Архивы Русской православной церкви в период становления и развития Московского государства (XIV-XVII вв.)

1. Митрополичье хранилище
2. Епархиальные хранилища
3. Архивы монастырей
4. Архивы духовных учебных заведений

Более 500 лет Русь пребывала в состоянии политической раздробленности, и только церковь, объединенная общей идеологией, в определенной степени выполняла роль связующего звена, что, несомненно, способствовало усилению центростремительных тенденции. К началу XV века земли, которые в настоящее время относятся к Белоруссии и Украине, были включены в состав Великого княжества Литовского. И сохранившаяся еще от Киевской Руси церковная организация подверглась сильнейшему влиянию католицизма. На съезде польско-литовских феодалов в 1385 г., заключивших т.н. кревскую (династическую) унию, католичество было объявлено государственной религией Литвы. Позднее в XV в. Витовт, пытаясь усилить независимость русских земель, вошедших в состав его княжества от Москвы, получил у Константинопольского патриарха согласие на учреждение самостоятельной Киевской митрополии. Где можно найти документальные следы деятельности православных церковных учреждений? Прежде всего, в светских хранилищах, например, в материалах Литовской метрики, в актохранилищах крупных польских магнатов, в украинских, белорусских, польских, чешских, словацких и т.п. архивах, несомненно, и в Ватиканском тайном архиве.

На востоке, русские земли, объединившиеся под гегемонией московских государей, в большей степени сохранили прежнюю административную структуру. С середины XV века московская церковь становится автокефальной и собор высшего духовенства 1448 г. утвердил, без согласия Константинопольского патриарха, на митрополичий престол ставленника Василия II Иону. Через десять лет произошло и разделение русской митрополии на московскую и киевскую.(1458 г). «Русская церковь, — как писал М.К. Любавский, — представляла собой в известном смысле государство в государстве». На местах, в митрополичьей епархии наместники и тиуны, державшие у себя дьяков, подьячих, недельщиков, доводчиков, проветчиков, десятинников и т.п. чинили суд и управу, собирали налоги, наблюдали за благочинием. Светская власть предпочитала не вмешиваться в процесс церковного управления. Исключением являлись, пожалуй, только особо важные дела: о заговорах, государственных изменах, разбое, душегубстве, которые подлежали княжескому суду. Управление в епархиях было аналогичным митрополичьему и, в конечном счете, копировало княжескую организацию власти.

За исключением отдельных разрозненных документов, удельные архивы (как, впрочем, и епархиальные) от этого периода до нас не дошли. Трагична была судьба великокняжеского архива, т.н. «хранил царских» (Царского архива), содержащих богатые собрания славянских, греческих, восточных рукописей… Наибольший вклад в изучение Царского архива внес С.О. Шмидт, опубликовавший серию статей и книг, в которых детально исследовал историю, состав, формы классификации, описания и использования документов главного хранилища Московского царства. Предполагаем, что восточные и греческие рукописи, скорее всего, лежали мертвым грузом, что заставило Василия III отправить посланцев на далекий Афон, чтобы подыскать сведующего монаха для их перевода и описания. Посланникам великого князя удалось в Вартопедском монастыре найти и уговорить отправиться в Московию Максима Грека. Просвещенный старец с помощью выделенных ему толмачей Димитрия Герасимова и Власия, писцов Михаила Медоварцева и троицкого монаха Силуана не только описал рукописные книги, но и перевел на русский язык Толковую псалтырь. Занимался Максим Грек также исправлением литургических книг, в которых были обнаружены ошибки. Впоследствии Максима Грека за внесенные им якобы неканонические изменения обвинили в ереси.

Гибель династии Рюриковичей, польско-шведская интервенция, бурные события Смутного времени, городские пожары в Москве 1547 и 1560 гг. оставили незаживающий след в историко-документальном наследии России: часть великокняжеского архива была увезена поляками, другая передана в архив посольского приказа.

Из церковных архивов того времени выделялось митрополичье хранилище, размещавшееся в резиденции митрополита — сначала во Владимире, а с половины XVI века в Москве. Как реакция на национальный и экономический гнет активно стало развиваться монашество на севере и северо-востоке Руси. Строятся и открываются Троице-Сергиев, Кириллов Белозерский, Ферапонтов, Спасо-Каменный, Соловецкий, Пафнутиев Боровский, Иосифов Волоцкий и др. монастыри, сосредоточившие ценные рукописные собрания. Рядом с монастырскими архивами с XIII в. возникают епархиальные хранилища (Владимирская, Тверская и др. епархий).

Усиливаются культурные связи с Константинополем и Афоном. Около 685 русских рукописей и их фрагментов дошло до наших дней с XIV в. Следующее столетие увеличит эту цифру до 3500 церковно-славянских книг. Наиболее ранний «отписной список» («отписная»), как тогда называли описи, относящийся к концу XV в., фиксировал книги и рукописи культового характера, что свидетельствовало об общем хранении книжных и архивных материалов. Новгород и поднимающаяся Москва были и остаются центрами богословского просвещения в XV в. Переезд архиепископа Макария на Московскую митрополию в 1542 г. значительно способствовал становлению Москвы как центра русской книжности. Глава иосифлян и кружка книжников во время московского пожара спасал лично от огня «Книгу Божественная правила, юже Киприян митрополит из Царяграда принесл».

Период складывания Русского централизованного государства, начавшегося при Иване Калите и завершившегося в XVI в. при Василии III (1505-1533) и Иване Грозном (1534-1584), сопровождался стягиванием в Москву документов покоренных княжеств, побежденные князья отдавали на хранение важнейшую документацию в церковные учреждения. Изъятия коснулись как светских, так и духовных хранилищ. Иоанн IV Васильевич Грозный в 1550 г. настоял на включении в Судебник требования — «старые тарханные грамоты поимати у всех». В этом же году, Иоанн IV приказал изъять жалованные грамоты у всех монастырей, подготавливая тем самым запрещение им «покупать и принимать в дар или заклад вотчины». Во время карательных экспедиций в Новгород и Псков царь в поисках крамолы приказал конфисковать «ризную казну» Святой Софии и документы монастырей и церквей Северной республики. По не вполне понятным причинам царь запретил опричникам разорять дома псковских священников и монахов.

Накопление документов обязывало церковное руководство выделять специальное лицо, которому поручалось ведение делопроизводства и хранение документов. Дьяки и подьячие, продолжая выполнять свои обязанности священнослужителей, стали часто возглавлять церковные и светские канцелярии. Укрепление системы церковных хранилищ, шло параллельно с образованием архивов приказов. В московском княжестве продолжался процесс перестройки великокняжеского управления в государственную систему. Центральное место в складывающейся сети церковных архивов занимала т.н. «митрополичья казна», в котоpoй хранились материалы, связанные с церковно-административной и хозяйственной деятельностью: послания константинопольских патриархов, решения поместных соборов русской церкви, земельные акты, тексты митрополичьих посланий, благословенные грамоты, наказы по управлению епархиями, монастырями, договорные княжеские грамоты, богослужебные книги и т.п. Здесь мы также встречаем «крепостные акты на имения, жалованные, несудимые, тарханные, меновые, отступные грамоты. По приказу митрополита Даниила был составлен сборник этих документов, находящийся сегодня в собрании Синодальной библиотеки ГИМ.(№ 276, 173). Там же находится и вторая книга, включавшая наиболее важные документы из митрополичьего архива, что позволяет нам реконструировать его состав. С этим изумительным историческим источником можно познакомиться в ГИМ.(№ 662). Несомненно, сохранившиеся грамоты митрополитов Киприана и Фотия (XIV, XV вв.), отправленные в связи с развившейся в Пскове ереси «стригольников», имели то же происхождение. Подлинные грамоты митрополичьего архива XIV-XV вв. погибли, то, что сохранилось в виде списков в копийных книгах при митрополичьей кафедре впоследствии нашло себе место в Патриаршей библиотеке Московской синодальной конторы.

Первоначальный период царствования Ивана Грозного отмечен ожиданием больших перемен. Духом нравственного очищения и антисхоластического гуманизма проникнуты произведения Максима Грека и других духовных писателей. Много потрудился на почве просвещения митрополит московский Макарий. Владыка любил книгу и чтил память церковных подвижников. Всячески поддерживая поиски старых и составления новых житий, он добился одобрения своей инициативы церковными соборами 1547 и 1549 гг. На съездах высших церковных иерархов было принято решение о канонизации многих русских, главным образом местных подвижников, что оживило работу по собиранию в епархиях архивного материала о русских чудотворцах. Сам Макарий внес в подготовленный им сборник, известный в литературе под названием «Великие Четьи-Минеи», большую часть старых и новых житий. Оживление агиографической деятельности оставило заметный след в русской церковной литературе 40-50 гг. XVI в. Однако она приходит в упадок во второй половине царствования Ивана Грозного. «Скудная содержанием и утомительно однообразная агиографическая литература, — писал известный русский историк Д.И. Иловайский, — как нельзя более соответствовала той печальной эпохе и тому упадку просвещения, которым отмечена вторая половина царствования Грозного… Ни одно замечательное литературное произведение, ни одно крупное авторское имя не нарушает сего пустынного однообразия». Использование документов церковных хранилищ проходило в рамках духовного образования. Как нельзя лучше этой цели отвечали – Степенная книга, к составлению которой руку приложил Макарий, Софийский временник, Царственная книга, История Казанской царства Иоанна Глазатого и др. О церковной археографии говорить еще рано, но ее элементы просвечивались отчетливо.

Не меньшее, а скорее, большее значение для отечественной истории имеют сохранившиеся памятники письменности из архивов монастырей. Без этих документов восстановление национальной истории русского народа было бы просто невозможно, поскольку сведения, дошедшие до нас из светских архивохранилищ немногочисленны, а порою случайны. «В этих архивах, — писал Любавский, — хранились данные грамоты на земли и угодья, полученные от князей и частных лиц, вкладные грамоты от лиц, постригшихся в монашество и жертвовавших при этом земли и угодья монастырю, духовные грамоты, по коим имущество отказывалось тому или другому монастырю, купчие, передававшиеся монастырю вместе с имуществом, меновые на мену землями и угодьями с соседними землевладельцами, отводные, разводные, разъезжие, межевые – по ограничению и разграничению монастырских имений, закладные на имения, отданные монастырю под залог, мировые или рядовые, содержащие различные соглашения относительно имений, правые грамоты, т.е. судебные решения об имениях в пользу монастыря, жалованные грамоты, льготные, предоставлявшие льготы по части податей и повинностей монастырским крестьянам на определенное число лет, жалованные обельные, освобождающие навсегда от тягла монастырских крестьян, жалованные несудимые, освобождающие население монастырских имений от подсудности княжеским наместникам и волостелям и их тиунам, жалованные тарханные, освобождающие население монастырских имений от платежа податей и разных сборов и т.п.».

Сохранившиеся описи отдаленной пустыни на реке Соре позволяют поименно назвать фамилии крупных вкладчиков в монастырскую казну церковных книг: князей Кубенских-Заозерских, ученика Максима Грека В.М. Тучкова, архиепископа Арсения, патриарха Филарета, воеводу М.М. Салтыкова, главу комиссии по составлению Уложения 1649 г. Н.И. Одоевского, «западника» Б.И. Морозова, князя И.А. Воротынского, князей Шаховских и др.

Дьяки монастырских канцелярий по примеру монастырей Византии копировали списки исходящих документов, составляя своеобразные регистры. Благодаря этому мы имеем в своем распоряжении копии документов (акты, грамоты и т.п.) Троице-Сергиева, Кирилло-Белозерского, Архангельского монастырей. Не всегда комплексы архивных документов монастырей доходили да нашего времени. Известно, что опустошительный пожар 1746 г. уничтожил большую часть архива Троице-Сергиева монастыря. К этому виду источника следует причислить сборник документов суздальских монастырей, составленный, — как полагает Любавский, — в XVI в. по повелению местного епископа. Выдающиеся литературные произведения «Сказания о Мамаевом побоище», «Задонщина» были записаны монахом Кирилло-Белозерского монастыря в конце XV в. Ефросином. Иван IV, ведший бесконечные войны со своими западными соседями, с 50–х гг. пытался ограничить аппетиты монастырских землевладельцев. Он берет на себя обязанность лично выдавать жалованные грамоты на угодья и имущество, передаваемое в монастырское хозяйство. Так, в 1551 г. царь подписывает грамоту о передаче села Раменка Бежецкого верха Троицкому монастырю, завещанное, скорее всего, перед смертью А.И. Полуектовым.

Восстановление монастырских актохранилищ после опустошений 1570 г. при Иоанне Грозном и, особенно, в Смутном времени, шло медленно. Многие документы находились «в розни», т. е. хаотическом состоянии. Начиная с I-й трети XVII в., документы приводятся в порядок, систематизируются и описываются. Остро вставший земельный вопрос вынудил монастырское руководство привести в порядок свои хранилища. Этому способствовала реформа по централизации церковного управления, проводимая Патриархом Филаретом. Копируя светскую государственную структуру, Филарет, объявивший себя Великим государем, учредил при своем дворе ряд приказов: Дворцовый, Казенный, Разрядный, Судный, в результате деятельности которых образовывалась документация. Патриарху были подведомственны митрополиты в четырех епархиях (Новгородской, Казанской, Ростовской и Крутицкой), епископы, архиепископы, управлявшие 13 епархиями. Патриарх, чьи амбиции выходили далеко за рамки традиционных представлений о роли церкви, в 1627 г. отдал распоряжение о том, чтобы все богослужебные книги «литовской печати» были заменены изданиями, опубликованными в Москве.

Поскольку некоторые церковные учреждения и монастыри были подсудны Приказу Большого дворца, на него была возложена забота о церковном имуществе, документах и т. п. В это же хранилище были переданы бумаги Монастырского приказа, закрытого по настоянию церковной оппозиции в 1677 г.

В связи с намерением провести исправление культовых текстов, Патриарх Никон в 1653 г. распорядился составить опись книг и рукописей 39 крупнейших монастырей. На следующий год он послал на далекий Афон старца Арсения (Суханова), который доставил из монашеской республики 498 рукописей. (Эти рукописные памятники, в т.ч. уникальные списки IX-XIII вв., частично были опубликованы в 1873 г. в Киеве.). Чтобы прекратить повсеместно проводить службу по-старому, Никон приказал из городских и сельских приходов изъять старые книги. Встречались случаи сожжения старых книг московской печати. По вполне понятным причинам «двуперстники» не только не отдавали священные книги, но и продолжали служить по ним. В том случае, когда власти прибегали к насилию, книги и архивы уносили в леса, в пустыни.

Монастырские описи XVII в. — явление достаточно распространенное. В «отписных списах», т.е. описях монастырских ценностей, перечислялись не только культовые предметы, но и грамоты, дела и старые книги. Описи составлялись и при передаче монастыря в казну. Так, по указу 1670 г., подписанного царем Алексеем Михайловичем, о передаче Самарского мужского Спасо-Преображенского монастыря в казну, т.е. «быть особо от Патриаршего дома», воеводой Василием Яверлаковым в 1672 г. были описаны монастырские переписные книги и архивные материалы.

Создают свои архивы и некоторые духовные учебные заведения (Киевско-духовная академия (с 1615), Славяно–греко-латинская академия в Москве (с 1685) и др.), основанные с целью подготовки кадров ученых богословов.

В досинодальный период документы по истории Русской православной церкви откладывались также в центральных и местных хранилищах учреждений светской власти. В одном из самых крупных приказных архивов – архиве Посольского приказа, наряду с постепенно сформировавшейся группой «монастырские дела», возникла коллекция документов, которая позднее получила название «сношения России с римскими папами. (РГАДА. Ф.78) «Неудивительно, что наибольшее число эпистолярных источников пришло на «смутное» время нашей истории. Нередко документы, хранящиеся в архиве Посольского приказа, сообщают факты курьезные. Иван Грозный, принимая датских послов, к их огорчению, не взял у них часы с еретическими, по его мнению, знаками Зодиака. Разными путями входили во дворец Московского кремля послы различных вероисповеданий: христианские по лестнице «у Благовещенья» на соборную паперть и далее к Красному крыльцу; «бусурманские дипломаты» — сразу же по средней лестнице к Красному крыльцу, минуя соборную паперть.

В отличие от Западной Европы русское боярство и дворянство не создали более или менее стройную систему частных дворянских архивов, в которых могли бы сохраниться источники по истории Русской православной церкви. Особенно они потеряли интерес к сохранности своих архивов после отмены местничества в конце XVII в. Многие документы, в отличие от библиотек, оказались на чердаках. Переведя столицу государства в Петербург, Петр тем самым выключил старое родовитое московское боярство из активной государственной деятельности. Практическая ценность фамильных документов была сведена к нулю, а историческая еще не народилась. Великий русский поэт А.С. Пушкин писал:

«Что русский ветреный боярин Считает грамоты царей За пыльный сбор календарей…»

Неудивительно, что создавшаяся ситуация привела к массовой гибели частных, семейных архивов в конце XVII — нач. XVIII вв., среди которых встречалось немало лиц, чья деятельность была теснейшим образом связана с Русской православной церковью.

Распространение письменной культуры в религиозной массе народа затронуло западные русские территории, пожалуй, глубже, чем восточные. Однако, вслед за митрополитом Макарием, признаем, что «не находим тогда в литовской митрополии, никаких следов оригинальной духовной литературы, если не относить к ней местных летописей» (Макарий С.57). Многие церковные памятники, судя по описи Слуцкого Троицкого монастыря, являлись копийным материалом, который можно было встретить и в архивах восточных церквей. Перечислим основные памятники церковной литературы Слуцкого монастыря: «Апокалипсис»; писания отцов и учителей Церкви, носящие преимущественно аскетический характер: Ефрема Сирина, Саввы Дорофея, Феодора Студита, Григория Синаита, Иоанна Лествичника, Симеона нового богослова; Соборники или сборники: Измарагд, Соборник годовой, постный, жития Святых, два Пролога, Патерик Печерский; книги канонического содержания — Правила великия или Кормчая, Никон, т.е. известные сборники Никона черногорца; книги богослужебные и читавшиеся при богослужении: два Евангелия тетры, Апостол тетр и другой апракос, три Служебника, два Требника, Две Псалтыри, Часослов, два Устава, Две Триоди, двенадцать месячных Миней, Евангелие толковое. Лишь очень немногие памятники дошли до наших дней. Огромные потери архивы Русской православной церкви несли на Украине и в Белоруссии. Брестская уния 1596 г. развязала руки католическому духовенству, которое с особым пристрастием приступило к чистке архивов церквей, монастырей от памятников письменности на старобелорусском и украинском языках. Уничтожение православной культуры продолжилось и позднее. При взятии в 1651 г. Киева гетманом Я. Радзивиллом «от пожара выгорел весь город», в том числе и церковные архивы. В Успенской церкви, стоявшей на Подоле вместе с церковной утварью сгорели все документы «старовечные» с привилеями великих князей русских. После присоединения Левобережной Украины к России, преемник Богдана Хмельницкого Иван Выговский, недовольный этим актом, часть гетманского архива передал на хранение в Киевский Межигорский монастырь. А его сторонник Павел Тетеря, придерживавшийся польской ориентации, после очередного поражения бежал в Польшу, прихватив с собою важные светские и духовные документы. Монахи Киево-Печерской Лавры, ожидавшие беды с той и с другой стороны, свои архивные богатства зарыли в землю, где их гибель была неминуема.

Архивы этого периода характеризуются неразвитостью административных структур, преобладанием имущественного права над публичным, частного (личного) владения над общественным, совместным хранением архивных и библиотечных материалов, музейных экспонатов, церковной казны с предметами церковного культа, отсутствием четко выраженного интереса к использованию исторических памятников. Зародившееся в XVI в. книгопечатание будет способствовать постепенному разводу нарративных и документальных источников, предоставляя каждой группе специальные места хранения. В церковной практике, в отличие от светской, этот процесс растянется на столетия.

ПРОБЛЕМЫ СОХРАНЕНИЯ АРХИВНЫХ ДОКУМЕНТОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

В ст. 9 Федерального закона от 22 октября 2004 г. «Об архивном деле в Российской Федерации» говорится об отнесении к частной собственно сти архивных документов религиозных объединений после отделения церкви от государства. Подрал мевается. что архивные документы РПЦ, созданные в период с учреждения Святейшего Синода в 1721 г. до выхода 23 января 1918 г. декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», относятся к государственной собственности. Тем самым на законодательным уровне закреплена государственная собственность на архивные документы РПЦ до отделения церкви от государства.

В состав этих документов входят фонды Поместного Собора 1917— 1918 гг. и канцелярии патриарха Тихона, хранящиеся в ГА РФ; многочисленные фонды монастырей и церквей, хранящиеся в РАДА, Российском государственном архиве Дальнего Востока (РГА ДВ), Центральном историческом архиве Москвы (ЦИАМ); фонды Александро-Невской лавры, канцелярии Святейшего Синода, его комитетов и управлений, хранящиеся в РГИА. Объем этих документов, имеющих большую историческую ценность, значителен.

РПЦ никогда не предъявляла требований о возвращении принадлежащих ей документов, хранящихся в государственных архивах. На наш взгляд, если следовать букве закона, она могла бы поставить вопрос о возвращении своих документов за период ранее 1721 г. Известный российский историк церковных архивов профессор Е.В. Старостин отмечает: «По существ на столетие эта тема оставалась запретной для российских историков-архивистов. На ней лежало идеологическое табу, нарушать которое мало кто осмеливался, поскольку это было небезопасно. Что касается представителей церковной науки, то и они избегали ставить острые вопросы о судьбе своего документального наследия»1.

Не так безупречен правовой статус и фонда Архиерейского Синода РПЦ за границей, хранящегося в ГА РФ. Архив его до 1941 г находился в Белграде на квартире у предстоятеля РПЦ за границей митрополита Анастасия. В 1941 г он был конфискован немцами и вывезен в Германию2. В 1945 г. архив был найден и вывезен в СССР, где был помещен в Особый архив. 25 августа 1948 г в соответствии с решением ГАУ МВД СССР № 12/3-937 архив зарубежного Синода в количе-

стве 55 дел и 16 килограмм россыпи был передан в ЦГАОРСС СССР (ныне ГАРФ)3. После научного описания был образован фонд № Р-6343 «Высшее церковное управление РПЦ за границей» в количе стве 384 дел. В 1996 г. название фонда было изменено на «Архиерейский Синод РПЦ за границей, г. Сремские Карловцы, Югославия». В 1992 и 1998 гг. к фонду было присоединено несколько дел, сформированных из россыпи, поступившей из Библиотеки федеральных архивов. Документы фонда находились на секретном хранении до 1988 г., когда по решению комиссии ЦТАОР СССР на основании акта № 1 от 29 февраля 1988 г. они были рассекречены. В 1995 г для создания страхового фонда они были микрофильмированы в количестве 384 дела, 663 микрофиши, 24 020 кадров4.

Документы этого фонда были созданы и отражают деятельность РПЦ уже после отделения церкви от государства. Более того, большинство из них образовалось в деятельности церковных учреждений за пределами СССР. Следовательно, по Федеральному закону «Об архивном деле в Российской Федерации» доку менты этого фонда должны входить в негосударственную часть Архивного фонда Российской Федерации. Пункт 7 ст. 6 закона гласит: «Включение документов, находящихся в частной собственности, в состав Архивного фонда Ро ссийс-кой Федерации осуществляется на основании экспертизы ценности документов и оформляется договором между собственником или владельцем архивных документов и государственным или муниципальным архивом (органом местного самоуправления муниципального района, городского округа), музеем, библиотекой либо организацией Российской академии наук». А имеется ли такой договор между РПЦ за границей и Федеральным архивном агентством России? Вопрос риторический.

Значительно е число документов, отражающих историю РПЦ и ее положение в Советском Союзе, образовалось в деятельности органов партийной и государственной власти СССР. Эти документы бе^слов-но являются государственной собственностью. Но это не уменьшает их значения как исторических источников по истории РПЦ. На наш взгляд, наибольшей информативностью обладает фонд Совета по делам религий при Совете Министров СССР (до 1965 г. — Совет по делам Русской православной церкви), включающий более 13 тыс. единиц хранения за 1938-1991 гг.5 Материалы его, хранящегося в ГА РФ, показывают; что советское правительство внимательно наблюдало за РПЦ, имело достаточно полную и объективную информацию о происходящих в ней процессах и оказывало на них существенное влияние. Документы Совета сохранились с достаточной полнотой за все гсды его существования. Эго объясняется и тем, что часть документов нахо-

дилась на секретном хранении: они не подвергались экспертизе ценности и не выделялись к уничтожению. В ГА РФ также находятся на хранении фонды Постоянной центральной комиссии по вопро сам культов при Президиуме ЦИК СССР, Союза воинствующих безбожников СССР и другие.

В российских государственных архивах отложило сь много личных фондов иерархов, священников и других деятелей РПЦ. Наибольшее число таких фондов имеется в ГА РФ. Среди них — личные фонды митрополита Арсения (Стадницкого), протоиерея Петра Булгакова, архиепископа Варнавы (Накропина), священника Георгия Гапона, митрополита Евлогия (Георгиевского), историка церкви А.В. Карташева, протоиерея Димитрия Константинова, историка церкви B.C. Русака, протоиерея Иннокентия Серышева, протопресвитера Георгия Шавель-ского и другие6.

Приход к власти большевиков в 1917 г и более чем 70-летнее суще ствование РПЦ под властью Советского государства прервали процесс естественного складывания сети церковных архивов и нормативно-методической базы их деятельности, а также препятствовали формированию новой научной дисциплины — церковного архивоведения. Тем не менее, несмотря на разрушение и закрытие монастырей и храмов, уничтожение части церковных архиюв, многие документы после национализации удалось сохранить в государственных архивах.

В советское время в архивном деле функция хранения преобладала над функцией использования. Документы по истории РПЦ в основном находились в спецхранах или на секретном хранении. В рекомендациях Первой между народной научной конференции «Архивы Русской православной церкви: пути из прошлого в настоящее», состоявшейся в ноябре 2003 г, констатировалось, что «фонды учреждений духовного ведомства», рассредоточенные по государственным хранилищам, «в течение атеистического XX столетия практически не изучались»7 .

Использование документов было подчинено коммунистической идеологии. Исходя из того, что главная задача атеистической работы -раскрытие классовой роли религии и церкви, историки-атеисты выдвигали на первый план разоблачение «церковной контрреволюции» и «эксплуататорской» сущности религиозных организаций, раскрытие политической позиции духовенства. Работы историков должны были «помочь» верующим преодолеть «религиозные предрассудки». Поэтому о сновными темами «научных исследований» стали антисоветские действия духовенства. А потому политика государства по отношению к

церкви всегда оценивалась как положительная, а действия церкви, религиозных организаций и деятелей — как «контрреволюционные». Отличительными чертами историографии тех лет была узость источниковедческой базы, недостаточное внимание к архивным документам. В каче стве главных источников исторических работ использовались декреты Советской власти, труды В.И. Ленина и других партийных вождей и идеологов.

В последние годы в связи с кардинальными переменами в по литическом стро е и внутриполитической жизни страны изменилась ситуация и в ро ссийсюй исторической науке. Многие периферийные и ранее запретные темы исследований выдвинулись на первый план. В новых условиях получили возможность обратиться к истории РПЦ ро ссийские светские и церковные историки. Базой для появления серьезных научных трудов, опирающихся на широкую источник)вую 6щ, является и большой комплекс ранее недоступных доку ментов по истории РПЦ, сохраненный в государственных архивах Ро ссии.

В 1991 г. после крушения коммунистического режима РПЦ освободилась от государственных пут и избавилась от назойливой опеки партийных и государственных органов. Но обретение подлинной независимо сти — это не одномоментный акт, а тяжлый и длительный процесс избавления от груза прошлого и преодоления инерции церковного подчинения го сударству. В настоящее время у РПЦ много проблем, требующих решения и успешно решаемых. К сожалению, далеко на периферии сознания церковных иерархов, священников осталась проблема архивного наследия РПЦ и его сохранения.

В Уставе РПЦ всего пять раз встречается слово «архив». Ставом предусмотрен один центральный архив при Управлении делами. В ст. 5 Устава определено: «Синода льными учреждениями Русской Право славной Церкви являются: а) Управление делами Московской Патриархии с входящими в него канцеляриями Патриарха, Синода, Синодальной библиотекой, необходимыми отделами и архивом». Уставом также предусмотрены архивы епархий и приходские архивы: «Каждое Епархиальное управление должно иметь епархиальный архив». При необходимости архив может быть организован при благочинном: «При благочинном может сущестювать канцелярия, служащие которой назначаются правящим архиереем, и архив».

Тем не менее в РПЦ пока не создано единого центрального архива. Точнее, архивы е сть, но их статус, источники и порядок комплектования, взаимоотношения между собой и с Управлением делами Московской патриархии не регламентированы. В Уставе РПЦ упоминается один центральный архив — Архив Управления делами РПЦ. В тоже вре-

мя у РПЦ действуют как общецерковные Архивы Московской патриархии и Священного Синода РПЦ. Кроме того, РПЦ имеет Синодальную библиотеку, которая является общецерковным хранилищем печатных изданий и рукописных материалов, а также учреждением, ведущим библиотечную, исследовательскую, информационно-библиогра-фиче скую и издательскую работу. Библиотека комплектуется не только книгами, но и архивными документами. Обширным историческим архиюм обладает Отдел внешних церковных сношений РПЦ.

В 2001 г. в прессе появились сообщения о создании Центрального церковно-исторического архива на базе церковно-научного центра «Православная энциклопедия»8. Более того, директор центра высказал предположение о том, что в будущем в создаваемый архив поступят документы Отдела внешних церковных сношений. Но в Уставе РПЦ нет ни слова об этом церковно-историческом архиве. Не ясно также, как будет комплектоваться новый архив, на какой основе будут передавать свои законченные и потерявшие оперативное значение дела епархиальные архивы, архивы синодальных учреждений и другие. Думается, в настоящее время, пока у РПЦ нет нормативных документов, подобных «Основным правилам работы государственных архивов» и «Основным правилам работы архивов организаций», и пока не определены и не разграничены источники комплектования, состав документов, которые должны находится на постоянном хранении в приходских, епархиальных и центральных архивах, говорить о появлении Центрального церковно-исторического архива РПЦ рано. Да и невозможно представить, чтобы такой архив создавался на базе церковно-научного центра, главная задача которого — подготовка и выпуск новых томов «Православной энциклопедии». Видимо, при «Православной энциклопедии» предполагается создать архив научно-справочных документов, необходимых для деятельности центра.

До настоящего времени не существует единой нормативно-мето-дической базы деятельности архивов и ведения делопроизводства в церковных учреждениях. Отсутствуют типовые инструкции по ведению делопроизводства в церковных учреждениях, типовые положения об епархиальных и приходских архивах, правила работы архив ов РПЦ, примерные и типовые перечни документов с указанием сроков хранения, методические рекомендации по проведению экспертизы ценности и описанию документов, хранящихся в епархиальных и приходских архивах. Не определены статус приходского архива (является ли он архиюм с переменным составом документов или хранит документы постоянно), какие именно документы должны в него передаваться и как должно быть организовано их описание, хранение и использование.

Подводя итоги, можно констатировать отсутствие нормативнометодической базы для организации делопроизводства и архивного дела в РПЦ. В организации делопроизводства приходы, епархиальные и синодальные учреждения ру ко водстж ются государственными нормативными актами. Но касается это прежде всего финансовой и бухгалтерской документ ации, предоставление которой требуют го сударствен-ные организации9. Положение архивов и церковного делопроизводства в настоящее время находится в удручающем состоянии, что требует скорейшего принятия высшей церковной властью нормативных актов, регулирующих эту сферу. По экономическим причинам не каждый приход сможет выделить помещение под архив, обеспечить надлежащее хранение, описание и использование архивных документов. Поэтому при организации сети архивов РПЦ нам представляется целесообразным придать приходским архивам статус архивов с переменным составом документов, при котором они должны передавать документы с по стсннными сроками хранения на по стоянное хранение в епархиальные архивы. Епархиальные архивы, в свою очередь, должны по лучить статус архивов с по стоянным составом документ ов, комплектующихся документами епархиальных учреяедение, благочиний и приходов. Наряду с этим должен быть создан единый центральный архив РПЦ (Архив Московской патриархии), в который могли бы по ступать законченные делопроизводством и потерявшие оперативное значение дела и документы канцелярии Патриарха Всея Руси, Священного Синода, синодальных учреяедений, поместных и архиерейских соборов РПЦ, заграничных учреждений и миссий РПЦ. Еще одним источником его комплектования должны стать личные фонды иерархов и священников РПЦ и других лиц, принятые на хранение после экспертизы ценно сти документов по договору между архивом и фондообразователем.

Подготовку нормативно-методических документов по делопроизводству и архивному делу, контроль за их выполнением в масштабах всей РПЦ должно осуществлять Управление делами Московской патриархии. Для решения этих задач необходимо тесное сотрудничество РПЦ с Федеральным архивным агентством и Всероссийским научно-исследовательским институтом документа ведения и архивного дела, а также Центром архивных исследований Историко-архивного института, Российским обществом историков-архивистов и другими организациями. В декабре 2003 г было подписано соглашение о сотрудничестве между Московской патриархией и Федеральной архивной службой России, но, к сожалению, оно не было наполнено реальным содержанием и не привело к улучшению состоянию архивного дела и делопроизводства в РПЦ. Поэтому на базе подписанного соглашения необ-

ходимо развивать практическое сотрудничество между РПЦ и Федеральным архивным агентством. Делать это надо немедленно. В противном случае нам грозит не только потеря большого комплекса документов по истории Русской православной церкви конца XX — начала XXI в., но и невосполнимая утрата части нашей исторической и социальной памяти.

Примечания:

1 Архивы Русской Православной Церкви: пути из прошлого в настоящее. М., 2005. С. 11. П р\д|.1 Историко-архивного института. Т. 36.)

2 Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь (нацистская политика в отношении Православной Церкви и религиозное возрождение на территории СССР). М., 2002. С. 48.

3 ГАРФ. Ф. 6343. Дело фонда. Л. 4а.

4 Справка о микрофильмировании докумен т!’, фонда Ф. Р-6343.

5 ГА РФ. Ф. Р-6991.

6 Попов А.В. Архивное наследие зарубежного православия // Новый журнал. 2005. № 239. С. 158-173.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

7 Архивы Русской Православной Церкви: пути из прошлого в настоящее. С. 376.

8 Создается церковно-исторический архив РПЦ // Утро. 2001. 1 марта.

9 Горькавая Г.П. Архивы Русской Православной Церкви в прошлом и настоящем. М., 2000. С. 24.

Ведущий научный сотрудник ЦГИА СПб

к.и.н. Н.В. Колышницына

В последние годы увеличился интерес наших сограждан к поиску своих родовых корней, к составлению родословных и сохранению памяти о предках. Большую помощь в этом деле могут оказать и оказывают архивы. Однако, берясь за эту сложную и кропотливую работу, многие забывают простую истину: для любого дела необходима предварительная подготовка. Граждане, обращаясь в архивы, зачастую очень плохо представляют себе возможности архивного поиска. Поэтому сегодня нам представляется важным обратить внимание исследователей на все нюансы этого процесса (на примере Центрального государственного исторического архива С.-Петербурга).

Среди архивов Российской Федерации Центральный государственный исторический архив С.-Петербурга (ЦГИА СПб) является одним из важнейших в силу особого статуса Петербурга как столичного города. Он хранит документы учреждений, организаций, предприятий Петербурга и Петербургской губернии, части уездов Олонецкой и Новгородской губерний, а также некоторых окружных учреждений Северо-Запада России и всероссийских обществ в основном с XVIII века до 1917 г. Однако сохранность этих документов различна.

Во время обеих революций 1917 г. архивам ряда петроградских учреждений был нанесен существенный урон. Так, вследствие поджога здания Петроградского окружного суда на Литейном пр. почти полностью сгорели документы суда, прокуратуры и нотариального архива. Сильно пострадали от пожара в те дни и Нарвские триумфальные ворота, где хранилась часть городского архива. Подверглись полному разгрому полицейские участки разных частей города, где также погибло множество документов. В августе 1920 г. инспектор Петроглавархива сообщал, что во дворе здания бывшего Петроградского губернского правления обнаружены сваленные материалы для продажи скупщику. Архивы дворянских учреждений Петроградской губернии, находившиеся в подвальном помещении здания бывшего Петроградского дворянского депутатского собрания неоднократно подверглись разгрому, и многие документы были утрачены. Та же участь постигла архивы Иностранного отдела Петроградской ремесленной управы и Петроградской купеческой управы. 23 сентября 1924 г. в городе произошло одно из сильнейших за его историю наводнений, которое нанесло огромный ущерб находившимся на местах архивным документам. К 1925-26 гг. была установлена полная или частичная утрата 127 дореволюционных фондов. Кроме того, в годы советской власти проводилась экспертиза ценности документов, в результате которой значительным изъятиям подверглись фонды Петроградской судебной палаты, Петроградской дворянской опеки и многие другие. Тем не менее, на основании документов, хранящихся ныне в ЦГИА СПб, возможно восстановление как отдельных фактов биографий, так и истории целых семей. При этом, мы можем выделить несколько групп документов, позволяющих производить поиск: это документы церковного делопроизводства, сословных, учебных учреждений и промышленных предприятий.

В дореволюционной России отделов ЗАГС не существовало. Поскольку проведением всех обрядов занималась церковь, то и исполнение государственных законов о гражданском состоянии возлагалось именно на церковные учреждения соответствующих конфессий. В нашем архиве имеются документы религиозных учреждений основных исповеданий: метрические книги православных церквей до 1918 г., Петроградской хоральной синагоги за 1856-1920 гг., коллекция метрических книг синагоги г. Кронштадта за 1858-1893, 1900-1917 гг., коллекция метрических книг римско-католических костелов разных городов России за 1800-1835, 1839-1853, 1899-1907 гг., коллекция метрических книг мусульманских приходов Петрограда и Кронштадта за 1829-1870, 1881-1918 гг., коллекция метрических книг евангелическо-лютеранских церквей за 1892-1917 гг., коллекция метрических книг старообрядческих церквей за 1901-1919 гг., коллекция метрических книг армянской церкви за 1840-1918 гг. и метрические книги Французской реформатской церкви за 1724-1782, 1786-1919 гг.

Метрические книги – это церковные книги для хронологических записей рождений, браков, смертей, которые велись по установленной форме. Повсеместное их ведение началось с 1722 г. Приходские метрические книги для лиц православного исповедания содержались священнослужителями каждого православного храма. Первые их формы были утверждены 20 февраля 1724 г., а с 1838 г. ввели новые, которые и использовались до 1917 г. В архиве на хранении имеются метрические книги православных приходов Петербурга, Петербургской губернии, православных церквей Финляндии и православных церквей за границей, в основном дипломатических миссий и посольств, военных церквей по всей России (начиная примерно с 1880-х гг.) Метрические книги римско-католических костелов находятся, по большей части, в фонде Деканата римско-католических церквей (метрические книги и выписи за 1826-1918 гг.) Кроме того есть коллекция метрических книг католических церквей некоторых российских городов (за исключением западных областей). Хуже всего сохранились метрические книги мусульманских приходов: только несколько оригиналов на арабском языке, большая же часть коллекции – книги, переведенные в ЗАГСах, которые содержат только имена и даты родившихся, бракосочетавшихся и умерших.

Метрические книги христианских церквей состояли из трех самостоятельных частей: 1) о родившихся, 2) о бракосочетавшихся, 3) об умерших. В метрической книге о родившихся указывалось: месяц и день рождения и крещения; имена родившихся; звание, имя, отчество и фамилия отца, имя и отчество матери и их вероисповедание (до 1838 г. указывались только данные отца); звания, фамилии, имена, отчества восприемников; кто совершил таинство. В актовой записи о бракосочетавшихся указывалось: вероисповедание и возраст каждого из супругов, каким по счету браком они сочетались, звание, имя, отчество, фамилия жениха и невесты. Исключение составляют записи о бракосочетаниях в евангелическо-лютеранских церквях, где сохранились только списки вступающих в брак. В актовых записях об умерших указывалось: месяц и день смерти и погребения, звание, имя, отчество, фамилия умершего, причина смерти, кто совершал отпевание и где погребен умерший.

Помимо этого, в документах архива хранятся также исповедные росписи и клировые ведомости православных церквей. Исповедные росписи – это ведомости, куда вносились сведения об исполнении прихожанами христианского долга исповеди и причащения Святых Христианских Тайн. Эти ведомости представляют собой полный именной список всех православных семейств прихода, с указанием каждого лица. Форма их сложилась к 1737 г. Она включала в себя: порядковый номер домов или дворов; число в них людей (отдельно мужчин и женщин). Если семья была полной, то фамилия чаще всего записывалась один раз для всех членов семьи, для супругов указывалось имя и отчество, для детей – только имя. Если один из супругов уже умер, то для второго указывалось вдовство. В архиве имеются исповедные росписи до 1860-х гг., более поздние не сохранились.

Клировые ведомости — ежегодные ведомости о составе церковного клира (священников, дьяконах, церковнослужителей и др.) со сведениями о церкви и количестве прихожан. В первой части давалось описание церковного здания и церковного имущества, а во второй — послужные списки священников и церковнослужителей, с указанием состава их семей.

Не менее важное значение для генеалогических исследований имеют книги записи погребенных, ведомости о погребенных, книги записи прихода денежных сумм за погребение, алфавиты погребенных, алфавиты выкупленных мест на кладбищах. В ЦГИА СПб хранятся документы по Большеохтинскому православному Георгиевскому кладбищу, Волковскому православному и евангелическо-лютеранскому кладбищам, кладбищу Воскресенского (Новодевичьего) женского монастыря, Митрофаньевскому православному, Преображенскому городскому православному, Преображенскому городскому еврейскому, Смоленскому православному и Смоленскому евангелическо-лютеранскому, Успенскому православному кладбищам.

Большую роль в изучении истории семьи играют документы сословных учреждений: дворянского депутатского собрания, дворянской опеки, ремесленной и мещанской управ. Наиболее полная информация содержится в делах о причислении к дворянству, дворянских книгах и алфавитах к ним. Здесь имеются формулярные (послужные) списки причисляемых к дворянству, сведения о членах семьи, метрические свидетельства (выписи из метрических книг) о рождении, браках и смерти членов семьи. Так же в некоторых случаях имеется описание и рисунки дворянских гербов. Здесь также сохранились документы со сведениями о потомственных дворянах, занесенных в родословные книги, биографии уездных предводителей и депутатов дворянства, о назначении дворянам пенсий, пособий, о помещении их в разные благотворительные заведения, о воспитании дворянских детей на средства дворянского общества губернии и приеме их в различные учебно-воспитательные учреждения. В фондах дворянских опек (Гдовской, Лодейнопольской, Лужской, Новоладожской, Ораниенбаумской, Петергофской, Петроградской, Тихвинской, Царскосельской, Ямбургской) находятся дела об учреждении опеки и назначении опекунов над личностью и имуществом дворян.

Основное место в фонде Петроградской купеческой управы занимают частично сохранившиеся документы о записи в купеческое сословие и исключении из него, о выдаче свидетельств на звание потомственного почетного гражданина (1742-1850, 1881-1910 гг.) и ревизские сказки купцов (1785, 1795-1796, 1812-1816, 1831-1851 гг.)

В документах мещанской управы содержатся сведения о приписке разных лиц к петербургскому мещанскому обществу, ревизские сказки и алфавитные списки мещан, посемейные списки мещан, свидетельства о рождении, браке и смерти, билеты на жительство, справочные сведения о столичных мещанах, документы об исполнении мещанами рекрутской и воинской повинности.

В фондах Ремесленных управ содержатся дела о причислении разных лиц к ремесленным цехам и исключении из ремесленного сословия, списки ремесленников, личные дела ремесленников, ревизские сказки, ведомости о семьях ремесленников, выписки из метрических книг.

Надо иметь в виду, что ревизские сказки – это именные списки податного населения Российской империи XVIII-XIX вв., охваченного ревизиями (переписями). Они составлялись помещиками или их управляющими в вотчинах, в селениях государственных крестьян — старостами, в городах — представителями городского управления. В Ревизские сказки включались все жители данного селения с указанием возраста и семейного положения. Они содержали сведения не только о численности населения, но и о его географическом размещении, сословном и национальном составе). Сохранились эти ревизские сказки крайне плохо.

В фондах различных средних и высших учебных заведений, учреждений, промышленных предприятий также имеется информация генеалогического характера. Среди документов средних учебных заведений личных дел учащихся практически нет, поскольку правила делопроизводства не требовали их обязательного ведения. По большей части сведения об учащихся имеются в делах о поступлении, в которых содержатся прошения о зачислении детей в учебное заведение, свидетельства о принадлежности к определенному сословию и выписи из метрических книг. Исключение составляют женские институты Ведомства учреждений императрицы Марии. Кроме того, в фондах гимназий и реальных училищ есть книги приема учащихся, в которых указывались фамилия, имя, место рождения, дата рождения и сословие; копии аттестатов с указанием сословной принадлежности; метрические свидетельства учащихся. Сохранились личные дела преподавателей, где часто встречаются их формулярные списки, в которых обязательно указывались: имя, отчество, фамилия, возраст, сословная принадлежность, образование, движение по службе, состав семьи, награды, отпуска. Сохранились и личные дела студентов и преподавателей высших учебных заведений.

Для рабочих промышленных предприятий чаще всего заводились не личные дела, а карточки рабочих и служащих, где также указывались возраст, сословная принадлежность и состав семьи.

Ежегодно в архиве возрастает количество запросов от граждан, носящих генеалогический характер. Однако при обращении в архив следует помнить: чем больше данных для первоначального поиска будет указано, тем больше шансов получить полноценную информацию. Хотелось бы, чтобы наши заявители помнили, что помимо архивов существуют библиотеки с огромным количеством справочных изданий: «Весь Петербург», «Справочная книга о лицах С.-Петербургского купечества», «Российский медицинский список», Адрес-календари, Ведомственные справочники о службе, памятные книжки учебных заведений и различных обществ, «Вся Россия» и т.п., с которых собственно и следует начинать поиски. При соблюдении этого условия, сотрудники архива, как правило, всегда могут оказать помощь в поисках данных генеалогического характера (конечно, если документы организаций сохранились, о чем уже было сказано выше). Например, при работе по запросу следующего содержания: «Прошу предоставить архивные сведения о моем деде Иванове Иване Ивановиче 1855 г.р., который согласно справочнику «Весь Петербург» на 1904 г. значится как фармацевт, владелец аптеки, и его брате Иванове Петре Ивановиче, согласно Российскому медицинскому списку на 1907 г. – младший врач 194 пехотного полка». В результате работы над этим запросом, удалось выявить документы не только об указанных лицах, но и об их отце (его формулярный список находился в личном деле студента Петербургского университета Петра Иванова), сведения об учебе и службе Ивана Иванова в фондах Столичного врачебного управления и Петроградской городской управы, а также сведения об их братьях (благодаря формулярному списку отца).

Однако больше всего встречается запросов, которые архив не может исполнить. Например, многие из них приходят не по адресу, когда запрашиваются данные о службе в других регионах страны, даже часто о рождении и проживании в других губерниях: недавно поступил запрос о человеке, родившемся в середине XIX в. и служившем в Южно-Уссурийском крае, без указания каких-либо данных о нем, связанных с С.-Петербургом. Такой запрос архив просто не в состоянии исполнить, поскольку, как уже упоминалось, Центральный государственный исторический архив С.-Петербурга хранит документы по истории гражданских учреждений С.-Петербурга и С.-Петербургской губернии.

Так же обращаясь в архив, следует указывать основные вехи в биографии человека, связанные с его жизнью и деятельностью в Петербурге: год и место его рождения, место учебы, работы, адрес проживания и т.п. Очень много поступает запросов такого содержания: «Прошу помочь в поиске моего предка (Ф.И.О.), который родился в Петрограде (или в губернии) в 18… году». Однако только в одном Петрограде к 1917 г. начитывалось порядка 402 православных храмов, не считая других конфессий. Поэтому без указания названия и местонахождения церкви либо адреса проживания родителей на момент рождения ребенка, такой запрос исполнить невозможно. Кроме того, в запросе о рождении обязательно должны быть указаны: дата рождения (как минимум год), фамилия, имена и отчества родителей (в противном случае бывает не возможно выделить разыскиваемого человека среди его однофамильцев, а, кроме того, было много людей, не имеющих фамилии). По этим же причинам для поиска сведений о браке необходимо указывать фамилии, имена и отчества жениха и невесты и обязательно церковь, где происходил обряд бракосочетания. Для поиска сведений о рождении женщин необходимо указать их девичью фамилию. Соответственно запрос такого характера: «Моя прабабушка Иванова Мария Ивановна 1875 г.р. проживала в Ленинграде на Правом берегу Невы. Хочу узнать ее метрические данные, вступление в брак, если таковой был, и тогда сведения о прадедушке. Интересны любые подробности, связанные с ее именем: с кем проживала? в качестве кого? кто родители?» архив исполнить просто не может.

В заключение хотелось бы заметить, что большинству наших соотечественников чаще всего не хватает элементарных знаний, люди не представляют себе тех исторических реалий, плохо ориентируется в материале, обладают минимумом информации, который не дает возможности провести полный поиск документов. Кроме того, та информация, на которую опираются наши заявители, часто оказывается недостоверной, где-то на уровне семейных преданий, которые не только не помогают, а чаще всего затрудняют работу. Поэтому для более эффективного исполнения запросов и обслуживания пользователей в читальном зале им необходимо провести и большую самостоятельную работу: ознакомиться с литературой и собрать как можно больше биографических данных о разыскиваемых ими лицах. Так же необходимо помнить о том, что в дореволюционных документах указывалась не национальность человека, а его подданство (если он был иностранцем) и сословие (если он являлся российским подданным). Надеемся, что наша публикация поможет исследователям родословных лучше организовать поиск информации и более продуктивно осуществлять свою работу.

Сокращенная версия настоящей публикации размещена в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 204 от 28.10.2011.

Вестник ПСТГУ

II: История. История Русской Православной Церкви

2005. Вып. 1. С. 161-170

Архивное наследие Русской Православной Церкви: пути развития

Е.В. Старостин

д. ист. н., профессор кафедры истории России и архивоведения ПСТГУ, ИАИ РГГУ

Автор анализирует сложившееся положение, связанное с сохранением и использованием историко-культурного архивного наследия Русской Православной Церкви. Краткий историографический и источниковедческий обзор проблемы показывает, какую огромную работу необходимо провести по восстановлению сложившейся ещё до революции сети центральных и местных церковных архивов России. Особую тревогу автор выражает о сохранении церковных документов XX века.

Среди задач, стоящих перед отечественным архивоведением, изучение истории и современного состояния архивов Русской Православной Церкви — является одной из самых первостепенных. По существу, почти на столетие эта тема оставалась запретной для российских историков-архивистов. На ней лежало идеологическое табу, нарушать которое из светских историков мало кто осмеливался, поскольку знали, что за этим немедленно последует кара. По этой же причине редкие представители церковной науки всячески избегали ставить острые вопросы о судьбе своего документального историко-культурного наследия. Богатые традиции церковной исторической науки, в развитие которой внесли свой вклад митрополит Московский Платон (А.Г. Левшин), митрополит Киевский Евгений (Болховитинов), председатель Археографической комиссии П.М. Строев, ректор Троицкой семинарии архиепископ Мефодий (Смирнов), архиепископ Черниговский Филарет (А.В. Гумилевский), ректор Московской Духовной академии археолог и историк

А.В. Горский, историк А. Доброклонский, выдающийся исследователь истории церкви Е.Е. Голубинский, митрополит Московский Макарий (А.И. Булгаков), профессора Московской и Санкт-Петербургской Духовных академий А.П. Лебедев и В.В. Болотов, редактор Богословской энциклопедии, историк Н.Н. Глубоковский и многие другие подвижники церковной науки, в начале XX в. были насильственно прерваны.

Закрытие, а нередко разрушение храмов, церквей, монастырей, конфискация казны, церковной утвари, икон, предметов для богослужения и т. п. в 1920—1930, 1950—1960 гг. прошлого века, искусственно насаждаемый атеизм (вспомним о пятилетках «сплошного безбожия»), национализация церковных архивов, которые немедленно ссылались в спецхраны, прервали складывание сети церковных архивов, контуры которой отчетливо обозначились перед революцией. Наиважнейший аспект жизни российского общества был

Старостин Е.В. Архивное наследие Русской Православной Церкви

вычеркнут из официальной истории. Его забвение создавало уродливую, искаженную картину прошлого, многие факты и события представлялись в кривом зеркале и теряли правильную перспективу. Восстановление истории складывания документального богатства Русской Православной Церкви — важнейшего источника о жизни народов, населявших российскую территорию, — представляется неотложной научной задачей.

Отсюда — цель, вставшая перед отечественным архивоведением, состоит в ретроспективном изложении истории возникновения и развития церковных архивохранилищ, складывания их в более или менее устойчивую структуру, в анализе опубликованного материала по истории Русской Православной Церкви, в формулировании теоретических и практических принципов так называемого «церковного архивоведения». Не меньшее значение будет иметь обозрение главнейших документальных комплексов, сохранившихся как в России, так и за рубежом, освещение потерь, которые понесла Русская Православная Церковь на протяжении всей своей драматической истории и, в конечном счете, в выработке рекомендаций по сохранению бесценного историко-культурного архивного достояния.

Историография архивов Русской Православной Церкви настолько молода, что можно говорить только о первых шагах. До настоящего времени не появилось ни одной монографии, ни одного учебного пособия и даже ни одной обстоятельной статьи, в которых была бы осуществлена попытка изложения общей истории развития церковных архивов и вклада историков в ее разработку. Такое наблюдение не исключает наличие десятков, а то и сотен научных трудов, описывавших те или иные крупные церковные документальные комплексы, сохранившиеся в светских архивохранилищах. Чтобы обнаружить первые работы по собиранию и описанию церковных архивов и библиотек, необходимо вернуться ко времени зарождения отечественной археографии. Петр I, понимая важность сохранения исторической памяти для России, в 1720 г. подписал указ о собирании исторических документов, положив тем самым начало Синодальному архиву. Эти и другие материалы, среди которых много документов церковного происхождения, были впоследствии опубликованы в десятитомной «Древней российской вивлиофике» под редакцией Н.И. Новикова (1786; 2-е изд. — 1788—1791 в 20 ч.) и других изданиях XIX в.; в «Актах исторических» в 5 т., «Дополнениях к актам историческим» в 12 т., в «Актах Западной России» в 5 т., в «Актах Южной и Западной России» в 15т., «Русской исторической библиотеке» в 35 т., «Актах юридических, или Собрании форм старинного делопроизводства», и в «Актах,

относящихся до юридического быта древней России» в 3 томах. Член Румянцевского кружка Павел Строев, принимавший непосредственное участие в изданиях Археографической комиссии, описывал рукописи и книги Волоколамского, Ново-Иерусалимского, Саввинно-Сторожевского и Пафнутиева-Боровского монастырей2. Издание описания библиотеки Ново-Иерусалимского монастыря, опубликованное И.И. Сахаровым в 1842 г., является плагиатом с черновика описания П.М. Строева. П.М. Строев был один из многих, рядом с ним трудилась плеяда талантливых археографов, публикаторов, зачастую самоучек, собиравших, описывавших и публиковавших редкие памятники русской письменности. Особенно много их было в губернских ученых архивных комиссиях3.

Одна из первых работ «Заметка об архиве Синода», которая привлекла внимание научной общественности, принадлежала перу

A.Н. Львова. Напечатанная в Трудах Археографической комиссии МАО, статья директора архива Синода интересна только в своей постановочной части4. Элементы обобщения содержали труды дореволюционного историка профессора Киевского университета

B.С. Иконникова. Особенно ценным являлся его «Опыт русской историографии», в котором сведения о церковных архивах рассеяны по четырем книгам5. Вклад украинского историка плодотворно изучает архивистка из Киева — И.Н. Войцеховская. Одновременно со вторым томом В.С. Иконникова в Санкт-Петербурге выходит книга директора Синодального архива К.Я. Здравомыслова о консисторских архивах и церковно-археологических учреждений в епархиях6. Небольшой объем издания нисколько не умаляет заслуги автора, не только описавшего уже существующие церковные архивохранилища на местах, но и тем самым фактически признавшего наличие сложившейся в России на рубеже XIX—XX вв. ведомственной структуры архивов. К.Я. Здравомыслов в 1917 г. повторил сначала во втором томе «Сведе-

2 См.: Строев П. Описание рукописей монастырей Волоколамского, Новый Иерусалим, Саввино-Сторожевского и Пафнутиева-Боровского. Сообщил Леонид // Общество Любителей Древней Письменности. СПб., 1889; Костюхина Л.М. Из истории рукописей Воскресенского собрания Государственного исторического музея // Проблемы источниковедения. Т. Х. М., 1962. С. 255—262.

5 См.: Иконников В.С. Опыт русской историографии. Т. 1-2. Киев, 1891—1908.

6 См.: Здравомыслов К.Я.Сведения о консисторских архивах и церковно-археологических учреждений в епархиях. СПб., 1908.

Старостин Е.В. Архивное наследие Русской Православной Церкви

ний, относящихся до архивной части в России», а затем в отдельной брошюре обзор архивной деятельности епархиальных архивных учреждений7. Из архивистов славного Московского архива Министерства юстиции нельзя не упомянуть, наряду с Н.П. Лихачевым и

А.А. Голомбиевским, С.А. Шумакова, который внес самый значительный вклад в изучение и описание церковных грамот Коллегии экономии8.

О лекциях М.К. Любавского (1860—1936) по истории архивов России, прочитанных на архивных курсах в 1928/29 гг. в Москве, скажем кратко. Выдающийся историк России, бывший ректор МГУ, один из любимых учеников В.О. Ключевского не смог подготовить их к печати и издать. И не смог — не по своей вине. Политический руль государства после 1929 г. был резко повернут в сторону государственного террора, и академик Любавский, как и многие его друзья и коллеги по цеху историков, оказался на скамье подсудимых по так называемому «Академическому делу». Его лекции, представленные одним машинописным экземпляром, пылятся на библиотечной полке в Историко-архивном институте9. В ряду историков Любавский оказался единственным, включившим в ткань исторического повествования данные о церковных архивах. В настоящее время его лекции готовятся к печати и скоро увидят свет. Ни И.Л. Маяковский, ни А.В. Чернов, ни В.В. Максаков в своих учебниках по истории архивного дела церковным архивам не выделили даже параграфа10. Не будем их судить строго: они ходили по лезвию ножа и могли в любой момент подвергнуться репрессиям. Следующее поколение историков архивов, группировавшееся в основном на кафедре Истории и организации архивного дела МГИАИ (Ю.Ф. Кононов, В.И. Вяликов, ГА. Дремина, В.В. Сорокин, И.П. Козлитин, Н.В. Бржостовская, В.Н. Самошенко, В.Е. Корнеев), наученное горьким опытом, вообще игнорировало факт существования церковных архивов. Л.В. Черепнин, который в доверительных беседах называл себя учеником М.К. Любавского, в своем капитальном труде «Русские феодальные архивы XIV—XV вв.» затронул судьбу архивов митрополичьей кафедры и некоторых монастырей11. Возвращение к этой проблеме

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

7 См.: Здравомыслов К.Я.Сведения о существующих в епархиях церковно-археологических учреждений и консисторских архивах. Пг., 1917.

9 См.: Любавский М.К. Лекции по истории архивов России. М.: Библиотека ИАИ РГГУ (машинописный экземпляр).

11 Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV—XV вв. Ч. 1—2. М.; Л., 1948-1951.

связано с кружком источниковедения МГИАИ профессора

С.О. Шмидта. Именно в недрах кружка в 70-е гг. прошлого века, на заседаниях, проходивших в знаменитом «Теремке” бывшей Синодальной типографии, родилась идея изучения и реконструкции фондов церковных архивов. Этой темой заинтересовался один из самых талантливых учеников С.О. Шмидта А.А. Амосов, который вскоре выпустил первые статьи, связанные с реконструкцией церковных архивов12.

С начала 1990-х гг. этой темой стали заниматься сразу несколько учреждений. Центр архивных исследований Историко-архивного института (проф. Е.В. Старостин)13 и Московская Патриархия (архимандрит Иннокентий Просвирнин)14 приступили независимо друг от друга к выполнению научных программ по описанию архивов Русской Православной Церкви. Выполнить эту грандиозную работу самостоятельно Церковь не могла, и поэтому о. Иннокентий, после некоторых колебаний, остановился на сотрудничестве с Всероссийским научно-исследовательским институтом документоведе-ния и архивного дела. Итогом совместной работы созданного научного коллектива ВНИИДАД (В.Г. Ларина, С.Н. Романова,

В.В. Олевская и др.), возглавляемого о. Иннокентием, явилось издание двух томов путеводителей по церковным документам, хранящимся в региональных и столичных архивах России. При всей несравненной ценности справочного издания, оно является несовершенным, поскольку базировалось в основном на опубликованных сведениях и не учитывало прошедший впоследствии процесс перефондирования церковных документов, переводимых с начала 1990-х гг. из спецхранов на открытое хранение15.

Центр архивных исследований Историко-архивного Института, лишенный финансирования, только к 2005 г. подготовил к изданию первый том путеводителя по архивам Русской Православной Церкви, сосредоточенным в хранилищах России, Белоруссии и Украины. Однако начало было положено, и в конце последнего десятилетия пре-

14 См.: История Русской Православной церкви в документах региональных архивов России. Аннотированный справочник-указатель. М., 1993; История Русской Православной Церкви в документах федеральных архивов Москвы и Санкт-Петербурга. Аннотированный указатель-справочник. М., 1995.

Старостин Е.В. Архивное наследие Русской Православной Церкви

В 2001 г. Российское общество историков-архивистов выпускает специальный сборник работ, в котором многие статьи касались проблем сохранения документального церковного достояния. Плодотворно работают в деле выявления и использования архивного церковного наследия ученые Санкт-Петербурга, Петрозаводска, Великого Новгорода, Вологды, Самары, Краснодара, Хабаровска и других городов.

Событием в научной жизни Москвы явилась Первая международная конференция, посвященная архивам Русской Православной Церкви, проведенная в Историко-архивном институте РГГУ 20—21 ноября 2003 года. Впервые участники конференции в залах бывшей Синодальной библиотеки на Никольской и современной Патриаршей библиотеки получили возможность обменяться мыслями и тревогами за судьбу бесценного документального церковного наследия. Доклады и выступления участников конференции в ближайшее время будут опубликованы отдельным изданием17.

В конце XX в. инициаторы планируемой Православной энциклопедии вынуждены были констатировать, что в России нет специалистов, которым можно было поручить написать статью «Архивы Русской Православной Церкви». Автору этих заметок пришлось отложить ряд срочных дел и представить по просьбе главного редактора исторический обзор развития церковных архивов. В январе 2003 г. он в виде публичной лекции был прочитан студентам и преподавателям Национальной школы хартий в Париже и на следующий год опубликован в «Вестнике архивиста»18. Рядом с докладом Е.В. Старостина появляется интересный обзор о сохранении зарубежного церковного архивного наследия директора Центра по изучению русского зарубежья — А.В. Попова19 «Православие за рубежом: проблемы архив-

16 См.: Горькавая Г.П. Архивы Русской Православной Церкви в прошлом и настоящем. Очерки. М., 2000; Сухова Н.Ю. Из истории архива Московской Духовной академии // 2000-летию Рождества Христова посвящается. М., 2001. С. 259—290. Олевская В.В. Формирование системы патриарших приказов Русской Православной Церкви и ее специфика в период подготовки и проведения синодальной реформы // Там же. С. 247—258; Игумен Дамаскин (Орловский) История Русской Православной Церкви в документах Архива Президента Российской Федерации. Там же. С. 78—112; Иерей Андрей Дудин. Вятский епархиальный архив — новый опыт епархиальной архивной системы // Там же. С. 235—246; Тодорашко З.Г. Из истории Ново-Нямецкого монастыря и его реликвий. Там же. С. 311—318 и др.

См.: Труды Историко-архивного института. Т. 36. М., 2005.

18 См.: Вестник архивиста. 2004. № 4. С. 81—82.

19 См.: Попов А.В. Православие за рубежом: проблемы архивного наследия //

ного наследия». Важные шаги сделали: архивная служба Белоруссии, опубликовавшая справочник по архивам Русской Православной Церкви, сохранившимся в государственных хранилищах20, архивисты Украины (К.Е. Новохатский, И.Б. Матяш и др.), подготовившие к изданию путеводитель по архивам Православной церкви и Приднестровская Молдавская республика, архивисты которой в сборнике «Покровские чтения», опубликовали несколько интересных обзоров об имеющихся в архивах Приднестровья документах по истории Русской Православной Церкви21. В Тирасполе издан аннотированный справочник-указатель «История Русской Православной Церкви по документам ЦГА ПМР». Как это ни грустно констатировать, следует признать отрывочность сведений существующей историографии по теме, но плотина прорвана.

Недостаточно разработана и источниковая база истории Русской Православной Церкви. Между тем в федеральных архивах (ГА РФ, РГАДА, РГИА, РГВИА и др.), в рукописных собраниях крупнейших библиотек и музеев Москвы и Санкт-Петербурга, в архивных фондах и коллекциях республиканских, областных, краевых, муниципальных и других региональных архивов: Москвы, Санкт-Петербурга, Великого Новгорода, Владикавказа, Вологды, Казани, Твери, Тулы, Калуги и других городов сохранились как целые фонды, так и отдельные комплексы документов, отражающих историю Русской Православной Церкви. Немало материалов можно обнаружить в зарубежных архивных центрах: Украины, Белоруссии, Франции, Румынии, Голландии, Бельгии, Словении, США и других стран. Заинтересованный читатель может также воспользоваться имеющимися компьютерными базами данных по церковным архивам в Центре архивных исследований Историко-архивного института и СИФ ВНИИДАД. Во ВНИИДАД можно приобрести справочник в электронном формате — » Монастыри Русской Православной Церкви в России. Аннотированный указатель фондов государственных архивов Российской Федерации».

Церковь, к сожалению, не располагает подготовленными кадрами в области церковного архивоведения. Они только сейчас появля-

2000- летию Рождества Христова посвящается. М., 2001. С. 142—150. Более полная информация об архивном наследии Русской Православной Церкви за рубежом включена А.В. Поповым в монографию «Российское православное зарубежье: История и источники» (М., 2005).

20 Документы по истории Православной Церкви на Беларуси XVIII—XX вв. в фондах государственных архивов Республики Беларусь. Минск, 2003. В настоящее время в Государственном университете в Минске планируется открытие специализации на историческом факультете—»архивы конфессиональных церквей в Белоруссии» (М.Ф. Шумейко и др.).

21 Базилевская С.А. Документы по истории Русской Православной Церкви в фондах ЦГА ПМР // Покровские чтения. Кн. 6: Статьи и материалы. Бендеры, 2004. С. 25—28 и др.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Старостин Е.В. Архивное наследие Русской Православной Церкви

ются; притом нередко рекрутируются из выпускников Историко-архивного института и университетов. Выправить положение пытается руководство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, открыв на историческом факультете специализацию по «историко-архивоведению». Перед нами вырисовывается грандиозная задача — воссоздать структуру церковных архивов, которая существовала до революции и была тогда более централизована, нежели государственная, но с учетом тех значительных изменений, которые произошли в мире по обеспечению сохранности и использованию, в особенности во второй половине XX века.

В цивилизованных странах архивы заняли достойное место среди учреждений культуры, обеспечивающих сохранение драгоценного документального наследия народа. До тех пор пока Русская Православная Церковь не восстановит заново церковную архивную службу, не откроет Центральный исторический архив, в котором сконцентрирует хотя бы документы XX в., с сетью местных епархиальных хранилищ, говорить о так называемой «архивной реституции», т. е. о возвращении Церкви национализированного документального богатства — нельзя. Хранители церковного имущества обязаны спасти имеющиеся у них документы новейшего времени. Необходимо побыстрее перейти из «ведомственной» фазы хранения документов к «исторической». Использование Патриаршей библиотеки как документального арсенала — представляется только временной альтернативой решения проблемы сохранения важнейшей части национальной памяти России. Общеизвестно, что архивный документ и в особенности XX в. — материал нежный: его не надо жечь, рвать, уничтожать в печах, в бумагоперерабатывающих машинах и т. п., о нем можно просто забыть — и он погибнет молча.

Представители Церкви с благодарностью воспринимают профессиональную помощь светских ученых, объединяя их усилия вокруг крупных научных проектов, как, например, подготовки многотомной «Православной энциклопедии». Вполне возможно, что эти функции может выполнить и Российское общество исто-риков-архивистов (секция «церковных архивов»). В каждом крупном профессиональном объединении архивистов на Западе (США, Германии, Италии, Испании и т. д.) существуют секции «церковных архивистов», которые свою деятельность координируют через комитет по » церковным архивам, функционирующим в рамках Международного совета архивов (МСА) (руководитель Гельмут Байер, Германия). Последний на заседании XIV Международного конгресса архивистов в Испании (2000 г., сентябрь) очень сожалел, что Русская Православная Церковь не выделила своего представителя для работы в этом комитете МСА. После XV Международного

Церковный архив

конгресса архивов (Вена, 2004) положение и функции профессиональных комитетов были значительно изменены.

«Великое благоговение, любовь к церкви, бережное отношение к ее наследию,— говорил Святейший Патриарх Алексий II на открытии XI Международных Рождественских образовательных чтений,— доставшемуся нам не по нашей заслуге, — вот что должно отличать каждого автора учебника, каждого, кто берется за преподавание духовной культуры школьнику или студенту». Лучшее пожелание трудно сказать. Известно, с какой аккуратностью и бережливостью Святейший Патриарх заботится о сохранении памятников истории, архивных документов и т. п. Изучение документальной памяти, оставленной нашими предшественниками, преследует цель создать условия для лучшего понимания нашего прошлого, деяний людей, их мыслей и чаяний, ошибок и актов великого самопожертвования для достижения своих идеалов.

Archives Legacy of the Russian Orthodox Church E.V Starostin

Фонд № 363

Крайние даты документов: 1692 — 1828 гг.

Описи фонда

№	Заголовок	Даты документов	Единиц хранения
1	Дела постоянного хранения общего делопроизводства	1692 — 1828	7016

Указы Сената, Синода, Московской конторы Синода, Государственной коллегии экономии, Великоустюгской духовной консистории.
Журналы заседаний Великоустюгской духовной консистории.
Штатные ведомости архиерейского дома, консистории, монастырей, соборов, церквей.
Книги записи входящих и исходящих документов Великоустюгской духовной консистории, прихода и расхода денежных сумм Дома епископа, монастырей и церквей Великоустюгской епархии.
Сведения, ведомости о церквах и монастырях, благосостоянии церковных служителей
Экстракты из ведомостей о количестве церквей, дворов в приходах, численности населения.
Книги записи сборов с венечных памятей церквей Великоустюгской епархии
Документы об обучении детей священно- и церковнослужителей в Великоустюгской духовной семинарии и новоучрежденной Усольской духовной семинарии.
Дела о постройке, ремонте и освящении церквей.
Описи имущества церквей и монастырей.
Ревизские сказки священно- и церковнослужителей монастырей и церквей.
Метрические книги и исповедные росписи церквей Великоустюгской епархии.
Ведомости о служителях Дома епископа Великоустюгского Великоустюгской духовной консистории и духовных правлений, настоятелях монастырей, монашествующих, священно- и церковнослужителях и их детях
Дела об определении на службу, перемещении, увольнении и исключении из духовного звания священно- и церковнослужителей, наложении на них взысканий за проступки.

Историческая справка

В соответствии с церковным устройством территория Российского государства подразделялась на епархии. Епархия – это церковно-административный округ,1 состоявший из заказов (благочиннических округов). В 16-17 веках, до открытия Великоустюгской епархии, представителями епархиального архиерея в Устюжском крае были архимандриты Великоустюгского Михайло-Архангельского монастыря, осуществлявшие надзор за духовенством и имевшие право освящения храмов. Власть епархиального архиерея осуществлялась также через десятинников. Проект образования новой епархии на севере России рассматривался Московским Собором в 1589 году и был утвержден на Большом Московском Соборе 1666-1667 годов. Великоустюгская епархия была открыта постановлением Собора 1681-1682 годов в марте 1682 года. Учреждение епархии было обусловлено, в частности, необходимостью борьбы со старообрядчеством, широко распространившимся в Устюжском крае. В 1682 году в Великоустюгскую епархию вошли Великоустюгский, Сольвычегодский (Усольский), Тотемский уезды, в 1685 году присоединен Яренский уезд с Устьвымом Вятской епархии.2 Каждую епархию возглавлял епархиальный архиерей (епископ, архиепископ). При избрании и посвящении его неизменно соблюдались правила, написанные в древних церковных канонах. Согласно им, он должен быть безбрачен. Не обязательным было посвящение его в монашество, но это вошло в обычай с давних времен. Епископ имел право рукополагать в дьяконы и пресвитеры, освящать св. миро для совершения таинства миропомазания, освящать храмы с возложением в них мощей и антиминсы. Власти епископа были подчинены церкви, монастыри епархии и учреждения православной церкви. _________________________________________________________________ 1. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1894. Т. XI А. С.662 2. Православная энциклопедия. Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», Т.VII, 2004, с.516. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1900. Т XXXА. С.838-839 Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1865. Прибавление к ведомостям № 1. С.199-201. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1869. Прибавление к ведомостям № 13. С.469.

Епархиальный архиерей выдавал священникам и дьяконам «ставленые» грамоты, постригал и разрешал постригать в монашество, разрешал построение церквей, перестройку обветшавших храмов, устройство домовых храмов, молитвенных домов и часовен. Перемещение епископа из одной епархии в другую совершалось только по инициативе Святейшего Синода, просить о том самому епископу запрещалось. 1 Великоустюгской епархией управляли двенадцать иерархов: четыре архиепископа и восемь епископов (см. приложение №1), они титуловались Великоустюгскими и Тотемскими.2 До 1744 года при епископе Великоустюгском и Тотемском состоял Дом епископа (архиерейский Дом) с канцелярией и Домовой казенный приказ (архиерейский казенный приказ). Казенный приказ ведал денежными доходами, кадровыми вопросами, скреплял печатью архиерейские указы. Большую роль в управлении играли дьяки – светские чины, возглавлявшие эти приказы. Ближайшими помощниками архиерея были также домовой казначей, настоятель и ключарь кафедрального собора, «дети боярские». Контролировать городское и «окологородное» духовенство поручалось настоятелям соборных храмов, которые возводились в сан протопопа (протоиерея). Для контроля за деятельностью заказчиков архиерей посылал своих домовых людей: судью, казначея, дьяков или настоятелей крупных монастырей. В то время сами архиереи поездок по епархии не совершали. 3 Первым архиепископом Великоустюгской епархии был Геласий (1683-1685 г.г.), который прибыл в г. Великий Устюг 11 октября 1683 года. Во время его управления было отведено место для постройки архиерейского дома вблизи кафедрального Успенского собора в г. В.Устюг. Архиерейский Дом был построен во время управления епархией вторым архиепископом Александром (1686-1699 г.г.). Дом состоял из трех зданий: одно из них, располагавшееся на берегу реки Сухона, было деревянное трехэтажное; это был собственно архиерейский дом – жилище Владыки; два других – каменные, в одном из которых помещался казенный приказ, а в другом – разные кладовые дома.4 _____________________________________________________________ 1. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1894, т. XI А, с. 665. 2. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1869. Прибавления к ведомостям № 13. С.469 3. А. В. Камкин. Православная церковь на севере России. Вологда, 1992, с.101 4. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1869. Прибавления к ведомостям № 13. С.470-472.

При управлении епархией епископом Сергием (1732-1735 г.г.) был построен новый каменный архиерейский Дом на берегу реки Сухона и все строения дома обнесены каменною стеною длиною в 380 сажень. 1 По указу Синода от 27 июля 1744 года Домовая канцелярия в архиерейском Доме была переименована в Великоустюгскую духовную консисторию. 2 Духовной консисторией называлось присутственное место, посредством которого производилось управление епархией и осуществлялся духовный суд. Консистории находились под непосредственным начальством епархиальных архиереев и состояли в ведении Святейшего Синода. 3 Консистория принимала указы только от Синода, и, кроме Синода и епархиального архиерея, никто не имел права вмешиваться в ее дела, отменять ее решения и распоряжения по вопросам, входящим в круг деятельности духовного ведомства. На консисторию были возложены разные функции. Важнейшей из них являлась охрана и распространение православной веры, борьба с расколом. Консистория контролировала должностных лиц по ведению и хранению церковных документов, занималась благоустройством и сооружением церквей, осуществляла надзор за хозяйственным управлением монастырей. Она была уполномочена избирать и определять духовных лиц на места и должности, принимать в духовное звание, утверждать церковных старост, рассматривать сведения о пострижении в монашество. Епархиальному суду подвергались люди духовного и светского звания. Духовные лица судились за преступления против должности, благочиния, благоповедения; по взаимным спорам, возникавшим в процессе пользования церковной собственностью; по жалобам духовных и светских лиц за нарушение обязательств. Людей светского звания судили по делам о незаконных браках, о расторжении браков и по поступкам, подвергавшим виновного церковной епитимии (наказанию, взысканию). Великоустюгская духовная консистория состояла из присутствия и канцелярии. В состав консисторского присутствия входили настоятели 2-3 крупнейших монастырей и представители приходского духовенства, __________________________________________________________________ 1. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1869. Прибавления к ведомостям № 13. С. 476. 2. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.522. Л.67. 3. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1893. Т. XI. С. 266. Государственный архив Рязанской области. Путеводи-тель. Рязань, 1959. С.166

которых назначал епархиальный архиерей из числа наиболее образованных и опытных священнослужителей, отличавшихся примерным поведением. Первоприсутствавшимим членом был сам правящий архиерей. В функции канцелярии входило производство дел. Канцелярия духовной консистории состояла под начальством секретаря. Секретарь – светское лицо, прошедшее, как правило, длительную службу в церковных органах и назначенное не епископом, а обер-прокурором Синода. При часто менявшихся архиереях секретари брали в свои руки значительную власть.1 В Великоустюгской духовной консистории для хранения документов существовал архив.2 Свои функции консистория осуществляла через духовные правления, заказчиков, настоятелей монастырей. Духовные правления – это коллегиальные учреждения, подчиненные консистории. Члены духовного правления назначались архиереем. Духовные правления составляли низшую инстанцию церковного суда. Жалобы на их решения подавались епархиальным архиереям и консисториям.3 В ведении Великоустюгской духовной консистории находились Лальское, Тотемское, Сольвычегодское (Усольское) и Яренское духовные правления.4 Представителями архиерейской власти в уездах были выбранные духовенством и утвержденные архиереем «десятские попы» и «заказчики». Заказчики осуществляли надзор за приходской жизнью и духовенством 10-20 приходов, самостоятельно решали некоторые текущие вопросы. 5 Центром прихода являлся храм. В приходах оформлялись приходо-расходные книги, составлялись клировые ведомости, исповедные росписи, велись метрические книги. Служители церкви именовались духовными лицами или духовенством. Во главе приходского клира (причта) стоял священник, который свершал богослужения, совершал шесть из семи христианских таинств (крещение, миропомазание, покаяние, причащение, брак, елеосвящение, кроме рукоположения), учил прихожан истинам веры. Священник призван _____________________________________________________________ 1. Камкин А.В. Православная церковь на севере России. Вологда, 1992. С.101 2. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.5030. Л.2 3. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1893. Т. XI. С. 274 4. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.4842. Л.5об. 5. Камкин А.В. Православная церковь на севере России. Вологда, 1992. С.101-102

был быть «душепопечителем» – уметь понимать внутреннюю жизнь своих прихожан, наставлять их в различных жизненных ситуациях, наказывать за отступления от норм поведения. В храме священник следил, чтобы каждый член причта занимал свое место и исправно исполнял возложенные на него обязанности. Он заботился о благолепии храма, его внешнем виде, надлежащем содержании храмовых святынь, икон, богослужебных книг, облачений и церковной утвари. Он не имел права без воли епископа ремонтировать храм, хоронить самоубийцу, выезжать за пределы прихода на длительный срок. В приходах, имевших свыше 700 мужчин, причт состоял из священника, дьякона и псаломщика, имевших менее 700 мужчин – священника и псаломщика. В древней Руси прихожане сами избирали членов причта, представляя епископу «заручные» прошения, позднее за прихожанами осталось право писать прошения епархиальному епископу об определении священно- и церковнослужителей в причт. Имущество каждой церкви и ее земельные владения являлись ее неотъемлемой собственностью. Мирские приговоры сельских и волостных сходов о сборах в пользу церквей были обязательными для крестьян (духовенству полагалась руга – денежное и натуральное вознаграждение от прихода). Общее собрание прихожан выбирало из своей среды членов приходского попечительства и доверенного человека для ведения церковного хозяйства – церковного старосту, избираемого на три года с согласия причта и утверждаемого епархиальным архиереем. 1 Во время управления епископа Варлаама Скамницкого (1748-1761 г.г.) для летнего пребывания великоустюгских архиереев был построен загородный деревянный дом с большим садом и прудами на реке Стрига.2 В 1755 году в ведомство Великоустюгской епархии входили монастыри, пустыни и церкви городов Великий Устюг, Тотьма, Сольвычегодск, Яренск и их уездов. В церковном отношении Великоустюгский уезд был разделен на Двинскую, Сухонскую и Южскую трети (по рекам Двина, Сухона и Юг). _____________________________________________________________ 1. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. С-Петербург, 1898 , т. XXV, с.275. Камкин А.В. Православная церковь на севере России. Вологда, 1992. С.117-118, 127 2. Вологодские епархиальные ведомости, 1869. Прибавления к ведомостям № № 14, 15. С. 600

В 1755 году в епархии насчитывалось 10 монастырей, 22 пустыни, 8 соборных церквей, 301 приходская церковь (см. приложение № 2). 1 В 1761 году по указу Петра III были отобраны вотчины у архиерейских Домов, монастырей и церквей. Это коснулось и Великого Устюга. Содержавшихся в вотчинах скот и хлеб канцелярия продала с публичных торгов. В 1763 году по указу Екатерины II вотчины были возвращены и по указу Синода вновь отобраны в 1764 году. Находившиеся в тех деревнях крестьяне переименованы в экономических. 26 февраля 1764 года Екатериной II учреждены штаты архиерейских Домов, монастырей и соборных церквей, согласно которым многие монастыри и пустыни, находящиеся в Российской империи, были упразднены, настоятели и монашествующие особы распределены в другие штатные монастыри, ликвидированные монастыри и пустыни обращены в приходские церкви. Произошли изменения и в Великоустюгской епархии: архимандрия Троицкого Гледенского монастыря г. Великий Устюг ликвидирована, вместо нее «положено было быть игумену»; Спасо-Преображенский девичий монастырь обращен в приходскую церковь, игуменьи и монахини монастыря переведены в Иоанно-Предтеченский монастырь г. Великий Устюг, игумен и братия которого размещены по штатным монастырям. 2 В 1764 году в штаты архиерейского Дома епископа Великоустюгского и Тотемского входили: эконом – 1 духовник – 1 крестовые иеромонахи – 2 ризничий (он же казначей) – 1 при нем «копеист» – 1 иеродьяконы – 2 житейный (он же сушиленный) – 1 чашник – 1 архиерейские келейники – 2 итого: 12 служителей при архиерее – 4; приспешников и прочих служб (истопников, хлебников и поваров) – 40 человек; ____________________________________________________________ 1. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1872. Прибавление к ведомостям № 16, с.470; № 18, с. 526 2. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1874. Прибавления к ведомостям № 2. С.66-67. ПСЗ РИ. Санкт-Петербург, 1830. Т.XVI. С.555

собора: священно- и церковнослужители: протопоп – 1 ключарь – 1 священники – 2 протодьяконы – 2 дьяконы – 2 поддьяконы – 2 итого: 9 певчих первой станицы – 8 певчих второй станицы – 8 певчих третьей станицы – 8 пономарей – 2 псаломщиков – 2 звонарей – 4 сторожей – 3 просфирня – 1 итого: 36; консистории: канцелярские служители: секретарь – 1, канцеляристы – 3, «копеисты» – 6, сторожа – 2, приставы – 6, стряпчие – 1. Итого: 19. 1 В 1767 году епископ Пахомий Симанский учредил в городе Великий Устюг крестные ходы около собора и архиерейского Дома «на светлой седмице в понедельник, среду и пяток», которые были прекращены после отбытия его в Московский Новоспасский монастырь.2 В 1767 году было перестроено каменное здание приказа. В нем поместилась духовная консистория.3 _______________________________________________________________ 1. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.1128. Л.1-6об. 2. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1869. Прибавления к ведомостям № № 14, 15. С.608 3. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1874. Прибавления к ведомостям № 2. С.67 Во время пожаров в городе Великий Устюг 9 апреля и 14 мая 1772 года архиерейский Дом, здание консистории, четыре собора, в т.ч. кафедральный Успенский собор, и пять приходских церквей были повреждены.1 В Великоустюгской епархии на 1775 год насчитывалось 335 монастырей, соборов и церквей (см. приложение № 3). 2 В 1775 году в Великоустюгской провинции были образованы новые уезды, территория Великоустюгской епархии разделена на Великоустюгскую, Красноборскую, Лальскую, Никольскую, Сольвычегод-скую, Тотемскую, Усть-Сысольскую, Яренскую округи. 3 В сведениях о волостях по округам Великоустюгской епархии за 1781 год указано, что в Великоустюгскую округу вошли город Великий Устюг, часть волостей из Великоустюгского, Сольвычегодского и Тотемского уездов; в Красноборскую – часть волостей из Великоустюского, Важеского и Кеврольского уездов; в Лальскую – город Лальск, часть волостей из Великоустюгского и Сольвычегодского уездов; в Никольскую – Никольская слободка, часть волостей из Великоустюгского, Сольвычегодского и Кологривского уездов; в Сольвычегодскую – часть волостей из Сольвычегодского и Яренского уездов; в Усть-Сысольскую – часть волостей из Яренского уезда; в Яренскую – город Яренск, часть волостей из Яренского уезда (см. приложение № 4).4 Великоустюгский епископ в своем рапорте в Синод от 8 июня 1781 года об исполнении указа Синода от 30 апреля года «О переведении имеющихся в епархиях духовных правлений, которые в пригородах, слободах, селах или других каких местностях, кроме городов» указал на необходимость учреждения духовных правлений в новоучрежденных городах Красноборск, Никольск, Усть-Сысольск из-за обширности территории епархии и большой удаленности их от епархиального города. В ведение Красноборского духовного правления вошли 23 церкви, Никольского духовного правления – 30 церквей, Усть-Сысольского духовного правления – 32 церкви (см. приложение № 5).5 ________________________________________________________________ 1. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Л.2. Д. 1683. Л.Л.137-138. Вологодские епархиальные ведомости. Вологда, 1874. Прибавления к ведомостям № 3, С.95-96 2. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.2977. Л.Л.1-4 3. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д. 2978. Ф. № 364. Оп.1. Д.30 4. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д. 4842. Л.Л.9-21об. 5. МКАУ «ВУЦА». Ф. № 363. Оп.1. Д.4842. Л.Л.5-6 Указом Синода от 14 июня 1786 года епископ Великоустюгский и Тотемский Преосвященный Иоанн уволен на покой по болезни и старости. Управление Великоустюгской епархией временно было поручено Вологодскому епископу. 1 По указу императрицы Екатерины II от 6 мая 1788 года Великоустюгская епархия и духовная консистория были упразднены, монастыри и церкви причислены к Вологодской епархии. Епископ Вологодской епархии стал именоваться Вологодским и Устюжским.2 Предписывая об этом в Вологду, Св. Синод определил: а) все дела бывшей Великоустюгской духовной консистории по составленным описям и реестрам (денежные казенные суммы, казенные вещи и книги архиерейского дома и семинарии, кроме архиерейской ризницы) передать Вологодской консистории; б) ризницу Великоустюгского архиерейского Дома освидетельствовать по прежней описи и оставить на хранение в ризничной Великоустюгского Архангельского монастыря; в) движимое имение архиерейского Дома (домовые уборы, посуда, экипажи, лошади, скот) передать по описям в Вологодский архиерейский дом; г) служителей консистории, семинарии и архиерейского Дома распределить в другие места: монашествующих – по монастырям, лиц духовного звания из белого священства – по церквам, семинаристов – причислить к Вологодской семинарии; д) в город Великий Устюг для управления состоявших в нем и в близости к нему церквей, которые находились в непосредственном консисторском ведомстве, учредить Великоустюгское духовное правление. Архиерейский Дом в г. Великий Устюг был передан в казенное ведомство. Впоследствии здания этого дома были отданы под присутственные места.3

Переименования

Название	Период
Великоустюгская духовная консистория г.Великий Устюг Архангелогородской губернии, с 1780 год… Вологодского наместничества	1 янв. 2021 г. — 1 янв. 1788 г.