Учреждена в 1842 г. (по другим сведениям, в 1843 г.) как Кавказская и Черноморская;
с 1867 г. — Кавказская и Екатеринодарская;
с 1886 г. — Ставропольская и Екатеринодарская;
с 1916 г. — Кавказская и Ставропольская;
с 1922 г. — Ставропольская и Кубанская;
с 1935 г. — Ставропольская и Донская;
с сентября 1943 г. — Ставропольская и Пятигорская;
с мая 1945 г. — Ставропольская и Бакинская;
с февраля 1994 г. — Ставропольская и Владикавказская.
С 1602 г. Северный Кавказ являлся частью Астраханской епархии. В июле 1842 г. из ее состава была выделена епархия, получившая название Кавказской и Черноморской. Новоучрежденная епархия включала в себя приходы Кавказской области (126 церквей и 180 причтов) и Черномории (66 церквей и 96 причтов).
Первый епископ Кавказский Иеремия (Соловьев, 1843-1849 гг.) открыл в 1846 г. семинарию, развернул строительство храмов. Эта работа продолжалась при преемниках, среди которых особо выделяются свт. Игнатий (Брянчанинов; 1857-1862) и свт. Феофилакт (Губин; 1862-1872; местночтимый святой).
В 1885 г. из Ставропольской епархии были выделены приходы Терской области, образовавшие Владикавказскую и Моздокскую епархию в составе Грузинского экзархата (самостоятельная Владикавказская кафедра — с октября 1894 г., упразднена после 1920 г., впоследствии вновь в составе Ставропольской епархии).
Последний дореволюционный архиерей на Ставропольской кафедре митрополит Агафодор (Преображенский; 1893-1919) особое внимание уделял миссии среди народов Северного Кавказа. Указом от 18 июня 1919 г. Временного высшего церковного управления на Юго-востоке России, проходившего с участием владыки Агафодора, из состава епархии была выделена самостоятельная Кубанская и Екатеринодарская епархия, ранее существовавшая на правах Кубанского викариатства.
В 1920-1930 гг. Ставропольская епархия разделила судьбу всей Русской Православной Церкви: за это время сменилось около десяти епископов. В среднем каждый из архиереев занимал кафедру в течение года, после чего подвергался репрессиям. Большая часть храмов была разрушена. В кафедральном г. Ставрополе из более чем 20 православных храмов действующей осталась только Успенская церковь.
Возрождение церковной жизни связано с именем митрополита Антония (Романовского; 1943-1962 гг.) В годы его архипастырства ряд храмов был открыт, возрождена Ставропольская духовная семинария. После включения в состав Ставропольской епархии приходов в Азербайджане она стала именоваться Ставропольской и Бакинской. В годы хрущевских гонений семинария и многие храмы были закрыты. В разное время во главе епархии находились архиепископ Михаил (Чуб; 1962-1968), епископ Иона (Зырянов; 1968-1975), архиепископ Антоний (Завгородний; 1975-1989).
В 1990 г. на кафедру был назначен митрополит Гедеон (Докукин; 1990-2003). В епархии оживилась церковная жизнь: значительно выросло количество приходов (за 20 лет — в четыре раза), была возрождена Ставропольская духовная семинария, открыты православные общеобразовательные гимназии, школы и детские сады.
26 февраля 1994 г. учреждена викарная кафедра в Баку.
Постановлением Священного Синода от 6 октября 1995 г. из состава Ставропольской епархии были выделены приходы Элистинского благочиния, образовавшие Элистинскую и Калмыцкую епархию.
Решением Синода от 28 декабря 1998 г. учреждена Бакинская и Прикаспийская епархия, в которую вошли приходы Азербайджана, Дагестана и Чечни (26 декабря 2003 г. приходы на территории Чеченской Республики были возвращены в Ставропольскую епархию).
В настоящее время епархия включает в себя территории Ставропольского края и северокавказских республик: Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, Северная Осетия — Алания и Чечня.
«Царь Небесный, Утешитель, Дух Истины, вездесущий и все наполняющий, Сокровище благ и Податель Жизни, приди и поселись в нас, очисти нас от всякого греха и спаси, Преблагий, души наши» – этим хорошо знакомым верующим песнопением был открыт духовный акт общественности, посвященный 120-летию храма Преображения Господня города Ставрополя и собравший сотни самых разных людей – ученых, строителей, бизнесменов, студентов, пенсионеров, деятелей культуры, школьников. Всех уравняло общее наименование – прихожане. Надо было видеть в этот момент чудесного единения людей их просветленные лица, обращенные к любимому батюшке, настоятелю храма протоиерею Владимиру Сафонову, и его ответный взволнованный взгляд. Такие мгновения озаряют нашу жизнь чем-то особо проникновенным, не выразимым словами, одновременно трогательным и прекрасным. Эта встреча православных проходила в большом зале кинотеатра «Октябрь», и сам факт такого выхода церковного юбилея за ограду храма говорит о многом.
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
В храме Преображения Господня города Ставрополя
© Фото: Дмитрий СТЕПАНОВ
Тридцать три ступени
С одной стороны, храм Преображения по возрасту, несомненно, один из старейших в Ставрополе, а с другой – явно молод по времени современного служения, начавшегося волею судьбы лишь немногим более десяти лет назад. Пожалуй, не ошибусь, сказав, что каждого, впервые увидевшего этот храм, не может не удивить его необычное месторасположение – не на возвышении, как мы привыкли видеть, а на склоне. К центральному входу ведут тридцать три ступени, выложенные потемневшими от времен каменными плитами. При этом само здание хотя и находится вроде бы внизу, выглядит поразительным образом легким, светлым, наполненным солнечным теплом в любую погоду. Замечательные слова сказала по этому поводу профессор Северо-Кавказского федерального университета, доктор исторических наук, наставник действующей при храме епархиальной Регентской школы Марина Колесникова:
– Дорога к храму у всех своя, но все мы прошли эти 33 ступени вниз… Стоит вспомнить, что за благодатным пасхальным огнем на Святой земле люди тоже спускаются вниз, и в самом месторасположении нашего храма есть свой особый символичный смысл: чтобы прийти к Богу, надо спуститься в глубину себя…
Особым даром видения мира обладал тот, кому принадлежит идея воздвигнуть храм именно так. А вот имени его история, увы, не сохранила. Известно лишь из немногих уцелевших архивных источников, что инициатором создания свечного завода и храма при нем было собрание духовенства Кавказской и Черноморской епархии. То есть сначала здесь появилось предприятие, обеспечивавшее свечами многочисленные храмы, действовавшие на огромной территории Юга России. Соответственно, на будущий храм давали деньги производители свечей, а также казачьи общества, служившие здесь, да и государство по существовавшей в ту пору системе не оставалось в стороне.
От домовой церкви…
– Дореволюционная история церкви неоднородна, бывало по-разному, – поясняет отец Владимир Сафонов. – Это сейчас принято при безответственном отношении к истории создавать мифы, приводящие к весьма прискорбным последствиям. Нужно же не создавать новую мифологию, а хорошо знать историю. Тогда, во второй половине ХlХ века, наряду с приходскими были домовые храмы. Приходские объединяли вокруг себя жителей конкретного района, каждый должен был по месту жительства ходить на молитвы, принимать участие в таинствах, регистрировать моменты рождения и смерти.
Такая привязка была связана с тем, что храмы выполняли, по сути, функции современных нам загсов. Сегодня таких границ пока нет, поскольку в городах с их интегральной культурой это вообще сделать проблематично. Живет человек в одном районе города, а вот храм может посещать отдаленный, и никто не вправе ему сказать: вы не наш прихожанин…
Домовые церкви действовали, как правило, либо в частных владениях, либо при учреждениях – университетах, школах, предприятиях. Последнее, видимо, было продиктовано либо личным благочестием руководителя, либо какой-то необходимостью, в данном случае – особенностями производства: свечи, производившиеся на заводе для всей громадной епархии, здесь освящали. (Кстати, такого завода в епархии давно нет.) И даже служившие тут батюшки получали жалованье из казны завода. К тому же не стоит забывать, что большие потребности в свечах объяснялись еще и тем, что при едва начавшемся распространении электричества основным источником света оставались свечи. И вот, появившись в 1894 году как домовая церковь, храм Преображения уже совсем скоро значительно расширил свои функции. Активно развивалась система церковно-приходских школ, явившаяся своего рода дореволюционным ликбезом, причем церковь занималась просвещением в тесном взаимодействии с органами образования. И при храме Преображения тоже открылась школа. Причт свечного завода начал ходатайствовать перед Святейшим Синодом об изменении юридического статуса церкви – из домовой в приходскую, правда, решения такого не последовало, сначала, видимо, по бюрократическим причинам, а потом уже и вся жизнь общества резко изменилась… Подробнее не скажет никто, ибо документов таких нет.
Тайны Мутнянской балки
Далее следует архивный провал с 1914 по 1926 год, когда на заседании малого президиума Ставропольского окружного исполнительного комитета рассматривался вопрос «о закрытии Спасо-Преображенской церкви при бывшем свечном заводе г. Ставрополя», поскольку здесь уже располагались солдатские казармы. Власть беспокоило, что буквально рядом с красноармейцами шла активная духовная жизнь, здесь порой собиралось до тысячи человек верующих, да еще и оппозиционного тихоновского толка.
– Это просто потрясающий документ, свидетельствующий, что Спасо-Преображенский храм на тот момент был единственным в городе приходом, сохранившим верность святейшему патриарху Тихону, остальные были в обновленчестве, – поясняет батюшка. – А уж что такое тысяча человек для населения Ставрополя того времени – цифра огромная. Даже сегодня в храмах столько не собирается…
Казалось бы, тут уж храму конец. Но нет! Он продолжает жить. А сам упомянутый документ с изложенной в нем аргументированной позицией говорит о серьезном отношении новой власти к авторитету церкви. Уважение к ней было отнюдь не инерционного характера, ибо влияние священников на умы и сердца реально оставалось весьма значительным. И религиозность сохранялась в народных массах. Тому есть немало устных свидетельств прихожан. Одна из которых, не так давно почившая Анна Васильевна Мельниченко (светлая ей память), рассказывала, что и в 30-е годы церковь здесь была, а сама она девочкой с десяти лет несла при храме послушания, регулярно приходила сюда с родителями… Так что, получается, решение исполкома исполнено не было. вопрос – почему? Тут открывается широкое исследовательское поле для историков и краеведов. А по свидетельствам очевидцев известно, например, что купол и колокольня храма существовали аж до 40-х годов, их снесли уже после Великой Отечественной войны.
Все это особенно удивительно на фоне утверждений некоторых историков о том, что в 20-30-е годы на этой территории были не только казармы, но то ли концентрационный лагерь для «сомнительных элементов», противников новой власти, то ли некий пересылочный пункт. Некоторые краеведы даже драматично приписывают живописной Мутнянской балке мрачное прозвище Долины смерти… При всем том жизнь духовная продолжалась. Невозможно было огромный церковный организм с его многовековой историей уничтожить в одночасье. Особенно в глубинке. Недаром в ходе «сталинской» переписи населения около 80% указывали на свое православное вероисповедание. Зато мы доподлинно знаем, что свечной завод оказался лишним в истории храма.
Под омофором Вратарницы
Достаточно сложным выдался и послевоенный этап. В связи с известными масштабными изменениями в отношениях государства и церкви в годы войны пошло некоторое потепление, открывались храмы, возвращалось духовенство из мест лишения свободы, начинали работать учебные заведения, церкви, налаживалась издательская деятельность… Но близкое наличие солдатских казарм все-таки, видимо, повлияло на дальнейший ход событий: в середине 1950-х годов здание храма было передано под военный госпиталь, а дом Божий поместили неподалеку – в одноэтажном домике на ул. Партизанской, 30. А уж в 1961-м, при известном богоборце Хрущеве, закрыли и вовсе.
Минули десятилетия, и лишь после того как Ставропольскую и Бакинскую епархию возглавил Высокопреосвященный митрополит Гедеон, начались переговоры епархиального руководства с правительством края о переводе военного госпиталя в другое помещение и передаче имущества Спасо-Преображенского комплекса в ведение православной церкви. Кстати, и самому медицинскому учреждению уже было здесь не очень уютно: здание старое, капвложений никаких, эксплуатация жесткая, агрессивная. За 50 лет здесь прошли лечение свыше ста тысяч человек! А в девяностые, когда началась первая чеченская война, увеличился поток раненых, потребности возросли, все это стечение обстоятельств побудило Минобороны приобрести новое помещение. К лету 2001 года завершилась перебазировка госпиталя на новое место. Однако вот еще новая поразительная подробность: и до освобождения всех зданий храма прихожане регулярно собирались в доме Божием, в той его части, которая использовалась в качестве актового зала, и читали акафист Преображению Господню! Разве не чудо? Первое богослужение в храме было совершено вечером
19 сентября 1998 года. А чуть позже по благословению владыки приход получил в дар необычную икону – чудесно сохраненный в одной ставропольской семье особо почитаемый в народе Иверский образ Божией Ма-
тери – Вратарницы, имеющий на Кавказе свою высокую судьбу. Сегодня Иверская в храме Преображения Господня «облачена» в богато украшенный киот добротного дерева с ажурной резьбой и сразу выделяется даже на фоне свежей росписи обновленного не так давно интерьера.
– Иверскую Богоматерь очень любят, часто приходят именно к ней в течение дня, мы это постоянно наблюдаем, – признается отец Владимир. – Она – истинная духовная помощница многих. Впрочем, величие святыни не определяется числом поклонений. Если же говорить о мистической связи этого образа с нашим приходом, я глубоко убежден, что таким скорым возрождением мы обязаны особому присутствию Богородицы в храме. Все преобразования проходили под ее покровом, омофором. Ведь святынь самой церкви Преображения из ее прошлого до нас не дошло… Тем более чудо – сохранившийся Иверский образ, пожелавший обрести свое место именно здесь. Чудо, что пришла Богородица к нам, в храм Господа, словно Мать к Сыну пришла.
Тропинка к Богу
Отец Владимир был назначен настоятелем храма в феврале 2004 года. Было ясно: надо начинать осваивать эту территорию. Но характер и степень разрушений были таковы, что на работу потребовались многие годы. Батюшка вспоминает, как долго еще сохранялся в помещениях храма устойчивый запах не ладана, а лекарств, каждый сантиметр был буквально пропитан этим специфичным резким запахом. Тем не менее работа закипела, и немало сделано за десять лет.
– Удалось, во-первых, собрать общину. Без этого храм вообще не имеет смысла. Как говорили в старину, Бог не в бревнах, а в ребрах…
Приходскую общину батюшка характеризует просто: народ Божий… Социальный состав самый разный, отражает наше современное российское общество во всей полноте, всем его разнообразии. Есть и молодежь, и люди зрелого возраста, и старики… Есть токари высочайшей квалификации, есть ректоры вузов, артисты, музыканты, ученые, художники, инженеры, строители, даже аграрии приезжают из села на выходные… Получается, приход – это такой микрокосм… Живущий, однако, единым целым в неудержимом стремлении Преображения – и своего храма, и своей души, если угодно. Когда существование и развитие храма становится общим делом. И тогда ценность каждой конкретной жертвы на храм Божий определяется не размером, а отношением к пожертвованию.
– Жертва, сделанная от чистого сердца, благоприятнее, нежели чем сделанная по принуждению, – убежден отец Владимир. – У нас нет роскошных хором, потрясающих воображение, и колоссальных средств. С одной стороны, это, может, не очень хорошо, поскольку сегодняшний общий достаток высок и позволяет вести работу на ином уровне, с другой – у нас сохраняется удивительная теплота, искренность отношений и высоченный уровень доверия. Иллюстрацией тому вся жизнь прихода. Мы постоянно ставим перед собой новые задачи и решаем их.
Между прочим, этот приход был первым в обширной епархии, протоптавшим дорожку в решении сложнейшего земельного вопроса, и теперь земля и находящиеся на ней объекты недвижимости принадлежат церкви по закону. Ранее владельцем было Министерство обороны, чем объясняется целая драматическая история того, как приход эту землю отвоевывал. Все-таки семь гектаров в центре города были многим интересны, и ситуации были возможны разные. Почти два с половиной года ушло, прежде чем появилось отдельное постановление Правительства РФ за подписью тогдашнего премьера Фрадкова.
Миссия просвещения
– Если и есть достижения, то они стали возможны только благодаря благорасположенным человеческим отношениям, – развивает свою мысль батюшка. – А первое, что мы здесь организовали, – воскресная школа. Как-то сразу и родители доверились нам, и нашлись нужные педагоги, и вот уже выросло целое поколение деток, прошедших школу… Люди у нас работают не за деньги – жалованье их мизерное, ничтожное… Ими движет дух Преображения… Программа школы постоянно совершенствуется, появляются новые кружки, приходят новые люди. Мы бы могли и больше сделать, располагая большими помещениями. Например, открыть и спортивные секции, и моделирования…
Поистине уникальным явлением можно считать и действующую на базе прихода епархиальную Регентскую школу, директором которой является отец настоятель. Он прошел со школой все непростые перипетии ее не столь длинной, но насыщенной событиями биографии. Кстати, батюшка сам по первой профессии музыкант, выпускник Минераловодского музыкального колледжа, так что его назначение на эту хлопотную должность явно неслучайно. Пришлось ему одновременно решать две равновеликие и сложные задачи: возвращать запущенный храм к нормальной жизни и обустраивать учебу регентов. Теперь здесь готовят и выпускают, если можно так выразиться, штучный товар – профессиональных руководителей церковных хоров. Ежегодно в Ставрополь приезжают овладевать регентским искусством одаренные девушки не только из нашего края, но из самых разных регионов России – Осетии, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Краснодарского края, Ростовской области, Чебоксар… Объясняется это крайне малым количеством таких школ в России.
И вновь отец Владимир все достижения Регентской школы связывает с «человеческим фактором» и милостью Божией: с первых дней ему помогали и помогают замечательные преподаватели. Нередко занятия продолжаются до девяти часов вечера, в творческом своем порыве не замечают времени ни сами девушки, ни их педагоги. Получается уже не просто передача знаний, определенных стандартами, но передача мировоззрения, мироощущения, отношения к труду, к своей профессии, своему призванию, наконец.
Напряжение сил
Сегодня, глядя на неузнаваемо изменившийся облик храма, на прилегающую к нему ухоженную территорию, на каким-то чудом посветлевшие, избавившиеся от вековой копоти мощные стены старинного строения, трудно поверить, что всего десять лет назад тут было все просто в удручающем запустении, что церковь, расположенная едва ли не в центре города, вызывала впечатление глухой окраины… Теперь храм Преображения Господня, пережив истинное преображение, радует глаз оригинальной росписью интерьера, блеском новых колоколов, нарядной часовней во имя Предтечи и Крестителя Иоанна, продуманной привязкой всех благоустройств, включая даже игровую детскую площадку, к выигрышной эстетике ландшафта.
– Каждое время несет свое, – размышляет отец Владимир, словно оглядываясь в пережитое десятилетие. – Реально мы живем только сегодня и ценим этот – сегодняшний момент. Который может стать или не стать тропинкой в мир Царства Божьего. Каждое время церковь сталкивается с различными вызовами, сегодня они имеют свой специфический характер. И те задачи, которые ставит перед нами священноначалие, требуют чрезвычайного напряжения сил. Кроме того, моя деятельность во многом определяется желаниями моего прихода, его пониманием жизни, его активностью. Мне мой приход не даст изменить образ жизни…
Образ жизни отца настоятеля – это как раз и есть то самое повседневное чрезвычайное напряжение сил. Силы эти – и в самом характере батюшки, и в собравшихся вокруг него людях. Его неравнодушные прихожане заняты отнюдь не только собственным душевным спокойствием, но непременно откликаются на все заметные современные события. К примеру, субботним вечером услышали о каком-то несчастье (наводнение, пожар, землетрясение), а уже воскресным утром встречают настоятеля при входе в храм: батюшка, а вы слышали? Давайте сегодня соберем помощь нуждающимся…
– Еще никто не успел среагировать, а живое сердце уже откликнулось, – отец Владимир покачивает головой, словно в удивлении. – Поэтому, зная своих прихожан, я иногда даже стесняюсь обращаться к ним за помощью, потому что понимаю: в основном прихожане – люди со скромным достатком. И они отдадут последнее, потому что живут по слову Господа, по вере в Него. И это позволяет им совершенно по-другому видеть и чувствовать этот мир. Хотя, конечно, это вовсе не делает нас безупречными, мы все люди грешные…
Помоги слабому
Община эта выделяется еще одной своей работой – с детьми-инвалидами, причем с тяжелыми формами инвалидности – церебральным параличом, задержкой интеллектуального развития, расстройствами психики. Вообще-то, подавляющее большинство людей живет в неведении об этой категории, не утруждая себя мыслью о том, что есть рядом люди с такими тяжелыми недугами. Отец Владимир вспоминает, что и сам не задумывался на такие темы, пока однажды не оказался в Швеции на одном из семинаров, где его поразило до глубины души отношение к инвалидам. В небольшой деревеньке европейски ухоженного вида зашел в храм, расположенный на втором этаже, и обнаружил там… дорогостоящий подъемник. Причем, «своих» инвалидов в селе нет. Тогда зачем? «А вдруг кто-то будет проезжать и захочет помолиться» – таков был ответ…
– И тогда я ужаснулся, вспомнив: у нас-то храм самый сложный по своей доступности… Примчался в Ставрополь и сразу предложил общине искать этих инвалидов. И выяснилось, что искать-то особо не надо, они и сами давно хотят в храм. И наши 33 ступени не стали препятствием для людей. Вот уже два года ведем активно службы с детьми-инвалидами, начата и специальная программа для их родителей. Помогают студенты-волонтеры, на руках спускают и поднимают инвалидные коляски… Причем их это не пугает совершенно. Молодежь искренне хочет участвовать в таких проектах.
Затем появилась при храме и активная община слабослышащих, для которых также проводят здесь специальные службы на жестовом языке. Кстати, приход храма Преображения – единственный на всем Северном Кавказе, ведущий именно такую работу, очень уж сложная методика, сочетающая и живого переводчика, и видеоизображение… Помимо регулярных богослужений инвалиды стали участниками паломнических поездок, ряда просветительских проектов. Опора опять же на прихожан, ведь клир у храма невелик: помогают отцу настоятелю еще два священника – отец Ростислав Мельник и отец Александр Боборев. Так что нагрузка на всех приличная.
Территория святости
Какие бы текущие проблемы ни ставила жизнь, главная задача остается неизменной – формирование храма и прихода как центра духовной жизни православных христиан. Конечно, потребует новых сил дальнейшее освоение уникальной территории, к этому благородному делу отец Владимир через газету приглашает всех, кто еще не приобщился к доброй традиции: двери храма открыты для всех. Вспомним вновь историю: храм постоянно претерпевал преображение и постоянно сохранял эту суть, он, даже будучи госпиталем, все равно людей объ-единял, исцелял, поддерживал. Преображал. И готов к новому Преображению.
– Здесь должен быть исключительный порядок, – в голосе батюшки проявляется вроде не свойственная ему твердость. – Это святыня! Чем больше их будет, тем жизнь наша станет лучше. Вообще задача нас, христиан, – отвоевывать у греха территорию святости, а в храме должно быть все лучшее, самое достойное, все то, что не может не вдохновлять человека, преображать его. На фоне весьма агрессивной цивилизации мы должны не то что не потерять и сохранить, а активно проповедовать истину, которой, к счастью, обладаем. Поэтому святыня нуждается в поддержке и верности. Призываю всех неравнодушных принимать участие в ее сохранении и развитии.
Сегодня развитие можно наблюдать на строительной площадке во дворе храма: возводятся новые помещения для регентской школы, там будет спортивный зал. Будет расширяться и воскресная школа, причем с радикальным изменением в подходах: нужны и классы, и оборудование иного уровня. Рядом с храмами, большими, чистыми, светлыми, должны появиться такие же большие светлые школьные помещения, современные, куда родители охотно приведут детей. Это дети технологичного ХХl века, которые, как показывает жизнь, очень нуждаются в духовной заботе. Вообще, у батюшки большая надежда на молодежь, к которой он относится с особым пиететом. Часто встречаясь со студентами, убеждается: славные ребята, умницы, светлые головы, не испорченные опытом жизни, при этом религиозны! Но религиозность их весьма специфична, многого не знают из того, что должен знать христианин. А ведь это же вещи, оформляющие нашу культуру, наш ежедневный поведенческий код. Вот почему нужны храмам привлекательные образовательные центры. Причем мало отстроить и оборудовать, важно привлечь квалифицированные кадры, это потребует изменения общего сознания. Возникает вопрос: не будет ли это подменой Дома культуры, музея, библиотеки?
– Мы и не хотим подменять, мы лишь реагируем на потребность времени, – горячо отзывается отец Владимир. – Христиане хотят, чтобы какие-то виды искусства развивались и в православной среде. Тогда и ступеньки, ведущие в храм, не становятся препятствием. Что мы хотим построить – удобный для инвалидов пандус, новое помещение? Или все-таки хотим организовать православную жизнь?..
Впрочем, батюшка верит, что со временем и пандус желанный все-таки появится, и специальная дорожка-серпантин, приспособленная к рельефу местности. Он верит, что обязательно наступит день, когда придет в храм человек, который поможет это осуществить… Быть может, такой человек уже где-то рядом, он просто еще не ведает, как его здесь ждут. А еще отец Владимир вновь и вновь повторяет слова признательности своим единомышленникам, в числе которых называет и всех преосвященных владык, которые с первых дней воссоздания храма его поддерживали и поддерживают.
…120 лет – много это или мало? В масштабах всемирной истории – только миг, а для города и храма – целая эпоха. Невозможно подсчитать, сколько людей за 120 лет смогли перешагнуть порог храма. Когда-то здесь, в Новом Форштадте, на южном склоне Мутнянской долины, в огромном лесопарковом массиве с цветущими фруктовыми садами и рыбными прудами, возник новый духовный очаг. Он видел многое и пронес сквозь десятилетия великий свет Преображения.
Великий свет Преображения / Газета «Ставропольская правда» / 6 января 2015 г.