«Ни времени, ни причины основания Оптиной пустыни письменно неизвестны». Это объясняется тем, что во время Смуты в начале ХVII века Козельск и близлежащая пустынь подверглись разорению, в результате чего погибли как городской, так и монастырский архивы. По этой причине исследователям истории Оптиной пустыни в период от основания обители до конца ХVII в. приходится довольствоваться сохранившимися преданиями и собственными гипотезами.

Относительно названия, времени и причины основания обители в настоящее время существует несколько версий. В «Записке о возникновении монастыря Оптиной пустыни» делается предположение, что обитель возникает вскоре после принятия козельчанами христианства, как «выражение горячности веры новообращенных». В XII-ХIII веке Козельск становиться княжеским городом. По существовавшей тогда доброй традиции, князья часто строили рядом со своими городами монастыри, как правило, на другом берегу протекающей рядом реки, чтобы не беспокоить иноков мирской суетой. Именно так и расположена Оптина пустынь. В это же время (в 1261 году) князем Романом Брянским был основан Свенский Успенский монастырь около города Брянска. С другой стороны, в домонгольский период, на Руси было «много монастырьков несобственных, вроде монашеских слобод при приходских церквах». В числе таких небольших монастырьков-пустынек, строенных не князьями или боярами, а самими отшельниками, могла быть и Оптина пустынь.

По другой версии, монастырь основан в более позднее время, на рубеже XV века. Так архимандрит Леонид относит основание Оптиной в период времени 1408-1445гг., когда Козельск перешел в род князя Владимира Андреевича Храброго. В подтверждение этого он приводит слова Лаврентьевской летописи: «…бяше бо любя сей князь чин мнишеский и священнический…», а так же говорит, что почти все окружные монастыри относят свое основание к ХV-ХVII столетию, начиная с самого знаменитого по древности и значению Пафнутьева-Боровского (1477 г.). Но если бы обитель строил князь, то об этом было бы упомянуто в летописях, монастырю даны были бы земли, удобные для пашни, возведены значительные строения и т.п., а Оптина пустынь никаких наделов не имела и с самого начала была очень бедной в экономическом отношении. Вероятнее всего, что основателями ее были неизвестные отшельники, избравшие для своих подвигов глухое место в лесу у пограничной засеки, место неудобное для хлебопашества, никому не нужное и никому не принадлежащее. Кроме того, пустынями называли обычно обители, бравшие свое начало с одинокой кельи отшельника, пустынника, поэтому весьма вероятно, что поставлена она была трудами самих подвижников.

Относительно происхождения названия монастыря также существует несколько версий. После публикации работ иеромонаха Ераста (Вытропского) общепринята гипотеза происхождения данного названия «Оптина» от слова «общий», то есть монастырь был общим для проживания монахов и монахинь. Эту версию как наиболее вероятную приводит и «Записка о возникновении монастыря Оптиной пустыни». До ХVI в. существовали небольшие особножительные обители, которые возникали вокруг приходских храмов, когда рядом с ними строили свои кельи отдельные иноки. При этом близ церкви могли селиться как монахи, так и монахини. Со временем такая стихийно возникшая община все более упорядочивала свою деятельность и начинала принимать черты монастыря, который нередко мог быть «оптиным», то есть общим для монахов и монахинь. Такие обители могли возникать и иным образом, когда братия разоренного монастыря находила приют в женской обители или наоборот. В трудные годы ордынского ига приходилось мириться с таким явлением, которое прежде, в домонгольские времена, едва ли было возможно. Подобные «двойные» монастыри были упразднены на соборе 1503 года. Таким образом, церковно-славянское слово «обтъ», «обтом» превратилось в «Оптину», а все название исследуемой обители читалось как «Общий монастырь Макарьевской пустыни». В пользу этой версии говорят данные монастырского синодика, в котором в числе поминаемых первых насельников обители, помещены попеременно иноки-схимники и инокини-схимницы. Кроме того, в самом городе Козельске не было ни одного монастыря до 1670 года (в этом году был открыт Вознесенский девичий монастырь). Также Оптиными монастырями назывались еще близлежащие Жабынский и Болховский. По другой версии название «Оптин» со значением «общий», следует относить к характеристике монастыря как «общежительных» в отличие от «особных», «необщежительных».

Другая легенда говорит о раскаявшемся разбойнике по имени Опта, основавшем обитель на рубеже XIV — XV вв. и принявшем здесь монашеский постриг с именем Макарий. Именно он считается легендарным основателем пустыни. Город Козельск, рядом с которым расположена Оптина пустынь, был основан в 1146 году в местах неприступных, среди дремучих лесов, от которых и получил свое первоначальное название Козельск или «Козлеск». Густой бор, у опушки которого стояла Оптина пустынь, долгое время сохранял название «Козельской засеки». Такими засеками с XIV века укреплялась вся страна в целях обороны. Однако часто эти оборонительные леса оказывались притоном для внутренних врагов государства – разбойников. Согласно легенде таким разбойником и был Опта, сначала грозный предводитель шайки, а потом смиренный отшельник основатель пустыни. Кроме того, недалеко от рассматриваемой обители, в г. Болхове, был еще один Оптин Троицкий монастырь, его основание, по одной из версий, также приписывается Опте (по другому преданию он был основан князьями Милославскими и существовал уже в ХV в.). Предполагается, что при пострижении в монашество разбойника нарекли Макарием, поэтому во всех письменных актах до начала ХIХ века встречается такое название: «Оптин монастырь Макарьевской пустыни». Правда, есть упоминание о храме св. Макария, как о главном храме монастыря, но это упоминание, возможно, случайно, и уже с начала XVII века такая церковь в монастыре совсем не числится.

Это предание появилось, очевидно, после публикации «Исторического описания Козельской Введенской пустыни» архимандрита Леонида (Кавелина), высказавшего такую версию, основываясь только на схожести названий. Между тем, в случае верности предположения архимандрита Леонида, до нас не могли не дойти письменные источники о житии столь замечательного подвижника – основателя двух монастырей. Предание это весьма сомнительно. Оно не может удовлетворительно объяснить, почему два монастыря одновременно основаны одним и тем же разбойником Оптою. Кроме того, монастыри обычно назывались не по имени основателей, а по имени святых или праздников, в честь которых основывались, названию местности и т.п. Но никогда не давалось название монастырю по мирскому имени настоятеля или основателя, а тем более по нехристианскому имени или прозвищу. Предание, также, не упоминает подробности жизни Опты после обращения, место его преставления и погребения и др. В сохранившемся синодике, переписанном с более раннего (не позднее XVI в.) среди первых имен братии не значится Макария. А ведь имя основателя монастыря должно было сохраниться за столь недолгий срок (около100 лет) и стоять первым.

Третья версия относительно названия опирается на то, что в русском языке нет, и не было, собственного имени «Опта». Зато в татарском языке существует словосочетание «башими обту» – человек, ставящий кого-либо в затруднительное положение, притесняющий. Очевидно, в период татарского нашествия русские могли именовать так татарских баскаков. В качестве нарицательного понятия его относили к такому татарскому грабителю «Опте», впоследствии, вероятно, раскаявшемуся, обратившемуся ко Христу и основавшему православный монастырь.

Так или иначе, ясно, что основание Оптиной пустыни произошло значительно раньше, чем первое дошедшее до нас письменное упоминание конца XVI в., когда на поминовение почившего царя Федора Иоанновича было пожаловано обители мельничное место под г. Козельском на реке Другусне.

Сопредельная Козельску, она претерпела с ним общие несчастья: татарское нашествие, нападение запорожских казаков, литовское разорение. В огне последнего сгорели все городские и монастырские архивы.

Судя по сохранившимся источникам восстановилась обитель довольно скоро. В справочнике П.М. Строева под 1625 г. указан первый известный оптинский настоятель – игумен Сергий. Это документальное известие показывает, что пустынь имела уже некоторую известность и управлялась игуменом.

Первые надежные сведения о монастыре относятся ко времени царствования Михаила Феодоровича. В 1629 году Козельские писцовые книги сообщают об Оптиной пустыни, как оправившейся от разорения и возобновленной: «Государство, царево и великого князя Михаила Федоровича всея Руси Богомолье, монастырь Оптин Макарьевы пустыни, на реке на Жиздре, а в нем церковь Введения Пречистыя Богородицы древяна клецка (клетью)… строенье мирское и монастырское черного священника Феодорита с братиею …». Сведений о количестве братии в документе не содержится, но отмечается, что в монастыре было 6 келий, что дает возможность сделать вывод о том, что в обители подвизалось, по крайней мере, не менее шести насельников. Далее следует перечисление маленьких монастырских владений, состоящих из одной мельницы, луга, участка леса и рыбных ловель «…а иной земли к тому монастырю нет, исстари не бывало».

Далее с 1630 по 1670 года нет никаких сведений о состоянии монастыря.

В 1672 году настоятелем был назначен строитель Исидор. Это время ознаменовалось долгой тяжбой с козельскими обывателями за монастырскую мельницу и прошением царю, в котором выражалось желание получить для монастыря хоть какую-нибудь землю: «К Оптину монастырю вотчин и земель не дано и государева денежного и хлебного жалования нет, а в монастыре четырнадцать братий кормятся мирскою дачею, а около монастыря огородов нет» . Царь Федор Алексеевич пожаловал монастырю «пустые посадские дворовые семь мест… под огороды, под овощь…». Это было, по существу, первое земельное владение пустыни. От этого времени сохранилась монастырская вкладная книга. Среди жертвователей пустыни того времени упомянуты цари Петр и Иоанн Алексеевичи и царевна Софья.

Период с 1680 по 1704 год был самым благоприятным для Оптиной пустыни до начала ХIХ века. Это доказывают и царские вклады, и то живое участие, которое приняла тогда в судьбе обители местная знать и люди разных чинов. Именно в это время – в 1689 году началось строительство Введенской церкви, первого каменного храма на ее территории (на месте разобранного деревянного того же названия). Основные средства на постройку предоставил окольничий И.А. Желябужский, и стольники братья Шепелевы. В эти годы (1700 г.) настоятелям Оптиной пустыни был пожалован игуменский сан, что также явилось признаком благоустроенности монастыря. Однако непосредственные доходы пустыни оставались очень скромными: с мельницы, с рыбных ловель, с перевоза через Жиздру, с сеяных покосов и с огородных мест в Козельске.

С 1704 года наступает полоса упадка. Указы Петра I относительно церкви больно коснулись таких маленьких монастырей, как Оптина пустынь. В 1704 году были описаны и «положены в оклад» старинная монастырская мельница, рыбные ловли и перевоз через Жиздру. Отныне государство стало отдавать их в оброк «из наддачи, кто больше даст». Подобное положение было крайне тяжелым для Оптиной пустыни, так как доход с этих статей служил для нее почти единственным источником «прокормления братии». Вопрос пропитания стал теперь единственной заботой, ни о каком строительстве не могло быть и речи.

Положение постепенно становилось крайне бедственным. В 1717 году во «Вкладной книге» появилось такое обращение к вкладчикам: «… Козельского уезду в Оптином монастыре Макарьевой пустыни игумен Леонид с братиею, прошу и молю … на ту святую Божию церковь на кровлю, что та святая церковь огнила кровлею и ограда опала и кельи развалились. Пожалейте нас, не оставьте сирых… потому что у нас ни вотчин, ни крестьян нет, питаемся мирским подаянием, кто что пожалует.

В 1724 Оптина пустынь пришла в настоящее запустение. Петр I в соответствии с «Духовным регламентом» издает указ, в котором говорилось: «малобратственные монастыри и пустыньки сводить с прочими в совокупление неотложно, без продолжения, и оныя пустыньки весьма упразднить» . Оптина пустынь подпала под царский указ. Была составлена подробная опись всему имуществу и строениям, оно вместе с обитателями переводилось в степенный Белёвский Спасо-Преображенский монастырь. В Оптиной в это время был каменный пятиглавый Введенский собор, вмещавший в себя все монастырское имущество, скопившееся за сто лет со времени Литовского разорения, и деревянные постройки. Они подробно перечислялись с оценкой каждого здания, например: «деревянная ограда вокруг монастыря – 20 рублев, в ней святые ворота рубленые – 25 рублев, кельи: игуменская – 15 рублев, братская – 10 рублев». Все деревянные построения были разобраны и перевезены в Белёв.

Так произошло упразднение Оптиной пустыни. На ее месте осталась лишь обращенная в приходскую Введенская церковь «с огнившею кровлею», лишенная всего своего внутреннего «благолепия». Для ведения службы назначен был белый священник и дьячок, которым повелено было иметь пропитание от церковного подаяния.

История Оптиной пустыни могла бы на этом закончиться, если бы через два года в 1726 году вкладчики – стольник А. Шепелев «С товарищи» не обратились с прошением в Правительствующий Синод. Они ходатайствовали о восстановлении пустыни, гарантируя, что «все потребное для церкви к служению… впредь будет от них непременно без всякой нужды». Ходатайство увенчаюсь успехом. Синод постановил вернуть из Белёвского монастыря все братство и имущество Оптиной пустыни.

Но существенных изменений к лучшему не произошло, монастырь едва существовал. В 1731 году на страницах «Вкладной книги» мы снова находим обращение настоятеля: «…прошу и молю… в оную святую Божию церковь на иконостас, понеже вельми ветх, а… на святом престоле одежда изотлела… пожалейте, государи, нас…». Такое крайне печальное положение монастыря тронуло сердца окрестных бояр. Пожертвования деньгами и хлебом поддержали пустынь и даже дали возможность начать в 1741 году строительство деревянной колокольни, которой в ней никогда до этого не было. Однако главный каменный храм так ни разу и не был отремонтирован.

Несколько последующих десятилетий никак не отражены в документах монастыря. Сведения появляются только в 1750 году и касаются построения нового соборного Введенского храма. Первый каменный собор, построенный за столетие до этого, пришел к середине XVIII в. в такой упадок, что в нем с трудом совершалось богослужение. Появился щедрый благотворитель – обер-гофмаршал Д.А. Шепелев , пожертвовавший большую сумму на строительство. Прежний Введенский храм пришел в совершенную ветхость, поддержание его в относительной целости долгие годы составляло главную заботу пустыни. Храм этот был разобран и на его месте заложен новый пятиглавый трехпрестольный собор. Подробности строительства неизвестны. Документы сообщают, что оно длилось 9 лет и закончилось вчерне в 1759 году, когда освятили престол Пафнутия Боровского. Внутренняя отделка основного пространства храма затянулась еще на 12 лет, так как «жертвователь» Д.А. Шепелев умер, а собственных денег пустынь не имела. Появление Елизаветы Шевелевой, племянницы Д.А. Шепелева, пожертвовавшей 800 рублей на окончание Введенского собора и 250 рублей на строительство новой колокольни, исправило положение. На полученные деньги в 1769 году на месте прежней деревянной, пришедшей в ветхость, была построена новая каменная, небольшая и тонкая. От колокольни впервые начали вести каменную ограду – средняя деревянная, оставленная в 1724 году «в рассыпании» совершенно развалилась, так что монастырь был со всех сторон открыт. Ограда в три аршина высотой (2,16 м) протянулась всего на одну сажень к югу и на пять с половиной саженей к северу. К 1762 году была построена новая мельница – на реке Клютоме, значащаяся в последствии в документах как Болотская, также сдававшаяся в наем.

Период с 1764 по 1795гг. – очередной упадок Оптиной пустыни. Она постепенно клонилась к полному оскудению, несмотря на все старания отдельных настоятелей. В соответствии с проводимой императрицей Екатериной II секуляризацией Церковных имений, Оптина пустынь, по запросу Консистории, выслала акты о своих владениях. На этом основании она была причислена к семи заштатным монастырям Крутицкой епархии, к которой в то время относилась. Денежных окладов такие монастыри не получали, их оставляли на своем содержании. Штат монашествующих был определен в семь человек, однако в Оптиной в это время осталось только пятеро монахов, так что для «укомплектования» пришлось перевести в нее двух человек из упраздненного Перемышльского Николаевского монастыря. В последующие годы число братии было постоянно меньше положенного по штату. По спискам 1773 года в монастыре было всего три человека, в том числе 90-летний «невидящий глазами» иеромонах Карион.

Настоятели пустыни снова стали называться строителями и сменялись очень часто (за 14 лет с 1775-1789 год сменилось четыре настоятеля, причем двое из них добровольно отказались от управления обителью). Введенский собор, требовал немалых материальных вложений на свое поддержание. В 1779 году настоятель Аристарх пытался получить в Консистории деньги на ремонт, но это прошение успеха не имело. Собор был явно не по средствам Оптиной пустыни. Число братства 1794 году оно состояло из двух монахов. По недостатку иеромонахов «богослужение исправлялось с великой нуждой», а в одно время едва совсем не остановилось, потому что, кроме настоятеля не было других иеромонахов. Именно в таком виде она подходит к концу XVIII столетия, с которого для нее начинается новый этап.

В данной главе была кратко рассмотрена история Оптиной пустыни от начала ее возникновения до исследуемого в представленной работе периода – первой половины XIX века. Были описаны основные гипотезы о времени возникновения монастыря, его названии и возможных причинах основания обители. Показан исторический фон жизни обители в течение нескольких веков. Были выделены основные этапы истории строительства монастыря до исследуемого периода и кратко рассмотрена строительно-хозяйственная деятельность на каждом из этих исторических отрезков. В процессе написания данной главы было выяснено, что к началу исследуемого в настоящей работе историческому периоду Оптина Пустынь подходит малоизвестным и бедным монастырем. В конце XVIII века, эта прославленная впоследствии обитель, приближалась к полному запустению. В ней оставалось несколько престарелых иноков, которые едва могли прокормить себя. Единственное каменное строение – Введенский собор монастыря нуждался в капитальном ремонте. Все остальные строения в обители были деревянные и крайне ветхие. Средств на содержание было явно недостаточно. Положение усугублялось частой сменой настоятелей. По всем признакам обитель доживала последние дни. Тем более удивительным предстает последующий за этим период бурного развития, внутреннего и внешнего благоустройства и процветания монастыря.

Памятная записка о скончавшихся и погребенных в Богохранимой обители Козельской Введенской Оптиной пустыни и в ските святаго Иоанна Предтечи, находящемся при оной. Собрано из Архивных монастырских бумаг в 1845 году. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 350. Л.1.

Записка о возникновении монастыря Оптиной пустыни (отрывок). Втор. пол. ХIХ в. // НИОР РГБ. Ф. 213. К. 28. Ед. хр. 49. Л. 1.

Леонид (Кавелин), архимандрит]. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни. М.,1876. — С.12.

Записка о возникновении монастыря Оптиной пустыни (отрывок). Втор. пол. ХIХ в. // НИОР РГБ. Ф. 213. К. 28. Ед. хр. 49. Л. 1 об. — 2.

Синодик Оптиной Пустыни. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 327.

Записка о возникновении монастыря Оптиной пустыни (отрывок). Втор. пол. ХIХ в. // НИОР РГБ. Ф. 213. К. 28. Ед. хр. 49. Л. 2.

Православные русские обители. Составитель Сойкин П.П. — СПб.: Воскресение, 1994. — 712 с.

Последний раз название «Макарьевская» встречается под 1799г. См.: НИОР РГБ. Ф.213. К.4. Ед.хр.13. Л. 48.

Синодик Оптиной Пустыни. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 327.

Ераст (Вытропский), иеромонах. Историческое описание Козельской Оптиной пустыни и Предтечева скита. Свято-Введенский монастырь Оптина Пустынь, 2000. – С. 11.

Строев П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. СПб.: тип. В.С. Балашева, 1877. — 1136 с

До начала ХVIII века настоятели Оптиной пустыни назывались «строителями». Такая должность была и во многих других маленьких монастырях, позднее в некоторых монастырях она стала существовать наряду с настоятельской и означать заместителя настоятеля.

Дело по прошению игумена Козельской Введенской Оптиной пустыни о понуждении Козельского купеческого общества к возвращению мельницы и земли принадлежащей Оптиной пустыни. // ГАКО. Ф. 903. Оп. .1 .Д.28. Л. 8.

Кавелин Л. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни. Изд. 3-е, М., 1876, стр. 23.

Ераст (Вытропский), иеромонах. Историческое описание Козельской Оптиной пустыни и Предтечева скита. Свято-Введенский монастырь Оптина Пустынь, 2000. – С. 17.

Книга вкладная Козельской Введенской Оптиной пустыни за 1675 – 1784 гг. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 326.

Кавелин Л. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни. Изд. 3-е, М., 1876. — С. 29.

Книга вкладная Козельской Введенской Оптиной пустыни за 1675 – 1784 гг. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 326. Л. 13.

Кавелин Л. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни. Изд. 3-е, М., 1876. – С. 35.

Опись церковных строений и церковной утвари в Козельской Оптиной пустыни. 1724 г. // НИОР РГБ. Ф. 213. К. 16. Ед. хр. 7. 18 л.

Опись церковных строений и церковной утвари в Козельской Оптиной пустыни. 1724 г. // НИОР РГБ. Ф. 213. К. 16. Ед. хр. 7. Л.1.

Тамже. Л. 2об.–3.

Ераст (Вытропский), иеромонах. Историческое описание Козельской Оптиной пустыни и Предтечева скита. Свято-Введенский монастырь Оптина Пустынь, 2000. – С. 33.

Книга вкладная Козельской Введенской Оптиной пустыни за 1675 – 1784 гг. // НИОР РГБ. Ф. 214. Опт. – 326. Л. 22.

Сын стольника А. Шепелева, генерал-аншеф, обоих российских орденов кавалер, участник 37 сражений, похороненный в Никольской церкви г. Козельска (построенной также на его средства); его сын был организатором конного ополчения, сформированного в 1812 г. в селе Березичи. Ополчение это прославилось в боях под Тарутиным и Малоярославцем.

Ераст (Вытропский), иеромонах. Историческое описание Козельской Оптиной пустыни и Предтечева скита. Свято-Введенский монастырь Оптина Пустынь, 2000. – С. 41.

Там же. С.43

Кавелин Л. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни. Изд. 3-е, М., 1876. – С. 59.

Архимандрит Мелхиседек (Артюхин) Оптина пустынь занимает особое место в нашей духовной культуре. О феномене этого монастыря, о его старцах, их заветах и уроках – наша беседа с одним из первых насельников возрожденной в 1988 году Оптиной пустыни, настоятелем ее московского подворья – храма святых апостолов Петра и Павла в Ясеневе пресс-секретарем Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

Братство святых

Отец Мелхиседек, почему именно здесь, в Оптиной пустыни возник феномен старчества? В чем уникальность этой обители?

Об Оптиной пустыни историк Г.П. Федотов однажды сказал, что Саров и Оптина пустынь – два самых жарких костра, вокруг которых грелась вся Россия. Старец Варсонофий Оптинский, в прошлом полковник штаба императорской армии, служил в Казани, и ему оставалось несколько месяцев до производства в генералы – и вдруг он все бросил, чтобы стать монахом. Пожив в Оптиной пустыни, он в духовном озарении написал такие строки:

Ясней здесь небеса и чище их лазурь…

Мирской ярем нося и скорбный совершая

Тернистый жизни путь,

Сподобился я видеть отблеск рая.

Такая вот в Оптиной пустыни сложилась духовная обстановка.

О том, чем удивительна Оптина, один из наших историков сказал так: многие монастыри имели своих подвижников – это и преподобный Сергий, и преподобный Никон, и старец Серафим Саровский, но в Оптиной были не только святые – там было святое братство. Это было уникальное средоточие духовности – целый монастырь!

Епископ Игнатий (Брянчанинов), наш величайший архипастырь, бывший учеником старца Льва, написал о настоятеле Оптиной пустыни архимандрите Моисее такие слова: «Отец Моисей терпеливым ношением немощей братии сумел собрать в Оптиной пустыни такое святое братство, которого не было и, думаю, не будет в России». Это оценка выдающегося архипастыря.

Однажды зажегшаяся свеча разгорелась многими светильниками. Старцы Лев и Макарий были в одно время. Единовременно – два старца! Преподобный Амвросий был духовным чадом старцев Льва и Макария. Учениками старца Амвросия Оптинского были старцы Иосиф, Варсонофий и Нектарий. И дальше-дальше-дальше… И закончилось в 1938 году расстрелом последнего настоятеля, архимандрита Исаакия (Бобракова). Получается, что около 100 лет – не прерывающаяся цепь святых людей. И уникальность Оптиной пустыни состоит в том, что она прославилась не отдельными личностями, а тут создалось целое святое монастырское братство.

Да, были проблемы, искушения, не все так гладко шло, но самое главное – что на протяжении 100 лет светильники эти не прекращались.

О том, что над обителью был особый Промысл Божий, говорит то, что в ней не было ни чудотворных икон, ни чудотворных мощей, ни особых святынь, которые бы привлекали паломников. В Оптину пустынь потянулись за старчеством и богомудрым советом. Именно старцы стали славой обители, животворным духовным родником. Старец Варсонофий Оптинский однажды сказал:

Исчезнет без труда твоя печаль,

И ты увидишь в полном изумленье

Иной страны сияющую даль,

Страну живых, страну обетованья.

Страна живых, страна обетованья.

А как бы вы истолковали эти слова об Оптиной пустыни: «страна живых»?

Почему живых? Смерть может наступить гораздо раньше, чем остановится сердце, чем откажут почки, прекратит свою деятельность головной мозг, – смерть может наступить, когда из жизни уйдет вера, любовь. И наоборот, когда человек живет верой и духом, даже если он лежит как бревно, парализованный, но у него работает голова, работает сердце, – такой человек живее всех живых.

В Оптиной пустыни был слепой и парализованный монах Карп. Братия за ним ухаживали. И был в монастыре такой обычай: в великие праздники приходили братия петь церковные песнопения, и однажды один из них увидел его такое вот несчастное состояние и в духовном сострадании сказал: «Отец Карп, какой же ты несчастный человек! Все лежишь и лежишь!» – «Я несчастный?! Я не несчастный. Я хоть и лежу, да на Бога гляжу». Однажды этот инок сказал старцу Амвросию: «Вот, так жалко отца Карпа… Переживаю о нем: несчастный человек, лежит, да еще слепой. Нужно бы уход за ним организовать потщательней». Старец Амвросий ему отвечал: «Карп хоть слеп, да видит свет» – то есть тут такое мощное состояние человеческой души, которая преодолевает страдание и несет крест с благодарностью. Вот таких людей была целая страна. Страна живых, страна обетования.

«Ничего так не ищет русский человек, как святыни»

Почему же с такой злобой ополчились на святых подвижников в XX веке? Да уже и в XIX-м Церковь и ее святые у многих образованных людей были, мягко говоря, не в чести… Выискивали недостатки, подкарауливали ошибки и падения…

Всю суть негативного отношения к Церкви объясняет Достоевский. Он сказал однажды: «Русский человек ничему так не радуется, как падению праведника, и говорит: «А-а-а! Если такие столпы, если такие светильники пали, то что же спрашивать с нас, простых людишек? Если такие не смогли удержаться, то что мы, простые люди?” И грехопадением праведника оправдывают свой грех и свою нечестивую жизнь».

Но тот же Достоевский пишет: ничего так не ищет русский человек, как святыни и святого, чтобы найти ее и его и поклониться; и говорит: «У меня неправда, у меня грех, у меня беззаконие, но должна же быть где-то эта правда, эта святыня, эта чистота, эта святость?» – взыщет ее и поклонится ей.

И, кстати, Петр I однажды сказал: «Оправдывать свои грехи, ссылаясь на чужие, – это все равно что умываться грязью».

Поэтому тянулись люди в Оптину: потому что тут действительно были подвижники, и не один-два, а целое братство.

Про старца Амвросия Лев Толстой сказал потрясающую вещь: «Этот почти парализованный человек, вечно болящий и на одре лежащий, который еле мог перекреститься, принимал в день десятки и сотни посетителей, еле говоря им что-то на пользу души, и к нему тянулись люди со всех концов России, и мне кажется, что этот человек сделал для духовной жизни России больше, чем все ее бытоулучшители». Лев Толстой несколько раз был в Оптиной. Под конец жизни он был у своей родной сестры – насельницы Шамординского монастыря монахини Марии, и сказал ей: «Знаешь, Машка, я бы согласился пойти в Оптину пустынь и стать там простым послушником – (граф, всемирно известный писатель!) – и выполнять там любую черную работу, но только при одном условии: чтобы эти монахи не заставляли меня молиться!»

То есть самый тяжелый труд – духовный труд. Все что угодно легче: вагоны разгружать… – только не молиться.

Сюда ведь приезжали почти все столпы нашей словесности…

Даже если мы просто перечислим тех, кто вращался вокруг Оптиной, мы поймем ее значение. Одних только писателей сколько сюда приезжало! Гоголь дважды был в Оптиной – в 1850 и в 1851 году; Достоевский в 1876 году – самый продаваемый писатель, самый читаемый писатель, переведенный на многие языки мира. А какое у него потрясающее внутреннее видение человека! В его книге «Братья Карамазовы» узнается Оптина пустынь: то, что он увидел тут, он изобразил в этом романе. Но, конечно, старец Зосима – это не старец Амвросий, но впервые мир позитивно познакомился с монастырской жизнью и старчеством изнутри благодаря Достоевскому. Посещение им Оптиной пустыни сыграло значимую роль в его жизни, в его отношении к вере, Православию и монашеству в целом.

Петр и Иван Киреевские, Аксаковы, Тургенев, философ Соловьев, писатель Поселянин, Сергей Нилус, Алексей Толстой, Царская семья, Елисавета Феодоровна, Константин Романов – все они были в Оптиной пустыни. Из наших современников – Распутин, Солоухин, Белов, Солженицын…

Приезжал, будучи Президентом Российской Федерации, Дмитрий Анатольевич Медведев…

Это было в 2010 году?

Да. В 2010 году Дмитрий Анатольевич Медведев в его бытность Президентом был в Козельске и присвоил Козельску звание Города воинской славы, тогда он посетил и Оптину пустынь, и Предтеченский скит.

Когда в скиту не знали, что ему подарить, привели Дмитрия Анатольевича Медведева в келью старца Амвросия и сказали: «Вот в этой келье, в этом месте жил этот великий человек». И скитоначальник, отец Тихон, подарил ему молитву Оптинских старцев, красиво оформленную, и говорит: «А хотите, я Вам ее прочитаю?» И он прочитал молитву, на что Дмитрий Анатольевич Медведев заметил: «Какая всеобъемлющая молитва!»

В этой молитве есть какая-то простота, мудрость, которая понятна всем, а где просто, там ангелов со сто. Сколько раз мы ее дарили разным директорам кирпичных заводов, руководителям типографий, медикам, военным, и все были очень благодарны! И у многих руководителей, у которых я бывал, видел ее на стене или на столе под стеклом. Она написана в Духе и Духом.

Почему эта удивительная молитва родилась именно в Оптиной?

Потому что Оптина пустынь – это золотая чаша, в которую сливалось все лучшее, духовное вино России. Святые бывали во многих монастырях, а святое братство – только здесь. Старцы жили Богом, дышали Богом, и у старцев Бог был на первом месте, а когда Бог на первом месте, тогда все остальное на своем. Тогда просвещаются ум и сердце, и от избытка сердца уста глаголют такие богодухновенные молитвы.

Бог слушает послушных

Почему нам так важно знать и хранить опыт старцев?

Потому что, кто сам себе советчик, тот сам себе враг. Отец Иоанн (Крестьянкин) мне говорил: «Читайте книги Оптинских старцев: в них вы найдете ответы на все ваши духовные вопросы». Ведь для нас важно иметь мнение святых отцов и в той или иной ситуации его применять, а не от своего ума действовать. Остались труды старцев, их письма, свидетельства об их жизни – сейчас уже многое издано, а спасение, как известно, во многом совете.

Как вы видите феномен старчества?

На могильном памятнике многих людей можно было бы написать следующие слова: они жили и не знали, для чего жили. Оптинские старцы знали, для чего живут. Они знали, может быть, немногое, но они знали почти все о главном, и это знание о главном – это духовная гениальность. Что такое старчество? – Это духовная гениальность. А что такое гениальность? – Это 90% труда и 10% осенения свыше. Это все не на пустом месте возникло. Бог слушает послушных. Каждый из старцев в свое время был учеником. Лучше называться учеником ученика, чем собирать бесполезные плоды своеволия. И за это ученичество, за искреннее послушание Господь дал им дары, которыми они сами потом делились: дар врачевания, дар видения духовной жизни… (Замечу: а самое страшное – это имитация такого дара. Когда люди, этого дара не имеющие, поступали так, как будто они имели этот дар, – руководили человеком, не видя Божией воли о нем.)

Старец Амвросий, бывало, медлил с ответом на заданный ему вопрос: «А я пока не слышу». То есть каждый из Оптинских старцев искал слышания воли Божией. Каждый из них был послушным. А Бог слушает послушных.

У старца Амвросия учителем был преподобный Лев?

Старец Лев, который звал его химерой, пустоцветом, но это уже была особенность старца Льва. Он бесконечно любил его и укорял его для духовной пользы, зная, что тот может это вынести.

«Для монаха укоризна и нравоучение – все равно что для ржавого железа щеточки», – говорил старец Амвросий. Из-за любви старец Лев так поступал. «И ржавчину с меня снимал усердно», – вспоминал старец Амвросий.

А какой из Оптинских старцев вам ближе всего?

Наверное, Лев, Макарий, Амвросий, Варсонофий. Но по характеру все-таки, наверное, Варсонофий и Лев.

Понимать, для чего живешь

Отец Мелхиседек, вы были одним из первых насельников возрожденной в 1988 году Оптиной пустыни. А бывали здесь до этого?

В 1984 году. Я тогда учился в семинарии. И вот выпали выходные дни – 7 и 8 ноября. Когда-то я слышал, что есть такая Введенская Оптина пустынь… И я поехал туда с другом. На Киевском вокзале встретились с еще двумя студентами, которым пришла такая же мысль. Потом двое из этих четырех в 1988 году стали насельниками Введенской Оптиной пустыни – иеромонах Феофилакт (Безукладников), который теперь архимандрит и наместник Новоиерусалимского монастыря, и я.

А что-нибудь Оптинские старцы говорили о будущем возрождении России?

У старца Анатолия Оптинского было пророчество: «Корабль будет разбит, но и на обломках и щепках спасаются. Но не так будет с Россией: волей Божией корабль вновь соберется во всей своей красе и пойдет своим, Богом установленным курсом. Россия воспрянет и материально будет небогата, а духом будет богата, и в Оптиной еще будет семь столпов и семь светильников».

Почему и сейчас не прекращается поток паломников в монастыри?

Иван Ильин сказал: «В душе человека неизбывна тяга к святыне». А Достоевский определил это на века, написав: «Русский человек, если не поймет, для чего ему жить, он и жить не захочет, и скорее изничтожит себя, если даже вокруг будут только одни хлебы». Поэтому люди ищут не хлеба, а ищут смысла. В жизни человека есть два важных дня: день, когда он родился, и день, когда он понял, для чего родился. А люди подчас живут так, как будто никогда не придется умирать, а умирают так, как будто не придется жить. Но напомню: кто сам себе советчик, тот сам себе враг, лучше называться учеником ученика. Поэтому и искали руководства, чтобы не наломать дров. Например, Ф.М. Достоевский в 1876 году после смерти сына Алексея за сотни верст приехал из Питера в Оптину!

Оптина пустынь – это некий духовный фокус, от соприкосновения с которым возгорается дух, как под лупой. Старец Анатолий Оптинский сказал: не отбивайтесь от Оптиной пустыни; скольких она сделала и скольких она еще сделает небожителями!

С архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным)
беседовал Никита Филатов

24 января 2019 Источник: Московский Сретенский монастырь