Дорогие друзья! Вы, конечно же, знаете, что для продуктивной работы надо уметь отдыхать. Одним из приятных и культурных способов отдыха давно считается посещение театра. Но за первыми же дверями, в вестибюле, мы попадаем в мир полный тайн и загадок. В прямом смысле слова. Нас захватывает поток незнакомых, а часто и непонятных слов: фойе, администратор, партер, бельэтаж… Что же делать? Где найти администратора? Куда лучше взять билет: в партер или бельэтаж? Где найти фойе? Давайте попробуем разобраться.

Начнем с начала. Что такое театр?

Театр (греч. Θέατρον – основное значение – место для зрелищ, затем – зрелище, от θεάομαι – смотрю, вижу) – форма исполнительского искусства.

Театр – это синтез всех искусств, он включает в себя музыку, архитектуру, живопись, кинематограф, фотографию и т.д. Основным средством выразительности является актер, который через действие, используя разные театральные приемы и формы существования, доносит до зрителя суть происходящего на сцене.

При этом актером не обязательно должен быть живой человек. Это может быть кукла или какой-либо предмет, управляемый человеком. Театр считается самым сильным средством влияния на людей, поскольку, видя происходящее на сцене, зритель ассоциирует себя с тем или иным персонажем. Через катарсис (очищение через страдание) внутри него происходят изменения. Основные работники театра: режиссеры, актеры, гримеры, гардеробщики, осветители, билетеры, балетмейстеры, художники, рабочие сцены. Но о них чуть позже.

Открыв первые входные двери, мы попадаем в вестибюль.

Вестибюль, -я, м. Большое помещение, отделяющее вход от внутренних частей здания, преимущ. общественного. Во многих театрах именно в вестибюле располагаются кассы и окошко администратора.

В кассах можно приобрести билет на нынешний спектакль или на будущие представления театра. В случае отмены спектакля здесь же можно будет сдать билет или узнать, когда будет дан отмененный спектакль.Там же располагается и окно администратора.

Администратор – член коллектива театра, отвечающий за организационную сторону и ежедневную работу кассиров, билетеров и др. персонала театра, часто также за предоставление бесплатных или льготных билетов на и во время конкретного спектакля; отвечающий за соблюдение правил и техники безопасности во время нахождения зрителей в театре. Пройдя во вторые двери, вы попадаете в театральное фойе.

Фойе, нескл., ср. Помещение в театре (кинотеатре, цирке) для пребывания зрителей перед началом спектакля, сеанса, представления, а также для отдыха публики во время антракта. Из фойе первого этажа вы сможете попасть в гардероб.

Гардероб – комната или специально отведенное пространство во входном вестибюле, где зрители могут оставить верхнюю одежду, головные уборы, зонты (и пр.) на хранение во время спектакля. Если здание театра содержит несколько этажей, то фойе будет присутствовать на каждом из них.

И вот вы входите в зал. Перед вами сцена и ряды кресел, которые «расходятся» от нее рядами и ярусами. Как же разобраться, куда идти? С одной стороны, вам всегда помогут администраторы по залу. С другой стороны вот наши подсказки: ряды кресел, которые расположены ближе всего к сцене, называются партер, следом за ним идет амфитеатр, вокруг них и слегка выше располагаются ложи и бельэтаж, над ними ярусами идет балкон.

Партер (фр. рarterre– на земле) – нижний этаж зрительного зала в театре с местами для публики в пространстве от сцены или от оркестра до противоположной стены или до амфитеатра. Родоначальником партера была скамья для сенаторов в театрах Древнего Рима. В XVII веке, после появления ярусного театрального здания, видоизменился и партер, приняв более современный вид. Партер предназначался для низшего сословия, поэтому долгое время не имел сидячих мест – зрителям партера приходилось смотреть спектакль стоя. Места для сидения в партере появились в начале XVII века в частных закрытых театрах Англии. Тогда сидячие места расставлялись по мере надобности. В настоящее время места чаще всего располагаются рядами, которые повышаются от сцены к амфитеатру и параллельны краю сцены. Места разделены проходами для выхода из партера.

Амфитеатр – это места для зрителей за партером, расположенные возвышающимся полукругом.

Ложа – это обособленное, в виде небольшого внутреннего балкона, помещение в зрительном зале, предназначенное для нескольких зрителей. Ложи, как правило, расположены по сторонам и сзади партера, на ярусах, а также по боковым сторонам просцениума или примыкают к оркестровой яме (такие ложи носят название «бенуар»). Характеризуется недостаточным обзором сцены; иногда используется для осветительной аппаратуры.

Бельэтаж – места в зрительном зале, как правило, расположенные полукругом или по кривой линии, сзади и выше партера и амфитеатра. Иногда рассматриваются как балкон первого яруса театра.

Балкон – это места для зрителей, расположенные выше партера, в различных ярусах зрительного зала. Примечание: часто в англоязычной литературе под словом «balcony» подразумевается балкон первого яруса. Вы заняли свое место и замерли в ожидании спектакля…

Определения представленных терминов взяты с сайтов:

Татьяна пригласила на импровизированную сцену помощников – актеров Балтийского дома Валентину Коровникову и Романа Дряблова. Артисты разыграли ситуацию в деталях. Роман держал шубку на уровне плеч Валентины, а она, бедная, изгибаясь под немыслимыми углами, пыталась попасть руками в рукава. Зрители смеялись. Особенно женщины. Похоже, многие узнали себя…

«Это одна из самых частых ошибок, – улыбается Татьяна. – Даме попросту неудобно… Сейчас ребята покажут, как надо: надевать на женщину пальто следует плавно, снизу, чуть приобнимая даму. Можно даже поправить воротничок».

Три звонка

О том, что спектакль предваряют три звонка, знают все театралы. Однако почему три?

«Это на самом деле момент стратегический. Первый звонок дают для тех, у кого места в середине ряда. Чтобы эти люди могли спокойно, не перелезая через сидящих с краю, рассесться. Второй звонок – для всех остальных. А после третьего закрываются двери в зал», – объяснила Татьяна Белоусова.

С опоздавшими, как поясняет Татьяна, – отдельная история. Если им повезло и их пустили не на балкон, как это обычно происходит, а в партер, то проходить на свои места следует все же лицом к зрителям.

«Известно, что раньше было принято из уважения к театру перемещаться меж рядами лицом к сцене, а не к сидящим сзади людям. Сегодня все же неприличным считает поворачиваться филейной частью к зрителям, которые пришли смотреть отнюдь не на неё», – пояснила специалист по этикету.

Отключить мобильные телефоны

В театре важна тишина. Перед каждым спектаклем нас просят отключить мобильные телефоны. И самый натуральный моветон – это если посреди действия ваш телефон привлечет к себе внимание и зрителей, и актеров.

«Не стоит забывать, что во время спектакля мы с вами со-творцы происходящего. Конечно, первое правило – отключить мобильные телефоны, ничего не жевать и ничем не шуршать. И желательно отправляться на представление здоровыми, чтобы не получилось, как в известной шутке, что люди приходят в театр покашлять», – поясняет эксперт.

А вот аплодисментов жалеть не надо. Как говорят театралы, артисты в первую очередь работают именно за зрительскую благодарность, а не за зарплату. Единственное, нужно чувствовать разницу между спектаклем музыкальным и драматическим: в первом случае хлопать можно только в начале и в конце представления, а во втором – если переполняют эмоции, можно дать им волю и после душераздирающей сцены.

Однако есть правила, которые, помимо этикета, касаются еще и безопасности. Это относится к тем, кто пришел на представление с цветами, чтобы в конце подарить букет любимому артисту.

«Нередко зрителям разрешается даже подняться и лично вручить цветы актёру, а вот в Мариинском, например, всегда это делают билетеры, – отмечает Татьяна Белоусова. – Сначала собирают букеты – обязательно с подписями, потом раздают. И лучше перед началом спектакля спросить у персонала, как всё-таки здесь принято дарить цветы. А то был однажды случай – женщина упала в оркестровую яму….».

Диалоги и рефлексия — это то, зачем детям нужен театр

Маша, привет! Для начала, пожалуйста, расскажи немного о себе.

Меня зовут Маша Виноградова, я эксперт по Drama, автор программы London Gates по Drama и создатель этого направления обучения. Вместе с основателями центра я ввела в учебную программу этот предмет. Но не просто как уроки театрального искусства, а как метод коммуникации, самопрезентации, формирования уверенности в себе, работы в команде. Drama — это развитие многих полезных навыков, в том числе в процессе изучения иностранного языка.

Как театр, театральное искусство возникли в твоей жизни?

Пожалуй, оно было в моей жизни всегда. Я в детстве занималась практически исключительно театром. Когда я поняла, что мне очень интересны режиссура и драматургия (не с точки зрения написания сюжетов, а с точки зрения их воплощения), то стало понятно, что единственный правильный путь для меня — это поступить в Кембридж на факультет английской литературы. В Британии он является тем местом, откуда выходят самые большие и серьезные режиссеры, где зарождаются все театральные идеи в этой стране. Поступив, я продолжала заниматься театром и старалась идти по стопам своих героев: режиссеров Royal Shakespeare Company («Королевской шекспировской компании» — прим. ред.), и великих актеров: Тревора Нанна, Иэна Маккеллена, Деклана Доннеллана. У них у всех одно образование, из него вырастают их творческие решения, и я поняла, что подобные творческие решения мне тоже нужны. (Смеется.)

На сегодняшний день театр — одно из ключевых направлений моей работы. Меня больше всего интересует работа с молодыми актерами, постановки, которые одновременно развивают и зрителя, и участника. Язык Theatre in education (TIE, учебные театральные методики — прим. ред.) — это то, что мне сейчас больше всего интересно.

А что касается свободного времени, то здесь театр, безусловно, доминирует — большая часть моих отпусков тратится на различные фестивали и мастер-классы.

Давай поговорим немного об образовании и самых молодых актерах — детях. Как ты пришла к тому, чтобы работать с ними?

Я преподаю театр детям с пятнадцати лет — именно столько мне было, когда я вела свой первый театральный лагерь. Мне никогда не было сложно — скорее даже наоборот, мне было весело. Я много видела разной работы с детьми на сцене и обратила внимание на то, что есть доминирующая методика: дети чему-то обучаются, они за тобой что-то повторяют — песню, танец, монолог, сценку — и показывают. Для меня это «цирк дрессированных детей»: «Вот как они классно и профессионально выглядят, давайте все за них порадуемся!» И это тот подход и метод, который меня безумно раздражает с тех пор, как это делали со мной. С тех самых ранних моих лагерей в Лондоне я всегда стараюсь работать с людьми, которые делают это по-другому и пытаются дать детям возможность найти свои решения, показать на сцене себя внутреннего, а не то, на что его надрессировали.

Я точно знаю, что почти всеми моими профессиональными качествами — и в театре, и в других сферах — я обязана именно тому, что занималась театром. Мне кажется, что те навыки, которые дает театр, помогают добиться успеха в любой сфере жизни. А работать с детьми оказалось интереснее, чем со взрослыми состоявшимися актерами. Это работа с гораздо более гибким материалом, который открывает для тебя множество возможностей.

Дети и театр — сочетание достаточно привычное: есть множество детских спектаклей, детских театральных студий. А что театр дает детям?

Театр — по-английски мы называем его Drama, имея в виду именно занятие театром, а не результат, — это канал саморазвития с точки зрения коммуникативных навыков и самоощущения. Мне сложно понять, как существуют люди, которые этим никогда не занимались; мне кажется, они что-то упустили. Еще театр учит разным аспектам взаимодействия с другими людьми: человек как член группы, работа внутри этой группы и то, что эта группа создает. Вот эти три направления — это то, на чем построен театр. Даже театр одного актера — это взаимодействие группы, которая стоит за созданием постановки. Всегда есть коммуникативный процесс, который потом переключается на диалог со зрителем. Вот эти бесконечные диалоги и рефлексия — это то, зачем детям нужен театр. Показать себя, ощутить себя, быть успешным во взаимодействии с партнером, группой и зрителем. Выходящий со сцены ребенок практически всегда чувствует себя хорошо. Вне зависимости от того, как он выступил, его ощущения от света, от аплодисментов, от того, что на него смотрят бесчисленные глаза, его ощущение — всегда ощущение успеха. И это то, что делает детей сильными, делает их лидерами и победителями.

Если говорить про занятия Drama в театральной студии, как ты считаешь, это что-то специальное для одаренных детей или этим стоит заниматься всем детям для общего развития?

Это очень важный вопрос, который я все время задаю себе в рамках London Gates и других моих проектов. С одной стороны, Drama — один из важных способов саморазвития и обучения, особенно изучения иностранного языка. Я не могу представить себе систему, в которой нет какого-то элемента постановки, игры и которая при этом являлась бы успешной в рамках обучения и развития детей. В этом смысле я считаю, что Drama — обязательный предмет. И в Британии так и есть: последние лет двадцать пять для детей от 10 до 14 лет во многих школах Drama — часть школьного общеобразовательного курса, а в более старшем возрасте ее можно выбрать как факультативный предмет. На мой взгляд, это очень полезно — может быть, полезнее, чем физкультура, потому что это тоже физически активная деятельность.

Есть и другой вопрос. Если мы хотим делать большой театр, большой спектакль и чему-то реально учиться, то это должна быть «избранная» история — не в смысле детей с какими-то особыми талантами. Это не абсолютный слух, не «балетная» форма ступни или что-то такое. Ты никогда не знаешь, когда человек найдет в себе театральные способности; нет такого понятия, как «ребенок хорош для театра». Это «избранная» история в том смысле, что в театральной студии могут заниматься только дети, которые действительно очень хотят там заниматься. Это тяжелый процесс, это много аспектов, которые обычному ребенку могут показаться скучными: надо долго сидеть, ждать своей очереди и пытаться взять максимум от того, как режиссер работает с другими людьми, пока до тебя не дошла очередь. Безусловно, этот процесс очень увлекает и приносит удовлетворение, но он для избранных в том смысле, что этим должны заниматься люди, которые этого действительно хотят.

Как и когда стоит начинать заниматься в театральной студии?

Мне кажется, что приобщать ребенка к театру лучше если не с рождения, то хотя бы с очень юного возраста. Когда ребенок воспринимает образы, которые двигаются перед ним, и это вызывает у него какие-то чувства, то уже можно с ним что-то делать. Любая игровая группа, любая музыка для маленьких, где нужно хлопать в ладоши или ходить по кругу, — все это уже начинает действовать на театральном уровне, мы делаем что-то креативное вместе.

После лет четырех у ребенка, которому интересно театральное искусство, появляется безусловное желание себя показать и выступить. На это желание нужно как-то ответить, ему нужно дать платформу, будь то домашний спектакль, маленький детский театр или что-то еще. Единственное, что, на мой взгляд, критично — чтобы в этом не было фальши, чтобы желание исходило от ребенка и чтобы он делал то, что ему нравится. Не «хор мальчиков-зайчиков, все надели ушки и спели», а чтобы что-то в этом его самого зацепило: «Кого ты сейчас хочешь показать? Черепаху? Давай мы подумаем, как твоя черепаха вступает в хор зайчиков, как мы сейчас это решим».

Ребенок, на самом деле, не очень понимает, для чего нужен зритель и как с ним взаимодействовать; ребенку просто хочется быть в центре внимания. Когда ты поощряешь это чувство, это нужно делать естественно. С нашими младшими группами (5-6 лет) мы даже не говорим про зрителя. Мы обсуждаем: «Что ты хочешь показать? И как ты хочешь показать это?» И в какой-то момент мы переключаем его на зрителя, и при этом ребенок получает весь позитив от наблюдения, не чувствуя напряжения от того, что он должен повторить что-то заученное.

А как начинать знакомство с театром в качестве зрителя?

Я возвращаюсь опять в тот же возраст годовалого ребенка. Недавно была с подругой и ее малышом на представлении для самых маленьких, которое заключалось в том, что малыш приходит с родителями, а вокруг него что-то происходит: его щекочут палочками с перышками, играет музыка, выходят смешные симпатичные персонажи. Вокруг него происходит живой театр, он живет в этой атмосфере, и ему это уже полезно, приятно и увлекательно, все его центры внимания уже включены и развиваются. Это можно делать со сколь угодно раннего возраста.

Дальше возникает вопрос качества, который очень критичен. Взрослый спектакль «Вишневый сад» не обязательно будет качественным, просто потому что пьеса хорошо написана, — то же происходит и с детскими спектаклями. Ты как зритель на что ходишь в театр? На актера или режиссера, который тебе нравится; на что-то, что тебе посоветовали друзья, которым ты доверяешь; на что-то широко разрекламированное. Вот такие же решения нужно делать для своего ребенка: не просто идти на «Белоснежку», потому что ее показывают в соседнем ДК, а оценить, насколько спектакль хорош. Испортить ребенку вкус противными актерами с плохим гримом и в больших головах медведей очень легко.

А на серьезные взрослые постановки — того же «Гамлета», например, — с какого возраста стоит водить ребенка?

По-моему, задача родителя, который выбирает форму досуга своего ребенка, — это воспитать его вкус и дать ему возможность стать хорошим, образованным зрителем. Есть разные задачи: как можно скорее посмотреть «Лебединое озеро» или того же «Гамлета» или же стать хорошим зрителем, который получает удовольствие от процесса. Отбить у ребенка всякое желание ходить в театр гораздо проще, чем воспитать в нем интерес к такому времяпрепровождению.

В идеальном мире родитель мог бы пойти на постановку, принять решение, насколько он хочет поделиться этим со своим ребенком, а потом сходить еще раз — уже с ребенком. Это как смотреть фильм. Посмотрел фильм, понял: «Да, этот фильм понравится моему ребенку: в нем есть то, чем я хочу поделиться и что хочу обсудить». С другой стороны, если уж так получилось, что ты взял с собой ребенка на «Гамлета», и ребенку было скучно, то дальше появляется задача: если тебе самому понравилась постановка, то ты должен заразить этим своего ребенка, даже если ему она не понравилась. Тут надо уже ориентироваться не на то, как он воспринимает этот материал, а попробовать его пропустить через себя. Через твой фильтр ребенок воспримет материал лучше: он заразится твоим энтузиазмом.

А нужно ли заранее знакомить ребенка с сюжетом, или уже после просмотра рассказывать, в чем была суть, и на что стоит обратить внимание?

Лучше всего и так, и так. Во-первых, важно, чтобы ребенок понял сюжет, поэтому ему, как и любому зрителю, хорошо бы сначала ознакомиться с пьесой, на которую он идет, особенно если это какое-то классическое произведение. Если это современная премьера, тогда пускай они тебе расскажут эту историю. Но вот, допустим, «Ромео и Джульетта» — материал, гораздо более понятный для детей. Желательно обсудить заранее, что будет такая сказка, в ней есть такие герои, с ними произойдут такие события (сохранив при этом интригу), а потом после просмотра спросить ребенка: «Что тебе понравилось? Что ты заметил? Симпатичен ли тебе этот персонаж и почему?» Стоит попытаться передать именно свою интерпретацию, а не объяснять ему, что вот здесь они хотели связать это произведение с другим и сделать цитату из фильма Дзеффирелли — это не нужно ребенку.

Допустим, родители очень хотят развивать театральные, в широком смысле слова, навыки ребенка. Они сводили ребенка на занятия, и ему не понравилось. Что делать дальше — прекратить, поискать другую студию, настаивать на продолжении?

Вообще ребенок в три-четыре года должен много заниматься ролевыми играми — это то, что ему нужно как воздух. Если ребенок дышит воздухом, и при этом ему не понравилось в театральной студии, значит, это была плохая театральная студия. Не заразить ребенка играми, динамикой, энергетикой довольно сложно. Он может испугаться, и тогда его нужно уговорить попробовать еще раз, пообщаться с преподавателем, чтобы ребенка потихоньку ввели в процесс. Если ребенку скучно, то, скорее всего, проблема в студии.

Это, безусловно, должен быть диалог между родителями, ребенком и преподавателем. Они должны вместе попытаться понять причину: чаще всего причина не в самом ребенке, если у него нет каких-либо психологических трудностей, которые мешают ему идти на контакт. Бывают театральные студии, в которых слишком много стресса, где детей хотят поставить ровно в ряд, — это может не понравиться ребенку, и, если честно, мне бы это тоже не понравилось на его месте. Есть театральные студии, которые предлагают ребенку слишком, по его мнению, детские задания, и возникает некое взаимонепонимание между ребенком и преподавателем. Когда профессиональные актеры тренируются, они часто делают очень детские вещи: валяются на полу, показывают язык. Это все нормально. Но если приходит человек семи, восьми, одиннадцати лет, очень серьезный, и видит, как взрослые люди стоят на голове, ему это может не понравиться. И тут общая задача этого человека, его родителей и преподавателя — договориться, что это такой специальный язык, который снимает барьеры и границы, после которых мы можем заниматься театром. Мы это делаем не потому что мы ненормальные, а потому что это важно — это способ найти внутреннего себя.

А что делать с нежеланием смотреть театральные постановки?

Касательно походов в театр — стоит с самого раннего возраста постараться показать ребенку, что театр бывает тысячи разных видов: это не всегда балет или «Приключения Чебурашки», или ты сидишь в зрительном зале, а на сцене что-то происходит. Если ребенок знает, что театр может принимать множество разных форм, у него не возникает аргумента: «Я больше не пойду в театр, потому что в прошлый раз мне было скучно».

Если уже поздно, и такая проблема есть, то решать ее можно по-разному. Если это спектакль, который абсолютно никак нельзя пропустить, то нужно побороться, постараться объяснить ребенку его важность, пообещать ему что-нибудь. Если же это просто очередная постановка, которую, с вашей точки зрения, было бы полезно посмотреть, то стоит сделать выбор образованного зрителя и дать возможность ребенку им стать. Если ему не нравятся пьесы Бернарда Шоу, или он не любит ходить в театр «Современник», он имеет право сделать выбор как образованный зритель. Сейчас я говорю про более взрослых детей — девять, десять, одиннадцать лет. Я считаю, что нужно уважать выбор ребенка как зрителя.

Главное, чтобы у ребенка не было понятия: «Это — театр, и театр — это плохо». У театра множество разных видов. Мы же не говорим: «Это — еда, и я не люблю еду»? Мы говорим, например, что не любим кашу, но любим овощи и фрукты. Так же и с театром. Подобную реакцию — нежелание идти в театр вообще — вызывает лишь слишком узкое определение театра.

Может быть, у тебя есть конкретные советы, что стоит показать ребенку?

Я не очень хорошо знаю, что можно показать детям в Москве. Но жанр мюзикла, на мой взгляд, совершенно беспроигрышен. Даже проходной мюзикл, который идет на Уэст-Энде и может не понравиться взрослым, скорее всего, понравится детям, потому что он будет яркий, шумный, динамичный и очень эмоционально заряженный — контакта не может не возникнуть. В Лондоне ставятся очень хорошие мюзиклы по детским произведениям: в них каждое поколение найдет что-то для себя, на них интересно ходить всей семьей. Это, например, Charlie and the Chocolate Factory, Wizard of the Oz («Чарли и шоколадная фабрика», «Волшебник страны Оз» — прим.ред.).

В контексте мюзиклов возникает еще один вопрос — про театральные постановки на другом языке. Приведу пример из собственного опыта: классе в пятом нас со школой возили в Лондон, где мы ходили на мюзикл My Fair Lady на английском языке. В итоге преподаватели были от мюзикла в восторге, а мы с одноклассниками не поняли практически ничего. Стоит ли ребенку показывать спектакли на иностранном языке, если он уже какое-то время его учит? Поможет ли это в изучении языка?

Отличный вопрос, но я отвечу на него более глобально — не только про детей, но и про людей в принципе. Например, недавно у нас прогремела пьеса Пинтера No Man’s Land, в которой играл Иен Маккеллен. Когда телевизионный актер играет на сцене, все билеты обычно бывают распроданы за пять минут, и вокруг спектакля создается безумный ажиотаж. Пьеса была хорошей, очень взрослой, и ее надо было посмотреть тем, кто считает себя образованным зрителем. Мой друг повел туда свою девушку-итальянку, которая отлично разговаривает на английском, поддерживает разговор на любые темы. Но на спектакле она не поняла практически ни слова, потому что он был про очень специфическую субкультуру британских интеллектуалов — образ, понятный мне и абсолютно непонятный ей. Разговаривали герои литературно, очень обрывисто, было много шуток, но она не смогла их понять.

Это проблема любого зрителя, который плохо знает язык. Способ справиться с этим — заранее познакомиться с тем, что ты увидишь: прочитать пьесу на любом доступном тебе языке, узнать о ней больше, посмотреть экранизацию.

Есть еще другой уровень зрителя, к которому себя отношу я. Сейчас, наверное, 60 % спектаклей, которые выискиваю и смотрю я, ставятся на языках, на которых я не говорю. Мои любимые режиссеры на сегодняшний день — из Германии и Румынии. Я смотрю их спектакли с субтитрами, если получается, — сейчас в театрах это принято. Один раз я смотрела спектакль на шведском, и у меня был наушник с синхронным переводом. Я очень рада, что могу посмотреть эти спектакли и понять их, но все равно иду в театр подготовленной: я знаю, хотя бы примерно, о чем пойдет речь.

Театр на другом языке — это очень важная вещь. Мне повезло, что я знаю русский, поэтому я смотрю немыслимо прекрасные постановки российских режиссеров. Англоязычному человеку же может быть гораздо труднее познакомиться с качественным театром других стран, если он не говорит на иностранных языках.

Есть ли у тебя какое-нибудь напутствие, пожелание родителям и студентам?

Безусловно. Мне временами кажется, что родители считают, что уроки Drama — это место, где можно попрыгать и повалять дурака, когда математика уже закончилась, что это несерьезно, и в какой-то момент нужно прекращать развлекаться и начинать готовиться к экзаменам. Я придерживаюсь абсолютно противоположной позиции: Drama очень важна, особенно для изучения языка. Урок Drama — активизация этого языка. К счастью, у нас в London Gates есть много способов активировать язык — не только Drama, и это прекрасно. Тем не менее, Drama остается важным, если не главным, способом использовать язык в движении, в динамичном разговоре, так, чтобы тебя поняли и зрители, и те, кто на сцене с тобой. Польза Drama бесконечна и неоспорима, это не просто развлечение детей после математики. (Смеется.)

А напутствие студентам — получайте удовольствие, это самое главное. Надо найти в этом свое удовольствие. Не обязательно делать это хорошо или много, но абсолютно обязательно получать удовольствие и от урока, и от сцены. Без этого Drama пользы не принесет.

Маша, большое спасибо!

Примеры употребления слова бельэтаж в литературе.

Прошли через пустынный дворик, будто вымерший, только подслеповато дымились грязным абажурным светом некоторые окна, поднялись в бельэтаж по замусоренной зловонной лестнице, и я отпер дверь в комнату Кирясова — бывшую кладовую уничтоженной барской квартиры.

Бенефисы Далматова и Свободиной-Барышевой со-бирали всю аристократию, и ложи бенуара блистали бриллиантами и черными парами, а бельэтаж— формен-ными платьями и мундирами учащейся молодежи.

Вместо Андреевского и Александровского залов с их витыми колоннами, невероятной бурей резьбы, золочеными деталями, драгоценными паркетами, вместо всего этого устроили длинный кишкообразный и очень вместительный зал с бельэтажем для гостей, с раздельными фойе и сортирами, с обширной пристройкой для прогулок, отдыха и кормления президиума.

Лакей Липпс разыскал меня в буфетной, где я проверял, хорошо ли отутюжены салфетки, и передал, чтобы я немедленно отправлялся в бельэтаж к Павлу Георгиевичу.

Под рев оваций партерных рядов справа, лож бельэтажа и первых ярусов генерал собрал листки, сжал их в руке и, даже не обернувшись к президиуму, прошагал за кулису.

Источник: библиотека Максима Мошкова