Игумен Ефрем Виноградов

Игумен Ефрем (Виноградов-Лакербая)
Игумен Ефрем (Виноградов-Лакербая) широко известен в нашей стране и за ее пределами как Игумен N — автор многих книг, посвященных острым вопросам бытия православного человека в современном обществе.
Кроме того, он пишет также статьи, которые в дальнейшем публикуются в сборниках издательства «Даниловский благовестник».
Свое служение отец игумен несет в качестве начальника одного из скитов Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Записки современного пустынножителя. «Записки современного пустынножителя» — совершенно особый жанр духовной литературы.
В основу этого не совсем обычного произведения легли дневниковые записи современного монаха-подвижника, более 30 лет (с конца50-хи до начала90-хгодов) подвизавшегося в горах Кавказа. Насыщенная опасностями и происшествиями жизнь отшельников, несмотря на абсолютную достоверность описываемых событий, напоминает читателю приключенческий роман, своего рода робинзонаду, хотя, безусловно, автор, которому сейчас уже за семьдесят, вовсе не ставил перед собой подобной цели.
Отец Меркурий просто записывал в свой дневник то, что происходило во внутренней, духовной жизни делателей Иисусовой молитвы и, конечно, все, с чем приходилось встречаться на столь необычном и опасном в советское время пути древнейшего аскетического подвига. Не бойся, малое стадо! Предлагаемая читателю брошюра составлена из бесед духовника с новоначальными — своими чадами, выбравшими путь монашества, но предназначена не только для монашествующих.
Она будет интересна всем, кто стремится внимательно и глубоко вести духовную жизнь, очищать свое сердце. Она отвечает на трудные вопросы желающих идти узким путем спасения и побеждать искушения современного мира.
Как управлять своим поведением, как распознать тактику демонов, улавливающих душу, как защититься от псевдоблагодатных переживаний, как выстроить правильную иерархию ценностей, как сохранить радостное расположение духа — этим и многим другим проблемам посвящено настоящее издание. Об одном древнем страхе. Кого и как портят колдуны Понятие «порча» стало в наши дни одним из самых одиозных.
С одной стороны, колдуны и экстрасенсы всех мастей объявляют «порчу» причиной всех болезней, «находя» ее чуть ли не у каждого человека. С другой стороны, о ней говорят лишь как о суеверии и предрассудке.
Но существует ли порча на самом деле? Каково ее православное понимание? Кто и для чего ею занимается? На кого она может воздействовать? Надо ли порчи бояться и можно ли и как от нее защититься?
В книге игумена N идет речь об истории общения человека с демонами, об их агентах влияния в человеческой среде, о демоногенной основе многих психических расстройств, о «сознательных» и «несознательных» колдунах и многих других аспектах так называемой «порчи». Книга поможет читателям (православным и только идущим в храм) трезво отнестись к подобным негативным явлениям и начать побеждать в себе грех — главную причину порчи человеческой натуры. Сокровенный Афон Путешествие на Святую Афонскую Гору — это целая эпоха в жизни верующего человека.
Не ослабевает интерес к жизни подвижников, на молитвах которых держится весь православный мир. Афон сегодня пока еще остается тем Афоном, который и был всегда стержнем Православия. Книга игумена N рассказывает о сокровенном, о том — чего не потрогать руками.
Она помогает читателю ощутить объемлющую со всех сторон благодать Святого Духа, которой дышат воздух и даже камни Святой Горы, помогает понять грозные процессы, идущие сейчас в мире.

28.11.2006

Вот уже более тысячи лет женщинам запрещено переступать границу этой республики. Вдали от мирской суеты православные монахи ищут на Афоне близости к Богу. Репортаж Миодрага Шорича.

Рев моторов, автомобильные гудки, жесты, крики… В греческом городке Урануполи путников каждый день ожидает одна и та же хаотичная картина. Начало посадки. В железную пасть парома вползают пыльные джипы и видавшие виды грузовики с номерными знаками «АО», то есть «Агион Орос» — Святая гора. Паломники, с тяжелыми рюкзаками, в прочной походной обуви, прощаются с женами и детьми. Плач ребенка. Капитан в белой расстегнутой рубашке торопит пассажиров: «Элла, Элла!» («Скорей, скорей!»).

Перед посадкой полицейский проверяет документы — паспорта и визы. Мирянину, чтобы посетить Афон, требуется разрешение — диамонитирион. Попав на корабль, взбираемся по узким крутым лестницам на верхнюю пассажирскую палубу. На ней – ряды

голубых пластиковых сидений. Занимаем места.
Через несколько минут раздается рев сирены. Погрузка закончена. Тяжело вздохнув, паром начинает плавно скользить по лазурной глади Эгейского моря. Внезапно разговоры путников затихают, атмосфера радостного предчувствия постепенно заполняет палубу.

«Другие» пассажиры

Русский монастырь Святого Пантелеймона

Среди пассажиров — примерно два десятка длиннобородых мужчин в черных до пола одеждах и такого же цвета головными уборами. Яркое солнце подчеркивает бледность их лиц. Многие выглядят уставшими. Длинные волосы скручены у затылка в тугой узел. Паломники внимательно наблюдают за монахами. Большинство из них на Святую гору пришли из Восточной и Юго-Восточной Европы, но есть в монастырях иноки из Америки, Австралии, арабских стран, Германии… До облачения в черные одежды, они, как принято говорить, «жили в миру»: были менеджерами и профессорами, портными и крестьянами, инженерами, играли в теннис и футбол, ездили в отпуск, влюблялись, — то есть жили и принимали решения по своей собственной воле. В какой-то момент случилось нечто загадочное, как для них самих, так и для окружающих. Они уволились, подарили машину, закрыли счет в банке. Затем, попрощавшись с семьей и друзьями, отправились в один из двадцати афонских монастырей. Через несколько лет послушничества — постриг, клятва жить в бедности и молитве, подчиняться настоятелю, а также обет безбрачия.

Начало другого мира

Наш паром двигается по своему почти сорокакилометровому маршруту вдоль полуострова. Свежий ветер не спасает от полуденного зноя, в тени под навесом на верхней палубе не осталось свободных мест. По левому борту — скалистый берег. Склоны покрыты зеленым ковром из кустарников, зарослей, небольших сосен. На оконечности полуострова величественно возвышается Святая Гора, о вершину которой на высоте две тысячи метров постоянно цепляются белые облака. Афон встречает нас своей суровой красотой. Постепенно приближаемся к первому крупному монастырю, за которым уже показался второй — следующая жемчужина прибрежной полосы. Между ними на склонах и в ущельях виднеются небольшие скиты и кельи.

Многие из прибрежных монастырей похожи на средневековые крепости, с непреступными стенами и башнями. Раньше на них часто нападали пираты, которые пытались завладеть золотыми чашами, ценными иконами или другой церковной утварью. Цари и венценосные особы щедро одаривали тех, кто за них молился.

В первом десятилетии прошлого века на Афоне насчитывалось восемь тысяч иноков. Первый удар нанесла революция в России.

После Второй мировой войны атеистические диктатуры установились и в других странах Восточной и Юго-Восточной Европы. При Сталине, Брежневе, Тито, Чаушеску тысячи православных монахов были убиты или отправлены в тюрьмы. Источники, веками питавшие монастыри, оказались перекрытыми, как и пути для послушников на Афон. Население монастырской республики стало уменьшаться. Ситуация изменилась лишь с падением «железного занавеса». Сотни верующих из России, Украины, Румынии или Сербии присоединились к афонскому братству — вступили в монастыри, начали их ремонт и восстановление.

Заграничная командировка

На пароме мы разговорились с отцом Штефаном из сербского монастыря Хиландарь. На вид ему лет шестьдесят. Раньше, рассказывает монах, я критиковал братьев, которые часто покидали Афон по делам. «Теперь же я сам вынужден часто ездить. Вот такую лекцию мне Господь Бог преподнес», — улыбается он, перебирая молитвенные четки. Большинство монахов предпочитают ни на день не оставлять Святую гору. Смысл жизни для православных монахов состоит в познании и постижении Святого Духа, стремлении к единству с Богом.

Опыт духовной жизни, знания, традиции передаются здесь из поколения в поколение.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Через два часа пути наш паром причалил к конечной и главной пристани Дафни. На берегу — несколько десятков двухэтажных домов. Сразу после выгрузки набережная чем-то напоминает вавилонское столпотворение: здесь разговаривают, зовут, кричат одновременно на греческом, русском, английском, сербском, албанском, немецком…

Афонская таможня

Рядом с пристанью недавно построили новый таможенный пункт. В нем досматривают рюкзаки и сумки тех, кто сегодня возвращается с Афона и ждет посадки на паром, который нас только что привез. Контроль — мера вынужденная, кражи случаются и на Святой горе.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *