Эпитеты Богородицы

Русские живописцы в своих картинах следовали типам изображения Пресвятой Богородицы, сложившихся в иконописи, привнося в них свое видение. Русская православная церковь насчитывает до 260 икон Богоматери, прославленных различными чудесами. Среди богородичных икон можно выделить шесть основных иконографических типов:

  1. «Умиление» (Мария изображается склоненной к Младенцу, прижавшемуся щекой к ее щеке)
  2. «Одигитрия», или «Путеводительница» (Мария с осанкой императрицы, Младенец восседает у нее на руках, как на троне)
  3. «Млекопитательница (Мария, кормящая Младенца грудью)»
  4. «Взыграние» (запечатлен момент взаимного ласкания Матери и Младенца)
  5. «Оранта» (Богоматерь с воздетыми в молитве руками)
  6. «Знамение» (Богоматерь в позе Оранты, на груди медальон с изображением Иисуса Христа).

Остальные иконы – своеобразная редакция основных типов или, как говорили иконописцы, извод. Сложение иконографического типа – процесс сложный, обусловленный всей культурно-исторической ситуацией. Но вхождение нового образа в историю православной традиции всегда связывается с чудом – явлением иконы. Такие иконы творили чудеса и исцеления, их почитали, любили и называли чудотворными. Они принимались за образец, с которого делалось бесчисленное множество повторений.

Самая почитаемая и самая древняя русская икона – Богоматерь Владимирская. Первое упоминание о ней встречается в летописи под 1155 годом. Из источников известно, что она была привезена из Константинополя в Киев и находилась в Вышгороде в женском монастыре. В 1155 князь Андрей Боголюбский взял икону в свое новое Владимирское княжество. Прославление иконы связано именно с древним Владимиром. «Владимирская» стала прототипом для многих русских вариантов «Умиления», связанных с местночтимыми чудотворными иконами (Богоматерь Донская, Богоматерь Игоревская, Богоматерь Федоровская).

Источники репродукций: Религиозные сюжеты в русской живописи, etnaa, Исаакиевский собор, Аrt-catalog, Аrtsait, Белый город, Русская религиозная живопись, Библиотека Якова Кротова


Покров Богородицы.
Нестеров Михаил Васильевич. 1911 г.
Роспись конхи абсиды церкви Покрова Богородицы Марфо-Мариинской обители
Покровский храм Марфо-Мариинской обители


Покров Богоматери.
Нестеров Михаил Васильевич. 1914 г. Дерево, масло. 91х63.
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Поступление в 1995 от З. В. Норцовой по завещанию П. М. Норцова из
собрания П. М. Норцова и З. В. Норцовой, Москва


Богоматерь.
Аргунов Иван Петрович. 1753 (?). Холст, масло. 202х70,7
Копия иконы Гроота, 1749 г.
Из Воскресенского монастыря, Новый Иерусалим.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург


Богородица.
Вишняков Иван Яковлевич.
Икона Андреевской церкви в Киеве


Богоматерь с младенцем.
Кипренский Орест Адамович. Между 1806 и 1809 гг. Прессованный картон, масло. 168х85.
Икона из северных врат главного иконостаса Казанского собора в Санкт-Петербурге.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Точное время создания «Богоматери с младенцем» неизвестно. Икона была заказана Кипренскому Советом Академии художеств для строящейся в Петербурге Казанской церкви, впоследствии Казанского собора. В июне 1806 года Совет утвердил эскизы художников, в том числе и эскиз для образа «Богоматери». Кипренскому было выдано за нее сто рублей, а в сентябре того же года Совет постановил: «Пенсионеру Кипренскому в счет писания образа Богоматери со Христом к прежде выданным 100 рублям еще выдать 50 рублей с распискою». Через два с лишним года, в феврале 1809 года, Кипренский уехал из Петербурга в Москву. Эта дата определяет нижнюю границу периода работы над иконой, так как Кипренский возвратился в Петербург после завершения внутренней отделки храма.
Образ Богоматери в соответствии с тогдашней модой написан по западноевропейским образчикам, русские иконные традиции полностью игнорируются. Это уже не православная Богоматерь, а католическая Мадонна.
При переделках в Казанском соборе в 1836 году работа Кипренского была перемещена с третьего иконостаса на северные врата главного входа (Аплаксин А. Казанский собор в Санкт-Петербурге. 1811—1911. – СПб., 1911. С. 68, 73.). В 1932 году при закрытии храма образ был передан в Русский музей как работа неизвестного художника и был опознан в 1952 году во время переинвентаризации музейного собрания живописи. Российский общеобразовательный портал


Богоматерь.
Владимир Лукич Боровиковский. 1814–1815 гг. Холст, масло. 144×71.
Икона на сюжет из Апокалипсиса.
Государственная Третьяковская галерея, Москва


Богоматерь с младенцем в сонме ангелов.
Боровиковский Владимир Лукич. 1823 г. Холст, масло. 35×25,5.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург


Богоматерь с младенцем.
Боровиковский Владимир Лукич. Медь, масло. 45,3×36.
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Дева Мария.
Варнек Александр Григорьевич. 1815 г.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь.
Варнек Александр Григорьевич
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь с младенцем.
Виги Антон Карлович. Около 1822 г.
Икона из церкви Св. Николая Елагина дворца в Петербурге.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Представительство Богоматери за воспитанниц Смольного института.
Венецианов А. Г. 1832-1835

Богоматерь с младенцем Христом и Иоанном Крестителем.
Егоров Алексей Егорович. Холст, масло. 92×62,8.
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Современники (и не только в России, но и в Италии) при жизни художника дали высшую оценку его таланта, назвав «русским Рафаэлем». После окончания Академии художеств — поездка в Италию, где он поражает, а иногда и смущает своим талантом итальянских художников. Сам Папа Пий VII уговаривает его остаться в Италии придворным живописцем. Однако Алексей Егоров возвращается в Россию, где его ждет слава, напряженная работа живописца и преподавателя (среди его учеников Ф. А. Бруни, К. П. Брюллов, А. А. Иванов и др.), заслуженные награды и звания. Он типичный представитель русского высокого классицизма, пишет портреты, принимает самое активное участие в росписях церквей и соборов в Петербурге и его пригородах, Грузии, Польше. Но именно написание образов для церквей в Петербурге и Царском Селе вызвали недовольство императора Николая I. Последовало отстранение А. Е. Егорова, несмотря на защиту художника Советом Академии художеств, от преподавательской работы. Впрочем, к художнику за советом по-прежнему обращались даже светила отечественной живописи. Да и работал над картинами А. Е. Егоров до последних своих дней.

Богоматерь с Младенцем.
Егоров Алексей Егорович

Мадонна Альба.
Бруни Федор Антонович. 1837 г.
Копия с картины Рафаэля

Богоматерь с младенцем.
Бруни Федор Антонович. 1840-1850-е гг.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь с младенцем в розах.
Бруни Федор Антонович. 1843 г. Холст, масло. 64,7х40
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Богоматерь с младенцем.
Бруни Федор Антонович. 1858 г. Холст, масло. 63х46,7.
Ивановское объединение художественных музеев

Богоматерь с младенцем.
Максимов Алексей Максимович. 1846 г. Холст, масло. 227х125.
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Богоматерь с младенцем.
Марков Алексей Тарасович. 1849 г.

Богоматерь.
Скотти Михаил Иванович. 1849 г. Холст, масло.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь.
Нефф Тимофей Андреевич. Холст, масло, 59х40.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь.
Капков Яков Федорович. 1853 г. Холст, масло.
Дальневосточный художественный музей

Богоматерь с младенцем.
Врубель Михаил Александрович. 1884–1885 гг.

Богоматерь с младенцем.
Врубель Михаил Александрович. 1885 г.
Роспись Кирилловской церкви в Киеве

Богоматерь с Младенцем.
Васнецов Виктор Михайлович. Начало 1880-х.
Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Богоматерь с Младенцем на престоле.
Васнецов Виктор Михайлович. 1885–1893 гг.
Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Богоматерь с младенцем.
Васнецов Виктор Михайлович.
Фрагмент росписи Владимирского собора в Киеве
Владимирский собор, Киев

Апсида Алтаря с фигурой Богоматери с Младенцем.
Виктор Михайлович Васнецов.
Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве

Богоматерь Одигитрия.
Виктор Михайлович Васнецов. 1899 г.
Эскиз алтарной мозаики церкви Марии Магдалины в Дармштадте

Богоматерь с младенцем.
Васнецов Виктор Михайлович. 1901 г. Холст, масло. 209х88.
Оригинал для мозаики храма Воскресения Христова.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь с младенцем.
Репин Илья Ефимович. 1896 г. Цинк, масло. 101х62,5
Витебский художественный музей

Богоматерь.
Бруни Николай Александрович. 1900 г. Холст, масло. 118х93,5.
Оригинал для мозаики храма Воскресения Христова.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Богоматерь с Младенцем.
Нестеров Михаил Васильевич. 1890 г.
Частное собрание

Богоматерь.
Нестеров Михаил Васильевич. 1899 г. Дерево, масло. 66.7х30.7
Нижегородский художественный музей

Богоматерь и Святой Иоанн.
Нестеров Михаил Васильевич. Эскиз. 1899 г. Холст, масло. 91.5х73
Нижегородский художественный музей

Богоматерь с младенцем.
Нестеров Михаил Васильевич. Втор.п. 1890-х — перв.п. 1900-х. Бумага, акварель.
Эскиз росписи иконостаса Владимирского собора.
Частное собрание

Богоматерь.
Нестеров Михаил Васильевич. 1900-1910-е. Холст на картоне, масло. 28х16,5
Частное собрание

Богоматерь «Умиление».
М. В. Нестеров. 1906 г.
Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник
Богоматерь «Умиление».
Нестеров Михаил Васильевич. 1909 г. Медь, масло.
Образ иконостаса церкви Покрова Богородицы Марфо-Мариинской обители.
Покровский храм Марфо-Мариинской обители

Богоматерь «Знамение».
Нестеров Михаил Васильевич.
Мозаика восточного фасада церкви Покрова Богородицы.
Покровский храм Марфо-Мариинской обители

Явление Богоматери.
Нестеров Михаил Васильевич. 1910-е. Холст, масло. 80х56.
Частное собрание

Богоматерь «Умиление злых сердец».
Петров-Водкин Кузьма Сергеевич. 1914–1915 гг. Холст на дереве, масло. 100,2х110.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

С руками воздетыми в вечном молении ко Господу за грешное человечество, предстает Богоматерь в картине Петрова-Водкина. За Ней в небесной синеве возникают видения Ее земной жизни. Слева, как напоминание о Ее великом предназначении – Она Сама с Младенцем Христом на руках, по другую сторону – Спаситель, распятый на кресте, как отзвук великих страданий Матери Сына Божьего.
В русском религиозном искусстве существует очень большая иконография Богоматери, но Петров-Водкин не копирует какое-либо известное изображение, а скорее создает свой оригинальный иконографический тип, названный им «Богоматерь Умиление злых сердец», который все же имеет некоторое сходство с древним образом Оранты – молящейся Богоматери.
Как религиозного человека и художника Петрова-Водкина интересовала проблема создания современной иконы. В этой связи и было создано полотно «Богоматерь Умиление злых сердец» (1914-1915), которая мыслилась мастером как икона, но экспонировалась на выставках в качестве станкового произведения. Русский музей. Виртуальный курс русского искусства

Богоматерь с младенцем.
Петров-Водкин Кузьма Сергеевич.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Музеи России

Петроградская Мадонна. 1918
Петров-Водкин К. С. 1920 г. Холст, масло.
Государственная Третьяковская Галерея, Москва

В тяжелые, голодные 1917–1918 годы в Петрограде Кузьма Петров-Водкин пишет образ Богоматери, названный им «Петроградская мадонна». В нем воплотились и простой строгий колорит ранних фресок Джотто, и вопрошающие глаза новгородских древних икон.
За окном — Петроград, торговые ряды на Невском, оклеенные листовками, очереди за хлебом, в которых точными легкими касаниями кисти написаны представители всех сословий. Они собраны в маленькие группы, объединены малыми сюжетами, как в клеймах житийных икон.
В этой картине художник пользуется своим умением изображать пространство, для того чтобы создать ощущение неустойчивости всего окружающего мира — он накреняется, как палуба корабля, и только образ Богоматери остается неизменным, незыблемым, несмотря на потрясения мира: линии, описывающие ее голову, мягкий наклон к младенцу, направленный на нас взор. Изобразительное искусство и фотография

25 марта (по новому стилю) — праздник чудотворной Лиддской иконы Божией Матери

Все верующие знают, что существует Нерукотворный образ Иисуса Христа, возникший в день его Распятия. Он шел, изнемогая, Крестным путем. И одна сердобольная женщина подала Ему плат, чтобы вытереть с лица кровавый пот. Лик Сына Божьего навеки отпечатался на этой ткани. И стал первой православной иконой.

Существует и несколько Нерукотворных образов Божией Матери. Самый известный из них — Лиддская икона Богородицы ­ появился при менее трагических обстоятельствах. Вскоре после Вознесения Иисуса апостолы Петр и Иоанн Богослов проповедовали в пределах Палестины. Пришли они и в ближний от Иерусалима город Лидда. Многих здесь они обратили ко Господу, создали христианскую общину. Апостолы часто обходили дома членов общины, чтобы поддержать их, укрепить веру. Подумать только, что те люди воспринимали это как должное. Они, наверное, и не предполагали, какое это было благодеяние. Представьте себе на минуточку, что к вам в дом входит апостол Петр! Возможно, величия своих учителей они не понимали до того дня, когда, посетив одну из семей, апостол Петр увидел там неподвижно лежавшего больного человека по имени Эней. Выяснилось, что он, видимо, парализованный, лежит так восемь лет. Родные очень его жалели, но уже смирились с тем, что он — не жилец, и на его выздоровление не надеялись. Выслушав это, Петр внезапно громко обратился к больному: «Встань во имя Иисуса Христа!» Все замерли в недоумении. А больной, медленно приподнимаясь, сначала сел, а потом встал! Город был потрясен. Эней сказал, что хотел бы на свои немалые деньги построить храм во имя Пречистой Божией Матери. Апостолы идею одобрили, пообещав помощь. И работа закипела, все трудились воодушевленно. Еще бы — с такими «прорабами»!

Скоро храм, легкий и светлый, устремился к небесам. Удивительно, что тут же, правда, на короткое время, даже Кесарь Тиберий перестал преследовать христиан. Апостолы покинули Лидду и вернулись в Иерусалим. Они обо всем рассказали Богородице и просили ее наведаться в Лидду, чтобы освятить новый храм.

Дева Мария велела им вернуться в Лидду и сказала: «Идите с радостью. Я буду там с вами». Они поспешили. И вот перед ними уже открылись виды знакомых домов и двориков. За поворотом показался храм. Путники умылись у фонтана и вошли в храм. В нем шла соборная молитва. И вдруг на одном из столпов молящимся было явлено вдохновенное изображение Богородицы. Оно было столь совершенно, что ни одни руки человеческие такого создать не могли. Пречистая Дева предстала с Божественным Младенцем на левой руке. Изображение было создано по канону икон Одигитрия. Но здесь было одно небольшое отличие: руки Богородицы и Младенца соприкасались, словно Матерь Божия прикрывала кистью Своей руки ручку Сына. От этой иконы стали происходить чудотворения. С тех пор, узнав о чудесном явлении, в лиддский храм стекались толпы паломников со всего света.

В IV веке к власти пришел и стал римским императором Юлиан, навсегда заслуживший позорное прозвище Отступник. Он возобновил гонения на Церковь Христову. Существование в Лидде знаменитой православной святыни выводило его из себя, и он послал одного из своих сородичей, которому очень доверял, уничтожить эту икону. Посланец нанял нескольких камнетесов, и они явились в храм свершить свое черное дело. Это были опытные мастера с самыми крепкими инструментами. Три дня они пытались стесать Божественное изображение. Но краски неведомым образом уходили вглубь столпа, а изображение оставалось таким же ярким и прекрасным. Поняв тщетность своих усилий, они ушли. Страх перед могуществом Богоматери оказался сильнее страха перед императором.

Вроде бы все это было давно и может показаться просто легендой. Но почти такое же чудо свершилось всего лет тридцать назад на глазах людей, живших в селе Роща в 1980 году. На Георгиевской башне Свято­Пафнутьева Боровского монастыря в то время еще сохранилась фреска о чуде святого Георгия Победоносца. Тогда монастырь еще не был возвращен Церкви. И кто­то из местного начальства распорядился фреску закрасить. Тут же услужливо было принято решение, что фреска не имеет художественной ценности. Как специалист, я могу сказать, что это не соответствовало действительности. Изображение Георгия Победоносца было таким убедительным, совершенна была композиция, изящными выглядели силуэты спасаемой царевны и самого святого. Уверенно и безвозвратно он уничтожал символ греха — угрожающе свернувшегося кольцами змия. Возможно, фреска не была древней, но, как минимум, ей было не меньше ста лет. Фреску закрашивали известкой раз пять. Однако лик святого Георгия все равно был виден. Тогда фреску заштукатурили. Но, если знать, как была расположена фреска — овал лика можно видеть и сейчас.

В VIII веке к гонениям на христиан в римской империи добавились бесчинства иконоборцев. А Патриарх Константинопольский Тихон, посетив Иерусалим и Лидду, не побоялся и повелел «снять список» с чудотворной нерукотворной иконы Божией Матери. Он увез его с собой в Константинополь и молился перед святыней каждый день. Но ненависть иконоборцев достигла и его. При поддержке императора­язычника Льва Исанрянина он был низложен. Его обвиняли в ревностном иконопочитании. Трагические обстоятельства ускорили кончину Патриарха. Предчувствуя это, он решил спасти так чтимую им икону. Написав письмо римскому Папе Григорию с объяснением ситуации, он спрятал его в икону, вышел с нею на берег моря и пустил святыню на волю Божию. Патриарх Тихон был уверен, что икона спасется.

И, действительно, уже на другой день икона очутилась в Риме. Голосом свыше Римский Папа был извещен об этом. Он поспешил со своими приближенными на берег моря, и они узрели икону, стоявшую в воде устья Тибра. Икона сама опустилась в руки первосвященника. С величайшим трепетом он понес ее в Рим. Произошедшее чудо изумило его. Потом он обнаружил письмо от Патриарха Тихона. Обретенная икона была торжественно перенесена в собор святого Петра и поставлена у алтаря, Но чудотворение от нерукотворной иконы на этом не кончилось.

Через сто лет в Восточно­Римской империи было восстановлено иконопочитание. При новом императоре Михаиле ересь была побеждена окончательно. А в Риме, в соборе святого Петра, верующие заметили какое­то непонятное колебание чудотворной Лиддской иконы. И однажды во время службы икона на виду у молящихся внезапно снялась с места и покинула храм. Все в смятении и скорби бросились за ней, причитая о грядущих горестях и оплакивая ее удаление. Икона вновь опустилась в воды Тибра и выплыла в море. Вскоре святыня вернулась в Константинополь. Остановилась она прямо около стоявшего на берегу царского дворца. Святую икону в богатой ризе тут же заметили и отнесли к царице Феодоре. Имя царицы осталось в истории благодаря тому, что она поняла значение этой святой иконы. Сохранилась знаменитая изумительная древняя мозаика с изображением этой красивой царственной женщины, спасшей столь почитаемую святыню. Константинопольские Император и Патриарх через своих послов в Риме вскоре узнали о чудотворном удалении святой иконы Богородицы из Собора святого Петра. Стало ясно, какая икона появилась в Константинополе. Из Рима прибыли специальные послы, которые подтвердили догадку, что это была та самая чудотворная икона, которая покинула Рим. Затем икону торжественно перенесли в главный Богородичный храм Царьграда.

Последнее упоминание о нерукотворной Лиддской иконе Божией Матери относится к XI веку. Видимо, и оригинал, и список с иконы пропали или погибли при завоевании Византии и Палестины мусульманами.

В 1588 году старец Валаам принес в русский Борисоглебский монастырь, расположенный в Ярославской области недалеко от Ростова Великого, список Лиддской иконы Богоматери. О ее происхождении ничего неизвестно. А что если это список константинопольской иконы? Странно, однако, что до сих пор икону не исследовали. После поругания монастыря в 1918 году икона попала в Ростовский музей­заповедник. Она и сейчас находится там, а в восстановленном монастыре — только копия. Справедливо ли это?

ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

2010 РОССИЙСКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ФИЛОЛОГИЯ Вып. 2(8)

УДК 811.161.1’37

«МНОГОИМЕННОСТЬ» БОГОРОДИЦЫ В РУССКИХ ДУХОВНЫХ СТИХАХ (на материале прикамской традиции)

Михаил Александрович Соломонов

аспирант кафедры общего языкознания

Пермский государственный педагогический университет

614990, Пермь, ул. Сибирская, 24, mihail@solomonow. ги

В статье рассматриваются механизмы порождения поэтических формул, используемых в языке веры для представления Богородицы. Дается характеристика семантического потенциала фольклорных номинаций, обращенных к образу Богоматери. Исследуется зависимость типа данных номинаций от жанровой природы фольклорного текста.

Ключевые слова: этнолингвистика; ономастика; теонимы; духовные стихи; Богородица; Прикамье.

Язык веры в представлении Богоматери в христианстве, как и в целом в русской культурной традиции, направлен, прежде всего, на восхваление Матери Господа Иисуса Христа, понимаемой как образец человеческих добродетелей. Поэтому церковная речь, обращенная к представлению Богоматери Марии, часто использует особую риторику, и в том числе содержит большой набор образно-метафорических средств 1.

Как отмечает протоиерей Георгий Флоров-ский, связано это также с тайной личности Пресвятой Девы, сущность которой во многом остается «сокрытой от нас», «не доступной никому другому» . С одной стороны, Богородица вознесена в мир божественный, с другой — она остается с обычными людьми, по-матерински переживая и заступаясь за них. За чудом девственного рождения ею Спасителя усматривается идея соединения небесного и земного, духовного и материального, перерождение мирского человека в святого, обретение духовной жизни, свободной от страстей и влечений. Поэтому само имя Богородица признается большим, нежели просто имя или почетное величание, приравнивается к «догматическому определению в одном слове» .

Прославление святого имени Пресвятой Богородицы, которое уже само предстает как священное изображение божества и как знак его реального присутствия, в богослужебной жизни церкви занимает центральное место — недаром русское христианство нередко называют религией не столько Христа, сколько Марии.

Одним из воплощений имени считаются иконы Богородицы, к которым верующие относятся как к святыне и, подобно человеку, наделяют собственными именами. Как живые существа со своим характером предстают святые иконы Царицы Небесной в восточнославянских быличках — строгая Казанская, ласковая Милостивая, пронзающая грешников Семистрельная.

Создаваемый набором языковых средств религиозный образ Богородицы частотен в текстах различной жанровой природы, которые в совокупности выступают как культурно-языковой контекст его применения, как особая символическая среда .

Так, распространенный религиозный сюжет «Сон Богородицы» известен и как апокриф, прозаическое повествование, и как заговор, и как духовный стих. Использованный во многих текстах эпитет Пречистая, ставший самостоятельным именем, отражает одну из ключевых семиотических оппозиций, с помощью которых в народной культуре оцениваются все важнейшие понятия и конкретные реалии окружающего мира. Антиномия «чистый-нечистый», тесно связанная с оппозицией «свой-чужой», мотивирует осознание Богородицы как защитницы от бед, нечистой силы, напастей и страданий. Номинации Пречистая Мати Божия, Дева чистая (пречистая), чистая Приснодева, Пречистая Дева Богородица, Невеста Пречистая говорят о божественной чистоте Девы, о ее непорочности, а также о кротости и сдержанности. Эта лексема связывает Богородицу с одним из важнейших элементов религиозного мира — раем, о котором

© Соломонов М.А., 2010

также говорится пречистый: «Прекрасныи ты Божий дом. / Красота твоя пресветла, чистота твоя всепречиста». Это имя Богородицы (пермск. Пречиста) закрепилось и как народное название праздника Рождества Богородицы.

Многочисленными метафорическими перифразами насыщена молитвенная поэзия, направленная к Богородице и ее имени2. Их набор может быть рассмотрен как своеобразное синонимическое толкование лексемы Богородица. Распространенная в молитвах номинация Благодатная Мария (Дева, Царица Благая, Преблагая т. е. ‘полная благодати’) содержит идею воплощен-ности в Богородице такого сущностного качества христианской веры, как благодать. Эпитет отмечен и в номинациях Бог преблагой, Троица преблагая, что показывает включенность Богородицы в общий ряд проявлений божественного начала (ср. использование его в названии чудо Благодатного огня о Святом Свете, схождение которого происходит в иерусалимском храме Воскресения в Великую Субботу).

С именем Богородицы соотнесена идея вечности, отраженная в номинациях Присноблаженная, Приснодева, Присноблагодатная, Присноблагословенная. Прилагательное присный (обычно толкуют из *рп-)ь8^пъ, от *е8 — «быть»; букв. «при-есть-ный») имеет значение ‘вечный, всегдашний’, а также ‘сущий, истинный’, используется также в составе слов, характеризующих создателей святых обителей и храмов (приснопамятный, приснопоминаемый).

Ряд имен указывает на действия, приписываемые божеству: Матерь Защитница, Заступница (Миру заступница), Покровительница наша присная, всеблагая наша Наставница, державная наша Строительница, Спорительница хлебов наших, Ходатаица о нашем спасении. Номинация Покровительница обремененных отражает представление о том, что она покрывает и защищает верующих своим «милосердым заступлением» и получает опредмеченное соотнесение с покровом («Как Покров миру, ширший облака»). Номинация Матерь Скорбящая не только указывает на оплакивающую Христа мать, которая более всего понимает страдающего и приносит верующему утешение в скорби. Эпитет Скорбящая указывает и на религиозное истолкование жизненных скорбей — именно они ведут человека к духовному возрастанию и очищению.

«Космические» образные номинации Богородицы типа Молния, души просвещающая, Неза-ходимая Небесная Заря, Мати Света Невечерня-го, Заря таинственного дня (из Акафиста Пресвятой Богородице) соотносятся с верой в то, что приход Благодатной Девы Марии предсказали световые знамения. Отсюда же образы Свет,

Световидный облак, Облак всесветлый, Светоносный облак, Столп огнеоблачный, где, конечно, имеется в виду не физический свет, а свет истинного Богопознания, который способен рассеять мрак неверия; свечение как знак высшей духовности («Бог есть свет высочайший»). Перифраза Небо, из которого воссияло Солнце Правды — Христос Бог наш мотивирована архаичным восприятием неба как вечно неизменного божественного женского начала (отсюда и один из цветовых символов Богородицы — туника или длинное платье голубого цвета). Образ Звезда, являющая Солнце, проецируется на тексты, в которых повествуется о том, что святой Иоанн Богослов видел на небе великое знамение — жену, облеченную в солнце (под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд (Откр. 12, 1)). В христианской культуре, иконографии Богородицу чаще символизирует луна, тогда как о Христе говорится Солнце правды)2.

Богородица в своих именованиях может соотноситься с другими персонажами и реалиями библейских текстов. В молитвах (также в иконах) Дева Мария названа Честнейшая Херувим («Хвалебная песнь Богородице»). Форма превосходной степени подчеркивает, что она стоит ближе к Господу Богу, чем херувимы, почитается выше всех ангелов. Именование Богородицы может строиться на уподоблении ее целому ряду библейских образов: раю (Пресвятая Дева, как «одушевленный рай», показывала в себе чудные плоды добродетели); ковчегу (в ковчеге спаслись Ной и дети его от потопа, и чрез Марию все послушные голосу благодати Божией спасаются от погибели вечной). Именование Богородицы Голубицей (в песнопениях: «Голубице, Милостивого рождшая») строится на соотнесении ее с голубицей, выпущенной Ноем из ковчега. Аналогия затем получит развитие — голубицей называется в православии и святая мученица Татьяна, в языке слово закрепится как оценка целомудренной, робкой девушки.

Растительный образ Богородицы — Купина (куст или группа кустов, деревьев — старославянское слово, имеющее соответствия в ряде славянских языков (этимологически связано с идеей круглого, согнутого)). Соотнесение Богородицы с купиной закрепилось благодаря библейским ассоциациям с образом несгорающего тернового куста: купина горевшая, но не сгоравшая, уподоблена Деве, которая по рождестве Спасителя не утратила своего девства.

Образные аналогии Богородицы с объектами из мира природы чрезвычайно разнообразны и выражают близость ее тварному миру, способность преображать, обновлять его. Богородица соотнесена с благодатной землей, плодородной

почвой, нерушимой скалой, камнем. Природные символы птиц, лозы, цветов (многие из этих «зрительных образов» поддержаны в иконографии и в искусстве в целом) подчеркивают ее «природную красоту».

В духовных стихах выявляются свои особенности использования богородичных номинаций. В большинстве своем они отражают функциональный аспект этого образа, представляя собой имена нарицательные, имеющие в религиозном дискурсе статус имен собственных.

Значения двух наиболее распространенных имен Богородицы объединены идеей материнства, оказывающейся ведущей характеристикой «народной Богородицы». Г.П.Федотов называет «божественное материнство» самим сердцем народной религиозности .

Такие наименования, как Богородица и Мать, в силу своего доминантного положения среди других имен могут быть названы титульными. Титульное имя становится ведущим знаком персонажа, способным обозначать всю совокупность его проявлений. Так, в равной степени Богородицей или Матерью в текстах духовных стихов именуют и ту, что родила Христа, и ту, что проливает слезы перед распятым Сыном. Этими же именами называют грешники свою Владычицу, обращаясь к ней с мольбой в день Страшного Суда. Вместе с тем, Богородица не единственная, кого в духовных стихах называют матерью. С этим словом обращаются к пустыне («И повой же ты, мать пустыня, / Грешного и сутного» из стиха «Иосаф-царевич и пустыня»), это же лексема входит в состав именной группы Мать-сыра земля.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Среди всех возможных воплощений Богородицы образ Матери в народной духовной поэзии занимает особое место. Богородица — мать Иисуса Христа, и в то же время она — мать всеобщая. «Материнские» имена Богородицы составляют значительную часть теонимического словаря богородичных текстов. Различению двух ипостасей Богородицы способствуют входящие в состав теонимов притяжательные местоимения (Мать моя и Мать наша). Христос называет Богородицу своей матерью, матушкой, родимой маменькой, потому что для него она убитая горем родительница. В таких эпизодах Мария изображена обычной женщиной: она, в отличие от библейской Богородицы, не сдерживает слез, страдает и даже гневается. Народ же обращается к своей небесной покровительнице несколько иначе, именуя ее Пресвятой матерью, Его матерью, нашей Матерью. Для него она божественная покровительница и заступница. Царицей, Владычицей и Госпожой называют ее грешники, тем самым умаляя себя перед ней, осознавая ее

как носителя высшей божественной власти. Но точно таким же образом обращается к своей матери Иисус Христос («Ох ты ле мать моя, да Богородица, / Богородица, да ты Владычица» — из стиха «У святых-то отцов было написано»). «Сверхчеловеческий» характер ее власти закреплен в соответствующих номинациях: канонической — Царица Небесная и окказиональной — Пречудная Царица Богородица. В такой роли она выступает преимущественно в текстах с эсхатологическим содержанием: в стихах о смерти и Страшном Суде. Способная вершить судьбы человеческих душ, она не только Помощница и Заступница, но иногда и суровый немилостивый судья. Примечательно, что столь нехарактерная для Богородицы сюжетная функция не нашла выражения в ее именах.

По своей структуре большинство теонимов представляют собой одно- и многочленные единицы, построенные при помощи комбинаций ограниченного круга известных компонентов, что дает основание говорить об очевидной формуль-ности теонимической лексики русской духовной лирики. Так, например, некоторые имена богородичной группы образуются путем «нанизывания» одного на другое традиционных церковных наименований: Царица — Пречудная Царица -Пречудная Царица да Богородица. В состав богородичных теонимов также могут входить прилагательные, дающие качественную характеристику образа: пресвятая, святая, пречистая, пречудная, всеблагая, благая, всепетая. Большинство из них существует в особой форме превосходной степени. Выражая такие основополагающие идеи христианства, как чистота, благо, святость, они, вместе с тем, служат для выделения Богородицы из общего ряда праведников. Так, например, святыми в духовной поэзии именуются Царица Елена, Алексий божий человек, Лот, апостолы и даже ангелы. Пресвятой же помимо самой Богородицы назван лишь один персонаж — Троица. В форме мужского рода это прилагательное входит в состав теонима Пресвятой Дух. В семантике слова заключено представление об особо высокой степени святости Богородицы, поскольку «в силу своего божественного материнства Дева Мария превосходит своим достоинством всех тварных существ и в святости уступает лишь своему божественному Сыну» .

Благодаря такой номинации Богородица оказывается поставленной в один ряд с Богом, нередко становясь в народном сознании одним из лиц Троицы.

Формула Всепетая Мать (в эллиптированном виде Всепетая) встречается не только в духовных стихах, но также в молитвах и заговорах.

Эпитет всепетый со значением ‘всеми или всюду воспеваемый, прославляемый’ благодаря возвышенным коннотациям реализует идеализирующую функцию. Префикс все- здесь (как и в церковных номинациях Всесвятая Богородица, всеблагая наша Наставница) утрачивает количественное значение и выступает как показатель высшей божественной отмеченности Матери Бога (Всесвятой — одно из церковных имен Бога, как Всесвятой характеризуется дух, Всесвятым считается Евангелие, имя Христа, Всесвятой называется Троица; в то же время церковь Христова может быть определена лишь как святая).

Иначе представлена Богородица в номинациях, созданных на основе непрямых характеристик. Примером этому служит окказиональный теоним Мати милости-любви. В нем раскрываются народные представления о традиционном христианском постулате Бог есть Любовь. Понятию любви дано простое определение — это милость (милосердие). Именно Богородица оказывается гарантом того, что любовь Господа будет милостивой.

Наполнение богородичного именника духовных стихов во многом обеспечено за счет других жанров религиозной культуры. Так, например, широкая распространенность теонима Божья Матерь может быть объяснена его бытованием в подписях к богородичным иконам. В свою очередь номинации групп Царица, Владычица, Госпожа также могли сформироваться под впечатлением от икон, изображающих Богоматерь, сидящей на троне. А теоним Всепетая Мати непосредственно связана с названием одноименной иконы, на которой по-церковнославянски написана строфа из 13-го кондака Великого Акафиста Пресвятой Богородицы. Скорее всего, однако, в духовные стихи этот теоним попал через текст соответствующей молитвы.

В основном духовный стих обращен к частотным именованиям Богородицы — повышенная образность, метафоричность в этом жанре противоречила бы установке глубоко верующего на определенный аскетизм. В отдельных низкочастотных наименования — таких как Помощница и Заступница (из «Стиха о пребудощом веце»), Раковница или Путеводительница (из стиха «К тебе, о Дева Пресвятая»), сохранивших, в силу своего редкого употребления, тесную связь с апеллятивом, прагматический (не эстетический) характер богородичной теонимики наиболее очевиден. Наименование Раковница, вероятно, восходит к южнославянскому слову рака, то есть ‘рука’ и буквально может быть переведено как «руководительница».

Богоматерь в религиозной картине мира русского христианства занимает особо почетное ме-

сто. Ее образ, одновременно небесный и земной, является символом божественного материнства, высочайшей святости, непорочности и человеческой добродетели. Сущностные характеристики Богородицы закреплены в культуре множеством способов, один из них — в соотносимых с ней номинациях. В целом для теонимики русского православия характерно наличие возвышенной, метафорической лексики, служащей цели восхваления Богоматери. Так, ведущими эпитетами, которыми наделена Богородица, являются прилагательные Пресвятая, Пречистая, Преблагая, Всепетая. Сходным образом реализуется связанная с ее именем идея вечности, отразившаяся в теонимах Присноблаженная, Приснодева, Присноблагодатная и других. При этом образ Богородицы тесно связан не только с величием безвременного небесного, но и с красотой земной жизни. Среди ее номинаций обнаруживаются как космические метафоры Молния души просвещающая, Незаходимая Небесная Заря, так и образные аналогии из мира природы, выражающие близость ее тварному миру: например, теоним Купина. На фоне столь богатой образности крайне сдержанными выглядят номинации, встречающиеся в духовных стихах. Ориентированная на определенный аскетизм, духовная поэзия оперирует богородичными именами, раскрывающими функциональный, прагматический аспект почитания Богоматери (что особенно заметно в таких номинациях как Помощница, Заступница, Путеводительница и подобных), при этом продолжая развиваться одновременно в русле официального церковного учения и в рамках народной религиозности. Как и официальная церковная литература, духовная поэзия имеет в своем языковом арсенале устойчивые номинативные конструкции, построенные на базе эпитетов, выражающих основополагающие христианские идеи: Пречистая, Пресвятая, Преблагая и так далее. Формульный характер теонимики стихов особенно заметен в составе многочленных номинаций: например, Пречудная Царица да Богородица. Но вместе с тем, народный автор не бесстрастный комбинатор. Самые трепетные чувства он питает к Богородице-Матери, что находит свое отражение в редких по своей форме именах: мати, матушка, родима мамонька.

1 По наблюдениям Н.В.Ждановой, именование Богородицы исключительно формульно, неоднословно в заговорных текстах Прикамья.

2 Материал извлечен из православного богослужебного Молитвослова — сборника стихир, канонов, акафистов из Часослова, Акафистника и Каноника, Минеи, из песнопений (тропари, кондаки, величания).

3 Б.А.Успенский приводит слова Стефана Яворского из «Слова о победе под Полтавой» 1709 года:

«Сам Христос Спаситель, иже есть солнце, и луна, Пресвятая Дева Мария» .

Список литературы

Ересько М.Н. Специфика религиозного символа // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. М., 1983. № 1. С. 60-70.

Успенский Б.А. Солярно-лунарная символика в облике русского храма // Материалы Международной церковной научной конференции «Богословие и духовность». М., 1987 // Gumer.info: Библиотека Гумер. иКЬ:

http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/usp/s ollun.php

Федотов Г.П. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). М.: Прогресс, Гнозис, 1991. 56 с.

Мария, Пресвятая Дева // Krugosvet.ru: Круго-свет. Онлайн-энциклопедия. иКЬ:

http://www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/ religiya/MARIYA_PRESVYATAYA_DEVA.html

POLYONYMOUS VIRGIN IN RELIGIOUS POETRY (based on tradition of Prikamye)

Mikhail A. Solomonov

Postgraduate Student of General Linguistics Department Perm State Pedagogical University

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *