УДК: 93; 94

Шкаев Д.Г.

КАТАРЫ И ТАМПЛИЕРЫ: К ВОПРОСУ О МИСТИФИКАЦИИ ИХ СВЯЗИ И ИСТИННЫХ ПРИЧИНАХ УНИЧТОЖЕНИЯ1

Институт научной информации по общественным наукам РАН, Москва, Россия, dmitrsky@gmail.com

Аннотация. Настоящая статья написана автором во время одной из исследовательских поездок по территории Южной Франции, когда он не только сталкивался с непониманием туристами сущности событий, происходивших в среде тамплиеров и катаров порядка восьмисот лет назад, но и вызывал удивление местных жителей, полагающих себя знатоками истории своего края, когда озвучивал альтернативную интерпретацию данных событий.

Ключевые слова: катары; альбигойцы; катаризм; тамплиеры; манихейство; ересь; богомолы; патарены.

Поступила: 30.06.2018 Принята к печати: 20.07.2018

Shkaev D.G.

Cathars and Templars: On the mystification of their relationship and the true causes of destruction

1 © Д.Г. Шкаев, 2018

Keywords: Cathars; Albigensians; Catharism; Templars; Manichaeism; herecy; Bogomils; Pathavens.

Received: 30.06.2018 Accepted: 20.07.2018

Согласно укоренившейся в последние годы точке зрения, существует устойчивая связь между альбигойцами (средневековыми еретиками Южной Франции) и рыцарями-храмовниками, более известными как тамплиеры. Эта связь иногда маркируется знаменитым образом христианской мифологии, доминирующим в большинстве научно-популярных (а иногда и научных) материалов по истории Лангедока. Разумеется, речь идет о священной чаше Грааля. Бытует мнение, что владевшие чашей еретики объединились с тамплиерами и совместно укрыли ее от вездесущих глаз Римской католической церкви. Вероятнее всего, где-то в родных краях. Впрочем, возможно, все произошло с точностью до наоборот, и это храмовники, доставив чашу из Святой земли, передали ее своим собратьям по вере на хранение.

По мнению многочисленных авторов, наличествуют исторические предпосылки, детерминирующие храмовников как убежденных альбигойцев, или катаров. Предполагается, что катаризм как религиозное учение глубоко проник в идеологию ордена, заменив ортодоксальные взгляды и превратив рыцарей в сподвижников или даже адептов альбигойской ереси. Авторы не берутся утверждать, когда или где произошла такая метаморфоза, но охотно подчеркивают общеизвестный факт: тамплиеры не только отказались поддержать крестовый поход против катаров, но и порой выступали на стороне последних в военных столкновениях.

Прежде чем описывать всю глубину данного заблуждения, необходимо определиться с сущностью таких явлений, как альбигойская ересь (катаризм) и духовно-рыцарский орден храмовников. В настоящей статье мы не ставим перед собой цель доподлинно раскрыть историческое и культурное значение вышеупомянутых явлений, однако противостоим распространившимся в последние годы слухам, особенно подогреваемым различными псевдоисторическими сочинениями, которые охотно принимаются на веру неподготовленным умом туриста, впервые посещающего Лангедок. Этот

текст написан автором во время одной из исследовательских поездок по территории Южной Франции, когда он не только сталкивался с непониманием туристами сущности событий, происходивших там порядка восьмисот лет назад, но и вызывал удивление своей осведомленностью местных жителей, полагающих себя знатоками истории своего края. В этих заблуждениях не было бы ничего неожиданного, если бы не один факт: французская историческая наука ощутимо продвинулась в изучении катаризма, его источников и проявлений, его исторического наследия и объективной трактовки событий прошлого. Однако, как, вероятно, и в других подобных местах, в Окситании, а в особенности в Руссильоне и Лангедоке продолжает бытовать сумбур убеждений, которые сами по себе иначе как ересью назвать трудно.

Обилие исторических памятников всегда отличало Южную Францию. Пройдя сквозь столетия военных кампаний, ожесточенных конфликтов, политического, экономического и религиозного противостояния, города и деревни в отрогах Корбьер и Восточных Пиренеев сохранили историческое наследие практически в нетронутом виде. Разумеется, за прошедшие века ряд объектов серьезно пострадали, некоторые не дошли до нас в первозданном виде, но в данном случае мы говорим о совокупном отношении к исторической памяти и умении воспринимать мир сквозь призму прошлого так, как будто оно является неотъемлемой частью сегодняшнего дня. Вполне вероятно, этому подходу следует учиться. Мы не можем применять исторически и этимологически спорный термин «катары» к альбигойцам, однако вынуждены именовать их так в силу сложившейся религиоведческой традиции. Общераспространенное название «катары» (предположительно, от греческого «чистый») — это, скорее, термин, применяемый противниками еретического вероучения для идентификации его последователей, которых на родине именовали чаще всего «добрыми людьми» или «друзьями Божьими». В научной и научно-популярной литературе весьма широко распространено мнение о катарах как представителях так называемой «балканской ереси» или учения богомилов. Сущностью данного учения, как и многих других еретических течений того времени, был дуализм доброго и злого начал земного бытия. Предполагается, что одну из ключевых ролей в возникновении катаризма сыграло манихейство и его последователи или

интерпретаторы: павликиане, богомилы, патарены, а также собственно альбигойцы, которых и принято именовать катарами.

Явный антиклерикальный, контраргументный и, во многом, гностический характер всей совокупности этих течений в наиболее выраженной форме был воплощен на Балканах и в Южной Франции, где в Средние века произошли многочисленные военные столкновения на религиозной почве. Хотя именно альбигойцы вошли в историю как наиболее яростные противники Римской церкви, религиозный конфликт на территории Лангедока был, на деле, обусловлен вполне экономическими причинами. Впрочем, эти причины не являются предметом настоящего исследования.

В отношении катаризма существует немало заблуждений и стереотипов, самым распространенным из которых является попытка унификации различных еретических сект в единое течение. Безусловно, в немногих сохранившихся документах наличествуют основания для демонстрации весьма сходного и даже идентичного характера отправляемых катарами обрядов и взглядов, которых придерживались представители этого учения. Однако зачастую исследователи упускают принципиальный момент, который и составлял ключевое институциональное отличие так называемой «церкви катаров» от официального христианства.

Все церкви катаров, если такой термин возможно применить к вольным общинам еретиков, функционировали как «поместные», и сама по себе централизация могла произойти и произошла только под влиянием нарастающей военной угрозы со стороны крестоносцев. Учение катаров не предполагало института церковной власти, поскольку сам характер вероучения был исключительно свободным и демократичным для того времени. Наличие в исторических документах упоминаний о руководителях секты не опровергает данный тезис, а только подчеркивает попытки катаров объединиться перед лицом смертельной угрозы и сохранить учение, не по принципу, но в противовес Риму.

Более верным представляется допущение о совокупности множества самостоятельных общин, каждая из которых, разделяя общие принципы вероучения, тем не менее имела собственную историю и ряд религиозных особенностей. Это сближает катаризм с раннехристианскими сектами и объясняет различия во взглядах и обрядах, обнаруживаемые при детальном изучении сохранившихся

свидетельств, хотя в общем контексте исторического дискурса они не имеют столь же весомого значения, как в сфере религиоведения.

Если предположить, что катары вовсе не являются последователями единой еретической церкви, а находят свое отражение в средневековом христианстве как некая сеть вольных религиозных общин, связанных общими взглядами и ключевыми обрядами, становится понятным, почему столь различные степени их влияния на правителей просматриваются в Южной Франции и других областях средневековой Европы на протяжении периода расцвета вероучения и почему очаги сопротивления Римской церкви действуют зачастую асинхронно и автономно.

При этом необходимо признать, что все проявления французского катаризма имеют явную имманентную связь с дуалистическими течениями, распространившимися в Европе под влиянием отголосков манихейства. По существу, одно из самоназваний катаров «друзья Божьи» коррелирует с балканским термином «богомилы». Однако следовало бы придерживаться той точки зрения, что альбигойские учения (именно так — во множественном числе) имеют далеко не один источник и зачастую представляют из себя комбинацию элементов раннего христианства, манихейства, локальных верований и, собственно, учения богомилов или патаренов.

Тем более странно допускать мысль о проникновении альбигойской ереси в среду тамплиеров, которые, хотя и не отличались щепетильностью в вопросах соблюдения христианской морали, но тем не менее вряд ли могли отправлять катарские обряды, которые в значительной степени противоречили идеологии ордена. Само возникновение тамплиеров как духовно-рыцарского формирования насквозь пронизано влиянием Римской католической церкви, от которой орден полностью зависел, что и повлекло печальные события начала четырнадцатого века, когда большая часть тамплиеров была подвергнута священному суду.

Благодатную почву для заблуждений относительно связи альбигойцев и тамплиеров породили несколько исторических фактов, которые можно истолковать с выгодой для сторонников мистификаций. Прежде всего, географических. Действительно, значительная часть тамплиеров происходила из южнофранцузских регионов, где имела ленные владения и находилась в родственной связи с семьями потомственных катаров. Однако, согласно идеологии ордена, эти связи порывались с момента вступления неофи-

та в ряды храмовников. Мы отдаем себе отчет в том, что на деле изрядная доля взаимоотношений сохранялась, что фактически может объяснить отказ ордена от участия в крестовом походе Симона де Монфора, но маловероятно при этом, что само вероучение альбигойцев бытовало в рыцарской среде, и вот почему.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Прежде всего, для катара, готовящегося или уже прошедшего обряд соп8о1атепШт (посвящения в «совершенные»), сама мысль об участии в кровопролитии была недопустима. Именно по этой причине альбигойцы обращались за помощью и искали защиты у именитых землевладельцев Лангедока, чтобы воспрепятствовать нарушению религиозных канонов и оставаться при этом в относительной безопасности. Разумеется, в среде катаров было немало и тех, кто в случае необходимости мог бы взять в руки оружие, не будучи посвященным в высший сан. Но сама сущность их вероучения отторгала насилие как факт, недаром одним из приоритетов духовной жизни альбигойцы сделали вегетарианство. И смерть, принимаемая ими на кострах инквизиции, была сознательной, поскольку вызволяла из тенет земного зла.

В то же самое время, если внимательно изучить историю противостояния мировоззрений в период альбигойских походов, становится понятно, что истинная их природа крылась в желании французской короны овладеть благодатными землями Окситании и расширить подконтрольные территории вплоть до границ Арагона. Очевидным образом, наличие ереси в этих землях формировало повод для северных землевладельцев посягнуть при поддержке церкви на ранее недоступные территории. Историки по-разному смотрят на события восьмисотлетней давности, но сходятся в одном — религия была далеко не главной и точно не единственной причиной крестового похода.

Здесь необходимо отметить, что закат ордена тамплиеров наступил приблизительно век спустя после падения последнего бастиона окситанской обороны — замка Керибюс в Корбьерах. Однако политическая схема, которая была применена в отношении храмовников, мало чем отличается от ситуации с альбигойцами: вновь применялись доносы, наветы, пытки, выбивались признания и горели костры инквизиции. И лишь одна деталь не позволяет нам оценить события начала четырнадцатого века как новый этап крестового похода против еретиков, с религиозной точки зрения.

То, в чем признавались под пытками храмовники, вряд ли можно идентифицировать как катаризм. Не существует единого мнения, действительно ли содержание этих признаний, полученных силой, соответствовало действительности. Но предполагается, что в период Крестовых походов в Святую землю тамплиеры почерпнули в отдельных исламских (а, возможно, и доисламских) традициях некие знания, которые в дальнейшем активно применяли в ходе собственных военных или религиозных практик. Невозможно доподлинно выявить элементы чуждых вероучений в тех обрывочных сведениях, которые донесли до нас архивы инквизиции. Но, как и в случае с альбигойцами, в ходе допросов многое было домыслено или переосмыслено, некоторая часть признаний, очевидным образом, и вовсе была записана под диктовку, исходя из представлений инквизиции о наиболее страшных проявлениях ереси. Однако какая-то часть могла оказаться недалекой от истины.

Сегодня нетрудно оценить ту роль, которую сыграла муль-тикультурная и мультирелигиозная атмосфера Иерусалимского королевства и его алиасов. По всей видимости, в условиях растущей самостоятельности орден тамплиеров прошел некую метаморфозу, но не как институт, а как духовно-рыцарское явление. Стоит предположить, что, как и в случае с катарами, мы можем говорить об индивидуальных проявлениях еретических верований, которые были выявлены в процессе дознания. Это касается личностей храмовников, но не ордена в целом, который до конца оставался верен папе, искал и почти нашел у него защиту, а в дальнейшем, опираясь на церковные каноны, получил оправдательные приговоры практически повсеместно, кроме, разумеется, самой Франции. Вероятнее всего, само падение ордена было обусловлено слабоволием его тогдашнего руководства, которое не нашло в себе сил противостоять официальной доктрине и послушно выполнило предписание признаться в том, что, возможно, никогда не совершалось. Такое признание, но не вторичное впадение в ересь, избавляло от костра, но не от позора.

Тем не менее те факты (и факты ли), которые содержали вырванные у храмовников признания, говорят, скорее, о влиянии учения хашишинов, нежели о миролюбивом дуализме катарской ереси. Хотелось бы заметить, что среди французских тамплиеров даже спустя век после резни, учиненной де Монфором, могли оставаться (и, вероятно, оставались) убежденные альбигойцы, но это

явление не носило и не могло носить массовый характер, как и в случае с теми рыцарями, которые по каким-то причинам склонились в сторону хашишинов или иной исламской секты, оказавшей на них влияние в Святой земле. Таким образом, говоря о взаимосвязи катаров и тамплиеров, мы признаем за ними возможность персональных контактов, но отрицаем институциональную связь как контрпродуктивный аргумент с точки зрения истории и идеологии. Во всяком случае, среди защитников катарских крепостей мы обнаруживаем не так уж много убежденных еретиков, а в большей степени тех, кто пытался отстаивать аннексируемые владения или, уже став файдитом (безземельным рыцарем), рассчитывал на военный реванш и возможность вернуть утраченное. Что, впрочем, не увенчалось успехом, как нам известно.

Гибель ордена тамплиеров была спровоцирована и осуществлена теми же институтами власти, что и в случае с Лангедоком, но при всей схожести обстоятельств на костер восходили люди разных убеждений и по совершенно отличным причинам. Сино-нимировать катаров и тамплиеров — излюбленное занятие современных псевдоисториков и гидов. Таким образом они пытаются объяснить тот гигантский неразделимый пласт в истории Южной Франции, который включает как одних, так и других, но не налагает на нас, как исследователей, необходимости искать общие мотивы у рыцарей, во множестве сложивших головы во имя католической церкви в Святой земле, и «добрых людей», не бравших в руки оружие даже для того, чтобы избавить себя от мучительной смерти на костре.

«Катар» перенаправляется сюда. Для расы Звездных войн см Катар (раса) . Не путать с Cathare или Kathar .

Часть серии о
гностицизме

• Гнозис
• Просветление (духовное)

Западный

• Откровение
• Божественное озарение
• Божественный свет
• Платонизм

Восточная

• Ирфан
• Джнана
• Бодхи
• Праджня
  • буддизм
  • индуизм

• Список гностических сект

Сирийско-египетский

• Офиты
• Сифианство

Самаритянские баптистские секты

• Досифей
• Симон Волхв ( Симонианцы )
• Menander

Александрийский

• Василид
  • Василиды

Римский

• Валентин
  • Валентинизм

Христианский гностицизм

• Апеллес
• Cerinthus
• Джастин
• Маркион
  • Маркионизм
• Николаизм
• Perates
• Сатурнин

Авраамический

• Друзы
• Мандеизм
• Нусайризм
• Сабиане

Персидский

• Бабизм
• манихейство
• Язданизм

китайский язык

• Китайский манихейство

Современный

• Современные школы

Катары ( / к æ θ ər ɪ г əm / , от греческого : καθαροί , katharoi , «чистый «) был христианин дуалистической или Гностическое движением между 12 — м и 14 — м веками , которые процветали в Южной Европе , в частности , что сейчас это север Италии и юг Франции . Последователи были известны как катары , или добрые христиане , и теперь их в основном помнят за длительный период гонений со стороны католической церкви , которая не признавала их вариант христианства. Катаризм пришел в Западную Европу в регион Лангедок во Франции в 11 веке, где впервые появилось их имя. Приверженцев иногда называли альбигойцами , по названию города Альби на юге Франции, где движение впервые утвердилось. Вера, возможно, возникла в Византийской империи . Катаризм изначально преподавался аскетическими лидерами, которые устанавливали несколько руководящих принципов, поэтому некоторые практики и верования катаров менялись в зависимости от региона и времени. Католическая церковь осудила свои обычаи, в том числе ритуал consolamentum, с помощью которого катары крестились и возводились в статус » совершенных «.

Катаров оказали большое влияние на богомилах в Первой болгарской империи , и , возможно , также имели корни в павликианин движения в Армении и восточной византийской Анатолии через Paulicians переселено в Фракии ( Филиппополис ). Хотя термин катаров ( / к æ & thetas ; ɑ г / ) был использован в течение многих столетий , чтобы определить движение, определены ли он сам с именем обсуждается. В текстах катаров общепринятыми терминами самоидентификации являются термины » Хорошие мужчины» ( Bons Hommes ), » Хорошие женщины» ( Bonnes Femmes ) или » Хорошие христиане» ( Bons Chrétiens ) .

Идея двух богов или деистических принципов, одного доброго, а другого злого, занимала центральное место в верованиях катаров. Это противоречило монотеистической католической церкви, фундаментальный принцип которой состоял в том, что существует только один Бог, Который сотворил все видимое и невидимое. Катары верили, что добрый Бог был Богом Нового Завета , создателем духовного царства, тогда как злой Бог был Богом Ветхого Завета, создателем физического мира, которого многие катары идентифицировали как сатану . Катары верили, что человеческие духи — это бесполые духи ангелов, попавших в ловушку в материальном царстве злого бога, которым суждено перевоплотиться, пока они не достигнут спасения через consolamentum, когда они вернутся к доброму богу.

С самого начала своего правления Папа Иннокентий III пытался положить конец катаризму, отправляя миссионеров и убеждая местные власти действовать против них. В 1208 году Пьер де Кастельно , папский легат Иннокентия , был убит, возвращаясь в Рим после отлучения от церкви Тулузы Раймона VI , который, по его мнению, был слишком снисходительным к катарам. Папа Иннокентий III тогда отказался от возможности посылать католических миссионеров и юристов , объявил Пьера де Кастельно мучеником и начал альбигойский крестовый поход в 1209 году. Крестовый поход завершился в 1229 году поражением катаров. Катаризм подвергся гонениям со стороны средневековой инквизиции , которой удалось искоренить его к 1350 году.

Французский регион Лангедок гордится сегодня ересью, которая процветала некогда на его землях. Сегодня в качестве туристической приманки в местных ресторанах даже предлагают катарское вино или катарское жаркое, не говоря уж о визитах таких священных мест, как полностью разрушенная крепость Монсегюр, которую римская церквоь называла «сатанинской синагогой». Однако на самом деле мы знаем о катаризме мало – в основном благодаря описаниям уничтожившей это течение инквизиции.

На деле, речь идет об организованной христианской церкви, которая сложилась в 11-12 веке на юге Франции, во владениях графов тулузских. Священники назывались там совершенными, а из религиозных таинств имелось лишь одно, под названием консоламент. Что это такое, известно только приблизительно, потому что описания этой церемонии имеются лишь католические, а католики воспринимали катаров как заклятых врагов. У катаров не было ни символов, ни мест для молитвы, ни даже креста. Крест, который часто называется катарским, является на деле символом Тулузы.

Первые сведения о предшественниках катаров восходят к началу 11 века – в 1022 году двенадцать орлеанских каноников были сожжены на костре за ересь. Их обвиняли в том, что они поклонялись дьяволу, который являлся им то в форме негра, то в виде ангела Света. В 12 веке катаров во многих местах во Франции обвиняли в тайных сатанинских ритуалах. В начале 13 века теолог из Лангедока Ален де Лилль так описывал катаров: «На своих тайных сборищах они делают отвратительные вещи. Их называют катарами от латинского катус, кошка, потому что рассказывают, что они целуют кошачий зад». И хотя сегодня уже никто не верит в подобные утверждения, за катарами все же сохранилась репутация тайной эзотерической секты.

Однако, французский историк Анн Бретон, которая много лет посвятила исследованию катаров, пришла к совсем иным выводам. Бретон показывает, на основе многочисленных документов, что пока на них не обрушились репрессии, инициированные католической церковью, катары были обычной церковью, в которую входили «добрые христиане», озабоченные очищением души. И только репрессии загнали катаров в подполье и превратили последних из них, нещадно преследовавшихся инквизицией, в тайных священников. По мнению Анн Бретон, катаризм является самостоятельной ветвью христианства, которая восстает против папского авторитета.

Сами катары определяли себя как единственных законных

Развалины катарской крепости Пюи Лоран

наследников апостолов, которые образовывали единственно верную церковь. Именно так говорили перед костром еретики-катары, которых сожгли в Кельне в 1143 году. И действительно, катары сохранили некоторые архаичные черты христианства. Ведь несмотря на распространявшуюся о катарах информацию, согласно которой они секретно исповедовали гностические и манихейские учения, в действительности катары руководствовались исключительно Евангелиями и почти полностью принимали Ветхий завет – за исключением книги Бытия.

По существу, во многом моральное учение катаров было очень близко католической доктрине. Однако, были и существенные различия: подчеркнутый дуализм между Богом и миром, отказ от воспевания божественной природы Иисуса, вера в безграничную доброту Бога-отца и в спасение всех душ человеческих, падших ангелов царства небесного. Даже дуализм катаров основан не на постулатах манихейства, а на Евангелии и первом послании Иоанна, или же на притче о плохом и хорошем дереве, которые распознаются по их плодам. И это воспитание добра доступно не группке посвященных, как у гностиков, но всему народу.

Как же осуществляется всеобщее спасение у катаров? Тут-то и надо вернуться к понятию консоламента, который соединяет в себе функции крещения, посвящения в священники, покаяния и причастия. Консоламент – это церемония вступления в жизнь по-христиански, которая очищает от грехов и спасает душу. «Все души хорошие и равны между собой, и все будут спасены. Никто не будет исключен из божественного спасения».

Это мирное послание надежды нравится простым людям. И в Европе 12 века, несмотря на преследования инквизиции и сожжения катарских «псевдо-апостолов» на кострах в Льеже или Кельне, катарская церковь получает относительно широкое распространение. Хорошо организованная сеть церквей появляется в Окситании (то есть на юге современной Франции) а затем в Италии. Катары пользуются покровительством просвещенных каст аристократов – окситанских феодалов и гибелинов итальянских городов-республик.

В первой четверти 13 века на территории нынешней Франции и Италии действовало пять катарских церквей, каждая из которых была подчинена епископу, обладающему правом рукоположения, и двум его помощникам, названным Сын Старший и Сын Младший. Кроме этого, при каждой Церкви был церковный совет. На местах эта церковь была представлена диаконами, которые в своих округах посещали дома хороших мужчин и хороших женщин, как назывались примерные катары, нечто вроде монастырей или молитвенных домов. Таких заведений, которыми руководили старейшины, было бесчисленное множество, они играли большую социальную роль в городах и деревнях. Именно там проходили обучение новички, дети обучались катехизису, оказывалась помощь нищим и больным.

Сами знатные феодальные семьи часто отдавали своих детей катарам и во всяком случае покровительствовали этому движению. Культ был открыт для всех. Катары-служители носили черную одежду, как бенедиктинцы. Епископы и диаконы проповедовали по воскресеньям и праздникам с амвона, давая комментарии к евангелию на тему дня. Не было никакого разрыва между кастой священников и всеми остальными прихожанами, каждый верующий мог стать «хорошим христианином», то есть священником.

Но в начале 13 века для катаров наступают страшные времена. Крестовый поход против окситанских князей, покровителей еретиков, к которому призывал Ватикан, был осуществлен французской короной, стремившейся захватить новые территории. После подчинения феодальных княжеств, все катарские церкви становятся подпольными, и с 1233 года на побежденную страну как кровавые псы накидываются инквизиторы, посланные папским престолом.

Крепость Монсегюр
Wikipedia

В течение века катарская церковь продолжает существовать, несмотря на преследования. Однако, после падения крепости Монсегюр, где кучка окситанских рыцарей противостояла королевской рати, после большого костра 1244 года, на котором была сожжена вся верхушка катарского духовенства, борьба становится безысходной. Остатки катарского духовенства добираются до Италии, где существует еще сопротивление Инквизиции. Однако и там в 1269 году происходит окончательная победа гвельфов, то есть сторонников папы, над гибелинами, сторонниками императора, что открывает эпоху репрессий и на итальянской земле. Последний всплеск катаризма происходит в начале 14 века, когда Пейре Отье пытается возродить катарскую веру. Но его и всех его братьев также ожидает костер. Перед тем, как взойти на костер, Отье произносит замечательную фразу: «Ибо есть две христианских церкви: одна подвергается гонениям и прощает, другая властвует и сдирает кожу.» На этом движение катаров прекратило свое существование.

Восхождение – локация второго акта с уникальными механикой и наградами. Открывается после прохождения 12 стадии Турнира. В обновлении 2.5.0 режим удален из игры.

Локация

Саундтрек: Halls of the Dead Heroes

Lind Erebros

Роль в сюжете

После прохождения 12 стадии Турнира появится Кукловод, который расскажет историю про Монаха, когда-то защищавшего лес от разбойников. Теперь же Тени предстоит собрать все артефакты Монаха и занять его место.

Механика режима

Чтобы войти в Восхождение, требуется потратить 3 билета. Получить их можно только за победу в Дуэли. Энергия на Восхождение не тратится вообще.

Во многом Восхождение сходно с Испытаниями, однако здесь присутствуют всего 5 стадий и победить надо всего в одном раунде. Противниками будут ниндзя с оружием второго акта с перерисованными текстурами. Каждый из них обязательно обладает зачарованием, причём оно может быть как слабым, так и средним. После победы у вас появится возможность крутить рулетку. Одна попытка бесплатная, каждая новая увеличивает стоимость на 5 рубинов. При каждой новой прокрутке содержимое обновляется, так что получить желаемое методом отбраковки не получится.

Чтобы продлить прохождение локации, разработчики добавили такую деталь, как Иммунитет. Он представляет собой шкалу, которая отражает сложность противников. Чем больше Иммунитет, тем проще победить противников и тем больше стадий можно пройти. Иммунитет повышается в том случае, если вы проиграли, и у него есть предельное значение, отображаемое шкалой.

Условия боёв

Как и в Испытании, в Восхождении игрок обязан бороться по особым правилам. По мере прохождения игры они не меняются и представляют собой лишь следующий набор:

• Без оружия
• Удары только ногами
• Урон только в голову
• Раскалённая земля
• Поражение при выходе за ринг
• Без прыжков
• Без блоков

Награды

За каждую прокрутку даётся некоторая из следующих наград: зелёные чары, красные чары, мифические чары, монеты, элемент сета Монаха или билет (в том случае, если элемент сета уже получен). С каждым переходом на новый уровень награды увеличиваются, а монеты также меняют свой внешний вид в зависимости от того, проходите ли вы классические акты, Интерлюдию или Откровение.

Сет Монаха

Сет Монаха – эксклюзивная награда, ради которой однозначно стоит проходить Восхождение. Полностью собранный сет разблокировывает мифическое зачарование «Ярость Бури», которое впоследствии можно будет наложить на другой предмет магазина. Каждый элемент сета появляется в рулетке только после прохождения определённой стадии.

• Шлем Монаха можно получить после победы в первой стадии;
• Сюрикены Монаха доступны после второй;
• Катары Монаха после третьей;
• Робу Монаха после четвёртой;
• Амулет Монаха после пятой.

Противники

Интересные факты

• Только в Восхождении и при победе над демоном в Интелюдии можно получить мифические чары.
• Восхождение – единственная локация, для входа в которую не требуется энергия.