Храм Спаса Нерукотворного Образа построен по проекту архитектора Косякова В.А. в начале XX в. на средства местного купца Воронина И.А. Во время открытия храм имел 3 придела, 163 иконы, 9 колоколов, самый большой из которых весил аж 4 тонны. Облицован храм кирпичом, привезенным из Германии. К сожалению, в Советские годы храм был частично разрушен, внутри был устроен клуб, а затем склад. В настоящее время храм частично восстановлен, во всяком случае снаружи. Правда не до конца, в некоторых местах виден разрушившийся кирпич. Собор очень красив и привлекает к себе внимание еще издалека. Сочетание цветов гармоничное, архитектору удалось построить действительно произведение искусства. Основная часть храма облицована светлым кирпичом, а шатры красивым бирюзовым. Верхнюю часть стен собора украшают многоцветные изразцовые ленты. Бросаются в глаза и арочные витражные окна. Мы были в шоке, увидев такую красоту в глубинке. Судя по количеству дров, расположенных рядом с храмом, он, как и более 100 лет назад, отапливается по старинке. Внутрь храма, к сожалению, попасть не удалось, был закрыт. Рекомендую обязательно посетить храм и полюбоваться на замечательное произведение искусства. Водители, будьте внимательны, дорога до храма в ужасном состоянии.…
История села Кукобой
На сегодняшний день имеется самое первое упоминание о селе Кукобой в купчей князя Ивана Кемского на деревни в Пошехонье (1526г.). В тексте купчей сказано, что сельцо Никольское Кукобой с деревнями было куплено за 100 рублей и коня у игумена Корнилия и его старцев (а значит принадлежало монастырю). В монастырь земли были переданы после смерти князя Семёна Андреевича Шелешпальского. Из царской грамоты от 11 апреля 1564 года следует, что это село, вотчина князя Александра Кемского (царского воеводы), было отписано на царя. Подозрительный и жестокий Иван 4-ый подвергал казням и гонениям виновных и невиновных и в первую очередь отбирал земли. Но не долго село было царским.
Приехав в очередной раз в Кирилло-Белозерский монастырь замаливать грехи, Иван Грозный передал Кукобой монастырю. В переписной книге монастырских вотчин 1601 года Кириллов – Белозерского монастыря подробно записано, сколько земли имели наши крестьяне и какой платили оброк, даже их имена. Уже тогда в Кукобое была деревянная церковь, и встречается название не село, а погост. В начале 18 века из 33 волостей Пошехонского уезда Ухтомская волость почти полностью была вотчиной монастырей: Кириллова, Андрианова, Корнильева и Павлова. Это примерно 200 сёл и деревень. Для сравнения, у князей Ухтомских было всего 14 сёл и деревень. Есть переписная книга 1719 года Пошехонского уезда, где записано кто, в каком чине и какими сёлами владел.
Уже в середине 19 века Кукобой вошёл в Подорвановскую волость.
В 1859 году в Кукобое (Кукобово) имелись погост, 5 дворов, 19 жителей и каменная церковь, построенная в 1836 году, а в соседней деревне Б.Ивановское насчитывалось 37 дворов и 176 жителей. Подорваново – это деревня казённая (бывшая государственная), где было 28 дворов и 154 жителя.
В 1885 году в Кукобое была открыта первая школа, находилась она в избе крестьянина Соколова, а в 1886 году была выстроена новая двухэтажная школа в самом центре Кукобоя на средства священника церкви Дмитрия Всехсвятского. Он являлся законоучителем и был заведующим школы, так как школа была церковно-приходской.
В начале 20 века Кукобой становится центром духовной культуры и образования. В 1908 году здесь открывается самая крупная в уезде бесплатная народная библиотека. Принадлежала она учителю Петру Ивановичу Любомудрову. Он был заведующим, а его дочь Вера библиотекарем. В библиотеке было почти 2000 книг, выписывались журналы и газеты.
В 1909 году начинается строительство нового храма на средства Ивана Агаповича Воронина.Он жил в Петербурге и был одним из руководителей акционерного общества по постройке церквей и соборов, разбогатев, Воронин не забыл своих односельчан. Приехав в село, он предложил им на выбор – строительство собора или железной дороги до Пошехонья(70 км по непроходимым лесам и болотам). Тогда миряне единодушно выбрали собор, хотя в селе и была добротная действующая церковь. Воронин пожертвовал на строительство храма 1 миллион царских рублей. В Кукобое жили тогда прекрасные мастера своего дела – строители, каменщики, резчики. Храм возводился умельцами села. Даже инженер стройки был из местных. Специально для храма был построен небольшой кирпичный завод. Только облицовочный кирпич – белый для стен и лазуревый для колоколен и башенок – доставлялся из Финляндии. Строительство храма было завершено за 3 года.
Миллиона царских рублей хватило и на храм и на новую школу за рекой (так как в старой стало тесно), и на три каменных здания для больницы, приюта для старых и обслуги. В 1912 году храм был освящён архиепископом Тихоном, будущим Патриархом Московским и Всея Руси. После революции Подорвановскую волость переименовали в Кукобойскую, и в 1929 году Кукобой стал райцентром Первомайского района. Согласно опросу старожилов вся земля после революции была разделена по едокам. В хозяйствах было по 1-2 коровы, лошади, от2 до4 десятин земли. Около 20 % жителей были бедняками, это те, которые не имели рабочего скота и 1 десятины земли, 65-70% середняками, 10% — зажиточными крестьянами, имевшим по 4 коровы и 2 лошади. На 1 октября 1929 года в районе насчитывалось 7 колхозов. А в коммуне, созданной в 1921 году в деревне Захарьево, было уже сильное хозяйство, ржи получали по 115 пудов с десятины, в 1927 году купили трактор. Профессию трактористки освоила Анна Фёдоровна Смирнова.
И за лето 1930 года подняла 200 га целины. Самые первые колхозы были созданы в деревнях Фомино и Большое Ивановское. Из воспоминаний Александры Васильевны Орловой следует, что в их д. Фомино колхоз создали в 1929 году и нахвали именем Коминтерна. Кто не согласился вступать в колхоз, сажали в кутузку, правда, через несколько дней отпускали. Под раскулачивание попал Павел Константинович Пикин, которому принадлежала водяная мельница. Всего в колхоз вошло 40 дворов.
Председателем выбрали Ивана Бодунова из д. Редрики. Через некоторое время все из колхоза разбежались, свою скотину забрали по домам. Но потом снова объединились в колхоз «Красный огонёк». Более крупный колхоз образовался в д. Большое Ивановское. Как вспоминает Леонид Алексеевич Костицын, в него вошли 70 дворов. В семье Костицыных было 4 коровы, 2 лошади, овцы, поросёнок. Из них они сдали в колхоз лошадь и 2 коровы. Забрали также сараи, овчины. В деревне раскулачили двоих: Михаила Алексеевича Костицына, имевшего пекарню в Кукобое, и хозяина мельницы Андрея Васильевича Мельникова(потом он всё же вступил в колхоз). Но в те годы ещё не все деревни вступали в колхозы. Началась насильственная сплошная коллективизация. Примером этому может служить д. Юшково.
Как вспоминает Мария Николаевна Сотникова, кто не хотел вступать в колхоз, бросали всё и уезжали в Мурманск, Архангельск, Вологду. Были и те, кто оставался единоличниками. Мария Николаевна помнит, что её родители обижались на то, что на трудодни давали мало хлеба. В 1937 году у них было 1000 трудодней на двоих, а на один трудодень давали 200 граммов зерна с мусором пополам. Итак, до войны на территории Кукобойского сельсовета было создано 14 колхозов.
До войны урожаи были очень низкие – 7-8 центнеров с одного гектара. Но после колхоз «Красный броненосец» получил урожай 17-18 центнеров с гектара. Во время войны мужчин в деревне не было, лошадей тоже, пахали только женщины. За год нужно было выполнить норму в 1000 трудодней. За невыполнение плана давали штраф. Так что за день нужно было выполнить 2-3 нормы. В 50-х годах началось укрупнение хозяйств, и в 1956 году был создан колхоз «Мир».
И. Дерунова
Мастер из сказки.
(о Костицыне Леониде Алексеевиче)
Сколько раз доводилось бывать в Кукобое, столько раз он удивлял меня какими-то новинками. В бывшем райцентре Первомайского района я открывал для себя новые культурные и духовные ценности. С удивлением и каким-то необъяснимым внутренним трепетом разглядывал, например, великолепный Спасский собор — творение самобытных мастеров.
А еще меня привлекала сама местность села, его чудесное географическое расположение. Отвесный склон, поросший корабельным сосняком, спускался прямо к Ухтоме.
Я часто бродил по улицам Кукобоя, разглядывал дома старинной застройки, любовался, садами. И вдруг попал на небольшую улочку с непонятным названием «Хабарово». Что это? Ошибка? Оказалось, нет. Рядом с Кукобоем была такая деревенька Хабарово, но вскоре село расширилось и поглотило эту деревеньку.
Хабарово небольшое — улица в два ряда домов. Я шел и думал: а не пора ли переименовать это Хабарово, присвоить улочке какое-нибудь имя? И вот в своих раздумьях наткнулся на… сказку.
Да, да, я вовсе не оговорился. На краю деревни передо мной стоял словно созданный по мановению волшебной палочки терем-теремок. Вся из разноцветных столбиков и вензелей калитка вела прямо к парадному подъезду, у дверей которого, словно у портала, застыли перед прыжком деревянные фигуры львов.
Я несколько раз прошел мимо дома, постоял, издали разглядывая это творение человеческих рук, и все боялся переступить порог калитки, опасался, что хозяева посадили охранять такую красоту отнюдь не деревянную собаку.
Прошло несколько лет, и все же мое лгобопытство побывать в доме-тереме победило страх перед сторожем. В морозный декабрьский день я отворил чудо-калитку и… никакого страшного пса не обнаружил.
Рассказав потом об этом хозяину дома Леониду Алексеевичу Костицыну, я даже смутился от того, как он, выслушав меня, громко рассмеялся: «Да на кой же ляд мне пса-то держать! Ведь не для себя всю эту красоту мастерил, для людей. Пускай приходят, смотрят. В наше трудное время красота особенно нужна. Не мы, умные головы сказали, что красота спасет мир!».
Леонида Алексеевича я застал за странным, на мой взгляд, занятием. Сидя за столом, маленьким ножичком он вырезал на обыкновенной доске, из каких обычно колотят ящики для торговли, что-то невероятное.
— Что же получится из этой доски? — не сумев сдержать удивление, спросил я.
— А что угодно, любую вещь или поделку смастерить смогу. Вон, смотрите, что может получиться из обыкновенной, никому не нужной доски, — показал он куда-то вверх. Я поднял голову и ахнул.
Вы можете мне не поверить, но я оказался в положении кузнеца Вакулы из гоголевской «Ночь перед рождеством», когда его, неотесанного мужика, запорожцы взяли во дворец к царице. Как разглядывал Вакула-кузнец невиданные апартаменты, так и я вперил свои глаза в изумительные творения рук Леонида Алексеевича.
В комнате-кухне два окна. На них на гардинах тюлевые занавески. А вот гардины сделаны из стволов тоненьких берез, креплениями для которых служат мордочки сказочных героев, умело выделанные из березовых наростов.
В углу комнаты отличный шкаф для посуды, изрезанный замысловатой резьбой. Да что шкаф, маленький шкафчик и тот загляденье. На его дверцах персонажи сказки Корнея Чуковского «Доктор Айболит».
Но не только сами шкафы сделаны руками Костицына. И посуда в них тоже самодельная — мясорубка, солоницы и песочницы, кувшины там разные, И все в рисунках.
Одним словом в доме Леонида Алексеевича я насчитал так мало предметов домашнего обихода заводского и фабричного изготовления, что даже забыл сколько, Телевизор, холодильник, газовая плита…
Зато все столы, стулья, табуреты, кровати Костицын смастерил сам. Как, когда и где научился он этакому дивному ремеслу?
— Жизнь научила, —- говорит Леонид Алексеевич. — Вот раньше у россиянина и не было ничего, а Россия пела. Теперь же только стонет. Позавозили всяких заморских товаров, словно мы сами диковинки не можем делать!
Да, не приемлет душа Леонида Алексеевича иностранных товаров. Он гордится самобытными русскими мастерами. Гордится и гордился всегда.
Судьбу свою Костицын пошел искать на стороне. Поехал в город, а и города-то никогда не видел. Паровоз — так тот вообще в диковинку показался.
В Ленинграде Костицын окончил школу ФЗУ, а потом поработал несколько месяцев и убежал. Не нравилось ему работать «по мелочевке», хотелось «по-крупному» — с металлом. А еще была у Леонида мечта поработать на монетном дворе. Да куда там. НКВД сто раз перепроверит данные: кто таков, откуда. Но молодому мастеру повезло, и он попал на Ленинградский монетный двор.
Война застала меня в Ленинграде, — лицо собеседника делается суровее. — Что такое блокада, рассказать не смогу, это надо пережить самому…
После ранения Леонид Алексеевич приехал в родные места. Настал срок своей семьей обзаводиться, не все под отцовским крылом жить. Вот и задумал молодой Костицын избу рубить. А мужики из Фоминского тут как тут: «Не серчай, Ленька, поможем с лесом!»
— Да на что же я его покупать-то буду, если денег в кармане ни гроша, — говорю мужикам.
— Да подождем мы с деньгами-то, ты давай, старайся, — молвили мужики.
Вот так всем миром и срубили Костицыну дом. А уж отделывать он его
начал один.
— Да так до сих пор и отделывает, — смеется супруга Леонида Алексеевича. — То тут ему не так, то там.
А между тем к необыкновенным рукам Костицына потянулись люди. Детишкам очень нравилось наблюдать за его работой. Рассядутся вокруг и смотрят. А вечером, глядишь, и у них в руках пилы да лобзики появятся,
— Пришли как-то из школы и пригласили меня на работу, — вспоминает Костицын. — Я не отказал, только предупредил, что детишек люблю, а вот работать с ними не приходилось.
— А ты попробуй, попробуй, — советовали
Костицыну.
И попробовал. Аж 43 года отдал обучению детей трудовому воспи нию. Не только все силы, но и всю душу, все свое мастерство старался передать им. Так ведь не давали.
— Помню, как-то бывший председатель исполкома Кукобойского сельсовета Н.А. Градусов приходит ко мне и говорит, что, мол, первому секретарю райкома партии для какого-то чиновника в область подарок- сувенирчик нужен.
— Нет, — говорю Градусову,— извините. Вы мне не очень-то большую помощь в организации мастерской оказывали, материалами не помогали.
Этот отказ Костицыну не забыли. Школьная мастерская была буквально разгромлена. Детишкам стало негде заниматься.
Леонид Алексеевич никогда не учил детей делать плохо. Покажет, бывало, на уроке труда им худой стул и скажет, что какой-то проходимец — директор этого предприятия стулья не для населения выпускает, а для отчета и денег. Так делать нельзя. И такие ненавязчивые нравоучения, представьте себе, шли ребятам на пользу.
А потом с Леонидом Алексеевичем мы пили чай с медом из шумевшего самовара. Костицын отодвинул рукой чашку, достал обрубок дерева и показал его мне.
— Ничего не замечае-те? — хитро прищурив глаз, спросил он.
— Ничего…
— А между прочим из этой деревяшки вот такую (он поднял вверх большой палец) поделку смастерить можно.
— Дедо, а дедо, — потрепал за рукав подошедший внук. — А ты мне на Новый год чего-нибудь сделаешь?!
— Обязательно.
— А чего, дедо?
— Пока секрет, но что-нибудь удивительное.
— Из сказки?
— Из сказки, внучек, из сказки.
Призыв. – 1991. — 1 января Е. Елисеев
03.08.2016 16:26Мария Демидова
Увидев в интернете фотографии храма Спаса Нерукотворного Образа в Кукобое, приходишь в недоумение. Не может быть, чтобы такая постройка находилась в небольшом скромном селе! Такого храма и в Ярославле не сыщешь… Может, вкралась ошибка? Но нет, на снимках действительно Кукобой – старинное село, отмечающее в этом году 490-летие и, как утверждают турфирмы, являющееся родиной Бабы Яги.
Собор вместо дороги
Спасский собор – главная достопримечательность села. Архитектурный шедевр появился в начале XX века благодаря Ивану Воронину, родившемуся неподалеку от Кукобоя, в деревне Рябинки. Уехав в Петербург и женившись на богатой вдове, Воронин стал преуспевающим купцом. К концу XIX века уроженец маленькой деревни получил чин действительного статского советника, владел товариществом ткацких мануфактур, был директором товарищества кирпичных заводов и одним из руководителей акционерного общества по постройке церквей и соборов.
– Разбогатев, Воронин не забыл своих земляков, – рассказывает экскурсовод Светлана Куликова. – Он приехал в село, собрал всех жителей на совет и предложил им выбор – построить железную дорогу до Пошехонья (а это 70 километров по непроходимым лесам и болотам) или возвести большой красивый собор. Места здесь были глухими, дорог не было вовсе, но жители, посовещавшись, единодушно выбрали храм, хотя в селе уже была добротная действующая церковь.
До настоящего времени построенная в 1736 году церковь Успения Пресвятой Богородицы не сохранилась. От нее осталось лишь основание – небольшое кирпичное здание с крестом на крыше теряется в тени Спасского храма.
Строительство Спасского собора началось в 1909 году. Проект храма в псевдорусском стиле разработал Василий Косяков – архитектор, создавший Морской Никольский собор в Кронштадте. А возводили собор кукобойские мастера: каменщики, плотники, резчики – все были из местных. На строительство Иван Воронин пожертвовал миллион золотых царских рублей. Кирпич для собора производили на специально построенном в Кукобое заводе. Исключением был бело-розовый кирпич для облицовки стен. Его привозили из Финляндии. Полый внутри, он служил не только украшением, но и средством теплоизоляции. Каждый кирпичик был обернут в пергаментную бумагу и пронумерован, чтобы строители не ошиблись при выполнении узора. Из Финляндии доставляли и лазурную черепицу для колокольни и башенок.
– Храм построили за три года, и в 1912 году он был освящен архиепископом Тихоном, будущим Патриархом Московским и Всея Руси, в то время возглавлявшим Ярославскую епархию, – говорит Светлана Куликова. – Русская православная церковь причислила патриарха Тихона к лику святых, у нас есть его икона, и мы очень гордимся тем, что он освящал наш храм.
А вот железной дороги в Кукобое до сих пор нет, и добраться до него непросто. Доехать до села можно на туристическом автобусе, заказав экскурсию. Дорога на машине займет чуть больше двух часов. А вот у самостоятельных туристов без автомобиля возникнут трудности. Автобус из Ярославля в Кукобой ходит один раз в неделю. В село он приезжает поздно вечером в пятницу, а обратные рейсы идут только утром в субботу или в понедельник. Можно добраться до села и в другие дни, сделав пересадку в Пречистом или Вологде, но дорога в обе стороны займет целый день, так что придется раскошелиться на ночевку. Вот и задаешься вопросом: мудрым ли был давний выбор жителей Кукобоя?
Преступление и наказание
Действовал Спасский собор недолго, его даже не успели расписать изнутри. Сразу после революции 1917 года его закрыли, а в 30-е годы с храма сбросили колокола и золоченые кресты, сожгли резной иконостас и все иконы, вытравили росписи на кокошниках и над каждым крыльцом храма. Не сохранились и многочисленные изразцы, украшавшие собор. Где они располагались, можно судить по углублениям в узоре стен.
Была разрушена и система отопления. В подвале храма располагались четыре печи, и через специальные вентиляционные ходы теплый воздух попадал в основные помещения. В советские годы подвал был переоборудован в тюрьму, а сам храм использовался в качестве склада.
Говорят, осквернители Спасского собора не остались безнаказанными. Так проявившая особое рвение при сбрасывании крестов трактористка в следующую же зиму отморозила обе руки, так что их пришлось ампутировать. «Бог наказал», – уверенно говорят кукобойцы. Может, и так. А может, причина куда прозаичней.
– Я помню эту женщину, – делится Светлана Куликова. – Мы даже в одном доме когда-то жили. Она выпивала сильно. Так что, может, по пьяному делу и отморозила. Но люди верят, что без провидения здесь не обошлось.
Собор не действовал около 60 лет, а в 1989 году был возвращен церкви, и теперь он открывает двери для верующих на время служб – вечером в субботу и утром в воскресенье. Сейчас храм находится не в лучшем состоянии – осыпаются черепица и декоративный кирпич, так что подходить к стенам опасно. Пострадал собор и от сырости – долгое время он не отапливался. Но есть надежда, что все изменится к лучшему.
– Сейчас постепенно идут реставрационные работы, – говорит Светлана Куликова. – В прошлом году восстановили большие цветные витражи в форме крестов, а главное – провели отопление. Специально для собора построили рядом маленькую котельную. Так что теперь не только летние, но и зимние службы проходят в большом храме.
Пироги и святая вода
Есть в Кукобое и природная достопримечательность – небольшой родник в сосновом парке в центре села. Говорят, Бог послал его жителям в годы засухи, когда пересохли все окрестные реки и колодцы. Вода в роднике считается целебной. По легенде, благодаря роднику обрела счастье дочь бывшего владельца села Ивана Кемского. Природа наделила ее дивной красотой, вот только ноги у девушки были кривыми. Придя однажды к роднику, она опустила ноги в воду, и они чудесным образом выпрямились. После этого красавица вышла замуж и прожила долгую счастливую жизнь.
Из исторических документов известно, что сам Иван Грозный специально приезжал в Кукобой, чтобы испить целебной водицы. А в 1912 году источник освятил архиепископ Тихон.
Славится Кукобой и своими пирогами – с яйцом, с сыром, с яблоками и ягодами. В чем особенность этого рецепта, местные жители не рассказывают, но пироги и правда хороши. Попробовать их можно в местной столовой. Только приходить туда лучше с утра – очень уж быстро выпечку раскупают.
Фото Марии Демидовой
Село Кукобой находится в Первомайском районе Ярославской области. Село расположено в 180 км от Ярославля, на границе Ярославской и Вологодской областей. Расстояние от Вологды составляет 88 км. Первое упоминание о селе Кукобой датировано 1526 годом.
Село небольшое, по данным переписи на 1 января 2007 года численность населения составляла 1053 человека. Сейчас думаю уже гораздо меньше, всё-таки большинство людей стремятся переехать в города. В 2004 году Кукобой был официально назван «Родиной Бабы-Яги». День рождения Бабы-Яги празднуется 26 июня. Благодаря созданию бренда, село Кукобой стало привлекательным туристическим местом, а также были созданы новые рабочие места, что для села немаловажно. Однако поклонение Бабе-Яге оспаривали православные священники и некоторые местные жители. Но сейчас всё утряслось, да и где ещё жить Бабе-Яге, как не в дремучих лесах?
В Кукобой я ездила в составе туристической группы. Путёвку покупали в одном из турагентств нашего города, стоила она на тот момент 800 рублей. Сейчас посмотрела на сайте этого агентства – стоимость путёвки составляет 1000 рублей. Продолжительность тура небольшая. В Кукобой один за другим приезжают туристические автобусы и туристы на собственных автомобилях.
Наша экскурсия началась с посещения Храма Спаса Нерукотворного Образа. Храм поразил, по-моему, всех присутствующих. Он очень необычен для наших северных мест, и тем более он очень необычен для такой глуши. Храм был построен почти за 4 года (с 1909 по 1912гг.) местными мастерами на деньги купца Ивана Агаповича Воронина. Воронин когда то жил в этих местах, но не забывал своих односельчан, и, разбогатев, приехал в село, предложил им на выбор – строительство собора в Кукобое или железной дороги до Пошехонья (60 километров по непроходимым лесам и болотам). Тогда жители единодушно выбрали строительство собора, хотя на тот момент в селе уже была действующая церковь, и Воронин выделил на строительство один миллион царских рублей (по тем деньгам это очень много). Собор построен из белого кирпича. Кирпич доставляли из Финляндии, причём каждый кирпичик был отдельно завёрнут в бумагу и пронумерован. После революции храм был разграблен и закрыт. Долгое время его использовали как хранилище для овощей. Сегодня храм открыт для посетителей, но он находится не в очень хорошем состоянии, не выделяются деньги на реставрацию и он быстро разрушается. Храм действительно очень красивый и необычный. Он заслуживает внимания. Было бы прекрасно, если бы были выделены деньги на реставрацию, чтобы такая красота сохранилась на века.
После посещения храма мы отправились в сказочный терем на чаепитие с пирогами.
Кукобойские пироги очень вкусные. Нас угощали пирогами с яйцом и повидлом. Мы пили чай из самовара.
А в это время детишек развлекали помощники Бабы Яги, рассказывали легенды, загадывали загадки, проводили конкурсы, ну и раздавали призы.
Тоже хотелось поучаствовать, загадки были несложные, но не стала, т. к. не хотелось отбирать шоколадки (их выдавали в качестве приза) у детей.
Подкрепившись пирогами, мы отправились в гости к Бабе-Яге.
Вот здесь началось настоящее веселье. Баба-Яга — настоящая проказница и озорница. Сначала она долго не хотела выходить из своей избушки на курьих ножках, но дети настойчивые, смогли её вытащить на белый свет и тут уж она им покоя не дала. Столько было веселья! В Кукобой стоит съездить даже ради того, чтобы услышать весёлый детский смех.
Все дети хотели поиграть с Бабкой и потрогать её, а настоящая ли она? Правда, одна маленькая девочка испугалась Бабы-Яги, разревелась и долго не могла успокоиться. Остальные же детишки были очень довольны, участвовали в конкурсах.
Причём Баба-Яга смогла завлечь в игру не только маленьких детей, но и подростков лет 14-16, которые уже давно ни в какие сказки не верят. А самых смелых детей Бабка прокатила на своей избушке на курьих ножках.
Вдоволь наигравшись с Бабой-Ягой, все отправились к святому источнику «Живая вода», который был освещён более 100 лет назад архиепископом Тихоном. Из этого источника, говорят, пил воду Иван Грозный. И дальше по тропинке мы отправились в Медвежий угол в гости к Михайло Потапычу.
На этом наша экскурсия закончилась, желающие отправились в сувенирную лавку, но выбор сувениров там небольшой. Я долго не могла определиться, что мне нужно, в результате за 150 рублей купила тарелку ручной работы.
Советую вам ехать в Кукобой самостоятельно. Вы сэкономите деньги, но получите столько же удовольствия. Дорога до Кукобоя не слишком хорошая, но в принципе добраться можно без проблем. Там на месте и купите экскурсию. По-моему, она стоит 200 рублей, хотя я могу ошибаться. Порадуйте своих детей, свозите их в гости к Бабе-Яге!