Дни памяти: 22 января (Новомуч.), 23 августа
Священномученик протоиерей Иоанн Иоаннович Восторгов родился 20 января 1864 года в станице Новоалександровской Ставропольской губернии, в семье священника Иоанна. Отец его рано скончался.
По окончании в 1887 году Ставропольской Духовной Семинарии, два года Иоанн учительствовал, а в 1889 году он принял священство. Первым местом его служения стало кубанское село Кирпилское, большая часть жителей которого являлась старообрядцами. На свои средства батюшка устроил в селе церковноприходскую школу, не упускал ни единой возможности проповедовать Слово Божие, открыл общество трезвости. В результате за год его деятельности более ста старообрядцев села воссоединились с Православной Церковью.
В сентябре 1890 года батюшка назначается законоучителем Ставропольской мужской гимназии. Он становится истинным христианским педагогом, научая мальчиков хранению христианских основ государственности и семьи. Вскоре батюшка был переведён в Тифлисскую епархию и назначен на должность епархиального миссионера Грузинского Экзархата. Немало времени посвящает он изучению Суро-Халдейского языка (несториан), после чего направляется в Персию (Иран), где приступает к организации работы по присоединению суро-халдеев к Православной Церкви, плодом которой явилось воссоединение с Православием трёх епископов.
Отец Иоанн возвращается на Родину в разгар беспорядков 1905 года. Он понимает, что дело зашло уже так далеко, что борьба предстоит не на жизнь, а на смерть, Но он выбирает путь борьбы и исповедничества. Вместе со своими единомышленниками-патриотами он создаёт «Союз Русского Народа», в деятельность которого включаются лучине сыны Отечества. Он предпринимает многочисленные поездки по делам организации, приступает к изданию газет «Церковность», «Русская земля», журнала «Верность», где разъясняет суть происходящего. И его труды принесли свой плод — революция 1905 года была подавлена именно благодаря сплочению русского народа.
Однако правительственная ошибка — издание Манифеста 17 октября 1905 года («Об усовершенствовании государственного порядка») — позволила, вместо ужесточения мер (к чему непрестанно призывал святой праведный отец Иоанн Кронштадтский) и введения твердого правопорядка, предоставить бунтовщикам полную свободу действий — свободу печати, свободу слова, свободу собраний, народное представительство в государственном управлении — введение Государственной Думы, в которую вместо действительно народных представителей правдами и неправдами вошли большей частью именно те, кто работал на разрушение страны, вооружившись опытом первой революции.
В дальнейшем со стороны правительства делалось всё, чтобы разорвать этот союз народа и власти, благодаря которому единственно только и можно было спасти Отечество. Провокаторы раскалывают «Союз» на отдельные организации, что подрывает доверие к священному делу спасения Руси. К членам «Союза» начинают применяться судебные преследования по ложным обвинениям.
В итоге, к 1916 году патриотические организации лишают права хранения оружия, и распускают. В 1917 году народ оказался идеологически неподготовлен и неорганизован, а правительство таким образом выступило в роли предателя народа и собственного самоубийцы.
Тем не менее, отец Иоанн продолжает свою плодотворную деятельность, он пользуется сильным авторитетом, к его слову прислушиваются все патриоты. В 1910 году он отправляется в далёкий Китай в город Харбин и организовывает там Братство Воскресения Христова с возложением на него заботы по охране могил павших в Маньчжурии русских воинов.
В 1911 году он организовывает покупку участка земли в Италии в городе Бари — для русских богомольцев, дабы они могли иметь пристанище, приехав к мощам великого Святителя и Чудотворца Николая.
В 1913 году, по возвращении в Москву батюшка стал одним из инициаторов открытия Женского Богословского Института. В этом же году по решению Святейшего Синода батюшка назначается Синодальным миссионером-проповедником, в каковой должности Господь сподобил его присутствовать при освидетельствовании нетленных мощей Святителя Софрония Иркутского (память 30 марта).
В мае 1917 года он состоит в должности настоятеля Покровского собора (храм Василия Блаженного) в Москве.
Когда до Москвы дошла весть об убиении первомученика митрополита Владимира, батюшка произнёс на проходившем тогда Поместном Соборе трогательную речь, после которой к нему с благодарностью подошел Святейший Патриарх Тихон, батюшка тогда сказал: «Народ наш совершил грех, а грех требует искупления и покаяния, а для искупления прегрешений народа и для побуждения его к покаянию всегда требуется жертва, а в жертву всегда избираются лучшие, а не худшие. Вот где тайна мученичества старца митрополита. Чистый и честный, церковно настроенный, правдивый, смиренный митрополит Владимир мученическим подвигом сразу вырос в глазах верующих и смерть его такая, как и вся жизнь, без позы и фразы, не может пройти бесследно. Она будет искупляющим страданием и призывом и возбуждением к покаянию…»
Батюшка горячо призывал Православных немедленно объединяться в «дружины пасомых» для защиты Церкви Христовой через приходские собрания, религиозные союзы и тому подобные братства: «вы, пасомые, должны составить около пастырей ту дружину, которая обязана в единства всецерковном бороться за веру и Церковь», — так говорил он мирянам. А пастырей он призывал готовиться к исповедническому подвигу священной борьбы: «Есть область — область веры и Церкви, где мы, пастыри, должны быть готовы на муки и страдания, должны гореть желанием исповедничества и мученичества…»
Вскоре, 20 мая (2 июня) 1918 года, батюшка был арестован по обвинению в антисемитской пропаганде и заключён в Московскую Бутырскую тюрьму. Там, одною из самых тяжёлых обязанностей заключённых было закапывание расстрелянных и выкапывание глубоких канав для погребения жертв следующего расстрела. Работа эта происходила изо дня в день Заключённых вывозили на грузовике под надзором вооружённой стражи к Ходынскому полю, иногда на Ваганьковское кладбище, надзиратель отмерял широкую, в рост человека, канаву, длина которой определяла число намеченных жертв. Выкапывали могилы на 20–30 человек, готовили канавы и на много десятков больше. Подневольным работникам не приходилось видеть расстрелянных, ибо таковые бывали «заприсыпаны землею» руками палачей. Арестантам оставалось только заполнять рвы землей и делать насыпь вдоль рва, поглотившего очередные жертвы ЧК.
Однажды конвоиры объявили, что на завтрашнее утро — 23 августа 1918 года — предстоит «важный расстрел» попов и министров. На следующий день дело объяснилось. Это были: Селенгинский епископ священномученик Ефрем (Кузнецов), протоиерей Иоанн Восторгов, ксендз Лютостанский с братом, бывший министр внутренних дел Н.А. Маклаков, председатель Государственного Совета И.Г. Щегловитов, бывший министр внутренних дел Хвостов и сенатор Бельский…
Прибывших разместили вдоль могилы лицом к ней… По просьбе отца Иоанна Восторгова палачи разрешили всем осужденным помолиться и попрощаться друг с другом. Все стали на колени и полилась горячая молитва «смертников», после чего все подходили под благословение преосвященного Ефрема и отца Иоанна, а затем все простились друг с другом. Первым подошел к могиле отец Иоанн, сказавший перед тем несколько слов остальным, приглашая всех с верою в милосердие Божие и скорое возрождение Родины, принести последнюю искупительную жертву. «Я готов», — сказал он, обращаясь к конвою. Все стали на указанные им места. Палач подошел к нему со спины вплотную, взял его левую руку, вывернул ее за поясницу и, приставив к затылку револьвер, выстрелил, одновременно толкнув отца Иоанна в могилу. Другие палачи приступили к остальным своим жертвам. Белецкий рванулся и быстро отбежал в сторону от кустов шагов на 20–30, но настигнутый двумя пулями, упал, и его приволокли к могиле, выстрелили еще раз и сбросили.
Палачи, присыпая землей свои жертвы, высказывали глубокое удивление отцу Иоанну Восторгову и Николаю Алексеевичу Маклакову, видимо поразивших их своим хладнокровием. Иван Григорьевич Щегловитов, по словам рассказчика, с трудом передвигался, но также ни в чем не проявил никакого страха.
Протоиерей Иоанн Восторгов причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Священномученик Иоанн Шишев
Иван Иванович Шишев родился 5 декабря 1865 года в семье псаломщика Флоро-Лаврской церкви села Пироговского Камышловского уезда Ивана Филипповича Шишева и его супруги Анфисы Федоровны. Кроме Ивана, у Ивана Филипповича было еще пятеро сыновей: Николай, Александр и Георгий — от первого брака и Петр и Павел — от второго. Иван Иванович был самым младшим ребенком в семье: когда его отец скончался, ему было лишь восемь лет.
В 1880 году Иван окончил курс обучения в Далматовском духовном училище по второму разряду и поступил в Пермскую Духовную семинарию. Учеба в семинарии, особенно на первых порах, давалась Ивану Шишеву нелегко: по окончании первого класса он имел переэкзаменовки по Священному Писанию и математике, а после второго класса — по греческому языку. Но благодаря своему трудолюбию и упорству он смог преодолеть все трудности. В 1886 году Иван Иванович окончил семинарию по второму разряду и вскоре после этого вступил в брак с дочерью священника Иоанна Николаевича Оранского Ольгой. Впоследствии у них родилось шестеро детей: сыновья Дмитрий, Владимир, Петр и Александр и дочери Наталия и Елизавета (к сожалению, двое сыновей — Дмитрий и Александр — умерли во младенчестве).
Много скорбей пришлось перенести отцу Иоанну и матушке Ольге из-за своих детей. Так, например, отец Иоанн желал, чтобы его старший сын Владимир, родившийся в 1890 году, стал священником, получив для этого соответствующее образование. Однако Владимир, обладая незаурядными способностями к живописи, с трудом окончив Екатеринбургское Духовное училище, продолжать обучение в Духовной семинарии не стал, а тайно от отца поступил в рисовальную школу. Конечно, такой самовольный поступок сына не мог не принести родителям большого огорчения.
Впоследствии Владимир Иванович продолжил обучение в Казанской художественной школе у известного русского живописца Н. И. Фешина, а в 1914 году был призван в действующую армию. Почти сразу же он попал в австрийский плен и в течение нескольких лет находился при лагере «Визельбург». Там он делал зарисовки для австрийских крестьян и нередко получал за это «вознаграждение» — молоко, хлеб, сало, благодаря которым он и его товарищи могли поддерживать свои силы. Владимир возвратился к родителям только в 1918 году — после долгих лет мучительной для них разлуки…
Дочь отца Иоанна Елизавета скончалась в возрасте одиннадцати лет. После ее смерти отец Иоанн и матушка Ольга удочерили девочку-сироту Зою, которая впоследствии вышла замуж, имела дочь, но умерла также в молодом возрасте. «Искушения и скорби, — пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), — ниспосылаются человеку для его пользы: образованная ими душа делается сильною, честною пред Господом своим. Если она претерпит все до конца с упованием на Бога, то невозможно ей лишиться благ, обещанных Святым Духом…». Те скорби, что переносил отец Иоанн в течение всей своей жизни, вероятно, как бы подготовили его к принятию, с полной верой и смирением, чаши мученичества, которую Богу было благоугодно послать ему.
20 июня 1888 года Иоанн Шишев был рукоположен в сан священника Преосвященнейшим Поликарпом, епископом Екатеринбургским и Ирбитским, после чего начал священническое служение в Вознесенской церкви села Крестовского Камышловского уезда. Через пять с половиной лет его перевели к Покровской церкви Колчеданской женской общины того же уезда.
Село Колчеданское, некогда Колчеданский острог, было основано в 1673 году в семидесяти верстах от города Камышлова, на левом берегу реки Исеть, в месте впадения в нее речки Колчеданка.
В 1865 году в селе Колчеданском была учреждена Покровская женская община, при которой устроили храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы, с приделами в честь праведного Симеона Верхотурского и апостола Иоанна Богослова. При общине действовала церковно-приходская школа для девочек. Из ста сорока восьми насельниц, проживавших в Покровском монастыре в начале ХХ века, сто пятнадцать получили начальное образование при этой обители. Отец Иоанн преподавал в этой школе Закон Божий и заслужил самые высокие отзывы о своей деятельности епархиальных наблюдателей церковных школ. Так, в отчете за 1897–1898 учебный год говорилось, что священник Иоанн Шишев исполняет свои обязанности «с особенным старанием, ревностию и успехом», а в отчете за 1898–1899 годы отмечалось, что батюшка трудится на своем поприще «с особенным усердием, любовию и знанием дела». В 1897 году «за усердную и весьма полезную службу и благочестное житие» он был награжден набедренником. А через год по представлению Епархиального училищного совета ему было преподано Архипастырское благословение «за труды по церковно-школьному делу и за материальное содействие школам». Кроме преподавания в школе, отец Иоанн в 1894–1895 годах исполнял также обязанности духовного следователя по 2-му округу Камышловского уезда.
В апреле 1900 года Указом Преосвященного Иринея, епископа Екатеринбургского и Ирбитского, отец Иоанн был перемещен на первую священническую вакансию к церкви во имя великомученика Георгия в селе Мироновском Верхотурского уезда, где и прошла вся его дальнейшая жизнь.
Село Мироновское было основано в XVII веке на месте впадения реки Арамашка в реку Реж. Первую деревянную церковь построили в селе в 1750-х годах. Каменный храм во имя великомученика Георгия Победоносца с приделом в честь Покрова Пресвятой Богородицы был возведен в 1801–1835 годах. К началу ХХ века в селе насчитывалось более двухсот двадцати дворов с населением, составлявшим 1200 человек. Примечательны живописные окрестности Мироновского. Поблизости от него, на берегу реки Реж, стоит так называемый Монторов камень — огромная береговая скала в тридцать восемь с половиной метров высотой. Невдалеке расположена другая скала, называемая Большой пещеркой, а находящаяся в ней природная пещера с двадцатиметровым коридором является местной достопримечательностью.
Во время служения в селе Мироновском отец Иоанн был назначен заведующим церковно-приходской школой деревни Липинской Мироновского прихода, а также являлся членом-соревнователем Общества взаимного вспомоществования учившим и учащим в церковно-приходских школах и школах грамоты Екатеринбургской епархии. Общество это, состоявшее под покровительством Преосвященного, было создано в конце 1902 — начале 1903 года. Основной его задачей являлось оказание помощи учителям и учительницам школ, попавшим в трудное материальное положение.
В течение многих лет отец Иоанн являлся также действительным членом Братства во имя праведного Симеона Верхотурского и одновременно — членом Православного Миссионерского Общества по Екатеринбургскому комитету.
Братство во имя праведного Симеона было образовано в 1886 году. Основными его целями являлась просветительская и миссионерская (прежде всего, противораскольническая) деятельность. Члены его занимались распространением среди простого народа книг, брошюр и листков духовно-нравственного содержания, по воскресным и праздничным дням организовывали религиозно-нравственные чтения. Чтения эти всегда начинались и заканчивались общим пением молитв, в конце совершалась бесплатная раздача листков, любимыми из которых были «Троицкие». Вероятно, участвовал в этой деятельности и отец Иоанн.
В 1897 году в ведение Братства святого Симеона были переданы противораскольнические миссионерские комитеты, организованные в местностях, особенно зараженных расколом. Основной их задачей являлось ограждение православного населения от вредного влияния со стороны раскольников. Самыми распространенными мерами служили частые личные увещевания и вразумления, а также публичные собеседования. Совет Братства святого Симеона назначал председателей и членов комитетов, рассматривал их отчеты и программы собеседований, выписывал для них старопечатные книги, снабжал противораскольническими листками и брошюрами для бесплатной раздачи. В начале ХХ века на территории Екатеринбургской епархии действовало тридцать пять таких комитетов. Отец Иоанн, будучи также одним из членов Православного Миссионерского Общества по Екатеринбургскому комитету, несомненно, принимал в этой деятельности посильное участие. Кроме того, участвовал он и в организации так называемых Палестинских чтений. В отчетах о деятельности Екатеринбургского отдела Императорского Православного Палестинского Общества за 1905–1906 годы он был назван среди священников, проявивших особую ревность в организации Палестинских чтений, а также среди тех, кто участвовал в сборе пожертвований в пользу Православного Палестинского Общества.
«Палестинские чтения» систематически устраивались в епархии «для ознакомления православного населения… с дорогими и близкими для каждого верующего христианина священными местами Палестины». Чтения проводились в помещениях храмов или школ, иногда даже с показом «туманных картин», благодаря которым чтения «приобретали бόльшую наглядность и сильнее запечатлевались в воображении слушателей». Во время чтений бесплатно раздавались брошюры и листки с рассказами о Святой Земле и изображения священных мест. Крестьяне помещали эти изображения рядом с иконами, а брошюры читали вслух в кругу семьи. По отзывам очевидцев, местное население относилось к чтениям о Святой Земле «очень сочувственно» и охотно их посещало, «чтения всегда выслушивались с должным вниманием и видимым интересом». Только в 1906 году отцом Иоанном было проведено двенадцать таких чтений.
В сентябре 1902 года батюшка был назначен также катехизатором по 2-му округу Верхотурского уезда на 1903 год.
Столь активная преподавательская, общественная и пастырская деятельность отца Иоанна, искреннее усердие в исполнении возлагаемых на него церковных послушаний не могли не привлечь внимание священноначалия: отец Иоанн неоднократно удостаивался наград. Так, в 1902 году к празднику Пасхи, «за ревностное исполнение пастырских обязанностей» батюшка был награжден скуфьей. В мае 1908 года, ко дню рождения Его Императорского Величества Государя Императора Николая II, отец Иоанн удостоился награждения камилавкой, а к 1915 году имел наперсный крест.
Эта награда стала словно символом того, что предстояло вскоре перенести ревностному пастырю: спустя всего три года Господь даровал ему нести другой крест — крест скорбей и мученичества в кровавой смуте гражданской войны.
«Гражданская война не знает писаных законов, — писал в августе 1918 года в «Известиях» М. Лацис, главный помощник председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского. — Капиталистические войны имеют свои писаные законы… <…> Но у гражданской войны законы свои. <…> В гражданской войне нет места для суда над врагами. Это — смертельная схватка. Если не убьешь ты, убьют тебя. И если ты не хочешь быть убитым, убей сам!».
18/31 августа 1918 года Ф. Э. Дзержинским и его заместителем Я. Х. Петерсом было составлено обращение «К рабочему классу», в котором говорилось: «Пусть рабочий класс раздавит массовым террором гидру контрреволюции! Пусть враги рабочего класса знают, что каждый задержанный с оружием в руках будет расстрелян на месте, что каждый, кто осмелится на малейшую пропаганду против советской власти, будет немедленно арестован и заключен в концентрационный лагерь!». Газета «Известия» опубликовала этот призыв 21 августа/3 сентября, а уже на следующий день в той же газете появилась инструкция народного комиссара внутренних дел Г. И. Петровского для местных Советов. «Расхлябанности и миндальничанью должен быть немедленно положен конец. <…> При малейших попытках сопротивления должен применяться массовый расстрел. <…> Ни малейших колебаний, ни малейшей нерешительности в применении массового террора!».
Эта инструкция стала сигналом к официальному началу красного террора, а уже 23 августа/5 сентября 1918 года советское правительство легализовало террор знаменитым Декретом о красном терроре: «Необходимо обезопасить Советскую республику от классовых врагов путем изолирования их в лагеря. Подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам». Позднее Ф. Э. Дзержинский признавался: «Законы 3 и 5 сентября наконец-то наделили нас законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью».
Ситуация на Урале усугублялась тем, что уральские власти действовали более самостоятельно — согласно принципам «революционной целесообразности» — и развернули кампанию террора задолго до ее официального провозглашения. Кроме того, уральские территории находились в эпицентре гражданской войны, отчего террор приобрел здесь особый размах и трагизм.
Летом 1918 года на Урале была объявлена мобилизация в ряды Красной армии. Однако это не вызвало сочувствия у местного населения – большинство мужчин недавно вернулись с фронтов Первой мировой войны и отказывались снова идти воевать. В селе Мироновском и окрестных с ним селах и деревнях отказавшихся призывников насчитывалось до двух тысяч человек. Они «сконцентрировались в селе Мироново, с целью уклониться от службы, хотя они не были вооруженные, а в селе играли в городки», – говорилось впоследствии в одном из советских документов. В ответ на этот протест красногвардейцы, сосредоточив на берегу реки Реж несколько отрядов с пулеметами, вошли в Мироновское с требованием немедленного подчинения мобилизации. «Большинство согласились, поехали на станцию Егоршино, некоторые дорогой начали разбегаться, некоторых порастеряли»… К организации протеста красные сочли причастными нескольких священников сел Мироновского и близлежащего Лягушинского. Вскоре все они приняли мученическую смерть. О том, как произошло убийство отца Иоанна Шишева, позднее рассказывалось в газете «Уральская жизнь»: 13/26 августа 1918 года в Мироновское вошел отряд из пяти вооруженных конных красноармейцев. Явившись к обоим служившим там священникам: отцу Иоанну Шишеву и отцу Иоасафу Панову, красноармейцы объявили им о поступившем на них доносе в антисоветской агитации и приказали следовать в штаб полка, располагавшийся в то время на станции Егоршино. Отца Иоанна вызвался сопровождать его сын Владимир, только что вернувшийся из австрийского плена, а с отцом Иоасафом поехал сын Сергей. «Выехали за село, – пишет автор статьи. – Проехали с версту. «Стой», — командуют красные. Священники остановились. «Попы-черти, вылезайте! И ты, белогвардеец — (сын отца Панова)!» Священники и молодой человек слезли. Сын отца Шишева остался на лошади. «Ну, попы, вставайте в ряд, поднимайте руки вверх, молитесь своему Богу, сейчас вас расстреляем», — командуют изверги. Следует брань, залпы из ружей, и три жертвы принесены… Свидетель этой ужасной сцены, сын отца Шишева, сидел как бы окаменелый, потеряв рассудок…». Так погиб верный служитель Церкви Христовой — отец Иоанн Шишев. «Вечная память этим мученикам!» — писали «Известия Екатеринбургской Церкви» чуть позже.
После расстрела отца Иоанна Владимир получил от красных разрешение на захоронение его тела в селе Мироновском, в ограде Георгиевской церкви, что и было им сразу же исполнено.
Супруга отца Иоанна Ольга Ивановна пережила своего мужа почти на тридцать лет: она отошла ко Господу уже после Великой Отечественной войны — в 1946 или 1947 году.
Владимир после 1918 года переехал на жительство в город Алапаевск, где стал известным художником. Его картины находятся в доме-музее П. И. Чайковского в Алапаевске, в краеведческом музее Екатеринбурга и картинной галерее Перми, во многих частных собраниях. У него было несколько детей: сыновья Аполлон и Иван и дочь Антонина. Последняя в течение многих лет преподавала рисование в школах Свердловска. Скончался Владимир Иванович в 1942 году в возрасте пятидесяти двух лет.
Младший сын отца Иоанна Петр во время гражданской войны служил в Белой армии, поэтому впоследствии в советском государстве не мог устроиться на квалифицированную работу. Долгое время он жил с супругой в Алапаевске в одном доме с братом, и работал жестянщиком. Единственный его сын Владимир умер в младенчестве. Петр Иванович прожил до глубокой старости и скончался после продолжительной болезни в 1980-х годах.
У родственников отца Иоанна Шишева сохранилось несколько фотографий священника и его семьи. Во всех чертах лица батюшки запечатлены неподдельные кротость и смирение, внутреннее благородство и одухотворенность; в серьезном взгляде — тихая печаль.
В 2002 году священномученик Иоанн Шишев был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской от Екатеринбургской епархии; в 2010 году — в Соборе Екатеринбургских святых.
Источники
ГАСО. Ф. 252. Оп. 1. Д. 75.
Недзельская З. Ф. Воспоминания.
Помянник 1919 года. ГААОСО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 16854. Л. 50.
Русинова А. В. Воспоминания.
ЦДООСО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 780; Ф. 41. Оп. 2. Д. 120. Ф. 4. Оп. 34. Д. 226.
Жития святых Екатеринбургской епархии. — Екатеринбург: Издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008.
Недзельская З. Ф. Шишов Владимир Иванович (1890–1942). Свердловск, 1990.
Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург: Братство святого праведного Симеона, Верхотурского чудотворца, 1902.
Справочная книга всех окончивших курс Пермской духовной семинарии в память исполнившегося в 1900 году (1800 XI/XI 1900) 100-летия Пермской духовной семинарии. Изд. свящ. Иакова Шестакова. Пермь, 1900.
Справочная книжка Екатеринбургской епархии на 1904 год. Екатеринбург, 1904.
Справочная книжка Екатеринбургской епархии на 1915 год. Екатеринбург, 1915.
Черная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. М., 2001. Гл. 3: Красный террор.
Гонения на духовенство // Уральская жизнь. 1918. 20 окт.
Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 17–18.
Пермские епархиальные ведомости. 1876. № 33; 1880. № 40, 44; 1881. № 34; 1882. № 28.
В некоторых источниках встречается написание: Шишов.
Это произошло в 1873 году: И.Ф.Шишеву было в то время лишь 39 лет.
В 1880-е годы совершал священническое служение в Пророко-Ильинской церкви села Сугоякского Шадринского уезда.
Позднее — училище.
Игнатий (Брянчанинов), свт. Аскетические опыты. Т. I. М., 1998. С. 351.
В окрестностях села исстари производилась добыча песчаника для жерновов. С пластами песчаников местами перемежались слои различных глин, в которых попадался и серный колчедан. Видимо, именно от него и получило село свое название.
Получила статус монастыря в 1901 году.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1899. № 20. С. 492.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1900. № 7. С. 140.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1897. № 6. С. 160.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1898. № 12. С. 311–312.
Ныне Мироново.
Дореволюционное написание: Аромашка.
Член соревнователь (офиц. дореволюц.) — неполноправный член какого-нибудь общества, являвшийся кандидатом в действительные члены.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1906. № 15. С. 313.
«Туманными картинами» в те годы называли, скорее всего, изображения на экране от «волшебного фонаря», которым мог быть эпидиоскоп или слайдоскоп.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1906. № 15. С. 318.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1906. № 15. С. 318.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1902. № 7. С. 150.
Цит. по: Черная книга коммунизма. Гл. 3. С. 96–97.
Цит. по: Черная книга коммунизма. Гл. 3. С. 97.
Цит. по: Черная книга коммунизма. Гл. 3. С. 98.
Цит. по: Черная книга коммунизма. Гл. 3. С. 98.
Дореволюционное написание названия села – «Мироновское», современное – «Мироново». Документ, из которого приводится эта цитата, датирован 25 мая 1939 года.
ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 34. Д. 226. Л. 33.
Так указана фамилия в источнике.
Уральская жизнь. 1918. 20 окт.
Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 17–18. С. 349.
Место захоронения отца Иоанна находится, предположительно, у самой стены Георгиевской церкви.