Изобразительное искусство Древней Руси XI-XIII веков, создававшееся в рамках православной церкви.

Общие положения

Русская икона органически связана нитями преемственности с византийским искусством. С принятием христианства в конце X века образцы византийской иконописи начали попадать на Русь и становились не только предметом поклонения, но и предметом подражания. Однако отсюда еще не следует, что русская иконопись была простым ответвлением византийской. Долгое время она находилась в орбите ее притяжения, но уже с XII века начался процесс ее эмансипации. Веками накапливаемые местные черты перешли постепенно в новое качество, отмеченное печатью национального своеобразия. Это был длительный процесс, и очень трудно четко обозначить его хронологические границы.

В Киевскую Русь завозилось много греческих икон, служивших образцами для русских иконописцев. К сожалению, сохранился лишь один памятник константинопольского письма, происходящий из Киева. Это знаменитая икона Владимирской Богоматери, ныне хранящаяся в Третьяковской галерее. Согласно свидетельству летописи она была привезена в Киев из Константинополя и увезена в 1155 году Андреем Боголюбским во Владимир, где хранилась в Успенском соборе. В 1395 году ее отправили в Москву, и здесь она вскоре превратилась в своеобразный палладиум Русского государства. Эта икона, исключительная по своему художественному качеству, наглядно свидетельствует, что Древняя Русь была знакома с самыми выдающимися образцами византийской иконописи.

Иконы XI–XIII веков очень трудно группировать по школам, столько в них общего. Здесь помогают только тщательный стилистический анализ и установленное место происхождения икон, поскольку даты основания церквей либо монастырей нередко служат солидной точкой опоры не только для уточнения датировок, но и для определения той школы, из которой эти иконы вышли.

По своей иконографии иконы XI–XIII веков мало чем отличаются от византийских икон этого же времени. Очень близки они к ним и по стилю. Их довольно темный, скорее сумрачный колорит восходит к византийской палитре. К традициям византийской иконописи восходит и относительно объемная, особенно по сравнению с иконами XV века, трактовка формы. В частности, в лицах переходы от затененных частей к освещенным носят постепенный характер; нередко нос, губы и глаза очерчиваются красными линиями, подчеркивающими рельеф лица. В разработке одеяний широко применяются золотые линии, золотыми линиями членятся и пряди волос. Все это сближает ранние русские иконы с византийскими. Но им присуща и одна оригинальная черта. Они гораздо монументальнее византийских икон, что выражается не только в том, что они намного превосходят их своими размерами, но и в особом художественном строе — более обобщенном и лаконичном. Русский мастер уже на этом раннем этапе подвергает византийские образцы переработке, правда не радикальной, как это было позднее, а едва приметной, сказывающейся в упрощении силуэта и в известном оплощении формы.

Созданию икон большого размера содействовало обилие на Руси огромных лесных массивов, позволявших изготовлять монументальные образа, заменявшие дорогую мозаику. Почти все ранние русские иконы, которые до нас дошли, не имеют прямого отношения к алтарной преграде и, если судить по их большим размерам, были, скорее всего, либо настенными, либо настолпными образами.

Иконы XI–XIII веков выделяются и своей особой торжественностью. Фигуры даются в спокойных, неподвижных позах, лица строгие, фоны гладкие, золотые либо серебряные, иератическая «иконность» образа всячески подчеркнута. Эти иконы писались по заказу князей либо высшего духовенства и украшали большие храмы, где они прославляли того или иного святого либо тот праздник, которым данный храм был посвящен. Чаще всего это были образы Христа и Богоматери. Но широко распространены были также иконы, соименные заказчику, иначе говоря, изображавшие его патрона. В княжеской среде такого рода иконы были особенно чтимы.

Основные памятники

Из-за неоднократного разграбления Киева и Чернигова до нас не дошли ранние южнорусские иконы. В гораздо лучшем положении был расположенный на севере Новгород, оставшийся в стороне от татарского нашествия. Поэтому не случайно именно из Новгорода происходят древнейшие русские иконы. Культурные связи с Киевом были весьма оживленными, и, вероятно, немало икон привозилось с юга в Новгород, где они служили предметом изучения и подражания для местных мастеров. Так были заложены основы для новгородской школы иконописи, из которой вышел ряд первоклассных работ.

По мере рассредоточения культуры, в связи с ростом феодальной раздробленности, отдельные города Владимиро-Суздальской земли начали играть в XII-XIII веках все
большую роль. В этих городах стали складываться свои местные мастерские, расцвет которых был пресечен татарским нашествием. Они меньше считались с унаследованными от Византии канонами, шире использовали народные традиции, благодаря чему их искусство обнаруживает порою большую свежесть и непосредственность выражения.

Новгород

-Икона «Апостолы Петр и Павел» (середина XI века. 2,36×1,47. Историко-архитектурный музей-заповедник, Новгород)

-Икона «Георгий» (30–40-е годы XII века. 230×142. Третьяковская галерея, Москва)

-Двусторонняя икона «Георгий» (около 1170 года. 174×122. Успенский собор в Московском Кремле)

-Икона «Устюжское Благовещение» (вторая половина XII века. 229×144. Третьяковская галерея, Москва)

-Двусторонняя выносная икона «Спас Нерукотворный» (вторая половина XII века. 77×71. Третьяковская галерея, Москва)

-Икона «Ангел Златые власы» (вторая половина XII века. 48,8×39. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург)

-Икона «Богоматерь Умиление» (начало XIII века. 56×42. Успенский собор в Московском Кремле)

-Икона «Николай Чудотворец» (начало XIII века. 145×94. Третьяковская галерея, Москва)

-Двусторонняя икона «Богоматерь Знамение» (до 1169 года. 59×52,7. Историко-архитектурный музей-заповедник, Новгород)

-Икона «Николай Чудотворец» (середина XIII века. 67,6×52,5. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург)

Владимир

-Икона «Богоматерь Боголюбская» (ок. 1158–1174 гг. 185 × 105 см. Владимиро-Суздальский историко-художественный и архитектурный заповедник, Владимир)

-Икона «Дмитрий Солунский» (конец XII в. 156 × 108 см. Третьяковская галерея, Москва)

-Икона «Богоматерь Максимовская» (ок. 1299–1305 гг. 165 × 66.3 см. Владимиро-Суздальский историко-художественный и архитектурный заповедник, Владимир)

Ярославль

-Икона «Богоматерь Великая Панагия» (первая треть XIII в. 193.2 × 120.5 см. Третьяковская галерея, Москва)

-Икона «Спас» (середина XIII в. 44.5 × 37 см. Ярославский художественный музей, Ярославль)

-Икона «Архангел Михаил» (конец XIII в. 154 × 90 см. Третьяковская галерея, Москва)

УДК 27-526.62(470): 130.2 ББК 87.215 Л 58

Е.Н. Лиманская

Русская икона в культуре народа

(Рецензирована)

Аннотация:

Бытование икон представляет собой одну из интересных проблем истории русской культуры, которая, в свою очередь, неразрывно связана с Русской Православной Церковью. Икона и иконопись включаются в художественно-эстетическое наследие народа. В этом контексте актуальным выступает выяснение историографии вопроса.

Ключевые слова:

Икона, иконопочитание, духовная культура, православие, православный храм, православный обряд, религия, художественно-эстетическое наследие.

В России без знания традиций невозможно ни постижение духовной культуры русских, ни адекватное изучение отечественной истории. Духовная культура, выросшая из православия и впитавшая элементы многих составляющих, сформировала направленность сознания, характер человека и его миропонимание, тип поведения, политическое и экономическое своеобразие истории, которое позволило России стать одним из ярчайших явлений мировой цивилизации.

Конец второго тысячелетия ознаменовался в России ростом национального самосознания. Осмысление традиционных ценностей, традиционной культуры, родной истории стало неотъемлемой частью духовной сферы современного русского мышления. Но в связи с утратой многих нравственных, эстетических, религиозных, экзистенциальных ориентиров возникла насущная необходимость восстановления, реконструкции национальных стилей мышления, в которых созидалась былая великая российская культура и государственность.

Изучение бытования икон в жизни русского народа — органическая часть в разработке широкого круга вопросов, связанных с изучением тысячелетней истории и культуры России. Со времен Крещения Руси Церковь была созидательницей и носительницей духовной культуры, силой, организующей быт. И поскольку религия господствовала во всех областях жизни и была всеобщим достоянием, вся жизнь осмысливалась и направлялась православной верой.

Вплоть до конца XIX в. русских практически не было некрещеных и погребенных без православного обряда отпевания; трудно было найти и дом без икон. Иконы вообще и чудотворные особенно, имели важное значение в

формировании самосознания русских людей: такие иконы почитались по всей России, их носили в многочисленных крестных ходах, к ним отправлялись на богомолье. Огромна их роль как государственно-религиозных символов, дающих защиту и покровительство, как всему государству, так и отдельному городу, селению и роду. Духовная жизнь христианина нередко была связана с конкретной чудотворной или особо почитаемой иконой, через которую он ощущал связь с первообразом.

После снятия известных запретов и ограничений советской власти стало очевидным, что православие по-прежнему является традиционной религией большинства населения России. Устроение быта русских, менталитет народа, особенно в сельской местности, всегда оставались православными, и икона едва ли не в каждом деревенском доме — свидетельство живой веры народа.

В советское время иконы рассматривались только в искусствоведении и только как художественно-эстетическое наследие, а также в связи с изучением драгоценных окладов в области прикладного искусства. Таким образом, введя икону в поток общемирового искусства, искусствознание закрепило ее за областью живописи и исключила из изучения ее как предмета духовной области. В этнографической науке икона вообще не была объектом специального исследования. Представляется, что комплексное изучение иконы с привлечением материалов из искусствоведения, богословия и этнографии применением метода включенного наблюдения дадут широкую картину бытования икон в традиционной духовной жизни русских.

Русский дом не мыслится без красного угла с иконами. Дом христианина всегда был домашней церковью. К иконам православный обращался не раз в день, испрашивая Божие благословение и помощь на каждое вновь начинаемое дело. Здесь душа верующего черпала духовную силу и бодрость. Издавна иконы считались самым значимым и ценным достоянием семьи: именно их, прежде всего, указывали в завещаниях, передавали из поколения в поколение как родовые реликвии, брали в дорогу, тюрьму и даже неверующие сохраняли их по заветам предков. Поэтому значение икон в русском доме, их состав и отношение к домашним святыням — важный показатель религиозности.

Все обряды, связанные с основными этапами жизни, включали участие икон. Вариативность употребления икон в жизнедеятельности русских поражает широтой: вплоть до XX в. буквально ни одно начинание не обходилось без благословения или иного участия икон.

Отношение обыденного сознания к иконе выступало во взаимосвязи с идеальной моделью «Святой Руси», создавая основу для православного мироощущения окружающего. Очевидное наличие большого количества икон в историко-культурном пространстве России означало факт глубокого и сложного представления о Божественной защите православных вне храма и дома.

Икона рассматривается церковью не как тождественное божеству, а как символ. Символ этот таинственный, связанный с божеством, а потому он

дает духовное приобщение к «оригиналу». Икона была посредником между земным миром и небесным. Духовно-онтологический и культурноантропологический смысл иконы состоит в том, что через икону наш предок всматривался в себя самого и в окружающий мир.

Согласно традиции, к иконе нужно относиться с почитанием, но не с поклонением. Церковно-славянское слово «почитаю» означает -«сопровождаю в торжественной процессии». Современный религиовед Н.И. Володин приходит к выводу: «Защитники иконопочитания указывали, что живописный образ, не имея онтологически ничего общего с сущностью прообраза, тем не менее, в самой передаче внешнего облика выражает его духовную сущность… Именно в последствии «подобия» иконы первообразу она получает его имя, а через него находится в общении с ним; поэтому она достойна почитания и свята» .

Таким образом, догматическим обоснованием иконопочитания является Образ Божий, который явлен в человеческом творении. Икона Христа в православии — есть единый образ Бога и Человека в Богочеловеке. Его же присутствие верующие узнают через молитву, которая является своего рода тайно действием. «Основание же иконопочитания, — писал С. Булгаков, — есть действенная сила, благодатно сообщаемая иконе Христовой, которая становится местом Его идеального присутствия и в этом смысле живым образом Христа. Христос, удалившись из мира в Вознесении сохранил с ним связь и является в нем двояким образом: существенно, хотя таинственно, в Евхаристии и идеально во св. Своей иконе» . Такая живая связь Христа с миром закрепляется в Его иконописном образе. Подобным же образом молитвенное обращение к иконам Богородицы и святых предполагает возможность мистического контакта с первообразом.

В богослужебном обиходе, а также в православном быту русских иконы называют святыми. Понятие святости составляет органическую часть всякого религиозного мышления. Однако и понятие, и особенно сущность святости трудно поддается рациональному определению, поэтому восприятие и реакция на нее рядовых, даже приобщенных к православию

людей часто просто эмоциональна. По определению современных

богословов, «освящением называется сообщение или передача от её Источника к тем или иным объектам — людям или предметам, в результате чего данный объект освящается, то есть становится священным, или иначе святым» . Так, чтобы использовать икону по назначению для молитвы ее освящают в церкви и уже освященные иконы предназначаются для особых действий — мистического общения Бога и человека, богослужения,

совершения таинств, молитв вне храма и в домах. После освящения икона не только меняет свой статус, но и отношение к ней человека, т.к. образ начинает оказывать воздействие на духовную жизнь людей, которая, в свою очередь, становится показателем духовного уровня православного человека.

Особую важность для изучения бытования икон имеют древние письменные источники. Самым древним, редким письменным

свидетельством, дошедшим до нашего времени, является новгородская

берестяная грамота рубежа XII—XIII вв., которая представляет собой заказ на изготовление икон алтарной преграды . Наиболее полным источником остаются летописи, в которых описываются создание, перенесения, чудесные обретения и даже поновления икон, а также перемещения икон, которые нередко становились причиной политических неурядиц и войн. В письменных источниках при описании имущества приходских храмов и монастырей встречаются замечания относительно местоположения икон, особенно почитаемых. Например, в описании Кирилло-Белозерского монастыря, сделанном по указу Бориса Годунова в 1601 г., указывались иконы «у столпов», а также большое количество образов, которые помещались не только в иконостасе, но и по всему храму — местные иконы -на нижних уровнях северной и южной стены и по стенам выше . Глубокая приверженность русских правителей к церковной жизни, отображенная в летописных источниках, выражалась и в общественных актах, где центральную роль играли иконы: заключение соглашений, воинский церемониал, различные поручительства. Известны многочисленные сведения об украшении церквей русскими князьями, что было общепризнанной добродетелью и прославлялось как истинное благочестие уже в ранней русской агиографии. Патерики, жития, повести и сказания о чудотворных иконах, другие произведения древнерусской литературы также послужили источниками в описании как церковной, так и повседневной жизни икон.

Историографию вопроса можно рассмотреть по следующим стадиям: иконопочитание в вопросах историков; изучение иконы как важнейшей части церковного искусства и историко-культурного явления; изучение иконы как выражение православной веры — богословие иконы, особое направление философско-богословской мысли в работах философов. Почитание икон в православном храме имеет глубокие исторические традиции, поэтому непременная составляющая в изучении иконопочитания — определение особенностей духовного отношения к святыням в разных областях России.

Ценные сведения для реконструкции отношения людей к домовым иконам, их облика, а также их роли в семейных традициях дают духовные грамоты разных сословий. Описи, писцовые и вкладные книги позволяют представить место и значение икон среди других святынь в общественной жизни городов, деревень, монастырей и отдельных приходов.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Большой интерес для исследователей отечественного быта прошлых веков представляют записки и описания иностранцев, побывавших в России в ХУ1-Х1Х вв. По своему социальному и национальному составу авторы сочинений очень разные. О России писали итальянцы, немцы, шведы, поляки, англичане, голландцы, французы. Это были профессиональные дипломаты, литераторы, врачи, военные и купцы. Их наблюдения часто противоречивы, поскольку не всегда удавалось проникнуть в дух мало знакомой жизни, основанной на иных культурных ценностях. В.О. Ключевский писал, что иностранцы, описывая Россию, больше обращали внимание на внешнее, поскольку внутренний мир народа им в целом был

недоступен . Однако душевный порядок людей неизбежно проявляет себя в поступках, делах и по тому, как русские люди с благоговением относились к храмам, иконам, придорожным крестам, путешественники небезосновательно делали выводы о высокой религиозности народа.

В 1549 г. в г. Вене вышла первая фундаментальная книга о России — иностранного автора Сигизмунда Г ерберштейна, в которой он описал быт в праздниках и обычаях московитов; в специальной главе — обряд венчания русских государей на царство . Только через сто лет появилась равнозначная и самая известная в XVII в. книга, написанная крупным немецким ученым Адамом Олеарием (1599-1671 гг.) . Она отличается такой же широтой взгляда, но более объективна. В его описаниях быта сравнительно часто встречаются упоминания об иконах, отношении к ним, участии их в обрядах. Среди иностранных авторов ХУ1-ХУП вв. , которые описывали религиозный быт, необходимо выделить имя Павла Алеппского, оставившего подробное описание своих путешествий, проникнутое симпатией к России . В 50-х годах XIX в. французский писатель Теофиль Готье дважды посетил Россию и оставил интересные заметки о церковном искусстве России. Особенное впечатление на него произвели иконостасы и драгоценное убранство икон. Взирая на иконы глазами европейского эстета, Готье, тем не менее, был вынужден признать, что иконопись -искусство «священное», «идеальное», поэтому с самого начала нашло единственно необходимую ему форму и не нуждается в европейских заимствованиях . Очевидно, по этой причине писатель постоянно употребляет противопоставления «у нас» и «у них». «Религиозный эффект» икон, отношение к ним Готье заметил не только в русских храмах, но и за его пределами. В своем «Путешествии» он не раз отмечал благоговейное отношение к святыням, когда, проходя мимо часовен на улицах, мостах или в иконном ряду, люди останавливаются, снимают шапки и благоговейно крестятся.

Взгляд непосредственных наблюдателей уникальных картин быта прошлого дает возможность увидеть Россию глазами современников с разных сторон, глубже проникнуть в сложные отношения православных к иконам, их современному бытованию, как в храме, так и вне его стен, увидеть еще незафиксированные формы почитания.

Среди авторов, преимущественно церковных, писавших во второй половине XX в. — начале XXI в. о богословии икон и иконопочитании, хотелось бы выделить уникальный по своей значимости труд Л.А. Успенского «Богословие иконы православной Церкви». Автор впервые проследил историю образа от первохристианских времен до современности, показал его богословские основы, вытекающие из православного духовного опыта, постарался объяснить значение, которое Церковь придает иконе, за которую велась борьба против язычества и ересей в иконоборческий период и за которую было заплачено кровью мучеников.

Своего рода философское учение об устройстве мира, как всеобъемлющей иконе, где, по терминологии автора, все иконично: человек,

пространство, время, место, страна, храм — весь мир, сотворенный Богом, разработал в своей книге В. Лепахин — современный венгерский ученый русского происхождения . Он формально различает 21 функцию иконы, среди них: догматическая, вероучительная, эмоциональная, эстетическая, храмовая, богослужебная, историческая, военная, чудотворная и др. Все функции иконы взаимообуславливают друг друга. Однако, замечает автор, в разные исторические эпохи, в разных областях жизни характер взаимодействия менялся: «одни функции уходили в тень, другие

активизировались, третьи как бы предавались забвению, со временем некоторые функции «менялись местами» .

Почитанию икон посвящена глава книги К.Е. Скурата «О святом Православии». Автор приводит примеры из Ветхого и Нового Завета, древнейшие свидетельства почитания икон, а также упоминания историков, не относящихся к иконопочитателям. Говоря об основаниях иконопочитания, К.Е. Скурат пишет, что «православие смотрит на икону как на место благодатного присутствия Неба…», поскольку человек, как духовно-телесное существо, нуждается в чувстве присутствия Личного Бога, «чтобы Бесконечное Существо как бы сократилось в Своей необъятности» и действовало на него через видимые, доступные для него предметы. Икона, таким образом, дает человеку возможность как бы конкретной беседы с Богом и через наглядные образы усиливает веру молящегося и освящает его.

В ряду богословских оснований иконопочитания К.Е. Скурат обращает внимание на почитание святых икон ради того, кто на ней изображен, а не ради самой иконы, поскольку природа иконы и первообраза различна. Изображенное на иконе тождественно с первообразом по подобию.

Интересное и важное объяснение библейских основ иконопочитания представлено в небольшой, но емкой статье протоиерея Александра Салтыкова . В дополнение к известным объяснениям, сделанным еще древними апологетами иконопочитания, такими как преподобные Иоанн Дамаскин и Феодор Студит, он предлагает свои доказательства. Подтверждая главный тезис необходимости иконопочитания тем, что Бог сотворил человека как Свою первую икону, автор развивает этот тезис: «если Сам Бог создал Себе икону, то человек — Его подобие — обязан и призван творить Его иконы». В этом, с точки зрения А. Салтыкова, заключается «сильнейшее доказательство истинности и необходимости иконопочитания» . Принимая во внимание первую заповедь Моисеева Десятисловия и пророческие тексты, запрещающие идолопоклонство, автор представляет другие тексты из Священного Писания, в которых говорится о подобиях-изображениях, как, например, в книге Исхода, во Второзаконии, книге Царств . В них говорится, что древние иудеи, нарушая Закон, все же изображали животных и человекоподобные крылатые образы херувимов, некоторые из которых, правда, находились в «тайном месте», в «святая святых». И когда первосвященник раз в год входил туда, он преклонялся перед ковчегом завета, на котором стояли два 5-метровых херувима. Позднее царь Соломон также сделал херувимов и поместил изображения живых

существ для жертвенника — льва, вола, Ангела, которые потом стали христианскими символами. В описании Соломонова храма библейский писатель не оставляет сомнений в правомерности резных, литых, деревянных и рельефных изображений. Эти изображения не были массовыми, но ведь и храм был один. «Совершенно ясно, — пишет А. Салтыков, — что Господь запрещает делать идолов, но благословляет делать священные изображения»

В работе архиепископа Михаила (Мудьюгина) рассматривается апокрифичность широко распространенного предания о создании св. Евангелистом Лукой изображений Богоматери. «Любая попытка графического изображения в иудаистской среде того времени, — пишет автор, — (равно как и после него) была бы отвергнута самим мнимым художником как нечестивое нарушение Закона Божия, а в окружающих его соплеменниках вызвала бы негодование, а скорее всего ярость, опасную для него своими последствиями» . Несостоятельность этого предания, по мнению автора, подтверждается также количеством приписываемых его кисти икон (около двух сотен), что превышает физические возможности человека, занятого, в основном, врачебной, миссионерской и литературной деятельностью. К тому же все эти иконы весьма разнообразны по стилю. Однако надо заметить, что в отличие от многих священников, которые, действительно, часто передают эту информацию своей пастве как историческую данность, ученые оценивают факт авторства икон Евангелиста Луки как Церковное Предание, а дошедшие иконы — как списки со списков давно утраченных икон .

Более достоверным архиепископ Михаил признает предание о происхождении Нерукотворного Образа Спасителя не только потому, что Эдесский царь — историческое лицо, но также и потому, что «сверхъестественный характер возникновения изображения подтверждает и подчеркивает… невозможность создания изображения обычным, естественным путем, с применением красок и кисти» .

Среди современных церковных авторов особое место занимают работы архимандрита Макария (Веретенникова), которые могут быть примером исследований, когда вера и разум не противоречат друг другу, а взаимно дополняются, образуя единство исторического подхода. Один из поставленных вопросов — иконопись во взаимодействии с литературным произведением, при этом автор не отделяет факты из истории Церкви от фактов общей русской истории . Исследуя вопрос о первых русских святых, архим. Макарий отмечает, что подобный образ мог быть написан как до канонизации, так и после. Приведенные материалы показывают многообразие написания первых образов: для оставления на гробнице святого, в виде шитого покрова, а также в качестве моленных икон .

Исключительное историко-культурное значение имеет книга

О.Ю.Тарасова «Икона и благочестие. Очерки иконного дела в императорской России». На примере отношения к иконе автор показал изменения в истории сознания, ментальности русских людей с XVIII по XX вв. Несмотря на то,

что в работе нет хронологически последовательного рассказа истории иконописи, из отдельных сюжетов складывается картина обыденного отношения к иконе, зависимости иконного дела от степени религиозности народа, показано особое внимание к иконописанию со стороны государства. О.Ю. Тарасов обращает внимание на всеприсутствие и «громадную потребность» в иконах, отмечая, что даже нищий скорее согласился бы обойтись без куска хлеба, чем без иконы . Благочестие русских выражалось также в системе почитания икон, которое, по мнению автора, регулировалось строгим ритуалом и поддерживалось религиозным усердием. Однако «повседневная культура постоянно обнаруживала склонность искажать строгость благочестия мирским и чрезмерным усердием» . Поэтому церковь и государство законодательно следили, чтобы к иконе относились с благоговением, как к святыне. Так, например, в постановлении Стоглава в 1551 г. делалась попытка урегулировать хождения с моленными образами нищих, мирян, странников, собирающих на богоугодные дела и др. В случае неповиновения тех, кто «учнут со святыми иконами бесчинно скитатися», иконы велено было отнимать в пользу церкви, а виновных изгонять из городов . В государственных указах последующих столетий также предписывалось бережное и благочестивое отношение к иконам. Книга О.Ю. Тарасова представила икону в многообразном свете религиозной культуры России, где традиции благочестия постоянно влияли и нередко изменяли историческую реальность.

Примечания:

1. Алеппский П. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII вв. М., 1897. Вып. 1-3.

2. Архиепископ Михаил (Мудьюгин). Православное

иконопочитание // Путь Православия. 1993. № 2. С. 26.

3. Булгаков С. Первообраз и образ. Т. 2. М.; СПб., 1999. С. 297.

5. Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988.

6. Готье Т. Путешествие в Россию. М., 1987. С. 281-284.

7. Исх. 20, 4-5; 35, 30-35;,38, 8,37; Втор. 4, 15-27; 15, Цар. 6, 23-28; :, 29, 34-35. и др.

8. Ключевский В.О. Сказания иностранцев о России. Петроград, 1918.

С. 61.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

10. Лепахин В. Икона и иконичность. СПб., 2002.

11. Михаил, архиепископ Вологодский и Великоустюжский. Святость, освящение, святые. М., 2000. С. 4.

12. Макарий, архимандрит (Веретенников). Русская святость в истории, иконе и словесности. Очерки русской агиологии. М., 1998.

14. Олеарий А. Описание путешествия в Московию. СПб., 1906.

15. Опись строений и имущества Кирилло-Белозерского монастыря 1601 года / сост. З.В. Дмитриева, М.Н. Шаромазов. СПб., 1998. С. 54.

16. Россия XV-XVII вв. глазами иностранцев. Л., 1986.

17. Салтыков А. Библейские основы иконопочитания // Богословие образа. Икона и иконописцы: антология. М., 2002. С. 100.

18. Тарасов О.Ю. Икона и благочестие: очерки иконного дела в императорской России. М., 1995. С. 19.

19. Цеховская К.В. Икона в жизни русского народа. М., 1998. С. 14, 18.