Небольшое село Илор находится на побережье Чёрного моря, рядом с городом Очамчира. И знаменит Илор своей церковью Святого Георгия, построенной в далёком XI веке.
2.В Илоре расположено одно из семи святилищ Абхазии — Елыр-ныха. И именно здесь построен храм, в священном месте, окружённом густой растительностью. Дубовый лес в Илоре считался местом пребывания божества Елыр-ныха, в честь которого в древности совершались моления с жертвоприношениями. А название происходит от абхазского слова «аилыргара», что можно перевести как «правосудие». Ведь присяга, принесённая в этом месте, не может быть нарушена.
3. До сегодняшнего дня дошло немало народных легенд и преданий, связанных с Илорским храмом. По одной из них, этот удивительный храм был заложен римскими воинами под предводительством Георгия Победоносца в знак благодарности Богу за обретение пресной воды. Луч солнца указал им то место, где и был вырыт колодец, спасший их от мучительной смерти от жажды. По преданию Великомученик Георгий со своим отрядом принял здесь неравный бой, и ему пришлось остаться, так как многие, да и он сам, были ранены. Когда залечивали раны, у них закончились запасы питьевой воды, и тогда молитвами и воззванием к Богу они получили её в указанном месте. Удивительно, но на территории храма действительно находится святой источник с лечебными свойствами воды. Можно попить, а можно набрать водички с собой.
4. Согласно другой легенде, однажды местный князь в лесу во время охоты ранил оленя. Убегая, олень скрылся в густых зарослях. Охотник преследовал его, пока следы крови не привели к развалинам древнего святилища. Князь увидел раненого оленя, положившего голову на каменный престол с высеченным посередине крестом, и понял, что животное находится под покровительством самого Святого Георгия. Князь пощадил оленя и приказал воздвигнуть на том месте храм в честь Святого Георгия Победоносца.
5. Но больше всего мне понравилась вот эта история. На праздники Святого Георгия возле храма устраивались большие ярмарки. Накануне праздника двери церкви закрывали, и царь собственноручно опечатывал их царской печатью. В следующее утро после внимательного осмотра печати и замков двери открывались, и внутри уже находился бык. Люди верили, что его неведомым путём приводил сам Святой Георгий. Если бык защищается от ловивших его людей, в этом году будет война. Если он сильно запачкан грязью, год урожайный. Если он светло-розового одинакового окраса, сбор винограда будет хорош. Если шерсть рыжая, большая смертность. Всё тщательно фиксировалось, быка закалывали, а мясо раздавалось по маленькому кусочку.
6. Большую известность храм получил благодаря своим мироточащим и даже кровоточащим иконам. Их здесь много, даже удивительно. Не одна или две, что уже было бы редкостью.
И тем, что местный батюшка изгоняет из страждущих бесов. Сама не видела, но говорят зрелище не из приятных. В интернете можно найти кучу душещипательных историй. За помощью сюда едут люди со всего мира. А на меня храм произвёл очень хорошее впечатление. Место святое, светлое, намоленное, уходить не хотелось совершенно.
Храм Святого Георгия Победоносца в селе Илор
фото: maxsolis.ru
Архитектура храма
Храм Святого Георгия Победоносца, возведенный в XI веке, находится в селе Илор (Елыр) в нескольких километрах от Очамчыры. Белокаменная церковь окружена оградой из булыжника с воротами, вблизи храма находится небольшая колокольня. Илорская церковь относится к типу однозальных с внутренним алтарным полукружием. Зал храма перекрыт арочным каменным сводом, опирающимся на массивные выступающие пилястры. В зал ведут три входа – с севера, запада и юга, с этих же сторон к нему примыкают построенные в разное время приделы.
На внутренних стенах храма сохранились фрагменты средневековой росписи, элементы чеканного искусства. В кладку наружных стен вставлено несколько плит с резным изображением креста.
Внутренне убранство храма
Илорский храм всегда отличался богатством внутреннего убранства. В ризнице хранилась коллекция золотых и серебряных литургических сосудов, напрестольная массивная чаша из золота, пожертвованная Бедийскому храму царем Багратом III, серебряный складень с изображением святых воинов Дмитрия, Георгия и Феодора.
Особо почитались народом две кованные из серебра чудотворные иконы, которые пожертвовал церкви мегрельский князь Леван Дадиани. Клятва перед ними считалась священной и нерушимой. В народе ходили предания о том, как за измену клятве, данной перед иконой великомученика Георгия Илорского, клятвопреступника постигало суровое наказание. Слава о чудесах от икон Святого Георгия облетела всю страну.
В настоящее время в храме среди икон находится и икона абхазского великомученика – святого Евстафия Апсильского. В 738 году, будучи правителем Апсилии, он был пленен арабским полководцем Сулейманом ибн-Исамом и мученически пострадал в городе Харане. Впоследствии у мощей Евстафия Апсильского происходили чудеса исцеления.
Илорское чудо
Церковь Святого Георгия была известна не только в Абхазии, но и далеко за ее пределами. Паломники и путешественники со всего света стремились попасть в Илорский храм: считалась, что любая просьба, произнесенная там, исполнится. Многие из них оставили интересные заметки о жизни храма. Так, по свидетельству итальянских миссионеров Арканджело Ламберти и Кристофоро Кастелли, посетивших Илорский храм в первой половине XVII века, возле него устраивались большие ярмарки, на которые стекались жители разных районов Западного Кавказа. Миссионеры также описывали праздник, посвященный покровителю Илорской церкви Святому Георгию. Праздники в Илорском храме всегда сопровождались «чудесным» появлением жертвенного быка внутри запертой на ночь ограды храма.
Один из самых посещаемых храмов Абхазии
В XVII веке Илорский храм, как и многие другие храмы Абхазии, сильно пострадал. В середине XIX века последний владетель Абхазии князь Михаил Шервашидзе покрыл церковь железом, оштукатурил стены внутри и снаружи, сохранив надписи и рельефы фасада, восстановил древнюю ограду из булыжника. Вскоре во внутреннем дворе храма возвели деревянную школу, учрежденную Обществом восстановления православного христианства на Кавказе.
Обновленный храм постепенно начал возвращать былое величие, однако процесс этот был прерван революцией. В 20-е годы ХХ века храм закрыли, что, впрочем, не отразилось на его популярности среди паломников. Даже в эти годы здесь не прекращалось богослужение.
Илорский храм и поныне один из самых посещаемых действующих храмов Абхазии. Ежегодно в день Святого Георгия в нем совершается торжественная служба, на которую собираются многие жители Абхазии.
По материалам Сухумо-Абхазской епархии.
Успенский собор в селе Моква
фото: nicko.ru
В конце X века, в селе Моква, царь Леон III возвел знаменитый собор Успения Божией Матери. Моквский собор стоит на возвышении у места слияния рек Моква и Дуаб.
Моквский собор — единственный в Абхазии пятинефный крестово-купольный храм. Собор завершает развитие церковного зодчества раннесредневековой Абхазии, начало которому было положено еще в VII-X веках в Пицунде. По планировке и пропорциям Моквский храм близок к древнерусским (Киевская София).
Собор отличался великолепным внутренним убранством. Поражали редкие по мастерству исполнения фресковые росписи, мраморный иконостас с колоннами, прекрасные резные карнизы. В центре напольного орнамента был выложен круг из красного мрамора с узором в виде спускающихся лучей. Посетивший Мокву в 1659 году иерусалимский патриарх Досифей обнаружил здесь надпись, согласно которой храм был «расписан при великом Абхазском царе Давиде», то есть в конце XI — начале XII века.
Гнет и разгром
В 1640 году в Моквском соборе побывали русские послы и священник Павел Захариев. В своем отчете они написали: «февраля на девятый день были мы в монастыре Моквском с епископами Андреем и Максимом; показывали нам мученика Стефана Архидиакона: руки обе целые и ножные кости и крест того дерева, на котором Христос был распят».
В XVII веке, когда турки захватили Абхазию и стали насильно насаждать ислам, грандиозный Моквский храм опустел и был разграблен. Исчезли напольные орнаменты, иконостас. Много драгоценностей и святынь было вывезено из Абхазии и разошлось по разным местам. Так, серебряная икона Моквского храма оказалась в Хобском Успенском монастыре, старинное Евангелие и Псалтырь XI века на пергаменте — в Мартвильском монастыре, архиепископский посох — в Мцхетском соборе.
Реставрация
В XIX веке дорогу к храму приходилось прокладывать через густые девственные леса. Известный кавказовед академик М. Броссе, посетивший Моквский собор в 1848 году, писал: «Обширные размеры церковного корпуса, опутанного сетью ползучих растений, кровля, превращенная в воздушный сад, прекрасный купол, удлиняемый высокими стволами деревьев — все это приводит зрителя в удивление. Однако осколки цветного стекла, куски карнизов с замечательной резьбой, обрушившиеся паперти приводят посетителя в уныние».
В 50 годах XIX столетия храм был отремонтирован, пол вымощен заново известняковыми плитами, с запада возведен придел, а на куполе сооружена маленькая ротонда. В результате этой реставрации сильно пострадал наружный облик храма — исчезли резные карнизы, черепичную кровлю заменили железной. Внутри храма тесаный камень стен покрыли штукатуркой, а росписи и мозаику в алтаре забелили. В этот же период собор был превращен в усыпальницу. Здесь похоронены последний владетельный князь Абхазии Михаил Шервашидзе, его сын Георгий, поэт и общественный деятель, многие абхазские военачальники.
Возрождение Моквского собора
В 1902 году монахини из Богодуховского монастыря Харьковской губернии основали Кавказский (Моквский) Успенский женский монастырь, а в 1920 году храм вновь подвергся разграблению. Было похищено и вывезено за границу принадлежавшее Моквской Архиепископской кафедре ценное Евангелие, написанное на 328 листах и украшенное уникальными миниатюрами и орнаментом, выполненными моквским иноком Ефремом при Моквском архиепископе Данииле в 1300 году. В 80-х годах XX века моквское Евангелие было возвращено в СССР.
В 1968 году широко отмечалось 1000-летие Моквского собора. К этой дате была проведена частичная реставрация, убраны наслоения XIX века, восстановлена древняя черепичная кровля.
В 2002 году Моквский собор Успения Пресвятой Богородицы открылся вновь. При официальном открытии были отслужены всенощное бдение и Божественная литургия.
На сегодняшний день службы в Моквском соборе проходят редко, однако двери храма всегда открыты.
По материалам Сухумо-Абхазской епархии.
Пещера Абрскила в селе Отап
фото: drive2.co
Пещера Абрскила в селе Отап находится в менее популярной для туристов Восточной Абхазии, в Очамчырском районе. Прежде, чем попасть в пещеру, уступающей Новоафонской по масштабам, но не по ощущениям, вам надо проехать крупнейшие села Очамчырского района – Мокву и Члоу, дорога к которым сворачивает на 50 км трассы от Сухума.
Эти села расположены по обе стороны асфальтированного шоссе, которое ведет к моквскому храму Х века – Собору Успения Божией Матери. Этот Собор – одна из значимых христианских святынь Абхазии. Увидеть храм, близкий по планировке и пропорциям Софийскому собору в Киеве, приезжают множество паломников и туристов.
По дороге к Абраскилу
Путь в Отап лежит дальше по шоссе. На 10 км шоссе нужно свернуть направо по указателю к селу Тхина. Спустя километр не пропустите еще поворот, и далее, не сворачивая, надо ехать до двухэтажного здания – под одной крышей соседствуют школа и администрация. Пещера совсем близко – в 1,2 км далее по дороге. По пути обратите внимание на маленькую водяную мельницу, примостившуюся справа на самом берегу речки. Мельница рабочая, сельчане до сих пор мелят на ней кукурузу. Мамалыга — традиционна абхазская каша — из такой муки особенно вкусна. Здесь же, рядом с мельницей – остатки Великой абхазской стены, еще одни руины сохранились на поляне у самой крепости.
Экскурсия в пещеру Абрскила начинается с резиновых сапог – весь маршрут по пещере «протекает» по речушке, уровень которой колеблется от 20 до 50 см, а весной поднимается и до метровой высоты. Название речки в переводе с абхазского означает «выносящая конский навоз» – дань легенде об Абрскиле и его верном помощнике – крылатом коне Араше.
Не забудьте взять с собой легкую верхнюю одежду – как и в любой пещере, температура там постоянная и сохраняется на уровне плюс 12-14 градусов. Экскурсия длится около часа, в течение которого вы пройдете 800 метров, увидите 4 подземных зала и сможете прикоснуться к настоящей, нерукотворной красоте.
Легенда об Абрскиле
Абрскил – главное действующее лицо абхазского героического эпоса о богатыре-богоборце. Абрскил – носитель добра и справедливости, борец за счастье народа. Абрскил был рожден чудесным образом — девой, которой был дан обет безбрачия. У героя был друг и помощник — крылатый конь Араш, на котором он летал по небу. Он обладал огромной физической силой, богатырь одним ударом меча рассекал пополам стопудовые камни, уничтожал мешающие земледельцам папоротники, колючки, дикую виноградную лозу, воевал с великанами — врагами человечества. Решив доказать, что он способен на то, что под силу лишь богу, Абрскил вступил в состязание с верховным богом Анцва. Привязав к седлу кожаные мешки, наполненные огромными валунами, Абрскил поднимался на крылатом коне Араше в поднебесье. Сбрасывая камни, он производил шум, подобный небесному грому, а рассекая саблей облака, извлекал молнию. Разгневанный Анцва велел поймать Абрскила и заточить его в пещеру.
Много раз Абрскил пытался бежать, но как только он достаточно расшатывает столб, к которому привязан, на столб садится птица (орел, трясогузка). Богатырь ударяет по столбу, но птичка успевает улететь, а столб вновь уходит в землю.
Красоты пещеры
Пещера Абрскил относится к сталактитовым пещерам галерейного типа. Вы встретите весь набор пещерных достопримечательностей – потолки, покрытые тысячами молодых сталактитов, галереи сталагмитов, сросшиеся колонны сталагнатов. Экскурсовод расскажет о легендах, которые объясняют самые причудливые карстовые формы, похожие на фигуры животных, птиц, людей, предметы быта и прочее. Поражает своими масштабами огромный сталагмит высотой около 10 м — по преданию, именно к нему и был привязан наказанный Абрскил.
Пещера исследована в длину более, чем на 2 км. В советское время половина 800-метрового маршрута был электрифицирована, сейчас ведутся работы по восстановлению освещения, но пока экскурсии проходят при свете фонарей экскурсовода.
использованы материалы сайта abkhazia.travel
У восточной окраины абхазского города Очамчыра в селе Илори находится уникальный православный собор, возведенный в первой половине XI века, – Илорский храм.
Построенная в честь покровителя этих мест Святого Георгия, белокаменная Илорская церковь представляет собой однозальный храм с расположенным внутри полукруглым алтарем. Церковный комплекс, в составе которого принято выделять сам храм и сопутствующие церковные постройки, признан историческим наследием Абхазии, бесценной архитектурной жемчужиной и одной из востребованных туристических достопримечательностей Очамчыры.
Своеобразные архитектурные и планировочные решения, самобытный облик, вписанный в потрясающую природную панораму, а также существование многочисленных преданий, связанных с этим местом, привлекают многочисленных туристов и искателей приключений, неизменно приходящих в восторг от красоты и незыблемости Илорского храма.
В былые времена слава о его богатстве ходила по всему Кавказу, но впоследствии многие ценности были разграблены. В наши дни насчитывающий почти тысячелетнюю историю храм по-прежнему действует, в нем проводятся службы, а паломники не перестают приезжать в Очамчыры, чтобы лично посетить это священное место.
Недели две назад случайно попал в действующий древний илорский храм Георгия Победоносца. Откровенно говоря, никогда не знал, что существует такая церковь и вообще не слышал никогда об абхазском святом месте Илор. То, что там я увидел, поразило меня до глубины души. До сих пор нахожусь под впечатлением. Я редко пишу на душещипательные темы, тем не менее, решился изложить на бумаге то, что пришлось воочию лицезреть собственными глазами. Для этих целей использую простой, доступный всем литературный метод — метод описания последовательно чередующихся событий, без необходимого отбора. Пусть будет так, как всё было.
Абхазское местечко Илор встретило нас неприветливо. Низко облачное небо источало мелкую сыпь дождя, хмурясь, крутила в себе серые, набухшие массы и изредка осветлялось проседями……. Капли зависали на стёклах и по косой линии ползли к низу. Внутри нашего микроавтобуса — душно. Его неуслужливые стёкла, сколько их не протирай, быстро потели изнутри и пеленали мутностью равнинный, не блещущий красотой лик Засухумья. От Очамчыры до Илора салон сильно трясло, дёргало и качало. Давно не ремонтированная дорога в купе с жёстким сиденьем превратились для меня в исполнение тягчайшего приговора. Сильно хотелось пить. Сбоку, за запотевшей картинкой внешнего вида, появилось что-то белое, высокое, с размытыми контурами. Микроавтобус сбавил скорость и притормозил.
— Справа от вас действующий храм Георгия Победоносца, построенный в одиннадцатом веке на месте древнего святилища. — Заговорил в динамиках голос экскурсовода.
Все резво кинулись протирать запотевшие стёкла: мужчины, как обычно,- ладошкой, женщины более благородно — платочком. На задних сиденьях пассажиры пригнули головы, чтобы разглядеть через переднее лобовое открывшийся вид.
-В храме строгие правила. — Предупреждает тот же мягкий голос экскурсовода Наталии Владимировны, коренной жительницы Гагр, приветливой и приятно улыбающейся женщины. — Мужчины застегните куртки, уберите фотоаппараты и видеокамеры, вести фотосессии и съёмки внутри строго запрещено, женщинам простоволосым и в брюках — входить в храм нельзя, в притворе вам выдадут юбочные и головные накидки, не стесняйтесь, надевайте их.
Согнувшись, выползаю из салона. В лицо ударяют свежесть, чистота Засухумья и крапинки тёплого дождя. Сразу же правой ногой ступаю в лужу, брызги разлетаются по сторонам и, слава Богу, никого не задевают. Огляделся. Взмокшие деревья выглядят печально: листва обвисла, ветки сникли, но стволы блестят и, как мне показалось, впитывают благодатную небесную воду и набухают. В воздухе висела сырость. Шлёпаю по небольшим лужицам на асфальте к храму. Справа мелькнул чернеющий остов приходского колодца и небольшая кучка людей возле него, окружившая светлобородого монаха в выцветшей скуфейке. Он что-то говорит, качает головой и указывает перстом на барабан с цепью. При виде колодца жажда будто срывается с верёвки, и беспощадно терзать мой мозг.
Вход в подворье венчало белокаменное строение, похожее на часовню, видимо, приходская колокольня. Через арку зашёл в него, посмотрел вверх, на округлые формы, и почувствовал, как каменеют ноги, но это ощущение было мгновенным и до конца непонятым мною. Посетившую волну короткой тяжёлости я отнёс к долгому сидению на жёстком кресле микроавтобуса.
Другие версии первого беспокойства почему-то не посетили мою несчастную мирянскую голову, забитую всякими житейскими мыслишками: анекдотами, рассказанными знакомым абхазцем в цандрыпшском ресторанчике, картинками искромётной и неповторимой поездки за два дня до этого в Гагру, от которой осталось масса приятных впечатлений и ещё — желанием напиться обычной воды, пусть даже она будет противная и тёплая.
-Вам сегодня повезло — идёт дождь, экскурсий приедет мало, и в храме не будет тесно. — Продолжала вводить в курс дела Наталья Владимировна.
Боковой вход через притвор в храм, минуя прозрачные, застывшие в неподвижности шторы, выводит нашу группу прямо к алтарю (Центральный с фасадной стороны закрыт). Удивило, что рядом с алтарём и местом для ведения служб находился пункт по продаже церковных принадлежностей, там же можно было написать записки за упокой и во здравие. Ничтоже сумнящиеся выстоял очередь и записал на пустых бумажечках усопших и здравствующих близких и родственников, купил несколько свечек и иконку Сергия Радонежского. Принимая из моих рук записки, служительница храма, молодая, болезненного вида абхазка интересуется:
— Самоубийцы и некрещённые в списках есть?
Отрицательно качаю головой. Потом вспоминаю и сообщаю ей, что покойный мой родитель, Валентин Александрович, не был при жизни крещён. Лицо моё при этом краснеет, взгляд опускаются к полу. Вижу боковым зрением как её рука вычёркивает имя отца. Мне становится не по себе.
Со свечками в руках хожу по наполовину заполненному храму. Чувствую как колотится сердце. Оно будто хочет выпрыгнуть из меня. Читаю надписи под иконами, на стенах. Одна строже другой: «Кто в храме разговаривает, того скорби чаще посещают». «К мироточущим иконам можно прикасаться только фитилём незажжённой свечи» «Руками древние иконы не трогать, губами не целовать» и др. В тот момент, когда рука моя устанавливает свечу в подсвечник под образом «Николая Чудотворца», сзади, за спиной неожиданно раздаётся истошный голос:
— У-у-у! Уа-уа-ар-ар! Георгие оставь меня! Уа-уа! Р-р-р-ргы! Не хочу уходить !
По спине пробегает густая волна мурашек. В испуге оглядываюсь на крики. Ко мне резво перебирая ногами лицом вниз, изрыгая жуткие вопли, летит полу сгорбленная женщина, лет семидесяти, в белом платочке, чёрной юбке до пят и бело-рябой кофточке.
С ужасом смотрю и отчётливо представляю как она с улюлюканиями будет проходить сквозь меня. Естественно, закрываю глаза, но с места не схожу. Чуть погодя, открываю веки, и вижу, как она стоит молча, спиной ко мне, возле образа Николая Чудотворца и пытается с дрожью в руках зажечь фитиль свечки. Плечи при этом неестественно гнутся, какими-то рывками, будто в них всаживают иглы или накинули верёвку и сдавливают.
Сзади кто-то трогает меня за плечо. Оборачиваюсь. Передо мной — чернобородое лицо монаха, от которого источался запах ладана и мёда.
— Не бойся, это одержимая, бес в неё вселился. Она никого не тронет, даже не прикоснётся. Георгий не дозволяет ей это делать. Она, заблудшая овца, уже год тут обитает, живёт в общежитии. Отец Сергий её отчитывает. Сильно её Бог наказал. Пока крест свой не пронесёт до конца, не ослабонится от беса.
— И сколько же ей крест свой нести ? -Спрашиваю.
— Об этом только Бог ведает.
— И что же здесь много таких, заблудших? — Пытаюсь пошутить.
— Сейчас служба начнётся, сами всё увидите.
Больше шутить мне не захотелось. Стою, молчу и смотрю на освещённый электрическим светом округлый алтарь. Сердце успокоилось, но жажда не унимается. Впереди меня, возле алтаря, суетится служительница: раздаёт свечи, что-то записывает, наклоняясь к прихожанам, говорит. Те, кивая головами, отходят и идут в общий молельный зал. Неожиданно, сверкнув позолотой, отворяется боковая дверь алтаря и в ней появляется крепкого вида, с залысинами человек. Он был одет в чёрную рясу, золотистую ризу, на груди поблёскивал крест. Вид у него был колоритный. В глазах — строгость, взгляд прямой и цепкий. Наружность выдавала его прежнюю мирскую жизнь. По все видимости, в прошлом он управлял людьми, был либо крупным руководителем, либо научным работником. Впрочем не буду утверждать. Могу и ошибиться.
Выход священника вызвал оживление.
— Отец Сергий, Отец Сергий…….. — Проносится по залу.
Сзади легонько в локоть толкает знакомый монах:
— Пойди, попроси благословение. Для тебя это очень важно.
В этот момент к прихожанам оборачивается и становится лицом к залу высокий, плечистый, короткостриженый, лет сорока мужчина, в светлой рубашке и суконной жилетке, стоявший ближе всех к полукруглому алтарю и говорит, застенчиво, слегка улыбнувшись:
— Уважаемые, сейчас начнётся служба, мужчины встаньте по правую сторону, а женщины по левую. Такой у нас порядок.
— С такими физданными только в десантуре служить. — Промелькнула во мне не прошенная мысль.
Когда «десантник» повернулся к алтарю, по образовавшейся дорожке между разделившимися группами людей направляюсь к месту, где стоит отец Сергий, как мне мнится, на встрече судьбе. Откровенно говоря, побаивался приближаться к тому, кто, по словам монаха, умело изгонял бесов из грешных тел. Подошёл и попросил, наклонив голову, благословения на добрые поступки. Он перекрестил голову и зачем-то слегка ударил по ней кулаком. Мне показалось, тело будто прожгло с темечка до пят. И стало очень стыдно за самого себя. Такого стыда я ещё не испытывал. Смотрю по сторонам, а вижу как весь мир видит твою чувственную оголённость и мирскую нечистоту. Как мне потом пояснил монах, он просто отогнал от блуждающих вокруг меня нечестивых и укрепил во мне веру.
Через некоторое время, меня посещает удивительное спокойствие. Такое ощущение, будто на тебя одели колпак и отделили от всего мира с его неприветливыми облаками и ненасытными дождями. И самое интересное, жажда исчезла, будто её вообще не было. Откуда-то сзади продолжают доносится вопли несчастной, а спереди, из алтаря, раздаются новые приглушённые крики. Поднимаясь на цыпочках и, вытягивая шею, пытаюсь определить источник их появления. Но никого не вижу.
С улицы доносится колокольный звон, символизирующий начало службы. Зажигается дополнительный свет у алтаря. Вверх на верёвочке перед главным входом в алтарь взмывает вверх паникадило. Отворяются двустворчатые ворота алтаря…. Протяжно, на низких нотах, запел отец Сергий. Пел на старославянском, не очень профессионально, но выразительно. Слева подпевали служительницы храма. В зале, поднимая ко лбу правые руки, хаотично закрестились. Смотрю на спины впереди стоящих монахов. Иноки стоят, не шелохнувшись, опустив к низу голову, руки вытянуты по швам, никто из них не крестится. Безмолвие монахов несколько настораживает……
Час службы прошёл незаметно. Стою, как и все прихожане. Батюшка произносит имена:
-Анна, Ольга, Серафима, Валентин, Александр и заблудшая Ольга…..
Последнее имя вызывает приступ знакомого уже душераздирающего крика, который нёсся, как мне показалось, откуда сверху, будто из под купола. Смотрю верх и ничего кроме пустых сводов не вижу. В ушах дребезжит. Хочется их заткнуть. Двое молодых парней не выдерживают и, опустив глаза, семенят к выходу из храма. Вижу как девочка лет пяти ёрзает на скамейки возле левой стены, загадочно смотрит на кричащую и что-то шепчет губами. Возле алтаря раздаётся новый крик:
— А-а-ар-ра ! Ого-го-го ! У -у-у Не трогай меня Георги-и-й ! Не пойду никуда ! Ого-го-го !
Батюшка, стоявший спиной к залу, вполоборота смотрит куда-то вправо ,видимо, на бесноватую и проговаривает:
-Ух, лукавый, что делает, хитёр, хитёр…..
Ему в ответ — новый душераздирающий крик.
С боку от алтаря поют в два голоса служительницы:
— Святый Георгие, моли Бога о нас….
Слева, в трёх метрах от девочки, за фигурами людей глухо кашляют. Кашель учащается. Через некоторое время он переходит в рвоту. Человек, видимо, задыхается. Кто он, я не могу из-за заслоняющих фигур людей разглядеть. Потом только, когда люди выстроились на елепомазание, увидел полную старушку в светло-кофейном платье, которая, стоя на коленях, прислонилась к лбом к боковой скамейки и глухо стонала. Кашля и рвоты уже не было.
Очередь к батюшке двигалась быстро. Первые шли мужчины, женская цепочка слева во главе со служительницей терпеливо ожидала. Глаза служительницы, одной из всех женщин, было смиренным, она смотрела вниз, не поднимая глаз на алтарь и отца Сергия. За её спиной топтались в беспокойстве прихожанки, крутили головой по сторонам, переговаривались, видимо забыв, что в храме может громко говорить только батюшка.
К одной из них с боку подбежала полная женщина лет шестидесяти пяти, в роговых очках и отчётливо проговаривает:
-Что ты сюда приехала, вы же все здесь нелюди, скоро все подохните и не спасёт вас ваш Георгий. Уезжайте отсюда.
Сзади подходит служительница храма и тихонько, кладя руку на плечо перепуганной прихожанке, говорит:
— Не пугайтесь её, она тоже одержимая…. Бес её устами хочет вас отвадить от поклонения Святому Георгию на святом месте. Стойте и не разговаривайте с ней. Она сама уйдёт.
С левого плеча какой-то мужской голос недоверчиво бубнит:
— Странно, а что ж она десять минут беснуется, могла бы и раньше начать свою речёвку.
Стоящие недалеко женщины поворачивают в его сторону головы и укоризненно оглядывают лицо говорящего.
— Нечистый в ней начинает говорить, когда отец Сергий в отчитке упоминает её имя.- Поясняет служительница храма.
Обернувшись, увидел, как смутившись, отходит в сторону молодой парень в чёрной, короткой до пояса куртке и удаляется в глубь зала, пытаясь, видимо, затеряться среди прихожан. Остановившись возле пожелтевшей иконы с изображением святого в чалме, крестится. Лицо его морщится. Брови двигаются вверх-вниз. Он слегка сутулится. Видимо, переживает или что-то переосмысливает.
Женщина в роговых очках ещё некоторое время поблуждала по залу, потеребила прихожанам нервы. Насытившись содеянным, быстро подбежала к деревянному, грубо сколоченному столику, стоящему у западной стенки храма, недалеко от мироточущей иконы Святого в чалме, со скрипом уселась, и начала пристально и недоверчиво оглядывать прихожан, алтарь, отца Сергия, который к этому моменту уже завершал службу……
Спокойствие, посетившее до начала службы, продолжало властвовать надо мной. Кстати, оно не покинуло меня даже в тот момент, когда после службы долго беседовал с монахом Георгием. Он много рассказывал о храме, себе, отце Сергие, мироточащих иконах, которых в приходе порядка восьми штук. (Мне посчастливилось увидеть только одну).
Набравшись смелости, спрашиваю у него:
-Трудно быть монахом ?
— Что вы! Это великая благодать посвятить себя служению Богу.- Отвечает он.
Я смотрю в его худое скуластое лицо и понимаю, что этот человек давно уже в конфликте с тем миром, в котором живу я и считаю, что лучше него ничего нет на свете. Он видит то, что не вижу я со своими чувствами, хотелками, стремлениями и переживаниями. Он никогда не расстанется с теми трудностями, тяжкими испытаниями потому, что в них он ощущает свободу, которую он ждал, может быть, всю жизнь.
— Мой желудок не каждый день бывает сыт, а тепло не всегда согревает мои плечи,- продолжает он. — Однако душа моя окормлена счастьем. В ней вся сила человека.
Он говорит, а глаза его смотрят на купола огоньков, парящих над подсвечником, перед образом Святого Георгия. Губы его тихо шепчут. Пытаясь расслышать слова, наклоняю голову ближе. Слушаю и запоминаю, что он говорит.
-Труднее всего сохранить веру, глядючи на наслаждающийся во грехах мир. — говорит он.- Соблазнов много, а вера одна. Она такая хрупкая, будто хрустальная, упадёт на пол и разлетятся по углам осколки. Не соберёшь потом. А если и соберёшь, то на это уйдут годы, десятилетия. Беречь её надо. Но ряды защитников тают, как снег. Время сейчас такое. Молим Господа, чтобы Он помог отцу Сергию умножить число ревнителей за веру. Все очищенные от бесов редко покидают лоно церкви. Потому что укрепление в вере — это благодать Божия, ниспосланная раскаявшемуся человеку.