Статья 2014 г.

• 
• 
• 
• 

Можно сказать, что именно свт. Афанасий Александрийский стал классическим выразителем учения Церкви об обожении. Это учение для него является самой сутью христианства. Главной предпосылкой возможности обожения человека у свт. Афанасия Великого, как и у свт. Иринея Лионского, является Боговоплощение.

Обожение человеческой природы, по св. Афанасию, явилось результатом схождения Слова Божия Духом Святым «во утробу приснодевственную» и восприятия Им человеческого естества. Человек, по учению свт. Афанасия Великого, удостоен высочайшей почести, которой не имеют даже ангелы: он принят в реальное общение с Богом. В Лице Сына Божьего, Само Божество приобщилось человечеству, а человечество в Божестве обожилось. Обожение – это важнейший результат всего земного служения Господа Иисуса Христа. Христос для того и пришел на землю, чтобы освятить и обожить род человеческий. «Он (Бог. – Б. А.) вочеловечился, – пишет святитель, – чтобы мы обожились» 1. В этой формуле выражена вся суть сотериологии свт. Афанасия Александрийского.

Несмотря на то, что в богословии св. Афанасия очень ярко выражен христологический аспект, и он постоянно подчеркивает, что наше обожение стало вновь возможно благодаря Воплощению Сына Божьего, все же дело спасения человека, говорит он, есть дело всей Пресвятой Троицы. Бог Отец Своим всемогуществом и Своей божественной волей предвечно определил ход домостроительства нашего спасения. Затем, в определенный исторический момент, Божество ипостасно, в Лице Бога Слова, соединилось с человеческой природой. Теперь, после Пятидесятницы, при посредстве Духа Святого верующие становятся причастниками Божеского естества (ср.:2 Петр.1,4) . «Дух, – пишет святитель, – всегда один и тот же. Он не в числе причащающихся, но Его все причащаются»… «В Духе Святом Сын Божий обожает тварь, приводит ее к Отцу» 2.

«В этом, – пишет архимандрит Киприан (Керн),– виден огромный шаг вперед по пути раскрытия догматической мысли. Здесь св. Афанасий далеко опережает своих учителей, платонизировавших александрийцев, и открывает новую, чисто христианскую эпоху в мистической традиции. Стяжание Духа Святого – вот главное в духовной жизни Церкви» 3.

Несмотря на то, что вечная жизнь во Христе – дар Божий (см.: Рим. 6, 23), все же для достижения существенного общения с Богом, по мысли свт. Афанасия Александрийского, человеку необходимы нравственная чистота и святость. Именно это является непременным условием, благодаря которому человек получает возможность теснейшим образом соединиться с Духом Святым. Однако, как справедливо отмечает проф. И. В. Попов: «Идеал св. Афанасия в своих последних основаниях не есть идеал моральный, хотя нравственный элемент и служит его неотъемлемой составной частью. В представлении об идеальном человеке св. Афанасий мыслит в качестве необходимой черты нравственную чистоту и святость, но это моральное совершенство не составляет собой последней цели стремлений человека… Последней и высшей целью стремлений верующего служит обожение» 4.

Из всего вышесказанного можно заключить, что для сотериологии свт. Афанасия Великого наиболее важным является не нравственный аспект человеческой жизни как нечто самоценное, а обожение как преображение в Боге всего человеческого существа. Безусловно, обожения нельзя достичь прибывая во грехе, движение человека к Богу не может не предполагать определенного нравственного катарсиса. Однако пределом нашего изменения, не может быть одна только моральная трансформация человека, спасение есть обожение, т.е. максимальное причастие тварного человеческого естества нетварному Богу, но причастие неслитное и неизменное, без уничтожения личностных особенностей человека.

Великие Каппадокийцы

Большинство характерных особенностей, присущих учению об обожении свт. Афанасия Александрийского, было подхвачено и развито каппадокийскими Отцами: Василием Кесарийским (330 – 379 гг.), его другом Григорием Назианзином (330 – 389 гг.) и младшим братом Григорием Нисским (331 – 395 гг.).

Учение свт. Афанасия Александрийского о домостроительстве Духа Святого получило дальнейшее развитие в сотериологии свт. Василия Великого, написавшего на эту тему целый трактат под названием «О Святом Духе». Совершенное Сыном Божьим спасение человеческого рода созидается Духом Святым. Именно Духом Божьим совершаются спасительные действия в людях. «И как блестящие и прозрачные тела, – пишет св. Василий, – когда упадет на них луч света, сами делаются светящимися и отбрасывают от себя новый луч, так духоносные души, будучи озаряемы Духом, сами делаются духовными и на других изливают благодать. Отсюда – предведение будущего, разумение таинств, постижение сокровенного, раздаяние дарований, небесное жительство, ликование с ангелами, нескончаемое веселие, пребывание в Боге, уподобление Богу и крайний предел желаемого – обожение» 5.

В учении свт. Василия Кесарийского об обожении самым важным является то, что он проводит различие между сущностью Бога и Его энергиями. Это различение божественной сущности и божественных энергий в богословии святителя обусловлено его стремлением не допустить смешения твари с Творцом, которое было характерно для эллинистической философии, например, Плотина. Св. Василий настаивает на том, что сущность Бога совершенно недоступна для человека. Бог познается только в Своих энергиях или действиях. «Энергии многочисленны, а Божья сущность проста, – пишет святитель, – и, говоря о Боге, на самом деле мы познаем Его энергии. Мы не дерзаем приблизиться к Его сущности. Его энергии нисходят к нам, но сущность остается недостижимой» 6. Утверждая эту мысль, свт. Василий Великий предвосхищает дальнейшее развитие данной идеи в трудах свт. Григория Паламы, пришедшееся на позднейший период византийского богословия.

Дальнейшему развитию учения об обожении в немалой степени способствовали и два других каппадокийских Отца – свтт. Григорий Богослов и Григорий Нисский.

Именно свт. Григорий Назианзин, как пишет В. М. Лурье, был отцом Церкви, который на все будущие времена узаконил и даже сделал обязательным употребление термина обожение 7. По мнению митр. Илариона (Алфеева) тема обожения является для святителя «центральной и именно после него она станет сердцевиной всей религиозной жизни христианского Востока и идеей, вокруг которой будут вращаться основные вопросы догматики, этики и мистики» 8.

Точно также как и приведенные нами выше отцы Церкви, свт. Григорий Богослов конечную цель и завершение спасения видит в преображении человеческой природы. «Богом был Ты (Христе) от века, – пишет святитель, – человеком же явился нам напоследок, чтобы после того, как Сам Ты стал человеком, меня сделать богом» 9. Сын Божий для того воплотился, чтобы человек стал «богом, восшедшим от земли через Снисшедшего ради нас свыше» 10.

Таким образом, для св. Григория обожение человеческой природы Господа Иисуса Христа является образцом, с которым соотносится и наше обожение, мыслимое по аналогии. Однако в домостроительстве спасения обожение не ограничивается событием Воплощения. Свт. Григорий Богослов в соответствии с традицией Церкви понимает спасение в смысле синергии, т.е. сотрудничества между Божьей благодатью и человеческой свободой. Развивая понятие сотрудничества, он утверждает, что наше приобщение ко Христу зависит как от Бога, так и от нас самих 11. Иными словами, он сочетает сотериологию, основным принципом которой является обретение благодати благодаря Боговоплощению, с аскетическим идеалом совершенствования в добродетелях, вершиной которого является преодоление пропасти между человечеством и Божеством. По мере преодоления этой пропасти человек становится сыном Божьим.

Путь христианина к богоусыновлению, учит св. Григорий, пролегает в лоне Церкви через участие св. Таинствах. Церковь, пишет он, есть единое тело, «соединенное и связанное гармонией Духа… совершенное и достойное Самого Христа – нашего главы» 12. В ней каждый верующий христианин призван «со Христом похоронить себя, со Христом воскреснуть, Христу сонаследовать, стать сыном Божиим и называться богом» 13. Важнейшими из церковных Таинств, по мнению свт. Григория Богослова, являются таинства Крещения и Евхаристии. В Крещении, благодаря обоживающему действию Святого Духа, происходит возрождение и воссоздание человека. «(Дух), – пишет святитель, – обоживает меня в Крещении. От Духа – наше возрождение, от возрождения – воссоздание… Дух делает человека храмом, богом, совершенным, поэтому Он и предваряет Крещение, и взыскуется после Крещения» 14. Что касается таинства Евхаристии, то участвуя в нем, говорит св. Григорий, «мы причащаемся Христа, Его страданий и Его Божества» 15.

Наряду с участием в Таинствах, путь к преображению человеческого естества, по свт. Григорию Назианзину, лежит через активное участие в богоугодных делах и аскетический образ жизни, который тоже способствует обожению человека. «Показывай, – пишет св. Григорий, – свою деятельность не в том, чтобы делать зло, но в том, чтобы делать добро, если хочешь быть богом» 16.

И наконец, еще одним очень важным средством для достижения обожения человека, по мысли свт. Григория Богослова, является искренняя, идущая из самых глубин человеческого сердца молитва, которая есть мистический опыт восхождения человека к Богу. Восходя через молитву к Богу, человек приобретает определенный опыт богопознания, который, по мере приближения к цели – обожению, становится для него все более и более совершенным.

Идея обожения человека была также присуща и свт. Григорию Нисскому. Как пишет архимандрит Киприан (Керн): «Святой Григорий понимает обожение человека как конкретную реальность, а не как отвлеченное понятие, не как абстрактную идею» 17. В учении об обожении свт. Григорий Нисский не оригинален, он следует за святыми Отцами, которые развивали эту тему до него, прежде всего, за свтт. Иринеем Лионским и Афанасием Александрийским. О Воплощении он говорит как о соединении Бога и человечества, в результате которого последнее, т. е. человечество обоживается. По его словам, Бог «смешался с нашей природой, чтобы, благодаря этому смешению с божественным, наша природа обожилась» 18.

Как и свт. Григорий Богослов, нисский святитель придает исключительно важное значение церковным Таинствам. Особенно таинствам Крещения и Евхаристии, с помощью которых Сын Божий при посредстве Святого Духа продолжает Свое искупительное служение среди людей. По учению св. Григория, человек через Крещение получает начаток новой уже обоженной природы, а питается эта новая человеческая природа Евхаристией. В своем хорошо известном отрывке из «Большого катехизиса» он утверждает, что «принятие тела и крови Христа обоживает того, кто их принимает» 19.

Преподобный Максим Исповедник

Тема обожения человека явилась центральной в богословии еще одного, как пишет исследователь, замечательнейшего 20 православного богослова – преп. Максима Исповедника (580 – 662 гг.). Богословие преп. Максима глубоко христоцентрично. Также как и для большинства святых Отцов, Воплощение для него – основная предпосылка обожения. «Бог для того стал человеком, – пишет он, – и Сын Божий Сыном Человеческим, чтобы нас сделать богами и сынами Божиими» 21.

Однако в связи с полемикой вокруг монофелитской доктрины преподобный вносит некоторое уточнение в учение об обожении. Выступая против монофелитов, которые признавали существование во Христе единственной воли и единственной энергии, преп. Максим Исповедник утверждал, что Христос воспринял вместе с человеческой природой и человеческую волю. По его мнению, дело искупления не могло увенчаться успехом, если бы не была исправлена та самая воля, которая послужила причиной грехопадения. Воля Христа, в силу ипостасного единства полностью совпадающая с Божественной волей, была целиком свободна от страстного искажения.

По мысли Исповедника, единство воли не является чисто умственным, оно влечет за собой истинное взаимопроникновение божественного и человеческого. Человеческое поведение становится пронизанным божественной энергией и действует с ней в таком же нерасторжимом единстве, какое присуще раскаленному железу и огню: раскаленное железо и жжет, и режет одновременно. Таким образом, божественная энергия и энергия человеческая остаются онтологически раздельными, но в силу взаимопроникновения являют собой единую энергию.

Обожение христианина, как и обожение человеческой природы Христа, происходит благодаря действию любви. Любовь – это единство духа, единство божественной и человеческой воли, что подразумевает еще и онтологическое взаимопроникновение божественного действия и человеческой воли. Вот как пишет об этом преп. Максим: «Дивный Павел говорил, как бы отвергая самого себя и не зная, есть ли в нем жизнь: И уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2, 20). Пусть не смутит вас то, что я скажу: я не имею в виду, что устраняется свобода произволения; напротив, она, скорее, надежно обретает вновь свое естественное состояние… находится во власти Божественной энергии или, скорее, он стал Богом благодаря обожению, и он радуется о том, что он восхищен за приделы того, что ему известно по естеству, потому что благодать Святого Духа берет над ним верх и становится ясно, что действует в нем один Господь; так, теперь во всех вещах уже есть только одна общая энергия, общая для Бога и тех, кто Его достоин, или, скорее, эта энергия – энергия одного лишь Бога, поскольку Он, по Своей благости, весь целиком пронизывает тех, кто Его достоин» 22.

Преп. Максим Исповедник идеал обожения человека распространил и на всю природу. Через Господа Иисуса Христа сначала обоживается человек, а уже через него будет обожена и вся природа. Как пишет С. Л. Епифанович, «идея человека в системе преп. Максима Исповедника имеет свое специально-важное значение. Как образ Логоса, промыслительно ведущего мир к конечному объединению с Собой, человек получил великое предназначение – фактически осуществить это объединение и таким образом исполнить великий совет Божий об обожении всего бытия» 23.

Преподобный Иоанн Дамаскин

Суммарное изложение патристического учения об обожении мы находим у преп. Иоанна Дамаскина (675 – 749 гг.) 24. В его богословии оно играет важную роль и налагает свой отпечаток на трактовку многих других вопросов. Св. Иоанн выделяет три основных аспекта обожения: творение, Воплощение Логоса и добродетельная жизнь человека.

Творение для него – не что иное, как действие, в котором Бог дает возможность бытия другим существам или вещам благодаря причастности к Нему Самому. Преп. Иоанн говорит о различных уровнях богопричастности, подчеркивая, что разумные существа причастны Ему более всех остальных. По мысли Дамаскина, природа человека изначально была динамичной, предназначенной для постепенного возрастания в богообщении. Фактически сам акт сотворения человека Богом уже служил онтологическим основанием для обожения. Буквально с первых дней своего сотворения Адам находился в состоянии обожения благодаря своей причастности божественному свету.

И хотя грехопадение прервало процесс обожения, оно не смогло полностью разрушить Божий замысел о человеке. Воплощение вновь вернуло человеку возможность обрести то, ради чего он был сотворен, – единение с Богом. Согласно преп. Иоанну Воплощение имеет важнейшее значение для обожения. По вполне обоснованным причина его даже называют доктором Воплощения 25. Практически половина его основного труда – «Точного изложение православной веры» посвящена теме Воплощения.

По существу, основная цель Воплощения – обожение человека. «Господь, – пишет преподобный, – Своим рождением или воплощением, крещением, страданием и воскресением освободил естество (наше) от прародительского греха, от смерти и тления; соделался начатком воскресения и показал в Самом Себе путь, образ и пример, чтобы и мы, последуя стопам Его, сделались по усыновлению тем же, чем Он есть по естеству, то есть сынами и наследниками Божиими, а Его сонаследниками» 26.

Таким образом, Христос, в Котором человеческая природа соединилась с божественной и в Котором, благодаря этому единению, она обожилась, является образцом для прочих человеческих существ. Поскольку человеческая природа Христа была спасена, обновлена и укреплена, природа других людей тоже может быть спасенной, обновленной и укрепленной, одним словом – обоженной.

Наряду с творением и Воплощением преп. Иоанн Дамаскин определяет и третий основной аспект обожения, касающийся добродетельной жизни. Говоря о обожении нашего естества в Лице Иисуса Христа, он не забывает повторять об обожении каждого христианина живущего добродетельно. Святые, соединяясь в подвиге молитвы и добродетели с Богом, принимают «Его в жилище своего сердца, приобщаются Ему, делаются по благодати тем, чем Он Сам есть по естеству» 27.

Не менее важно указать на то, что все святоотеческое учение об обожении у преп. Иоанна приобретает кроме того и характер молитвы об этом обожении. Если, начиная со свв. Иринея Лионского, Афанасия Александрийского и Каппадокийцев Церковь богословствовала об обожении, то в лице преп. Иоанна она молится об этом. Дамаскин «не только теоретик и созерцатель этого обоженного состояния, но еще и учитель молитвы об обожении» 28.

Чтец Алексей Беспалов

Notes:

Морфологические и синтаксические свойства

	наст.	прош.	повелит.
Я	обожа́ю	обожа́л обожа́ла	—
Ты	обожа́ешь	обожа́л обожа́ла	обожа́й
Он Она Оно	обожа́ет	обожа́л обожа́ла обожа́ло	—
Мы	обожа́ем	обожа́ли	—
Вы	обожа́ете	обожа́ли	обожа́йте
Они	обожа́ют	обожа́ли	—
Пр. действ. наст.	обожа́ющий
Пр. действ. прош.	обожа́вший
Деепр. наст.	обожа́я
Деепр. прош.	обожа́в, обожа́вши
Пр. страд. наст.	обожа́емый
Пр. страд. прош.	—
Будущее	буду/будешь… обожа́ть

о·бо-жа́ть

Глагол, несовершенный вид, переходный, тип спряжения по классификации А. Зализняка — 1a.

Корень: -обожа-; глагольное окончание: -ть .

Произношение

• МФА: (файл)

Семантические свойства

Значение

1. питать к кому-чему-нибудь чувство сильной, страстной, доходящей до преклонения, любви; проявлять к кому-либо чувство сентиментальной влюбленности (чаще ирон.) ◆ Племянника своего она обожала. И. С. Тургенев ◆ Катя обожала природу. И. С. Тургенев ◆ Средневековые рыцари обожали красоту дамы. ◆ Гимназистки… обожали учителя. Д. Н. Мамин-Сибиряк
2. прост. и ирон. очень любить ◆ Картошку я очень даже обожаю, особенно в мундирах В. П. Астафьев, » Затеси», 1999 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Он обожает фрукты.
3. устар. обожествлять, почитать богом, божеством, чествовать как Бога ◆ Славяне обожали еще знамена и думали, что в военное время они святее всех идолов Н. М. Карамзин, «История государства Российского: Том 1», 1803-1818 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Многие древние народы обожали Солнце.

Синонимы

1. частичн.: преклоняться
2. —
3. боготворить

Антонимы

1. —
2. —
3. ненавидеть

Гиперонимы

1. любить
2. любить
3. обожествлять

Гипонимы

Родственные слова

Ближайшее родство

• существительные: обожанье, обожатель, обожательница; обожитель
• прилагательные: обожаемый, обожательный, обожительный
• глаголы: обожествлять, обожить; обожаться

Этимология

Фразеологизмы и устойчивые сочетания

Список переводов

• Испанскийes: adorar
• Польскийpl: ubóstwiać
• Эсперантоиeo: ŝategi, amegi

Библиография

Для улучшения этой статьи желательно:

• Добавить все семантические связи (отсутствие можно указать прочерком, а неизвестность — символом вопроса)
• Добавить хотя бы один перевод для каждого значения в секцию «Перевод»

УДК 27-184+271.2

УЧЕНИЕ ОБ ОБОЖЕНИИ В БОГОСЛОВИИ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

Иеромонах Иоанн (Булыко)

Учение о спасении является важнейшим разделом христианского вероучения. Именно сотериология может ответить на вопрос о смысле жизни христианина, о её конечной цели, а также о средствах к достижению этих целей. Обожение есть синергия. Она предполагает, что не только Бог совершает наше спасение, но и мы участвуем в этом процессе.

Ключевые слова: спасение, обожение, синергия, домостроительство, Святой Дух.

THE DOCTRINE OF DEIFICATION IN THE ORTHODOX THEOLOGY

Hieromonk John (Bulyko)

Keywords: salvation, deification, synergy, missions, Holy Spirit.

Обóжение (греч. Θεώσις) – понятие патристического богословия, обозначающее приобретение человеком по благодати свойств, которые присущи Богу по естеству. Оно совершается вследствие Боговоплощения и по благодати. Человек, согласно преподобному Иоанну Дамаскину, «вследствие своего тяготения к Богу превращается в бога, однако – в смысле причастия Божественному свету, а не потому, чтобы он переходил в Божественную сущность» .

При раскрытии идеи обожения надо помнить, что термин «обожение» не имеет в православном богословии абсолютного значения. Святые отцы, пользующиеся этим термином, постоянно подчеркивают, что «богом» человек может стать не по естеству, но «по благодати» или «по усыновлению». Однако это не значит, что слово «обожение» имеет у восточных святых отцов только нравственно-аскетическое значение. Речь идет у них не об одном лишь очищении души в процессе духовного делания. Духовное делание служит лишь приготовлением к обожению, само же обожение является результатом вполне реального благодатного вселения Бога в сердце человека.

Понятие «обожения» заняло особое место в православном вероучении и православной духовности. «Идея обожения, – по словам патролога профессора Московской Духовной Академии Ивана Васильевича Попова (1867–1938), – начиная с IV века составляла самое зерно религиозной жизни христианского Востока, вокруг которого вращались все вопросы догматики, этики и мистики» . Обожение неразрывно связано с человеческим спасением. Само спасение достижимо только через обожение. Ибо для Православия наше искупление и спасение означают обожение. Все домостроительство спасения, искупительная жертва Христа, освящение, совершенное Святым Духом, имеют целью не только вернуть падшее человечество к тому состоянию, ради которого оно было создано – к полноте обожения, но и дать больше: соединить человека с Богом по благодати. До пришествия Христа обожение не могло осуществиться. Оно является следствием Боговоплощения. Реальность Воплощения и то, что мы облеклись во Христа, есть ручательство реальности обожения человека. Это сознательное состояние, явное не только Богу и тому, кто обожен, но и другим (как, например, в случае преподобного Серафима Саровского, просияние которого видел Мотовилов) .

Очень хорошо выражен смысл, который вкладывало в термин «обожение» восточное богословие, в следующем отрывке из «Божественных гимнов» преподобного Симеона Нового Богослова: «Так как Ты соделался человеком, будучи Богом по естеству, неизменно и неслиянно, пребыв тем и другим, то и меня, человека по природе, сделал богом по усыновлению и по благодати Твоей чрез Духа Твоего чудным образом, как Бог, соединив разделенное» .

Что составляло последнюю и высшую цель сотериологических упований православного христианина? Преобразование действием благодати Божией смертной природы человека в бессмертную, тленной в нетленную, освобождение ее навсегда от греха и нравственных несовершенств, от физических немощей и болезней, дарование ей силы и власти, как над окружающей ее физической природой, так и над духовным миром человека, одухотворение ее, сообщение ей Божественной славы и величия, чтобы подходящим жительством для нее стала не земля, а небо. То есть – обожение. Согласно византийским авторам, обожение – высшее духовное состояние, к которому призваны все люди: «Для того создал нас Бог, чтобы мы стали причастниками Божеского естества (2 Пет. 1:4) и причастниками Его присносущности и являлись подобными Ему (ср. 1 Ин. 3:2) по благодатному обожению, ради которого все устроено и пребывает» , – говорит святой Максим Исповедник.

Учение об обожении как о величайшем Божественном даре человеку всегда занимало важное место в сотириологии отцов Церкви. Архимандрит Киприан (Керн) говорит об обожении как идеале Православия. Именно к нему были направлены сокровенные чаяния человека. «Тема обожения – центральный пункт богословия, аскетики и мистики православного Востока на протяжении почти двух тысячелетий вплоть до настоящего времени» . Как говорит священномученик Иларион (Троицкий), «Церковь и теперь живет тем же идеалом обожения, которым жила она в древности, за который подвизались до крови ее выдающиеся богословы и учители».

Учение об обожении – величайшем Божественном даре человеку и цели человеческой жизни – всегда занимало важное место в сотериологии отцов Церкви. По афористичному выражению архимандрита Киприана (Керна), обожение есть «религиозный идеал Православия». Именно к нему искони были направлены сокровенные чаяния человека. Адам, пытаясь присвоить себе обожение через нарушение заповеди Божией, пал и вместо обожения обрел тление и смерть. Однако Бог вернул человеку возможность обожения воплощением Своего Сына.

Учение святых отцов и учителей Церкви об обожении далеко неоднозначно, и исследователи обычно выделяли два направления древнехристианской мистики, различие между которыми и заключалось в различном понимании обожения, а также средств его достижения. Это нравственно-практическое направление с одной стороны, и созерцательное, или абстрактно-спекулятивное с другой (или же реалистическое и идеалистическое).

Представители первого, нравственно-практического направления, считали, что человек весь в теле обожается (святители Ириней, Афанасий), сторонники же созерцательного (Климент, Ориген, Отцы-Каппадокийцы) считали, что в человеке сначала обожается лишь то, что наиболее сродственно Божеству, т.е. ум человека, и уже через обоженный ум человек становится обоженным и всецело.

Обoжение означает личную встречу. Это общение человека с Богом, при котором Божественное присутствие как бы пронизывает всю полноту человеческого существования. Обожение христианина есть реальное приобщение к Богу всего человеческого естества. Это не докетическое, не кажущееся и не в переносном смысле понимаемое причастие всей психофизической природы человека Божеству, ее просветление, прославление, преображение.

Характер и цель восточно-православной духовности отражается в святоотеческой формуле: «Бог стал человеком (не перестав быть Богом) для того, чтобы человек мог стать богом (не перестав быть человеком)» . Первая часть этой формулы говорит о Боговоплощении: о тайне Божественного Логоса, через которого все вещи начали быть и в котором все вещи существуют. Термин «обожение» завершает вторую часть формулы для того, чтобы обозначить последствие спасительного Боговоплощения для человека и мира: это возможность достичь единения с Богом.

Путь обожения – это путь креста, путешествие души в тайну смерти Христа. Через единение с Богом открывается глубже тайна воскресения и вечной жизни. Это Божественная жизнь Святого Духа. В обожении уже не я живу, но живет во мне Христос. Призыв познания Бога происходит из определенного представления о Боге, Боге, который дает Себя познать, потому что Он желает общения с теми, кого Он сотворил. Оливье Клеман пишет, что человеческое призвание состоит в том, чтобы восполнить человечество, став Богом . Это человеческое эсхатологическое призвание обожения состоит в том, чтобы стать причастником Божественной природы. Причастность Божественной природе понимается как предназначенное сверхъестественное призвание человека с самого начала Христианской Церкви, с благодатью Христовой как средством, посредством которого мы позволяем Богу соединить нас с Собой. Для того, чтобы обожение стало реальностью, человеческие существа должны сделать свободный выбор – следовать по пути Христа.

Отрицать возможность для человека стать Богом – значит отрицать возможность для Бога стать человеком. Это дало возможность христианству выйти победителем против всех ересей, который касались догмата о Святой Троице и личности Христа. Поскольку Христос и Святой Дух имеют силу обожить человечество, Они должны иметь одну и ту же природу с Отцом.

Обожение есть тайна Божественного Слова, сделавшего Себя единым с человечеством: Бог стал человеком для того, чтобы сделать человечество единым с Богом, чтобы человек мог стать Богом . Человечество стало Богом, начав жить в Боге – и уже не я живу, но живет во мне Христос, и в единении со Христом дарована причастность Божественной природе, т.е. всем свойствам, богатствам Божества, и, в частности, Самому Христу. Как тайна единения с Богом обожение передает евангельский опыт спасения во Христе, как брачную тайну, в которой двое, Бог и человечество, становятся одним, как невеста и жених. Брачный характер обожения вводит нас в родное окружение, в таинства Церкви.

Обожение выражено на языке Восточного богословия как движение от образа к подобию Божию. Образ понимается как нечто данное, а подобие понимается как нечто, что мы должны достичь через обожение. Новый Завет поддерживает идею того, что образ Божий сохраняется после грехопадения. В то же время Новый Завет говорит об утраченном образе.

Протоиерей Димитру Станилое говорит о том, что «человек, будучи сотворенным по образу Божию, был предназначен к причастности Богоподобию. Обожение есть усыновление, где тварному образу Божию дается причастность сверхъестественным преимуществам Его Нетварного образа. Достигая Богоподобия, образ совершенствуется сверхъестественным образом. Следовательно, человек был сотворен не для того, чтобы остаться в состоянии природы, но, чтобы достичь вечного сверхъестественного преображения посредством благодати».

Процесс обожения есть процесс синергичный. Синергия предполагает, что человек будет активно участвовать в своем собственном обновлении. Это реализация того дара, который Господь дарует нам вследствие заместительной смерти Христа, которая является основой нашего оправдания. Православные видят прогресс в обожении через синергию.

Обожение есть следствие единения со Христом, который действует совместно с Отцом и Святым Духом. Обожение человеческой природы явилось результатом снисшествия Слова Божия в Духе Святом «во утробу Приснодевственную» (Кондак Успению Пресвятой Богородицы) и восприятия Им человеческого естества. Человек удостоен высочайшей почести, какой не имеют даже ангелы: человеческая природа в Лице Господа Иисуса Христа ипостасно соединилась с Бесконечным, Вечным, Божеством. Само Божество приобщилось человечеству, а человечество в Божестве обожилось. Через обожение, по словам архимандрита Киприана (Керна), «человек входит в Св. Троицу. Сын Божий поднимает наше естество выше небес, выше ангелов. Но не следует ограничивать это прославление человека только человеческою природою в Ипостаси Христовой. Не одно только человечество Христа, и не все человечество вообще, не «родовой человек», но и каждый человек обоживается, т. е. становится по причастию богом» .

Обожение – это важнейший результат всего земного служения Христа Спасителя. Во Христе Спасителе человечество представлено Богу, вознесено к Нему, но по отношению к каждому человеку в отдельности обожествления еще нет. Достигается оно человеком в его личной жизни во Христе.

Обожение есть состояние полного преобразования человека, которое совершается Святым Духом. Человек не получает новой души, но Святой Дух соединяется существенно со всем человеком, делает его сыном Божиим, богом по положению. При этом человек не перестает быть человеком и созданием, даже если он видит Отца. Он может одновременно именоваться богом и человеком.

Дар обожения – дар Нетварной Божественной благодати. Восточная святоотеческая традиция понимает смысл человеческого бытия как причастность к Богу, которая в известном смысле является его естественной характеристикой. Учение об обожении утверждает единение Бога и человечества, богословия и антропологии. Бог есть пища Божественная для верующих, которую они никогда не потребляют. Бог отдает себя другим. При этом остается единым, раздаятелем всего. Это общение человека с Богом, при котором Божественное присутствие как бы пронизывает всю полноту человеческого существования. Человек под влиянием действия обоживающих энергий, становится тварным богом, но не Богом по природе, ибо сущность человека не есть и не становится сущностью Божией.

Желающие достигнуть единения со Христом и с Богом Отцом во Христе знают, что это совершается в Теле Христовом, коим является наша святая Православная Церковь. Мы составляем Его Тело, Его Церковь. Христос приемлет нас, христиан, в Свое собственное Тело, несмотря на наше недостоинство и греховность. Он делает нас действительно частями Самого Себя, и мы в самом прямом смысле становимся членами Его живого Тела. Как и апостол Павел говорит: «Мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Ефес. 5: 30). В Церкви, где мы соединяемся с Богом, нам дастся опыт той новой реальности, которая внесена в мир Христом: нового творения. Это жизнь Церкви и жизнь Христова – становящаяся и нашей дарованием Святого Духа.

Восточное понимание спасения и обожения имеет сильный экклезиологический, сакраментальный и литургический характер. Спасение – это не частное дело индивида и его Бога. Быть спасенным – значит быть вписанным в Тело Христово, войти в Его Царство и быть едиными, как едины Отец и Сын.

Обожение – это преображение индивидуума, но настолько, насколько он преображается в семье Божией. Преображение начинается в Крещении, и особенно утверждается в Евхаристии. Святоотеческая традиция утверждает, что наше спасение невозможно без Святых Таинств Церкви, которые усвояют нас Христу, делая нас той же плоти и той же крови, что Он. Какое страшное благословение – быть причастниками Святых Таинств! Христос усвояется нам, Его жизнь становится нашей жизнью и Его кровь – нашей кровью. Поэтому святитель Иоанн Златоуст говорит, что «нет ничего большего, что Бог имел бы предложить человеку, чем то, что Он дает ему в Святом Причащении. Как и человеку нечего попросить у Бога сверх того, что приемлет он от Христа во Святом Причащении» . Так крещенные, миропомазанные и покаявшиеся, мы причащаемся Тела и Крови Господних и становимся богами по Благодати. Мы соединяемся с Богом так, что мы уже не чужие, а Свои Ему.

Полнота обожения принадлежит эсхатологической бесконечности. Это действительно мистическое единение с Богом за пределами разума и рассудка в веке, когда творение не будет более знать тления. Благодаря этому единению святые, созерцая свет сокрытой и невыразимой Славы, становятся способными получить блаженную чистоту вместе с небесными силами. Обожение есть также призывание великого Бога и Отца, символ подлинного и реального усыновления, согласно дару благодати Святого Духа, через дарование которой святые становятся и пребывают сынами Божиими.

Для отцов Церкви обожение, по выражению исследователя древне-церковной мистики П. Минина, не идея, не теория, не догма, а, прежде всего, факт их внутренней жизни . По словам архимандрита Киприана (Керна), обожение – «это отнюдь не метафорическое выражение, не риторическая вольность, а самое реальное понимание онтологического обóжения человеческого естества. Это, конечно, высшая ступень освящения человеческого духа и тела, а не только святость в ее нравственном значении, не праведность, а именно преображенное духовное состояние всего психофизического состава человека» .

Таким образом, конечная судьба человека – обожение.Учение об обожении есть главный момент в православном Восточном богословии. Это не только часть богословия, средство, направленное к цели, но и сама цель – единение с Богом. Вся цель богословского созерцания, пастырской и таинственной практики направлена к тому, чтобы человек достиг обожения.

Учение об обожении основывается на трех убеждениях:

1. Общение между Богом и человеком есть реальная возможность, а не просто аналогия.

2. Человек был сотворен как открытое существо, способное выйти за пределы своих тварных границ.

3. Обожение возможно только на основании Божественной благодати.

Одна из предпосылок учения об обожении состоит в том, что человек – это открытое существо, призванное стать богоподобным. Если человек должен стать Богом по благодати, это не может быть даровано ему кем-то, кто не есть Бог по природе. Учение об обожении есть главный вклад христианства в понимание Бога. На этом основании учение о Божестве Христа, а также и о Троице находят свои самые сильные аргументы.

Обожение мистично, ибо оно есть максимально полная связь с Богом, через становление человека Богом, превращение по благодати человека в то, чем Бог является по Своей природе. Это и телесное, и душевное, и духовное обожение. Обожение не есть только ступень в мистическом развитии, какое-то достижение в богопознании еще здесь, на земле. Если обожение не есть отождествление с Богом по субстанции или в Ипостаси, оно не может быть по существу. А если только в энергиях Божиих, то оно должно пониматься не в переносном смысле, а совершенно онтологически, как обожение самого человека, как возможность реального благодатного обожения каждого человека.

Список литературы:

1. Афанасий Александрийский, свт. Слово о Боговоплощении, Творения. Т. 1. СПб.: Святоотеческие труды, 1898.

2. Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение Православной веры. СПб.: Святоотеческое наследие, 1897.

3. Иоанн Златоуст, свт. Толкование на Евангелие от Иоанна. СПб.: Святоотеческие труды, 1890.

4. Ириней Лионский, св. Против ересей. СПб.: Святоотеческие труды, 1896.

5. Максим Исповедник, прп. Творения. М.: Святоотеческие труды, 1890. Т. 3.

6. Симеон Новый Богослов, прп. Творения. Ч. 3. СПб: Святоотеческие труды, 1888.

7. Иларион (Троицкий), свщмч. Христианства нет без Церкви. М.: Свято-Владимирское братство, 1999.

8. Киприан (Керн), архим. Антропология свт. Григория Паламы. М.: Паломник, 1997.

9. Клеман О. Истоки. М.: Путь, 1994.

10. Минин П. Главные направления древне-церковной мистики, Мистическое богословие. Киев: Путь к истине, 1991.

11. Попов И.В. Лекции по патрологии. М.: Издание МДА, 2006.

12. О цели христианской жизни. Беседа прп. Серафима Саровского с Н.А. Мотовиловым. Сергиев Посад, 1914.

13. Staniloae D., arch. The Orthodox Teaching of the Deification. London: Westminster Press, 1999.

Сведения об авторе:

Иеромонах Иоанн (Булыко) – кандидат богословия, докторант Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия (Санкт-Петербург, Россия)