Рассказ Льва Толстого «Русак»

Сказки Льва Толстого о животных всегда оригинальны. Они содержат такие ценные наблюдения, которые когда-нибудь смогут помочь детям школьного возраста при изучении жизни животных.

Пересказ

Заяц поселился недалеко от деревни. Однажды ночью русак убедился, что вокруг всё спокойно. Решил заяц пробежаться по глубокому снегу. Снег был белый и блестящий, а на небе сияли яркие звёзды. Заяц задумал перебраться через дорогу, чтобы попасть на гумно. Дорога была проезжая, ночью гулко раздавался малейший шум, издаваемый санями и лошадьми. Заяц сделал остановку, он отчётливо видел мужиков, слышал их громкие разговоры. Зверёк дождался, когда пройдёт обоз, быстро перескочил дорогу. В этот момент собака учуяла зверька и побежала догонять зайца. Заяц бежал, путался в сугробах, но пробирался вперёд. Собака завязла в снегу и не побежала дальше. На зеленях заяц успокоился, встретил своих длинноухих собратьев. Наевшись и наигравшись, зайцы разошлись в разные стороны. Деревня уже уснула, только изредка раздавался плач младенца. Заяц повстречал своих товарищей на гумне, снова порезвился и перекусил. Позже русак направился назад по проторенной дорожке к знакомому оврагу. Уже близился рассвет. Первыми в деревне просыпались женщины, потом видно было, как мужчины шли за кормом. Заяц решил устроиться удобнее: он вырыл норку, прижал свои длинные уши к спине, заснул, не закрывая глаз.

Главная мысль

Писатель отличался наблюдательностью, поэтому в тексте уделено много внимания повадкам зайца. Русак и любой зверь в голодное время года старается находиться рядом с человеком. Только влюблённый в родную природу человек смог написать такое наблюдение поведения зайца. Зимой зайца увидеть в лесу трудно, нужно набраться терпения, чтобы этот осторожный зверёк попал в поле зрения человека. Многие факты о повадках зайца-русака детям незнакомы, поэтому это произведение очень ценно для маленьких читателей. Эти сказки трудно причислить к жанру сказок, но как можно думать по-другому, если читатели смотрят на всё происходящее глазами зайца. А тот факт, что зайцы спят с открытыми глазами, вообще достоин восхищения.

Пословицы

Родители с удовольствием используют книгу сказок о животных Толстого с целью знакомства своих детей с образом жизни зайца, доверия зверя человеку. Содержание произведения полностью подтверждают пословицу: «Зайца ноги кормят».

Читайте рассказ русского писателя Льва Николаевича Толстого про Русака онлайн бесплатно и без регистрации.

АлександрБорисович Торик

РУСАК

повесть

ГЛАВА 1. КОМАНДИР СЕРЁГА

ГЛАВА 2. «ВОВАН» МИХА

ГЛАВА 3. КУКАРАЧА

ГЛАВА 4. ГОСТЬЯ

ГЛАВА 5. ГОСТЬЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 6. МРАЗИ

ГЛАВА 7. МРАЗИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 8. МРАЗИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ. КУКАРАЧА

ГЛАВА 9. БОГ

ГЛАВА 10. ДЖАБРАИЛ

ГЛАВА 11. ЯБЛОКИ

ГЛАВА 12. ШНУРОК

ГЛАВА 13. ШОПИНГ

ГЛАВА 14. ПРИГОВОР

ГЛАВА 15. БЕГСТВО

ГЛАВА 16. ХРАМ

ГЛАВА 17. БАБУШКА ПОЛЯ

ГЛАВА 18. ПЕРЕВОД

ГЛАВА 19. ОТЕЦ ВИТАЛИЙ

ГЛАВА 20. ПОГОСТИЩЕ

ГЛАВА 21. ПОГОСТИЩЕ, ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 22. ЛЮБОВЬ

ГЛАВА 23. ИГУМЕН ИЗ ПОКРОВСКОГО

ГЛАВА 24. КОЛОНТАЕВО

ГЛАВА 25. КОЛОНТАЕВО. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 26. КОЛОНТАЕВО. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 27. КОЛОНТАЕВО. ОКОНЧАНИЕ

ГЛАВА 28. ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Тем,для кого слова «есть такая профессия — Родину защищать» — не пустой звук,посвящается.

Авторвыражает искреннюю и глубокую благодарность спецназовцам: Владиславу, Борису,Александру, Роману и всем форумчанам сайта «СПЕЦНАЗ.ОРГ» за помощь в написаниии редактировании этой книги.

«Заяцв культуре.

Образзайца является весьма неоднозначным. С одной стороны, он связан со смертью: всказках хранит смерть Кощея, приметы советуют уклоняться от встречи с ним (см.,например, роман в стихах «Евгений Онегин» и легенду о встрече с зайцем А. С.Пушкина). С другой стороны, заяц встречается в свадебных песнях как метафораплодовитости и супружеской любви. В некоторых сказках заяц выступает какобразец слабости или трусости. Противником зайца выступает волк. Однако заяц неявляется безобидным животным. Сильные задние лапы и длинные когти позволяютнаносить длинные и глубокие рваные раны».

Википедия.

ГЛАВА 1. КОМАНДИР СЕРЁГА

—Алла-уа акбар!

Иснова со всех сторон: «Тах! Та-та-тах! Та-та-та-та-тах! Алла-уа акбар!Та-та-тах! Та-та-тах! Алла-уа акбар! Та-та-та-та-тах!»

—Командир! Командир! Слушай! — глядя на Сергея мутнеющими глазами, прошепталраненый в низ живота Кирюша Синельников. — А чо они кричат «Алла-уа»? Ихний жебог «Аллах» называется? А, командир?

—Хрен поймёт, молчи, Кира, силы береги, — вкалывая раненому последний «прилив»промедола, отвечал Сергей. — Жека! Равиль! Сюда быстро! Берите Киру иотползайте по ручью, мы с Кукарачей прикроем!

—Есть, командир! — подползшие разведчики подхватили раненого с двух сторон наплащ-палатку и, шурша палой листвой, поволокли его вниз по склону бугра.

—Не, Равиль! Вот ты скажи мне, ты же татарин, мусульманин, ты должен знать, —продолжал еле внятно бормотать влекомый товарищами Кирюша, — ну чо они горланятвместо «Аллах» какое-то «Алла-уа»?

—Тише, Кира, не говори, тебе нельзя, — переводя дыхание, отвечал Равиль. — Ихбог не Аллах, их бог — деньги, баксы их бог! Они не мусульмане — они шакалы!

—Ша-ка-лы… — затихая, повторил за ним Кирилл. Голова его опрокинулась ибессильно свернулась набок.

—Умер? — спросил у Равиля Женька-Тамбов.

—Нет! Пульс есть! Тащим! — пощупав шейную артерию раненого, ответил Равиль. —Давай осторожней с головой его!

—Так, Витя! — плюхаясь рядом со снайпером за пенёк, скомандовал Сергей. —Отползай за ребятами, я прикрою!

—Не, командир! Я понимаю — подчинение приказу и всё такое, но лучше ты отходи, яих на этом козырьке дольше продержу своей «эсвэдэхой», чем ты — «калашом», вонсмотри — наковырял с тропы нескольких зверьков, остальные в камнях лежат инаугад шарашат! Сам видишь — позиция классная, патронов ещё до хрена, да ибегаю я лучше вас всех! Реально, командир, так по уму будет — отходи ты! О!Бл…! Вылез, зверина, на! — Дух! — Во, видишь, Серёга, прости — командир, ты быего так достал?

—Хорошо! Как увидишь ракету — сразу ходу вниз по ручью и через овраг к белымкамням около поляны, туда «бэха» за нами придёт!

—Есть, командир! Только «эфку» мне свою оставь, на всякий случай, я свои уже всепокидал…

—На! — Сергей сунул Кукараче свою последнюю, приберегаемую для самоподрывагранату «Ф-1». — Держись, Витюха!

—О’кей, командир! Давай, Серёжа, ползи… О! Зоопарк зашевелился, бл…! — Дух! —Нате, гниды! — Дух! — Я кукарач-ча, я кукарач-ча…

Сергей,очнувшись, встряхнул головой — опять тот же сон! И почему из всех боёв, пройдячерез которые ему довелось всё-таки выжить, всё время снится именно этот?

Наверное,всё-таки лучше не спать днём, даже после почти бессонной, из-за боли в спине,ночи!

Сергейприслушался. По-прежнему моросило. Лёгкие капли мелкого дождика убаюкивающепостукивали по верхнему непромокаемому тенту палатки. Нелли тихо посапывала восне, изредка прядая ушами.

—Однако! — подумал Сергей. — Похоже, этот дождь, как минимум, до завтра! Рыба,скорее всего, клевать уже не будет…

Аи ладно! — он потянулся, высунув наружу из спальника мускулистые руки втельняшечных рукавах. — Не будет так не будет! Поедим тушёнки с хлебушком! Всёравно — жизнь удалась! Если бы ещё не эта хрень в позвоночнике…

Впозвоночнике у Серёги, отставного капитана, разведчика спецназа ГРУ,получившего уже в госпитале на койке вместе с орденом Мужества внеочередноезвание майора «за отвагу и мужество, проявленные в боях с незаконнымивооружёнными формированиями в Чеченской Республике», сидел маленький зазубристыйосколочек от гранаты. Сидел он нехорошо — подвижно, периодически вызываяонемение, вплоть до паралича, левой нижней конечности — то есть его, Серёгиной,ноги.

Удалитьего из «места проживания» было, по словам медиков, почти невозможно, так как былапочти стопроцентная вероятность во время операции повредить какой-то нерв иличто-то там ещё, название чего Сергей не запомнил. А тогда гарантирован параличобеих ног, жизнь в инвалидной коляске с «уткой» и прочими атрибутамиинвалидского «счастья», о чём разведчику-спецназовцу даже подумать былострашнее, чем о перспективе остаться с одним ножом против группы вооруженной»басмоты».

—Со временем осколок сам может изменить своё положение в тканях и сделатьситуацию операбельной, — сообщил Серёге хирург, вытащивший из его телавосемнадцать других осколков. — Нужно только регулярно делать рентгеновскоеобследование и мониторить динамику его нахождения в тканях. Тогда вы забудетеоб этой проблеме навсегда!

—Так, док, скажите, — переспросил хирурга Сергей, — а может он навсегда остатьсяв таком положении, как сейчас, или изменить своё положение так, что меняокончательно парализует?

—Может! — ответил хирург. — Но это уже зависит не от медицины, а только отГоспода Бога, если Он есть!

—Ну да! — Сергей скривился от внезапного приступа боли в пояснице. — Если бы Онбыл, всего этого дерьма уж точно бы не было…

—Возможно, возможно, — отозвался врач, выходя из палаты.

Пришедшиеего проведать ребята из роты: Равиль, Витя-Кукарача, Жека-радист иИгорь-Малышок — долго галдели по поводу лежавших на Серёгиной тумбочке погон смайорской звёздочкой и новенького, блестящего свежим серебром креста орденаМужества.

—Ну, пра-здра-вляю, командир, «Мужика» получил! — Витюха взял в руки раскрытуюкоробочку с лежащим в ней орденом Мужества. — Сейчас всякой «бижутерии» комутолько не вешают за бабло, но ты реально заработал свой орден, командир, безбалды — заработал! Давай граблю, майор, братишка!

ПятерняКукарачи словно железом сжала мускулистую ладонь Сергея.

Серёгалёжа слушал радостный гвалт разведчиков, как сквозь туман, улыбался, принимаяискреннее выражение их братской, грубоватой мужской любви, что-то пыталсяпошутить в ответ, но в то же время его чуть притомлённый обезболивающими мозгни на минуту не переставал сигналить в сердце: «Они прощаются с тобой! Тытеперь вне игры! Прощай, служба!»

Заяц-русак жил зимою подле деревни. Когда пришла ночь, он поднял одно ухо, послушал; потом поднял другое, поводил усами, понюхал и сел на задние лапы. Потом он прыгнул раз-другой по глубокому снегу и опять сел

113

на задние лапы и стал оглядываться. Со всех сторон ничего не было видно, кроме снега. Снег лежал волнами и блестел, как сахар. Над головой зайца стоял морозный пар, и сквозь этот пар виднелись большие яркие звезды.

Зайцу нужно было перейти через большую дорогу, чтобы прийти на знакомое гумно. На большой дороге слышно было, как визжали полозья, фыркали лошади, скрипели кресла в санях.

Заяц опять остановился подле дороги. Мужики шли подле саней с поднятыми воротниками кафтанов. Лица их были чуть видны. Бороды, усы, ресницы их были белые. Изо ртов и носов их шел пар. Лошади их были потные, и к поту пристал иней. Лошади толкались в хомутах, ныряли, выныривали в ухабах. Мужики догоняли, обгоняли, били кнутами лошадей. Два старика шли рядом, и один рассказывал другому, как у него украли лошадь.

Когда обоз проехал, заяц перескочил дорогу и полегоньку пошел к гумну. Собачонка от обоза увидала зайца. Она залаяла и бросилась за ним. Заяц поскакал к гумну по субоям; зайца держали субои, а собака на десятом прыжке завязла в снегу и остановилась. Тогда заяц тоже остановился, посидел на задних лапах и потихоньку пошел к гумну. По дороге он, на зеленях, встретил двух зайцев. Они кормились и играли. Заяц поиграл с товарищами, покопал с ними морозный снег, поел озими и пошел дальше. На деревне было все тихо, огни были потушены. Только слышался плач ребенка в избе через стены да треск мороза в бревнах изб. Заяц прошел на гумно и там нашел товарищей. Он поиграл с ними на расчищенном току, поел овса из начатой кладушки, взобрался по крыше, занесенной снегом, на овин и через плетень пошел назад к своему оврагу. На востоке светилась заря, звезд стало меньше, и еще гуще морозный пар подымался над землею. В ближней деревне проснулись бабы и шли за водой; мужики несли корм с гумен, дети кричали и плакали. По дороге еще больше шло обозов, и мужики громче разговаривали.

Заяц перескочил через дорогу, подошел к своей старой норе, выбрал местечко повыше, раскопал снег, лег задом в новую нору, уложил на спине уши и заснул с открытыми глазами.