Византийский император в 969-76 г., регент и соправитель Василия II и Константина VIII, выдающийся военачальник.

Происходивший из армянской знати Иоанн I носил прозвище Цимисхий, которое в вольном переводе с армянского языка означает «туфелька» или «малого роста». Являясь представителем рода Куркуасов, Цимисхий доводился родственником и другим известным военно-аристократическим семействам: его мать была сестрой Никифора II Фоки, а первая жена – Мария – сестрой Варды Склира. Будучи стратигом Анатолика, Иоанн Цимисхий по воцарении Никифора II получил должность доместика схол Востока, которую ранее занимал сам Фока, но в конце его правления попал в немилость и оказался перед угрозой ссылки. Однако Цимисхий обольстил императрицу Феофано – вдову Романа II и вторую супругу Никифора II, – и при ее помощи совершил дворцовый переворот. В ночь 11 декабря 969 г. Фока был зарублен заговорщиками во главе с Иоанном Цимисхием, немедленно объявленным василевсом.

В целом смена монарха прошла гладко, но против Иоанна I неожиданно высказался константинопольский патриарх Полиевкт. Популярный и независимый Полиевкт – апологет идеи невмешательства императорской власти в церковную жизнь – отказался короновать цареубийцу. Поддавшись энергичному давлению патриарха, Цимисхий публично поклялся в том, что не умерщвлял Фоку, конфисковал имущество и наложил опалу на сообщников – участников ликвидации Никифора II. Организатором устранения Фоки была официально названа Феофано: василису, столь много сделавшую ради Иоанна Цимисхия, он выдворил из Константинополя. Наконец, уступая клерикалам, Цимисхий отменил постановления покойного императора о государственном надзоре над назначением епископов и запрете на расширение старых и основание новых монастырей. Лишь после этого 25 декабря 969 г. патриарх венчал Иоанна I на царство. Стремясь к полной легитимации, новоиспеченный василевс развелся с первой супругой Марией Склиреной и 3 ноября 970 г. женился на дочери Константина VII Багрянородного Феодоре – тетке малолетних подопечных-соправителей Цимисхия Василия II и Константина VIII, сыновей Романа II и Феофано.

В том же 970 г. клан Фок поднял вооруженный мятеж и попытался свергнуть Иоанна I, но успеха не имел. Выдворенный после расправы над дядей в Амасию (Амасья) племянник Никифора II Варда Фока самочинно покинул город и бежал в Кесарию (Кайсери) – родовое гнездо Фок. Здесь он провозгласил себя императором, но был вовремя нейтрализован своим свойственником стратигом Фракии магистром (см. Логофисия) Вардой Склиром и сослан с семьей в монастырь на о. Хиос. Параллельно отец Варды Фоки, Лев Фока, некогда «правая рука» злодейски умерщвленного брата-василевса, намеревался взбунтоваться во Фракии, но также проиграл, подвергся ослеплению и ссылке на о. Проти (Кыналыада).

Иоанн Цимисхий, являясь, как и его предшественник, ставленником военной знати, сохранил контроль над армией, а гражданская администрация вновь сосредоточилась при дворе: правительство по-прежнему курировал Василий Ноф. Хотя Иоанн I пошел на сделку с константинопольской бюрократией, он не утратил и поддержку своей социальной группы – фемной аристократии. Увеличив ругу для членов синклита, василевс в то же время не препятствовал росту крупной земельной собственности: Цимисхий активно предоставлял налоговые привилегии (см. Прония) и, как уже упоминалось, даровал большие льготы церкви. Таким образом, «расцвет провинциальной знати и политический кризис Византии в малолетство Василия II был, по-существу, подготовлен при Иоанне Цимисхии» (А.П. Каждан).

Внешняя политика Иоанна I, даже в сравнении с эпохой Никифора Фоки, стала еще более довлеть над внутренней. Весной 970 г. император уже находился в Сирии, где нанес сокрушительный удар по Алеппо (Халеб), занял город и принудил местного эмира к выплате дани. Впрочем, победоносный поход пришлось прервать из-за резкого обострения ситуации на Балканах: весной 970 г. великий киевский князь Святослав Игоревич, закрепившись в Болгарии, вторгся во Фракию, где византийцы под командованием Варды Склира с трудом одержали верх в кровопролитной битве у Аркадиополя (Люлебургаз). Лишь переброска отборных сил из Азии и прибытие на Балканы самого Цимисхия склонили чашу весов в конфликте с Русью на сторону империи. Весной 971 г. василевс взял болгарскую столицу Великий Преслав, а летом блокировал армию Святослава в низовьях Дуная. 23 июля 971 г. после трехмесячного отчаянного сопротивления киевский князь, осажденный в Доростоле (Силистре), принял условия ромеев: он отрекся от посягательств на Болгарию в обмен на свободное возвращение на Русь. Между тем Паристрион – северо-восточный регион Болгарии, разоренной византийско-русской войной, – был аннексирован империей, а плененный царь Борис II торжественно детронизирован Иоанном I в момент грандиозного триумфа в Константинополе.

В то же время египетские Фатимиды атаковали византийские области на Севере Сирии, но под стенами Антиохии (Антакья) египтяне потерпели поражение от войск евнуха патрикия Николая. Весной 972 г. Цимисхий вновь выступил на Восток и, форсировав Евфрат, захватил Нисибис (Нусайбин) и Мартирополь (Сильван). Далее в кампанию 974-75 гг. ромеи проникли в Южную Сирию и, овладев Баальбеком, Эмесой (Хомс) и Дамаском, вошли в Палестину и покорили важные города побережья – Акру, Бейрут, Кесарию и Сидон (Сайда). Хотя византийцам не удалось утвердиться на этих территориях, блестящая экспедиция Иоанна I позволила упрочить завоевания Никифора Фоки на Востоке.

На обратном пути из Азии Цимисхий серьезно заболел (возможно, тифом) и, прибыв в Константинополь едва живым, скончался в начале 976 г. Впрочем, есть мнение, что император умер не своей смертью, а в результате отравления: когда Иоанн I остановился в Вифинии в имении сына Стефана Лакапина патрикия Романа, царя напоили медленнодействующим ядом по приказу Василия Нофа, заподозрившего Цимисхия в желании отнять у него «излишки» накопленных богатств.

Исторические источники:

Лев Диакон. История / Пер. М.М. Копыленко, комм. М.Я. Сюзюмова, С.А. Иванова; отв. ред. Г.Г. Литаврин. М., 1988;

Розен В.Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхъи Антиохийского. СПб., 1883;

Иллюстрации:

Император Иоанн I Цимисхий, благословляемый Богоматерью (гистаменон, 970-75);

Императорская коронация Иоанна I Цимисхия («Обозрение истории» Иоанна Скилицы, рубеж XII – XIII вв. Королевская библиотека. Мадрид);

Вступление императора Иоанна I Цимисхия в столицу Болгарии Великий Преслав (болгарский иллюстрированный перевод Хроники Константина Манассии. Миниатюра 65, XIV в.);

Свидание императора Иоанна I Цимисхия (слева) и великого князя Киевского Святослава Игоревича в 971 г. («Обозрение истории» Иоанна Скилицы, рубеж XII – XIII вв. Королевская библиотека. Мадрид);

Триумфальный въезд императора Иоанна I Цимисхия в Константинополь и детронизация царя Болгарии Бориса II («Обозрение истории» Иоанна Скилицы, рубеж XII – XIII вв. Королевская библиотека. Мадрид).

В Орде, однако, взял верх тверской князь Михаил, потому что Юрий не мог предложить хану более своего соперника. По возвращении на Русь Михаил тотчас пошёл войной на Москву, но не смог её взять и вынужден был заключить мир с московскими князьями.

Борьба между Юрием Московским и тверским князем продолжалась с переменным успехом около 20 лет: с 1305 по 1325 год. Она стала хорошей школой военного и дипломатического искусства для князя Ивана. В 1307 году старшие братья Александр и Борис поссорились с Юрием и бежали в Тверь, а Иван остался верен старшему брату. Бегство братьев, прежде всего старшего Бориса, открывало Ивану Даниловичу дорогу к московскому престолу. После гибели Юрия в 1325 году Иван получил в Орде право на княжение.

Столь неожиданно приобретя власть, Иван увидел в этом знак провидения и потому строил своё правление, сообразуясь с евангельскими принципами и осознавая своё избранничество.

Первый крупный успех Ивана Калиты, давший ему великое княжение владимирское, был связан с восстанием в Твери против татар в 1327 году. До сих пор из-за отсутствия точных указаний в источниках несколько загадочным представляется прибытие в Тверь ордынского царевича Щелкана, племянника хана Узбека. Об этом событии мы узнаём из «Повести о Щелкане»: «В лето 1327… пришелъ бо бяше посолъ силенъ из Орды, именемъ Щолканъ, съ множеством татаръ…» (2, с. 35).

Вероятно, Щелкан приехал, чтобы самому контролировать сбор дани и тем самым ослабить окрепшую великокняжескую власть. По тверским городам и волостям Щелкан посадил ордынских баскаков, сместив княжескую администрацию. Он выгнал великого князя Александра Михайловича из его резиденции и сам засел в княжеском тереме.

Прелюдией к восстанию горожан против татар стал следующий случай. «И бысть въ 15 день месяца августа, въ полутра, како торг снимается, некто диаконъ, тверитинъ, прозвище ему Дюдко, поведе кобилицу младу и зело тучна поити на Волге воды. Татарове же видевшее, отъяше ю. Диаконъ же сжаливси, и зело начатъ вопити, глаголя: «о мужи Тверьстии, не выдайте!»» (2, с. 38). Началась драка, татары пустили в ход мечи. Тотчас сбежались люди, ударили во все колокола, и город восстал. Народное возмущение возглавили братья Борисовичи: тверской тысяцкий и его брат. Тверичи стали избивать татар, где кого поймают, пока не убили самого Щелкана. Удалось спастись лишь татарским пастухам, которые бежали в Орду и возвестили о кончине Щелкана.

Узнав о тверском восстании, хан Узбек пришёл в ярость. Убийство ханского посла ордынцы считали тягчайшим преступлением, а совершившие его подлежали истреблению. Возникла реальная угроза нового опустошительного вторжения карательных татарских отрядов, противостоять которым у русского народа тогда ещё не было сил.

Хан приказал собрать конное войско численностью около 50 тысяч всадников. Во главе стояли пять «темников великих». Летопись донесла до нас имена трёх из них – «Федорчюк, Туралык, Сюга». По имени первого из них летописцы и назвали этот поход «Федорчюковой ратью».

Хан повелел идти на Тверь войной и дружинам русских князей – московского, суздальских и других. Уклонение от расправы над мятежниками расценивалось как измена хану. Карательное войско двинулось в поход зимой, по замёрзшему руслу Волги, что позволяло Ивану Даниловичу и князьям Суздальской земли уберечь свои владения от опустошительных действий ордынской конницы.

Тверские князья с семьями бежали из города. Вместе с ордынцами опустошали эту землю и дружины князей Москвы и Суздальщины. Летописи того времени скупо сообщают о походе Федорчюковой рати. Такие исследователи, как Н. С. Борисов, считают, что это, возможно, следы работы московских летописных редакторов XV–XVI веков, не желавших вспоминать об участии своих князей в погроме (1, с. 9).

Однако этим Иван Калита достиг многого. Московское княжество было сохранено от грозившей ему опасности, экономическое могущество Твери было серьёзно подорвано, Иван Калита приобрёл доверие хана, став для Орды сборщиком дани со всей Руси. И «…бысть оттоле тишина велика по всей русской земле на 40 лет и пересташа татарове воевати Русскую землю…» (3, с. 412).

Сбор дани в ханскую казну Золотой Ордой не контролировался, ханских чиновников интересовала только установленная сумма дани, поэтому московский князь имел возможность оставлять себе значительную часть собранного. Тем самым он поставил все остальные княжества и русские земли в подчинённое положение и в то же время мог распоряжаться большими богатствами. Он скупал сёла и города у разорённых удельных князей.

По ордынской традиции власть на покорённых землях распределялась так, чтобы никому не оказывать предпочтения. Однако с разорённых земель «выколачивать» установленную дань было невозможно, поэтому летом 1328 года хан Узбек разделил великое княжение. Ивану Калите отдавалась Костромская земля и половина Ростовского княжества. Суздальскому князю Александру Васильевичу, тоже принимавшему участие в походе на Тверь, достались Владимир и Нижний Новгород. На Тверское княжение право получил Константин Михайлович, а его брат – на Кашинский удел.

Самой большой победой Ивана Калиты при разделе великого княжения стало то, что хан оставил за ним богатый Новгород, где уже сидели московские посадники. В том же 1328 году хан Узбек передал под управление Москвы ещё три огромные территории с городами Галич, Белоозеро и Углич. Московская казна начала пополняться ценными мехами из этих лесных краёв.

Политическая власть московского правительства распространялась значительно дальше границ Московского княжества. Московская «отчина», образовавшаяся в виде сплошной территории, расположенной вокруг Москвы, почти не изменялась в своём размере. Но московские князья делали «примыслы» и «прикупы» в чужих землях: в новгородских владениях, в Переславской земле, Юрьевском княжестве, в пределах Костромы и около Владимира.

В двух своих духовных грамотах Иван Калита ради экономического и политического единства княжества отдал Москву в общее управление трём своим наследникам, и только отдельные доходные статьи были поделены между ними. Завещание предусматривало такое распределение уделов, чтобы все сыновья были заинтересованы в благополучии и безопасности Москвы, но при этом старший брат имел значительный материальный перевес.

При Иване Калите получил воплощение новый принцип строительства государства – принцип этнической терпимости. В Москве подбор служилых людей осуществлялся исключительно по деловым качествам. Силой, связующей всех «новонаходников», в Москве стала православная вера.

Время Ивана Калиты отмечено переустройством Москвы: «Постави князь Иван Данилович Калита град деревян Москву, тако же и посады в нём украсив, и слободы, и всем утверди». Кремль до княжения Калиты был мал и защищён только бревенчатой оградой. В его правление в Москве появились каменные церкви. Первым каменным строением в Москве считается собор Успения Богоматери, торжественно освящённый 14 августа 1327 года. Русские летописи отмечают это событие как исключительно важное (4, с. 340).

Иван Данилович большую часть своего времени проводил в стольном граде небольшого Московского удела. Много занимался хозяйственными делами, семьёй. Он слыл христолюбивым человеком, особое почтение оказывал митрополиту Петру, который всё чаще наезжал в Москву.

Митрополит Пётр, один из самых авторитетных и популярных людей на Руси того времени, обосновался в Москве в 1322 году. Князь выстроил для владыки обширный двор в Кремле. Они много времени проводили в беседах, итогом которых стало превращение удельного московского правителя в «собирателя Руси». Иван Калита и митрополит Пётр положили начало характерному для допетровской Москвы единению светской и духовной власти (5, с. 71).

Для Москвы было важно, чтоб митрополит утвердил здесь своё пребывание, ибо в то время единство страны и народа поддерживалось только митрополитом. Владыка Пётр сам выбрал место своего последнего упокоения – белокаменную гробницу в Успенском соборе, прервав древнюю традицию, по которой митрополитов хоронили в киевском Софийском соборе.

Иван добился причисления Петра к лику святых. Церковный собор утвердил местное, московское почитание Петра как святого. Это был очень важный шаг к его общерусской канонизации в 1339 году. Тогда святость митрополита Петра была признана и константинопольским патриархом.

Новый митрополит, грек Феогност, также основал свою кафедру в Москве, которая показала себя опорой митрополичьего престола, в отличие от Твери, склонявшейся к католикам. С этого момента Москва стала не только политическим, но и религиозным центром Северо-Восточной Руси.

Благоприятная для Москвы политическая обстановка в Северо-Восточной Руси позволила князю Ивану в 1329–1333 годах развернуть небывалое по размаху каменное строительство в Московском Кремле.

Весной 1329 года в Московском Кремле закипела работа: копали рвы под фундамент, обтёсывали заготовленный ещё «по зимнему пути» белый камень, подвозили брёвна для возведения строительных лесов. Новый каменный храм был освящён уже 1 сентября во имя Иоанна Лествичника, которого Иван Калита считал своим небесным покровителем. Этот одноглавый храм – древняя основа современной колокольни Ивана Великого – представлял собой башнеобразную колокольню, мог служить дозорной башней и был первым в своём роде во всей Северо-Восточной Руси.

Осенью того же года в течение двух месяцев воздвигли третью каменную церковь Поклонения веригам Петра. Со временем придел в ней превратился в усыпальницу митрополитов.

Иван Данилович стремился возводить церкви в честь главных образов русского православия, которые в те времена служили силами сплочения народного духа.

Новая каменная церковь Спаса на Бору была построена в 1330 году. Церковь Спаса Преображения должна была стать собором основанного при ней домового княжеского монастыря, наподобие Рождественского монастыря во Владимире. Князь богато одарил монастырь «иконами и книгами, и съсуды и всякыми узорочии», учредил в нём архимандритию (6, с. 116).

Тяжёлые обстоятельства 1331–1332 годов на время приостановили осуществление строительной программы Ивана Калиты. Третьего мая 1331 года «погоре город Кремник на Москве». Восстановление после пожара Московского Кремля отвлекло строителей соборов. В следующем году «бысть меженина велика в земле Русьской дороговь и глад хлебный, и скудота всякого жита» (4, с. 518).

В 1332 году на русские земли обрушился неурожай и как следствие – голод. Голодающие стали стекаться в Москву, готовые трудиться за кусок хлеба. Это обстоятельство позволило Ивану Калите возобновить каменное строительство.

В 1333 году был возведён белокаменный храм Михаила Архангела на месте деревянного собора середины XIII века. Эта церковь стала усыпальницей московских князей.

В 1339 году был построен новый кремль с мощными дубовыми стенами.

Москва превращалась в крупнейший экономический, политический и военно-оборонительный центр русских земель. Поддержка церкви обеспечила московскому князю преобладание над другими русскими князьями. С необыкновенной силой эта поддержка сказалась в 1329 году, когда Калита ходил выгонять из Пскова тверского князя Александра Михайловича. Калита прибегнул к помощи митрополита Феогноста, который послал «проклятье и отлучение от церкви на князя Александра и на псковичь». Союз великокняжеской власти с церковью сыграл в XIV–XV веках важнейшую роль в ходе борьбы за объединение русских земель вокруг Москвы.

Прощаясь со своим князем, москвитяне назвали его «собирателем земли русской и государем-отцом», ибо Иван Данилович не любил проливать кровь народа в войнах, освободил великое княжество от внешних и внутренних грабителей, восстановил собственную и общественную безопасность, был правосуден.

Люди той эпохи, взвесив совершённое им добро и зло на незримых весах памяти, дали ему имя ещё более точное, чем Калита. Как свидетельствуют источники, они называли его Иван Добрый.

Последние дни жизни великий князь Иван Данилович провёл в монастыре, приняв постриг и став иноком Ананием. Тридцать первого марта 1340 года московский правитель отошёл в вечность: «в лето 6848. Преставился князь великый Иванъ Данилович на Москве, в чернцех и въ схиме…» и на другой день был погребён в построенной им церкви Архангела Михаила, оставив своим преемникам завет продолжать прочно поставленное им дело возвышения Москвы и распространения её власти над всеми русскими землями.

Устроитель московского самодержавия ушёл из жизни, оставив после себя наследникам сильное русское княжество, экономически процветающее в условиях ордынского ига, с успешно налаженной торговлей, развитым землепашеством. От отца к сыновьям переходила многочисленная, хорошо обученная и вооружённая дружина. Градостроительные программы Ивана Калиты завершали его наследники. Ханы Золотой Орды признавали первенство Москвы среди своих русских данников – помешать её усилению и возвышению в будущем они оказались не в силах.

Литература и источники

1. Борисов Н. С. Иван Калита // Родина. 1993. № 10. С. 7–11.

2. Повесть о Щелкане // Памятники литературы Древней Руси. XIV – середина XV в. / Пер. Я. С. Лурье. М.: Мысль, 1981.

3. Полное собрание русских летописей. Т.15. М.: Языки русской культуры, 2000. 540 с.

4. Полное собрание русских летописей. Т.3. М.: Языки русской культуры, 2000. 685 с.

5. Серова Н. Я. Гений Москвы: Как Иван Калита закладывал фундамент Третьего Рима // Российский ежегодник, 1990. Вып. 2. С. 64–83.

6. Тихомиров М. Н. Средневековая Москва в XIV–XV веках. М.: Московский университет, 1957. 318 с.

Нашествие монголо-татарских войск на Русь в середине 13 века значительно изменили политическую и экономическую ситуацию на территориях бывшего единого Древнерусского государства. Теперь доминирующее положение занимало Владимиро-Суздальское княжество — даже титул «великого князя» стал Владимирским.

Радикальные изменения не обошли стороной и молодую ещё Москву. Если раньше она была форпостом для владимирских князей в борьбе за влияние в Киевской земле, то теперь это значение пропало. Для сохранения жизнеспособности города Александр Ярославич Невский выделил удельное княжество и отдал его на попечение своего младшего сына, Даниила. Так началась история московских Рюриковичей, которым было суждено не только избавиться от ордынской зависимости, но и объединить практически все осколки Киевской Руси.

Даниил Александрович — первый московский князь

Самостоятельное княжение молодой московский хозяин начал спустя долгое время после смерти отца. С 1264 года удельным княжеством управляли наместники дяди Даниила, великого князя Ярослава Ярославича, пока тот в 1272 году не отошёл в мир иной. По сравнению с вотчинами других братьев, Дмитрия и Андрея, Москва казалась захолустьем — территории, подконтрольные Даниилу, лежали лишь по бассейну одноимённой реки и даже не затрагивали Оку. Тем не менее, к концу своей жизни московский князь сумел не только отстоять свои владения, но и значительно их приумножить, оставив наследникам процветающее княжество, с которым считались все соседи.

Князь Даниил Александрович. (Pinterest)

Князь Даниил умело лавировал между различными партиями, боровшимися за Владимирское княжение, при этом не допуская разорения своих собственных земель. Впрочем, последнее ему удалось не очень — несмотря на то, что московский князь всем доказал своё миролюбие и несколько раз лично убеждал противников, Андрея и Дмитрия, не использовать вооружённую силу, Москва всё же была предана огню в 1293 году во время «Дюденевой рати».

Даниил Александрович скончался в 1303 году, предварительно постригшись в монахи. Он оставил своим потомкам крупную вотчину, помимо Москвы включавшую в себя Дмитров, Коломну и Переяславль-Залесский. С помощью «мягкой силы», практически не прибегая к прямому военному вмешательству, а лишь с помощью дипломатии и интриг, он смог сделать из маленького княжества значительную военную и политическую силу.

Юрий Данилович — первый московский великий князь

Старший сын Даниила Московского с самого первого года княжения продолжил политику укрепления своего удела. В 1303 году он присоединил к Москве Можайск, а спустя несколько лет, после смерти великого князя Владимирского Андрея Александровича, начал борьбу за доминирование на Руси.

Икона, посвящённая князю Юрию Даниловичу . (icon-art.info)

С именем Юрия связано начало многолетней борьбы Москвы и Твери за великое княжение. На полях сражений сторонники Михаила Тверского одерживали победу за победой, пока Юрий не прибег к помощи Орды. В 1317 году он женился на дочери хана Узбека и добился расположения Чингизидов. Однако Кончака, новоиспечённая жена московского князя, вскоре после свадьбы погибла в Твери. Это позволило Юрию обвинить Михаила в убийстве — в 1318 году тверской князь был ликвидирован в Сарае. Великое княжение впервые перешло к московским князьям.

Великим князем Владимирским Юрий Данилович пробыл недолго — всего лишь 4 года. Довольно быстро он разочаровал своих ордынских хозяев, попытавшись реализовать дань, собранную в Твери, в Новгороде через купцов. В 1322 году Дмитрий Тверской становится новым великим князем, а Юрий, сумев сбежать от людей тверского князя, обосновался в Новгороде. Там он провёл несколько лет, заключил Ореховецкий договор со шведами, заложил крепость Орешек, после чего отправился в Сарай возвращать то, что потерял — заветный ярлык.

В столице Орды разыгралась настоящая драма — Дмитрий Тверской, увидев виновника смерти своего отца, не сдержался и зарубил его на глазах у ордынских сановников. Такое самоуправство не сошло ему с рук — тверской князь был осуждён ханским судом. Оба претендента на великое княжение нашли свою смерть.

Смерть Юрия Даниловича в Орде. (Pinterest)

Иван Калита — бесспорное первенство Москвы

Третий по счёту московский князь и самый известный из ранней истории княжества был младшим братом Юрия Даниловича. В условиях постоянных конфликтов с Тверью Иван фактически стал правой рукой Юрия, был его наместником в Москве во время военных походов и отъездов в Орду, выполнял многочисленные поручения. Юрий не оставил после себя потомства, как и более старшие братья, поэтому вопрос о том, кто будет следующим московским князем, решился в пользу Ивана.

Иван Калита. (Wikimedia Commons)

Калита, получивший своё прозвище от название поясной кошели, использовал стратегию своего отца и ловко маневрировал между Ордой и другими русскими князьями, не гнушаясь, однако, и силовыми методами разрешения споров. Великое княжение он получил благодаря антиордынскому восстанию в Твери в 1327 году. Возглавив карательную экспедицию, посланную ханом Узбеком, Калита доказал свою верность Орде и фактически закрепил за собой Владимир и статус Москвы как доминирующей силы в Руси.

Широко известны так называемые «купли Калиты». Современные исследователи полагают, что так назывались покупки Ивана у ордынского хана права владеть той или иной территорией. В правление Ивана Даниловича Московские княжество присоединило к себе Углич, Галич, Белоозеро, периодически контролировало Новгородскую республику. Именно Калита начал политику по сближению с Русской Православной Церковью, сделав её важным идеологическим союзником в борьбе против других претендентов на великое княжение.

Антиордынское восстание в Твери — миниатюра из Лицевого Летописного Свода. (Wikimedia Commons)

Иван Данилович скончался в 1340 году, оставив своим потомкам богатое наследство — Москва теперь считалась центром Руси.

Симеон Иванович — гордый князь

Сын Ивана Калиты, Симеон, правил немногим более 13 лет и пытался сохранить наследство, доставшееся от отца. Как это часто бывает после смерти сильного правителя, в Москве кончина Ивана Даниловича вызвала непродолжительную смуту — встал вопрос о новом великом князе, и многие владетели более мелких земель посчитали, что им выпал великолепный шанс ослабить Москву. Однако хан Узбек выдал ярлык сыну Калиты. Симеон по приезде в Москву заключил договор со своими братьями, признал за ними права на удельные княжества, за что те, в свою очередь, признали его «первым среди равных».

Симеон Гордый. (Pinterest)

В годы правления Симеона Ивановича чётко формируются два основных, помимо ордынского, направления внешней политики: новгородское и литовское. С обоими государствами московский князь даже успел повоевать. В случае с Новгородом причиной стало требование ещё Ивана Калиты увеличить выплаты Орде. В период безвластия новгородские ушкуйники постоянно тревожили Углич и Белоозеро. Воцарившись в Москве, Симеон собрал войско, взял Торжок, и вынудил Новгород согласиться с увеличением выплат. Республика также признала Симеона де-юре своим князем.

Конфликт с Литвой возник из-за Тверского княжества — оба государства стремились получить контроль над некогда сильным государством. Литовский князь Ольгерд был недоволен таким стремительным возвышением восточного соседа и стремился ослабить его будущее возможное влияние на свои территории — тем более, что Симеон даже смог «отколоть» от Литвы Смоленское княжество. Стороны обменялись незначительными военными походами, но «горячая фаза» конфликта началась спустя несколько десятилетий — уже во время правления Дмитрия Донского.

Иван Красный — упадок Москвы

Симеон Гордый скончался в 1353 году — ему наследовал младший брат, Иван Иванович. С его именем связано ослабление Московского княжества — активная внешняя политика Калиты и Симеона вкупе со стихийными бедствиями и эпидемиями заставили противников Москвы поднять голову. Если Литва это сделала ещё при Симеоне, то другие русские князья стали более активными именно при Иване. Главным соперником московского князя стал нижегородско-суздальский глава Константин Васильевич. В Орде он пытался заполучить ярлык на великое княжение, однако хан Джанибек вновь сделал ставку на Москву.

Иван Красный. (Pinterest)

В пределы Московского княжества периодически вторгались литовские войска и пытались захватить Можайск — каждый раз неудачно. Выдвинуло свои претензии на отторгнутые территории и Рязанское княжество — поход на городок Лопастна хоть и не вызвал крупного вооружённого столкновения, но привёл к победе рязанцев.

Сложно сказать, планировал ли Иван возвращать Москве былое величие — ему было отведено не так уж и много времени. Всего через 6 лет, в 1359 году, он скончался, завещав княжеский стол своему сыну, Дмитрию. Однако великое княжение уходило в Суздаль князю Дмитрию Константиновичу. Будущий триумфатор Куликовской битвы вскоре был вынужден возвращать главенство над Русью силой, но это случится намного позже.