Прп. Нестор Летописец. Современная русская икона

Нестор Летописец (+ 1113-1116 ), агиограф, богослов, историк, преподобный

Память 27 октября, в Cоборах преподобных отцев Киево-Печерских Ближних Пещер и всех преподобных отцов Киево-Печерских, а также Волынских и Киевских святых и в Соборе святых Киевской духовной академии и семинарии (Укр.)

В начале XII в. почил прп. Нестор Летописец, который запечатлел для духовного блага потомков светлый образ святого игумена Феодосия, а также принял участие в работе над самой древней летописью Руси.

Первыми сочинениями Нестора явились «Чтение» о свв. Борисе и Глебе и «Житие» преп. Феодосия. Во введении к «Житию» говорится:

«Написав сначала о жизни, и о гибели, и о чудесах святых и блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба, я понудил себя перейти и к другому рассказу. Он превышает силы мои, и я остаюсь недостойным его, будучи груб и невежда. К тому и не обучен искусству. Однако я вспомнил, Господи, Твои следующие слова: «Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет» (Мф. 17, 20); «Если кто скажет горе сей: «поднимись и ввергнись в море», и не усомнится… будет ему, что ни скажет» (Мк. 11, 23); «Если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: «исторгнись и пересадись в море», то она послушалась бы вас» (Лк. 17, 6). И я, грешный Нестор, утешился названной мыслью, и укрепился верой и упованием, что при Твоем содействии нет невозможного, и положил начало слову писания. Оно посвящается жизни нашего преподобного отца Феодосия».

В. М. Васнецов. Прп. Нестор-летописец. Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве. Акварель (1885-1893). Государственная Третьяковская Галерея

В конце «Жития» читаем: «Это записано мною, грешным Нестором, нижайшим из всех в монастыре нашего блаженного отца Феодосия. Я был принят в него преподобным игуменом Стефаном. Он же совершил надо мною и постриг, облачив в монашескую одежду, а еще позднее возвел меня также и в диаконский сан».

Старший среди известных сегодня списков «Чтения» о свв. Борисе и Глебе создан в XIV в. А «Житие» преп. Феодосия сохранилось в «Успенском сборнике» XII — XIII вв. и более поздних списках. Составление «Жития» исследователи относят к 80-м гг. XII в. (времени внесения имени прп. Феодосия в общецерковный синодик Руси).

«Послание» лаврского инока Поликарпа к игумену Акиндину упоминает, что «Нестор, явившийся составителем летописи», вместе с другими подвижниками принял участие в исцелении св. Никиты, который по самоволию удалился в затвор и стал жертвой бесовского обольщения. Сопоставление данных «Послания» с «Повестью временных лет» показывает, что исцеление св. Никиты произошло в 1078 г. В своем «Послании» Поликарп говорит и о том, что «блаженный Нестор поведал в летописи о блаженных отцах: о Дамиане и Ефреме, и Матфее, и Исаакии». Жития четырех перечисленных преподобных описаны в «Слове о первых черноризцах Печерских» из летописной статьи 1074 г. в «Повести временных лет». «Патерик» 1462 г. именует св. Нестора автором летописных рассказов об основании Печерского монастыря и обретении мощей преп. Феодосия. В относящемся к XVI в. Хлебниковском списке Ипатьевской летописи в заголовок «Повести временных лет» внесено имя «черноризца Нестора Феодосьева манастыря Печерьскаго» как автора. Отцом первой из древнерусских летописей считали св. Нестора и писатели XVII в. в Украине и России.

В XVIII в. началось критическое изучение летописных текстов. По мере углубления исследований историки обратили внимание на внутренние противоречия в словах «Повести временных лет» и на ее разногласия с «Житием» преп. Феодосия в отношении истории Печерской обители. В частности, в конце «Сказания о начале Печерского монастыря», описав введение общежительного устава, автор отметил: «И жил Феодосий в монастыре, и вел добродетельное житие, держался чернеческих правил и принимал любого к нему приходящего. К нему же пришел и я, худой и негодный раб. Он принял меня. Мне было семнадцать лет от рождения моего. Я пишу это и называю, в каком году основан был монастырь, и почему он зовется Печерским». Если это высказывание принимать за Несторово, то оно расходится со словами подвижника о самом себе в «Житии» преп. Феодосия. А в «Слове о перенесении мощей преп. Феодосия» автор, рассказав как он открыл пещерную усыпальницу святого игумена, добавляет: «Я же, грешный твой ученик и раб, недоумеваю, как восхвалить тебя, достойную твою жизнь и подвиги».

Прп. Нестор Летописец. Икона из Киево-Печерской Лавры у раки мощей святого (XIX в.)

Указанные несоответствия «Повести» и «Жития» заставили даже некоторых ученых в начале XIX в. предположить, что Нестор Летописец и Нестор — агиограф были разными лицами. Оппоненты этих исследователей пошли по иному пути. Так, митрополит Евгений (Болховитинов), архиепископ Филарет (Гумилевский) и митрополит Макарий (Булгаков) считали, что прп. Нестор стал при св. Феодосии только послушником Печерского монастыря, а принял постриг и сан диакона при св. Стефане. В свою очередь, А. Шахматов выдвинул версию, согласно которой, во-первых, св. Нестор явился редактором летописного свода, уже созданного в Лавре ранее и нуждавшегося в дополнении, во-вторых, именно прп. Нестор дал своду название «Повести временных лет», и, в-третьих, противоречащие «Житию» преп. Феодосия указания летописца о себе самом принадлежат не св. Нестору, а его предшественнику в оформлении свода. При этом ученый предполагал, что преп. Нестор составил в 1113 г. лишь первую редакцию «Повести», а позднее над сводом работал игумен Киево-Выдубицкого монастыря Сильвестр, чья приписка со ссылкой на 1116 г. сохранились в Лаврентьевской летописи.

Невзирая на уточнения, внесенные исследователями в схему истории «Повести временных лет», это произведение вместе с «Житием» преп. Феодосия остаются подлинными шедеврами древнерусской книжности. Они свидетельствуют о прп. Несторе как о молитвеннике за Русь, агиографе, богослове, историке, обладающем редким писательским даром.

Мощи подвижника почивают в Ближних пещерах, где их с 1638 г. указывают карты (в 1703 г. они ошибочно подписаны словами «Нестор затворник»). В 1826 г. над святыней установлена медная вызолоченная доска с именем угодника Божия, присланная Обществом истории и древностей Российских. По результатам обследования мощей преп. Нестора в 80-х гг. XX в. судмедэксперт С. Никитин изготовил бюст с предполагаемым обликом святого Летописца.

8-я песнь «Канона» 1643 г. взывает: «Несторе богомудре, житий святых списателю первейший, и ревнителю оным добрый, славе онех молитвами ти яви мя грешника!» А в 7-й песне канона «Службы» святым Ближних пещер читаем: «Времена и лета многочудесныя церкве, жития и добродетели отец первоначальных писанием нам изъявивый, и делом их ревнитель усердный бывый, Несторе славне, с ними же тя ныне ублажающе, поем: Благословен Бог отец наших!». В том же сборнике под 27 октября помещена отдельная «Служба» подвижнику.

Храмы

В честь преподобного Нестора Летописца освящены

• Брянский храм духовного училища
• Луганский храм
• Полтавский семинарский храм

Молитвословия

Тропарь, глас 4

Вели́ких князе́й ру́сских дея́ния/ и преподо́бных оте́ц Пече́рских жития́ и чудеса́ написа́вый,/ свое́ же, Богому́дре Не́сторе, мно́гих ти ра́ди доброде́телей и́мя/ напи́сано на небеси́ стяжа́вый,// моли́ и нам написа́тися в Кни́ги Живо́тныя.

Ин тропарь, глас 4

Времена́ и ле́та достопа́мятных дея́ний,/ по́двиги и труды́ Богоно́сных оте́ц,/ Не́сторе прему́дре, напису́я,/ любо́вию возгоре́лся еси́ после́довати стопа́м первонача́льных,/ с ни́миже не преста́й моли́тися Христу́ Бо́гу,// спасти́ся душа́м на́шим.

Кондак, глас 2

Я́ко сый Богоно́снаго Феодо́сия учени́к/ и и́стинный жития́ того́ подража́тель,/ пе́рвый честны́х его́ моще́й самови́дец бы́ти сподо́бился еси́,/ я́же с про́чиими святоле́пно прене́с,/ насле́дил еси́ с те́миже Ца́рство Небе́сное,/ е́же получи́ти и на́м, чту́щим тя́, Го́сподеви моли́ся.

Видео

Житие преподобного Нестора летописца из цикла «Жития преподобных Печерских». Телестудия Киево-Печерской Лавры. 2012 год

Использованные материалы

• Патерик Киево-Печерский. Том 1. Подвижники Киево-Печерской Лавры XI –XV в. и древние святые, причисляемые к ее чудотворцам. К.: Типография Киево-Печерской Лавры, 2004

Нестор Летописец, также Нестор Печерский, Нестор Киевский — древнерусский летописец, агиограф конца XI — начала XII веков, монах Киево-Печерского монастыря. Традиционно считается одним из авторов «Повести временных лет», которая наряду с «Чешской хроникой» Козьмы Пражского и «Хроникой и деяниями князей или правителей польских» Галла Анонима имеет фундаментальное значение для славянской культуры. Канонизирован Русской православной церковью в лике преподобных.Текст «Повести временных лет» в составе Ипатьевской летописи начинается с упоминания её безымянного автора — черноризца Печерского монастыря, а в датируемом 1214—1226 гг. послании другого печерского монаха, Поликарпа, к архимандриту Акиндину прямо указывается на Нестора как автора Начальной летописи («Нестер, иже тъй написа Летописец»). Те же самые сведения присутствуют в «Житии преподобного Антония», составленном несколько позже и основанном на устных монастырских преданиях. Из самой «Повести временных лет» известно, что в конце XI века Нестор жил в Печерском монастыре: рассказывая под 1096 годом о набеге половцев на Печерский монастырь, он говорит: «И приидоша на манастырь Печерьскый, нам сущим по кельям почивающим по заутрени». Кроме того, можно сделать вывод, что летописец был ещё жив в 1106 году: тогда, пишет он, скончался «старець добрый» Янь, «у него же аз слышах многа словеса, яже вписах в летописиць». Больше достоверных сведений о Несторе, в том числе и о его внешнем виде, нет.Считается, что Нестором написаны также «Чтение о житии и о погублении Бориса и Глеба» и «Житие Феодосия Печерского». Канонизирован (как преподобный Нестор Летописец) Русской православной церковью; день памяти — 27 октября по юлианскому календарю. Мощи почивают в Ближних (Антониевых) пещерах Киево-Печерской лавры. Нестор под именем Нестор-Летописец Печерский входит в список святых Римско-католической церкви. В СССР и на Украине были выпущены почтовые марки, посвящённые Нестору. Украинская православная церковь (Московского патриархата) учредила Орден преподобного Нестора Летописца. Национальный банк Украины выпустил в 2006 году золотую юбилейную монету, посвящённую Нестору Летописцу, достоинством в 50 гривен. Памятники Нестору Летописцу установлены в Киеве, Владимире и Борисполе (Киевская область, открыт 27 июня 2017 года). В Киеве возведены два храма во имя преподобного Нестора Летописца: по улице Промышленной (в 2010 году) и по улице Доброхотова на территории Киевского университета права НАН Украины (в 2013 году). На Украине 9 ноября в день чествования памяти преподобного Нестора-Летописца с 1997 года празднуется День украинской письменности и языка.

Согласно школьному учебнику истории Украины учителя вещают, что автором государственной летописи Киевской Руси был только один человек — монах Киево-Печерского монастыря Нестор. Хотя еще в конце XIX века знаток древнерусских летописей Алексей Шахматов (1864-1920 гг.) доказал, что «Повесть временных лет» («ПВЛ») только с 1115 года «претерпела двукратную переработку, и оба раза переработка велась враждебной Нестору рукой». Причем под руководством «власть предержащих».

«Повесть временных лет» даже называют аналогом летописи «партии власти» — «Истории КПСС», которую в СССР за 70 лет переделывали 5 раз, с легкой руки генеральных секретарей, и с правками в «духе времени».

Однако первые существенные правки в Летопись вносил сам Нестор! Он жил во время политического соперничества новгородского и киевского боярства и не случайно поставил в заголовок «Повести временных лет» вопрос «Откуда есть пошла Русcкая земля?», намекая на исторический приоритет Киевщины.

Эта, по Нестору, «земля мудрых и смысленых Полян» (а «Поляне, яже ныне зовомая Русь») обрела свой топоним по бассейну реки Рось и по имени первого Полянского князя Кия. Сан этого князя «удостоверил» византийский император в своем Константинопольском дворце, и с того времени Кий и братья его «держати почаша род их княженье в Полях».

Византийскую «легитимизацию» киевских князей Нестор утвердил в «Повести временных лет», составив ее в духе византийского Хронографа (сводного обзора истории), с включением текстов договоров киевских князей с Византией, исторических «преданий старины глубокой» и своих «сказок».

КАК СТАНОВЯТСЯ ЛЕТОПИСЦАМИ «ПАРТИИ ВЛАСТИ»

Летописные откровения Нестора начались с… некоего «социального заказа».
Дело в том, что 13 апреля 1093 года умер «великий князь киевский» Всеволод, младший сын Ярослава Мудрого. В последние годы жизни он «блудил», «разболелся» и в «нужды» державы не вникал, препоручив их своему сыну Владимиру Мономаху — то есть «воспреемнику».

Но киевское боярство, недовольное Владимиром, на «великокняжеский стол» после смерти Всеволода пригласило его племянника Святополка Изяславича, сына старшего Ярославича. Его придворным летописцем и стал Нестор.

Правя в угоду «патрону» свою же Летопись, Нестор своеобразно переработал имевшиеся в Киево-Печерском монастыре рукописи киевского летописного свода 1093-1095 годов — он всячески старался возвысить киевское боярство и принизить новгородское… Позже такая трактовка событий послужила скрытым смыслом банальной фразы «Тоже мне, Нестор-летописец!».

К ВОПРОСУ ОБ АВТОРЕ

Сначала Нестор называет себя «черноризцем Федосьева монастыря Печерского», основанного в 1051 году. В тексте «Повести временных лет» то и дело встречаются сведения об этом монастыре.

Но на 1112 году «печерские известия» обрываются… И летописец называет себя уже не печерским монахом, а игуменом Сильвестром другого киевского монастыря — Выдубецкого, построенного в 1088 году при князе Всеволоде. А под 1114 годом в «ПВЛ» появляется запись третьего автора, «путешествовавшего в Ладогу (базу варягов севернее Новгорода), после чего текст государственной летописи «норманизуется». Однако через 100 лет «поправляется» и «несторизуется». Откуда же такие «разночтения»?

Связаны они, прежде всего, с апрельскими событиями 1113 года в Киеве. Тогда, 16 апреля, умер великий князь киевский Святополк, не проявивший себя «великим» ни в управлении державой, ни в ратном деле. Киевлянам он запомнился своим «сребролюбием» и умением изыскивать новые налоги в свою пользу, даже в условиях дефицита продовольствия…

Когда 17 апреля киевляне узнали о смерти Святополка, то пошли «по дворам» спекулянтов: воеводы Путяты («правой руки» князя), перекупщиков и ростовщиков (в т.ч. еврейских). Их дворы были разграблены, и бояре Киева, боясь за своё имущество, «призвали» в обход династического старшинства на «великокняжеский стол»… Владимира Мономаха.

20 апреля этот князь «вшед Киев утоли мятеж». А затем, как «великий князь киевский», занялся «исправлением» государственной летописи Нестора — свидетеля 20-летней борьбы двоюродных братьев за Киев.

«Повесть временных лет» была изъята из Киево-Печерского монастыря и передана в придворный монастырь Владимира Мономаха — Выдубецкий. Игумен последнего, Сильвестр, её и отредактировал, о чём оставил запись в «ПВЛ» под 1116 годом. Нестор же за год до этого умер…

«Великий» цензор Мономах специально написал для Сильвестра в качестве конспекта летописи «Поучение», в котором перечислил 63 своих похода. Но сделанная игуменом «переделка» государственной летописи не удовлетворила Мономаха. Посему окончательную «отделку истории Руси» он поручил своему старшему сыну Мстиславу, чьим доверенным лицом и был третий автор «ПВЛ», закончивший её «редакцию» в 1118 году.

МОЖНО ЛИ ДОВЕРЯТЬ «ПОВЕСТИ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ»?

Нестор был киевлянином, и потому в основу «Повести временных лет» положил события, происходившие в Киеве и в поляно-русском Поднепровье. Мстислав же был зятем шведского короля и воспитанником новгородского боярства — для него Новгород и варяжский Север были своими по сравнению с киевским боярством, 20 лет не признававшим прав его отца на Киев.

Поэтому в «ПВЛ» Мстислав постарался «восстановить справедливость», и события 1113 года о «призвании» своего отца в Киев «из другой земли» сопоставил с новгородской «Остромировой летописью» (посадника Остромира) 1050 года о «призвании варягов». Да и самому Владимиру Мономаху импонировала в данной летописи идея «призвания» князя со стороны (каким в Киеве был он) для наведения «порядка» в Новгороде. Памятуя заголовок несторовской Летописи, Мстислав, как житель города, соперничавшего с Киевом, поместил предание Нестора о Кие и «граде его» под 854 годом — сообразно «возвышению» Новгорода.

СЕВЕР И ЮГ: ДВА ИСТОРИЧЕСКИХ СОПЕРНИКА РУСИ

Если взглянуть на карту Среднего Поднепровья, то видно, что крупные притоки Днепра — Березина, Сож, Припять, Десна, Тетерев — впадают выше Киева. Плывущие мимо Киева на судах вниз по Днепру купцы были вынуждены платить киевскому князю «мыто» (пошлину). Это привело к процветанию большого транзитного города.

Благодаря аналогичному выгодному географическому расположению, Новгород тоже быстро приобрёл статус богатого города. Но его политическое значение было не равным: всё-таки он был «новым городом», жители коего смотрели на Киев как на «сборщика дани».

Новгородцы не без умысла согласились в 1015 году помочь «своему» князю Ярославу, сыну киевского князя Владимира, в его борьбе за «великокняжеский стол». Три тысячи «новобранцев» из числа горожан и более тысячи варягов пошли с Ярославом на Киев. Город был взят… На радостях Ярослав предоставил новгородцам «Устав» по самоуправлению.

Данная победа не только поставила Новгород в глазах его жителей «как бы вровень» с Киевом, но и очень скоро отразилась в названии водного пути по Днепру. Так, Нестор описал путь вверх по Днепру, «из Грек в Варяги», подразумевая экономическую связь Южной Руси с Византией. А обратный путь, «из Варяг в Греки», появился в «Повести временных лет» уже с подачи новгородцев (того же Мстислава) и отражал маршрут варягов-наёмников.

КТО «ПРИЗЫВАЛ» ВАРЯГОВ НА РУСЬ

В пушкинской «Песне о вещем Олеге» слышен отголосок этого «призыва»… В третьей редакции «ПВЛ» от Мстислава описана известная всем история о варяге Олеге, который «принял смерть от коня своего» в Киеве и был похоронен с почестями на горе Щекавица. Но археологи могилы не нашли!

Зато в Новгородском летописном своде 1050 года записано, что, отправляясь в поход на Константинополь в 907 году, Олег оставил в Киеве княжить Игоря, а сам вернулся в 911 году не в город над Днепром, а в Новгород «и оттуда в Ладогу. И есть могила его в Ладозе». Там он и умер в 912 году своей смертью, а спустя 200 лет эту «могилу Олегову» показывали.

Никакого потомства этот мнимый «основатель державы Русской» не оставил, так как был всего лишь главой наемников. Да и в «Остромировой летописи» сказано, что варяги Олега стали называться «русью», когда «утвердилися внутри Руси». То есть уже в существовавшей державе!

И третий автор «Повести временных лет», рассказывая о «призвании» варягов в Новгород, написал, что «призванный» Рюрик (Рюрик Ютландский) прибыл сначала в Ладогу и лишь «чрез два лета» оказался в Новгороде.

Доверенное лицо Мстислава приняло традиционное окружение «князя Рюрика» — «сине усе» (в переводе — «свои родичи») и «тру вари» («верная дружина») — за имена его братьев Синеуса и Трувора. Так родился исторический миф о трёх братьях — «культуртрегерах» Северной Руси.

Достоверно известно, что князь Игорь в 942 году «посылал по Варяги за море», приглашая их «идти войной на Греки». Нанимали варягов князь Святослав и его сын Владимир (последний, когда в 980 году наёмники предъявили ему «наглые требования», отослал их «за пределы Руси»).

НОРМАНИЗИРОВАННАЯ ЛЕТОПИСЬ

Мстислав исказил в тексте Нестора генеалогию князей Киевской династии Аскольда и Дира, назвав их под 662 годом «боярами Рюрика», отпросившимися в поход на Константинополь и «походя» овладевшими Киевом. И якобы за такое «самоуправство» их «покарал» Олег.

Эта редакция «Повести временных лет» по заказу Мстислава была опровергнута Шахматовым. Проанализировав искаженные «редактированием» 1116 и 1118 годы указанной Летописи, он пришел к выводу, что убитые варягами Аскольд и Дир были последними князьями местной династии Киевичей «до варяга Олега».

Удалось найти о том и независимое подтверждение. Польский хронист Ян Длугош (умер в 1480 г.) писал, что «после смерти Кия, Щека и Хорива, наследуя по прямой линии, их сыновья и племянники много лет господствовали у русских, пока наследование не перешло к двум родным братьям Аскольду (первому князю-христианину) и Диру». О том же повествует и киевский «Синопсис» (в переводе с греческого — «историческое обозрение») 1647 года.

«Армянская история» VIII века Зеноба Глака опровергает «омоложение» Мстиславом возраста Киева. В своей хронике Глак оставил запись о трёх братьях Куар (Кий), Мелтей (Щек) и Хореван (Хорив), построивших «город в стране Палуни (Полян)». В «Повести временных лет» Нестора и «Армянской истории» совпадают подробности охотничьих угодий «города на горе» и его языческого святилища.

О ЧЕМ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ НИКОНОВСКАЯ ЛЕТОПИСЬ?

Никоновская летопись XVI века не только упоминает о «Полянском князе Кие». Ее записи восполняют сведения или проливают истинный свет на события 866-879 гг. в «Повести временных лет».

Так, под руководством Мстислава третий автор «ПВЛ» под 859 годом записал о «призвании» Рюрика в Новгород, а под 866-м — о походе двух «бояр» рюриковых Аскольда и Дира в Константинополь.

Никоновская летопись упоминает о «призвании» Рюрика в Новгород под 867 годом и о прибытии его в этот северный город в 870 году. По летописи, уже в 872 году новгородцы сожалели об этом «призвании», говоря: «таково нам рабами быти и много зла пострадати от Рюрика и рода его».

Летопись сообщает, что новгородцы под предводительством Вадима Храброго вели в своём городе активную борьбу с Рюриком. Но «того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и многих новгородцев его», а в 873 году роздал мужам своим» в управление города Полоцк, Белоозеро, Ростов.

Читаем далее: «того же лета воеваша Аскольд и Дир полочан», а в 874 году «пошли Аскольд и Дир на Греки», возвратившись в 875 году от «Царяграда» лишь с «малой дружиной» и «того же лета избиша Аскольд и Дир множество печенегов. Того же лета избежаша от Рюрика из Новагорода в Киев много мужей новгородских». И Киев их принял!

Такое противостояние между Рюриком и мнимыми его «боярами» Аскольдом и Диром нельзя понять, если не учесть, что в данной редакции «ПВЛ» события излагаются с точки зрения их проваряжских авторов (или автора). Они искусственно объединили события разных лет под 862 годом, а в Никоновской летописи они даны по годам — причём, с точки зрения киевлянина.

Последний воздает должное князю Аскольду, которого византийский император Василий (867-886 гг.) даже назвал «прегордым Каганом северных скифов» (титул, равный императорскому).

Имя этого «кагана» третий автор «Повести временных лет» передает как «Асколд», Никоновская летопись — как «Осколд», упоминая под 872 годом, что «уби бысть от болгар сын Осколдов», который вместе с отцом «ходил на черных болгар» (то есть тюрко-болгар, кочевавших вдоль южной границы Киевской Руси).

ПОЧЕМУ ПРИКАЗАЛИ УБИТЬ КНЯЗЯ КИЕВСКОГО?

Под руководством князя Аскольда Киевская Русь в 875 году как раз дала отпор варягам в Полоцке, куда Рюрик послал «своего мужа» и с кем «воеваша Асколд и победи».

Стратегическая задача Аскольда состояла в том, чтобы водный путь «из Грек в Варяги» не превратился «из Варяг в Греки», то есть со своей дружиной он воспрепятствовал продвижению варягов по Днепру, хозяином которого был князь киевский. Учитывая экспансию варягов в те времена по всей Европе, в «войне за Днепр» Аскольд придавал большое значение военным заставам городов на пути варяжских ватаг с севера на юг — к Киеву.

Первой такой заставой до прихода Рюрика был Новгород у стока Волхова в Ильмень на северном берегу озера. Второй — Полоцк, перекрывавший доступ варягам к Днепру по Западной Двине, третьей — Руса (Старая Русса) у устья Ловати на южном берегу Ильмень-озера, четвёртой — Смоленск, запиравший «волок» из Ловати в Днепр.

Сам Киев был надежно защищен от захвата варягами. Ярлу Олегу пришлось выдать свой отряд за купеческий караван, дабы заманить Аскольда к себе на прием. Убив его и истребив в Киеве представителей династии Киевичей, варяг Олег стал «хозяином» Днепра. Воспользовавшись случаем, он организовал по Днепру «экспедицию в Византию» в 907 и 911 годах, обогатив своих наёмников «трофеями Царьграда».

ПРОВАРЯЖСКАЯ МИФОЛОГЕМА «ПВЛ»

Третий автор «ПВЛ» подробно описал времена бесправного восседания Олега на киевском престоле: «и бысть всех лет княжения его тридцать и три» и его богатую добычу в цареградском походе. Желая придать Олегу титул «киевского державника», автор, побывавший в 1114 году в Ладоге и видевший там «могилу Олегову», ввёл в «ПВЛ» свой «сказ» о «великом плаче людья» и погребении Олега в Киеве на горе Щекавица.

В итоге такой редакции летописная история Руси обрела сразу двух «отцов-основателей»: варяга Рюрика, установившего «новый порядок» в Новгороде и Северной Руси, и варяга Олега, овладевшего Киевом и Южной Русью и перенесшего сюда «столицу из Новгорода».

Тем не менее, в «память» о нем, «великие князья киевские» направляли в Новгород «на стажировку» своих старших сыновей княжить. Рюрик стал родоначальником князей, Игорь — его сыном, а Олег — родичем.

Третий автор «Повести временных лет» не постеснялся даже приписать варягам строительство Киева, Чернигова, Переяславля, Любеча, Смоленска, Полоцка, Изборска, Пскова, Новгорода, Белоозера, Ростова… Хотя эти города существовали задолго до «призвания» варягов и имели славянские названия.

ПУШКИН НЕ РИСКНУЛ НАПИСАТЬ «ПЕСНЬ О ВАДИМЕ НОВГОРОДСКОМ»

А все потому, что потомки варяжской знати были в составе российского дворянства начала XIX века. А в начале X века («время Олега») число варягов в киевском войске настолько увеличилось, что проявляемая ими жестокость среди населения «заморских стран» отождествлялась с «русами».

Подтекст этого террора был и в «Песне о Вадиме» Пушкина, которую он задумал под впечатлением трагедии Якова Княжина «Вадим Новгородский» (написана в 1789 г.). Но по решению Российского сената данная трагедия была признана «наполненной дерзкими и зловредными против законной самодержавной власти выражениями» и приговорена к «публичному сожжению» ее текста! Дабы никто не смел вспоминать всуе о времени «вольности старинной»… Так Вадима Новгородского «убили» второй раз.

А вот «Песню о вещем Олеге» Пушкина «власть предержащие» приняли на ура! Ведь она отвечала проваряжской мифологеме. Хотя в этой «Песне» старик-волхв, помнивший еще Аскольда и Дира (действие «Песни» происходит» близ Киева), с вызовом отвечает новому киевскому князю-чужеземцу: «Волхвы не боятся могучих владык, и княжеский дар им не нужен!» Здесь явно читается намек на Олега как на узурпатора власти в Руси.

КТО ТРЕТИЙ АВТОР?

Рассказывая о событиях сразу четырех лет (1097-1110 гг.) под 1097 годом, сей автор называет себя Василием, попавшим во Владимир-Волынский. Там он беседует с князем Васильком Ростиславичем, которого ослепили с ведома и согласия «великого князя киевского» Святополка Изяславича. Причем сделал это «овчар Святополков». Но в «ПВЛ» Нестора о злодеянии этом не сказано ни слова!

Василько Ростиславич был правнуком Ярослава Мудрого, а его отец был сыном новгородского князя Владимира Ярославича. В Тверской летописи ХV века упоминается о княжении самого Ростислава в Новгороде, а тот же Василий под 1064 годом описывает бегство Ростислава с новгородцем Вышатой аж в Тьмутаракань.

«Забывчивость» Нестора объясняется тем, что Святополк подозревал Василько в сговоре с Владимиром Мономахом против него (по приезде в Киев князь Василько направился не куда-нибудь, а в Выдубецкий монастырь, где «ужина ту»). Владимир же, услышав о злодеянии Святополка, «ужасеся, и всплакав и рече: «Сего не бывало есть в Русьской земли ни при дедех наших, ни при отцих наших, сякого зла». И «пошёл на Cвятополка. Святополк же хоте побегнути ис Киева, и не даша ему кыяне побегнути».

Такое поведение Владимира Мономаха третий автор «ПВЛ» связывает с «благородным» воспитанием князя — он был сыном дочери византийского императора Константина IX Мономаха. Соответственно Василий «отредактировал» текст Нестора в духе византийского канона хроники Амартола, исключив рассказ Нестора о переселении славян с Дуная.

Поскольку Василий, «работал» над своей летописью в Андреевском монастыре Киева, то сведения о нем «вдруг» появляются в «ПВЛ». Но главное, что вот уже 690 лет с легкой руки Василия в умах православных бытует версия о христианском первоучителе славян апостоле Андрее, хотя у Нестора таковым назван апостол Павел.

Желая сделать приятное и Мстиславу, княжившему в Новгороде 20 лет, Василий вставил в «Повесть временных лет» свой «сказ» о посещении апостолом Андреем места «идеже ныне Новгород», откуда апостол «иде в Варяги».

ЕДИНОЙ КНИГИ «ПОВЕСТЬ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ» НЕ СУЩЕСТВУЕТ!

До нашего времени она дошла лишь в составе десятков списков более поздних летописей ХП-ХIV веков. Многовековая их «редакция» привела к тому, что в некоторых списках «ПВЛ» есть тексты, отсутствующие в других.

Так, в своей первоначальной книге Нестор под 1091 годом указал, что уже ведет «се летописание». Эта фраза «выпала» из очень многих списков «Повести временных лет» и уцелела только в Воскресенской летописи ХVI века — по ней и можно определить, что Нестор начал писать свою «Повесть» около 1090 года.

В заголовках одних списков автор летописи упомянут как «печерский летописец», в других — «по имени Нестор», а в третьих отсутствует какое-либо упоминание не только об имени, но и вообще о человеке, написавшем сей исторический труд!

«Запись Сильвестра» есть лишь в Лаврентьевской летописи конца ХIV века и Никоновской ХVI века, а в Ипатьевской XV века ее нет! Зато в Ипатьевской летописи есть полный текст сообщений «ПВЛ» после 1110 года, а в Лаврентьевской — только сокращенный, идущий за «записью Сильвестра» под 1110 годом…

Такие «разночтения» заставляют текстологов «Повести временных лет» изучать особенности каждого из дошедших списков летописи, чтобы установить их авторство.

В 1225-1226 гг. новгородский архиепископ Антоний (в миру Добрыня Ядрейкович), побывав в Киеве, решил «поправить» Василия в пользу Нестора. И ныне в Новгородской Первой летописи «младшего извода» (с указанием литературных источников) читаем наиболее полный текст «Повести временных лет» Нестора, в Лаврентьевской — Сильвестра, в Ипатьевской — Василия.

21.12.2002

Выдающийся летописец Нестор составил в Киево-Печерском монастыре известную «Повесть временных лет».

Киево-Печерский монастырь с самого момента своего основания оказывал огромное влияние на духовную жизнь древнерусского общества – благодаря высокому авторитету своих основателей, преподобных Феодосия и Антония Печерских, благодаря подвижничеству первых иноков. Огромное значение для развития древнерусского государства имела также просветительская деятельность обители. Именно здесь работал выдающийся летописец Нестор, составивший известную всем ещё со школы летопись «Повесть временных лет». В основу обширного труда Нестора легли не дошедшие до наших времён «Свод Никона» и «Начальный Свод», составленные в конце 11 века и значительно переработанные и дополненные Нестором.

Где и когда родился Нестор, кто были его родители, где он учился, как прошло его детство, неизвестно. Высказываются предположения, что родился он в 50-х годах 11 века в Киеве. Достоверно известно, однако, что в Киево-Печерский монастырь он пришёл во время игуменства Стефана, преемника преподобного Феодосия. Игуменом Стефан оставался недолго, всего 4 года – с 1074 по 1078 год. Следовательно, именно в это время там и появился Нестор. По одной версии, ему тогда было всего 17 лет, по другой, был он значительно старше, поскольку приёму в монастырь предшествовали серьёзные испытания, длившиеся иногда довольно долго. Впрочем, Нестора постригли в монахи очень скоро, и почти сразу же он удостоился дьяконства, скорее всего, в силу своей серьёзности и исключительной учёности. Так что вполне возможно, что в монастырь пришёл человек зрелого возраста и ума, высоко образованный и наделённый литературным талантом.

К этому времени Киево-Печерский монастырь уже значительно разросся: в новых кельях проживали около 100 монахов (что, по тем временам, для одного монастыря было очень много), богослужения проходили в только что сооружённой каменной церкви. Монастырь продолжал жить по феодосиевскому уставу, однако от прежней бедности не осталось и следа. Теперь средств хватало и на содержание братии, и на устройство первой в Киеве богадельни для нищих, на благотворительные дела, например, в каждый праздник монастырь рассылал по тюрьмам возы с хлебом.

Большую известность монастырь получил и как центр книжной учёности. Здесь переводились и переписывались книги церковного содержания, здесь были написаны сочинения мниха Иакова «Память и похвала святому Владимиру» и «Сказание о Борисе и Глебе». Оживлению литературных занятий в немалой степени способствовал Никон, сменивший Стефана и остававшийся игуменом до 1088 года. Именно при нём Нестор выступил как агиограф, то есть как автор житийных трудов. Он написал «Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба» и житие преподобного Феодосия Печерского.

Преподобный Нестор высоко ценил истинное знание, соединённое со смирением и покаянием. По его словам, «великая бывает польза от учения книжного; книги наказуют и учат нас пути к покаянию, ибо от книжных слов обретаем мудрость и воздержание. Это реки, напояющие вселенную, от которых исходит мудрость. В книгах неисчётная глубина, ими утешаемся в печали, они узда воздержания. Если прилежно поищешь в книгах мудрости, то приобретёшь великую пользу для своей души. Ибо тот, кто читает книги, беседует с Богом или святыми мужами».

Главным подвигом жизни Нестора стала работа над летописью. Нестор был не первым летописцем в Киеве. Ещё в 1039 году, когда при Ярославе Мудром в только что построенном соборном храме Святой Софии была учреждена митрополичья кафедра, неизвестный книжник, скорее всего, по указанию князя, составил первую русскую летопись. Летописанию этот автор учился по болгарским летописям и греческим историческим хроникам, однако, в манере изложения событий и их истолковании он с самого начала проявил самостоятельность. Ядром самой первой летописи явились рассказы, которым впоследствии исследователи дали объединённое название «Сказание о распространении христианства». Вполне возможно, что составителем был Иларион или кто-либо из его сподвижников.

Затем, примерно через 10 лет, летописное дело переходит в Печерский монастырь. Здесь «многоумный» Никон, сохранив текст древнейшей летописи, дополнил её многими отсутствовавшими в первоисточнике сведениями из истории 10-11 веков. Именно Никон первый ввёл указания на хронологию событий и придумал сам способ изложения – отдельными статьями по годам. Как правило, каждое сообщение начиналось словами «В год…», а затем следовала дата (по исчислению «с сотворения мира», как это было принято тогда в христианском мире). Никон отмечал даже такие годы, под которыми никаких сведений не значилось. Этот способ изложения событий оставался нормой для всего дальнейшего русского летописания вплоть до 17 века.

Нестор не просто продолжил дело своих предшественников, но как бы довёл его до совершенства, придав первой русской летописи законченность, полноту содержания, широту исторического замысла и цельность литературного произведения. Свою летопись под пространным названием «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуду Руская земля стала есть» Нестор завершил в 1113 году. В понимании летописца, «Русская земля» – это и государство, и народ, его населяющий. Нестор был первым историком, попытавшимся ответить на два сложных вопроса: о происхождении русского народа и о возникновении русского государства.

Создавая свой грандиозный по охвату истории труд, Нестор использовал как греческие хроники Иоанна Малалы, Георгия Амартола, Симеона Логофета и другие произведения византийской книжности, так и устные предания – саги, легенды, эпические песни, сказки. Кроме того, Нестор, описывая современные ему события, прямо ссылался на собственные впечатления и на собственную память, тем более что иногда он был сам участником описываемых событий.

Нестор был не просто историком, стремившимся зафиксировать как можно больше событий, но и политиком, жившим событиями своего времени. Стены монастырской кельи, в которой он выписывал строки своего сочинения, не были глухой перегородкой, отделявшей его от внешнего мира. Да и сам монастырь не был чужд политической жизни. У Нестора были свои сложившиеся политические взгляды, нравственные позиции, с которых он судил о прошлом и настоящем. Так, именно Нестор разработал основополагающую идею церковной доктрины – идею династического княжения. Эта идея является ключевым стержнем всей «Повести временных лет».

Историю Нестор рассматривает в контексте противоборства Добра и Зла, Бога и Сатаны. По его мнению, мир полон бесов – слуг дьявола, которые на «злое посилаеми бывають». Им сродни и «злые люди». Они – опаснее бесов, потому что «беси бо Бога боятся, а зол человек ни Бога боится, ни человек ся стыдить». Оттого и умножаются в мире неправда и беззаконие. Люди без страха преступают церковные заповеди. За это они приемлют от Бога всевозможные казни, «нахожденье ратных». Всякие беды Бог насылает и на неправедных властителей: «Аще бо князи правьдиви бывать в земли, то многа отдаются согрешенья земли; аще ли зли и лукави бывать, то болше зло наводит Бог на землю, понеже то глава есть земли».

Отсюда Нестор делает вывод: выпавшие на долю Руси несчастья («усобице многы и нашествие поганых») – это «батог» Бога, кара за «зловерье» и «лукавство» правителей. Бог, однако, считает Нестор, милостив: казня «землю», Он, тем самым, приводит её к «истине». Возложив, таким образом, всю ответственность за бедствия Руси на её князей, Нестор со всей определённостью констатирует: Божье «блюденье» и покровительство «леплее» (то есть лучше) княжеского, человеческого. Божье «блюденье», по мнению Нестора, – залог всякого успеха. Оно необходимо и простому человеку, и князю. Никто не может обойтись без него. Заслужить же расположение Бога просто – надо избегать «бесовского наученья» и не нарушать установлений церкви. Бог всегда на стороне благочестивого князя.

Благочестивым же Нестор считает князя, который соблюдает принцип династического княжения. Суть этого принципа заключается в том, что «каждо на держить отчину свою». Нестор приводит библейское обоснование этого принципа: после потопа сыновья Ноя Сим, Хам и Иафет разделили между собой землю. При этом, как отмечает печерский книжник, братья, «разделивше землю, жребьи метавше», договорились «не преступати никому же жребий братень, и живяхо каждо в своей части». Таким образом, Нестор не только санкционировал удельно-династическое княжение, но и объявлял его единственной богоустановленной формой правления.

Впрочем, это вовсе не означает, что Нестор был против преодоления раздробленности страны. Он действительно выступал за единство Киевского государства. Однако центром сплочения древнерусских князей Нестор признавал не великокняжескую власть, а Церковь.

Преподобный Нестор скончался в 1114 году и был погребён в Ближних пещерах преподобного Антония Печерского. Он завещал печерским инокам-летописцам продолжать его великий труд. Преемниками Нестора в летописании стали игумен Сильвестр (именно в его редакции до нас и дошла «Повесть временных лет»), игумен Моисей Выдубицкий (до 1200 года он продолжал вносить события в летопись) и игумен Лаврентий, автор знаменитой «Лаврентьевской летописи», в состав которой вошла и «Повесть временных лет».

Заслуга Нестора огромна. Русские люди, читая его летопись, открывали для себя века собственного прошлого, дотоле покрытые мраком, узнавали о своих корнях, о своей земле. Но главное, Нестор первым объяснил им, что Русь с её прошлым – это неотделимая часть всего человечества, и её история переплетена с историей всего человечества.

ноябрь 9, 2019

9 ноября 2019 в православной церкви почитают память преподобного Нестора Летописца — самого известного древнерусского автора, который работал над «Повестью временных лет». Его имя знают со школы, однако об этой личности историки спорят до сих пор. Разбираемся, кто такой Нестор Летописец и какие тайны связаны с его именем.

Книги. Чтение. Знание.
СС0

О преподобном Несторе Летописце известно, что он родился в Киеве в 50 годах XI века. В юном возрасте он стал послушником в Киево-Печерском монастыре, затем его посвятили в сан иеродиакона. Будущий летописец вел духовную жизнь и высоко ценил истинное знание, пишет . Преподобный Нестор скончался около 1114 года.

Главный труд Нестора Летописца — это знаменитая «Повесть временных лет», которую впоследствии дописывали другие авторы. Книга стала огромным сборником. В течение многих десятилетий он неоднократно изменялся и редактировался.

Кроме того, Нестору традиционно приписывают такие произведения, как «Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба» и «Житие Феодосия Печерского».

Нестор Летописец. Скульптура М. Антокольского Алексей Бахарев, СС0, via Wikimedia Commons

Однако у историков есть основания сомневаться в авторстве преподобного Нестора.

Например, события «Жития Феодосия Печерского» во многом пересекаются с событиями, изложенными в «Повести временных лет». В «Повести» говорится об основании Киево-Печерской Лавры, жизни одного из основателей монастыря — преподобного Феодосия, о его смерти, открытии мощей и канонизации, сообщает «».

Так вот, в «Повести» Нестор Летописец сообщает, что лично знал преподобного Феодосия, а автор «Жития» рассказывает, что пришел в монастырь вскоре после смерти святого.

И это не единственное расхождение. Поэтому возникла версия, что примерно в одно и то же время в Киево-Печерском монастыре жили и писали два монаха по имени Нестор.