У великого Тверского князя Ярослава Ярославича был верный слуга, отрок именем Григорий. Доверял ему князь во всём, поручая даже ездить по своим сёлам и собирать дань. Случилось раз тому слуге быть в приволжском селе Едимонове, что от Твери в четырнадцати верстах, и остановился он в доме местного пономаря Афанасия. У хозяина же была дочь Ксения, красоты неописанной и нрава самого приветливого и благочестивого. С ранней младости любила девочка слушать Святое Писание, постигая его не только умом, но и сердцем.
Увидал девушку Григорий и обомлел: такая красота! Влюбился с первого взгляда и задумал жениться. Но как уговорить князя, как получить его согласие? А от пономаря таиться не стал, поведал о своей любви. Пономарь сначала заробел и не поверил: «Ты служишь у такого знатного князя, а мы люди простые и бедные». Но рассказал жене и дочери, а дочь и говорит: «Положись во всём на волю Божию, сделай, как он просит, ибо не он это просит, а Господь так хочет».
Продолжение после рекламы:
Ну уговорились — свадьбе быть в том селе и венчаться молодым в церкви Димитрия Солунского.
Закончив дела, Григорий поспешил в Тверь. Вспомнит девушку — и у него так легко и радостно на душе! А девушка, как он уехал, успокаивает родителей: «Не удивляйтесь! Он так мыслит, а Бог всё сделает по-своему. Не этому суждено стать моим мужем, а другому. Тому, кого мне Бог даст». Изумились её речам, но не поняли их.
Григорий же, дождавшись удобной минуты, пал князю в ноги, рассказал о своём уговоре и умолял дать согласие. Великий князь поначалу его отговаривал: «Если уж надумал жениться — женись, но выбери себе пару из боярских детей. Возьмёшь бедную — стыдно будет тебе и от родителей своих, и от бояр, и от друзей: от всех ненавидим будешь. Да и мне-то будет стыдно за тебя!». Но отрок ничего не слушал, а только молил князя.
Наконец дал князь согласие, велел приготовить жениху барку — Едимоново стояло на Волге, — сам же обещался поспеть ко дню венчания, приехав по берегу, и отправился на охоту. А перед этим в ночь снится ему сон, будто он на охоте, и вот пустил своего любимого сокола, а тот поймал ему голубицу красоты необыкновенной. Долго думал князь, что значит сон этот (а был князь Ярослав ещё неженатый, всего-то двадцати лет).
Брифли существует благодаря рекламе:
Доплыл отрок по реке, пристал к берегу и послал гонцов в село сказать, чтоб торопились. Девица же гонцам отвечала, что ещё не всё готово, сама-де пришлю весть. А своим говорит: «Сват мой приехал, а жених пока в поле тешится».
Ночью князь снова видит тот же сон, а как его понять, не знает. Отрок же, видя, что время идёт, торопит всех. Девица же отроку говорит: «Не спеши, у меня ещё будет гость незваный, лучше позванных!».
Князь же охотился неподалёку, но в Едимонове не бывал и места те не знал. И вот видит стаю лебедей на Волге, пустил на них ястребов и соколов. Много лебедей поймали, а любимый сокол заигрался и полетел к селу. Князь — за ним. Сокол сел на церковь и чистит перья. Князь спрашивает, что за село и чьё оно? Ему отвечают — Ярослава Ярославича, его то есть, а он тут никогда не был и его не узнают: в охотничьей одежде, в дорожной пыли. Думают, лошадьми ведает, к жениху приехал.
Вот народ уже собирается в церковь идти, а девица вдруг и говорит: «Встречайте моего суженого». Пошли, посмотрели, а это князь! Все прощения просят, что не встретили, а девица говорит отроку: «Встань, дай своё место князю. Он — жених мой, а ты был сват!». Великий князь взглянул на неё и обмер — будто лучи от лица её сияют, такая она прекрасная! И сказал князь отроку: «Иди, ищи себе иную невесту, а эту беру я».
Продолжение после рекламы:
Взял князь девицу за руку и повёл в церковь и в тот же день венчался, как положено. И была великая радость у князя, и повелел он всех угощать во всю ночь даже до утра. А когда вышел князь из церкви, сокол его любимый слетел на голос его с купола церкви и сел на десницу его, оглядывает и князя, и княгиню, как бы веселясь.
Отрок же не пил, не ел, а ночью, помолившись, снял с себя всё княжеское и надел простое и ветхое платье, которое купил у крестьянина, и тайком ото всех ушёл в лес, в самые пустынные чащобы, куда глаза глядят.
Наутро хватились, а его нет. Искать. Всё обошли — только платье снятое нашли. Князь особо велел пройти по реке, колодцы оглядеть — боялся, не предал ли он себя душегубительсгву: «Я повинен в его смерти». Княгиня же возражала: «Богу было угодно так. Не человеческим это хотением случилось, чтобы ты, великий князь, приехал к нашей нищете и взял меня».
Потом молодые вернулись в Тверь, их радостно встречал весь народ «от мала до велика», и пирование шло ещё три дня.
А отрок Божиим промыслом пришёл на реку Тверцу, в глухое лесное место, и поставил там хижинку. Но однажды на его жилище набрели люди, стали выведывать, кто он, да откуда, да кто ему велел здесь поселиться. Отрок ничего не отвечал, а когда ушли те, отправился искать новое место, в ещё более глухом лесу, испрашивая видения у Богородицы.
Брифли существует благодаря рекламе:
И вот однажды во сне видит он поле чистое и свет сияющий. Проснулся он и долго думал над видением. И в ту же ночь явилась ему во сне Пречистая и повелела воздвигнуть церковь во имя Успения и указала место: «Иди и не бойся, князь будет помогать тебе. А когда поставишь монастырь, то совсем немного поживёшь и перейдёшь на небо».
Задумался отрок, как исполнить повеленное. В этих думах и застали его пробирающиеся через чащобу ловцы зверей. Они узнали Григория и обрадовались, что, прожив в диком лесу более трёх лет, нашёлся он живой и здравый. Они уговорили его идти к князю, который тоже был рад, поцеловал Григория и прослезился. Князь тут же велел принести его прежние одежды, но отрок возражал: «не за этим я пришёл», и рассказал всё о жизни своей и о своих видениях.
И дал князь ему людей, расчистили то место, привели мастеров и поставили церковь. А когда освящали церковь во имя Успения Богородицы, то были и князь, и княгиня, и весь княжеский двор. И назвали то место Отрочь монастырь и восславили Господа и Пречистую Его Матерь. А на следующий день пострижен был отрок во иноческий чин и наречён Гурием. Немного пожил он после пострижения, и похоронили его там же. Монастырь же тот существует и доныне.
Убит вместе со всей семьёй в ночь с 16 на 17 июля 1918 в подвале дома Ипатьева в г. Екатеринбурге. Канонизирован Русской православной церковью за рубежом (1981) и Русской православной церковью (2000).
Его Императорское Высочество великий князь наследник цесаревич Николай Александрович будущий Император Николай II неоднократно проезжал станцию Тверь Николаевской железной дороги, следуя из Петербурга в Москву и обратно. Сохранились дневники Николая II, многочисленные документы, воспоминания очевидцев об этом событии. По пути следования поезда он получал телеграммы, одна из них от великой княгини Елизаветы Фёдоровны родной тёти цесаревича следующего содержания: «Благослови тебя Бог. Так рада увидеться завтра. Спасибо за дорогую телеграмму. Целую вас с Сергеем от всего сердца» (отправлена из Красного Села в Тверь 3 августа 1891 года). Текст сообщения говорит о предполагаемом местонахождении цесаревича на станции Тверь. Особую ценность представляют дневники Николая II. Запись от 16 сентября 1891 года — о печальном событии в семье Романовых — кончине великой княгини Александры Георгиевны (1870-1891), жены великого князя Павла Александровича (1860-1919), сына императора Александр II и императрицы Марии Александровны. В этот день императорский поезд с траурным вагоном, где находилось тело умершей, следуя из Москвы в Санкт-Петербург, «в Твери во время остановки епископом была отслужена лития при почётном карауле от 1-го Лейб<-гвардейского> Драгунского Московского Е<го> В <еличества> полка». Через три года, 31 октября 1894 года, на перроне станции Тверь состоялась еще одна торжественно-печальная встреча — «Проследование Императорского траурного поезда чрез Тверь и панихида на Тверской станции по в Бозе почившем Императоре Александре III». Прощание с телом императора проходило после пяти часов вечера 31 октября 1894 года. В Императорском поезде находились: император Николай Александрович, императрица Мария Фёдоровна, невеста Его Величества, великая княжна Александра Фёдоровна и другие члены Императорского дома. Непродолжительную остановку на станции Тверь император Николай II совершил в начале мая, следуя на коронацию в Москву (состоялась 14 (26) мая 1896 г. в Успенском соборе Московского Кремля). После чего в его дневнике появилась следующая запись: «6 мая… Встал в 9 ч. После кофе отвечал на телеграммы; даже на железных дорогах они не оставляют в покое. В Твери было несколько депутаций и 60 дам с цветами. Завтракали после этого…». 1 июня 1912 года во время остановки царского поезда на станции Тверь Николая II и его семейство традиционно приветствовали губернатор и различные депутации. «Восьмилетнему наследнику престола был поднесён альбом с видами учреждений губернского земства — в память о первом посещении Твери».
1914 год — начало Первой мировой войны (1914 — 1918). 19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила войну России. А 4 августа на станции Тверь состоялась торжественная встреча императора Николая II и его Августейшего семейства, о которой впоследствии сообщала местная пресса. Из августовского номера газеты «Тверские губернские ведомости» за 1914 год: «В понедельник 4 августа в 10 часов 40 минут утра Императорский поезд с Их Императорскими Величествами, следуя в Москву, прибыл в Тверь. На вокзале многочисленная толпа встречала Императорский поезд криками «Ура!». На выходе из вагона Государь Император был встречен Губернатором Бюнтингом… Супруга Губернатора и Губернский предводитель дворянства имели счастие поднести Государыне Императрице и Августейшим дочерям Их Величеств букеты живых цветов. Государыня Императрица удостоила милостивым вниманием находившихся на станции сестер милосердия. Императорский поезд отошёл под звуки народного гимна и восторженные крики «Ура!». Дополнением к скупым газетным строкам в «Тверских епархиальных ведомостях» опубликована приветственная речь, произнесённая архиепископом Тверским и Кашинским Серафимом, краткая информация о встрече Императрицы Александры Федоровны с жёнами офицеров, призванных на войну. Императорскую чету сопровождали «две великие княжны…», которые «…стояли около самого окна и улыбались» во время приветствий. Продолжительность стоянки царского поезда — 15 минут.
В повседневной жизни тверитян военного времени были и радостные события — впервые 21 апреля 1915 года Тверь посетил император Николай II. Высочайший визит императора в ходе его поездки по городам Европейской России был организован с пропагандистской целью. Накануне приезда самодержца в Тверь тверской губернатор Николай Георгиевич фон Бюнтинг сообщал тверитянам: «Счастлив объявить населению, что во вторник, 21 апреля, его императорское величество государь император изволит посетить город Тверь. Доступ по всем улицам по пути следования государя императора будет свободен для публики, дабы все имели возможность видеть и приветствовать обожаемого монарха. Вполне уверенный, что население приложит все усилия и старания к поддержанию полного порядка в городе в этот высокоторжественный день… Не сомневаюсь, что единодушное и дружное содействие всего населения… даст нам возможность достойно встретить возлюбленного нашего царя». До этого приезд императора откладывался несколько раз. О их отменах, видимо в декабре 1914 года и в начале января 1915 года, есть записи в дневнике Анны Ждановой (1892-1974) — сестры милосердия тверского госпиталя, размещённого в помещении училища для слепых на Никольской улице (ныне улица Софьи Перовской). 11 декабря 1914 года она записала: «Долгожданный приезд Николая II не состоится, хотя истрачено много денег на украшение города. Заготовлено три тысячи электрических лампочек для иллюминации, арка, железные фигуры и вензеля…». И запись от 9 января 1915 года: «В Тверь едет царь, дома увешивают гирляндами ёлок, на улицах ставят транспаранты для иллюминаций. Опять, значит, с начала…».
О Высочайшем посещении Твери Его Императорским Величеством, Государем Императором 21 апреля 1915 года сообщалось на страницах местной прессы. «Отныне 21 апреля 1915 года — достопамятный день для Тверитян: в этот день изволил посетить г. Тверь Благочестивейший, Самодержавнейший, Великий Государь наш Император Николай Александрович», — писал в своей статье протоиерей Мироносицкой церкви Михаил Любский. Императорский поезд прибыл на станцию Тверь в два часа дня (по Петроградскому времени). Пребывание императора Николая II в Твери продолжалось в течение восьми часов. После приветственной речи владыки Серафима в Кафедральном соборе он принял пожертвования на нужды войны от депутации духовенства и церковных старост в сумме 25.000 тысяч рублей. В числе депутации были и учащиеся от церковно-приходских школ губернии: воспитанник Тверской Троицкой церковно-приходской школы Михаил Данилов и воспитанница Тверской Христорождественской монастырской школы Мария Голубева. М. Данилов передал Николаю II денежные пожертвования на войну, собранные учащимися церковно-приходских школ Тверской губернии. Осмотрев в Тверском дворце склад-мастерскую при Тверском управлении российского общества Красного Креста, государь направился в музей Тверского края, находящийся в западном крыле Тверского Императорского дворца. Экскурсию для высокого гостя проводил председатель Тверской учёной архивной комиссии Иван Александрович Иванов (1850-1927) и хранитель музея Владимир Иванович Колосов (1854-1919). Подробности посещения музея в книге В.И. Колосова «Высочайшее посещение Его Императорским Величеством Государем Императором Николаем Александровичем Тверского музея, состоящего под Августейшим Покровительством Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Александровича 21 апреля 1915 года» (Тверь, 1916). Далее государь продолжил осмотр госпиталей и лазаретов города. Так например, находясь в лазарете Тверского губернского земства, расположенного в помещении Дворянского собрания он вручил 24 Георгиевские медали. В лазарете Тверской Серебряной общины Красного Креста владелец мануфактуры Морозов передал императору «…сто тысяч рублей на нужды благотворения для больных и раненых воинов». После обеда, «…который состоялся в 7 часов 30 минут в Императорском поезде» государь «в 9 ¾ ч. вечера… изволил отбыть из Твери…».
При встрече государя были как курьезные, так и трагические случаи. Из воспоминаний очевидца событий учащегося Тверской мужской гимназии Николая Забелина (1902 -1997; в будущем известный тверской краевед, почётный гражданин г. Твери): «25 апреля 1915 г. в Тверь приехал Николай II. Нас, первоклассников 12-13 лет, выстроили возле гимназии. Мы должны были кричать «ура», но мы царя в лицо не знали и начали кричать всем или почти всем раззолочённым чиновникам. Царь рядом с Александрой Фёдоровной (царицей) показался нам таким маленьким (он был ростом чуть выше плеча царицы), худеньким. Из-за этого факта дома у меня был с отцом разговор. Я сказал, в гимне поётся «сильный, державный», а он не может быть сильным — маленький и худенький…». За императрицу подросток принял высокопоставленную даму. Ожидали с визитом императора и в госпитале при училище для слепых на Никольской улице. Из дневниковых записей медсестры Анны Ждановой: «У нас в госпитале тоже приготовления… К нам приезжал 22-го числа вместо Николая II генерал-майор его свиты князь Багратион-Мухранский… Он раздал тяжелораненным георгиевские медали с надписью «За храбрость»… «погода была очень плохая, шёл снег». И многие простудились, стоя на улицах в ожидании приезда. Особенно пострадали дети. Утром 21-го на реке утонули четверо унтер-офицеров почётного караула. Семнадцать человек сели в лодку, такая нагрузка повела к тому, что лодка на середине реки пошла ко дну».
После визита императора Николая II в Тверь через пол-года — 13 октября 1915 года — наш город впервые посетила императрица Александра Фёдоровна и Её Августейшие дочери великие княжны: Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Они посетили кафедральный Спасо-Преображенский собор, лазареты (один из них — в помещении Тверского дворца), приют Тверского комитета великой княгини Елизаветы Феодоровны для детей лиц, призванных на войну. Пребывание в городе продолжалось с девяти утра до пяти часов вечера. Далее Высочайшие гости продолжили путь в г. Ржев.
Император Николай II, путешествуя из Петербурга в Москву и обратно, останавливался и на железнодорожной станции Бологое. Здесь также имелись царские покои, как на станциях в Твери и Спирово для отдыха императорской семьи и членов Императорского дома. В настоящее время они восстановлены. 17 марта 1906 года, остановившись на станции, государь вместе с дочерью великой княжной Татьяной Николаевной посетил Покровскую церковь на Александровской горке, в которой проходило крещение Татьяны Жмакиной. Представители Дома Романовых и другие лица приняли в нём участие (стали восприемниками девочки). Это событие подтверждается записью в метрической книге церкви за 1876-1918 годы (церковь взорвана в 1932 году). С трагическими события февраля 1917 года связано пребывание Николая II на станции Бологое в конце февраля-начале марта. В эти дни царский поезд дважды останавливался на станции: днём 28 февраля, следуя из могилёвской ставки на Петроград и утром 1 марта, возвратившись в Бологое, не доехав до станции Малая Вишера, чтобы продолжить путь по Виндаво-Рябинской линии в Царское Село через г. Псков, где 2 марта (ст.ст.) император подписал акт отречения от престола. В фонде Тверского государственного архива сохранился список служащих станции Тверь Николаевской железной дороги, обслуживавших проходящий императорский поезд в 1916 году. Это — П.И. Максимов, В.А. Варфоломеев, Н.А. Макеев, П.Н. Владимиров и другие.
В фонде Тверского государственного архива сохранились фотографии о визите императора в Тверь: «Делегация г. Твери встречает Императора Николая II у Спасо-Преображенского собора. 21 апреля 1915 г.» и «Посещение Императором Николаем II Тверского Кафедрального собора». Они представлены в следующих изданиях: Жданова А.А. «Записки сестры милосердия Анны Ждановой» (Тверь, 2014), «Тверская губерния в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг.» (Тверь, 2009).
Образование Тверского княжества относится к середине XIII в. Тверской край, как и многие русские земли, серьёзно пострадал от нашествия Батыя. Одно из первых столкновений татар и русских полков — знаменитая битва на реке Сить 4 марта 1238 г., в которой погиб князь Юрий Всеволодович, — произошло на территории Тверской области, а именно близ села Божонка Сонковского района.
А в феврале татары разорили Тверь, Кашин и Кснятин, подступили к Торжку. Взять город сразу не удалось: Торжок, в то время один из оплотов Новгородской земли, был хорошо укреплён и храбро оборонялся две недели. И всё же пал. Враги прорвались в го¬род сквозь пробитые в стене бреши и учинили жестокую расправу с жителями. Однако Торжок, оказав длительное сопротивление татарам, этим самым спас от разорения Новгород. Захватчики двинулись к нему, но из-за начавшейся весенней распутицы были вынуждены повернуть назад. До Новгорода татары не дошли всего сто верст…
Тем не менее русским землям и без того был нанесён чудовищной силы удар. Страна оказалась опустошена, огромная часть населения уничтожена, города разрушены… Больше всего от Батыева нашествия пострадали обжитые и хозяйственно развитые районы Северо-Восточной Руси. Поселения Тверской земли, разбросанные среди болот, озёр и рек, были менее доступны татарской коннице. Люди из разорённых северо-восточных областей старались укрыться здесь. С другой стороны, с запада, русским зем¬лям угрожали литовцы. Так что в Тверском крае искало прибежище и население западнорусских земель. Приток людей стал одним из факторов образования и последующего подъёма Тверского княжества.
Первым самостоятельным тверским князем был Ярослав, один из сыновей великого князя Ярослава Всеволодовича. Когда Тверь обособилась, выделившись в отдельный удел? С точностью до года об этом сказать сложно. Называется несколько дат. Возможно, это произошло в 1241 г., когда Ярослав Всеволодович передал своему сыну Александру Невскому после его ссоры с Новгородом Переяславль-Залесский. Или же Ярослав Всеволодович распределил уделы между сыновьями, а Тверь досталась Ярославу Ярославичу. Это могло быть и перед первой поездкой великого князя в Орду к Батыю, и после неё, когда Ярослав Всеволодович получил от иноземного властителя Руси старейшинство над всеми русскими князьями и мог распоряжаться полученной властью более или менее свободно.
Вероятно, разделение уделов было проведено в 1245 г., перед второй поездкой Ярослава Всеволодовича в Орду. Зато в летописях точно указано, что в 1247 г. Святослав Всеволодович, преемник своего брата Ярослава на великокняжеском престоле Владимирском, утвердил своих племянников на их уделах. Именно 1247 г. считается датой образования Тверского княжества.
А двумя годами ранее, в 1245 г., над Тверью нависла угроза литовского вторжения. Иноземцы успели опустошить окрестности Торжка, перешли Тверцу и добрались до Бежецка. Подобная участь могла ожидать и тверские пределы. Потому тверитяне, объединившись с дмитровцами, заодно с Ярославом Владимировичем и его новоторжцами, а также Александром Невским и новгородцами, выступили против литовцев. Последние не смогли противосто¬ять внушительному войску и были разбиты под Торопцем. Из плена вызволили многих русских людей.
В 1246 г. умер великий князь Ярослав Всеволодович. Возник¬ла некоторая смута между князьями-родственниками. Брат Яро¬слава Всеволодовича Святослав утвердил право своего племянника Ярослава Ярославича на Тверь. Однако сам Святослав постра¬дал от младшего брата Ярослава Ярославича, московского князя Михаила Хоробрита, отнявшего великое княжение у дяди. Впрочем, над русскими землями новоявленный великий князь власт¬вовал недолго — в том же году он был убит во время похода на Литву. Тем временем литовцы объявились в тверских пределах — у Зубцова, но Ярослав Ярославич, заручившись поддержкой бра¬тьев, прогнал их.
В споре своих родных, дяди и брата, первый тверской князь не принимал прямого участия, зато вмешался в борьбу между свои¬ми старшими братьями — Александром Невским и Андреем Суздальским. Спор Александра и Андрея разрешался в Орде. Первому достались два древних и «престижных» города — Киев и Новгород, к тому же Невский держал Переяславль-Залесский как свою вотчину. Андрей получил великое княжение Владимирское, но остался недоволен и стал искать способы одолеть Александра, не прибегая к помощи татар. Так в 1250 г. Андрей вступил в родственные отношения с влиятельнейшим южнорусским князем Даниилом Галицким, женившись на его дочери. На сторону Андрея встал и тверской князь Ярослав.
О непосредственном союзе двух братьев нет сведений, но можно предполагать, что сблизило их родство судеб: и тот и другой, каждый в своё время, должен был оставить вотчину, податься на чужбину, а Ярослав Ярославич, по некоторым сведениям, вообще намеревался укрыться в Швеции. Есть версия, что и Андрей, и Ярослав хотели, объединив свои силы, свергнуть татарскую власть (к слову, аналогичные устрем¬ления были и у Даниила Галицкого).
О таком смелом намерении тверского князя можно судить по тому, что он не спешил ехать на поклон в Орду, побывав там одним из последних среди русских князей. По крайней мере, в летописях только под 1257 г. (в дру¬гих под 1258 г.) упоминается первая поездка Ярослава к татарам. К тому времени другие князья успели побывать в ханской ставке не по одному разу. В общем, все трое князей не выказывали почтительного отношения к татарам, за что впоследствии и по¬платились…
Между тем в 1252 г. Александр Невский отправился к сыну Ба¬тыя Сартаку и, видимо, сумел добиться его расположения. Князь сообщил в Орде, мол, Андрей дань татарам платит не сполна. Очевидно, «дипломатический успех» Александра определили и деньги (благо жил он в небедном Новгороде). Хан дал ему «старейшинство во всей братьи его» и, кроме того, отрядил в помощь татарскую рать во главе с царевичем Неврюем, князьями Катианой и Алыбугой. Войско получилось внушительное и всей своей несметной силой пошло на землю Суздальскую, а значит, и на Тверскую. Андрей, узнав о вторжении татар, горестно молвил: «Господи! Долго ли нам браниться и наводить друг на друга татар; лучше мне сбежать в чужую землю, нежели дружиться с татарами и им служить».
Вместе с тем Андрей Ярославич не дремал: воспользовавшись отлучкой Александра в Орду и, безусловно, зная, зачем тот поехал к хану, Андрей и тверской князь Ярослав захватили Переяславль-Залесский. В ту пору этот город являл собой сильную крепость, и, чтобы взять её, требовалось многочисленное и умелое войско. На значительную рать Андрея и Ярослава намекают и летописи: татары, перейдя Клязьму у Владимира, шли к Переяславлю «таящеся». Ярослав надеялся на крепость переяславских стен: он укрыл там свою семью, видимо, не полагаясь на относительно плохо укреплённую Тверь.
Борьба с Александром Невским и его иноземными союзниками, в которой участвовал тверской князь, была первой попыткой открытого противодействия татарам на севере Руси. Правда, у Переяславля самого Ярослава не было — он оставил здесь своего воеводу Жидислава. Столкновение произошло, и верх одержали татары. Андрей бежал сначала в Новгород, но, вполне естественно, не был там принят, затем в Псков, где дождался своей супруги. Наконец отправился в Колывань (Тарту), откуда с женой и своими боярами направился в Швецию, где был радушно принят.
А вот Ярослава постигло большое горе: захватив Переяславль, татары убили его супругу, детей тверского князя увели в плен. В плену был убит воевода Жидислав. Полон захватчики вообще взяли огромный, в том числе и в Тверском крае, который изрядно опустошили. Попытка Ярослава противостоять татарам завершилась полным крахом и для его владений, и для него лично.
После переяславской трагедии князь ещё около года пробыл в своём княжестве и в 1254 г. был вынужден покинуть Тверь.
Летописи говорят даже о бегстве Ярослава. Возможно, воцарившийся на владимирском престоле Александр Невский стал притеснять тверского князя, желая отобрать у него удел. Ярослав был принят в Ладоге, хотя устремился туда, не будучи уверенным в благожелательном к нему отношении — ладожане находились под властью сына Александра Невского Василия.
Но в Новгороде Василием Александровичем были недовольны, поэтому, тепло приняв тверского князя, новгородцы перевели его сначала княжить в Псков, а затем Ярослав стал править и самим Новгородом, благо Василия изгнали. Возможно, действия Ярослава Ярославича определялись не только его личной волей, но и мнением преданных ему бояр. Они не перешли, как это часто бывало, на сторону князя-победителя (в данном случае Александра Невского), а остались с Ярославом.
В Ладоге первый тверской князь не задержался. В ту пору в Новгороде закипела внутриполитическая борьба между «большими» и «меньшими»: первые были за князя Василия, вторые — против него. Меньших не устраивало самовластие Василия, равно как и его отца Александра. Однако даже после призвания на княжение Ярослава противоречия не сгладились. К тому же отец и сын собрали войско и вместе с двоюродным братом Александра Невского пошли на Новгород. Присоединились к ним и жители Торжка.
Бороться с Невским было, наверное, бессмысленно, тем паче что он в любой момент мог обратиться к татарам. В итоге тверской князь рассудил, что лучше всего бежать. И покинул Новгород.
В Тверь Ярослав Ярославич вернулся, возможно, в том же 1255 г., ибо в этом же году из Швеции возвратился его союзник Андрей Александрович. А в 1258 г. Ярослав явился-таки в Орду, где был благосклонно принят и отпущен «со многою честию на Русь». Видимо, тогда тверской князь вывез из плена и своих детей, примирившись с татарами.
До 1262 г. Ярослав спокойно, насколько это было возможно в то время, княжил в Твери. Между тем в Новгороде, где княжил Дмитрий Александрович, готовились к походу на немцев. Сам Александр Невский велел Ярославу Тверскому помочь новгородцам. Объединённое войско взяло солидно укреплённый город Юрьев, набрало много полону и разных товаров и вернулось назад. Тем временем Александр отправился в Орду. Повод был очень серьёзный: татары разгневались на то, что по Руси прокатилась волна восстаний против сборщиков дани, баскаков, и готовили карательный поход. Великий князь Александр Невский успел отвести беду, но на обратном пути из Орды умер в ноябре 1263 г. Есть версия, что Невский был отравлен в ханской ставке.
***
Источник — книга «История Тверской Земли». Святослав Михня.
Последний тверской князь.
Михаил Борисович вступил на тверской престол после смерти своего отца Бориса Александровича, когда ему было всего 8 лет. Ему суждено было стать последним тверским князем. В первые годы его княжения Тверь и Москва формально сохраняли равные дружеские отношения. В 1462 году Михаил Борисович заключил договор с московским князем Иванов III, который, кстати, был женат на его сестре, по которому они обязывались помогать друг другу. Так, тверской князь дважды помогал Москве во время ее походов на Новгород.
Тверская летопись сообщает, что в 1480 году тверской князь послал свое войско на помощь Москве, которая выступила против татарского хана Ахмата. «Стояние на реке Угре» положило конец монголо-татарскому игу на Руси. После захвата Новгородского княжества тверские земли со всех сторон были окружены московскими землями. Логика подсказывала, что скоро к ним присоединится и Тверское княжество. Удельные князья и бояре понимали, за кем будем первенство. Многие из них начинают отъезжать из тверских земель в Москву. Так, к Ивану III уехал князь Данила Дмитриевич Холмский, который стал со временем виднейшим полководцем Московского государства. За ним в Москву отправились князь Андрей Микулинский, которому Иван III пожаловал Дмитров, и князь Иосиф Дорогобужский, который получил Ярославль.
Чтобы сохранить независимость Тверского княжества, Михаил Борисович обращается за помощью к Литве. Он заключил договор с Казимиром, королем Польским и Литовским. Тот обещал помощь от всех врагов, с которыми столкнется Тверское княжество. Когда Москва узнала про этот договор, она была крайне недовольна. Иван III двинул войска на Тверское княжество. Несмотря на все договоренности, Казимир на помощь так и не пришел. Пришлось заключать мир на весьма унизительных условиях. Тверской князь отказался от равенства с московским князем и стал называть себя его младшим братом. К тому же Тверь вынуждена была отказаться от договора с Казимиром.
Московские бояре, понимая, что сила на их стороне, начали отбирать тверские земли. Михаил Борисович решил возобновить свои отношения с Литвой, однако его гонец с грамотами был перехвачен москвичами. Иван III собрал войско и двинул его на Тверь. При московском войске был и известный зодчий Аристотель Фиорованти, который был приставлен к пушкам и пищалям. 8 сентября 1485 года московская рать подошла к городу. Двумя днями позднее были подожжены посады. Тверские бояре понимали, что сопротивление бесполезно. Они выехали из Твери и обратились с просьбой к Ивану III взять их на службу. После этого стало ясно, что нет смысла оборонять Тверь. Михаил Борисович, «видя свое изнеможение», взял свою казну и с малой дружиной покинул Тверь. Владыка Вассиан и бояре окрыли ворота города. Иван III въехал в Тверь. Он начал с молитвы в Спасо-Преображенском соборе, затем привел к присяге жителей Твери.
С Тверским княжеством было покончено. Теперь уже можно было говорить не о Московском княжестве, а о Московском государстве. Иван III с этих пор повсеместно стал именоваться государем всея Руси. Москва стала как бы наследницей Твери. Она даже переняла у нее герб. Двуглавый орел Твери стал теперь гербом Русского государства.
Михаил Борисович отправился в Литву, где стал просить помощи у Казимира. Однако тот понимал, что спорить с Москвой себе дороже. Он отделался тем, что дал ему ряд сел в кормление. Так последнему тверскому князю Михаилу Борисовичу пришлось оканчивать свою жизнь на чужбине. В свое время в Несвижском замке показывали портрет женщины в русском платье. Предание говорило, что это дочь Михаила Борисовича, которая вышла замуж за одного из Радзивиллов. Сам Михаил Борисович умер на чужбине в 1505 году.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.