дома для причта, и Мария Алексеевна попросила прислать для управления сёстрами монахиню из Самарского Иверского монастыря. Вскоре в общину была направлена старшей сестрой монахиня Илария.

22 октября 1869 года епископ Герасим освятил деревянный храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы, благословив общину привезённой иконой святителя Николая Чудотворца. К этому времени в общине уже проживало около 20 сестёр. В том же году в обители была открыта богадельня на 20 коек для престарелых сестёр, также действовали больница и училище на правах школы грамоты, в котором в 1883 году обучалось 20 учениц (по другим данным училище было открыто лишь в 1879 году). Законоучителями в училище были монастырские священники, остальные уроки вели сёстры, получившие свидетельства о звании учительницы в Самарской епархиальном женском училище.

Синод официально утвердил женскую общину 24 ноября 1874 года (по другим данным — 3 февраля 1875 года). При основании общины в ней насчитывалось 36 человек. Первой настоятельницей обители была игуменья Серафима (С. К. Васильева) — ранее монахиня Бузулукского Тихвинского монастыря. Вместе с ней в общину прибыли Анна Логинова (впоследствии монахиня Агния), ставшая казначеей, и Екатерина Паршина (монахиня Евсевия), ставшая ризничей.

Игуменья установила общежительные правила и требования монастырской жизни, руководствуясь рекомендованными Самарской духовной консисторией правилами, составленными ранее для Спасо-Бородинского монастыря Московской губернии. Создала она и монастырский хор с шестью певчими, обустраивала хозяйство: монахини занялись скотоводством и пчеловодством, была построена общая трапезная, под деревянный храм подвели каменный фундамент.

Жизнь общины сильно изменилась в 1880 году, когда её священником стал протоиерей Александр Юнгеров. Будучи уже в шестидесятилетнем возрасте, священник Троицкой церкви села Балаково Александр Юнгеров попросил руководство епархией уволить его за штат по состоянию здоровья. Однако вместо увольнения он получил назначение в довольно бедную и малоизвестную Чагринскую общину. Служба в обители была для пожилого священника легче, чем в приходском храме, так как в это время церковная служба в общинном храме проводилась не ежедневно, требы по домам местных жителей не совершались. Свободное время отец Александр использовал для преподавания в монастырской школе, где он вёл Закон Божий в 1881—1892 годах. Богослужения он стал сопровождать проповедями, с крестьянами проводил беседы на дому. Постепенно жители окрестных деревень стали интересоваться жизнью обители, посещать богослужения в монастырском храме, выросло число насельниц обители. К 1886 году в монастыре проживало уже 163 человека.

В августе 1883 года Василий Головачёв и настоятельница Серафима обратились к епископу Серафиму с просьбой ходатайствовать перед Святейшим Синодом о возведении общины в звание монастыря. Серафима писала, что многие сёстры общины живут в ней с момента основания и уже в пожилом возрасте и надеются хоть перед смертью удостоиться монашеского сана. Кроме того, она сообщала, что звание монастыря должно было увеличить уважение со стороны местного населения, что община вполне преуспевает в материальном плане и не требует дополнительного финансирования.

К этому времени в обители проживало около 130 сестёр, община владела 1419 десятинами земли, 120 головами крупного скота, 100 овцами. На территории находилось 6 жилых корпусов, из которых два были двухэтажными. Монастырский причт в составе священника и дьякона распоряжался 70 десятинами монастырской земли, всеми церковными доходами, а также получал жалованье в 250 рублей в год и помещения.

Монастырская жизнь

Указом Синода от 11 января 1885 года община была преобразована в общежительный женский монастырь с наименованием Чагринский Покровский. 6 апреля в Самарском кафедральном соборе настоятельница Серафима была возведена в сан игуменьи, в мае и июне были пострижены в мантию избранные Серафимой сёстры. Наконец, 7 июля благочинный монастырей Самарской губернии Нифонт провёл торжественную церемонию открытия монастыря, на которой присутствовала и основательница общины Мария Васильева.

Увеличившаяся популярность монастыря привела к тому, что его храм стал тесен для желавших присутствовать при богослужении. Стараниями игуменьи Серафимы, отца Александра и Василия Андреевича Головачёва с привлечением средств благотворителей началось строительство нового тёплого храма.

В 1888 году Серафима оставила свой пост, передав управление монастырём игуменье Агнии (А. Ф. Логиновой), занимавшей эту должность до 1916 года. 1 апреля 1890 года скончалась супруга отца Александра, 8 мая — игуменья Серафима, в декабре — Василий Головачёв. Осенью 1890 года было окончено строительство храма. Заботы, связанные со строительством, и потери близких подорвали здоровье отца Александра, и в апреле 1893 года он был уволен за штат.

С этого времени началось его более широкое служение, прославившее и его, и монастырь далеко за пределами уезда и губернии. Отец Александр стал широко известен как обладатель дара прозорливости, дара рассуждения и дара чудотворений. В «Самарских епархиальных ведомостях» в 1896 году отца Александра по духовным дарованиям сравнивали со святыми Иоанном Кронштадтским, Амвросием Оптинским и Феофаном Затворником. Множество паломников приходило в обитель в надежде обрести избавление от душевных сомнений и смущений, найти телесное и духовное исцеление. Число посетителей, по некоторым сведениям, достигало тысячи человек в день.

В 1895 году для многочисленных паломников был открыт странноприимный дом в двухэтажном деревянном корпусе.

Сохранилось описание приёма народа отцом Александром, оставленное очевидцем. Приём начинается с обычных молитословий и переходит в импровизацию, «в которой предстоящие выставляются великими грешниками, недостойными приступать к величию, святости и правде Божией, но всё же дерзновенно приступающими по вере и упованию на милосердие Божие». Первая часть заканчивается, по рассказу очевидца, общим плачем, причём многие плачут навзрыд.

После этого отец Александр акцентирует внимание на различных аспектах повседневной жизни присутствующих, их недостаточной, небрежной и неумелой молитве, бессредечности, обращении к ворожеям и знахарям, взаимоотношениях в семье, о вреде пьянства и курения, «о забвении Бога и неблагодарности к Нему». Часто эта речь начинается такими словами: «Братья христиане! Вы признаёте себя грешными, вы затем и пришли сюда, чтобы принести Господу Богу искреннее покаяние во грехах своих? Кайтесь же пред Ним! За покаяние вы получите от Него прощение и велию милость. Господь не отвергает никого из кающихся. И как же вам не каяться и не сокрушаться пред Ним, когда вы проводите жизнь свою совсем не по закону Божию?».

В следующей части отец Александр задаётся вопросами: «Долго ли ещё вы, братие и сестры, такою жизнью и такими скверными делами будете прогневлять милосердного, но вместе и строгого и правосудного судию Бога? Не пора ли образумиться и пожалеть себя, свои души? Не время ли поплакать о своей прежней греховной жизни, и, возненавидев грехи, начать с помощью Божией новую, духовную, христианскую святую жизнь?». Эта часть прерывается слезами слушателей, после чего проповедник, а вслед за ним и весь народ, обращается к краткой молитве.

В завершении отец Александр вопрошает о чистосердечном раскаивании в грехах и, получив ответ, со словами «Да поможет вам Господь», — приглашает всех преклонить главы и читает разрешительную молитву.

В 1900 году Александр Юнгеров скончался, но поток паломников в монастырь не иссяк. Если раньше люди приходили к старцу, то теперь они приходили к его могиле, над которой была установлена деревянная часовня с неугасимой лампадой. По благословению самарского епископа Гурия ежедневно в часовне совершались краткие литии. В житии Александра Чагринского говорится, что в полу часовни было устроено отверстие, через которое паломники могли брать землю с могилы. Каждую весну на могилу насыпалось несколько возов земли, но к осени она вся разбиралась богомольцами, так что под часовней образовывалась яма. До закрытия монастыря сохранялся дом отца Александра, в который приходили паломники, чтобы помолиться перед иконами, перед которыми молился старец, прикоснуться к его кресту. В 2001 году Александр Юнгеров, именуемый Чагринским, был причислен к лику святых.

К 1916 году в монастыре проживало 259 человек, в том числе: одна игуменья-настоятельница, 51 манатейная монахиня, 69 рясофорных и указных послушниц и 116 послушниц. Кроме этого, в монастыре проживало 12 девочек — учениц монастырской школы и 7 человек в богадельне.

Монастырь при советской власти

В 1922 году дома самарского монастырского подворья были муниципализированы и переданы под жилые помещения. 15 августа 1928 года по распоряжению Самарского окружного исполкома с Чагринской религиозной общиной был расторгнут договор на пользование церковными зданиями, которые отошли в ведение Чапаевского райисполкома. Здание Покровской церкви перешло школе крестьянской молодёжи. Церковь во имя святого Архангела Михаила использовалась как изба-читальня. Монастырские корпуса достались различным сельскохозяйственным предприятиям.

12 ноября 1928 года распоряжением Средневолжского облисполкома монастырь окончательно был закрыт.

Архитектурный комплекс монастыря в основном был уничтожен в 1930-е годы, Покровская церковь была разрушена в 1949 году из-за ветхости.

Настоящее время

От Чагринского монастыря осталось две могилы: Александра Чагринского и первой настоятельницы Серафимы, а также колодец, ныне именуемый святым источником Александра Чагринского, у которого ведётся строительство часовни. Колодец является объектом местного паломничества.

В 2000 году были обретены мощи протоиерея Александра Юнгерова, в настоящее время они находятся в самарском Иверском женском монастыре, чьи землевладения некогда граничили с землями Чагринского монастыря.

Имущество

1419 десятин земли было пожертвовано обители купцом Головачёвым при основании. Ещё 500 десятин монастырь получил от него же по условиям завещания в 1890 году. Из имевшихся 1919 десятин удобной земли было 1164 десятины, большая часть земли засевалась хлебом, правда монахини использовали для хлебопашества лишь около 100 десятин, сдавая остальное в аренду.

Монастырскую территорию окружала деревянная ограда, которую в 1900 году заменили на новую. В ограде было четверо выложенных кирпичами ворот, с западной и восточной стороны по углам находились деревянные башни. С западной стороны стояла часовня с колодцем.

На территории монастыря находилось 6 корпусов и 10 флигелей. В четырёх корпусах и 6 флигелях жили сёстры, остальные здания использовались как трапезная, квасоварня, хлебопекарня, обувная мастерская и другие хозяйственные службы. Был разбит фруктовый сад, устроен пчельник. Здания в основном были деревянные, на каменном фундаменте, крытые тёсом или железом, крашеные масляной краской.

В монастыре было два кладбища, одно на территории, второе за монастырской оградой. В 1901 году над могилой протоиерея Александра Юнгерова была поставлена деревянная часовня. Третья часовня находилась на монастырском кладбище.

Также монастырь владел ветряной мельницей, конной и паровой молотилками, жаткой, 3 сеялками и 2 косилками.

В Самаре на Предтеченской улице (ныне ул. Некрасовская) располагалось монастырское подворье, на котором находились все необходимые хозяйственные постройки и деревянный флигель с подвальным этажом.

Монастырские храмы

Первым храмом обители стала деревянная церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы, построенная при основании общины в 1869 году. В 1871 году к ней с правой стороны был пристроен придел, освящённый епископом Гурием 6 июня 1875 года во имя Николая Чудотворца. Храмовые праздники отмечались 1 октября в главном престоле и 9 мая в приделе.

В 1901 году на средства монастыря и пожертвованные протоиереем Александром Юнгеровым 16 тысяч рублей началось строительство нового храма — трёхпрестольной деревянной церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Строительство было окончено в 1907 году, и 3 июня был освящён главный престол. На следующий день, 4 июня, был освящён правый придел во имя святителя Николая Чудотворца, и 8 мая 1909 года во имя Казанской иконы Божией Матери был освящён левый придел. При храме имелась деревянная же колокольня. Храмовые праздники отмечались 1 октября в главном престоле, 9 мая — в правом приделе — и 8 июля в левом.

В 1890 году была построена и 27 ноября освящена деревянная тёплая церковь во имя святого Архангела Михаила. Престольный праздник отмечался в ней 8 ноября.

Монастырские святыни

В монастырских храмах находились особо почитаемые иконы. Такими считались:

• образ Божией Матери «Всех скорбящих радость», риза которого была вышита жемчугом, украшена 63 стразами и несколькими гранатами;
• образ Божией Матери «Табынская» — список с известного образа, почитавшего чудотворным;
• образ Божией Матери «В скорбях и печалях утешение», написанная в Афоне на кипарисовой доске.

Настоятельницы

Первой настоятельницей общины стала монахиня Серафима (в миру Софья Константиновна Васильева). Выпускница Петербургского патриотического института в 1842 году она поступила в Новгородский Покровский Зверин монастырь, где в 1864 году приняла монашеский постриг. В дальнейшем руководила Короцкой женской общиной, Варваринской общиной и одной из общин Воронежской епархии. В 1873 году перешла в Бузулукский Тихвинский монастырь, где она руководила хором. 6 апреля 1885 года была возведена в сан игуменьи. Руководила монастырём до весны 1888 года. Тогда её временно перевели в Булузукский Тихвинский монастырь, лишившийся настоятельницы. Однако спустя месяц игуменья Серафима по старости и плохому состоянию здоровья попросилась на покой, а когда её просьбу удовлетворили, вернулась в Чагринский монастырь. Скончалась 8 мая 1890 года, над её могилой был установлен памятник..

1 февраля 1892 году игуменьей монастыря стала казначея, монахиня Агния (в миру Анна Логинова).

1. 1 2 3 4 5 6 7 Наталия Огудина. Монастырь при Чагре // Благовест : газета. — Самара, 25 мая 2001.
2. 1 2 3 4 5 6 7 Монастыри Самарского края, 2002, с. 92.
3. 1 2 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 16.
4. 1 2 3 4 5 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 17.
5. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Монастыри Самарского края, 2002, с. 93.
6. 1 2 3 4 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 18.
7. 1 2 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 19.
8. Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 22.
9. Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 19-20.
10. 1 2 3 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 20.
11. Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 23.
12. 1 2 3 4 5 6 Житие святого праведного отца Александра Чагринского (недоступная ссылка). Самарская и Сызранская епархия. Дата обращения 9 мая 2015. Архивировано 18 мая 2015 года.
13. 1 2 3 4 5 «Душеполезное чтение», № 11, 1897
14. Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 78.
15. 1 2 3 4 5 6 Монастыри Самарского края, 2002, с. 94.
16. О.Радченко. Монастыри самарского края: история и современность (24.03.2014). Дата обращения 29 июня 2015. Архивировано 2 апреля 2015 года.
17. Бедула О.И. Святые источники Самарского края. Живые родники. — Второе, исправленное и дополненное. — Самара, 2010. — С. 76—78. — 112 с.
18. 1 2 3 Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, 2002, с. 21.

• Монастыри Самарского края (XVI—XX вв.): Справочник / Сост. B. C. Блок, К. А. Катренко. — Самара: Самарский Дом печати, 2002. — С. 92—94. — 216 с. — 1000 экз. — ISBN 5-7350-0350-X.
• Чагринский батюшка: жизнь и служение протоиерея Александра Юнгерова, а также история Чагринского Покровского и Самарского Иверского женских монастырей / Авт.-сост.: Н. Огудина. — Самара: Иверский женский монастырь, 2002. — 93 с. — 5000 экз. — ISBN 5-85234-180-0.
• Протоиерей Андрей Федосов. Причастник небесного звания. Жизнеописание иеросхимонаха Никандра (Сапожникова) // Духовный собеседник : журнал. — Самара: Самарская епархия, 2010. — № 58.

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.