Ст. 22-23 Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то всё тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то всё тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма

Толкование этого места у древних церковных писателей отличалось простотой и буквальным пониманием. Златоуст принимает «чистый” (απλούς) в значении «здоровый” (ύγής) и толкует так: «ибо как глаз простой, т.е. здоровый, освещает тело, а если худ, т.е. болезнен, затемняет, так и ум потемняется от заботы”. Иероним: «как все тело наше бывает во тьме, если глаз не прост (simplex), так, если и душа потеряла свой первоначальный свет, то все чувство (чувственная сторона души) остается во мраке”. Августин разумеет под глазом намерения человека, – если они будут чисты и правильны, то и все наши дела, исходящие из ваших намерений, хороши.

Иначе смотрят на это дело некоторые современные экзегеты. «Идея 22 стиха”, говорит один из них, довольно наивна – «будто глаз есть орган, через который свет находит доступ ко всему телу, и будто существует духовное око, через которое входит духовный свет и освещает всю личность человека. Это духовное око должно быть чисто, иначе свет не может входить и внутренний человек живет во тьме”. Но даже с точки зрения современной науки какой же другой орган может быть назван светильником (хотя бы для тела), как не глаз? Идея 22 ст., поэтому, вовсе не так «наивна”, как воображают, тем более, что Спаситель не употребляет тех выражений: «находит доступ”, «входит”, какие употребляются людьми, знакомыми с последними выводами естественных наук. Гольцман называет глаз «специфическим световым органом (Lichtorgan), которому тело обязано всеми своими световыми впечатлениями”. Несомненно, что глаз есть орган для их восприятия. Если глаз не чист, то, – какое бы из этих выражений мы ни выбрали, – получаемые нами световые впечатления не будут иметь такой живости, правильности и силы, какие бывают у здорового глаза. Это правда, что с современно-научной точки зрения выражение: «светильник для тела есть око” могло бы показаться не совсем ясным и научно правильным. Но Спаситель и не говорил современным нам научным языком. С другой стороны, и современная наука не чужда подобных неточностей, напр., «солнце восходит и заходит”, тогда как солнце остается неподвижным, и никому нельзя ставить подобных неточностей в вину. И так выражение должно считаться правильным и равносильно современному научному выражению: глаз есть орган для восприятия световых впечатлений. При таком понимании нет надобности вводить и дальнейших рассуждений, будто противоположными рассуждениями этого и дальнейшего стиха внушается контраст между щедростью и милостыней, и что по иудейской аксиоме «хороший глаз” есть метафорическое обозначение щедрости, «худой глаз” – скаредности. Это правда, что в нескольких местах Священного Писания «жадный” и «завистливый” глаз употребляются в этом смысле (Втор. 15:9; 28:54-56; Притч. 23:6; 28:22; 22:9; Тов. 4:7; Сир. 14:10). Но в рассматриваемом месте нет речи ни о щедрости, ни о милостыне, а просто выясняется, каково должно быть отношение человека к земным благам. В этом последнем и связь 22 и 23 стихов с предшествующею речью. Тусклый, помраченный, больной глаз любит больше созерцать земное (по аналогии с плохо зрящим человеком – смотреть под ноги, не смотреть вдаль; прим ред.), для него тяжело смотреть на яркий свет, на небесное. По словам Бенгеля, в священном писании слова, выражающие простоту (απλούς, άπλότης) никогда не употребляются в худом смысле. Простой и добрый, имеющий небесные намерения, стремящийся к Богу – одно и то же. В 23 ст. – противоположение предыдущей речи. Последние предложения этого стиха всегда представлялись трудными. Можно наблюдать в этом месте чрезвычайно поэтическую и тонкую игру слов, и переводить так же, как в нашем русском (слав. тьма кольми – точно, но неясно) и Вульгате (ipsae tenebrae quantae sunt), не относя слова тьма к «внутренним помыслам человека, его страстям и наклонностям”. Последний смысл только дальнейший и несобственный, поскольку образы и метафоры служат обозначением внутренних духовных отношений. Метафора основывается на различии степеней тьмы, начиная от недостатка света, сумерек и кончая полным мраком. Глаз нездоров (πονηρός) в противоположность здоровому (απλούς), и тело освещается только отчасти; иначе сказать, глаз только отчасти воспринимает световые, и притом неверные, впечатления. Так что «если свет в тебе” равняется тьме, то «сколько тьмы”. Гримм объясняет это выражение так: «если свет твой внутренний есть тьма (темен), т.е. если ум лишен способности разумения, то как велика будет тьма (насколько больше она достойна сожаления в сравнении с слепотою тела)”. Σκότος относится к так называемым «колеблющимся” выражениям у классиков, которые употребляют его и в мужском и среднем роде. В Мф. 6:23 – средний род и употреблено в значении нездоровье, пагуба (ср. Ин. 3:19; Деян. 26:18; 2 Кор. 4:6 – Кремер).

Джоган (яп. 淨眼, Джёоган, досл. «Чистый Глаз») — это уникальное доудзюцу, которое было пробуждено Боруто Узумаки в его правом глазу. Хотя доудзюцу является загадкой для самого Боруто, видимо, Тонери Ооцуцуки в курсе о его способностях и назначении, в то время как Момошики Ооцуцуки утверждал, что это сила, мощным образом унаследованная от клана Ооцуцуки. В манге, это доудзюцу носит невыразительную внешность с едва заметным зрачком. В изображении в аниме, Джоган окрашен в синий цвет, а также включает в себя затемненную склеру и отсутствие видимого зрачка.

Джоган в аниме.

При первом использовании, во время своего пребывания в Академии, Боруто, по-видимому, не имел возможности активировать его по команде, вместо этого глаз невольно активировался, когда Боруто концентрировал своё внимание на конкретном человеке или объекте. В подростковом возрасте, он продемонстрировал возможность активировать его по своему желанию.

Способности

Перед тем, как Боруто, по-видимому, получил контроль над доудзюцу, оно активировалось произвольно при присутствии опасных/скрытых целей. Оно может видеть поток чакры, позволяя Боруто заметить наглядные изменения в чакре кого-либо и соответственно отследить цель по этой чакре. Оно способно чётко видеть систему каналов чакры и определить её ключевую точку. Оно также в состоянии видеть сквозь невидимые барьеры, которые соединяют различные измерения, а также предугадывать где будет использовано Ёмоцу Хирасака. Также это предоставляет ему улучшенное сенсорное восприятии и реакцию по сравнению с Шаринганом, что было показано в битве с Момошики.

Прочее

Рисунок Чэнси.

• Чэнси Хуанг, один из аниматоров Боруто: Новые Поколения Наруто опубликовал изображение в своём блоге, на котором показан Боруто, чистящий свой правый глаз. В качестве заголовка изображения написано «Джоган» (净眼, досл. «Чистый Глаз»), а в сопутствующем тексте аниматор развивает тему, а именно, что глаз Боруто не является ни Бьякуганом, ни Тенсейганом, но официально называется «Джоган». Он также объяснил, что глаз связан с измерением клана Ооцуцуки, а по своим силам он является доудзюцу-аналогом Ощущения Отрицательных Эмоций Наруто, однако отметил, что вся эта информация будет разъяснена в деталях в будущем и что фанаты не должны надумывать себе слишком много, так как автор сам ещё всего не продумал.

Примечания

1. Боруто Эпизод 15
2. Боруто Эпизод 65
3. Боруто Глава 1, страница 5
4. Боруто Эпизод 1
5. Запись в блоге аниматора

На других языках:

Логотип игры «Тёмное око» (в стиле пятой редакции)

«Тёмное око» (нем. Das Schwarze Auge) — настольная ролевая игра в жанре generic fantasy. Изначально она создавалось немцами в качестве альтернативы D&D и приобрела в Германии такой успех, что вытеснило по популярности свой прообраз и стало самой известной ролевой игрой в стране.

Начиная с 1984 года в общей сумме было продано около 5 миллионов книг с правилами (боксов и печатных изданий), игровых пособий и приключений. И это не считая романов DSA, выпусков газеты Авентурский вестник и прочих публикаций вроде Армалиона и миниатюр. Северная трилогия Сказы об Аркании в общей сложности была продана более 2,4 миллионов раз, не считая тех, что прилагались в сборниках к журналам о компьютерных играх. Также было продано более 700,000 экземпляров мобильных игр DSA.

Создатели

Международность

Несмотря на неоднократные попытки вывести настольные игры, DSA прославилась на международном рынке в основном засчет компьютерных игр. Первая одноименная компьютерная игра Das Schwarze Auge была выпущена на английском языке под названием Realms of Arkania.

С названиями DSA не везло с самого начала. Изначально игра должна была называться «Авентурия» (Aventurien), но позже это название перешло к одному из континентов сеттинга, который в первых переводах на английский называли «Аркания», и только позже вернулись к «Авентурии». Название самой системы — «Das Schwarze Auge» — дословно переводится с немецкого как «чёрный глаз». Когда через некоторое время (уже в девяностых) решили делать английский перевод, выяснилось, что «чёрный глаз» (black eye) означает «фингал» (синяк под глазом), так что на английском глаз стал «тёмным» (dark).

© RPG Wikia

После выхода серии компьютерных игр Drakensang система стала известна в русскоязычной среде как The Dark Eye. И это название до сих пор остается наиболее узнаваемым. В 2015 году вышла первая официальная публикация на русском языке — Первое знакомство, где система была переименована в Тёмное око. Несмотря на это, среди любителей настольной версии игры больше всего распространено название DSA или для удобства раскладки — ДСА.

Ссылки

Лк, 60 зач., 11, 34—41

Сказал Господь: светильник тела есть око; итак, если око твое будет чисто, то и все тело твое будет светло; а если оно будет худо, то и тело твое будет темно. Итак, смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма? Если же тело твое все светло и не имеет ни одной темной части, то будет светло все так, как бы светильник освещал тебя сиянием. Когда Он говорил это, один фарисей просил Его к себе обедать. Он пришел и возлег. Фарисей же удивился, увидев, что Он не умыл рук перед обедом. Но Господь сказал ему: ныне вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства. Неразумные! не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее? Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть, тогда все будет у вас чисто.

«Светильник тела есть око, — говорит Христос, — итак, если око твое будет чисто, то и все тело твое будет светло; а если оно будет худо, то и тело твое будет темно». Господь говорит о том, что свет в нас есть внутреннее зрение — око, которое должно быть светильником. Как внешнее физическое зрение является светильником для всего тела человека, так внутреннее наше духовное зрение определяет все.

Все в нашей жизни зависит от того, какое у нас око, то есть куда мы смотрим и какие цели имеем. Если мы устремляемся к чистоте, к добру, то, естественно, и поступки наши будут добрыми и чистыми, вся жизнь наша будет светлой и светлым станет наше тело. Если же наше внутреннее око — лукавое, злое и похотливое сердце — устремлено к злу, к развращенности, к приобретению богатства и славы на земле, то, соответственно, в зависимости от того, куда оно смотрит, туда и будут направлены наши поступки и вся наша жизнь. И тело наше будет темным, как у мертвого человека.

Омертвение и потемнение нашей жизни происходит именно по той причине, что мы не туда глядим. Это произошло, как мы знаем, со всем человеческим родом. Это происходит и сегодня и раскрывается на все большей глубине. Единственным светом, чистотой и добром, к которому должен устремляться человек, если он хочет обрести свое око светлым, является Сам Христос — Свет мира.

«Если око твое будет чисто, — говорит Христос, — то все тело твое будет светло». Вся Церковь светлая, потому что око Церкви — Христос. Вся Церковь сияет светом от ее святых. апостол Павел обращается ко всем христианам, называя их святыми, поскольку этот свет нам принадлежит, и весь наш путь в Церкви Христовой — через мрак этого мира к преодолению той помраченности, которая в нас есть, светом благодати Христовой.

От нас требуется одно — чтобы мы были в Церкви. Чтобы крещение света, которое мы приняли от Бога, оказалось нам не в суд и во осуждение, а в радость, в свет жизни вечной. Для этого требуется целостность жизни. Христос не говорит, что мы не должны смотреть одновременно туда, где свет, и туда, где мрак. Он говорит, что мы не можем этого делать. Как говорит преподобный Исаия, человек не может одним глазом смотреть вверх, а другим вниз. Не то, что «не должен», но — «не может», потому что это противоестественно. Он не может быть устремленным к небесам и одновременно к земле.

Самое печальное в противоестественном состоянии человека после его отпадения от Бога — когда он теряет последний свет, который в нем остался, — способность отличать добро от зла и истину от лжи. «Итак, смотри, — говорит Христос, — свет, который в тебе, не есть ли тьма?» В какой страшной тьме пребывает душа человека, душа народа, душа человечества, когда происходит исполнение этого пророчества Христова в мире! Род сей знамения ищет, а христианин должен испытывать себя, нет ли в нем какой-либо части с тьмой.

«Когда Господь говорил это, один фарисей просил Его к себе обедать». Мы не знаем, что было на уме у фарисея. Если он приглашает с дурным намерением, ему дано будет убедиться, что Христос не боится его. Если с добрым — он узнает, что Христос всегда приходит, чтобы сотворить благо. И Господь отвечает на приглашение. Ученики Христовы должны научиться у Господа быть общительными, а не мрачными. Хотя нам следует быть осмотрительными в выборе общения, но нет нужды быть жестко несгибаемыми.

Фарисей соблазняется, увидев, что Господь не умыл рук перед обедом. Речь идет не о гигиене в современном смысле, а о соблюдении обрядового закона. Фарисей удивляется, как человек такой святости может пренебречь этим. Сам он и его гости, несомненно, исполнили положенное. Христос знает, какая последует на это реакция, но Ему необходимо обозначить нечто существенное.

Господь обличает фарисеев за то, что вся их духовная жизнь сосредоточена на исполнении внешнего. Если внешнее в порядке, больше ничего не требуется. В сердце может быть какая угодно чернота, но если человек тщательно следует всем обрядовым предписаниям, он вправе считать себя праведником в глазах Божиих. «Ныне вы, фарисеи, — говорит Господь, — внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства». Человек может регулярно ходить в храм Божий, он может быть студентом-отличником духовной семинарии, прилежно изучающим святых отцов и Священное Писание, он может щедро жертвовать на восстановление Церкви, но если каждодневная жизнь его отмечена гордостью и презрением, и равнодушием к другим людям, если он несправедлив и нечестен в своих поступках — его нельзя назвать христианином. Не христианин — тот, кто мелочно соблюдает все внешние установления и забывает о правде, о покаянии, о сострадании к миру, погибающему от греха и горя, о Христовой благодати, о Крестной Его любви — о главном, что составляет христианскую жизнь. Внутренняя нераскаянность и нечистота оскверняет все внешнее, самое прилежное служение. Хищение и лукавство — смертельно опасные грехи многих, кто очистил внешность чаши и блюда от грубых неизвинительных грехов.

«Неразумные! — говорит Господь. — Не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее?» Не Тот же ли Самый Бог, Который в Законе Моисеевом дал различные обрядовые установления, заповедал, чтобы вы посредством их омывали и очищали ваши сердца? Тот, Кто определил законы для внешнего, — не определил ли их ради внутреннего? Неужели Бог сотворил только тело, разве и не душу? Но если Он сотворил и то, и другое, Он требует, чтобы мы заботились и о том, и о другом.

И Господь говорит, к какой прежде всего мы должны устремляться чистоте. «Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть, тогда все будет у вас чисто». Вместо умовения рук перед обедом — не лучше ли дать то, что внутри чаши и блюда нищим, чтобы и они приняли участие в вашей трапезе? Тогда все будет у вас чисто. Господь приоткрывает великую тайну внутренней чистоты и нашего приобщения Богу. В наши дни небывалого умножения нищеты и страданий мы должны услышать то, что Дух говорит Церквам. Ибо «милостыня, — свидетельствует Писание, — от смерти избавляет и может очищать всякий грех» (Тов. 12, 9). «Научись милосердию, — говорят святые отцы, — когда оно вселится в тебя, тогда образуется в тебе святая красота, которой человек уподобляется Богу».