высокопреосвященный Евгений, архиепископ Верейский

Покаяние: содержание понятия

Слово «покаяние» происходит от глагола, исходное значение которого «понимаю впоследствии, изменяю свое мнение». В Ветхом Завете соответствующее слово происходит от еврейского глагола, означающего «возвращаться», т. е. отказаться от греха и устремиться к Богу (ср.: Иер. 18:11). В Новом Завете термин сохраняет значение нравственного возвращения. Но в духе новозаветного учения покаяние оказывается уже необходимым условием для достижения Царствия Божия: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4:17). В святоотеческой письменности появляется целая гамма толкований и взаимодополняющих определений понятия «покаяние». Согласно Клименту Александрийскому, покаяние — это исцеление, согласно прп. Иоанну Лествичнику, оно — «примирение с Богом», «сознательное очищение», «добровольное претерпевание всех скорбей», согласно прп. Симеону Новому Богослову — «сознательная борьба с самим собой» В богословских категориях, выработанных в средневизантийской патристике, покаяние касается не природной «воли», а «желания, выбора, произволения»; не самой «природы», а «способов» или «образов» ее бытия. Прп. Максим Исповедник писал: «Достойные покаяния повелел ему сотворить плоды. То есть изменить внешние образы согласно скрытому расположению сердца».

Таково вообще значение слова «покаяние». Но в сакраментологии под Покаянием как названием таинства подразумевается особое церковное действие — исповедь грешника и совершение определенного чина священнослужителем. Так, блж. Симеон Солунский писал, что Покаяние — это «одно из таинств».

Определения

В соответствии с заглавием, в настоящем докладе будут затронуты именно богословские аспекты таинства Покаяния. Существует множество специальных вопросов, касающихся исторического становления современного чинопоследования этого таинства, его святоотеческих толкований, дополняющих и обогащающих одно другое, а также канонических аспектов (включая сложный вопрос о покаянной дисциплине), — но все это предполагается отразить в отдельных сообщениях, нас же в данном случае интересует доктринальная сторона темы.

Традиционно таинство Покаяния рассматривается как одно из семи таинств Церкви. Напомним его краткие определения:

«Покаяние есть таинство, в котором исповедующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов Самим Господом Иисусом Христом».

«Таинство Покаяния есть Богоучрежденный обычай, в нем Бог через иерея прощает совершенные после Крещения тем, кто искренно кается и исповедает их священнику».

Структура таинства

Рассмотрим составляющие элементы таинства Покаяния. В догматических богословских системах было принято отдельно рассматривать т. н. невидимую и видимую стороны таинств. В Покаянии т. н. невидимая сторона таинства включает, с одной стороны, раскаяние христианина в своих грехах, а с другой — прощение этих грехов Богом. Видимая же сторона состоит, во-первых, в устном исповедании грехов перед священником и, во-вторых, в разрешении грехов кающегося со стороны священника.

Поэтому схематически структуру таинства можно представить следующим образом:

(1) Раскаяние — (2) Исповедание — (3) Разрешение — (4) Прощение.

Остановимся подробнее на каждом из этих пунктов.

1. Прежде всего, Покаяние как таинство следует отличать от покаяния в широком смысле, то есть того постоянного покаянного настроения, сожаления о совершаемых грехах, которое должно сопровождать христианина всегда. Участие в таинстве Покаяния является особым поступком и особым событием на духовном пути члена Церкви. Подготовка к таинству включает испытание совести и сознательное осуждение христианином своих греховных деяний, совершенных словом, делом или помышлением.
2. В то же время для совершения таинства недостаточно внутреннего сожаления и раскаяния: таинство предполагает устное исповедание грехов перед исповедующим священнослужителем. В таинстве Покаяния человек участвует как душой, так и телом, как сердцем, так и устами, то есть всем своим существом. Грехи должны быть названы. Ибо если человек вслух именует грехом нечто, им совершенное, тем самым он уже отвергает грех. И все же одного только перечисления грехов также недостаточно: исповедь должна быть соединена с искренним раскаянием, а также с верой и надежной на милость Божию.
3. Разрешение от грехов совершает исповедующий священник. Оно совершается через молитвы, произносимые, согласно Чину исповеди, до и после собственно исповедания грехов. В славянском Чине исповеди присутствует также особая разрешительная молитва, которой нет в греческом Евхологии и которая появилась в славянских книгах только в XVII веке — сначала, в первой половинеXVII века, в некоторых южнорусских изданиях, а со второй половины XVII века — также и в официальных московских. В этой молитве содержатся как просьба к Богу простить грехи кающемуся, так и слова священника, произносимые им от первого лица: «Аз, недостойный иерей, властию Его мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь».
4. Но прощает грехи кающемуся Сам Богочеловек и Господь Иисус Христос. Об этом священник напоминает перед исповедью: покаяние невидимо принимает Сам Христос («Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое»), а священник есть только свидетель («аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую пред Ним вся, елика речеши мне»).

Таким образом, таинство Покаяния имеет целью удостоверить как искреннее раскаяние христианина в совершенных им грехах, так и непреложность прощения, дарованного кающемуся Самим Богом. Раскаяние является достаточным условием для принятия прощения от Бога.

Богословские аспекты

Теперь обратимся к основным богословским аспектам таинства.

Необходимость таинства Покаяния

В таинстве Крещения, которое является таинством вступления в Церковь, даруется полное прощение всех грехов. Однако Крещение не уничтожает греховную поврежденность человеческой природы, а потому и после Крещения человек продолжает совершать грехи, которые отчуждают его от Бога и пути спасения, то есть от церковного общения. Поэтому в Церкви существует необходимость особого таинства для очищения человека от постоянно совершаемых им грехов. По этой причине таинство Покаяния именуется «Вторым Крещением», или «Крещением слезами», а также Таинством примирения — примирения с Богом и Его Церковью.

Прощение грехов через Церковь

Таинство Покаяния является таинством освобождения человека от греховного плена и возвращения в состояние оправданности и Богоусыновления.

О необходимости прощения грехов как особого деяния говорил Сам Господь Иисус Христос во время Своего земного служения. Более того, Он заповедал и поручил совершать прощение грехов Своим апостолам, дав им для этого особую власть:

«Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18:18).

Также и после Своего воскресения из мертвых, явившись Двенадцати, Господь сказал им:

«Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20. 21–23).

В классических догматических системах именно эти два евангельских речения считаются установлением таинства Покаяния.

Власть «вязать и решить», о которой говорится в Евангелии, дана апостолам не каждому индивидуально, но всем вместе — во-первых, как представляющим первоначальную Церковь и, во-вторых, как основателям и предстоятелям местных Церквей. Об этом свидетельствуют слова Господа Иисуса Христа, сказанные первоверховному апостолу Петру, главе Двенадцати:

«Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:19–20).

Апостол Петр здесь предстает как основание Церкви Христовой, являющей на земле Царство Небесное. Соответственно, все преемники апостола Петра и других апостолов, то есть епископы Церкви, воспринимают эту власть «вязать и решить», действуя от имени Церкви как ее предстоятели местных Церквей.

С распространением Церкви и умножением ее членов епископы передали право принимать покаяние и разрешать кающихся от грехов также и пресвитерам, то есть рукоположенным священникам, которые совершают в Церкви богослужения и все таинства, кроме таинства Священства.

Таким образом, в таинстве Покаяния предстоятель (епископ или пресвитер) действует по поручению Самого Христа, Главы Церкви, свидетельствуя об искренности покаяния, приносимого христианином, и примиряя его с Богом и Церковью. В частности, священник допускает исповедующего свои грехи к церковному общению, то есть участию в Евхаристии. Итак, таинство Покаяния — как и другие таинства — имеет своей целью участие в Евхаристии.

Таинство Покаяния и Евхаристия

Таинство Покаяния приносит не только прощение, но и исцеление, совершаемое действием благодати Божией, и потому в нем происходит также и освящение человека. Постоянным источником преизобильного освящения через соединение со Христом является в Церкви Святая Евхаристия. Таинство Покаяния тесно связано с Евхаристией, поскольку упраздняет грех как препятствие для принятия Тела и Крови Христовых.

В то же время принятие христианином Святых Таин, согласно вере Церкви, выраженной в литургических текстах, совершается во оставление грехов и в жизнь вечную. Поэтому таинство Евхаристии является для верующего запечатлением покаяния, принесенного на исповеди.

Однако само по себе участие в таинстве Покаяния не является достаточным основанием для того, чтобы приступить к Святым Тайнам. Совершение тяжких грехов требует иногда продолжительной подготовки к Причащению.

Прощение грехов и Домостроительство спасения

Все церковные таинства имеют своим основанием Домостроительство спасения, совершенное Господом нашим Иисусом Христом, и совершаются с целью сообщать его плоды членам Церкви Христовой.

Кровь Христова — Кровь Нового Завета, излиянная на Кресте, — есть источник прощения грехов, подаваемого в таинстве покаяния, а также в других таинствах: в Крещении, в Евхаристическом соединении со Христом, в таинстве Елеосвящения.

Господь даровал апостолам и их преемникам в Церкви власть прощать грехи, ибо Он добровольно принес искупительную жертву за человеческий род и совершил дело примирения с Богом всех, кто стремится к спасению и обретению вечной жизни.

Покаяние и духовное руководство

Когда мы говорим именно о таинстве Покаяния, следует иметь в виду также и следующее. После принятия исповеди и разрешения от грехов священник может накладывать на кающегося епитимию. Однако епитимия как таковая не входит в состав таинства Покаяния. Ибо, согласно православному пониманию, она является не наказанием за совершенные грехи, а педагогическим и исправительным средством, способствующим труду покаяния и, соответственно, освобождению человека от греховных склонностей, побуждающих его к повторению греха.

В этой связи повторим: все, что касается покаянной дисциплины, относится не к сакраментологии, а к сфере канонического права.

Далее. Существует одновременно различие и связь между исповедью и духовным руководством. Само по себе исповедание грехов как неотъемлемая часть таинства Покаяния не предполагает духовных советов и наставлений. В таинстве священник должен прежде всего помочь кающемуся выявить и глубоко осознать свои грехи, чтобы очистить душу покаянием, которое с готовностью принимает милосердный Господь, по благодати дарующий прощение и духовное исцеление.

В то же время, духовник, имеющий дело с неповторимой человеческой душой, призван не только относиться к ней со вниманием и осторожностью, но и осуществлять душепопечение, руководить христианином на его духовном пути в Церкви. При этом следует помнить, что само по себе духовное руководство имеет вполне самостоятельное значение и не ограничивается принятием исповеди.

Богословские аспекты церковно-практических вопросов

Здесь мы переходим к церковно-практическим вопросам, связанным с богословием таинства Покаяния.

Один из таких вопросов — вопрос о совершителе таинства покаяния от лица Церкви. В Русской Церкви право принимать исповедь имеет любой священник. В греческих Церквах исповедь принимают лишь особо назначенные и принявшие специальную хиротесию от архиерея духовники.

Иногда священника, принимающего сакраментальную (то есть тайносовершительную) исповедь, называют учителем, врачом и судией. В то же время, как нам напоминает свт. Иоанн Златоуст, исповедник — не столько судья, сколько именно врач:

«Здесь врачебница, а не судилище, где требуется не (столько) ответственность за грехи, сколько подается оставление грехов… Ибо там, где милость, там нет испытания, где милость, там судии не восседают…».

О том же говорится и в слове к кающемуся из Чина исповеди: «понеже бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отыдеши».

Однако учительство является важной составляющей врачевания души, а потому принимающий исповедь священник должен обладать как личным духовным опытом, так и знанием человеческих душ, а также особым «педагогическим» даром или искусством. Иными словами, если власть «вязать и решить» и, соответственно, принимать сакраментальную исповедь имеют все священники (епископы и пресвитеры), это не значит, что распоряжение этой властью не может быть ограничено из пастырских соображений.

Другой церковно-практический вопрос связан с практикой т.н. общей исповеди. С силу исторических и иных причин (недостаток священников, внешние ограничения церковной деятельности) в определенные периоды это явление было распространено и считалось вполне допустимым. Его можно также считать оправданным в исключительных случаях. Однако с богословской точки зрения, таинство Покаяния всегда предполагает устное исповедание грехов в общении со священником-духовником.

В то же время существует и другой, тесно связанный с предыдущим, церковно-практический вопрос, имеющий богословский аспект: соотношение таинства Покаяния и таинства Причащения за Божественной литургией.

Поскольку это два разных таинства, между ними нет необходимой связи. Если между ними и существует богословская связь (о чем было сказано выше), тем не менее очевидно, что возможна, а иногда и необходима сакраментальная исповедь, за которой не следует Причащение. Сложнее ответить на вопрос: верно ли обратное — то есть должно ли участие в Евхаристии обязательно предваряться таинством Покаяния, или, иначе говоря, сакраментальным разрешением от грехов? Из этого вопроса вытекает еще один: как известно, в чине Божественной литургии есть целый ряд молитвословий, имеющих своим содержанием просьбу о разрешении от грехов ради достойного Причащения ; так каков статус этих молитвословий в сравнении с сакраментальной исповедью? Несомненно, эти вопросы требуют дальнейшего серьезного историко-литургического, богословского и канонического изучения.

С этими вопросами связана и еще одна проблема богословско-литургического характера — проблема т. н. «разрешительной формулы». Как известно, согласно принятому ныне в нашей Церкви Чину исповеди священник произносит эту формулу от собственного лица: «Аз… прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих». Такая формула соответствует средневековой католической доктрине о совершении таинств in persona Christi. Однако возникает вопрос: насколько вытекающая из этой доктрины формула — несмотря на более чем трехвековую практику ее использования — соответствует православному пониманию таинства? Следует иметь в виду, что разрешительная молитва славянского Требника не входит в состав греческого Евхология

Как этот, так и другие специальные, а также собственно церковно-практические вопросы требуют особого обсуждения. В настоящем докладе они лишь обозначены, так как, несомненно, имеют и богословский аспект.

Чтобы найти ответы на эти вопросы, нужно привлекать знания компетентных ученых, а также опытных духовников. Но при обсуждении этих вопросов и в среде специалистов, и в среде священников-пастырей следует всегда иметь в виду догматическое учение Церкви о Святых Таинствах.

Примечание

Доклад подготовлен Московской Духовной академией совместно с Синодальной Богословской комиссией.

1. Педагог 1. 9.

2. Лествица. Слово 5.

3. Слово нравственное. 10.

4. О богословии. Сотница 1. 23.

5. блж. Симеон Солунский. О покаянии. 254 // PG. 155.Col. 477.

7. AvdpomoaqXp. 19562. ?. 376.

8. свт. Иоанн Златоуст. О милосердии 3. 4 // PG. 49. Col. 297–298; свт. Иоанн Златоуст. На 50 псалом 2// PG. 55. Col. 577.

9. Например, общеизвестна практика св. прав. Иоанна Кронштадтского, когда общая исповедь иногда принимала черты публичной исповеди, напоминая обычаи древней Церкви

10. Соответствующие прошения просительных ектений; молитва «Ослаби, остави, прости…», читаемая священнослужителями в начале литургии и перед Причащением (примечательно, что в иерусалимском чине Божественной литургии, носящем имя ап. Иакова, эта молитва вставлена прямо в анафору), некоторые другие молитвословия и даже молитва Господня «Отче наш», которая — как показал Р. Тафт — была включена в чин литургии именно в качестве эквивалента разрешительной молитвы.

11. Из этой же доктрины вытекает, например, и учение об установительных словах как формуле освящения Святых Даров

12. Можно также отметить, что древней разрешительной молитвой на Востоке является молитва «Ослаби, остави, прости…», широко известная и сейчас. Она, в частности, входит в состав второй молитвы исповеди по современному славянскому Требнику — и именно эта молитва часто употребляется в греческой практике в качестве разрешительной.

V Международная богословская конференция Русской Православной Церкви

«Православное учение о Церковных Таинствах»

В 1870 году после ряда публикаций отдельных глав вышло в свет произведение Михаила Салтыкова-Щедрина «История одного города». Это событие получило широкий общественный резонанс: писателя обвиняли в насмешках над русским народом и очернении фактов российской истории. Жанр произведения – сатирическая повесть, обличающая нравы, взаимоотношения власти и народа в самодержавном обществе.

Повесть «История одного города» насыщена такими приемами, как ирония, гротеск, эзопов язык, иносказание. Все это позволяет автору, в отдельных эпизодах доводя до абсурда описываемое, ярко изобразить абсолютную покорность народа любому произволу власти. Пороки современного автору общества не изжиты и в наши дни. Прочитав «Историю одного города» в кратком содержании по главам, вы ознакомитесь с самыми важными моментами произведения, наглядно демонстрирующими сатирическую направленность повести.

Главные герои

Главные герои повести – градоначальники, каждый из которых сумел чем-то запомниться в истории города Глупова. Поскольку портретов градоначальников повесть описывает немало, стоит остановиться на наиболее значимых персонажах.

Брудастый – потряс жителей своей категоричностью, своими возгласами по любому поводу «Разорю!» и «Не потерплю!».

Двоекуров со своими «великими» реформами относительно лаврового листа и горчицы представляется совсем безобидным на фоне последующих градоначальников.

Бородавкин – воевал с собственным народом «за просвещение».

Фердыщенко – его алчность и похоть едва ли не погубили горожан.

Прыщ – к такому правителю, как он, народ оказался не готов: слишком хорошо людям жилось при нем, не вмешивающимся ни в какие дела.

Угрюм-Бурчеев – при всем своем идиотизме он сумел не только стать градоначальником, но и погубить весь город, пытаясь воплотить в жизнь свою бредовую идею.

Другие персонажи

Если главные герои – градоначальники, второстепенные – народ, с которыми они взаимодействуют. Простой народ показан как собирательный образ. Автор в целом изображает его как повинующегося своему правителю, готового терпеть все притеснения и различные странности своей власти. Показаны автором как безликая масса, которая бунтует только тогда, когда вокруг происходит повальная гибель людей от голода или пожаров.

А ещё у нас есть:

• для самых компанейских — Главные герои «История одного города»
• для самых занятых — Читательский дневник «История одного города»
• для самых любопытных — Анализ «История одного города» Салтыков-Щедрин
• для самых крутых — Читать «История одного города» полностью

От издателя

«История одного города» рассказывает о городе Глупове, его истории. Глава «От издателя» голосом автора уверяет читателя в том, что «Летописец» подлинный. Он приглашает читателя «уловить физиономию города и уследить, как в его истории отражались разнообразные перемены, одновременно происходившие в высших сферах». Автор подчеркивает, что сюжет повествования однообразен, «почти исключительно исчерпывается биографиями градоначальников».

Обращение к читателю от последнего архивариуса-летописца

В этой главе автор ставит перед собой задачу передать «трогательное соответствие» власти города, «в меру дерзающей» народу, «в меру благодарящего». Архивариус рассказывает о том, что представит читателю историю правления в городе Глупове градоначальников, один за другим сменяющихся на высшем посту. Рассказчики, четверо местных летописцев, излагают поочередно «подлинные» события, происходящие в городе с 1731 по 1825 гг.

О корени происхождения глуповцев

В этой главе рассказывается о доисторическом времени, о том, как древнее племя головотяпов одержало победу над соседними племенами лукоедов, гущеедов, моржеедов, лягушечников, кособрюхих и проч. После победы головотяпы стали думать о том, как навести порядок в своем новом обществе, поскольку дела у них никак не шли на лад: то «Волгу толокном замесили», то «теленка на баню затащили». Они решили, что им нужен правитель. С этой целью головотяпы отправились искать князя, который бы управлял ими. Однако все князья, к которым они обращались с этой просьбой, ответили отказом, поскольку никто не захотел управлять глупыми людьми. Князья, «поучив” жезлом, головотяпов отпускали с миром и с «честию». Отчаявшись, они обратились к вору-новотору, который сумел помочь найти князя. Князь ими управлять согласился, однако жить вместе с головотяпами не стал – послал в качестве своего наместника вора-новотора.

Головотяпов переименовал в «глуповцев», а город соответственно стал называться Глупов.
Управлять глуповцами новотору было совсем несложно: этот народ отличался покорностью и беспрекословным исполнением приказов власти. Однако их правителя это не радовало, новотор желал бунтов, которые можно было бы усмирять. Финал его правления был очень печален: вор-новотор проворовался до того, что князь не выдержал и послал ему петлю. Но новотор сумел и из этой ситуации вывернуться: не дожидаясь петли, он «зарезался огурцом».

Затем в Глупове стали поочередно появляться другие правители, которых присылал князь. Все они – одоевец, орловец, калязинец – оказались бессовестными ворами даже еще хуже новатора. Князь устал от таких событий, лично явился в город с криком: «Запорю!» Этим криком начался отсчет «исторического времени».

Опись градоначальникам, в разное время в город Глупов от вышнего начальства поставленным (1731 — 1826)

В этой главе перечисляются поименно градоначальники Глупова и кратко упоминаются их «достижения». Говорится о двадцати двух правителях, один другого хуже и чудней. Так, например, об одном из градоправителей в документе записано так: «22)Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки».

Органчик

1762 год ознаменовался началом правления градоначальника Дементия Варламовича Брудастого. Глуповцы были удивлены тем, что их новый правитель угрюм и не говорит ничего, кроме двух фраз: «Не потерплю!» и «Разорю!». Они не знали, что и думать, до тех пор, пока не открылась тайна Брудастого: его голова совсем пустая. Письмоводитель случайно увидел ужасную вещь: туловище градоначальника по обыкновению сидело за столом, а вот голова отдельно лежала на столе. И в ней не было ничего вообще. Горожане не знали, что теперь им делать. Они вспомнили о Байбакове, мастере часовых и органных дел, который совсем недавно приходил к Брудастому. Расспросив Байбакова, глуповцы выяснили, что голова градоначальника была оснащена музыкальным органчиком, который исполнял только две пьески: «Не потерплю!» и «Разорю!». Органчик вышел из строя, отсырев в дороге. Мастеру самостоятельно починить его не удалось, поэтому он заказал в Санкт-Петербурге новую голову, однако заказ что-то задерживался.

Наступило безвластие, финал которому положило неожиданное явление одновременных двух абсолютно одинаковых правителей-самозванцев. Они увидели друг друга, «смерили друг друга глазами», а наблюдавшие эту сцену жители молча медленно разошлись. Прибывший из губернии рассыльный забрал с собой обоих «градоначальников», а в Глупове началась анархия, которая длилась целую неделю.

Сказание о шести градоначальницах (Картина глуповского междоусобия)

Это время было очень насыщено событиями в сфере градоправления: город пережил целых шесть градоначальниц. Жители наблюдали борьбу Ираиды Лукиничны Палеологовой, Клемантинки де Бурбон, Амалии Карловны Штокфиш. Первая уверяла, что достойна быть градоначальницей из-за того, что ее муж какое-то время занимался градоначальничейской деятельностью, у второй – занимался отец, третья некогда сама была градональнической помпадуршей. Помимо названных, на власть претендовали также Нелька Лядоховская, Дунька-толстопятая и Матренка-ноздря. Оснований у последних претендовать на роль градоначальниц не было вообще. В городе разыгрались нешуточные баталии. Глуповцы топили и сбрасывали с колокольни своих сограждан. Город устал от анархии. И тут наконец-то появился новый градоначальник – Семен Констатинович Двоекуров.

Известие о Двоекурове

Новоявленный правитель Двоекуров правил Глуповым в течение восьми лет. Он отмечен как человек передовых взглядов. Двоекуров развил деятельность, которая стала для города благотворной. При нем стали заниматься медо- и пивоварением, приказал обязательно употреблять в пищу горчицу и лавровый лист. В его намерения входило учреждение в Глупове академии.

Голодный город

На смену правления Двоекурова пришел Петр Петрович Фердыщенко. Город жил в течение шести лет в благополучии и процветании. Но на седьмой год градоправитель влюбился в Алену Осипову, жену ямщика Митьки. Однако Аленка чувств Петра Петровича не разделила. Фердыщенко предпринимал всевозможные действия, чтобы заставить Аленку полюбить его, даже отправил Митьку в Сибирь. Аленка стала благосклонной к ухаживаниям градоначальника.

В Глупове началась засуха, а вслед за ней начались голод и людские смерти. Глуповцы потеряли терпение и отправили к Фердыщенко посланца, однако ходок не вернулся. Поданное прошение также не нашло ответа. Тогда жители взбунтовались и сбросили Аленку с колокольни. В город пришла рота солдат для подавления бунта.

Соломенный город

Следующим любовным увлечением Петра Петровича стала стрельчиха Домашка, которую он отбил у «опчества». Вместе с новой любовью в город пришли пожары, вызванные засухой. Сгорела Пушкарская слобода, затем Болотная и Негодница. Глуповцы обвинили Фердыщенко в новой напасти.

Фантастический путешественник

Новая глупость Фердыщенко едва ли навлекла новую беду на горожан: он отправился в путешествие по городскому выгону, заставляя жителей одаривать себя съестными припасами. Путешествие закончилось спустя три дня смертью Фердыщенко от обжорства. Глуповцы испугались, что их обвинят в намеренном «окормлении бригадира». Однако спустя неделю страхи горожан рассеялись: прибыл из губернии новый градоправитель. Решительный и деятельный Бородавкин положил начало «золотого века Глупова». Люди стали жить в полном изобилии.

Войны за просвещение

Василиск Семенович Бородавкин, новый градоначальник Глупова, изучил историю города, и решил, что единственный предыдущий правитель, на которого стоит равняться – Двоекуров, и поразило его даже не то, что предшественник вымостил улицы города и собрал недоимки, а то, что при нем сеяли горчицу. К сожалению, народ уже забыл его и даже перестал высеивать эту культуру. Бородавкин решил вспомнить прежние времена, возобновить посев горчицы и употребление ее в пищу. Но жители упорно не хотели возвращаться к прошлому. Глуповцы бунтовали стоя на коленях. Они боялись, что в том случае, если повинуются Бородавкину, в будущем он заставит их «еще какую ни на есть мерзость есть». Градоначальник предпринял военный поход на Стрелецкую слободу, «источник всего зла», чтобы подавить бунт. Поход длился девять дней и совсем успешным назвать его сложно. В абсолютной тьме свои бились со своими. Градоначальник претерпел измену своих сторонников: однажды утром он обнаружил, что большое число солдат уволили, на смену им поставили оловянных солдатиков, сославшись на некую резолюцию. Однако градоправитель сумел выстоять, организовав из оловянных солдатиков резерв. Он дошел до слободы, однако никого там не нашел. Бородавкин начал разбирать дома по бревнам, что заставило слободу сдаться.
Будущее принесло еще три войны, которые также велись за «просвещение». Первая из трех последующий войн велась за разъяснение жителям города пользы каменных фундаментов домов, вторая – из-за отказа жителей выращивать персидскую ромашку, а третья – против учреждении академии в городе.
Итогом правления Бородавкина стало обнищание города. Градоначальника не стало в тот момент, когда он в очередной раз решил сжечь город.

Эпоха увольнения от войн

В сокращении последующие события выглядят так: окончательно оскудел город при очередном правителе капитане Негодяеве, который сменил Бородавкина. Негодяева очень скоро уволили за несогласие с навязыванием конституции. Однако летописец счел эту причину формальной. Истинным же поводом стал тот факт, что градоначальник в свое время служил истопником, что в определенной мере расценивалось как принадлежность к демократическому началу. А войны за просвещение и против него были не нужны истощенному сражениями городу. После увольнения Негодяева «черкешенин» Микеладзе взял бразды правления в свои руки. Однако и его правление никак не повлияло на положение в городе: Глуповом градоначальник не занимался вообще, поскольку все его помыслы были связаны исключительно с представительницами прекрасного пола.

Беневоленский Феофилакт Иринархович стал преемником Микеладзе. Другом по семинарии нового градоправителя был Сперанский, и от него, очевидно, Беневоленскому передалась любовь к законодательству. Им были написаны такие законы: «Всякий человек да имеет сердце сокрушенно», «Всяка душа да трепещет» и «Всякий сверчок да познает соответствующий званию его шесток». Однако на написание законов Беневоленский не имел права, он вынужден был их издавать тайно, а ночами разбрасывать по городу свои труды. Продолжалось это совсем недолго: его заподозрили в связях с Наполеоном и уволили.

Следующим был назначен подполковник Прыщ. Удивительно было то, что при нем город жил в изобилии, урожаи собирали огромные, несмотря на то, что градоначальник совершенно не занимался своими прямыми обязанностями. Горожане вновь что-то заподозрили. И были в своих подозрениях правы: предводитель дворянства заметил, что голова градоправителя источает запах трюфелей. Он напал на Прыща и съел фаршированную голову правителя.

Поклонение мамоне и покаяние

В Глупове появился преемник съеденного Прыща – статский советник Иванов. Однако тот скоро умер, так как «оказался столь малого роста, что не мог вмещать ничего пространного».

На смену ему пришел виконт де Шарио. Этот правитель не умел делать ничего, кроме того, что веселиться постоянно, устраивать маскарады. Он «дел не вершил и в администрацию не вмешивался. Это последнее обстоятельство обещало продлить благополучие глуповцев без конца…» Но эмигранта, позволившего жителям обратиться в язычество, было велено выслать за границы. Интересно, что он оказался особой женского пола.

Следующим в Глупове появился статский советник Эраст Андреевич Грустилов. К моменту его появления жители города уже стали абсолютными идолопоклонниками. Они забыли Бога, погрузившись в разврат и лень. Они перестали работать, сеять поля, надеясь на какое-то счастье, и как результат – в город пришел голод. Грустилова такое положение заботило очень мало, поскольку он был занят балами. Однако в скором времени произошли перемены. Жена аптекаря Пфейера повлияла на Грустилова, указав истинный путь добра. И главными людьми в городе стали убогие и юродивые, которые в эпоху идолопоклонничества очутились на обочине жизни.

Жители Глупова раскаялись в своих грехах, однако этим дело и закончилось – работать глуповцы так и не начали. Ночами городской бомонд собирался на чтение трудов г. Страхова. Об этом скоро стало известно высшему начальству и Грустилову пришлось распрощаться с должностью градоправителя.

Подтверждение покаянию. Заключение

Последним градоначальником Глупова стал Угрюм-Бурчеев. Этот человек был полнейшим идиотом: «чистейший тип идиота», как пишет автор. Для себя он поставил единственную цель – сделать из города Глупова город Непреклонск, «вечно-достойныя памяти великого князя Святослава Игоревича». Непреклонск должен был выглядеть так: городские улицы должны быть однотипно прямыми, дома и строения также идентичными друг другу, люди тоже. Каждый дом должен стать «поселенной единицей», за которой будет наблюдать его, Угрюм-Бурчеева, шпион. Горожане называли его «Сатана» и испытывали по отношению к своему правителю смутный страх. Как оказалось, небеспочвенно: градоначальник разработал детальный план и приступил к воплощению его в жизнь. Он разрушил город, не оставив камня на камне. Теперь предстояла задача строительства города его мечты. Но нарушала эти планы река, она мешала. Угрюм-Бурчеев начал с ней настоящую войну, использовал весь мусор, который остался в результате разрушения города. Однако река не сдавалась, размывая все возводимые плотины и дамбы. Угрюм-Бурчеев развернулся и, ведя за собой народ, ушел от реки прочь. Он выбрал новое место для строительства города – ровную низину, и начал возводить город своей мечты. Однако что-то пошло не так. К сожалению, что именно помешало строительству, узнать не удалось, поскольку записи с подробностями этой истории не сохранились. Известна стала развязка: «…время останавливало бег свой. Наконец земля затряслась, солнце померкло… глуповцы пали ниц. Неисповедимый ужас выступил на всех лицах, охватил все сердца. Оно пришло…». Что именно пришло, читателю остается неизвестно. Однако судьба Угрюм-Бурчеева такова: «прохвост моментально исчез, словно растворился в воздухе. История прекратила течение свое».

Оправдательные документы

В финале повествования публикуются «Оправдательные документы», которые представляют собой сочинения Бородавкина, Микеладзе и Беневоленского, написанные в назидание другим градоначальникам.

Краткий пересказ «Истории одного города» наглядно демонстрирует не только сатирическое направление повести, но и неоднозначно указывает на исторические параллели. Образы градоначальников списаны с исторических личностей, многие события также отсылают к дворцовым переворотам. Полная версия повести, безусловно, даст возможность детально ознакомиться с содержанием произведения.

Тест по рассказу

Краткое содержание произведение запомнится лучше, если вы попытаетесь ответить на вопросы этого теста.

1. Вопрос 1 из 16
   

   В каком году было издано произведение Салтыкова-Щедрина «История одного города»?

   • 1864
   • 1870
   • 1872
   • 1875

Начать тест(новая вкладка)

Рейтинг пересказа