Конь Роман Михайлович
«ВВЕДЕНИЕ В СЕКТОВЕДЕНИЕ»
учебника

6.4. Ересь Матвея Башкина и Феодосия Косого
Через 50 лет после Собора против жидовствующих, появилась новая ересь, возникшая одновременно в двух местах: в 1554 г. в Москве ее распространял Матфей Башкин, а на Белоозере Федор Косой.
Они отрицали учение о Святой Троице, учение о Божественности Христа, не признавали церковной иерархии, отрицали почитание икон, выступали против Предания и монашества.
В этом их учение было сходно с ересью жидовствующих, но в отличие от нее, у новых еретиков были развиты элементы социальной критики.
Они говорили, что все люди перед Богом равны и отношения между ними должны основываться на принципах христианской любви, поэтому для христиан неприемлемо рабство, закабаление одних другими.
Ересь возникла под влиянием реформаторских идей, распространявшихся в соседних Польше, Литве, Белоруссии и Украине.
Однако в России еретики не смогли найти широкой поддержки и фактически остались одни.
В 1554 г. был созван Собор, на котором еретики были осуждены, но Ф. Косому удалось бежать в Белоруссию.
Вторично он был осужден в 1583 г. и заточен в Волоколамский монастырь.

Конь Роман Михайлович
«ВВЕДЕНИЕ В СЕКТОВЕДЕНИЕ»
учебника

В середине XVI века происходит ещё один всплеск протестных религиозных настроений. На историческую сцену в качестве идеологов выходят Матвей Башкин и Феодосий Косой. Первый из них, Матвей Семенович Башкин, внезапно обрушился с критикой на существующие феодальные порядки, и подвёл идейную религиозную основу под свой протест. Невозможно, по мысли вольнодумца, сочетать одну из главных евангельских заповедей о любви к ближнему, с практикой унижения человека холопской кабальной зависимостью.

«Иисус Христос, — напоминал своим слушателям Матвей, — именовал всех людей братьями, а мы держим у себя рабов — «кабальных», «нарядных» и «даже полных».

Опираясь в своих рассуждениях целиком на Библию, Башкин постоянно ссылался на авторитетность Священного Писания: «Чего, ден, в Евангелье и в Апостоле не писа, — утверждал он, — и того, ден, держати не нужно».

Затем проповедник перешёл к оценке действий церковной иерархии и начал поучать священнослужителей праведному образу жизни: «Все, де начало от вас, прежде вам священникам, собою начало показати, да и нас научити». Постепенно формируя своё реформаторское мировоззрение, Башкин пришёл к выводу о бесполезности почитания святых угодников, икон и мощей. Таким поворотом Матвей вписал себя в историю протестной деятельности, и стал звеном в цепочке преемственности русского реформационного движения. Наконец, в 1553 г., он был привлечен к суду за распространение еретических идей, осужден, и отправлен отбывать пожизненное заключение в Волоколамский монастырь.

Примечательно, что современники никак не связывали учение Башкина с полыхавшей на Западе Реформацией, и не отмечали идейной близости его взглядов с протестантизмом. Однако впоследствии общим местом в трудах православных апологетов стало наименование «люторами» тех восточнославянских еретиков, которые формировали собственные антицерковные идеи, опираясь на взгляды осужденного Башкина.

Почти одновременно с протестным выступлением Матвея прозвучало обличение внешне-обрядовой стороны религии от монаха Феодосия Косого. Считая, что эта сторона обязана своим происхождением церковной иерархии, Косой называл «человеческая преданиа» особой формой идолопоклонства. Предвосхищая западную теологию Реформации, он требовал вернуться к апостольскому христианству и отказаться от современных форм церковного благочестия.

Соборные дела «на Матфея Башкина, да Ортемья, бывшего игумена Троецкого, и Федоса Косова и иных старцев» были объединены в одном ящике государственного архива, и получилось, что судебное разбирательство ереси Башкина повлекло за собой аналогичный процесс по делу Федора Косого. Исходя из этого, исследователь В.И. Корецкий выдвинул версию о наличии идейной общности взглядов Косого и Башкина. Отсюда логическим образом возникло предположение, что деятельность Башкина явилась следствием «люторова еретического запаления», инициированного Косым.

В то же время исследователь А.А. Зимин считал более вероятным основанием идейной близости ересиархов не личное знакомство, а «общий подъем реформационного движения в середине XVI века».

Учение Феодосия было осуждено, однако он сумел эмигрировать в середине 50-х годов в восточнославянские земли Речи Посполитой. Здесь его учение стало важнейшим фактором развёртывания местных реформационных преобразований.

Деятельность Матвея Башкина и Феодосия Косого подготовила почву для последующего развития религиозно-реформационных идей в России, показала силу и влияние рационализма в вопросах веры у русского общества.

Гораздо более активными были еретические движения, отдельные участники которых выдвигали весьма радикальные предложения. В 50-х годах ряд церковных соборов занимался ересью сына боярского Матвея Башкина, Феодосия Косого, игумена Артемия н других.

Учение Башкина, с державшее элементы рационализма, в то же время проповедовало преимущества свободного труда и необходимость освободить закабаленных холопов. У нас, говорил Матвей Башкин, «на иных и кабалы, на иных беглые, а на иных нарядные, а на иных полные; а я, де, благодарю бога моего, у меня, де, что было кабал полных, то, де, есми все изодрал, да держу, де, государь, своих добровольно: добро, де, ему, и он живет, а не добро, и он куды хочет…»

Этими новыми вояниямп, отражающими рост товарно-денежных отношений в недрах натурального хозяйства, пронизана и заключительная глава Домостроя («Послание и наказание от отца к сыну»), написанная в середине XVI в. протопопом Сильвестром. Сильвестр ставил себе в заслугу, что он отпустил всох своих «работных» на свободу, и советовал своему сыну поступать так же.

Среди привлеченных по делам о «еретиках» середины века был и холоп Феодосий Косой, которому еще до суда удалось бежать в Литву, где ои ревностно распространял свое учение, выражавшееся в стремлении восстановить древнехристианскую общину с равенством ее членов и широкой взаимопомощью. Наряду с этим Феодосий Косой проповедовал равенство всех людей пород богом, независимо от их религии и национальной принадлежности. Он отрицал троичность божества и решительно восставал против обрядовой стороны религии.

Епископов он называл «книжниками, фарисеями н лицемерами», попов — ложными учителями, идоловьми жрецами, церкви — кумирпицами, кресты и иконы — идолами, службу церковную — идоловой службой. Феодосий Косой издевался над постом, умерщвлением плоти. Он отвергал монастыри и резко восставал против монастырского землевладения. При этом, в отличие от нестяжателен, Феодосий Косой требовал уничтожения всех монастырей, а не только «стяжательных» .

Пропаганда Феодосией Косым его радикальных идей, шедших гораздо дальше идей обычных «бюргерских» ересей, была в сущности выражением социального протеста, проявлением классовой борьбы. Сам Феодосий Косой был представителем низов посадского населения.