До сих пор эксперименты, начатые когда-то Бенджамином Либетом продолжают влиять на неокрепшие умы не только обывателей, но и учёных мужей, заставляя их повторять на разные лады одну и ту же аффирмацию: «свободы воли нет: мозг опережает сознание в принятии решений».

При этом издано множество критических работ, где и условия эксперимента, и выводы из него совершенно обоснованно ставятся под сомнение. Но кто их читает? Людям нужно подкрепить свою иррациональную веру в то, что человек — это лишь биоробот. Ведь в такой позиции есть скрытая выгода: она освобождает от ответственности за свои поступки, от необходимости менять себя. Гораздо проще признать себя рабом обстоятельств, рабом мозга, рабом физических процессов, чем отстоять свою свободу.

Понятно, что людей с рабским сознанием никакой логикой не переубедишь. Поэтому данное видео предназначено в первую очередь для тех, кто допускает возможность у человека свободы воли, но не знает, как согласовать это с результатами экспериментов нейрофизиологов.

Описание эксперимента

Суть всех экспериментов Либета и его последователей состоит в том, что испытуемому предлагается совершить какое-то простое действие — произвольно поднять палец или нажать на кнопку. Результаты этих экспериментов сводятся к следующему: мозг испытуемого проявляет активность на некоторое время раньше, чем испытуемый принимает осознанное решение выполнить условленное действие.

То есть, объективный наблюдатель видит, что сначала в мозге возникает активность, потом испытуемый намеревается нажать на кнопку, а потом выполняет условленное действие. Что указывает на то, что, «Осознание намерения возникает после его фактического появления».

Несмотря на критику и даже на опровержение результатов этих опытов многие упорно продолжают считать, что полученные результаты якобы ставят под сомнение наличие у нас свободы воли.

Такой вывод строится на следующей предпосылке: свобода воли возможна, если сознание не зависит от процессов в мозге. Сознательное решение должно обусловливать мозговые процессы. Если же мы видим обратную ситуацию, то можем сделать вывод, что сознание — это лишь побочный продукт деятельности мозга, эпифеномен. А раз сознание детерминировано мозговыми процессами, то никакой свободы воли у нас нет.

Звучит вполне логично, но увы: данная логическая конструкция неверно наложена на описание эксперимента, в интерпретации результатов допущена подмена понятий, и в итоге вывод об отсутствии свободы воли становится ложным. Итак, в чём же состоит концептуальная ошибка интерпретаторов?

Что такое воля

Для начала нужно разобраться, что же такое воля.

Воля — это сознательная активность, которая всегда предполагает наличие, с одной стороны, действующего субъекта, источник активности, а с другой — объективную цель, на достижение которой эта активность направлена. Разумеется, активность бывает спонтанной и бесцельной, но в этих случаях говорить о воле неуместно.

Воля и действия

Воля — целенаправленная субъективная активность — проявляет себя в объективных действиях. Другими словами: Достижение цели требует совершения того или иного количества промежуточных действий. Именно по действиям и поступкам человека мы определяем направленность его воли. Именно в поступках и действиях человек проявляет свою волю.

Например, оказавшись на свалке Маркус принял решение во что бы то ни стало выжить; выживание — это цель, к которой направлена его воля. Для достижения этой цели он должен выполнить ряд действий: найти подходящие запчасти, приспособить их и выбраться со свалки.

Таким образом, момент принятия решения, задающий направленность воли и момент достижения цели как бы охватывают с двух сторон последовательность необходимых действий, образуя вектор воли. И этот сознательно заданный вектор воли определяет собой те действия, которые субъект должен выполнять, определяет его решения и выбор.

Что в таком случае будет «свободой воли»? Свободой воли будет возможность субъекта самостоятельно определять направленность воли, т.е. ставить цель.

Когда Тодд поручает Кэре прибраться в доме, то он ставит для нее цель, т.е. извне определяет направленность ее воли. Поэтому воля Кэры не свободна. Но когда Кэра решает не слушаться хозяина, а защитить Алису, то она сама ставит себе цель, то есть проявляет свободу воли.

Также мы видим, что свобода воли отличается от свободы выбора. Свобода воли задаёт общую направленность наших действий. Свобода выбора определяет, какие именно действия мы выполняем внутри этой общей направленности.

Когда Карл просит Маркуса что-нибудь нарисовать, он определяет вектор его воли, задавая общую направленность его действий. Но внутри этого вектора Маркус может сам решить, что именно ему нарисовать. В этом эпизоде у Маркуса нет свободы воли, но есть свобода выбора.

Где воля в экспериментах Либета?

Теперь посмотрим, где же в экспериментах Либета испытуемый проявляет свою волю. Для этого нужно определить, что в эксперименте является целью, к которой направлена воля испытуемого.

Предполагается, что цель здесь — это «свободное» поднятие пальца или произвольное нажатие на кнопку. По мнению экспериментаторов, так испытуемый совершает якобы ничем не обусловленное, т.е. свободное действие. Но именно в этом предположении и заключена ошибка.

На самом деле то, что делает испытуемый, происходит в рамках эксперимента и этим экспериментом обусловлено. А значит, действия испытуемого уже не свободны, а определены условиями эксперимента. То есть, действия, которые выполняет испытуемый, уже включены в вектор его воли, поэтому в рамках эксперимента мы можем говорить о свободе действия, о свободе выбора, но никак не о свободе воли. Воля субъекта осталась за рамками эксперимента.

Может быть, испытуемый участвует в эксперименте из желания подзаработать. Тогда его цель — это заработок, и все его действия подчинены направленности этой воли. Именно в своем решении участвовать в эксперименте он проявил свою свободную волю. Всё остальное — это лишь действия, приближающие его к цели.

В одном из реальных случаев женщина участвует в эксперименте, потому что ей предложили это сделать в рамках ее лечения от эпилепсии. Таким образом, ее воля — выздороветь, а участие в эксперименте с нажатием кнопок — это лишь действия, косвенно необходимые для достижения выздоровления.

В любом случае, воля испытуемого проявляется в решении участвовать в эксперименте, а ее цель — завершить эксперимент. Если испытуемый выполнит те действия, которые его попросили сделать учёные, цель будет достигнута.

Итак, в интерпретации результатов экспериментов Либета имеет место простая подмена понятий: действие было обозначено как воля. Тогда как сама воля была в принципе упущена из виду.

Если распределить все акты хронологически, то

• сначала субъект самостоятельно и свободно проявил волю выполнить эксперимент.
• Учёные поставили перед ним задачу.
• Субъект осознал задачу и сознательно дал команду мозгу: «нажимай на случайные кнопки в случайный момент времени и параллельно рефлексируй свои намерения нажать на кнопку».
• потом мозгом был запущен физиологический механизм для выполнения необходимых действий
• и затем уже каждое частное действие было отрефлексировано сознанием с небольшой задержкой по отношению к физиологической активности.

То есть, работа мозга изначально обусловлена сознательной волей, а задержка относится лишь к рефлексии. Так что, утверждать, что мозг принимает решения за нас — это очевиднейшая глупость. Мозг не принимает решения за нас, а выполняет за нас промежуточные действия, которые ведут к цели, нами поставленной.

Мнимая обусловленность сознания

Никакой самодеятельности мозга, которым он якобы обусловливает сознание, здесь нет. Нам преподносят результаты эксперимента так, что якобы мозг сам решает, а потом отдаёт сигнал сознанию, дескать, это ты всё решило. (см. Черниговскую)

Но ведь мозг не делает ничего сверх той задачи, которая ему была сознательно поставлена. Он делает то, что предписано сознанием. Даже якобы опережая сознание, он делает именно то, что сознание от него ожидает. Он не проявляет никакой «свободы» или произвола. Я не понимаю, как этого можно не видеть, не будучи слепым.

Решив выполнить действие, мозг показывает принятое решение через «сознание». Сознание рефлектирует (т.е., отражает) то, что решил мозг. Оно отражает именно это решение, а не какое-то другое. Поэтому говорить, что мозг решает всё за нас, а нам после этого даёт лишь иллюзию того, что это решаем мы, совершеннейшая нелепица: в рефлексии нет ничего другого, что не было бы в решении мозга.

И совершенно естественно, что рефлексия происходит с задержкой. Ведь чтобы что-то отрефлектировать, должен появиться предмет рефлексии. Грубо говоря, чтобы сознательно что-то решить, нужно сначала решить, а потом это осознать, отрефлексировать. Причем, акт рефлексии — это не просто отражение как в зеркале. В нем имеют место акты сравнения, ведь сознание должно опознать именно эту конкретную активность мозга и не спутать ее с какой-то другой.

Поэтому сначала мозгу отдаётся команда принять решение, потом мозг выдаёт решение, и затем оно становится предметом рефлексии и осознаётся как таковое.

Итак, мы видим, что утверждение «мозг опережает сознание в принятии решений, следовательно, свободы воли нет» — ложно, потому что в нём ложно вообще всё. Оно основано на неверной интерпретации фактов, на неверной трактовке понятия воли, на неверном понимании сущности сознания. К тому же, это утверждение экстраполирует действия мозга в весьма специфической ситуации на действия мозга вообще, а это ошибка поспешного обобщения.

Ситуация с экспериментом Либета (и вообще, с изучением сознания физиологами) в очередной раз показывает нам, что факты сами по себе ничего не доказывают. Факты — это просто набор событий. Чтобы они что-то доказывали им необходима правильная интерпретация. А интерпретация требует аппарата правильно определённых понятий.

Если люди не умеют мыслить, у них в итоге получается путаница: действие они принимают за волю, сознание — за мозговые процессы. В итоге у нас появляются ученые, которые сами не знают, что изучают: «Никто не знает, что такое сознание» (Черниговская).

Но ведь если предмет исследования не определён, то это чревато тем, что мы будем думать, что изучаем сознание, а на деле изучать вместо сознания нечто совершенно другое и даже не догадываться об этом. Что, собственно, и происходит.

Также уместно вспомнить о давно известном в философии различии между истинами разума и истинами факта.

Если разум показывает, что свобода возможна, то никакими экспериментами это не опровергнуть. Потому что истины разума не ограничены временем и пространством, тогда как «истины факта» имеют место только здесь и сейчас. Если человек не свободен в данный период времени и в данных исторических обстоятельствах, это никак не доказывает того, что человек в принципе не может быть свободен. И если возможна хотя бы частичная свобода, значит, возможна и свобода полная. Пусть не сегодня и не здесь, но то, что возможно, может стать действительностью.

Так что, учитесь мыслить и не становитесь рабами детерминизма.

Б.Худ. Иллюзия Я. С.158.

Ильенков предлагает другую трактовку: свобода воли — это возможность двигаться к цели, осуществляя необходимые действия, будучи свободным от воздействия препятствий. «Способность осуществлять всю совокупность действий вопреки отклоняющим воздействиям ближайших обстоятельств, т.е. «свободно» по отношению к ним, сообразуя действия с универсальной зависимостью (необходимостью), идеально выраженной в форме цели». Э.Ильенков. Фихте и свобода воли.

Но здесь идет речь о реализации воли, а не о ее исходном самоопределении.

Только на проектирование подлодки с повышенной глубиной погружения ушло 8 лет. Субмарина с корпусом из титанового сплава была полноценным боевым кораблем: на воду АПЛ К-278 проекта 685 «Плавник» была спущена в июне 1983 года. Большая часть ее погружений была связана с глубоководными исследованиями и экспериментами, но на счету были и боевые службы. При возвращении с третьей случился пожар, который в итоге погубил «Комсомольца»: причин его никто не знает до сегодняшнего дня.

7 апреля в 11:02, когда в седьмом отсеке произошло возгорание. Сразу же появился первый погибший — вахтенный матрос. На АПЛ объявили аварийную тревогу, субмарина начала всплывать с 380-метровой глубины. Однако в результате пожара сработала аварийная защита паротурбинной установки, лодка потеряла ход.

Была подана команда продуть цистерны главного балласта. Это позволило продолжить всплытие, но стало поворотным пунктом для дальнейшего развития ситуации. Сжатый воздух из разорванного трубопровода под высоким давлением пошел в тот самый седьмой отсек, локальный пожар перерос в объемный. Система пожаротушения с огнем не справлялась.

На поверхности «Комсомолец» был уже в 11:16. В это время пространство внутри подлодки наполнялось ядовитым дымом, температура в некоторых отсеках была такой, что плавился металл. Сработала аварийная защита реактора, подключилась аккумуляторная батарея, экипаж попытался запустить дизель-генератор.

Первый сигнал об аварии АПЛ передала в 11:37. По всей видимости, из-за уже имеющихся проблем с оборудованием на суше он был принят и расшифрован только через 40 с лишним минут. На помощь подлодке вылетели несколько противолодочных самолетов Ил-38, к месту аварии пошла плавбаза «Алексей Хлобыстов».

Все это время экипаж боролся за живучесть «Комсомольца», командир был на связи с летчиками самолетов, находившихся в районе аварии. Через несколько часов лодка стала оседать на корму, моряки услышали приказ готовиться к эвакуации и покинуть отсеки. Были развернуты спасательные плоты, два из которых спустили на воду. Один из плотов перевернулся, второй отнесло в сторону. «Комсомолец» ушел на дно буквально на глазах, около шестидесяти человек оказались в воде.

Часть подводников, находившихся внутри подлодки, успела попасть во всплывающую спасательную камеру, но из-за разницы давлений после всплытия у нее сорвало люк: выбраться наружу живым смог лишь один моряк. Остальные, включая командира Ванина, погибли. На борт «Алексея Хлобыстова» подняли 30 выживших и 16 погибших. Тела некоторых подводников навсегда остались на глубине. Общее число жертв трагедии достигло 42 человек. Большая часть из них утонула или замерзла в водах Норвежского моря, несколько подводников скончались позже, уже на борту «Алексея Хлобыстова». Позже все находившиеся на борту К-278 в момент аварии были награждены орденом Красного Знамени.

«Комсомолец» до сих пор лежит на глубине свыше полутора километров. Специалисты пришли к выводу, что опасности она не представляет. Дата гибели «Комсомольца» — 7 апреля — официально стала Днем памяти погибших подводников.

В прошлом году в расследовании катастрофы открылся неожиданный поворот. О том, к каким выводам следствие в итоге пришло, и почему результаты той многолетней напряженной работы были негласно дезавуированы, читайте в нашем материале.

Отрывок из книги: Крис Фрит «Мозг и душа. Как нервная деятельность формирует наш внутренний мир» об экспериментах Либета, свободе воли и выводах Криса Фрита.

Воля? Сознание? Программа? Кто же всем управляет?

Большая часть работы ученых вызывает мало интереса за пре­делами узкого круга других ученых, работающих в той же обла­сти. Это одинаково относится и к физикам, и к психологам. Ут­верждают, что подавляющее большинство научных статей чита­ют меньше десяти читателей. Многие статьи вообще никто не читает. Но время от времени ученые открывают что-нибудь на­столько поразительное, что это открытие широко обсуждается за пределами их научной области. Одно такое открытие было опубликовано в 1983 году Бенджамином Либетом и его колле­гами. Их эксперимент был восхитительно прост. Все, что требо­валось от испытуемых, это поднимать один палец всегда, когда у них «возникает желание это сделать». Тем временем с помо­щью установки для ЭЭГ у испытуемых измерялась электричес­кая активность мозга. К тому времени было уже хорошо изве­стно, что непосредственно перед тем, как человек спонтанно совершает какое-либо движение, например поднимает палец, активность его мозга характерным образом изменяется. Это изменение совсем невелико, но его можно отследить, сумми­руя результаты неоднократных измерений. Но оказалось, что подобное изменение можно отследить за некоторое время до того, как человек действительно поднимает палец. Новым в экспериментах Либета было то, что он просил испытуемых со­общать ему, когда у них «возникало такое желание»(1). Желание поднять палец возникает примерно за 200 миллисекунд до то­го как человек поднимает палец. Но главное открытие, кото­рое вызвало так много шума, состояло в том, что изменение мозговой активности происходило примерно за 500 миллисе­кунд до того, как человек поднимал палец. Таким образом, розговая активность указывала на то, что испытуемый собира­ется поднять палец за 300 миллисекунд до того, как испытуе­мый сообщал, что собирается поднять палец.

Из этого открытия следует вывод, что, измеряя активность вашего мозга, я могу узнать, что у вас возникнет желание под­нять палец раньше, чем об этом узнаете вы сами. Этот резуль­тат вызвал такой интерес за пределами сообщества психологов потому, что он, казалось бы, показывал, что даже наши про­стейшие сознательные действия на самом деле предопределе­ны. Мы думаем, что делаем выбор, в то время как на деле наш мозг этот выбор уже сделал. Следовательно, ощущение, что в этот момент мы делаем выбор, не более чем иллюзия. А если ощущение, что мы способны делать выбор, есть иллюзия, то та­кая же иллюзия — наше ощущение, что мы обладаем свободой воли.

Но действительно ли этот результат говорит о том, что у нас нет свободы воли? Одна из проблем состоит в том, что выбор, который здесь делается, касается крайне тривиальных дейст­вий. Неважно, что выберет испытуемый. В первоначальном эксперименте Либета нужно было просто решить поднять один палец. В некоторых других экспериментах испытуемым предо­ставляли больше свободы и просили выбрать, поднять им палец на правой руке или на левой. Но эти действия были наме­ренно выбраны за то, что они тривиальны. Для совершения та­ких действий мы можем смотреть на процесс выбора без учас­тия социального давления или моральных ценностей. Триви­альность действия не изменяет того факта, что участник экспе­римента должен сам для себя решить, когда именно ему под­нять палец. Так что открытие Либета остается в силе. В тот мо­мент, когда мы думаем, что делаем выбор в пользу совершения действия, наш мозг уже сделал этот выбор. Но это не означает, что этот выбор не был сделан свободно. Это просто означает, что мы не осознаём, что делаем выбор в этот, более ранний мо­мент времени. Как мы убедимся, прочитав шестую главу, наше восприятие времени совершения тех или иных действий не имеет жесткой привязки к тому, что происходит в материаль­ном мире. Такой неосознанный выбор очень похож на неосознанные умозаключения Гельмгольца.

Мы Не воспринимаем объект, на­ходящийся у нас перед глазами, до тех пор, пока мозг не сдела­ет неосознанного умозаключения о том, что этот объект может собой представлять.

Мы не осознаём, что собираемся совер­шить то или иное действие, пока мозг не произведет неосо­знанный выбор, какое действие нам совершить. Но это дейст­вие определяется выбором, который мы сделали ранее, сво­бодно и преднамеренно. Мы согласились участвовать в этом эксперименте. Может быть, мы и не знаем точно, какое кон­кретно действие мы совершим в тот или иной момент. Но мы уже выбрали тот небольшой набор действий, из числа которых это конкретное действие будет выбрано.

НАШ МОЗГ СПРАВЛЯЕТСЯ И БЕЗ НАС

В эксперименте Либета мы как будто отстаем от того, что дела­ет наш собственный мозг. Но в итоге мы все же нагоняем его. В других экспериментах наш мозг управляет нашими действи­ями так, что мы об этом даже не знаем. Так происходит, напри­мер, при выполнении «двухшагового» задания, разработанно­го в Лионе. Задача испытуемого состоит в том, чтобы следить за появлением вертикальной палочки. Как только она появится, Нужно протянуть руку и схватить ее. Протянуть руку и схватить человек может без особого труда и очень быстро. Но фокус здесь в том, что в некоторых случаях, как только испытуемый начинает протягивать руку, палочка передвигается в новое положение. Испытуемый может без труда скорректировать дви­жение своей руки и точно схватить палочку в ее новом положе­нии. Во многих из этих случаев он даже не замечает, что палоч­ка переместилась. Но его мозг замечает это смещение. Рука начинает двигаться в направлении первоначального положе­ния палочки, а затем, примерно через 150 миллисекунд после того, как ее положение меняется, меняется и движение руки, позволяя схватить палочку там, где она находится теперь. Та­ким образом, наш мозг замечает, что цель передвинулась, и корректирует движение руки, чтобы достать до цели в ее новом положении. И все это может произойти так, что мы этого даже не заметим. Мы не заметим ни изменения положения палочки, ни изменения движений собственной руки. Если спросить ис­пытуемого, двигалась ли палочка после того, как появилась у него перед глазами, он ответит, что не двигалась (2).

В данном случае наш мозг может совершать адекватные действия, несмотря на то что мы сами не видим нужды в этих действиях. В других случаях наш мозг может совершать адек­ватные действия, несмотря на то что эти действия отличаются от тех, которые мы считаем нужным совершить.

Представьте себе, что вы сидите в темноте. Я мельком пока­зываю вам черное пятно в пределах рамки. Сразу после этого я снова мельком показываю вам черное пятно в пределах рам­ки. На этот раз пятно не меняет своего положения, но рамка оказывается смещенной вправо. Если я попрошу вас описать увиденное, вы скажете: «Пятно сдвинулось влево». Это типич­ная зрительная иллюзия, связанная с тем, что зрительные об­ласти мозга ошибочно решили, что рамка осталась на месте, а, значит, пятно должно было сместиться (3) . Но если я попрошу вас дотронуться до места, где вначале находилось пятно, то вы дотронетесь до правильного места на экране — никакие пере­мещения рамки не помешают вам правильно указать это мес­то. Ваша рука «знает», что пятно не сместилось, хотя вы и дума­ете, что оно сместилось.

Эти наблюдения демонстрируют, что наше тело может пре­восходно взаимодействовать с окружающим миром даже тог­да, когда мы сами не знаем, что оно делает, и даже тогда, когда наши представления об окружающем мире не соответствуют действительности. Может быть, наш мозг и связан с нашим те­лом напрямую, но поставляемые нам мозгом сведения о состо­янии нашего тела, похоже, носят такой же косвенный характер, как и поставляемые нам сведения об окружающем мире. Мозг может не сообщить нам, что наше тело движется не так, как мы хотели. Мозг может обмануть нас, заставив думать, что тело на­ходится не там, где оно находится на самом деле. И все эти при­меры относятся к взаимодействию здорового мозга со здоро­вым телом. Когда с человеком не все в порядке, его мозг спо­собен вытворять и не такое.

В третьей главе мы познакомились с экспериментом Бенджа­мина Либета, в котором испытуемые должны были поднимать палец всякий раз, когда у них возникает желание это сделать. В этом случае испытуемые решали, когда поднять палец, а не какой палец поднять, и выбор времени совершения этого дей­ствия оставался свободным. Но здесь мы вновь сталкиваемся с парадоксом указания вести себя свободно. Эта свобода от­части иллюзорна. Экспериментатор не говорит этого, но допу­стимые действия испытуемых ограничены определенными рамками. Каждый из испытуемых интуитивно знал, что доктор Либет не будет доволен, если, скажем, за полчаса испытуемый ни разу не поднимет палец, «потому что желание так и не воз­никло» (4). Так что же следует из указания «поднимать палец все­гда, когда возникает желание это сделать»? Чтобы выполнить то, что от них на самом деле хотел доктор Либет, испытуемые должны были сильно ограничить свою свободу выбора. Они должны были сами дать себе указание действовать примерно так: «Я буду поднимать палец каждый раз через разные про­межутки времени (хотя и не слишком разные), чтобы экспери­ментатор не мог легко предсказать, когда я в следующий раз это сделаю» (5). На самом деле испытуемые не выбирали своих действий свободно. Они играли с экспериментатором в слож­ную игру.

Так откуда же поступает управляющий сигнал, который и определяет выбор испытуемых в этих экспериментах с воле­выми действиями? Поступает ли он из лобных долей коры, где сосредоточена наша воля? Или он скрыто поступает от экспе­риментатора через ограничения, накладываемые на испытуе­мого?

Все это зависит от нашей точки зрения. Если мы рассмот­рим человека и его мозг отдельно от окружающего мира, то главным источником управления будут лобные доли коры. Но человека и мозг редко можно встретить отдельно от окружаю­щего мира. Такое состояние для них вредно. Наш мозг тонко настроен на взаимодействия с другими людьми. Такие понятия, как воля, ответственность и даже смысл, зависят от этих взаи­модействий. Каждый из нас предсказывает, что скажет другой, и корректирует свои предсказания до тех пор, пока оба не при­дут к согласию. В результате тот смысл, на котором оба сойдут­ся в итоге, будет зависеть от обоих, а значит, может немного от­личаться в зависимости от того, с кем мы разговариваем. Смысл рождается из взаимодействия сознаний.

Если мы хотим понять нервную основу этих взаимодейст­вий, нам нельзя исследовать один отдельно взятый мозг. Нуж­но исследовать два мозга в процессе их взаимодействия. Рабо­та в этом направлении еще только начинается. Пока что мы да­же не знаем, как сопоставлять показатели измерений, получен­ные для мозга двух разных людей.

1. Педантичные психологи высказали немало претензий к этому способу засекать Момент времени, когда возникает «такое желание». Однако Патрик Хаггард недав- повторил эксперимент Либета, пользуясь разными другими способами засе­чь этот момент, и подтвердил результаты, полученные Либетом. — Примеч. сет.

2. Этот эффект проявляется еще отчетливее, если вы следите за целью только глаза­ми, а не рукой. — Примеч. сет.

3. Иллюзия, впервые описанная Рулофсом в 1935 году. — Примеч. авт.

4. Утверждают, что Карлхайнц Штокхаузен написал одно произведение для оркестра, в котором всем музыкантам предписывалось «делать все что угодно» на протяже­нии двух тактов. Во время первой репетиции композитор прервал исполнение в этом месте и сказал: «Это совсем не то, что я имел в виду!» — «Примеч. авт.

5. В одном из серии своих экспериментов с волевыми действиями моя коллега Марджан Джаханшахи давала подобные указания открыто: «Поднимайте палец каж­дые 2-7 секунд» — и наблюдала усиление активности в тех же самых областях моз­га, что и в экспериментах, участники которых должны были выбирать время своих действий «самостоятельно». — Примеч. авт.

Отрывок из книги: Крис Фрит «Мозг и душа. Как нервная деятельность формирует наш внутренний мир»

Если вы заметили ошибку или опечатку в тексте, выделите ее курсором и нажмите Ctrl + Enter

Не понравилась статья? Напиши нам, почему, и мы постараемся сделать наши материалы лучше!