Излагаются основы библиографоведения как науки, особенности системы современной библиографии как деятельности, типологически характеризуется все возможное многообразие современной библиографической продукции.

Основное внимание уделено квалификации объекта и предмета, методологии и системе базовых категорий библиографии, месту библиографоведения в современной системе наук.



1.4. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ БИБЛИОГРАФИИ И БИБЛИОГРАФОВЕДЕНИЯ

Определение специфики объекта и предмета любой отрасли общественной деятельности, наряду с методологией и термино-языком, является необходимым условием ее научной квалификации. К сожалению, проблема объекта и предмета даже в общенаучном смысле еще не имеет достаточно четкого решения. Положение еще более усугубляется, когда речь идет, как в нашем случае, о духовной деятельности, результатом которой в отличие от материальной деятельности является идеальное, т.е. материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней. Другими словами, это результат деятельности человеческого, шире — общественного сознания. Своеобразие этой деятельности заключается в том, что отражение реальности в форме чувственных и умственных образов, во-первых, предвосхищает практические действия человека, придавая им целена-правленный характер. Во-вторых, будучи необходимым компонентом творчески-преобразовательной практики, идеальные результаты обогащают и содержание самого сознания (представления, мысли, идеи и т.п.), которые запечатлеваются в различных продуктах культуры, но прежде всего в языке и других знаковых системах, приобретая форму социально значимого идеального и выступая в качестве информации, знания и других духовных ценностей.

Под объектом в широком философском смысле понимается то, что противостоит субъекту в его предметно-практической и познавательной деятельности. Иными словами, объект не просто тождествен действительной реальности, а выступает как такая ее часть, которая находится во взаимодействии с субъектом, причем само выделение объекта познания осуществляется при помощи форм практической и познавательной деятельности, выработанных обществом и отражающих свойства объективной реальности. Само слово «объект» происходит от позднелатинского слова «предмет», латинского его определения как «бросаю вперед, противопоставляю». Речь в данном случае идет об объекте, или предмете, существующем вне нас и независимо от нашего сознания (внешний мир, материальная действительность) . Как видим, объект определяется двойственно: как движение от непосредственного объекта в реальной действительности к его опосредствованному сознанием идеальному отражению, т.е. путем определенных способов познавательной деятельности. Считается, что именно это движение от исходных чувственных данных к идеальному воспроизведению объекта в виде системы понятий, от эмпирического уровня знаний к теоретическому уровню и позволяет познавать соответствующий объект не внешне, поверхностно, а все глубже и глубже. Поэтому концепция диалектического материализма противостоит как тем философским теориям, которые утверждают, что познаваемый объект непосредственно дан субъекту и что деятельность последнего с «данностью» всегда есть отход от объекта, так и тем, которые считают, что объект есть реализация внутреннего содержания субъекта, персонализация и персонификация объективной реальности.

Таким образом, объект в самом общем определении следует понимать не как противостоящую субъекту деятельности (человеку, обществу) объективную реальность, а как реальность, находящуюся во взаимодействии с субъектом, т.е. в необходимости воспроизведения ее соответствующими средствами эмпирической и логической идеализации. Но воссоздание объекта в виде системы образов и понятий — это не отход от него и не «творение» его, а необходимое условие его все более глубокого познания.

Своеобразие объекта библиографии состоит в том, что он уже выступает в определенном способе идеализации — знаковых системах воспроизведения социальной информации. Его квалификация поэтому усложняется, так как требует своего рода вторичной идеализации.

В философии предложена и графическая форма, моделирующая весь процесс диалектического познания, формирования предмета человеческой деятельности (науки): не прямая, а кривая линия, бесконечно приближающаяся к ряду кругов, к спирали. И опять же общее играет в этом процессе определяющую роль. Об этом убедительно сказано в одном из отрывков гегелевской «Науки логики», который, по оценке В.И.Ленина, «очень недурно подводит своего рода итог тому, что такое диалектика» : «Познание движется от содержания к содержанию. Прежде всего это поступательное движение характеризуется тем, что оно начинается с простых определенностей и что следующие за ними становятся все богаче и конкретнее. Ибо результат содержит в себе свое начало, и движение последнего обогатило его некоторой новой определенностью. Всеобщее составляет основу; поэтому поступательное движение не должно быть принимаемо за некоторое течение от некоторого другого к некоторому другому. Понятие в абсолютном методе сохраняется в своем инобытии, всеобщее — в своем обособлении, в суждении и реальности; на каждой ступени дальнейшего определения всеобщее поднимает выше всю массу его предшествующего содержания и не только ничего не теряет вследствие своего диалектического поступательного движения и не оставляет ничего позади себя, но несет с собой все приобретенное, и обогащается и уплотняется внутри себя…»

В свете всего сказанного выше мы можем теперь в самом общем виде дать определения объекта и предмета человеческой (общественной) деятельности. Объект — это включенное в процесс деятельности реальное или идеальное образование, на которое с определенными целями эта деятельность и направлена. Предмет — это результат деятельности, материальный или идеальный, позволяющий квалифицировать уровень (степень, глубину) материального преобразования и научного познания объекта. Естественно, что такое противопоставление возникает только в процессе деятельности. Причем исторически эволюционирует как предмет, так и объект, и таким образом, что на каждом последующем этапе деятельности предмет как бы присоединяется к объекту и последний всякий раз предстает в новом качестве — обогащенный, видоизменный деятельностью. Обогащается и предмет, но это обогащение несколько другого рода — путем расширения и углубления («уплотнения») абстрактного и конкретного в мышлении, в сознании, а также и путем совершенствования физических способностей и умений субъекта деятельности.

Есть и другое различие: по отношению к одному и тому же объекту может существовать бесконечное множество предметов. Собственно, каждая конкретная сфера деятельности или науки имеет свой определенный предмет. По оценке В.И.Ленина, эти трудности решил уже Аристотель: «…Превосходно, объективно, ясно, материалистически (математика и другие науки абстрагируют одну из сторон тела, явления, жизни). Но автор не выдерживает последовательно этой точки зрения» . К сожалению, эта проблема до сих пор вызывает трудности.

Во многом это объясняется тем, что в процессе исторического развития возрастает диалектическое сочетание процессов дифференциации и интеграции, хотя последний всегда сохраняет свою определяющую роль. Соответственно усложняется и сама система наук, в которой на современном этапе можно выделить три основных относительно самостоятельных уровня: 1) обобщающие, интегрирующие науки по отношению ко всем другим направлениям научного познания — философия, логика, математика, кибернетика и др.; 2) науки о крупнейших специализированных сферах человеческой деятельности — обществоведение, естествознание, технология, искусствознание и др. (в том числе и наука о науке — науковедение); 3) отдельные (частные) науки — как результат дальнейшей специализации и интеграции наук на вышеназванных уровнях.

Предложенная систематизация науки весьма условна и упрощенна. Но, к сожалению, несмотря на многочисленные и в истории, и на современном этапе попытки, полной и целостной, логически строгой системы наук пока еще не создано. В любом случае важно подчеркнуть, что в соответствии со складывающейся системой наук дифференцируются или интегрируются их объекты и предметы. Наконец, следует учитывать, что рассматриваемая проблема не ограничивается лишь объектом и предметом науки, а должна квалифицироваться на уровне соответствующей человеческой деятельности. В этом отношении нужно не только выделить, но и показать в динамике взаимосвязь между объектами и предметами различных функциональных составляющих деятельности. Прежде всего это касается предмета, возможное разнообразие которого в самом общем виде можно свести к трем основным уровням: материальный (вещный), эмпирический и теоретический.

Материальная составляющая предмета — это непосредственный результат чувственно-предметной, производственной деятельности с объектом, получаемый с помощью материальных средств и в виде материальных продуктов. Эмпирическая составляющая предмета — это результат духовной деятельности, непосредственно направленной на объект и опирающейся на данные наблюдения, эксперимента и опыта. Теоретическая составляющая предмета — это опосредованный результат духовной деятельности, отражающий всестороннее познание объекта в его существенных связях и закономерностях. «Чтобы действительно знать предмет, — указывал В.И.Ленин, — надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и от омертвления. Это во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, «самодвижении» (как говорит иногда Гегель), изменении… В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное «определение предмета» и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х, диалектическая логика учит, что «абстрактной истины нет, истина всегда конкретна…» .

Как известно, такую всесторонность, динамичность и целостность теоретического предмета в самой общей форме дает научная картина мира. В свою очередь, она строится на основе определенной фундаментальной теории (или теорий). Следовательно, научная картина мира отличается от теории не только по уровню абстракции и обобщения, но и по структуре. Если научная картина мира отражает объект, отвлекаясь от процесса получения знания, то теория содержит в себе логические средства как систематизации знаний об объекте, так и проверки (например, экспериментальной) их истинности.

В реальном деятельностном процессе указанная четкость в иерархии формирования различных уровней предмета наблюдается не всегда. Это объясняется и спецификой исходного объекта, и уровнем исторического развития, и конкретными задачами, и другими условиями. Но важно как не ограничиваться уровнями материального и эмпирического формирования предмета, поднимаясь до теоретического познания научной картины мира, так и не абсолютизировать теорию: она выступает в качестве объективного знания лишь тогда, когда получает эмпирическую интерпретацию и апробируется практикой. Причем каждый объект деятельности (науки) словно бы порождает свой интегральный вариант предмета в единстве указанных трех основных уровней — материального, эмпирического и теоретического.

В нашем случае — библиографической деятельности — важное значение имеет то условие, что непосредственным объектом ее выступает не материальное, а идеальное. Но самое главное: библиография — это функциональная, зависимая деятельность, осуществляемая в системе других. Поэтому даже с учетом всего сказанного выше возникают особые трудности в квалификации объекта и предмета библиографической деятельности.

Чтобы решить эту проблему, следует исходить из того, что основной социальной функцией, целью библиографии является информационное управление. Но управление — лишь одна из главных составляющих любой человеческой деятельности наряду с другими — познанием, практикой, общением и т.д. И только в диалектическом единстве всех этих составляющих эффективно и качественно реализуется деятельность. Библиография не имеет такой определяющей полноты деятельности и вместе с другими элементами входит в систему деятельности более высокого порядка. Именно эта особенность и определяет функциональный характер библиографии.

Библиография входит в систему информационной деятельности, или — в традиционном понимании — систему книжного дела. Поэтому на основании данных выше определений мы можем утверждать, что объектом библиографии является книжное дело, так как именно на него направлено ее управляющее воздействие. К сожалению, как уже отмечалось, в современном книговедении нет пока удовлетворительного определения книжного дела, вокруг него среди специалистов идет постоянная дискуссия .

Достаточно обратиться к новейшим определениям книги как научной категории, чтобы убедиться, что она во многих случаях квалифицируется не как результат определенной человеческой деятельности, а как «произведение письменности и печати», «произведение научного, прикладного или художественного характера», «средство семантической информации» и др. Но книжное дело — это прежде всего процесс, а книга — способ (форма, средство) духовного, или информационного, общения, обмена информацией в обществе. Мы предлагаем пусть не бесспорное, но более простое определение: книжное дело — сфера духовной общественной деятельности (культуры), основным назначением, социальной функцией которой является информационное общение (коммуникация) путем производства, распространения, хранения и использования книги (произведений, документов, изданий). Соответственно и книгу в широком понимании мы определяем как культурно-исторически сложившийся и развивающийся способ (форма, средство) информационного общения, объективно реализуемый в органическом (диалектическом) единстве содержания (социальной информации), знаковой (язык, литература, искусство и т.п.) формы и материальной (бумажный кодекс, экран и т.п.) конструкции.

В свете сказанного мы можем утверждать, что объектом библиографии является книжное дело как процесс информационного общения, включая и идеальное содержание этого процесса — социальную информацию, и книгу как объективный способ опредмечивания и, значит, существования, использования информации в обществе. Теперь попытаемся решить еще более сложный вопрос — о предмете библиографии, т.е. специфике ее как информационной деятельности.

В целом предмет библиографии можно определить как результат и, значит, содержание библиографической деятельности. С учетом духовной (информационной) специфики этой деятельности предмет библиографии можно также квалифицировать и как идеальный результат (содержание) -библиографическая информация, и как объективный результат (содержание) существования библиографической информации — способ ее опредмечивания в форме книги, но своеобразной книги — «библиографической книги». К сожалению, в современном библиографоведении нет необходимой четкости по данной проблеме. Достаточно обратиться к действующему ГОСТ 7.0-84, чтобы убедиться в этом. В частности, библиографическая информация определяется здесь как «информация о документах, создаваемая в целях оповещения о документах, их поиска, рекомендации и пропаганды». Другими словами, идеальный предмет библиографии сведен к его узкому одностороннему пониманию, т.е. к так называемой вторично-документальной его сущности.

Получается, что сам процесс создания вторичной библиографической информации, во-первых, осуществляется без необходимого научного обоснования, определения закономерностей развития библиографии, без разработки ее истории, теории и методики, т.е. без непосредственного познания и объекта, и самой библиографической деятельности и, значит, без создания первичной библиографической информации, знания. Во-вторых, не учитывается, что в процессе создания вторичной библиографической информации путем мыслительной (логической) переработки социальной информации появляется также и первичная библиографическая информация, или так называемое выводное, опосредствованное знание, т.е. знание, полученное из ранее установленных и проверенных истин, без обращения в данном конкретном случае к опыту, к практике, а только в результате применения законов и правил логики к имеющимся истинным мыслям, к документально фиксированной информации.

В любом случае содержание библиографической деятельности много богаче, чем только «информация о документах» — вторичная библиографическая информация. Она как бы включает определенное диалектическое единство непосредственной и опосредствованной (выводной) информации, единство созерцательного, эмпирического и абстрактного, теоретического моментов познания. С учетом специфики библиографии как сферы духовной деятельности мы можем трактовать библиографическую информацию как своеобразное средство для осуществления основной социальной функции библиографии — информационного управления. И в этом случае библиографическая информация выступает как диалектическое единство, с одной стороны, непосредственного — логической переработки документальной информации — и опосредствованного — получения на этой основе оригинальных обобщений и выводов, своеобразной библиографической картины мира, которая и становится средством информационного управления процессом производства, распространения, хранения и использования социальной информации в общественной деятельности.

С другой стороны, эта опосредствованная библиографическая информация включает и результат осуществления другой библиографической цели — познания библиографической деятельности в единстве ее истории, теории и методики, т.е. научной библиографической информации, библиографического знания. В свою очередь, оно также включает и непосредственное библиографическое знание, основанное на опыте, библиографической практике, и опосредствованное библиографическое знание — результат последующего теоретического осмысления, объяснения, доказательства и т.д. исходного, эмпирического, опытного развития библиографической деятельности.

Таким образом, библиографическую информацию как идеальный предмет библиографической деятельности нужно понимать не только в качестве средства реализации ее основной социальной функции, не только как результат реализации этой функции в информационной деятельности, но и шире — как содержание библиографической деятельности в диалектическом единстве ее объекта, субъекта, средства и результата, непосредственной и опосредствованной, эмпирической и теоретической, вторичной и первичной и тому подобной библиографической информации (знания). В любом случае сведение идеального предмета библиографии — библиографической информации — ко вторичной библиографической информации и недостаточно, и неправильно. Характерно, что еще один из первооснователей библиографической науки в нашей стране В.Г.Анастасевич рассматривал содержание библиографии, по крайней мере, в двух основных отношениях: практическом и теоретическом, т.е. и как средство реализации непосредственной функции библиографии, и как результат библиографического познания, шире — деятельности. В этой связи вполне правомерны и подходы современных исследователей библиографии, ставящие под сомнение доминирующую сейчас трактовку библиографической информации как вторичной.

Предмет библиографии включает наряду со вторичной, т.е. информацией о документах, и научную библиографическую информацию — результат библиографоведческих исследований, учебную библиографическую информацию, создаваемую с целью подготовки соответствующих кадров, публицистическую библиографическую информацию, создаваемую с целью пропаганды и популяризации библиографии и библиографических знаний в обществе и т.д.

Вопрос об объекте и предмете библиографии важен и в другом отношении — с точки зрения библиографоведения как науки о библиографической деятельности.

Из сказанного выше можно уже в самом общем виде сделать вывод, что объектом библиографоведения является сама библиографическая деятельность, но не в узком (вторично-информационном), а в широком ее понимании — как деятельность, осуществляющая информационное (книжное) управление. Соответственно, с точки зрения содержания библиографии объектом науки о ней становится библиографическая информация, а предметом — научная библиографическая информация, или библиографическое знание.

Следовательно, важно осознать, во-первых, взаимосвязь и специфику двух основных уровней в трактовке соотношения объекта и предмета: объект и предмет библиографической деятельности (библиографии) и объект и предмет науки о ней — библиографоведения. Причем если предметом библиографии становится вся библиографическая продукция, то предметом библиографоведения — лишь ее часть: научная библиографическая продукция. Во-вторых, следует учитывать функциональную и содержательную структуру как объекта, так и предмета, а также особенности их членения на соответствующие компоненты и взаимодействия последних в системе библиографии и смежных отраслей информационной деятельности. Даже упрощенное моделирование ее (см. рис. 3) уже отличается определенной сложностью структурирования, квалификации системообразующих связей.

23 апреля празднуется Всемирный день книги, мы хотим рассказать вам о том, как появилась книга. Ее история сложна и интересна. Итак, вы готовы вместе с детьми совершить увлекательное путешествие в историю книг?

Было время, когда на нашей земле книг не было вообще. И чтобы запомнить важную информацию, люди делали зарубки на деревьях, на стенах пещер, завязывали узелки на веревке. Письменности в то время тоже не было, но люди умели рисовать. В своих рисунках они отражали главные события своей жизни. Такими необычными и непохожими на современные книги были первые книжки!

Со временем люди научились использовать глину. Наносить надписи на сырой глине было очень удобно, затем эти таблички обжигали в печи, и они становились легкими и прочными. Глиняные книги могли состоять из сотен таких табличек. Хранили их в деревянном ящике.

В Древнем Египте, Риме и Греции книги научились изготавливать из папируса. Для этого стебли тростника разрезали на полосы, вымачивали в воде, а затем склеивали между собой. На папирусе писали деревянной палочкой или кисточкой, а краску изготавливали из угля, смешанного со смолой. Затем папирус наматывали на деревянные или костяные стержни. Получался свиток. Но со временем папирус начинал крошиться или портился от влажности. И тогда люди изобрели новый материал для письма — пергамент, который изготавливали из кожи животных. Но такой способ изготовления книг был очень дорогим, поэтому бедные люди не могли им воспользоваться. Они писали на бересте (специально обработанная кора березы). Отсюда и пошло выражение «берестяная грамота».

!vote|3!

И лишь в X веке появилась бумага. Говорят, что первый лист бумаги был изготовлен в Китае. Бумага оказалась удобным материалом для письма, а ее изготовление было гораздо проще и к тому же дешевле других методов.

Современную бумагу изготавливают из древесины. И чтобы дерево превратилось в белоснежный лист, приходится потрудиться: лесорубы рубят деревья, сплавщики сплавляют их по воде, затем бревна отправляют на деревообрабатывающий комбинат, где древесину очищают, распиливают, размягчают и даже варят. Полученную волокнистую массу перемешивают с мелом и отправляют в специальную машину, из которой выползает готовая бумага.

Вот такой длинный и непростой путь у книги!

Интересное по теме

ОБЗОР TLUM.RU: КНИГИ ДЛЯ ДЕТЕЙ И РОДИТЕЛЕЙ

ЧИТАЕМ С УДОВОЛЬСТВИЕМ. КНИГИ ДЛЯ ДЕТЕЙ 3−5 ЛЕТ

Библиографические списки

1. по алфавиту фамилий авторов или заглавий

2. по хронологии

3. тематически

4. по видам изданий

5. по характеру содержания

6. списки смешанного построения

Библиографический аппарат в диссертации — это ключ к источникам, которыми пользовался автор при ее написании. Кроме того, такой аппарат в определенной мере есть выражение научной этики и культуры научного труда. Именно по нему можно судить о степени осведомленности диссертанта в имеющейся литературе по изучаемой проблеме. Библиографический аппарат диссертации представлен библиографическим списком и библиографическими ссылками, которые оформляются в соответствии с ГОСТами. Рассмотрим вначале оформление библиографического списка, который иногда неверно называют литературой.

Библиографический список — элемент библиографического аппарата, который содержит библиографические описания использованных источников и помещается после заключения. Такой список составляет одну из существенных частей диссертации, отражающей самостоятельную творческую работу ее автора, и потому позволяющий судить о степени фундаментальности проведенного исследования.

Библиографическое описание составляют непосредственно по произведению печати или выписывают из каталогов и библиографических указателей полностью без пропусков каких-либо элементов, сокращений заглавий и т.п. Благодаря этому можно избежать повторных проверок, вставок пропущенных сведений.

В диссертационных работах в библиографический список не включаются те источники, на которые нет ссылок в основном тексте и которые фактически не были использованы диссертантом. Не включаются также энциклопедии, справочники, научно-популярные издания.

В диссертациях по техническим наукам обычно приводится как дополнительный список-перечень авторских свидетельств и патентов, на которые есть ссылки в основном тексте.

В диссертациях используются следующие способы построения библиографических списков: по алфавиту фамилий авторов или заглавий, по тематике, по видам изданий, по характеру содержания, списки смешанного построения.

Алфавитный способ группировки литературных источников характерен тем, что фамилии авторов и заглавий (если автор не указан) размещены по алфавиту. Однако не следует в одном списке смешивать разные алфавиты. Иностранные источники обычно размещают по алфавиту после перечня всех источников на языке диссертации.

Принцип расположения в списке библиографических описаний источников — «слово за словом». Записи рекомендуется располагать:

а) при совпадении первых слов — по алфавиту вторых и т.д.;

б) при нескольких работах одного автора – по алфавиту заглавий;

в) при авторах-однофамильцах — по идентифицирующим признакам (младший, старший, отец, сын – от старших к младшим);

г) при нескольких работах авторов, написанных им в соавторстве с другими — по алфавиту фамилий соавторов.

При алфавитном способе расположения библиографических описаний источников их список обычно не нумеруют. Связь библиографических записей с основным текстом устанавливается при помощи фамилии авторов и года издания.

2. по хронологии

Библиографический список по хронологии публикаций целесообразен в диссертации, когда основная задача списка — отразить развитие научной идеи или иной мысли. Принцип расположения описаний здесь — по году издания.

В сложных случаях описания располагают:

а) описания под одним годом издания — по алфавиту фамилий авторов и основных заглавий (при описании под заглавием);

б) описания на других языках, чем язык диссертации — под своим годом издания после описания на языке диссертации в алфавите названий языков;

в) описание книг и статей — под своим годом издания, но в пределах одного года обычно сначала книги, потом статьи;

г) описание книг, созданных самостоятельно и в соавторстве — в списке книг одного автора (персоналии) под одним годом сначала самостоятельно созданные, затем — в соавторстве.

Форма связи записей с основным текстом здесь — по номерам записей в списке. Такие номера обычно заключают в круглые или прямые скобки. Цифры в них показывают, под каким номером следует в списке литературы искать нужный источник.

Если в расположенных подряд библиографических описаниях совпадают сведения, то во втором и последующих описаниях их заменяют словами «то же», «его же» и т.п.

3. тематически

Би6лиографический список, построенный тематически, применяется, когда необходимо отразить большое число библиографических описаний. Такое построение позволяет быстро навести справку на книги на одну из тем, в то время как при алфавитном или хронологическом построении для этого пришлось бы прочитывать весь список, отыскивая книги на нужную тему.

Расположение описаний в таком списке может быть различным:

а) по темам глав произведений с выделением в отдельную рубрику общих работ, охватывающих все или значительную часть тем;

б) по рубрикам того или иного раздела тематической классификации литературы, который соответствует общей теме диссертации.

В тематическом библиографическом списке расположение описаний внутри рубрик может быть:

а) по алфавиту фамилий авторов или первых слов заглавий (при описании под заглавием);

б) по характеру содержания (от общих по содержанию источников к частным);

в) по виду издания и алфавиту фамилий авторов илипервых слов заглавий.

Форма связи описания с основным текстом делается здесь по номерам записей в списке.

4. по видам изданий

Библиографический список по видам изданий используется в диссертациях для систематизации тематически однородной литературы.

При составлении таких списков обычно выделяются такие группы изданий: официальные государственные, нормативно-инструктивные, справочные и др. Их порядок и состав определяются назначением списка и содержанием его записей.

Принцип расположения описаний внутри рубрик здесь такой же, как и в списке, построенном по тематическому принципу, а форма связи описания с основным текстом — по их номерам в списке.

5. по характеру содержания

Библиографический список, построенный по характеру содержания описанных в нем источников, применяется в диссертациях с небольшим объемом использованной литературы. Порядок расположения основных групп записей здесь таков: сначала общие или основополагающие работы, размещаемые внутри по одному из принципов (от простых к сложным, от классических к современным, от современных к исторически важным, от отечественных к зарубежным и т.п.), затем источники более частные, конкретного характера, располагаемые внутри либо как составные части общей темы диссертации, либо по ее более частным вопросам.

Форма связи описаний с основным текстом здесь — по номерам описаний в списке.

6. списки смешанного построения

В диссертациях довольно часто встречаются библиографические списки смешанного построения, когда внутри главных разделов списка применяются другие виды построения. Например: внутри алфавитно-хронологический (для работ одного автора), внутри списка по видам изданий — по алфавиту, или по характеру содержания, или по тематике. Возможны и другие сочетания видов и подвидов построения, которые определяются целевым и читательским назначением списка, а также особенностями его построения.

Суть вопроса

Самые ранние элементы библиографической информации в форме упоминаний названий древних книг (эпических поэм и песен о Гильгамеше и др.) обнаружены учеными в текстax глиняных табличек, написанных в середине II тысячелетия до н. э., и. позднее, на Древнем Востоке. Эти элементы можно назвать протобиблиографическими (от греч. «protos» — первый, первичный). Слово «библиография» пришло в европейские языки именно из Древней Греции. В документах V в. до н. э. библиографами называли переписчиков книг. С начала XVII в. в течение более трех последующих веков оно употребляется в значении не «книгописание», то есть переписывание книг, а в другом — «книгописание». В России в XVIII в. оно было заимствовано из французского языка калькой слова «bibliographie».

Словом «библиография» прежде именовали любой перечень книг, журналов. статей и других документов. Однако по мере расширения состава объектов библиографического отражения (помимо книг ими становились журналы, газеты, статьи и другие документы), развития библиографической деятельности дальнейшая эволюция представлений о библиографии привела к тому, что количество трактовок ее сущности умножалось. По подсчету А. И. Барсука, число определений библиогра­фии приближалось к 400. Само слово «библиография» в середине XX в. употреблялось, как установил И. И. Решетинский, в десяти значениях. Основными из них были четыре: «книгоописание и наука о нем», «перечень книг, журналов, статей и других произведений печати» , составляющих научную, художественную и другие виды литературы (XIX-XX вв.), «область научной и практической деятельности» (предложл Л. Н. Троповский в 1936 г.), «вспомогательная дисциплина» (М. А. Брискман). Достоинством двух последних определений является стремление установить родовидовые отношения библиографии. Иными словами, уяснить не только сущность библиографии, но и определить, к какому социальному явлению она относится.

И в последующем ученые стреились установить родовидовые отношения библиографии. Ее именовали областью «культуры» (Б. Я. Бухштаб — 1961 г.). «практической деятельности» (И. И. Решетинский — 1969 г.), «книжного дела» (А. И. Барсук — 1975 г.), «познавательной инфраструктурой книжной коммуникации» (А. В. Соколов — 2001 г.). В разных источниках библиографию именовали также «научно-практической деятельностью» (ГОСТ 7.0-77), либо относили к «инфраструктуре системы социальных коммуникаций» (Терминологический словарь по библиотечному делу и смежным отраслям знания. — 1995 г.), «системе социальных коммуникаций» (Библиотечное дело: Терминол. слов. — 1997 г.). М. Г. Вохрышева трактует библиографию как систему, упорядочивающую «пространство информации и знания».

Эти утверждения справедливы постольку, поскольку по своей при ­ роде библиография входит в состав культуры, экономики, просвещения, Науки, социальных коммуникаций и тем более «пространства информа­ции и знаний», где создаются, перемещаются и используются документы. Но они не раскрывают ее специфику в целом. Последнюю воплощает ее главный компонент — библиографическая информация. В самом общем толковании библиографическая информация представляет собою информацию о документах, в основном отчужденную от них. Опираясь на данную трактовку, О. Г. Коршунов предложил определять библиографию в самом широком значении — как систему видов деятельности, охватывающих все библиографические явления и обеспечивающих функционирование библиографической информации.

Таким образом, современное научное представление о библиографии основано на трактовке ее сущности, понятии «библиографическая информация» и отнесении ее к информационной сфере общества, именуемой в действующем ГОСТе 7.0-99 Библиотечно-информационная деятельность, библиография «информационной инфраструктурой». Информационную инфраструктуру данный ГОСТ определяет как совокупность информационных центров, банков данных и знаний, систем связи, обеспечивающую доступ потребителей к информационным ресурсам (термин 3.1.34). Следует уточнить, что понятие «инфраструктура» обозначает вспомогательную по отношению к любой области социальной деятельности подсистему, обеспечивающую функционирование области деятельности. С этой точки зрения информационная инфраструктура — это социальная система, организующая подготовку и функционирование социальной информации, а библиография — ее подсистема, у которой имеется своя инфраструктура.

Можно считать общепризнанной информационную природу библиографии. Поэтому, исходя из вышесказанного, предлагается следующее определение: Библиография — это социальная информационная система, обеспечивающая подготовку и функционирование библиографической информации. Однако дискуссия о сущности библиографии может быть продолжена. О вызываемых разноречием мнений эмоциях свидетельствует заглавие напечатанной в 1959 г. газетной статьи известного ученого профессора П. И. Беркова «Что же такое, наконец, библиография?».

История собственно

Первые проблески интереса к истории библиографии обна­ руживаются лишь в конце XIX века в статье архивиста-пале­ографа Е. Д. Грана, опубликованной в «Большой энциклопедии», выходившей в Париже в 1885—1902 гг. под редакцией выдающегося химика Бертло (Berthelot). В этой статье впер­вые был выделен особый раздел, посвященный истории библио­графии. В этом отличие статьи Грана от статей в других крупных энциклопедических словарях, в которых сведения по истории библиографии были разбросаны в разных местах текста.

В двадцатые годы нашего века истории библиографии было уделено внимание в труде Георга Шнейдера «Руководство по библиографии». Шнейдер выделил в особую главу, завершаю­щую первую, «теоретико-историческую» часть книги, очерк, посвященный развитию библиографии от изобретения книго­ печатания до момента появления его книги. Помимо того, све­дения исторического характера сообщаются в начале после­дующих глав, посвященных библиографии библиографий, уни­версальным международным библиографиям и т. д. Во вступительной фразе своего очерка Шнейдер указывал, что для обстоятельной Истории библиографии необходимо бы­ло бы «раскрыть не только взаимовлияние теоретических и практических работ» в этой области, но и «развитие ее отношений к смежным областям, а равно к науке и вообще к духовной жизни». Желательно также, чтобы исто­рик библиографии «вовлек в круг своего изложения личности библиографов», что могло бы придать «некоторую красочность серости этого изложения».

Основные этапы становления и развития отечественной библиографии как науки

Впервые в теории отечественной библиографии на возможность получения отсутствующего в литературе знания на основе использования библиографических пособий указал В.Г. Анастасевич (1811г.), который признавал библиографией «книгоописание», связанное с получением нового знания о состоянии тех или иных сфер социальной деятельности. В.Сопиков (1813г.) также говорил о необходимости создания таких библиографических пособий, которые давали бы возможность изучать состояние и развитие отечественной словесности.

Признание исследовательской функции в сфере библиографии как области практической деятельности также приходится на начало 19-го века. В первую очередь надо отметить изучение потока документов, отраженных в указателе «Систематическое обозрение литературы в России в течение пятилетия с 1801 по 1806 год», проведенное его составителями — А.Шторхом и Ф.Аделунгом. Уже тогда они призывали не останавливаться на учете литературы, а анализировать ее с целью получения данных о состоянии науки, культуры, образования. Ими было выполнено одно из первых библиографических исследований. Авторы осуществили исчерпывающий анализ российской литературы, а, следовательно, существовавшего в их время культурного (в том числе научного) сообщества, характера читательских интересов, уровня развития отдельных областей науки, создали социологический портрет наиболее культурного слоя российского общества — авторов публикаций, описали географию научных исследований, продуктивность ведущих организаций и т.д.

Таким образом, крупные библиографы начала 19 века (время зарождения теории библиографии в России) конечной целью библиографической деятельности считали изучение развития культуры на основе анализа библиографируемых документов, то есть получение нового научного знания. Подобное понимание задач библиографии периодически возникало в ее теории на протяжении всего последующего двухвекового пути развития информационно-библиографической деятельности. Однако до конца 1960-х гг. это «присутствие» выражалось лишь в виде отдельных высказываний или проблемы, выдвигаемой для последующего решения. Подобные идеи, пожелания, требования, постановку вопроса можно обнаружить в работах многих теоретиков библиографии. Назовем лишь часть известных нам работ наиболее крупных ученых (по мере появления работ): Р.Минцлов, Л.П.Брюмер, Е.Ф.Буринский, А.Е.Яновский, А.Н.Соловьев, А.М.Ловягин, Й.М.Лисовский, Б.С.Боднарский, Н.Ю.Ульянинский, М.Н.Куфаев, несколько позже Н.ВЗдобнов, а в начале 1960-х гг. — Д.Д.Иванов и П.Н.Берков.

В частности, Ю.С. Зубов определяет, библиографию «как систему свернутого знания», А.В.Соколов — как область духовного производства, Н.А.Сляднева вводит понятие гносеологической функции библиографии, признавая, что «исследовательские, эвристические возможности библиографических моделей… изучены далеко не в полном объеме, более того отданы библиографией на откуп науковедению, информатике». В.А.Фокеев исследует природу библиографического знания, его структуру и роль в социуме. О.П.Коршунов (1990 г.) признает, что, согласно одной из концепций библиографии, она претендует на собственные закономерности, выводы и обобщения, полученные в результате изучения документальных массивов. Однако считает, что углубленная разработка этой концепции — дело будущего.

Таким образом, сегодня ряд ученых, работающих в области теории библиографии, признает наличие исследовательской функции библиографии. В то же время у многих теоретиков и практиков наличие исследовательской функции библиографии вызывает возражения. Разработка же ее теоретико-методологических проблем только начинается.

Параллельно с теоретическими разработками развивался и конструктивный подход к практическому использованию познавательных возможностей библиографии. Он характерен, в частности, для петербургской библиографической школы изучения документальных потоков (Л.В. Зильберминц, Д.Ю.Теплов, Г.В.Гедримович, В.А.Минкина, Э.Е.Рокицкая, Т.И.Ключенко, Г.Ф.Гордукалова и др.). Эти работы в основном относятся к библиографическим исследованиям, выполненным с целью расширения возможностей библиотечно-библиографической и научно-информационной деятельности.

С середины 1960-х годов, т.е. с момента активизации исследований в области социологии науки и возникновения науковедения как комплексной дисциплины, начинает развиваться одно из направлений библиографических исследований — наукометрия (библиометрия), ставящая целью изучение и прогнозирование развития науки. Возникновение наукометрии связано с созданием Ю.Гарфилдом нового вида библиографического указателя (указателя ссылок) — Science Citation Index, открывшего возможности библиографического изучения характера и особенностей использования профессиональной литературы научным сообществом. Теоретические и методологические проблемы наукометрии были рассмотрены в трудах В.В.Налимова, З.М.Мульченко, Ю.В.Грановского, а позже в работах С.Д.Хайтуна и И.В.Маршаковой-Шайкевич.

Параллельно в рамках развития обзорно-аналитической и обзорно-прогностической деятельности проводились библиографические исследования, связанные с моделированием развития научных и технических объектов и научно-технической деятельности (В.А.Минкина, Д.И.Блюменау, З.В.Тодрес, Э.С.Бернштейн).

Продуктивным для развития библиографических исследований оказался и трехаспектный подход к анализу научных явлений М.Г. Ярошевского, предполагающий совокупное рассмотрение когнитивных, социальных и психологических факторов развития науки. Широкое распространение в науковедении получили исследования деятельности ученого и научных коллективов. Проблемы, выдвигаемые в.данном научном направлении (СА.Кугель, И.Г.Васильев, Г.Г. Дюментон, Б.И.Иванов, А.С.Кармин, В.Ж.Келле, М.Г.Лазар, И.И.Лейман, В.М.Ломовицкая, И.А.Майзель, Е.З.Мирская, Т. А.Петрова, И.П.Яковлев и др.) стимулируют проведение библиографических исследований. Необходимость изучения развития мировой и региональной науки, стратификации научного сообщества также в значительной мере расширяет сферу использования библиографических исследований как одного из методов получения нового научного знания (Г.М.Добров, Г.А.Несвегайлов, П.Тамаш, С.Эрли, Э.Каукконен и др.).

Таким образом, реализация исследовательской функции библиографии связывается с развитием не только собственно теории и практики библиографии, но и с достижениями ряда дисциплин социально-гуманитарного цикла, особенно философии и социологии науки и техники, психологии научного творчества, научно-технического прогнозирования, истории науки и техники, технознания, информатики, книговедении.

Среди общенаучных поисков, которые вели преподаватели кафедры библиографии, совершенно незамеченным остался факт, что в учебнике «Библиография. Общий курс” (1969) М.А. Брискман, автор главы о видах библиографии, определил их через общенаучную категорию «деятельность”. Это еще не был системно-деятельностный подход в полном смысле, но сдвиг был принципиально важным. Вид библиографии определялся не как видовая группа пособий, а как вид библиографической деятельности (что включает спецификацию методов и методик), а в конечном результате — собственно библиографической продукции — только проявлялись особые (видовые) характеристики. Развивая эту идею, А.И. Барсук (преподаватель ЛГИК) в начале 70-х гг. выступил с докладом в Государственной библиотеке СССР им. В.И. Ленина, где видовая специфика библиографии была сведена только к вопросам методики. Библиографы-практики этого ведущего учреждения сразу отметили главный недостаток позиции — отсутствие связи с общественными потребностями, общественной ролью разных направлений библиографии. Все это еще предстояло синтезировать, создав теоретическую систему библиографии на широких методологических и общенаучных основаниях. Сохранение книговедческого понимания библиографии в качестве преобладающего и далее было объективно невозможно.

Основные достижения библиографической мысли

Возникновение библиографии связано с появлением достаточного количества письменных источников, их организаций в неком хранилище (библиотека, архив, музей тогда еще не различались между собой), что вызвало необходимость их упорядочить, составить их перечень и тем самым обеспечить возможность ознакомления с их составом без обращения к тексту.

Достижения библиографии начинаются с появления первых инвентарных описей, каталогов древнейших книжных собраний. Самый древний из них каталог – список произведений, обнаруженных на шумерской глиняной плитке, который датируется примерно 2000 г. до. н.э. Сами произведения письменности, приведенные в списке, история не сохранила. Известны более поздние фрагменты собраний письменных источников, из которых известно о литературе того времени. Таким книжным собранием является библиотека ассирийского царя Ашшурбанипала (VII в. то н.э.), которая включала более 22 тысяч глиняных табличек. Большая их часть сохранилась, и они выставлены в крупнейших музеях мира. До нас дошел огромный историко-литературный труд «Таблицы тех, кто прославился во всех областях знания, и того, что они написали» выдающегося деятеля эллинистической культуры Каллимаха. В данном труде нашли отражения не только книги, которые хранились в Александрийской библиотеке, но и вообще вся литература того времени.

Самые первые библиографические опыты отражали поиск возможных вариантов описания письменных источников. А особенности их материальной формы диктовали и аналогичные им формы библиографической информации. Например, такая особенность папирусных свитков, как сворачивание их в трубочку и невозможность ознакомится с текстом без разворачивания, привели к тому, что информация о тексте записывалась на прикрепленной к нему бирке. А отсюда до организации карточных каталогов – один шаг. Достаточно только собрать эти бирки отдельно от текстов, систематизировать их по какому-либо признаку, сгруппировать в какой-либо последовательности, чтобы представить все богатство книжного собрания. Их можно переписать на отдельный лист, и получится библиографический список, то есть список письменных текстов, который можно использовать для разных целей – рекомендации для прочтения или, наоборот, запрещения, как инвентарный список для учета или список изданий, предлагаемый к продаже.

Несмотря на многовековую историю развития библиографического описания письменных текстов, набор идентификационных признаков до сих пор еще окончательно не сложился.

Формирование библиографоведения – уникальное отличие отечественной науки от зарубежного комплекса дисциплин, изучающих систему документальных коммуникаций общества. Библиографоведение опирается на прочный фундамент трудов выдающихся отечественных и зарубежных библиографов, книговедов, представителей других смежных сфер деятельности. Это: М. Нэ де ля Рошель, Г. Грегуар, Г. Пеньо, Ф.А. Эберт, П. Отле, В.Г. Анастасевич, В.С. Сопиков, Н.А. Рубакин, Н.А. Лисовский, К.Н. Дерунов, Е.И. Шамурин, К.Р. Симон.

Система знаний о библиографии неоднократно анализировалась учеными. Первой работой этого плана была монография А.И. Барсука и О.П. Коршунова «Советское Библиографоведение: состояние, проблемы, перспективы», отразившая процесс становления, самоопределения науки и библиографии.

Появление библиографии исторически закономерно. Дискретная форма документов, их территориальная рассредоточенность диктуют необходимость промежуточного звена – посредника, облегчающего связь между документом и потребителем. Таким посредником выступает библиография. Попытки предпринять рассмотрению «библиографию» осуществлялись издавна. Например, «Новый словотолкователь» Н.М. Яновского (1803) трактует ее так: «Библиография, или вивлиография, — наука имеющая предметом познания книги, ее наименования, издания, каталога, цены и прочь.».

Главная особенность библиографии состоит в том, что она организует движение документов не как источников информации, а лишь сведений о них, которыми можно пользоваться отдельно и независимо от самих документов. Это положение, сформулированное О.П. Коршуновым, безусловно, фундаментально для теории библиографии.

Любая деятельность целенаправленна, и библиографическая тоже. Целенаправленность предлагает активные действия субъекта, направленные на объект. Эти действия выстраиваются в процессы, то есть операции, последовательно осуществляемые специфическим, присущим только этой области деятельности методом. На выходе должны быть результаты – в вещественной или невещественной формах.

На протяжении всей истории библиографии, библиографы стремились продвинуть информацию о документе к потребителю, что говорит о вспомогательности этой области деятельности. Вспомогательность, вторичность, функционирование в качестве посредника – сущностное свойство библиографии, ее качественная особенность, отражающая, собственно, причину ее появления и функционирования. Между тем библиографоведения – очень молодая научная дисциплина. Если не учитывать отдельных фактов предыстории научной библиографической мысли, то формирование отечественного библиографоведении как самостоятельной науки в основном произошло во второй половине XX века. Объяснение этого странного феномена известно. Дело в том, что длительное время, а именно в XVIII и особенно в XIX — начале XX в. большинство библиографов воспринимали и квалифицировали библиографию как науку о книге, либо тождественную универсальному книговедении, либо составляющую описательную част книговедения. И поскольку библиография – наука, то не возникало потребности выделять еще особую дисциплину, изучающую эту науку. Речь обычно шла о теории, истории и методике, выступающих в качестве разделов самой библиографии как науки о книге.

Это про отечественную. Про импортную — читать у К.Р. Симона «История иностранной библиографии».

Литры по теме:

1. Библиограф от Бога: памяти И.Г. Моргенштерна // Библиотечное дело. — 2008. — № 3. — С. 25-26.

2. Блохина Н.Н. Ученый, библиограф, книговед / Н.Н. Блохина // Мир библиографии. — 2008. — № 4. — С. 64-66.

3. Вохрышева М.Г. Теория библиографии : учеб. пособие для вузов / М.Г. Вохрышева. — Самара : СГАКИ, 2004.

4. Вопросы библиографоведения и библиотековедения: межвед. сб. / Мин. ин-т культуры. — Мн. : Университетское, 1980.

5. Глухов А.Г. «Презнатный и преучёный муж»/ А.Г. Глухов // Библиография. — 2006. — № 1. — С. 77-83.

6. Гушул Ю.В. Наследие замечательного ученого и педагога / Ю.В. Гушул // Библиография. — 2008. — № 3. — С. 95-96.

8. Краткие сведения об авторе идеи В.А. Фокееве // Мир библиографии. — 2005. — № 6. — С. 3-4.

9. Моргенштерн И. Г. Библиотечное дело и библиография // Сов. библиотековедение. — 1986.-№ 1.-С. 99-104.

10. Памяти Исаака Григорьевича Моргенштерна // Мир библиографии. — 2008. — № 2. — С. 86-87.

11. Симон К.Р. История иностранной библиографии: АН СССР, — М., 1963. – 736 с.

13. Соколов А. Главные вехи нашей науки / А. Соколов // Библиотека. — 2006. — № 7. — С. 69-72.

15. Справочник библиографа / Науч. ред. А.Н.Ванеев, В.А.Минкина. — СПб. : Профессия, 2003. — ( Библиотека).

16. Столяров Ю.Н. Мэтр библиографии / Ю.Н. Столяров // Мир библиографии. — 2006. — № 1. — С. 58-59.

17. Сухорукова Е.М. Юбилей С.А. Венгерова: неосуществлённый проект / Е.М. Сухорукова // Библиография. — 2007. — № 2. — С. 18-21

18. Шомракова И.А. Всеобщая история книги: пособие для студентов ВУЗов. – С.-П., Профессия, — 2005, — 367 с.

9 (21) октября 2013 года исполнилось 125 лет со дня рождения крупнейшего теоретика и историка библиографии, одного из основоположников советской науки о книге, талантливого педагога, пропагандиста и методиста краевой библиографии Николая Васильевича Здобнова (1888-1942).

Здобнов Н. В. родился в г. Шадринске Пермской губернии (ныне Курганская область) в семье служащего. Отец его – Василий Евстафьевич – служил бухгалтером в Шадринской городской управе. Будучи незаурядным человеком, самоучкой, знатоком местной старины, первым побудил в сыне любовь к изучению родного края. Впоследствии Н. В. Здобнов памяти отца посвятил одну из своих работ – «Указатель библиографических пособий по Уралу» (1927), которую задумал еще в юности.

Окончив Шадринское четырехклассное училище в 1904 г., Николай Здобнов пятнадцатилетним подростком работал писцом в городской управе, затем там же счетоводом. В эти годы он систематически занимался самообразованием. Общественные и литературные взгляды Здобнова формировались под влиянием прочитанных им в юности произведений революционных демократов и русской классической художественной литературы. В 1906-1907 гг. Н. В. Здобнов состоял членом Шадринского уездного комитета партии эсеров, подвергался арестам за политическую деятельность. Ссылку отбывал в Вологде, Новгороде, Уфе, Вятке.

После увольнения из Шадринского земства начал заниматься литературной работой, которая вскоре стала для него основным источником существования. Первая публикация – в екатеринбургской газете «Уральская жизнь» в 1906 г. С этого времени и до 1918 г. Н. В. Здобнов сотрудничал в уральских, московских и петербургских газетах и журналах. Публикации были посвящены вопросам литературы, искусства, общественно-политической жизни и краеведения.

Зачастую журналистская деятельность причиняла неприятности Н. Здобнову. Так в 1911 г. ему пришлось отбывать восьмимесячное тюремное заключение в Таганской тюрьме в Москве за статьи об уфимском прокуроре.

В 1913 г. Н. Здобнов основал в г. Шадринске газету «Исеть». Издание подвергалось преследованиям со стороны цензуры и административных властей из-за активной борьбы редакции со всякого рода проявлениями реакции.

В 1915 г. Здобнов окончил общественно-историческое отделение Московского народного университета имени А. Л. Шанявского. В 1919-1921 гг. в качестве вольнослушателя обучался в Томском университете на историко-филологическом факультете.

Начало научной деятельности Н. В. Здобнова следует отнести к студенческим годам, когда в 1914 г. он задумал написать историю Исетского края и историю г. Шадринска. Книги не были закончены.

Наряду с изучением родного края Здобнов стал заниматься библиографией. В 1914 г. он начинает составлять краткий биобиблиографичекий словарь русских писателей, но работа была прервана войной. В ноябре 1915 г. Н. В. Здобнов был мобилизован в армию и вскоре направлен в Ташкентскую школу прапорщиков, по окончании которой назначен младшим офицером 8-го Сибирского стрелкового запасного полка, стоявшего в Ашхабаде.

Службе помешала тяжелая болезнь, которая вынудила Н. Здобнова вернуться в г. Шадринск.

В августе 1918 г. в Самаре по его инициативе была организована первая местная книжная палата, результатом работы которой стал обширный печатный материал.

Весной 1919 г. Здобнов переехал в Томск. Здесь он принимает решение отойти от политической деятельности, а осенью целиком уходит в научную и педагогическую работу. Активно начинает заниматься краевой библиографией, в частности библиографией Урала и Сибири. Становится членом Библиографического бюро сначала при Институте исследования Сибири, после ликвидации института функции бюро были переданы в Томский университет. Здобнов Н. В. назначается заведующим Библиографического бюро. Им разрабатываются новые «Правила для составления журнальной библиографии».

В ходе работы над созданием сибирской библиографии были разработаны и приемы книгоописания, позднее вошедшие в книгу Н. В. Здобнова «Основы краевой библиографии» (1925).

По инициативе Н. В. Здобнова в 1922 г. при Томском университете были открыты библиотечные курсы, где он читал лекции по библиографии. В процессе подготовки к занятиям было подготовлено наглядное учебное пособие «Синхронистические таблицы русской библиографии за время с 1710 по 1917 гг.».

Сибирский период деятельности Н. В. Здобнова был удивительно плодотворен. Им были подготовлены «Указатель библиографических пособий по Уралу», «Русская журнальная библиография Урала за 1901-1917 гг.» и др. Основой библиографических работ стали местные книжные фонды, но для полноты собранного материала требовались фонды крупнейших библиотек страны.

В 1922 г. Николай Васильевич Здобнов переезжает в Москву и возобновляет литературную работу. Печатается в литературно-общественных краеведческих и библиографических журналах и научных сборниках.

Деятельность Н. В. Здобнова в области библиографии в первое московское десятилетие отличается многообразием интересов и высокой активностью. В свет выходят «Указатель библиографических пособий по Уралу» (1927), «Материалы для сибирского словаря писателей» (1927), «Каталог изданий Государственного издательства и его отделений. 1919-1925» (1927 и семь дополнений к нему, 1927-1930), «Проблемы экономики книги» (1929). Одновременно он ведет научно-общественную работу в русском библиографическом обществе, в Центральном бюро краеведения, Обществе изучения Урала Сибири и Дальнего Востока, в Совете Государственной центральной книжной палаты РСФСР. Деятельно участвует в организации и проведении 1-го (1924) и 2-го (1926) Всероссийских библиографических съездов. В печати поднимает ряд основных вопросов организации и методики краевой библиографии, читает лекции по библиографии

на различных курсах, выступает с докладами, занимается разработкой истории русской библиографии.

С июня 1922 г. по 1932 г. Н. В. Здобнов трудится в Госиздате и преемственно связанным с ним Книгоцентре. В качестве старшего библиографа торгового сектора Госиздата руководит каталожно-издательской работой этого сектора. В Книгоцентре под его руководством составляются ассортиментные списки книг. В этот период Здобнов выступает инициатором и организатором первого опыта применения в библиографической работе американских машин механического учета.

Наиболее плодотворным периодом деятельности Н. В. Здобнова можно считать 30-е годы. Это десятилетие поражает разнообразием и широтой творческих замыслов и интенсивностью его труда в различных областях библиографии. Он возглавляет коллективную работу по составлению многотомных трудов: «Библиография Дальневосточного края. 1890-1931» (т. 1-2, 1935) и «Библиография Бурят-Монголии за 1890-1936 гг.». Обе работы не были завершены, но специалисты отмечают полноту материала и тщательность выполнения вышедших томов.

Активно трудится в области отраслевых библиографий. Н. В. Здобнов в качестве члена комиссии экспертов принимает участие в работе Постоянной комиссии по составлению индексов научной литературы СССР при Ученом комитете ЦИК СССР, работает консультантом библиографом в Институте мировой литературы Академии наук СССР.

С особым увлечением Н. В. Здобнов занимался литературоведческой библиографией. Из всех русских писателей классиков наибольшим расположением пользовался М. Ю. Лермонтов, библиографический материал о котором он собирал на протяжении пятнадцати лет.

Здобнов Н. В. был против «библиографического бескультурья» и активно вел преподавательскую работу по курсу «Библиография» в различных библиографических учреждениях, в Московском библиотечном институте. Он достаточно работал над созданием различного типа учебных руководств и пособий по библиографии. Такими были его «Введение в библиографию», «Составление книготорговых каталогов», «Библиографическое источниковедение», «Конспект курса истории русской библиографии» и т.д.

Педагогическая деятельность Н. В. Здобнова в 1939-1941 гг. была тесно связана с дальнейшей разработкой им вопросов истории и методики библиографии. Он составил программу курса «История русской библиографии». По отзывам специалистов, эта работа была оценена как «крупным явление в области изучения истории русской библиографии, отметив ряд достоинств, в том числе стройность и четкость композиции».

В 1941 г. Н. Здобнов завершил капитальный двадцатилетний труд — «История русской библиографии до начала ХХ века», который с большими сложностями ему было разрешено защитить как докторскую диссертацию осенью того же года, но…

Нападение нацистской Германии Николай Васильевич встретил как патриот. Возраст и слабое здоровье не помешали ему в конце июня вступить в народное ополчение. Но 5 июля 1941 г. ночью его арестовали.

Позже стало известно, что Н. В. Здобнов был осужден 27 декабря 1941 г. Особым совещанием НКВД СССР по статье 58-10 УК РСФСР сроком на десять лет. 15 мая 1942 г., возможно, от истощения он скончался. Реабилитирован в 1957 г. «за отсутствием состава преступления».

Монография «История русской библиографии до начала ХХ века» увидела свет и выдержала три издания уже после смерти Николая Васильевича Здобнова. Первое издание в отступление от плана автора вышло в двух томах: первый том, содержащий I-III части, — в 1944 г., второй том – IV-V части – в 1947 г. Положительные отзывы, в том числе и за рубежом (Германии, Польши, США), способствовали переизданию книги в 1951 г. Третье издание состоялось в 1955 г.

Фонд редких книг располагает третьим изданием монографии Н. В. Здобнова «История русской библиографии до начала ХХ века», все части которой помещены в одну книгу под редакцией профессора Б. С. Боднарского (1868-1974). В издание включены предисловие автора, комментарии от редакции второго издания, подготовленного профессором К. Сивковым (1882-1959) и от редакции третьего издания. Представляемое издание дополнено большим числом иллюстраций.

В предисловии Н. В. Здобнов писал: «Книга явилась первым опытом развернутой истории русской библиографии. Она появилась в результате многолетнего изучения предмета по первоисточникам, в некоторой части по неопубликованным архивным материалам». За период подготовки издания автором было «рассмотрено до 30 000 библиографических указателей, изданных отдельно и напечатанных в книгах, журналах и газетах, 60 библиографических журналов и 700 общих и специальных (по разным отраслям знания) журналов XVIII-XX вв., уделявших какое-либо внимание библиографии». В настоящем труде отобрано и рассмотрено 500 библиографий.

Все внимание автора монографии было направлено не на формально-логическое определение понятия библиографии, а на защиту общественно полезного смысла библиографии.

Книгу составили отдельные статьи, лекции и доклады, но в конечном своем варианте она представляет собой органически связанное, стройное изложение истории «всех многообразных форм библиографического движения» от древнего периода до конца XIX века. Автор предполагал двадцатому веку посвятить отдельный том.

В исследованиях Н. В. Здобнова нашли отражение не только развитие основных видов библиографической деятельности, но и история книжной статистики, теории и методики библиографии, история библиографических организаций. В историко-хронологической последовательности он проследил истоки зарождения видов библиографии, причины их возникновения и «обусловленность их общественно-экономическими явлениями».

Н. В. Здобнов условно разделил на периоды многовековой путь развития русской библиографии, которым соответствуют части книги:

В первых двух частях показано зарождение и формирование основных видов и отраслей русской библиографии (XI – XVIII вв.).

При изучении XIX века автор рассмотрел процессы развития рекомендательной, критической и учетно-регистрационной библиографии. В этом периоде Н. В. Здобнов выделил 50-60-е годы, придавая им решающее значение в определении новых путей развития русской библиографии. Он установил связь между новым этапом русского освободительного движения и обострением борьбы различных направлений в библиографии. Это явление особо выделяется специалистами как заслуга Здобнова.

Работа над книгой не была завершена в том объеме, в котором первоначально ее задумал Николай Васильевич Здобнов. Преждевременный уход прервал его научную деятельность. Последующие издания монографии, безусловно, ответили бы на многие требования критиков, дополнив ее новыми исследованиями.

«Сущность библиографии заключается в знании книг, в знании не только книжной номенклатуры, но и содержания, качества, исторического и современного значения книг. Необходимо также знание методов библиографической работы и умение применять их на практике…». Н. В. Здобнов.

Список использованной литературы: