Переворот колчака

ВЗЛЕТ И ПАДЕНИЕ

18 ноября 1918 г. в результате военного переворота, А.В. Колчак был избран Верховным правителем России с производством в полные адмиралы. Переворот был произведен не столько самим Колчаком, сколько «под Колчака», который был наиболее крупной, известной фигурой в Сибири. Власть Александра Васильевича признали руководители основных формирований белых в других районах России. В его руках оказался золотой запас России, он получил военно-техническую помощь от США и стран Антанты.

В ноябре 1919 г. под натиском Красной армии оставил Омск; в декабре поезд Колчака оказался блокированным в Нижнеудинске чехословаками; 4 января 1920 г. он передал всю полноту уже мифической власти Деникину, а командование вооруженными силами на Востоке — Семенову. Колчаку союзным командованием была гарантирована безопасность, однако в обмен на обеспечение беспрепятственного выезда союзнических миссий, чехословаки 15 января по указанию генерала Жанена передали адмирала иркутскому ревкому.

Понимая, что его ждет неминуемая казнь, на допросах он дал обширные показания «для истории». Распоряжение о расстреле было передано Иркутскому ревкому через члена РВС 5-й армии И.Н. Смирнова. Александр Васильевич был расстрелян вместе с председателем Совета министров В.Н. Пепеляевым. По официальной версии, расстрел совершен из опасения, что прорывающиеся к Иркутску части генерала Каппеля имеют целью освободить Колчака.

Биография Колчака на сайте «Белая Россия»

СТИХИ О КОЛЧАКЕ

Реют мачты над волнами,

Вьется гордый Русский флаг:

То идет на бой с врагами

Славный адмирал Колчак.

Поручик Ключкарев

И тоскуя по морскому валу,

И с лицом скоробленным, как жесть,

Я прошу: «Отдайте адмиралу

Перед смертью боевую честь…»

И теперь в груди четыре раны.

Помню я, при имени моем

Встрепенулись синие наганы

Остроклювым жадным вороньем.

И сомкнулось Время, словно бездна,

Над моей погасшею звездой.

А душа в глуби небес исчезла,

Словно в море кортик золотой…

Сергей Марков

ГЛАЗАМИ ЛИЧНОГО АДЪЮТАНТА

В ночь на 18-е ноября 1918 года три члена Директории: Авксентьев, Зензинов и Аргунов и Министр Внутренних Дел Роговский были арестованы группой офицеров во главе с казаками, полковниками Волковым, Красильниковым и Катанаевым. Тотчас же собрался Совет Министров, и ввиду создавшегося положения и возможных эксцессов было решено, взяв всю полноту власти в свои руки, передать ее в руки военного. Намеченных кандидатов оказалось двое: генерал Болдырев и адмирал Колчак. Первый получил один голос, и Адмиралу была вручена Верховная Власть, которую Адмирал принял как Крест. Блестящая патриотическая речь его произвела неописуемое впечатление на всех присутствующих… у многих были видны слезы на глазах!..

Арестованных членов Директории под иностранной охраной вывезли в Китай с правом ехать куда угодно, и каждый из четырех получил по 75 000 рублей, что составляло по тогдашнему курсу солидную сумму на иностранную валюту. Считая недопустимым покушение на Верховную Власть, Адмирал Колчак предал офицеров, произведших «переворот», Волкова, Красильникова и Катанаева, военному суду, который, однако, вынес этим офицерам оправдательный приговор.

ТРОЦКИЙ. РОССИЯ ИЛИ КОЛЧАК?

Всколыхнулась страна. Надвинувшаяся с востока опасность пробудила великую энергию трудовых масс. Силы мобилизуются, воля сосредоточивается, — готовится отпор. Конечно, страна устала. За долгий ряд лет накопилась эта усталость. Трудовой подъяремный народ не выходил из состояния усталости никогда. В усталом виде он был брошен в пекло империалистической бойни. Февральская революция поманила его призраком освобождения, а затем обманула и увеличила усталость.

Октябрьская революция пробудила силы народа, указала ему путь выхода. Но эта же Октябрьская революция, ставшая страшной угрозой для буржуазии всего мира, положила начало ряду бешеных походов и атак на рабоче-крестьянскую власть. 17 месяцев мы ведем почти непрерывную борьбу. На нас нападают, мы обороняемся. Рабочие и крестьяне не хотели и не хотят войны, но они не хотели и не хотят превратиться снова в вьючных скотов, которых будут водить по команде Колчака.

Истощенная страна оборонялась и обороняется, истекая кровью. На усталость страны рассчитывали сперва немецкие империалисты, потом англо-французские хищники, а теперь Колчак. Он сам, разумеется, сознает, что с многомиллионной рабоче-крестьянской Россией ему не совладать. Но он рассчитывает на то, что у народа опустятся руки.

Столько бед, невзгод и тягот выпало на долю трудового русского народа за последние пять лет, что, казалось бы, откуда и взяться еще силе народной для сопротивления и отпора? И Колчак надеется: поникнет головой русский рабочий, упадет сердце русского крестьянина, опустятся у них руки, и скажут они: «нет у нас больше сил на сопротивление, пускай приходит, кто хочет — Колчак, английский король, японский микадо; пускай грабят, душат, пускай делают, что хотят, — мы больше сопротивляться не можем и не хотим». Вот на что рассчитывает Колчак.

Действительно, если бы надломился дух народный, тогда пришла бы гибель наша.

Но этого нет, этого не будет!

На наших глазах совершается великое дело. Грозная опасность вызвала в народных недрах новый прилив энергии и силы. Так бывает и с отдельным человеком. Усталый, истомленный, полусонный бредет он лесной дорогой, готовый свалиться у первого пня и заснуть мертвым сном. Но вот в лесной вечерней тиши послышался ему разбойничий посвист, — и полумертвый от усталости путник встряхнулся, пробудился, вперяет взор в сумрак, рукой сжимает дубину, камень, нож, что есть под рукой. Смертельная опасность пробудила в нем упавшую энергию.

Русский народ сейчас великий путник. Сбросив со своих плеч цепи старого рабства, идет он к новым великим целям — к устройству честной, справедливой, трудовой и счастливой жизни, основанной на началах братского труда. Но путь тяжел. Подъемы и спуски, ухабы и овраги, и острый щебень под ногами. И ядовитые гады прячутся под камнями придорожными. Черное воронье, зловеще каркая, кружится над головой и ждет добычи. Но путник, преодолевая препятствия, истощенный голодом, идет к своей цели. Моментами кажется, что он остановился — не то от усталости, не то от раздумья. Даже как будто сомнение шевельнулось в его душе: дойду ли?

Вот такой момент уловил Колчак. Он изловчился, сосредоточил все, что у него было, и ударил из сибирского тыла по русскому народу. «Ты истощен, пролетарий; ты устал, крестьянин. У вас сердце дрогнуло, у вас руки опускаются, — стало быть, теперь вы будете мои. Я подомну вас под себя, я закую вас в железо, я надену на вас новый намордник самодержавия, калеными, стальными прутьями я заставлю вас по-прежнему служить вашим вековым господам — помещикам, фабрикантам, генералам и адмиралам. И снова станет Россия царской и дворянской».

Но не рассчитал Колчак. Усталость народную он подметил правильно. Усталость эта есть у всех. Вся страна хочет мира и спокойного труда. Но есть не только усталость. Есть в народе сознание, несокрушимая воля — к свободе, к независимости и к счастью. Нынешняя Россия — новая Россия, не дворянская, не буржуазная, не царская, не колчаковская, а рабоче-крестьянская. Прозвучал на всю Россию вечевой колокол тревоги, и не только рабочие Петрограда и Москвы, не только трудовое население Поволжья, которому непосредственно угрожает Колчак, но и крестьяне самых захолустных уездов и волостей услышали и поняли, что последний сильный и опасный враг угрожает всему, что народом завоевано, и, главное, — всей его будущности. Перед каждым рабочим и крестьянином, перед каждым сознательным и честным солдатом Красной Армии вопрос стоит теперь так: кому жить, а кому погибать — России или Колчаку?

Россия — это трудящиеся, которые взяли в свои руки управление страной и принялись залечивать ее старые раны и язвы и строить новую разумную жизнь. Россия — это многомиллионный народ, который желает жить в мире и братстве со всеми другими трудовыми народами. Россия — это молодые и грядущие поколения, дети наши, внуки и правнуки, которым мы передадим страну, освобожденную от того варварства и зверства, которые тяготели над нею веками.

Колчак — это воплощение всей старой неправды русской жизни. Превратить всю страну в страшную каторжную тюрьму, где надсмотрщиками и палачами были бы обиженные ныне эксплуататоры, а каторжниками — трудовые рабочие и крестьяне, — такова единственная цель колчаковского похода. …

Колчак — единственная серьезная опасность. Эта опасность будет преодолена, устранена, задушена. Рабоче-крестьянская Россия хочет жить и будет жить.

Гибель и смерть Колчаку!

Да здравствует рабоче-крестьянская Россия!

«В пути» N 34, 20 апреля 1919 г.

КОЛЧАК. РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ОБРАЗ ПРАВЛЕНИЯ Я СЧИТАЛ ОТВЕЧАЮЩИМ ПОТРЕБНОСТЯМ СТРАНЫ

До революции 1917 г. я считал себя монархистом… я считал, что монархия, вероятно, будет совершенно уничтожена, для меня было ясно, что восстановить прежнюю монархию совершенно невозможно, а новую династию в наше время уже не выбирают, я считал, что с этим вопросом уже покончено, и думал, что, вероятно, будет установлен какой-нибудь республиканский образ правления, и этот республиканский образ правления я считал отвечающим потребностям страны.

Из ответов арестованного адмирала А.В.Колчака на вопросы следственной комиссии Иркутского ревкома (январь 1920 г.) Архив русской революции. Т. 10.

21 ноября в аукционном доме Drouot в Париже состоится необычная распродажа. На торги выставляется семейный архив адмирала Александра Колчака, Верховного правителя России с ноября 1918-го по январь 1920 года. Даже для экспертов, готовивших эти торги, задача эта оказалась далеко не простой, в том числе с моральной и этической точки зрения.

Это – один из самых непростых аукционов в его практике, говорит Иван Бирр, французский эксперт в области русских архивных документов и живописи. По его словам, во Франции еще не было аукционов такого масштаба, связанных с российской историей: «Иногда попадаются отдельные документы, связанные с лидерами Белого движения – такие как письма генералов Миллера, Краснова, Врангеля, Юденича, Деникина. Но это – два, три, четыре, пять документов. А чтобы целый семейный архив – такого не было никогда».

Смотри также ФСБ рассекретила дело адмирала Колчака, но доступ к нему закрыт

В архиве Колчака около 300 лотов. По словам Ивана Бирра, выставляемые на торги предметы – очень разные. Есть там, к примеру, книги, которые можно найти и в государственных библиотеках. Есть около ста фотографий, но в основном это семейные фотографии супруги адмирала Развозова, и только около десятка фотографий с Александром Колчаком. Есть также дневники и стихи Софьи Федоровны – жены Колчака. Непосредственное отношение к семье адмирала имеют примерно 150 лотов, говорит эксперт. Еще одна сложность для него заключалась в оценке архива:

Александр Колчак в возрасте семи лет

– Я лично как потомок белых эмигрантов считаю, что он цены не имеет. Но я все же должен был поставить цену. Если письмо Наполеона стоило около тысячи евро, то я поставил тысячу евро за письмо Колчака. Есть лоты немного подороже. Есть, например, оригинал собственноручно написанной декларации Омского правительства. Я считаю, такой документ в принципе цены не имеет.

Иван Бирр работал над подготовкой архива Колчака к аукциону в течение полугода. Работа эта началась после того, как 10 марта в Париже скончался внук адмирала Колчака – Александр Ростиславович Колчак, бережно хранивший семейный архив.

Жизнь у Александра Колчака-младшего была бурной и интересной. «Он уезжал в Америку, впоследствии вернулся во Францию, у него трое детей, которые живут за пределами Европы», – рассказал Иван Бирр. Внук Колчака был любителем джазовой музыки. В США много занимался архивами в разных библиотеках, работал художником-карикатуристом. Скончался во Франции, в доме престарелых Сен-Женевьев-де-Буа, где свои последние годы провела и супруга бывшего верховного правителя, Софья Колчак. «Изначально это был Русский дом. Теперь там уже мало русских, но память осталась», – рассказывает французский эксперт:

Я считаю, что этот архив цены не имеет

– Две дочери Александра и Софьи Колчак умерли еще в России, в маленьком возрасте. У них остался один сын – Ростислав, Славушка, как они называют его в письмах. Во Франции эта семья, уехавшая туда еще до гибели Колчака в Сибири, жила очень бедной эмигрантской жизнью. Софья Колчак хранила очень много документов, которые, я думаю, она получила через российское дореволюционное посольство, которое здесь осталось и после прихода к власти большевиков. Эти документы и составляют главную ось архива. Ростислав Колчак женился на дочери адмирала Развозова – Екатерине. Адмирал Развозов (он умер в большевистской тюрьме в Петрограде в 1920 году. – РС) был приятелем Александра Колчака, они вместе служили во время русско-японской войны в Порт-Артуре, занимались репатриацией русских офицеров, которые были взяты в плен и находились в Японии. Ростислав служил во французской армии во время Второй мировой войны. Он взял с собой на фронт Евангелие своего отца, которое сам Колчак в молодости, когда он был полярным исследователем, брал с собой в экспедицию. Через документы архива можно все это проследить. Ростислав Колчак попал в плен к немцам. В архиве есть фотографии Ростислава во французской форме в немецком плену. У них с супругой родился сын, Александр. Мы его называем Александр Второй Колчак. Именно его архив мы продаем.

Письмо Ростислава Колчака отцу

Наследники архива – трое детей Александра Колчака-младшего, правнуки адмирала. Они не захотели далее хранить его в семье. «Сперва его пришлось бы разделить между ними, и это значительно снизило бы его ценность. Мы с супругой три-четыре месяца работали с этим архивом, и мы можем подтвердить, что морально и духовно это очень тяжелое наследство», – говорит Иван Бирр:

Здесь появляется Колчак как человек

– Колчака многие знают, читали о нем книги Сергея Мельгунова и других историков. Но здесь появляется Колчак как человек. Все-таки это его письма к супруге. Там их около ста двадцати. Супруга – его ближайший советник. На протяжении русско-японской войны, Первой мировой войны, гражданской войны он пишет жене каждые три-четыре дня. И у вас постепенно появляется живой образ человека. Новых фактов мало, но многие исторические реалии принимают другой оттенок благодаря этим письмам.

Александр Колчак в 1909 году

Из свидетельств офицеров, находившихся в ближайшем окружении Колчака в период его пребывания в Омске, может сложиться впечатление, что он был идеалистом, нередко проявлял детскую наивность и непонимание исторической и политической ситуации, сложившейся к тому моменту в России и в мире. Иван Бирр не согласен с этой точкой зрения:

– От начала и до конца это был человек очень цельный. Это в настоящем смысле слова человек службы. Он служил России. Вся его жизнь, смысл его творчества, его военной карьеры – это служение России. Он присягнул. Он борется против немцев. Он убежден, что эту войну надо закончить. Россия дала слово, что будет воевать до конца. И он решил завершить это дело. Он далеко не наивен. Он искал помощи за границей. Осмыслив революцию, Колчак понял, что Россия не может быть одна, что она должна войти в круг других великих наций – Франции, США, Британии. И это глубоко чувствуется. Он считает: это были наши союзники (во время Первой мировой. – РС) и надо с ними продолжать. Правда, союзники оказались не слишком верными, но это уже другое дело. И он сам в последних своих письмах пишет, что союзники играют двойную игру. Он совсем не питал иллюзий, но знал, что не может действовать иначе и что необходимо, как он пишет, полностью искоренить большевизм, без чего Россию невозможно будет воссоздать.

Он совсем не питал иллюзий, но знал, что не может действовать иначе

– Из переписки адмирала с Софьей Федоровной создается впечатление, что вплоть до октября 1919 года он продолжал верить в способность его армии дать отпор натиску большевиков?

– Да. Надо сказать, если исследовать этот вопрос по другим источникам, что, если бы Троцкий не взял в руки Красную армию, не реорганизовал ее, в принципе у Белого движения была возможность одержать победу. Есть одно письмо к сыну, где он говорит: «Дорогой Славушка, наверное, зимой я закончу с войной, и мы снова увидимся». У белых все-таки был очень большой тыл. Было золото, все международные организации еще существовали. Мы знаем, как это закончилось, но он этого не знал. Если говорить о характере, который прослеживается через эти письма, то это человек, который дал слово, и, даже если это было уже невозможно, он решил завершить начатое дело – истребление большевизма.

– Помимо переписки Колчака с супругой на аукцион выставлены ее дневники, которые она долгие годы, до последних дней жизни, продолжала вести во Франции.

– Софья Федоровна Колчак была очень грамотной и одаренной женщиной. Там есть очень много стихотворений, некоторые из них очень хорошие. Но как мемуарист она пишет шатко. Она постоянно возвращается к своей молодости. Это – круг воспоминаний. Около ста страниц – описание ее молодости. Это тоже очень интересно, описывается дворянский быт. И постепенно появляются воспоминания о Колчаке, особенно в молодости, это то, что мы почти о нем не знаем. Там есть одна фотография, где ему семь лет. Она вспоминает, как в 14 лет она увидела молодого кадета морского корпуса, очень робкого, застенчивого, который тогда занимался наукой.

Один из документов из архива Колчака относится к периоду, когда он в 1917 году командовал Черноморским флотом

– Речь идет об одном из ценнейших личных архивов, когда-либо выставлявшихся на аукцион. У многих специалистов, да и у обычных людей мысль об этом вызывает очень тягостное чувство. Архив может разойтись по частным коллекциям. Означает ли это его утрату для будущих поколений?

Я очень надеюсь, что когда-то это будет издано

– В составленном мной каталоге я поместил максимальное количество текстов, по-русски. То есть главное все-таки будет сохранено. И я очень надеюсь, что когда-то это будет издано, ибо там нет авторских прав. У меня есть копии, и, как будет время, я думаю все это издать. Копии всех главных документов – не всего архива, потому что над таким объемом пришлось бы работать целый год. Но все, что написано рукой Колчака, сохранено, и, я думаю, через три-четыре года работа будет закончена и можно будет это издать.

Официальные российские представители не предприняли реальных усилий, чтобы приобрести этот архив, говорит Иван Бирр:

– Я знаю, что они написали, что хотят приобрести, но ничего не предложили конкретного. Надо все-таки поставить себя на место Колчаков. Их прадедушек убили, с материнской и с отцовской стороны, а теперь надо еще и подарить архив. Я готовлю и другие аукционы, через год-два, коллекции тоже просто фантастические. Архивы имеют свою историю. Может быть, кто-то купит их для российского государства, чтобы они были в государственных хранилищах. Но они имеют свою жизнь, всё это не потеряно, далеко не потеряно.

УФИ́МСКАЯ ДИРЕКТО́РИЯ (Вре­мен­ное все­рос­сий­ское пра­ви­тель­ст­во), ус­то­яв­шее­ся на­зва­ние пер­во­го ан­ти­боль­ше­ви­ст­ско­го пра­ви­тель­ст­ва, при­знан­но­го все­рос­сий­ским ря­дом др. гос. об­ра­зо­ва­ний в Гражд. вой­ну 1917–22. Сфор­ми­ро­ва­на 23.9.1918 т. н. Уфим­ским гос. со­ве­ща­ни­ем (8–23 сент., пред. – эсер Н. Д. Авк­сен­ть­ев), в ко­то­ром уча­ст­во­ва­ли пред­ста­ви­те­ли Ко­ми­те­та чле­нов Уч­ре­ди­тель­но­го со­б­ра­ния, Вре­мен­но­го си­бир­ско­го пра­ви­тель­ст­ва, Ураль­ско­го вре­мен­но­го пра­ви­тель­ст­ва, Башк. пра­ви­тель­ст­ва, Алаш-Ор­ды (пра­ви­тель­ст­во ка­зах. ав­то­но­мии), Врем. пра­ви­тель­ст­ва Эс­то­нии, а так­же ураль­ских и си­бир­ских ка­зачь­их войск, пар­тий эсе­ров, мень­ше­ви­ков, эне­сов и ка­де­тов, Сою­за воз­ро­ж­де­ния Рос­сии и др. Из­бран­ные чле­ны пра­ви­тель­ст­ва (Ди­рек­то­рии): Авк­сен­ть­ев (пред.), ка­дет Н. И. Ас­т­ров, ген.-л. В. Г. Бол­ды­рев, пред. Врем. си­бир­ско­го пра­ви­тель­ст­ва П. В. Во­ло­год­ский, пред. Вре­мен­но­го пра­ви­тель­ст­ва Се­вер­ной об­лас­ти Н. В. Чай­ков­ский. Фак­ти­че­ски в У. д. вме­сто от­сут­ст­во­вав­ших Ас­т­ро­ва и Чай­ков­ско­го вхо­ди­ли их за­мес­ти­те­ли ка­дет В. А. Ви­но­гра­дов и эсер В. М. Зен­зи­нов, в её ра­бо­те так­же уча­ст­во­ва­ли за­мес­ти­те­ли Авк­сен­ть­е­ва и Во­ло­год­ско­го – эсер А. А. Ар­гу­нов и мин. нар. про­све­ще­ния Врем. си­бир­ско­го пра­ви­тель­ст­ва В. В. Са­пож­ни­ков. 4.11.1918 при Ди­рек­то­рии был соз­дан Со­вет ми­ни­ст­ров, вклю­чав­ший боль­шин­ст­во ми­ни­ст­ров Врем. си­бир­ско­го пра­ви­тель­ст­ва (по­лу­чи­ли ста­тус ми­ни­ст­ров Врем. все­рос. пра­ви­тель­ст­ва). Ди­рек­то­рия об­ла­да­ла за­ко­но­дат. и рас­по­ря­дит. вла­стью, Со­вет ми­ни­ст­ров – ис­пол­ни­тель­ной. Пер­во­на­чаль­но Ди­рек­то­рия на­хо­ди­лась в Уфе, 9 окт. из-за на­сту­п­ле­ния РККА пе­ре­еха­ла в Омск. Гра­мо­той от 4.11.1918 она объ­я­ви­ла о ли­к­ви­да­ции всех об­ла­ст­ных пра­ви­тельств. Власть У. д. рас­про­стра­ня­лась на Урал, Си­бирь, Даль­ний Вос­ток и Рус. Се­вер (эти тер­ри­то­рии У. д. име­но­ва­ла «Рос. го­су­дар­ст­вом»), од­на­ко с ру­ко­во­дством Доб­ро­воль­че­ской ар­мии на Юге Рос­сии У. д. кон­так­тов не ус­та­но­ви­ла. Си­бир­ская и На­род­ная ар­мии, Че­хосл. кор­пус бы­ли под­чи­не­ны Вер­хов­но­му глав­но­ко­ман­дую­ще­му все­ми рос. воо­руж. си­ла­ми, ко­то­рым был на­зна­чен Бол­ды­рев. Из Са­ма­ры в Уфу, а за­тем в Омск в рас­по­ря­же­ние У. д. был пе­ре­ве­зён зо­ло­той за­пас быв. Рос. им­пе­рии.

Колчаковский переворот

18 ноября 1818 года

Глазами личного адъютанта Колчака

В ночь на 18-е ноября 1918 года три члена Директории: Авксентьев, Зензинов и Аргунов и Министр Внутренних Дел Роговский были арестованы группой офицеров во главе с казаками, полковниками Волковым, Красильниковым и Катанаевым. Тотчас же собрался Совет Министров, и ввиду создавшегося положения и возможных эксцессов было решено, взяв всю полноту власти в свои руки, передать ее в руки военного. Намеченных кандидатов оказалось двое: генерал Болдырев и адмирал Колчак. Первый получил один голос, и Адмиралу была вручена Верховная Власть, которую Адмирал принял как Крест. Блестящая патриотическая речь его произвела неописуемое впечатление на всех присутствующих… у многих были видны слезы на глазах!.. Арестованных членов Директории под иностранной охраной вывезли в Китай с правом ехать куда угодно, и каждый из четырех получил по 75000 рублей, что составляло по тогдашнему курсу солидную сумму на иностранную валюту. Считая недопустимым покушение на Верховную Власть, Адмирал Колчак предал офицеров, произведших «переворот», Волкова, Красильникова и Катанаева, военному суду, который, однако, вынес этим офицерам оправдательный приговор.

М.И. Смирнов про Колчаковский переворот 18 ноября 1818 года

Адмирал Колчак принял назначение на должность Военного и Морского Министра и вступил в эту должность 5-го ноября нового стиля 1918 года.

С первых же шагов деятельности директории выяснилась зависимость ее членов социалистов от комитета членов Учредительного Собрания, часть которых находилась в Уфе, а часть в Екатеринбурге. Этот комитет во главе с Черновым требовал от членов Директории-социалистов отчета в их действиях. Кроме того, он негласно занимался формированием социалистических вооруженных отрядов. Чувствовалось, что комитет членов Учредительного Собрания подготовляет переворот с целью захвата власти.

Деятельность Директории сопровождалась банкетами, потоками речей и бесконечными прениями. Между тем обстановка требовала энергичных действий. В омских общественных и офицерских кругах появились опасения за успех дела борьбы с большевиками при управлении страной Директорией. Образовался заговор с целью свержения Директории и установления единоличной диктатуры. Во главе заговора встал местный деятель, бывший член Государственной Думы В.Н. Пепеляев, в, нем участвовали представители казачества и офицерских организаций. Адмирал Колчак не знал о существовании заговора, хотя лично сочувствовал идее военной диктатуры. В начале ноября он уехал на фронт с целью ознакомления с нуждами армии и вернулся в Омск 17-го ноября, а в ночь с 17-го на 18-е ноября два члена Директории социалисты были арестованы офицерскими организациями. Утром собрался Совет Министров, который постановил признать Директорию распавшейся и поручить всероссийскую власть до окончания борьбы с большевиками и до созыва нового Учредительного Собрания одному лицу. Когда предложили наметить такое лицо, то адмирал Колчак предложил назначить Главнокомандующего фронтом генерала Болдырева. Совет Министров просил адмирала Колчака временно удалиться и во время его отсутствия избрал его Верховным Правителем.

Адмирал принял избрание Совета Министров. Он смотрел на него как на тяжелый крест, им не руководили никакие личные интересы, его единственная цель состояла в желании освободить Россию от большевиков и передать власть Национальному Учредительному Собранию. Эта цель была выражена в его обращении к населению, которое гласило: «Всероссийское Временное Правительство распалось. Совет Министров принял всю полноту власти и передал ее мне, Адмиралу Александру Колчаку. Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, объявляю, что не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности.

Главной своей целью ставлю создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру».

«Призываю Вас, граждане, к единению, к борьбе с большевизмом, к труду и жертвам».

Провозглашение адмирала Колчака не прошло вполне гладко. Находящиеся в Уфе и в Екатеринбурге члены Учредительного Собрания во главе с Черновым заявили, что они не признают власти адмирала Колчака, что они откроют фронт большевикам и будут всеми силами противодействовать новой власти. Чернов и его сподвижники были арестованы Сибирскими войсками, но по пути отбиты от них чехами. Чернов пробрался в Советскую Россию. С этого времени деятельность партии социалистов-революционеров ушла в подполье. Они заявили, что им ближе большевики, чем националисты, и во всем дальнейшем течении Гражданской войны в Сибири они занимались агитацией в армии, возбуждением против власти земств и кооперации и подготовкой заговора.

В Омске был произведен суд над деятелями переворота 18-го ноября казачьим полковником Волковым и войсковыми старшинами Красильниковым и Катанаевым, которые сами заявили адмиралу Колчаку о своем участии в перевороте. На суде выяснилась картина деятельности партии социалистов-революционеров — давление их на Директорию, выразившееся, между прочим, в телеграмме Чернова Зензинову о необходимости свержения Сибирского Правительства и в объяснении Зензинова, почему это нельзя сделать сразу, поведение Товарища Министра Внутренних Дел социалиста-революционера Раговского, занимавшегося организацией полиции партийного социалистического состава, сведения о хищениях социал-революционерами денег из казначейства на партийные цели и т.п. — все это свидетельствовало о подготовлявшемся захвате власти партией социалистов-революционеров. На суде также выяснилась негласная поддержка, оказывавшаяся Чехословацким национальным комитетом в Сибири этой партии. Волков, Красильников и Катанаев были по суду оправданы.

«Фронт… удивился перевороту»

Переворот в Омске был полной неожиданностью в Уфе; там в это время находился прибывший на несколько дней член Директории и Верховный Главнокомандующий Болдырев.

Как уже раньше упоминалось, части Народной армии, дравшиеся на Волге, отнеслись к избранию Правительства «всея Руси» равнодушно. До переворота Директория ни в чем не проявила еще своей работы, и судьба ее мало кого интересовала. В отношении армии деятельность новой власти проявилась только в некоторых производствах и в введении ношения погон.

Между прочим, в Уфе многие были против этой меры — даже генерал Войцеховский. Недостатки новой власти за ежедневной фронтовой работой не обсуждались. Поэтому-то фронт в первые дни просто удивился перевороту. Даже ярые противники эсеров говорили: «Нашли время!» Помнится. даже в разговоре по телефону с только что произведенным в генералы Каппелем, тот на сообщенную новость сказал что-то вроде, что «все это хорошо, но лучше бы прислали что-нибудь из тыла на фронт. А тут в своей среде еще могут быть недоразумения».

Для нас, находившихся в Уфе, первый вопрос был: надо не допустить на фронте никакой агитации, надо удержать все части на фронте. В этих целях генерал Войцеховский заявил Совету управляющих ведомствами требование не посылать никаких воззваний и не отдавать никаких приказаний помимо него. Не исполнившие будут арестовываться независимо от того, кто будет отдавать приказания. Кажется был издан приказ.

Совет управляющих ведомствами как бы подчинился этим требованиям, но попытался, конечно, разъяснить войскам «Учредительного Собрания» происшедшее в своем духе. Кроме того. чехи в это время еще не ушли, и была попытка произвести нажим через чехов, то есть представителя Национального Совета доктора Влассака.

Попытка не увенчалась успехом, так как генералом Войцеховским было заявлено, что он исполняет указания только Главнокомандующего, а чешские войска, пока они в районе Уфы, — только Командующего группой.

Вскоре появилось знаменитое обращение Омска ко всем, всем, через головы даже старших начальников об аресте учредиловцев, где бы они ни оказались. Это приказание в Уфе войскам передано не было — как вносившее раздор, а также не было сразу и исполнено. Ни Директории, ни учредиловцев никто не жалел, но боялся осложнений на фронте.

Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых. 1918-1922 гг. // От волги до Тихого океана в рядах белых. М., 2011. с. 119-120.

Далее читайте:

Колчак Александр Васильевич (1871-1920), лидер Белого движения.

Потомок Колчак-паши (биографический материал).

Колчак-моряк (биографический материал).

Колчак в революции 1917 года (биографический материал).

Белое движение в лицах (биографический материал).

Гражданская война 1918-1920 в России (хронологическая таблица).

Кара-Мурза Сергей. Истинная суть «белого движения».

Чехословацкого корпуса мятеж (справочная статья).

Распад России в 1917 году.

Конституция уфимской директории — Акт об образовании Всероссийской Верховной Власти 26(8)-10(23) сентября 1918.

П.Жанен выдал Колчака (описание события).

Расстрел Колчака (описание события).

А.В. Колчак. «Была только масса слухов…» (вымыслы о Г.Распутине).

А.В. Колчак. «Немецкий ставленник» (О К.Г. Маннергейме).

А.В. Колчак. Самый талантливый в императорской фамилии. (О Вел. кн. Николае Николаевиче).

А.В. Колчак. Семенов спрятался от Колчака. (О странной встрече с атаманом Семеновым).

На рекордном количестве экранов выходит фильм «Адмирал» с Константином Хабенским в роли Александра Колчака. Что это — высокохудожественный портрет героя России или мелодраматическая «клюква»?

Жил-был на свете Александр Васильевич Колчак. Однажды он смог провести собственный корабль по участку моря, которое сам только что заминировал. У него это получилось, потому что он молился. А враги, которые плыли вслед за ним, не молились и в результате взорвались и утопли.

С корабля Александр Васильевич поехал на бал играть в фанты, и там встретил женщину по имени Анна Васильевна. В этот момент с его белоснежного мундира многозначительно отлетела пуговица. Через секунду о лаковый паркет разбился бокал с шампанским, ненавязчиво подчеркивая, что Васильевичей свел рок, а отношения их будут бурными, но обреченными.

Колчак проводил даму домой с сигнальным фонарем в руках и на прощанье азбукой Морзе высветил ей фразу «Мой корабль тонет». Но адмирал был женат, а Анна Васильевна была замужем за его боевым товарищем. Поэтому, вернувшись домой, Колчак отбросил фонарь и пригорюнился. В следующую секунду его супруга явила сразу два чуда — проницательности и покладистости: «Саша, ты влюбился? Если что, я уеду…»

Адмирал собрал чувства в кулак и указал жене на необоснованность ее переживаний. Но у Анны Васильевны в сердце не погас свет сигнального фонаря. Решив разговаривать с объектом на его языке, она освоила азбуку Морзе и с ее помощью сочиняла Александру Васильевичу письма. Однако белоснежный с золотом Колчак так и норовил от нее сбежать — правда, со словами «Я люблю вас», чем только добивал бедную женщину.

Тут авторы сами понимают, что у них накопилось слишком много крупных планов Лизы Боярской и нехотя возвращаются к неблагодарной исторической миссии адмирала. Попытаемся воссоздать скачущий ритм фильма.

— Колчак встречается с ряженым (арт. Н. Бурляев) в гриме Николая Второго; тот назначает его на должность командующего Черноморским флотом и дарит икону многострадального Иова (у проницательного зрителя, уже закусившего трюками с пуговицей и бокалом, в этот момент должно екнуть сердце: «Многострадальный?.. Неужели адмиралу придется много страдать?”);

— происходит революция (не показана), и вот адмирал уже верховный правитель России, произносит присягу в роскошных снегах;

— белые солдаты под музыкальное сопровождение (труба) бегут на красный пулемет;

— Анна Васильевна в гриме санитарки бегает за адмиралом;

— немного юмора: Колчаку дарят живого гуся;

— на три минуты появляется артист Безруков, которому тут же отрезают ноги на основании того, что он свалился с коня в лужу;

— адмирал Колчак долго находится в поезде между Омском и Иркутском, в конце концов его красиво расстреливают морозной звездной ночью. Тело сбрасывают в полынью, вырубленную в форме креста (расправив трупу руки и ноги, чтоб лучше вписался), а Анна Васильевна выживает и после 37 лет лагерей снимается в массовке кинокартины «Война и мир”.

Говорят, «Адмирала” отдельно снимали в виде кинокартины, а отдельно — в виде сериала. Верится с трудом. Двухчасовой фильм выглядит сшитым на живую нитку дайджестом какого-то другого проекта, едва ли выдающегося, но по крайней мере более плавного и основательного. Тем же недугом страдали и прочие кинопроекты Первого канала, вроде «Турецкого гамбита” — хотя режиссер «Гамбита” не пускал в свой фильм пафос, пошлость и откровенные глупости, которым Андрей Кравчук как раз пошире открывает ворота.

Говорят, «Адмирал” может вызвать некие споры в обществе. Типа, пересматриваются итоги Гражданской войны, белые становятся героями… Все преимущества в фильме действительно на стороне Колчака — он а) красивый, б) благородный, в) романтичный, г) весь в белом и д) от него, наверное, пахнет хорошим одеколоном. В то время как красные все небриты и дурно одеты. Для дамской мелодрамы, в сторону которой упорно клонится «Адмирал”, это и впрямь самая важная информация о Гражданской войне.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *