Монахиня Алипия (в миру — Агафия Тихоновна Авдеева) родилась 3/16 марта 1905 года в благочестивой крестьянской семье села Вышелей Городищенского уезда Пензенской губернии. Отец блаженной — Тихон Сергеевич Авдеев — был большим постником: во время постов он ел только сухари и пил отвар из соломы. Мать, Васса Павловна, отличалась нищелюбием: она любила раздавать милостыню и подарки руками дочери.

Духовные дарования блаженной проявились очень рано. Родители Агафии любили молиться не только дома, но и в храме Божием. Уже тогда девочке было открыто: кто идет в церковь молиться, а кто идет в дом Божий как на базар.

Какое образование получила Агафия неизвестно. Молитвослов и Псалтирь она свободно читала на церковнославянском языке. Приходя к кому-то в гости, будущая подвижница старалась не участвовать в разговорах, а раскрывала Псалтирь и садилась в укромном уголке.

Октябрьский переворот 1917 года безжалостно перевернул и ее жизнь: карательный отряд красноармейцев ворвался в дом Авдеевых и жестоко расправился с хозяевами. В то время большевики в первую очередь убивали тех людей, которые не отрекались от веры. Агафия чудом осталась жива: она в это время отлучилась к соседке. Вернувшись домой, девочка увидела расстрелянные тела отца и матери. Глубоко страдая, девочка-подросток нашла в себе силы, чтобы самой прочесть над ними Псалтирь.

Трагическая смерть родителей и последующие испытания произвели в душе Агафии окончательный перелом: она взяла свой крест и последовала за Христом, готовая претерпеть за Него все, даже мучительную смерть. Немногословная от природы, она стала еще молчаливей.

Некоторое время Агафия жила в Пензе. Усердно посещала храм Божий, подкрепляя свои духовные силы (особенно любила молиться в пензенской церкви в честь Жен-мироносиц). Затем странницей посетила святые обители, которые в начале 1920-х годов чудом сохранились от разорения.

Жестокие испытания не ожесточили ее сердца, а сделали его еще более милосердным. Безграничное людское горе подвигло девушку постоянно молиться о страждущих и помогать им. Скитальческая жизнь научила ее быть благодарной Богу и людям за малейшее добро. Этот дар благодарной любви матушка пронесла через всю свою жизнь и умножила его многократно.

Массовые репрессии против верующих 1930-х годов не миновали и ее. Агафию арестовали и заключили в тюрьме. Исповедница испытала все ужасы тюремного заключения: многочасовые изматывающие допросы, сопровождавшиеся пытками и оскорблениями, постоянное ожидание смерти, которое было страшнее любого, самого тяжелого мучения. Но эти испытания стали для нее очищающим горнилом. Претерпевая страдания, исповедница постоянно утешала соузников, молилась и заботилась о них.

Жительница Австралии Галина Кельвина Рашид свидетельствовала и о том, что, находясь в неволе, Агафия умудрялась передавать письма на волю, призывающие не забывать Бога и верить в Него. Бабушка госпожи Кельвины А. А. Самохина вместе с подругой Е. Моисеевой, брат которой работал тюремным надзирателем, разыскали Агафию Авдееву и добились свидания с ней. Во время посещения исповедницы, которой было в то время немногим более 30 лет, Анна Андреевна получила исцеление от рака и услышала предсказание о войне, во время которой погибнут два ее сына, а третий вернется. Так и произошло.

Твердое стояние в вере не укрылось от надзирателей, и Агафию перевели в камеру смертников. Исповедница готовилась к смерти, но воля Божия о ней была иной. «Господь провел ее через горнило страданий и сохранил для помощи народу, для совершения будущих богоугодных подвигов, — свидетельствует протоиерей Мефодий Финкевич. — Каждую ночь из тюрьмы выводили архиереев, священников, монахов — с концами, на расстрел… Она все эти переживания перенесла в своем сердце, она была душой вместе со страдальцами и тоже ждала этого. Это нужно было пережить, вот почему Господь дал ей духовные дары. Как она молилась, как она Господа умоляла в эти дни!.. Издевательства сопутствовали пребыванию в заключении. Об этом матушка Алипия сама говорила своим духовным чадам, показывала глубокие рубцы на руках»

Милостью Божией по молитвам святого апостола Петра узнице удалось сбежать из тюрьмы. Апостола Петра матушка глубоко почитала до конца своих дней и рассказывала о его заступничестве, и в храме ее место всегда было возле иконы апостолов Петра и Павла.

После освобождения вновь началась скитальческая жизнь, которая осложнялась тем, что у Агафии не было документов и прописки, что в советское время влекло за собой уголовное наказание. Но Господь хранил и покрывал Свою избранницу. Вполне вероятно, что именно в это время исповедница за Христа начала подвиг юродства ради Христа.

Во время Великой Отечественной войны 1941—1945 годов Агафия Тихоновна попала в плен к фашистам и некоторое время провела в концлагере, испив новую чашу страданий.

Узнав, что в Чернигов возвратили мощи святителя Феодосия Черниговского, вывезенные безбожниками из города задолго до войны, блаженная пешком отправилась на поклонение святыне. Поклонившись мощам чудотворца, странница попросилась на ночлег к старосте храма. Тот отказал, но Агафия Тихоновна пошла за ним. Оказалось, что у старосты угорела дочь. Блаженная попросилась войти, достала флягу со святой водой и окропила ею голову, лобик и рот девочки, после чего влила немного воды в рот. Ребенок пришел в себя, а странница незаметно удалилась.

Сохранилось свидетельство и о жизни блаженной в период ее скитальчества. Однажды она попросилась на ночлег в один сельский дом, хозяева которого отличались страннолюбием. Богобоязненная хозяйка приняла ее с радостью, накормила и приготовила удобную постель для отдыха. Но Агафия Тихоновна так и не прилегла: всю ночь она простояла на коленях, молясь перед иконами.

Во время Великой Отечественной войны была открыта Киево-Печерская Лавра, закрытая безбожниками в 1920-е годы. Наместник обители — Архимандрит Кронид (Сакун) — постриг Агафию в монашество с именем Алипия — в честь прп. Алипия, иконописца Печерского. Отец Кронид благословил свое духовное чадо на новый подвиг — столпничество в дупле дерева, которое росло возле колодца прп. Феодосия Печерского (к сожалению, дерево до настоящего времени не сохранилось). В дупле можно было стоять, только полусогнувшись.

Это был очень тяжелый подвиг даже в хорошую погоду, а в ненастную — и подавно. Ночью под самым дуплом выли голодные бродячие собаки. Сильный мороз пронизывал до костей полусогнутое тело подвижницы. Только непрестанная Иисусова молитва укрепляла хрупкую монахиню и поддерживала в ней жизнь.

Подвиг столпничества матушка совершала в течение трех лет, до 1954 года, когда отошел ко Господу отец Кронид. После него монахиня Алипия окормлялась у старца схимонаха Дамиана.

В 1961 году власти снова закрыли святую обитель, под предлогом ремонта. Насельникам Лавры пришлось надолго ее покинуть. Закрытие Киево-Печерской Лавры монахиня Алипия перенесла тяжело. Всегда незаметная и тихая, она в эти дни коленопреклоненно молилась на Лаврском дворе.

Вновь началась ее многострадальная скитальческая жизнь: без документов, без прописки, без денег, без вещей. Если в сталинское время это «грозило» тюремным заключением, то в 1960-е годы — психиатрической больницей, куда власти отправляли верующих «для лечения».

Однако годы тяжких испытаний настолько укрепили дух блаженной, ее веру и преданность воле Божией, что она безропотно приняла все как от руки Господа. Матушка Алипия никогда не искала помощи и покровительства у людей, она искала помощи и защиты только у Бога. Ее вера и дерзновение были так сильны, что те, кто слышал, с какой детской простотой она обращалась к Богу «Отец!», и видел, как мгновенно исполняются ее молитвы, не сомневались, что для нее Он прежде всего Отец — близкий, любящий, заботливый.

После закрытия Лавры монахиня Алипия жила то у одних, то у других хозяев, ночевала в подвалах и не приспособленных для жилья помещениях.

Со временем матушка сняла комнатку в частном доме на Голосеевской улице и стала принимать людей, которые потянулись к благодатной старице за советом и с просьбами о молитвах, о помощи, об исцелении. Наступило время ее открытого служения людям. К ней стали подходить и в Вознесенском храме на Демиевке, прихожанкой которого она стала после закрытия Лавры. Это была одна из немногих киевских церквей, которая не закрывалась в советское время. Подвижница очень любила этот храм и его служителей. Отцу Алексию (Архиепископу Варлааму) блаженная старица предсказала монашество, вручив незадолго до пострига монашеские четки. Демиевский храм был сохранен от закрытия и уничтожения в 1960-е годы (этот факт настоятель храма протоиерей Мефодий Финкевич и прихожане связывают с молитвами монахини Алипии), а вот дом, в котором жила сама матушка, разрушился, и она снова оказалась на улице.

Наконец, стараниями одной верующей женщины, было найдено новое жилище — в домике на улице Затевахина. Здесь, в крошечной комнатке, которая имела отдельный вход, матушка Алипия и прожила последние девять лет своей подвижнической жизни — с 1979 по 1988 годы.

Это был бывший монастырский дом, принадлежавший до революции скиту Киево-Печерской Лавры — Свято-Покровской Голосеевской Пустыни. В советское время обитель была упразднена и разрушена; в 1930-е годы взорвали дивную по красоте церковь в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» и разрушили Покровский храм. Некоторое время на территории обители находились культхоз, агробаза, школа, детская турбаза, в монашеских корпусах жили мирские люди…

В конце 1970-х годов местных жителей стали отселять в благоустроенные дома и квартиры, и Голосеевская Пустынь превратилась в пустырь. Когда на ее территории поселилась монахиня Алипия, Пустынь представляла собой жалкое зрелище: развалины на пустыре, среди которых лучше всего сохранились стены бывшего митрополичьего дома. Но духовному взору матушки было открыто, что святая обитель возродится.

Однажды, проходя по территории разрушенной Пустыни с сестрами Флоровского монастыря, блаженная сказала: «Тут еще будет монастырь и служба». Монахини подумали: «Как же здесь будет служба? В таких руинах?» Но время подтвердило истинность предсказания Голосеевской старицы. В 1993 году, спустя пять лет после ее кончины, Пустынь стала возрождаться как скит Киево-Печерской Лавры. Еще через три года по благословению Священного Синода Украинской Православной Церкви скит стал самостоятельным мужским монастырем.

Всех, кто приходил к матушке Алипии в Голосеево, она неизменно отправляла помолиться у могилки преподобного Алексия Голосеевского, который в то время еще не был прославлен. Старица могла не принять человека, если он не воздал поклонения чтимому Голосеевскому подвижнику благочестия. Без сомнения, она и сама неоднократно молилась на святой могилке.

Келлия матушки находилась на территории разрушенной Пустыни, среди леса, на склоне глубокого оврага. Лучшего места для монаха-безмолвника не найти. Весь Голосеевский лес освящен молитвами великих подвижников благочестия. Основатель скита — святитель Петр (Могила) — коленопреклоненно молился здесь по ночам, укрепляясь духовно. Святитель Филарет (в схиме — Феодосий, Амфитеатров), приезжавший в Голосеево на весну и лето в течение 17 лет вместе с духовным отцом — преподобным Парфением — постоянно прогуливался с ним по лесу, совершая наизусть Псалтирь. Блаженный Феофил Китаевский, дважды подвизавшийся в Голосеевской Пустыни, убегал в лес от своих многочисленных почитателей, забирался в дупло огромного дуба и молился там втайне от всех. «Проходки» по лесу с молитвой совершали и блаженный Паисий, который нес в Голосеево послушание записчика и чтеца схимнического правила для святителя Филарета, и преподобный Алексий, воистину народный старец, духовно окормлявший сотни людей самых разных сословий и практически никогда ни перед кем не закрывавший двери своей скромной келлии.

Монахиня Алипия стала продолжательницей духовного делания Голосеевских старцев. Как владыки Петр и Филарет, она подвизалась в молитвах, которые совершала и келейно, и в лесу, и в глубоком овраге. Как блаженные Паисий и Феофил, подвизалась в подвиге юродства ради Христа, прикрывая им свои молитвенные и постнические подвиги.

Матушка ходила в черных одеждах, а на голову надевала детскую меховую шапочку. Хрупкая, сухенькая, она казалась горбатенькой, поскольку на плечах или на спине носила икону мученицы Агафии, а на шее — множество больших железных ключей. Принимая нового человека под свое духовное окормление, матушка вешала на шею и новый ключ.

Обо всем она говорила только в мужском роде, в том числе, и о себе, и о представительницах женского пола. Многие воспринимали это как проявление юродства. Но может, была и другая причина: почти четверть века монахиня Алипия провела в мужских обителях — в Лавре и разрушенной Голосеевской Пустыни, окормляясь у старцев и подражая подвигам древних и близких к нам по времени преподобных. А ведь еще святитель Игнатий (Брянчанинов) сказал, что если немощная женщина подвизается из любви ко Христу, то и она «блажен муж», по словам Псалмопевца. Возможно и то, что матушка по благодати достигла такого духовного состояния, когда перестаешь делать различие между мужским полом и женским, когда каждого человека воспринимаешь как «новую тварь во Христе», как нового Адама, как живой образ Божий.

Дни старица проводила в молитвах и трудах. Утром ее можно было встретить в храме на Демиевке, где она неизменно молилась у иконы апостолов Петра и Павла. Если кто-то обращался к ней со своей бедой во время службы, матушка тут же начинала молиться о помощи и, получив извещение от Бога, радостно сообщала о благополучном исходе.

После службы она тут же, в храме, выслушивала многочисленных посетителей, и, внутренне молясь, прозорливо указывала решение проблемы или молилась о помощи и исцелении. Вернувшись в келлию, старица, несмотря на преклонный возраст, занималась своим нехитрым хозяйством, продолжая принимать людей. Она любила возиться с курочками, работать в огороде, готовить для своих духовных детей и гостей.

Пищу блаженная старица вкушала один раз в день и крайне мало. В среду же и в пятницу, а также на первой и на последней неделе Великого поста она ничего не ела и не пила.

Посетителей старица принимала до захода солнца, а после захода наступало время келейной молитвы. Двери келлии закрывались и почти всегда не открывались до утра.

Часто к матушке приходили такие опустившиеся люди, что ее духовные дети стыдились садиться с ними за один стол. А старица — не стыдилась и заботилась о них, показывая всем пример самоотверженной любви. Несмотря на крайнюю усталость, свое молитвенное правило она никогда не оставляла, даже если бывала больна.

Ночью матушка практически не отдыхала: молилась, присев на краешке кровати. Всю жизнь многотрудное тело старицы не знало покоя и отдыха; только в конце жизни, в периоды тяжелых болезней, она ложилась, чтобы немного отдохнуть, на доски. А в три часа утра для нее начинался новый трудовой день.

Но от других монахиня Алипия не требовала такого строгого подвижничества. У нее часто кто-нибудь ночевал, и своих посетителей она с любовью укладывала спать и утром благословляла в дорогу. Как правило, посетительницы уходили бодрыми и… исцеленными, хотя сразу могли этого и не заметить. В ее келье, как некогда и в келлии преподобного Алексия Голосеевского, духовные дети и посетители встречали неизменно ласковый прием и щедрое угощение. Старица всегда знала, сколько человек и с какими нуждами придут, и для них всех готовилась трапеза. Причем, все варилось, как правило, в небольших кастрюльках, а посетителям неизменно наливались огромные тарелки, и всем всего хватало. Во время трапезы многие люди получали исцеление.

Кроме этого, старица лечила больных и собственноручно приготовленной мазью, целебная сила которой заключалась в молитвах блаженной. Сохранилось множество свидетельств об исцелении таким способом самых тяжелых недугов.

Так, у одной матушки, жены священника, врачи обнаружили рак груди. Муж настаивал на операции. Тогда женщина обратилась за благословением к блаженной Алипии, но старица не благословила. Она намазала больную грудь страдалицы своей мазью и, наложив утепляющую повязку, запретила ее снимать в течение трех дней. Жена священника с трудом пережила эти дни, настолько невыносимой была боль. Но благословение не нарушила.

Через три дня на груди образовался большой гнойник, который матушка Алипия благословила вскрыть в больнице. Никакой злокачественной опухоли у женщины уже не было.

Принимая и угощая одновременно нескольких человек, старица умела каждому сказать и слово на пользу, причем, это понимал только тот человек, к которому это слово относилось.

Матушка проявляла свою прозорливость деликатно, она бывала милостива даже с самыми закосневшими во грехах грешниками.

Удостоенная от Господа дара прозорливости и предвидения, монахиня Алипия читала в человеческой душе, как в открытой книге. Ей было открыто, что происходит или произойдет с человеком, что позволяло ей предупредить человека об опасности, помочь избежать неприятности и искушений или защитить от надвигавшейся беды.

Но ни одно духовное благодеяние не проходило для блаженной безследно. Люди получали утешение, исцеление, помощь и радость, а старица — очередную скорбь и болезнь. Благодаря смирению и благодати Христовой монахиня Алипия получила власть над диаволом и его слугами, молитвой она изгоняла бесов, запрещала им. Но лукавый не переставал ей мстить до самых последних дней жизни. Иногда через людей, а иногда являлся старице и сам, в полном своем омерзительном виде.

Даже в отдаленной Голосеевской келлии монахиня не знала покоя от преследования властей. Время от времени приходил участковый милиционер и настойчиво требовал документы и покинуть домик. Но матушка после внутренней молитвы неизменно отвечала ему, что главный Начальник не разрешает ей уходить. И по милости Божией участковый оставлял подвижницу в покое. Но только — на время.

Нередко приезжали бригады «Скорой помощи» и пытались увезти старицу то в психиатрическую больницу, то в дом престарелых. Но по милости Божией уезжали ни с чем. Однажды старица, внутренне молясь Богу, открыла женщине-врачу ее тайный недуг, и та, потрясенная, оставила подвижницу в покое.

Часто на келлию нападали хулиганы и ломали двери в надежде найти сокровища, и тогда старица стояла на молитве с воздетыми руками всю ночь, пока непрошенные гости не уходили.

Когда лукавому не удавалось повредить старице через людей, то он являлся сам: пугал, стучал, ломал двери. Для испытания подвижницы в вере Господь попускал диаволу нападать на нее физическим образом. Однажды свидетелями борьбы матушки Алипии с лукавым стали келейница и ее внучка. Обезпокоенные долгим отсутствие старицы, они побежали к оврагу. Духовному взору ребенка открылось, что блаженную пытается убить некто страшный и черный, а келейница видела только матушку, с которой борется кто-то незримый.

Опытно зная всю тяжесть борьбы с духами злобы поднебесной, матушка всегда предостерегала от самочинного подвижничества и юродства. Так, она не благословляла ехать подвизаться в горах Кавказа, охлаждая пылкую мечтательность новоначальных подвижников простыми словами: «Не то. Эти подвиги не для нашего времени».

Непослушание духовных чад и посетителей матушка переживала очень глубоко. От непослушания она старалась удерживать духовных детей и запретами, и просьбами. Но когда они не действовали, старица страдала не меньше ослушников, зная, какие последствия влечет за собой непослушание. Если к ней приходили, прося благословения на монашество, то она в первую очередь испытывала послушливость приходящего.

К монашествующим блаженная относилась с большой любовью, ласково говоря о них: «Моя родня всегдашняя» или «Он — из нашей деревни». В советское время монашествовать было очень непросто. В 1970-х годах в Киеве действовали только два женских монастыря: Покровский и Флоровский. Но их насельницы не имели покоя. Власти требовали киевскую прописку, а прописаться в Киеве иногородним было почти невозможно. Не всегда возможно было прописаться и в области. В монастырях нередко проводились облавы и обыски, насельницы выслушивали немало оскорблений, их старались во что бы то ни стало убрать из монастырей, особенно — молодых.

Одна из монахинь, измученная тем, что не может никак прописаться, пришла со своей скорбью к матушке Алипии. Блаженная встретила ее словами: «Сколько будете мучить девку с пропиской? Прекратите издеваться!». Старица благословила монахиню, и та вскоре получила прописку в городе Ирпене.

Но в трудные для верующих советские годы старица помогала не только священнослужителям и монашествующим, хотя к ним относилась с особенной заботой и любовью, и своих духовных детей учила уважать священников и никогда не осуждать. Своими молитвами блаженная поддержала многих верующих мирян и помогла им устоять в вере и не отпасть от Церкви.

Одну девушку поставили перед выбором: или отречение от веры и вступление в комсомол, или отчисление из университета и привлечение к уголовной ответственности. Девушка обратилась за советом к матушке Алипии. Старица ответила, что «Царские грамоты» можно и без комсомола носить. После молитв блаженной о верующей студентке просто забыли.

Другую девушку преследовали за написание духовных стихов. По молитвам старицы она заболела, а потом о ней также забыли.

К монахине обращались со своими трудноразрешимыми проблемами и тяжелыми болезнями не только верующие, но и безбожники, и коммунисты. Матушка безкорыстно помогала и им, и под воздействием ее молитв и любви люди обращались ко Христу.

Блаженной было открыто, что 26 апреля 1986 года произойдет авария на Чернобыльской АЭС. Матушка Алипия задолго до трагедии предупреждала людей, что будет гореть земля, что будут гореть подвалы, что «затравят» землю и воду. «Тушите огонь! — кричала блаженная. — Не пускайте газ! Господи! Что будет на Страстной неделе!» Более полугода блаженная пребывала в усиленном посте и молитве о спасении земли и людей от страшной катастрофы. За день до аварии матушка ходила по улице и кричала: «Господи! Пожалей младенцев, пощади народ!»

Когда же авария произошла и началась паника, особенно в Киеве и городах и селах, близких к 30-километровой зоне, блаженная не благословила бросать дома и бежать. Она, как любящая мать, призвала всех успокоиться, обратиться к Богу и уповать на Его помощь и милость. Блаженная призывала людей обратиться к Распятому Господу Иисусу Христу и вспомнить о силе Его Креста, которым побеждена смерть. Матушка говорила, что нужно осенять жилища крестным знамением и продолжать в них жить, осенять крестным знамением пищу и вкушать ее без боязни. В эти страшные дни старица многих удержала от паники и отчаяния и привела к Богу.

Любая человеческая беда, любое человеческое горе всегда вызывали в душе старицы большое сострадание. Ее стремление помочь всем выражалось не только в усиленных молитвах, но и в том, что матушка накладывала на себя дополнительный пост и подвергала свое старческое многоболезненное тело новым лишениям. Так, во время засухи она не только не вкушала пищи, но и не пила воды, даже в самый жестокий зной, вымаливая у Господа дождь.

Матушка усиливала пост и в том случае, когда ее духовные дети своим непослушанием оскорбляли Бога.

За несколько месяцев до кончины блаженная очень ослабела. Часто спрашивала у келейницы Марии и у других людей, какой день недели 30 октября. Еще матушка говорила: «Я отойду, когда пойдет первый снег и наступят заморозки».

17/30 октября 1988 года пошел первый снег, и ударил первый морозец. После службы в келлию к старице пришло много людей: все спешили попрощаться с блаженной и у нее взять последнее благословение. Духовные дети плакали, молились. Понимая, как тяжело будет им видеть смерть духовной матери, матушка благословила всем, за исключением одной женщины, идти в Китаевскую пустынь, и помолиться о ней на могилах преподобной Досифеи и блаженного Феофила… Когда духовные чада молились о ней в Китаево, умирающая старица усердно просила Господа о том, чтобы Он не оставил ее осиротевших детей…

…На смертном одре старица лежала светлая, точно уснувшая. Лицо ее было спокойным и благостным. Приехали монахини Флоровского монастыря и подготовили блаженную к погребению, а первую панихиду по почившей старице отслужил иеромонах Роман (Матюшин).

На отпевание, которое состоялось 1 ноября в Вознесенском храме Флоровского монастыря, собралось множество людей. Гроб монахини Алипии утопал в цветах.

Присутствующие на службе почитатели матушки не ощущали уже такого сильного горя и скорби, которые поразили их при известии о ее кончине. Скорбь растворилась в какой-то тихой радости, исполненной упования и надежды. Все ощущали, что это — торжество веры, что это не смерть, а победа над нею.

Чудесным образом решилась проблема с погребением блаженной старицы на Лесном кладбище, на участке Флоровского монастыря, хотя вначале казалось немыслимым похоронить на киевском кладбище монахиню, не имевшую паспорта и прописки…

Прихожане Демиевского храма, знавшие монахиню Алипию при жизни, помнят, сколько она всегда приносила панихид, скольких поминала, сколько свечей ставила за живых и умерших. И вот после смерти старицы к ее скромной могилке на Лесном кладбище потекли реки людей, и знавших ее при жизни и не знавших. Сначала люди собирались только 30 октября, затем 30-го числа каждого месяца, а со временем народ стал посещать могилку каждый день. Постоянно служились панихиды, теплился огонек лампадки и горели свечи.

И если при жизни старица помогла тысячам людей, то после смерти все случаи ее благодатной помощи невозможно исчислить. К ней спешат и страждущие неисцелимыми болезнями, и осиротевшие, и безработные, и несправедливо оклеветанные, и отчаявшиеся в спасении, и разорившиеся, и потерпевшие — и никто не остается без помощи.

В день памяти монахини Алипии к ее могиле выстраивались огромные очереди почитателей. Ей, как и блаженной Ксении Петербургской, писали записки-письма с самыми сокровенными просьбами…

С каждым годом все большим и большим почитанием в народе стало пользоваться и место подвигов блаженной, рядом с возрождающимся монастырем «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь». По благословению Предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Владимира, Митрополита Киевского и всея Украины, на месте разрушенной келлии блаженной построена часовня в честь святителя Николая Чудотворца.

По милости Божией Блаженнейший Митрополит Владимир благословил перенести останки монахини Алипии (Авдеевой) в мужской монастырь «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь», на территории которого матушка жила, подвизалась в последние годы своей жизни.

Обретение святых мощей старицы Алипии состоялось утром 5/18 мая 2006 года. В обретении участвовали наместник Архимандрит Исаакий, священнослужители, братия и прихожане монастыря «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь», духовные чада блаженной старицы и ее почитатели, представители администрации Лесного кладбища, городской милиции и санэпидстанции.

Перед вскрытием могилы Архимандрит Исаакий отслужил заупокойную литию. Братия аккуратно сняли крест, выкопали цветы с могилы блаженной, и под пение Пасхальных и заупокойных песнопений начались раскопки. Они длились недолго — немногим более часа и проходили очень тихо и мирно. Не было, наверное, в этот момент человека, который не ощутил бы в сердце этот особенный внутренний покой, «мир, всяк ум превосходящий».

Когда же достигли гроба, то все присутствующие сплотились вокруг могилы. Останки монахини Алипии были обретены. Гроб и монашеские одежды блаженной оказались частично истлевшими. Хорошо сохранились деревянные иконки, положенные в гроб, и монашеские четки. Сохранилась и баночка со святой водой. Все это аккуратно переложили в новый гроб и поставили в монастырский микроавтобус. В сопровождении милиции и внушительного эскорта машин мощи Голосеевской старицы вернулись в возрожденную обитель, на руинах которой монахиня Алипия прожила последние девять лет своей жизни.

Когда мощи вносили в храм в честь иконы Божией Матери, именуемой «Живоносный Источник», над ним появился крест. В этот же день произошло два исцеления от онкологических заболеваний. Со времени перенесения мощей блаженной в Голосеевский монастырь зафиксировано множество исцелений от тяжелых недугов.

Честные останки монахини Алипии были похоронены в усыпальнице под храмом в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник». Ежедневно усыпальницу посещают огромное число людей. В дни памяти блаженной число посетителей достигает 20 тысяч человек. Люди приезжают из разных уголков Украины, а также из ближнего и дальнего зарубежья.

К пустому колодцу, как говорит народная мудрость, люди не идут.

(1910–1988)

Родилась блаженная Алипия предположительно в 1910 году в Пензенской области в благочестивой семье Тихона и Вассы Авдеевых. Блаженная старица рассказывала, что отец был строгий, а мама очень добрая, большая труженица и очень аккуратная. Бывало, положит в передничек всяких угощений и велит ей разнести бедным в их селе, особенно много гостинцев раздавала мама в праздники. Когда пришло время учиться, Агапию отдали в школу. Живая, быстрая, сообразительная она не могла удержаться и всем подсказывала. Девочку перевели в другой класс, и среди детей старше её на год Агапия отличалась умом и сообразительностью. В 1918 году родителей Агапии расстреляли. Всю ночь восьмилетняя девочка сама читала Псалтырь по умершим. Некоторое время Агапия жила у дяди, проучившись в школе только два года, отправилась «странствовать» по святым местам…

В годы безверия – 10 лет провела в тюрьме, несмотря на тяжёлые условия содержания, старалась соблюдать пост, непрестанно молилась.

Из воспоминаний Марии:

– Много пережила Матушка в период гонений на православных: её арестовали и посадили в общую камеру… В тюрьме, где она содержалась, было много священников. Каждую ночь 5–6 человек уводили безвозвратно. Наконец, в камере осталось только трое: один священник, его сын и Матушка. Священник сказал сыну: «Давай отслужим по себе панихиду, сегодня нас к рассвету заберут»… А Матушке сказал: «А ты сегодня выйдешь отсюда живая». Отслужили панихиду, отпели себя отец и сын и ночью их увели навсегда. Матушка осталась одна: в камере неслышно отворилась дверь, вошел Апостол Петр и через черный ход вывел Матушку к морю. Шла она без пищи и воды 11 суток. Лезла по отвесным скалам, обрывалась, падала, поднималась, снова ползла, раздирая до костей локти. Но Господь сохранил ее. На руках у нее остались глубокие шрамы, которые она мне показывала. Возможно, тогда Матушка посетила Великого иерусалимского старца иеросхимонаха Феодосия, который жил под Новороссийском в поселке Горный (бывшая станица Крымская). Об этом сама Матушка сказала «Я у Феодосия был, я Феодосия видел, я Феодосия знаю». Возможно, что старец благословил Матушку на великий подвиг юродства…

Старица часто вспоминала о своём чудесном избавлении, чтила день памяти Апостолов Петра и Павла, часто молилась у иконы Апостолов…

Во время войны Агапия попала на принудительные работы в Германию…

Из воспоминаний Марфы:

– Рассказала мне Матушка, что когда она была на работах в Германии, то по ночам читала Псалтирь за женщин, у которых дома остались дети или больные старики и выводила их за колючую проволоку и они благополучно уходили домой. Ушла и сама Матушка еще до окончания войны, перебралась через линию фронта и пешком пошла в Киев… Однажды нагнали ее на дороге несколько человек мужчин… Стала усердно молить Матерь Божию защитить ее. Невдалеке увидела стог соломы и побежала к нему, чтобы укрыться от бандитов… Добежала до стога, спиной к нему прижалась, и Матерь Божию со слезами и просила не оставлять ее.

Бандиты вокруг стога бегали, ругались: «Да где же она делась, ей же и укрыться негде!» Постояли и ушли, а Матушка посмотрела на себя и увидела, что она вся светлая, вся одежда на ней белая, руки белые… Матерь Божия защитила, скрыла от бандитов, небесным светом одела, потому они ее и не увидели.

Матушка была грамотная, хорошо читала и писала, всю Псалтирь знала на память.

Спросила меня как-то: «Ты, какого года рождения?»

– 1916 – ответила я.

– А я на 6 лет тебя старше.

По промыслу Божиему Христа ради юродивая Агапия была принята в Киево-Печерскую Лавру, где прожила до самого её закрытия. Архимандрит Кронид при постриге в монашество дал Агапии новое имя – Алипия, благословил на подвиг столпничества. Три года подвижница провела в дупле старого дерева.

«Когда было очень холодно, я заходил в коридор к монахам погреться. Иной пройдет, даст хлеба, а другой прогонит… Но я на них не обижался», – вспоминала впоследствии блаженная старица.

Добровольно неся крест юродства Христа ради, покорно принимая унижения и оскорбления, мужественно перенося лишения, подвижница стяжала смирение и кротость, за это и удостоилась великих даров от Господа: прозорливости и дара исцеления по молитве.

Из воспоминаний Инны Александровны:

– Мы с мамой вернулись из эвакуации в Киев. Это было в 1947 году, и стали ходить к отцу Дамиану в Киево-Печерскую Лавру за советами, наставлениями… Тогда же мама мне указала на худенькую, стройную женщину, аккуратно причесанную… Мама сказала, что ее зовут Липа, живет она в овраге за лаврской оградой прямо под открытым небом, проводит ночи без сна в непрестанной молитве… У Липы был необыкновенно глубокий, чистый, теплый, ласковый, любящий взгляд светло-серых очей… Духовным отцом Липы был наместник Лавры архимандрит Кронид. По воспоминаниям самой матушки Алипии: когда заканчивалось служба в церкви, он подходил к ней, давал сухарей и говорил: «Ну что, нагрелась, ешь и иди спасайся». Она, послушная своему духовному отцу, покорно удалялась к большому дереву, забиралась в дупло, в котором можно было, только полусогнувшись стоять. Когда же зимой снег заметал так, что из дупла нельзя было выбраться и она не шла в церковь, отец Кронид сам пробирался к ней, приносил в мантии сухарей, окликал: «Ты не замерзла?» Оставлял приношение и свое неизменное слово «спасайся» и уходил в Лавру, оставляя подвижницу на попечение длительной, зимней ночи. Жутко было в глубоком овраге, под самое дупло приходили и выли голодные, бродячие собаки, мороз сковывал полусогнутое неподвижное тело. И только непрестанная Иисусова молитва утешала, укрепляла и согревала.

Так продолжалось до 1954 года, когда скончался духовный отец и наставник Липы архимандрит Кронид…

Она всех любила, жалела, ни на кого не обижалась, хотя ее многие обижали своим непониманием того тяжкого креста, который она взяла на свои хрупкие плечи.

В простой, скромной одежде, она была всегда аккуратной, чистой… Для меня до сих пор остается загадкой: как Липе удавалось сохранять свою внешнюю чистоту, красоту и привлекательность, не имея крыши над головой… Три года проводя ночи в дупле большого дерева, не имея пищи, она никогда не роптала, не просила милостыни, питаясь тем, что люди сами ей давали…

Увидел ее и отец Дамиан: «Ну что ты тут сидишь под ступеньками, тебе же холодно, иди спи под дверью отца Андрея»… Оба старца жили в одном коридоре и двери их келий никогда не закрывались от посетителей… Отец Андрей принимал всех: отчитывал бесноватых, исцелял больных, помогал нищим, всех кормил с Лаврской трапезы… Вот к этому-то порогу и послал отец Дамиан осиротевшее чадо отца Кронида…

Спустя много лет я поняла смысл этого благословения: Липа уже должна была приблизиться к порогу чудодейственного старца. Все было еще впереди: оживление умершего от угара ребенка, исцеление от смертельных болезней, изгнание бесов, необычайная прозорливость, действие благодати Святого Духа такое, что силы природы повиновались ей, безграничная, всеобъемлющая любовь к людям и добрым, и злым, бескорыстная щедрость…

Что еще я заметила, – отец Дамиан очень тепло и заботливо относился к Липе, разговаривал с ней как равный с равной, как со своей сотрудницей, видимо, провидел в ней угодницу Божию и свою последовательницу.

Шло время, умножались грехи людские, над Лаврой сгущались черные тучи: поползли слухи о ее закрытии. Странным стало поведение Липы, – она воздевала к небу руки, громко кричала на своем мордовском языке, падала на колени и плакала… (Скорбела матушка, предвидя скорое закрытие святыни)

Гроза разразилась в марте 1961 года: ярко засиявшая звезда великой святыни закатилась сразу. Умолкли колокола. Замолчал дивный хор монахов, не слышалось больше молитв в церквах, закрылись двери келий, опустели коридоры, погасли лампады. Старцы расходились – одни в вечность, другие гонимые властями…

После закрытия Киево-Печерской Лавры блаженная Алипия поселяется в маленьком домике около Голосеевской пустыни. Местные жители, знавшие о чудесах исцеления по молитвам праведницы, нескончаемым потоком шли к ней за молитвенной помощью, советом, исцелением.

Из воспоминаний Марфы:

– Очень строго матушка Алипия соблюдала посты – Первую и Страстную неделю Великого поста, среду и пятницу каждой недели она ничего не ела. Спать не ложилась, всю ночь молилась. На шее на шнурке носила большую связку ключей – своеобразные вериги.

Интересна их история: рассказывала, что во время войны, находясь в немецком лагере, работала на каком-то заводе, говорила: «Подойду ночью к сетке, разрежу ее и всех выпушу, все уйдут и живы, останутся и никто не знал, где они девались». И за каждого спасенного ею человека на шее прибавлялся ключик маленький и большой, беленький и желтый. Эту тяжелую связку матушка носила на шее до самой своей смерти. Тонкий, крепкий шнурок впивался в тело, оставляя глубокий синий рубец.

Со всех сторон великой нашей Родины ехали люди к этому хрупкому благодатному светильнику: архимандриты и настоятели монастырей, монахи и мирские, высокие начальники и простые труженики, пожилые и молодые, юные и дети, больные, скорбные и гонимые. За день, бывало, приходило к матушке по 50–60 человек. И всех матушка Алипия принимала с любовью, хотя прекрасно видела каждого, что он в себе принес: веру, любовь, любопытство или зло. Но в ее сердце умещались все, каждому она знала, что и как сказать, кого исцелить компотом или кашей, а кого мазью или вином. Своих духовных чад никого не благословляла делать операции, особенно полостные.

Матушка стала мне рассказывать притчу: «Идут двое в церковь, а навстречу бедный человек везет на тележке дрова. После дождя дорога размытая, ямы заполнены грязью, ослик оступился, упал, и тележка с дровами перевернулась и упала в грязь. Бедный человек хлопочет, но сам сделать ничего не может. Один говорит: «Давай поможем ему», а другой отвечает: «Станем помогать одежду и обувь перепачкаем и как в церковь в грязной одежде придем, да и на службу опоздаем» и пошел мимо. А первый пошел в грязь, помог подняться осленку, поднял тележку с дровами, помог вытащить ее из грязи, сам перепачкался весь и когда справился пошел следом за своим товарищем. Приходит в церковь как раз к началу службы. Увидел его товарищ и спрашивает: «Ты помогал?»

– Да помогал.

– А почему у тебя одежда чистая?

Глянул помогавший на свою одежду и обувь, а они чистые.

Говорит мне Матушка: «Завтра утром приходи, будем дрова на зиму готовить». Ночью прошел сильный дождь, было холодно, стала я собираться к матушке, надела чистую одежду, новые замшевые сапожки. Думала, что для работы найду у нее, во что переодеться и переобуться. Пришла пораньше, а Матушки дома нет, хатка и сарайчик на замке… А в лесу мокро, грязно, я в своих новых сапожках и в чистой одежде таскаю ветки, складываю у хатки… И только в 5 часов вечера идет она уставшая, несет на плечах корзину и мешок за плечами. Матушка спрашивает меня: «И ты в лес ходил?»

– Да.

– А почему твои сапожки и одежда чистые?

Глянула я на свои ноги, сапожки и одежда моя были совершенно чистые. Как будто я не ходила целый день по грязи и не носила на плечах большие мокрые ветки деревьев…

Из воспоминаний Анны К.:

– Это был неиссякаемый источник чудотворений и исцелений, которых не уничтожит ни жизнь, ни года, ни смерть. В согбенном, славном, чудном творении Божьем проявлялась неиссякаемая чудодейственная сила, изливаемая на всех приходящих к ней со своими горестями и недугами. Никто неутешен, не уходил от нее, получив к тому же и душевное исцеление. Впервые в домик к Матушке меня привела страшная болезнь. Я ничего не могла кушать… Я вся высохла и почернела, на руках тогда было еще двое маленьких детей. Не имея силы, я все-таки с большим трудом добралась до Матушкиного домика, постучала, сразу же мне она открыла дверь, с улыбкой говоря: «О, заходи, заходи, сейчас будешь кушать»… Помню, как проницательно посмотрела она внутрь меня… Поставила сковородку передо мной и Марией, перекрестила еду и заставила есть… Я ела с Марией. И это было первое чудо, совершенное Матушкой надо мной. Съела я все и не почувствовала, что я наелась. С тех пор стала исчезать чернота с моего лица, я стала кушать и поправилась… Мамочка пригласила приходить чаще к ней и, слава Богу, что было мне куда приходить. Идешь к великой старице больной, разбитый, еле живой, а обратно бежишь как новорожденный человек. И скорби, и беды – все уходило мимо. Поистине – дивен Бог во святых Своих! Много раз Матушка своими молитвами предотвращала беду, нависшую надо мной и моей семьей… Все знают, что Мамочка лечила мазью, которую сама готовила. Перед приготовлением она много постилась и молилась. Варила мазь целую ночь и молилась по четкам. Наклонившись ко мне, сказала однажды мне на ухо: «Знаешь, мазь переедает все раковые клетки». Это было сказано шепотом и серьезно. Я подумала: «Значит это уже испытано, с мазью не пропадешь».

Как велика сила была действия не самой мази, а Матушкиной молитвы, действующей через мазь. По своей скромности она не хотела, чтобы люди возвышали ее действия в чудесных исцелениях, и всю силу переносила на действие мази, а по благословению свыше, конечно, и мазь была целительной. Когда люди жаловались на какие-нибудь боли, она говорила: «Помажь мазей и пройдет». И проходило… Кто часто бывал у Матушки говорили, что она еще за 5 лет предсказала Чернобыль. Я была у нее за 2 недели до аварии, она смотрела на иконочки и говорила: «Смотри, как они блестят, какой пожар!» Но что я могла увидеть. Через две недели – авария. В этот день Матушка была одета во все черное и повторила несколько раз: «Живем болями других!»

Однажды я принесла Мамочке две иконочки Пресвятой Троицы и Святителя Николая Японского и говорит она: «Я его знаю, помоги, золотко, не надо, помоги ОДИННАДЦАТОГО, нет, не надо». Слезы залили лицо Мамочки. Мое предчувствие предсказало что-то нехорошее, которое ждало меня 11 числа. Она долго молилась, просила его и добавила: «Это великий святой». И потом добавила еще и число 8… 11 число – зима близилась к концу, наступила оттепель, на крышах лежали огромные глыбы тяжелого льда. Муж шел на работу, вдруг, с крыши огромного дома срывается огромная глыба и падает перед моим мужем на расстоянии одного шага. Всего одно мгновение отделяло его от страшной гибели.

Я посетила в больнице больного отца, и уже поздно было, когда я возвращалась домой. У самого моего дома кто-то с верхнего этажа сбросил пустую бутылку, и она вдребезги разлетелась перед самым моим носом в нескольких сантиметрах -еще бы миг и трудно представить, чтобы произошло – случилось это 8 числа.

Из воспоминаний духовной дочери блаженной старицы Алипии Нины:

– У меня на груди образовалась опухоль размером с куриное яйцо. Я обратилась к врачу, мне сделали все необходимые анализы, которые показали, что опухоль необходимо срочно удалять… С Марией едем к Матушке. Только зашли к ней, а Матушка кричит: «Не отдавайте на смерть!» И не благословила меня идти в больницу… Для меня матушка готовила мазь. Я этой мазью намазала свою опухоль 2 или 3 раза и опухоль совершенно исчезла. Прошло уже более 10 лет с того времени. У меня сохранились справки и анализы, подтверждающие, что опухоль была злокачественная.

Когда мне случалось быть с Матушкой наедине, особенно утром, то душа моя таяла от той теплоты, заботливости, ласки, любви, которой она согревала нас. Сколько в ней было нежности, доброты это трудно передать словами, это может понять только тот, кто это сам почувствовал. Матушка говорила: «Моих людей Господь не оставит, где-нибудь для них да найдется кусочек хлеба».

Как-то Матушка сидела рядом со мной. Вышел на огород старый мудрый кот, Охрим, и по краю обошел вокруг огорода, останавливаясь и обнюхивая землю. Матушка обратилась ко мне: «А ты понимаешь, что кот говорит?»

– Нет, не понимаю, мне это не дано.

– А я понимаю и кота, и курицу, и всякую птицу и животное, вот Охрим, пришел и сказал, что огород хорошо посадили.

В этот год у матушки хорошо уродила картошка.

Валентина С.Е. – духовная дочь блаженной Алипии, не раз была свидетельницей чудес, явленных Господом по молитвам старицы:

– При мне пришла к Матушке женщина очень приятная на вид… Был ветреный день, сильными порывами гнуло деревья, лес гудел и стонал, раскачиваясь и кланяясь под сильными порывами ветра. Женщина спросила: «Матушка, а где мои родители?» Матушка стояла молча, устремив свой взор куда-то вверх. Порывы ветра ослабели, деревья выпрямились, и в лесу как-то сразу наступила полная тишина. Матушка продолжала стоять с взором, устремленным в небо, а я подумала: «Какая же сила в ее молитвах, если умолила Творца запретить ветру, чтобы успокоить и ободрить одну христианскую душу». Женщина поняла, где ее родители, там, где тишина и спокойствие.

Понимала матушка язык птиц, кур, котов. Сидели мы несколько человек в саду, а на деревьях и на крыше собралось много птиц. Они щебетали, свистели и чирикали. Матушка разговаривала с ними на непонятном мне мордовском языке. По поведению птиц было видно, что они понимали слова матушки. Рядом сидел, кот Охрим. Матушка по-русски обратилась к птицам: «Вот он сидит, а я не отвечаю, если ты попадешь ему в лапы, улетай». Птицы поднялись и улетели…47 лет Матушка не ела мяса…

Сварила Матушка борщ. Пришли люди, я сидела с краю. Матушка говорит мне: «Наливай борщ». Я налила 11 тарелок. Пришли еще 4 человека, Матушка снова мне говорит: «Наливай борщ», а я про себя думала: «Хватит ли борща?» Посмотрела в чугунок, а там половина чугунка борща. Я подумала, что я не заметила, как Матушка встала и долила борщ. Налила я 4 тарелки и думаю, если еще придут люди, то уже не хватит борща. Снова пришли люди втроем, снова Матушка ко мне обращается: «Наливай борщ». На этот раз я уже точно видела, что Матушка со своего места не вставала и борщ не доливала. Подхожу наливать, открываю казанок, а там ровно половина борща, как будто я и не наливала из него – все половина. Потом поняла, Благодатью Божией пища у Матушки умножалась.

Спросила я как-то у нее: «Как спастись?» Она ответила: «Господи, помилуй!».

Из воспоминаний монахини Ф.

– С Матушкой я познакомилась в 1981 году. Я приехала поступать во Флоровский монастырь.

21 неделю, осень и зиму матушка тяжело болела. Пищи не принимала, а только пила немного воды. После Пасхи съела немного молочной каши. До болезни Матушка кормила людей тем, что сами люди приносили. А после болезни до самой своей кончины стала сама готовить и кормить людей. При приготовлении пищи не разрешала разговаривать, чтобы не осквернять пищу. Варила ежедневно борщ и кашу. Приготовляла пищу всегда с молитвою.

При очередном моем посещении, Матушка посмотрела на иконы и спрашивает: «Палец на руке или на ноге? Цел или нет?» Потом говорит: «Цел». А когда приехал мой брат, оказалось, что он пилил дрова и задел палец, но кость не задел.

Матушка могла на расстоянии слышать того, кто ее звал. Я сильно заболела и стала призывать Матушку на помощь. Собравшимся Матушка говорит: «Врач на Подоле умирает» и стала за меня молиться и молилась всю ночь. Утром мне стало легче.

Понимала она язык зверей и птиц. Приходил к ней лосенок, она его кормила. Однажды он пришел и стоит, а матушка говорит: «Голова болит, на, съешь хлеба, и перестанет болеть». Лосенок съел хлеб и ушел в лес.

По свидетельству очевидцев засушливым летом 1986 года праведница одиннадцать суток постилась и молилась, а потом поведала своим духовным чадам, что «выпросила дождь». После этого разговора, в тот же день пошёл обильный дождь.

За доброту многие любили блаженную старицу, но были и недоброжелатели, которых она и её многочисленные посетители раздражали. Живший по соседству мужчина не раз грозился разрушить жилище старицы Алипии. Однажды он уговорил тракториста приехать и ковшом подцепить брёвна поддерживающие стену ветхого дома. С воздетыми к небу руками молилась старица, прося заступничества у святителя Николая и помощи. Вот что об этом событие поведала духовная дочь блаженной Алипии:

– Тракторист зацепил трос за бревно под крышей и уже начал трактором тащить, чтобы разрушить крышу. Матушка стала молиться, все присутствующие стали кричать на тракториста, увещевая его, не причинять вреда Матушке. В это время хлынул дождь, да такой сильный, что стало темно (удивительно то, что в этот день на небе не было ни облачка). Тракторист сидел в кабине трактора, пережидая дождь. Но дождь не прекращался. Так ничего, не разрушив, тракторист и уехал. А домик остался стоять невредимым. Потом люди общими усилиями отремонтировали, что от ветхости разрушилось, и Матушка продолжала жить в своей келейке. «Пока я живой, дом не разрушат, преподобные Печерские не допустят, а после смерти снесут, и ничего не останется» – говорила Матушка (так и случилось).

Всех, кто знал Матушку, она поражала даром исцелений, действенной силой молитвы и явной прозорливостью… Я страдала сильными головными болями. Матушка дала мне выпить компоту и сказала: «После Вознесения пройдет». Так и было. После Вознесения я перестала страдать головными болями… Отец страдал каменно-почечной болезнью, лежал в больнице, ему хотели делать операцию, но он не согласился и ушел из больницы. Когда мы с отцом пришли к Матушке, она увидела его, и сказала: «Молодец, что ушел, а то зарезали бы». Дала ему выпить компоту, и боли у него прекратились…

Протоиерей Виталий Медведь вспоминает:

– Перед 1000-летием крещения Руси в Демиевской церкви подходит ко мне Матушка и громко говорит: «Христос Воскресе! Теперь тебя мучить не будут».

Тогда меня не прописывали в Киеве, я поехал к ней. Она глянула на меня и говорит: «Не бойся, иди, пропишут». И действительно, вскоре меня прописали.

Много помогала Матушка в судебных делах: по ее молитвам уменьшали сроки заключений; неправильно осужденных освобождали. Очень помогала Матушка в различных самых запутанных и неправильно оформленных денежных счетах. По ее молитвам все устраивалось, улаживалось и благополучно разрешалось.

Людей лечила приготовленной ею самой пищей и земляникой, из которой приготовляла мазь. Перед взрывом в Чернобыле предсказывала: «Потравят людей газом».

Из воспоминаний протоирея Анатолия Городинского:

– Впервые матушку Алипию мы встретили в 1974 году в церкви Вознесения на Демиевке. Ее нельзя было не заметить. По пути в церковь она всегда заходила в магазин и покупала много хлеба и булочек. Все это она клала на панихидный стол. И нас учила: «Всегда имейте при себе кусочек хлеба». Жила она в небольшом домике, в котором была одна комнатка и небольшой коридорчик, где помещались ее курочки и коты, которых она всегда держала… К Матушке приходили люди за молитвой, советом, благословением. Во всем этом нуждались и мы. Часто благословляла нас, давала нам много конфет. Мы возражали, зачем нам так много конфет, а она настаивала: «Это деткам». Но детей у нас не было долгих 10 лет. Верили мы Матушкиным словам, теперь мы многодетная семья. Господь послал нам радость по Матушкиным молитвам и нашим просьбам. Перед Чернобылем Матушка была очень беспокойная, всех, отправляя, домой, говорила: «Плотно закрывайте двери и окна, будет много газа». Многие спрашивали, что делать уезжать или оставаться в Киеве. Матушка никого не благословляла уезжать, а кто не послушался, потом жалел, там было ещё хуже. На вопрос как поступать с пищей говорила: «Помойте, прочитайте Отче наш и Богородицу, перекрестите и ешьте и будете здоровы».

Из воспоминаний Марии:

– Последнее воскресенье перед Пасхой – Вход Господень в Иерусалим на свои страдания. Ранним утром вспыхнул Чернобыль, который матушка видела еще зимой. С этого дня всем приходящим стала давать кагор, но предупредила: «Чтобы после моей смерти вина и в рот не брали».

За два месяца до своей кончины никого больше не благословляла оставаться на ночь…

В субботу (29 октября) послала за мной. Сказала мне: «Пойди в нашу церковь, поставь свечи, но не зажигай, на утро пусть будут. Бери панихиду и беги в Лавру, ко мне больше не приходи».

В воскресенье 30 октября после обедни я пришла. Матушка была совсем слабенькая. Благословила всех вместе идти в Китаево: «Помолитесь святым и за меня помолитесь», предсказывая канонизацию 5 угодников Киево-Печерской Лавры.

Перед смертью старица просила у всех приходящих к ней прощение, просила приходить к ней на могилку и рассказывать о своих бедах и болезнях.

Из воспоминаний духовной дочери старицы:

– Незадолго до смерти было у Матушки много народа. Неожиданно она велела всем встать на колени и молчать. Неслышно отворились двери и, обращаясь к вошедшим, Матушка спросила: «Что пришли меня проведывать?» Все в благоговейном молчании стояли на коленях, пока Матушка вела тихую беседу с пришедшими. Кто они были и какую весть ей принесли – осталось тайной. Она ее не открыла, но после этого посещения чаще стала говорить о смерти: «Я умру, когда будет первый мороз и первый снег пойдет. Повезут меня на машине, похоронят в лесу». 29 октября я была у Матушки и сильно плакала: «Не стой и не плач, а иди и подавай во все храмы». И летели во все монастыри письма с просьбой молиться за нашу Матушку. Духовные чада даже ездили к старцу Н. далеко в Россию: «… яблоко созрело, оно не может больше оставаться на дереве и должно упасть» – ответил прозорливый старец, который знал матушку только духом.

30 октября был первый сильный заморозок, а вечером пошел крупный пушистый снег. Когда раздавали Матушкины вещи, мне дали подушечку. И теперь, когда у меня начинается головная боль, я ложусь на эту подушечку, и боли прекращаются.

Царство небесное и вечная память, дорогая наша матушка Алипия за все труды твои, которые ты понесла в своей земной жизни за всех нас грешных.

Из воспоминаний Ермоленко Екатерины Ивановны:

– Во время отпевания от тела Матушки исходило сильное благоухание, руки были тёплые, и когда к ним прикладывались, на губах долго оставалось приятное благоухание.

Собранно уже не мало свидетельств об исцелении верующих по молитвам старицы.

Свидетельствует Людмила:

«Я пекла бисквит, чтобы взять его на могилку и обожгла руку. Образовался большой волдырь, рука сильно болела. На могилке мы помолились, перекусили, а когда я приехала домой, то на руке уже ничего не было: ни волдыря, ни следа от ожогов и боли я никакой не чувствовала. Когда произошло исцеление, я не заметила, а увидела только результат.

Через год, уже в 2000-х-тысячном году на первой фаланге указательного пальца образовался плотный наростень, величиной с фасоль. Этот наростень очень мешал сгибать палец. Уже имея опыт исцеления от ожога, прикладываясь ко кресту на могилке, я попросила: «Матушка, а у меня пальчик болит!» и этим наростнем прикоснулась ко кресту.

Мы помолились… Через полчаса увидела, что нароста уже не было. Остался только покрасневший след – на память!»

«На переносице у меня образовалась шишка величиной с лесной орех. Она постоянно увеличивалась и твердела, мешала носить очки. Матушка Дионисия, уезжая, дала мне цветочек с могилки Матушки Алипии. Я стала ей молиться и прикладывать этот цветочек. Вскоре шишка незаметно исчезла. Господи, благослови».

Нина

Блаженная старица Алипия, моли Бога о нас!