Одно из направлений поповского течения в старообрядчестве.

В конце XVIII века наметилось сближение части старообрядцев с официальным православием. Компромисс был найден в форме единоверия.

Первые попытки соединения старообрядцев с официальной церковью на Урале и в Западной Сибири были предприняты в конце XVIII века. Вопрос о принятии урало-сибирским старообрядчеством единоверия в первой четверти XIX в. также не был решен. С одной стороны, старообрядцы надеялись на признание государством своей организации и разрешение принимать священников, не переходя в единоверческую церковь. С другой стороны, государство проводило лояльную политику в отношении старообрядчества.

С началом правления Николая I политика в отношении старообрядчества ужесточается и переходит из разряда убеждений в разряд принуждений. В 1838 г. под угрозой лишения социальных и экономических прав большая часть екатеринбургских купцов присоединилась к единоверию.

Организации единоверия в Тобольской губернии в 30-е гг. XIX в. способствовала активная миссионерская деятельность пермского архиепископа Аркадия и единоверческого священника из Екатеринбурга А. Георгиевского. 11 апреля 1834 г. последовал указ Синода предоставлявший пермскому архиепископу полную свободу действий на территории Тобольской епархии в отношении обращающихся в единоверие.

Первые единоверческие приходы в Тобольской губернии появились в с. Кодском Ялуторовского округа и с. Романовском Курганского округа.

В 1837 г. образовался единоверческий приход в г. Тюмени. Инициаторами его создания стали тюменские старообрядцы. В 1844 г. началось строительство каменной церкви, которое закончилось в 1850 году. С момента основания и до 1860 г. церковь носила называние Градо-Тюменской Никольской единоверческой, а с 1860 г., после освящения Троицкого престола, стала называться Троицкой.

В конце 40-х гг. XIX в. в Тобольской губернии было образовано еще три прихода: с. Уваровском, с. Сосновском, с. Крутихинском Ялуторовского округа.

В 40-е — начале 50-х гг. XIX в. создаются единоверческие приходы в с. Травнинском, с. Сивковском, с. Теплодубровском Ишимского округа и в с. Нижне-Алабужском Курганского округа.

Всего в 1855 г. в Тобольской губернии насчитывалось 19523 единоверца.

Сведения об организации единоверческих церквей во второй половине XIX века позволяют сделать вывод, что именно к середине XIX века были сформированы основные единоверческие центры в губернии. Новые единоверческие приходы стали появляться только в конце XIX – начале XX века.

В 1916 году в Тобольской губернии насчитывалось 15 единоверческих церквей, разделенных на 2 благочиния:

Благочиние священника Владимира Бирюкова

1. Тюменская Троицкая единоверческая церковь,

2. Бердюгинская Тихвинская единоверческая церковь,

3. Кодская Казанская единоверческая церковь,

4. Крутихинская Николаевская единоверческая церковь,

5. Сосновская Ильинская единоверческая церковь,

6. Уваровская Успенская единоверческая церковь,

7. Савинская Христорождественская единоверческая церковь.

Благочиние священника Еримия Бердюгина

1. Нижне-Алабужская Николаевская единоверческая церковь,

2. Романовская Вознесенская единоверческая церковь,

3. Сивковская Благовещенская единоверческая церковь,

4. приписная к ней Теплодубровская Троицкая единоверческая церковь,

5. Снегиревская Христорождественская единоверческая церковь,

6. Травнинская Николаевская единоверческая церковь,

7. Щучьевская Георгиевская единоверческая церковь,

8. приписная Плосковская единоверческая церковь.

Автор статьи: Ермакова Д.С.

В прошлой статье мы познакомились с единоверческим приходом в первом приближении, описали его основные особенности, но получили ряд вопросов и решили сегодня по порядку на них ответить. Единоверие – очень интересное и глубокое, сегодня до конца не осмысленное явление в Русской Церкви. Этакий мостик между Древней Русью и Государством Российским от Петра до наших дней. Обратимся к определению Единоверия священномучеником Симоном (Шлеевым), первым единоверческим епископом:

Единоверие есть примиренное с Русской и Вселенской Церковью старообрядчество

«Противопоставляемое в России расколу, Единоверие есть совокупность приходов Русской Церкви, единых с ней в вере, но разнствующих от нее в обряде. Единоверие есть отдел старообрядчества, допущенный на основании единства в вере в общение с Российской Церковью… Единоверие есть примиренное с Русской и Вселенской Церковью старообрядчество».

Старообрядчество – на это важно обратить внимание. Не будет греха, если единоверцев для большего понимания вы назовете «старообрядцами», «православными старообрядцами», «церковными старообрядцами». Да, это приходы, на которых придерживаются богослужебного устава, бытовавшего на Руси до реформ патриарха Никона. Единоверцы – это старообрядцы в Церкви, ее полнота.

Официальной датой учреждения Единоверия принято считать 1800 год. 27 октября условия, на основании которых старообрядцев принимали в общение с Русской Православной Церковью, с замечаниями митрополита Платона (Левшина), были утверждены императором Павлом I. Однако правила содержали ряд ограничений, упреждающих возможность перехода к единоверцам православных. Например, прихожанину обычного православного храма позволялось причащаться у единоверческого священника только при угрозе неминуемой смерти.

Благовещенский Керженский единоверческий монастырь. 1897 г.

Стоит отметить, что со стороны Синода Единоверие задумывалось как миссионерский проект, митрополит Платон смотрел на старообрядцев как на «в неведении погрешающих». И, конечно, рассчитывал, что через какое-то время единоверческие приходы полностью сольются с Церковью, перейдя даже и на новый обряд. Однако этого не происходило. Старообрядцы, добровольно выступавшие за единение, понимали ущербность нахождения вне евхаристического общения с матерью-Церковью. Богослужение по старопечатным книгам и неукоснительное соблюдение древнерусского приходского уклада – в храме, семье и личной жизни – составляли для «ревнителей древлего благочестия» единый с догматами веры монолит.

В царствование Николая I позиции Единоверия значительно укрепились. Увы, не без административного вмешательства и давления на представителей старообрядческих согласий. Ошибочно обвинять рядовых единоверцев в имевших место силовых методах «освобождения» церквей и монастырей. Административно-бюрократический, канцелярско-солдатский подход правительства к «врачеванию раскола» делал свое дело. Монастыри на Иргизе, Черниговщине, Нижегородчине и в других уголках империи становились единоверческими. Появляются приходы и в Москве, на Рогожском и Преображенском кладбищах, в центрах староверов. К концу царствования Николая I в России насчитывалось 179 единоверческих приходов, записанными единоверцами назывались 200 тысяч человек.

Во второй половине XIX века единоверцы обращались в Синод с рядом ходатайств, касавшихся не просто изменения отдельных пунктов правил 1800 года, но предполагавших коренной пересмотр отношения правительства к старообрядчеству и Единоверию. Были здесь и предложения о создании Всестарообрядческой церкви, и просьбы о пересмотре правил Единоверия 1800 года, и вопрос о епископе. Большинство из всех принципиальных просьб Синод оставил без изменения либо внес совершенно непринципиальные коррективы. Однако за 100 лет Единоверие уже превратилось в определенную силу, со своими устоями и традициями, активной позицией и желанием стать полноценными членами Церкви – чего, надо сказать честно, до конца еще не ощущалось.

Священномученик Симон (Шлеев)

Революционная смута заставляет Патриарха ставить единоверческих архиереев на общеправославные кафедры

Первая четверть XX века – безусловно, период расцвета Единоверия, и время это неразрывно связано с именем священномученика Симона (Шлеева), первого единоверческого епископа и неутомимого деятеля православного старообрядчества. В эти годы активно обсуждается тема епископства для единоверцев, проходит сначала ряд епархиальных, а затем и три Всероссийских их съезда, поставляются сначала один, а затем несколько старообрядных архиереев… Единоверцы – уже не «миссионерский проект», они есть полнота Церкви. Революционная смута заставляет Патриарха Тихона ставить единоверческих архиереев на общеправославные кафедры, убеждаясь впоследствии в их ревности, стойкости духа, пастырском навыке и готовности отдать жизнь за Христа. В 1927 году проходит Съезд единоверцев, на котором среди прочих вопросов обсуждается и необходимость образования новых епархий для единоверцев, высказывается негативное отношение к раскольничьему ВЦУ. А вскоре, в 1929 году, Священным Синодом снимаются и клятвы на старые обряды. К великому сожалению, обстановка в стране привела к тому, что очень скоро единоверческие приходы растворились среди общеправославных. О советском периоде жизни единоверческих общин нам известно крайне мало.

С начала 1990-х годов и до наших дней от трех сохранившихся на постсоветском пространстве приходов количество единоверческих общин возрастает до четырех десятков. Наполняются приходы в основном за счет внутренней миграции консервативных прихожан Русской Православной Церкви, тяготеющих к русской истории и культуре. Происходят переходы в Единоверие отдельных старообрядческих семей и даже целых общин. Ежегодно, во время Международных Рождественских чтений, в Москве проводится секция, посвященная старому обряду в Русской Православной Церкви, на которой, как правило, собираются представители большинства единоверческих общин постсоветского пространства (а иногда и дальнего зарубежья, например, США). Не обходят стороной подобные события православные священники и миряне, совершающие богослужения по новому обряду. Частыми гостями и даже докладчиками становятся представители старообрядческих согласий. Состоявшаяся в конце января 2017 года секция Рождественских чтений собрала довольно большое количество представителей единоверческих приходов, в том числе и новых, что свидетельствует о явном росте интереса к «заветам святой старины». Поднимался и вопрос о единоверческом епископе, которого пока нет…

И что же дальше? Что такое сегодня Единоверие, старый обряд в Русской Православной Церкви, и зачем нам все это нужно? Пожалуй, стоит откровенно ответить на эти вопросы, более для того, чтобы показать людям несведущим всю ценность подобного движения в лоне Церкви.

Духовный опыт, хранимый единоверцами, полезен всем чадам Русской Православной Церкви

В наши дни Единоверие, как и 200 с лишним лет назад, представляет собой совокупность приходов Русской Церкви, в которых придерживаются дораскольного богослужения и древнерусского благочестия. По сути – то же христианство, но, конечно, безусловно повышающее планку духовно-нравственных требований к самому себе. Службы на таких приходах проходят без сокращений, пение, иконы, вся молитвенная атмосфера довольно сосредоточенная, строгая, аскетичная, что приближает богослужение к монастырскому. Общины единоверцев фактически, а не юридически, являются общинами, поскольку все прихожане знают друг друга, общаются, помогают. Есть осознанное стремление к некоему идеалу христианского жития. Получаться, конечно, как и у всех живых людей, это может по-разному, но наличие подобного устремления дает о себе знать.

Единоверие позволяет человеку по-настоящему, по-монастырски вырваться из мирской суеты, погрузиться в мощную молитвенную обстановку, взглянуть на православную веру через призму большей строгости к самому себе, подтянуть личную духовную планку. На единоверческом приходе человек ощущает живое определение общины, что весьма немаловажно в наши дни. В общины интегрируются целыми семьями, в цельной христианской традиции растут дети. Безусловно, этот духовный опыт, хранимый единоверцами, в наши дни полезен всем чадам Русской Православной Церкви. Это вовсе не значит, что приходам необходимо в одночасье перейти на старый чин богослужения. Обряды, разумеется, равноспасительны, поскольку в Церкви неизбежны развитие и некоторое изменение. Но та сокровищница духовной энергии, которая бережно в течение многих веков хранится в старом обряде, должна стать наследием всех христиан, и, пользоваться этим опытом смогут все. Кого-то привлечет пение, кто-то лучше увидит практическое устройство общины, для кого-то станут понятны некоторые бытовые моменты жизни христианина, испытанные опытом ряда поколений.

Единоверие, рожденное в непростых условиях, после полутора веков гонений на приверженцев «церковной старины» еще столетие добивалось своего равноправия в Православной Церкви. Оно заслужило уважение в XX веке, испытало наряду со всеми христианами жестокость гонений, казалось, погибло, но, восстав как феникс из пепла, молчаливо несет свое служение, постепенно поднимаясь, расправляя крылья, готовясь взлететь и явить России очередное торжество русского духа.

Всероссийский единоверческий съезд в начала ХХ века

Единоверцы — ревнители древнерусской традиции в лоне РПЦ, то есть прихожане официальной церкви, молящиеся по старому обряду. Единоверие было учреждено в 1800 году императорским указом по представлению московского митрополита Платона (Левшина; 1737–1812 гг.) для тех старообрядцев, которые были согласны войти в подчинение Синоду, однако опасались оставить древние обряды. Единоверие предусматривало, что при сохранении старого богослужебного чина и древних обычаев единоверцы обязываются принимать священство от господствующей церкви и поминать за литургией новообрядческий Синод или патриарха, вполне подчиняясь им.

Митрополит Платон (Левшин)

Термин «единоверие» был введен, чтобы подчеркнуть несамостоятельность, несамодостаточность общества старообрядцев, примкнувших к господствующей церкви. Сами единоверцы не раз выражали свою неудовлетворенность тем званием, которое было им присвоено, ссылаясь на его неопределенность; дело дошло до того, что на Всероссийском съезде в 1912 года в Петербурге было принято решение о переименовании единоверцев в православных старообрядцев, но новообретенное имя не прижилось.

К появлению единоверия привели многочисленные причины. В XVIII веке старообрядцы испытывали значительные трудности как в духовной сфере, так и в отношениях с гражданской властью. В старообрядчестве не было единства — уже сложились основные согласия. Не было полного единства и внутри согласий, ибо не было объединяющей всех иерархии. Старообрядцы, как поповцы, так и в начале века безпоповцы, были озабочены отсутствием православных епископов и, как следствие, нехваткой священства, возможностью его полного уничтожения, знаменующего скончание века. Эти и многие другие причины побудили некоторых старообрядцев искать возможность сохранять древнее православие на основании действующих гражданских законов.

Во второй половине XVIII века инок Никодим, озабоченный восстановлением в старообрядчестве трехчинной иерархии, подал соответствующее прошение в Синод. Оно было представлено Г.А. Потемкину (1739–1791 гг.), который подверг его критике, но заинтересовался им и решил соединить проект Никодима со своими планами заселения Новороссии старообрядцами. Это многим дало повод несправедливо называть Никодима «отцом единоверия», хотя Никодим хотел лишь иметь иерархию на законных основаниях и убедить новообрядческих архиереев в правильности старых обрядов, а не присоединяться к новообрядческой церкви. Но его идеями воспользовались гражданские и духовные власти, стремящиеся если и не обратить старообрядцев в никонианство, то хотя бы подчинить их своему влиянию. Официальному учреждению единоверия предшествовали следующие события:

• в 1784 году с соизволения императрицы Екатерины II (1729–1796 гг.) и по распоряжению «первенствующего члена Синода» митрополита Гавриила (Петрова-Шапошникова; 1730–1801 гг.) старообрядцам, живущим в Белорусской, Малороссийской и Новороссийской губерний, «даровались» священники с дозволением служить по старым обрядам;
• в том же году екатеринославскому епископу Амвросию (Серебренникову; 1745–1792 гг.) было дано позволение освящать для старообрядцев церкви и давать им священников «по их обряду» с условием зависимости от епархиального епископа господствующей церкви;
• 26 августа 1785 года высочайшим повелением князю Потемкину было предписано назначить старообрядцам для поселения места между Днепром и Перекопом с тем, чтобы они получали священников от архиерея таврического, но отправляли службу по старопечатным книгам;
• 19 июля 1796 года члену Синода архиепископу казанскому Амвросию (Подобедову; 1742–1818 гг.) было повелено «учинить решение» о даровании Верхней Успенской старообрядческой обители иеромонаха на основании указа 1794 г. по прошению строителя обители монаха Сергия;
• в 1797 году нижегородский епископ Павел (Пономарев; 1745–1806 гг.) доложил Синоду о прошении старообрядцев Нижнего Новгорода и окрестностей (числом до 1000 человек) о даровании им священника. На это прошение последовало «мнение» Синода о дозволении нижегородским старообрядцам иметь священников, служащих по старым обрядам, но рукоположенным от епархиального архиерея. Это мнение было высочайше утверждено указом от 12 марта 1798 года, при этом иметь таковых священников дозволялось старообрядцам и других епархий.

Однако данные распоряжения не достигали цели, поставленной властями, и были использованы старообрядцами просто как разрешение иметь своих священников, чего они и добивались. В 1799 году прошение митрополиту Платону о дозволении иметь своих «законных» священников подали московские старообрядцы — прихожане Рогожского кладбища. Подавляющее большинство рогожцев строго осудило эту просьбу, и 21 человек из 75 подписавших сняли свою подпись. В дальнейшем это прошение было использовано для законодательного оформления единоверия на основании приложенного к прошению проекта, который вместе с «Мнением» митрополита Платона составил «Правила единоверия» (высочайше утверждены 27 октября 1800 года). По этим правилам единоверие существовало до 1881 г., когда в них по определению Синода были внесены незначительные изменения. Эти правила, т. н. «16 пунктов», постановляли следующее:

1. разрешение Синодом клятв, наложенных на приверженцев старых обрядов, переходящих в единоверие;
2. дозволение иметь священников, рукоположенных в господствующей церкви по дониконовским книгам (примечание митрополита Платона: «Прежних их попов… к таковой церкви не определять»);
3. разрешение служить этим священникам по старым обрядам;
4. освящение церквей для старообрядцев архиереями господствующей церкви с положением в этих церквах антимисов, освященных до патриарха Никона или освященных вновь по дораскольным книгам;
5. разрешение единоверческим священникам не участвовать в соборных молениях господствующей церкви, в крестных ходах и т. п. (примечание митрополита Платона: «В церкви нашей православной доселе бывших никак до… присоединения не допускать»; в 1881 году этот пункт был изменен так: «…не менее пяти лет уклонившиеся от церкви могут быть присоединены к единоверию с особого для каждого из таковых лиц разрешения местного епископа»);
6. подчинение единоверцев по духовным делам суду архиереев господствующей церкви;
7. снабжение священников миром, освященным в господствующей церкви;
8. разрешение единоверческим священникам не исповедоваться у новообрядческих;
9. благословение единоверцев новообрядческими архиереями по дониконовскому чину (примечание митрополита Платона: «Сие предоставить благоразумию и совести каждого епископа, однако предохраняя других от соблазна»);
10. оставление священнодействий, совершенных старообрядческими священниками в законной силе (при этом таинства, совершенные в грекороссийской церкви, также должны приниматься единоверцами без исправления);
11. разрешение единоверцу «без всякого затруднения» принимать таинства от священника господствующей церкви (при этом членам оной дозволялось принимать таинства от единоверческого священника только «в крайней нужде, в смертном случае»; в 1881 году было добавлено разъяснение: «…с тем однако, чтобы это не служило поводом к перечислению православного в единоверие… «);
12. позволение нести епитимию провинившимся священникам при единоверческих церквах;
13. наличие в единоверческих церквах «троечастных книг» для регистрации совершения таинств над единоверцами;
14. позволение венчать браки как в единоверческой, так и в грекороссийской церкви, если кто-то из молодых принадлежит к единоверию (в 1881 году этот пункт был дополнен разрешением крестить рожденных в таком браке детей в единоверческой и грекороссийской церквах, по обоюдному согласию родителей);
15. указание единоверческим священникам молиться за царя с семейством и др. «по данной от Святейшего Синода форме»;
16. запрещение упрекать единоверцев в содержании старых обрядов и новообрядцев в содержании новых.

Таким образом, по этим правилам происходило фактически присоединение части старообрядцев к господствующей (никонианской) церкви на основе взаимного компромисса. Бывшие старообрядцы были вынуждены ради собственной безопасности и безопасности, например, своего торгового дела, идти на уступки в вопросах церковной уставности и обрядности. Но и господствующая церковь тоже принесла некоторые жертвы для заключения унии с частью старообрядцев. Как известно, собор 1667 г. со страшным проклятием запрещал кому бы то ни было молиться по старым русским церковным обрядам. Учреждение единоверия на практике без всяких комментариев игнорировало эти постановления собора 1667 года. Но митрополит Платон не убоялся этого, даже невзирая на то, что большая часть московского духовенства, от которого он потребовал мнения по сему делу, его уступок не одобрила (Т. Филиппов. Современные церковные вопросы. СПб., 1882, с. 292).

Присоединение к единоверию проходило не так успешно, как этого хотелось властям: подавляющее большинство старообрядцев не подчинилось господствующей церкви. Тогда были задействованы методы неявного принуждения: 17 февраля 1812 года правительство Александра I (1777–1825 гг.) издало распоряжение «О дозволении старообрядцам иметь священников, избираемых по согласию прихожан епархиальными архиереями, а не из попов иргизских монастырей, беглых духовных, опорочивших свое звание». Это «дозволение» было не чем иным, как попыткой насильственного обращения в единоверие всех поповцев. Начало Отечественной войны на десятилетие задержало правительственные планы относительно скорейшего «искоренения раскола». В царствование императора Николая I (1796–1855 гг.) гонения на старообрядцев усилились. Чтобы принудить старообрядцев, испытывающих нужду в священстве, совращаться в единоверие, 10 мая 1827 года было запрещено священникам совершать переезды из одного уезда в другой. В том же году старообрядцам было запрещено принимать от господствующей церкви новых священников. В 1836 году это указание было особенно подтверждено относительно иргизских старообрядческих монастырей. Затем последовали указы, ущемляющие религиозные права старообрядцев всех согласий. В последующие годы гонения усилились: старообрядческие храмы стали отбирать и передавать единоверцам, усилились и репрессии против старообрядческого духовенства и видных мирян. «Обращение в единоверие» стало излюбленным способом борьбы властей со старообрядческими центрами. Но не все официально считавшиеся единоверцами порывали с Церковью. Были примеры, что священник, поставленный к «единоверцам», подвергался «исправе», т. е. присоединялся к Церкви.

«Обращение» старообрядцев шло вяло, в то время как наиболее последовательной части старообрядчества с Божией помощью удалось восстановить полноту трехчинной иерархии, и оно больше не имело зависимости от бегствующего священства. Тогда тактика была изменена. В 1850-х гг. последовали правительственные распоряжения, имевшие целью склонить к единоверию старообрядческое купечество, т. е. нанести удар по наиболее состоятельной части старообрядчества и лишить его своих благодетелей. Так, было объявлено, что с 1 января 1855 года старообрядцы лишаются права записи в купечество. Это распоряжение произвело громадный переполох среди старообрядцев торгово-промышленного класса и содействовало очищению старообрядчества от более слабых его элементов. Самое большое количество обращений в единоверие последовало 30 и 31 декабря 1854 года, т. е. в последние числа, назначенные для объявления купеческих капиталов. Лишение права внесения купеческого капитала неминуемо вело к лишению важных сословных привилегий и к выполнению рекрутчины с ее 25-летним сроком службы.

Подобные правительственные распоряжения были лишь частью единого плана насильственного обращения старообрядчества в единоверие: к этому же времени (1854 год) относится отобрание у старообрядцев и передача единоверцам Никольского храма на Рогожском кладбище, а также запечатывание алтарей остальных храмов кладбища в 1856 году. В 1854 году на Преображенском кладбище также была освящена единоверческая церковь, а в 1866 году создан Никольский единоверческий монастырь. Действия правительства были успешными: господствующая церковь приобрела значительное число единоверцев. Однако в массе единоверцы тяготели к оставленному старообрядчеству. Эти настроения в 1864 года вызвали создание в единоверческой среде проекта, по которому правила 1800 года уничтожались, уничтожалось и само название единоверия, а единоверцы и поповцы образовывали единое старообрядчество с независимой от Синода иерархией. Попытки реализовать этот проект успеха не имели, хотя, опасаясь симпатий единоверцев к белокриницкой иерархии, московский митрополит Филарет (Дроздов; 1782–1867 гг.) предлагал дать единоверцам викарного епископа богородского (г. Богородск, он же Ногинск Московской области, в значительной степени был заселен старообрядцами). Из 22 греко-российских архиереев только 10 высказались за дарование единоверцам особой иерархии, и Синод такого решения не принял. Дело было в том, что большинство Синода и епископата всегда подозревало единоверцев в том, что их присоединение к господствующей церкви было не вполне искренним шагом, и что в душе единоверцы остаются тайными старообрядцами. Вероятно, это подозрение дало повод вятскому епископу Аполосу (1812–1885 гг.) сделать заявление, будто единоверие не есть православие, а только ступень к православию. Это мнение было опубликовано в «Московских ведомостях» в 1870 году. Против него восстал профессор Н. И. Субботин (1827–1905 гг.), положивший все свои силы для утверждения единоверия. В поддержку мнения епископа Аполоса вступился профессор Петербургской Духовной академии И. Ф. Нильский (1831–1894 гг.). Получилась большая дискуссия, которая в результате совсем не способствовала росту авторитета единоверия. Особенно горьким для единоверцев это стало в связи с известием лета 1872 года о том, что константинопольский патриарх принял майносских некрасовцев, пожелавших присоединиться к греческой церкви при сохранении старых обрядов, без всяких препятствий в полное общение, считая их вполне православными.

Бывший единоверческий храм святителя Николы на Рогожском кладбище (ныне в храме совершаются только новообрядческие службы)

Тем временем развитие исторической науки представило важные доказательства правоты старообрядцев относительно древности и православности дониконовских обрядов, содержащихся в русской Церкви. В 1886 году Синод издал «Изъяснение о содержащихся в полемических против раскола сочинениях прежнего времени порицаниях на именуемые старые обряды». В 1906–1907 гг. 4-й миссионерский съезд в Киеве и 6-й отдел предсоборного присутствия признали равночестность старого и нового обрядов и ходатайствовали о снятии ограничений 5 и 11 пунктов правил единоверия.

Архиепископ Симон (Шлеев)Единоверцы неоднократно возобновляли попытки заиметь собственных епископов и, следовательно, получить большую независимость от господствующей церкви. В начале века за это активно выступал известный деятель единоверия священник С. И. Шлеев (впоследствии архиепископ Симон; 1873–1921 гг.). Вопрос этот поднимался и на «Первом всероссийском съезде православных старообрядцев (единоверцев)» в Петербурге в 1912 году, где он выступил с обширным докладом. Однако положительно этот вопрос был разрешен только на поместном соборе РПЦ 13 февраля 1918 года, когда были введены должности викарных единоверческих епископов в большинстве епархий. Согласно решениям этого же собора приходская община сама могла решить вопрос о своем присоединении к единоверию, если четыре пятых членов общины выразят желание принять старый обряд. Тогда же окончательно утратил силу запрет на обращение новообрядцев без крайней необходимости к единоверческим священникам. Но, с другой стороны, и по привилегиям единоверческого духовенства был нанесен удар. Собор постановил, что единоверческие епископы по благословению правящего архиерея обязаны посещать службы в новообрядческих храмах и служить по новому чину.

Решения собора о даровании единоверцам особых епископов были приняты после напряженной борьбы. Особое мнение подписали несколько лиц во главе с епископом Андроником и епископом Серафимом Челябинским.

После объявления веротерпимости в 1905 году утратил значение и первоначальный замысел единоверия как ловушки для старообрядцев; оно лишилось преимущественного положения, а его приходы стали быстро распадаться. Одни прихожане вернулись в старообрядчество, другие перешли к новообрядцам. Оба единоверческих монастыря в Москве — мужской Никольский и девичий Всехсвятский — распадаются к 1922 году; Троицкий и Введенский храмы у Салтыкова моста были закрыты в 1931 году. Последним храмом московских единоверцев до 1960-х гг. была Никольская церковь на Рогожском кладбище, после чего единоверческие службы шли лишь в южном (во имя иконы Божией Матери Троеручицы) приделе этого храма. Они проходили все менее регулярно и полностью прекратились в 1988 году, когда единоверческий приход Рогожского кладбища был аттестован Советом по делам религий при Совмине СССР как «бесперспективный». С этого времени богослужение в храме переведено на новый обряд, чему подчинились и немногие оставшиеся в приходе единоверцы. Большинство же единоверцев стало ездить на моление в Михайловскую слободу, а наиболее консервативная часть прихода перешла в общину нынешнего Антипьевского храма в Знаменском переулке.

Храм архангела Михаила в Михайловской слободе

В 1927 году распадается община единоверческого храма на Волковом кладбище в Ленинграде, главный же храм во имя святителя Николы петроградских единоверцев в 1927 году перешел под «иосифлянскую» юрисдикцию и в 1932 году был закрыт. Дольше всех продержались единоверческие общины в провинции. Паства епископа Симона сохранялась еще в начале 1980-х г. и была замкнутой от внешнего мира общиной фундаменталистской ориентации. В 1920-х гг. единоверческий епископат по своей воле перестает именоваться викарным, однако самостоятельной легальной иерархии он не образовал и был большей частью уничтожен. Известны случаи перехода таких архиереев в старообрядчество, например, в 1929 году епископ Стефан (Расторгуев) перешел в Древлеправославную церковь. Со временем большинство единоверческих приходов приобрело смешанный характер, в них все заметнее начинали доминировать новообрядцы. В Вязниках (Владимирская область) в 1940-х гг. в одном храме существовало два состава клира, служивших по очереди, — единоверческий и новообрядческий. Первый из них окончательно исчез в 1970-х гг. вследствие естественной убыли.

В постсоветское время единоверие в РПЦ начало возрождаться в несколько ином виде — инициатива создания приходов идет снизу, представляя своего рода «внутреннюю эмиграцию» в РПЦ из числа неприемлющих обрядовых нововведений Никона, и представляет из себя консервативную часть РПЦ (достаточно часто современные единоверцы не имеют прямой преемственности от прежних).

4 июня 1999 года Священный Синод Русской Церкви принял определение, в котором призвал епархиальных архиереев и духовенство учитывать в практической деятельности общецерковные решения, отменяющие клятвы на старые обряды. Синод призвал церковные издательства «применять критический подход к переизданию литературы, напечатанной в дореволюционное время, когда под влиянием светской власти старообрядчество критиковалось некорректными и неприемлемыми методами». Синод осудил «имевшие место в истории насильственные методы преодоления раскола, явившиеся результатом вмешательства светских властей в дела Церкви».

В России единоверческие общины организационно подчиняются управляющим епархий Русской Православной Церкви. По данным сайта Патриаршего центра древнерусской богослужебной традиции таких общин, включая двуобрядные, насчитывается 30. Точное число таких приходов неизвестно, поскольку не все приходы имеют молитвенные помещения, регистрацию или вообще четкий статус; нередко такие общины замкнуты и не афишируют свою деятельность. Также препятствует определению числа таких приходов отсутствие юридически прописанного определения в уставных документах Русской Православной Церкви о том, что такое единоверческий приход. В структуре РПЦЗ на территории США существует специальная викарная единоверческая кафедра. Долгое время единоверцами в Америке управлял епископ Ирийский Даниил (Александров). В 2008 году в РПЦЗ по старому чину был рукоположен епископ Иоанн (Берзинь), ныне окормляющий единоверцев Зарубежной Церкви.

Московский митрополит Платон (Левшин) составил примечания к прошению старообрядцев о присоединении к Матери-Церкви, которые получили наименование Правил Единоверия. Само понятие «Единоверие» также было введено в обиход митрополитом Платоном. Он же предложил не называть присоединившихся к Церкви старообрядцами, ибо по его словам, в Церкви ничего нового и нет и нет новообрядцев, а называть их соединенцами или единоверцами. Первый единоверческий епископ священномученик Симон Охтенский (прославлен Русской Православной Церковью в лике святых в 2000 г.), чья архиерейская хиротония была совершена святителем Тихоном, Патриархом Всероссийским, ровно 90 лет назад, дал Единоверию следующее определение: Это есть совокупность приходов Русской Церкви, единых с ней по вере, но разнствующих от нее в обряде. Единоверие есть отдел старообрядчества, допущенный на основании единства в вере в общение с Российской Церковью… Единоверие есть примиренное с Русской и Вселенской Церковью старообрядчество.

Впервые храм Архангела Михаила упоминается в Писцовой книге за 1627 г. В то время церковь была деревянная клетцки, а в церкви образы, и книги, и свечи и на колокольнице колокола и всякое строение приходных людей. В 1679 г. деревянная церковь Архангела Михаила сгорела, и уже в следующем году на ее месте построили новую, тоже деревянную. А в 1687 г. заложили кирпичную церковь, строительство которой завершили в 1689 г. Об этом свидетельствует надпись, выполненная на закладной белокаменной доске, и ныне расположенной у южного входа в храм: Лета 7195 зачата бысть св. церковь строить при Державе Великих Государей царей и Великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцев. По благословению Великаго Господина Святейшего Иоакима Патриарха Московскаго и всея России. Совершена в лето 7197 июля в 21 день тщанием и радением всечестныя Игумении Пелагеи Константинны.

Церковный раскол середины XVII столетия стал величайшей трагедией для всего русского народа. Его последствия очень тяжело переживали и жители села Михайловская Слобода, а также деревень Чулково, Кулаково и Дурнихи, составлявших приход храма Архангела Михаила, ибо большинство из них осталось приверженцами старых обрядов. После учреждения Единоверия в 1800 г. среди крестьян Михайловской Слободы и соседних деревень возникло движение к воссоединению с Русской Православной Церковью при условии сохранения им старых обрядов. Видя отеческое отношение митрополита Платона (Левшина) к московским единоверцам, в особенности его попечение об устройстве Троице-Введенского единоверческого храма у Салтыкова моста, жители Михайловской Слободы и прилежащих к ней деревень обратились с прошением о дозволении совершать богослужения по старопечатным книгам в приходской церкви Архангела Михаила, желая быть сынами Святыя Церкви. Митрополит Платон устно благословил проведение таких богослужений, а формальное учреждение Единоверия в Михайловской Слободе состоялось при его преемнике архиепископе Дмитровском Августине (Виноградском).

4 июля 1817 г. Преосвященный Августин издал следующий указ: Бронницкой округи в церкви Архистратига Михаила, что в Михайловской слободе, всякую Божественную службу благословляем отправлять по старопечатным книгам, также и требы в домах, уповая, что через сие отделяющиеся от единения Церкви Христовой соединятся с оною и будут общники вечери Господней во спасение свое и в живот вечный. О чем не престанем возсылать недостойныя молитвы наши к верховному Пастыреначальнику, Господу нашему И. Хриcту, приводящему во двор Свой ины овцы, яже не суть от двора Его. 18 июня 1819 г. Московский митрополит Серафим (Глаголевский) удовлетворил прошение священнослужителей и прихожан Михаило-Архангельской церкви и благословил перестроить и благоукрасить храм. 17 мая 1822 г. после завершения реконструкции храма архиепископ Филарет (Дроздов) освятил для него антиминс, а уже на следующий день по сообщению священника Михаило-Архангельской церкви Александра Иванова вновь перестроенный храм во имя Архистратига Михаила на новоосвященном антиминсе по положению Единоверческих церквей мая 18-го дня сего 1822 года протоиереем московской Единоверческой церкви Иоанном Петровым освящен обще с священниками московским единоверческим же Алексеем Петровым и с ним Александром Ивановым и Иваном Андреевым.

В 1833 г. к церкви пристраивается трапезная, отапливаемая часть с двумя приделами: на южной стороне во имя святителя и чудотворца Николая, на северной — во имя святого великомученика Георгия Победоносца. А в 1837 г. тщанием старосты храма Архангела Михаила Бронницкого купца Василия Ильича Кузнецова была сооружена колокольня. По количеству и составу членов общины приход был сельским, но весьма внушительным. Согласно архивным данным, в 1837 году число прихожан составляло 1791 человек. В том же году было открыто церковно-приходское училище, в котором по данным на 1858 год обучалось 32 мальчика и 11 девочек.

В 1892 г. тщанием благотворителей трапезная часть храма была украшена стенной живописью, а в 1906—1907 гг. — четверик церкви Архангела Михаила. В 1912 г. усердием попечителей было устроено духовое отопление. В 1919 г. запретили ежегодные крестные ходы из Бронниц с чудотворным образом иконы Божией Матери Иерусалимской, чуть позже — крестные ходы по приходу. Закрыли церковно-приходское училище, в 1920 г. остатки его здания увезли в Чулково. На Рождество Христово 1929 г. запретили колокольный звон. 28 января 1930 г. колокола и вовсе были сброшены богоборцами. В этот день сторож храма Иван Иванович Рощин, прослуживший в Михайловской Слободе 48 лет, почил, не выдержав поругания святыни.

Самый трагический момент в истории единоверческого храма Архангела Михаила — его закрытие — произошел весной 1961 г. Власти планировали использовать храм под зернохранилище, но милостью Божьей в нем разместили архив Всесоюзной книжной палаты, что в какой-то мере способствовало его сохранению. Как только наступила пора относительной религиозной свободы, жители Михайловской Слободы стали ратовать за возвращение храма. Особая заслуга в этом принадлежит Клавдии Мокеевне Макеевой, понесшей много трудов для воплощения заветной мечты тех, кто почти три десятка лет был лишен возможности возносить свои молитвы в храме, построенном и украшенном тщанием благочестивых предков. В апреле 1989 г. митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий назначил своим указом священноинока Иринарха (Денисова) настоятелем вновь открытого единоверческого храма Архангела Михаила.

За прошедшие 19 лет совершенно изменились как сам облик храма, так и прилегающая к нему территория. Трудами и заботами настоятеля храма, попечителей и всех членов Михаило-Архангельского единоверческого общества реконструирован интерьер трапезной части и колокольни. Завершена роспись Никольского и Георгиевского приделов, а также притвора храма. Церковь украшают сохранившиеся древние и вновь написанные иконы. В 2005 г. закончилась реставрация колокольни храма. Как и прежде ее украшают часы-куранты и замечательная звонница. Общий вес 15 колоколов составляет почти 7 тонн. Кроме реставрации на территории храма ведутся и строительные работы. В 1991 г. построен двухэтажный трапезный корпус, в 1993 г. — Богоявленская надкладезная часовня, в 1995 г. — часовня преподобной Анны Кашинской, в 1998 г. — дом причта, в котором располагается также и воскресная школа и монастырская ограда со святыми вратами, в 2003 г. — храм-часовня преподобного Паисия Великого. В 2004 г. построен комплекс хозяйственных построек, примыкающих к северной от Святых врат части ограды храма. К югу от Святых врат построен административный корпус, в котором после окончания отделочных работ будут размещены издательство храма, музей, библиотека и другие приходские учреждения. В настоящее время в былом великолепии восстанавливается древняя святыня — летний храм Архангела Михаила, пребывавший после возобновления богослужений в наиболее разрушенном состоянии.

Московская обл., Раменский р-н, с. Михайловская Слобода