Археографические исследования

И.В. Сабенникова, Н.И. Химина

ПУБЛИКАЦИЯ ИСТОРИЧЕСКИХ ДОКУМЕНТОВ В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД: АНАЛИЗ АРХЕОГРАФИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ

В статье проведен анализ существующей практики подготовки документальных публикаций и их тематики. Выявлены основные тенденции археографической деятельности в постсоветский период.

Ключевые слова: документ, архивы, публикации исторических документов, археография.

С середины 1990-х годов принято говорить об «археографическом взрыве», обусловленным сменой политического режима в стране, началом формирования гражданского общества, рассекречиванием большого числа документов советского периода, а как следствие значительным подъемом интереса общества к документальным публикациям по истории России. Всего после 1991 г. было рассекречено около 10 млн дел.

Изучение публикаторской деятельности федеральных, региональных и муниципальных архивов за 1992-2013 гг.; Историко-дипломатического департамента (ИДД) МИД России и Центрального архива ФСБ; Российской академии наук (РАН); ведущих российских библиотек и музеев; общественных организаций: «Мемориал», Фонда Культуры, «Демократия», «Русский мир», «Горбачев-фонд» и др., показало неоднозначность существующей практики подготовки документальных публикаций с точки зрения современной археографии. Сложившаяся ситуация делает необходимым выявления основных тенденций археографической деятельности в постсоветский период.

В соответствии с целями изучалась научная литература, обсуждения и дискуссии по теоретическим и практическим вопросам археографии в периодической печати, вышедшие за период с 1992 г.1

© Сабенникова И.В., Химина Н.И., 2016

На основании вышеперечисленных источников был проведен статистический анализ публикаций за 1992-2013 гг., учитывающий их классификацию по типам, формам и видам (в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР»).

Интересен тот факт, что если в 1992-2000 гг. в среднем по годовым показателям издания документальных публикаций их количество оставалось на уровне советского времени, то в 2001-2005 гг. показатели превзошли его более чем в два раза. Библиографический указатель «Открытый архив — 2», включающий документальные публикации за 1917-2000 гг., вышедших в России и СССР, учел 5445 названий. В 1992-2000 гг. вышло в свет 996 документальных публикаций — почти пятая часть от общего корпуса изданий советского времени. (Открытый архив — 2: Справочник сборников документов, вышедших в свет в отечественных издательствах в 1917- 2000 гг. — М., 2005.)

Согласно данным, приведенным в статье А.Н. Артизова, в 1992-2000 гг. было издано 339 документальных публикаций преимущественно по истории ХХ в.; в 2001-2005 гг. — свыше 400, где большую часть также составили публикации по советской эпохе. В 2006-2010 гг. подготовлено почти 300 сборников документов. Таким образом, в постсоветский период было опубликовано свыше тысячи документальных изданий2.

Хотя при первом взгляде на публикаторскую активность 1990-х годов создается впечатление некоторой хаотичности, тем не менее издание документальных публикаций в этот период контролировалось Росархивом, в ведении которого находится самый крупный массив документов Архивного фонда РФ.

Организующим началом этой работы стали три сводных плана подготовки и издания документальных публикаций, принятых Бюро Отделения истории РАН и Коллегией Росархива. Планы были направлены на освоение новых, ранее недоступных по идеологическим причинам документальных комплексов, что объясняет некоторую политизацию тематики включенных в них документальных публикаций.

Для публикаций архивных документов в постсоветский период характерно большее разнообразие тематики, объясняемое расширением сотрудничества федеральных государственных архивов с научными учреждениями РАН, общественными организациями, иностранными партнерами. Так, например, ГА РФ из 64 публикаций, 22 подготовил с другими государственными архивами, 21 — с государственными архивами и научными учреждениями одновременно, в том числе 3 с зарубежными соисполнителями. Региональные архивы также вносили свой элемент новизны

в совместные публикации с федеральными архивами и местными научными и учебными учреждениями, прежде всего за счет рассмотрения глобальных проблем российской истории на местном материале и публикации больших пластов документальных источников.

На волне демократических преобразований 1990 — начала 2000-х гг. издавались прежде всего ранее закрытые документы, отражающие управленческую деятельность как госструктур, так и формально общественных организаций, например КПСС, которые являлись основой государственного аппарата управления. Публикация таких комплексов документов дает возможность исследователям проследить процесс принятия управленческих решений по широкому кругу вопросов внутренней и внешней политики советского государства на всех уровнях партийного и государственного управления в их взаимосвязи. Сюда же относятся и публикации, посвященные отдельным государственным деятелям, непосредственно влиявшим на принятие политических решений (Никита Сергеевич Хрущев. Два цвета времени: Документы из личного фонда Н.С. Хрущева. М., 2009; Письма И.В. Сталина В.М. Моло-тову, 1925-1936 гг.: Сб. док. М., 1995; Ленин В.И. Неизвестные документы, 1891-1922. М., 1999 и т. д.).

Поскольку история государства неотрывна от жизни ее граждан и отражает взаимоотношения государства и личности в различные исторические периоды, то значительный массив публикаций включал те виды документов, которые всегда сохраняют печать индивидуальности, отражая через индивидуальное восприятие эпоху — дневники, переписку, воспоминания (например: Мартов Ю.О. Записки социал-демократа. М., 2004; Николаевская Е. Жизнь не имеет жалости: Письма 1922-1935 гг. сыну Борису Ивановичу Николаевскому из Оренбурга и Москвы в Берлин и Париж. М., 2005; Эфрон Г. Дневники. Т. 1-2. М., 2005 и др.). Особенно интересны документальные источники отразившие жизнь рядового советского человека на сломе исторических событий3. Новым стала и публикация такого массового исторического источника, как письма граждан «во власть» (Голос народа. М., 1998), отчасти письма с фронта (Письма Великой Отечественной. Тамбов, 2005; Солдатские письма. Саранск, 2005). Другую цель ставили публикаторы писем Н.Д. Кондратьева из тюрьмы (Суздальские письма. М., 2004) — восстановление эпистолярного наследия гениального российского экономиста и внутренней логики научного поиска ученого в области теории экономической динамики.

В большем числе выходили серийные издания, прежде всего федеральных архивов (например: История сталинского ГУЛАГа.

Конец 1920-х — первая половина 1950-х гг. М., 2004-2005. Т. 1-7; Трагедия Советской деревни. М., 1999-2006. Т. 1-5; Голод в СССР. М., 2011-2012. Т. 1-2 и др.), которые дополнялись однотомными изданиями региональных государственных архивов, отражающих специфику названных проблем на местном региональном уровне, что позволяет рассматривать то или иное историческое событие панорамно, с привлечением различного уровня источников. Размещение в одном издании документов учреждений различных уровней государственного управления, отражающих процесс инициирования, выработки, принятия и реализации решения, дало возможность говорить о новом типе документальных публикаций — «каскадной»4. В качестве примера можно назвать публикацию «Трагедия советской деревни», где представлены документы от решений Политбюро до документов колхозов.

В постсоветский период существенно меняется тематика документальных публикаций. Даже такие традиционные для отечественной археографии темы, как история революции и Гражданской войны в России, приобрели большую научную объективность за счет публикации документов, отражающих противоположенные стороны конфликта. В публикациях по Великой Отечественной войне делался акцент на издание ранее закрытых для исследователей документов Ставки Верховного главнокомандующего, Генерального штаба, о переломных событиях в ходе войны, известных полководцев. Региональные архивы в рамках этой темы издавали документы, отражающие вклад различных регионов в победу и участие всех слоев общества в этом процессе, делая акцент на гуманистической составляющей (например: Война глазами детей: Сборник документов. Калуга, 1993).

Совершенно новой, не ставившейся в советский период темой стала тема политических репрессий, открывшая для исследователей целый пласт неизвестных ранее документов. Тематическое разнообразие публикаций внутри этой общей темы объясняется деятельностью советского репрессивного аппарата, затронувшего все социальные слои общества, и использованием заключенных ГУЛАГА в качестве экономического ресурса. Среди них — «История сталинского ГУЛАГа (конец 1920-х — первая половина 1950-х гг.): Сборник документов» (М., 2004); «Заключенные на стройках коммунизма: ГУЛАГ и объекты энергетики в СССР: собрание документов и фотографий» (М., 2008); «Репрессии в Красной Армии (30-е годы): Сборник документов из фондов РГВА» (Неаполь, 1996); «Дети ГУЛАГа, 1918-1956» (М., 2002). Сюда же примыкает публикация «Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ,

Изменился характер изданий по истории международных связей России и СССР с различными странами, увеличилось число публикаций федеральных архивов и Архива Президента РФ, появились и публикации региональных архивов (Посольские книги по связям России с Калмыцким Ханством 1672-1675 гг.: Сб. док. Элиста, 2003), в том числе публикации, основанные на архивных документах других стран. Одним из направлений внешней политики, проводимой руководством СССР, была деятельность III Интернационала (Коминтерна), документы которого находились на секретном хранении до 1990-х годов. Сейчас вышли документальные публикации как по общим проблемам деятельности Коминтерна и Коминформа, так и по взаимоотношениям местных коммунистических партий разных стран с Исполкомом Коминтерна.

Публикаторами активно использовался такой ресурс, как документы, отражающие события политических кризисов в Восточной Европе — Венгрии в 1956 г. и Чехословакии в 1968 г. (Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. М., 1998; Венгерские события 1956 года глазами КГБ и МВД СССР: Сб. док. М., 2009; Чехословацкие события 1968 года глазами КГБ и МВД СССР: Сб. док. М., 2010).

Изменения в политической жизни страны, создание гражданского общества закономерно вызвали интерес к публикации документов о политических партиях Российской империи и периода революций 1917 г., результатом чего стала 23-томная серия документальных публикаций о политических партиях (Меньшевики: Документы и материалы, 1903-1917 гг. М., 1996; Меньшевики в 1917 году. М., 1994-1997. Т. 1-3; «Меньшевики в эмиграции: Протоколы Заграничной Делегации РСДРП, 1922-1951 гг. М., 2010. Ч. 1-2; Партия «Союз 17 октября»: Протоколы съездов, конференций, заседаний ЦК, 1905-1915 гг. М., 1996-2000. Т. 1-2; Протоколы Центрального Комитета и заграничных

Экономическая проблематика расширилась как за счет фундаментальных серийных изданий: «Голод в СССР», «Трагедия Советской деревни», «Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ -НКВД», так и за счет публикаций региональных архивов, раскрывающих те же общие темы на местном материале, обогащая историческую науку новыми фактами и документальными источниками (Коллективизация сибирской деревни, январь — май 1930 г.; Новосибирск, 2009; Спецпереселенцы в Западной Сибири, 1930 — весна 1931 г. Новосибирск, 1992). Тема иностранных концессий в Советской России получила освещения в публикациях архивов всех уровней (Иностранные концессии в рыбном хозяйстве России и СССР (1920-1930 гг.): Док. и материалы. М., 2003; Иностранные концессии в СССР (1920-1930 гг.): Док. и материалы. М., 2005; Концессии в жилищном строительстве, коммунальном и транспортном хозяйстве России и СССР: документы и материалы. , 2006).

Акцент в изучении такой традиционной темы для документальных публикаций, как жизнь и деятельность творческой интеллигенции, был смещен в сторону публикаций архивного наследия тех ее представителей, которые покинули Советскую Россию в результате эмиграции и чье творчество мало известно отечественным исследователям, а также документов, раскрывающих суть культурной политики, осуществляемой советским руководством, взаимоотношение власти и художественной интеллигенции (Алексей Ремизов. Дневник мыслей. М., 2013; Цветаева — Б. Пастернак: переписка, 1922-1936 гг. Париж, 2006; Власть и интеллигенция в сибирской провинции: У истоков советской модернизации, 19261932: Сб. док. Новосибирск, 1999; Власть и художественная интеллигенция: Док. ЦК РКП(б) — ВКП(б) — ВЧК — ОГПУ — НКВД о культурной политике, 1917-1953 гг. М., 1999; Власть и интеллигенция в сибирской провинции, 1933-1937: Сб. док. Новосибирск, 2004; В жерновах революции: Российская интеллигенция между белыми и красными в пореволюционные годы: Сб. док. М., 2008 и др.

В советский период практически не было публикаций по истории Русской православной церкви, с 1990-х годов появляются публикации документов центральных церковных органов и по истории религиозных организаций в России и СССР, отражающие специфику различных регионов за весь период российской госу-

дарственности (например: Синодик Нижегородского Вознесенского Печерского монастыря 1552 года: Синодик опальных царя Иоанна Грозного. Н. Новгород, 2009; Религиозные организации Нижней Волги и Дона в XX веке: Сб. док. Волгоград, 1998; Римско-католическая церковь на Северо-Западе России в 1917-1945 гг. СПб., 1998; Документы по истории церквей и религиозных объединений в Алтайском крае (1917-1998 гг. Барнаул, 1997; Православие и культура в Белгородском крае: Документы и материалы XVIII в. Белгород, 1999; Санкт-Петербургская епархия в двадцатом веке в свете архивных материалов. 1917-1941. СПб., 2000).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Публикации документов по досоветскому периоду в плане тематики мало изменились. Продолжалось издание традиционных для предшествующей археографии серийных изданий: «Письма и бумаги Петра Великого» (М., 1992-2003. Т. 13. Вып. 1-2), «Полное собрание русских летописей (ПСРЛ)» (М., 1995. Т. 41). Новыми стали темы политической полиции, политического терроризма, политических судебных процессах в Российской империи (как, например, дело Менделя Бейлиса). Появились издания документов XV-XVII вв., посвященные различным социальным слоям, персонажам и событиям.

Новаторской по своей тематике и охвату исторических событий можно считать подготовленные как федеральными, так и региональными архивами публикации фотодокументов, сопровождаемые научными комментариями. Например, альбом «Российская империя накануне крушения»5, где составители использовали фотодокументы из фондов нескольких архивов: Центрального государственного архива кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга, фотоархива Института истории материальной культуры РАН, Российской национальной библиотеки, Российского государственного архива кинофотодокументов, собрания магазина-салона для коллекционеров «Старый альбом», фотоархива издательства «Лики России» и неназванных частных коллекций фотодокументов. Интересны документальные издания фотодокументов региональных архивов: «Иркутск на почтовых открытках» (М., 1996); «Челябинская область в фотографиях» (Челябинск, 2001-2005. Т. 1-5); «Российская империя в фотографиях. Конец XIX — начало ХХ вв. Альбом» (СПб., 2004); «В фокусе времени. Фотоальбом М.П. Дмитриева» (Нижний Новгород, 1996). В фундаментальное издание «Военная летопись России в фотографиях, 1850-е — 2000-е: альбом» (М., 2009) включены фотографии, созданные в разные периоды отечественной истории, в том числе тех исторческих документов, которые возникли в недавнее время.

В 1992-2013 гг. активизировалась издательская деятельность ведущих библиотек и музеев Российской Федерации. Российская государственная библиотека (РГБ) участвовала в подготовке документальных публикаций, раскрывающих малоизвестные страницы нашей истории, например, «Незабытые могилы, Российское зарубежье: некрологи 1917-2001» (М., 2001-2007. Т. 1-6), включающая сведения о более чем 65 тысячах русских эмигрантов.

В 1995-1997 гг. Российская национальная библиотека (РНБ) осуществила четырехтомную серию публикаций «Рукописные памятники».

Интересен опыт Государственной публичной исторической библиотеки (ГПИБ), публиковавшей документов постсоветского периода. Среди них — «Листовки Белого Дома: Московские летучие издания 22 сентября — 4 октября 1993 г.: Из фондов ГПИБ России и библиотеки НИПЦ «Мемориал»» (М., 1993), основная часть издания — публикация листовок, хранящихся в фондах ГПИБ и НИПЦ «Мемориал». Другое издание — «Все на выборы президента России! (1991, 1996, 2000): альбом предвыборных агитационных материалов» (М., 2006) — является первой публикацией изобразительных агитационных материалов, посвященных альтернативным избирательным компаниям в России. Она подготовлена на основе коллекции современных политических документов ГПИБ. Тем не менее большая часть публикаций, подготовленных библиотеками, представляла собой переиздание книг, ставших библиографической редкостью, что объясняется спецификой этих научных учреждений.

При участии Государственного исторического музея, Музея истории Москвы и Музея А.С. Пушкина были осуществлены издания по истории Москвы, в основном альбомы (Скорнякова Н.Н. Старая Москва: Гравюры и литографии ХУ1-Х1Х веков из собра-

ния Государственного Исторического музея. М., 1996; Облик старой Москвы XVII — начала XX века. М., 1997; Москва и окрестности в литографиях фирмы Джузеппе Дазиаро: Из собрания Государственного музея А.С. Пушкина. М., 1996).

Ряд публикаций, осуществленных Всероссийским музейным объединением музыкальной культуры имени М.И. Глинки, посвящен русским композиторам Дмитрию Шостаковичу и Сергею Прокофьеву. Таковы, к примеру: «Дмитрий Шостакович в письмах и документах» (М., 2000); «Сергей Прокофьев. К 110-летию со дня рождения. Письма, воспоминания, статьи» (М., 2001); «Добровейн М.А. (1896-1996) На рубеже двух эпох: Автобиографические записки» (М., 2001) и др.

Тематика изданий, подготовленных крупнейшими библиотеками и музеями в постсоветский период определялась прежде всего теми документальными источниками, которыми располагали библиотеки, преимущественно мемуарами, а также периодическими изданиями (часто малотиражными), отражающими различные аспекты культурной и общественной жизни. Необходимо отметить, что публикаторская активность библиотек и музеев существенно возросла в сравнении с советским периодом.

Данные по федеральным архивам показали, что основу публикаций составляют научные издания: из 408 публикаций — 401. В основном — это тематические издания — 273. Изданий документов одной разновидности подготовлено 72, документов одного лица — 63, при этом значительная часть из них подготовлена РГАЛИ — 21. Преобладающее число изданий представлено такими формами, как сборники документов — 181, и серии — 174. Получили распространение также моноиздания — 28, при этом РГАДА были подготовлены 8 публикаций, РГАЛИ — 6. Фотоальбомов за этот период издано 18, 10 из которых подготовлено РГАКФД при участии ряда федеральных архивов. Небольшая доля приходится на издания картографических документов по одному изданию на РГВИА и РГАВМФ. Наиболее активно издавали архивные документы РГАСПИ и ГАРФ.

За 1992-2013 гг. региональными архивами подготовлено свыше 700 публикаций. Издания носят преимущественно научный и научно-популярный характер (научно-популярные издания составляют около 30%). Редко встречаются учебные издания. Основной вид публикаций — тематический (как правило, по фондам одного архива или региона), а также издания документов одного вида, разновидности (публикации фронтовых писем и дневников) — как правило, по фондам одного архива или одного региона. Основными формами издания остаются серия и сборник документов.

Анализ археографического оформления документальных публикаций показал, что большинство публикаций архивных документов лишены археографического предисловия, характеристика в общих чертах публикуемых документов дается в общем введении к изданию. Но даже такая информация встречается редко и составители, как правило, ограничиваются замечанием, что археографическая обработка текста приведена в соответствии с «Правилами издания исторических документов…». Во многих публикациях игнорируются элементарные археографические требования к воспроизведению документальных текстов, их отбору и систематизации, в подавляющем числе документальных публикаций не указываются критерии отбора документов.

Анализ публикаций позволяет сделать вывод, что для научных публикаций наиболее характерен хронологический принцип систематизации документов. Для научно-популярных документальных публикаций — предметно-хронологический принцип или хронологически-тематический, который наиболее эффективно обеспечивает цели такого издания. Отметим, что единый для публикации принцип систематизации документов часто не выдерживается. Научно-популярные издания за рассматриваемый период составляли 5 % от всех документальных публикаций федеральных государственных архивов. В отношении региональных архивов примерно третья часть публикаций может быть отнесена к научно-популярным.

Содержание проанализированных нами в процессе работы документальных публикаций позволяет отнести передачу текста в них к научно-критическому (текст передается с точным сохранением стилистических и фонетических особенностей). Значительная часть анализируемых публикаций передавала текст полностью, т. е. при воспроизведении документа текст оставался неприкосновенным, особенности языка и стиля сохранялись.

В отношении такого важного идентифицирующего признака публикуемого документа, как заголовок, отметим, что достаточно часто он сохраняется как собственный заголовок архивного документа («Протоколы Центрального Комитета Конституционно-демократической партии. 1905-1911 гг.»), или заменяется заголовком, данным составителями публикации и включающим указание на вид документа, его автора, адресата, дату и краткую характеристику содержания документа («Никита Сергеевич Хрущев. Два цвета времени: документы из личного фонда Н.С. Хрущева»). В некоторых случаях сохраняются оригинальные заголовки как часть документа, и они даются после редакционного заголовка. Например, в Приложении к сборнику «Документы

ЦК КПСС» в заголовках к записям бесед перечисляются фамилии участников, указываются должности авторов документов и участников бесед, дата состоявшейся беседы. Иногда заголовок состоит из вида документа и характера фиксируемой им информации, что характерно для публикаций документов, содержащих многопрофильную информацию («Реввоенсовет Республики. Протоколы 1918-1919»). Достаточно частой ошибкой при публикации архивных документов становится неточность в оформлении заголовков к документам при отсутствии археографического предисловия, что приводит к непониманию, являются ли заголовки к документам авторскими или заголовками самих документов.

В большинстве публикаций федеральных и, в меньшей степени, региональных государственных архивов имеются текстуальные и научные комментарии. Наиболее часто встречающиеся недостатки при составлении комментариев — это избыток подстрочных комментариев, отсутствие четкого разделения подстрочных и научных комментариев, включение научных комментариев в подстрочные; выборочные комментарии (например, в отношении фамилий); отсутствие в биографических справках некоторых важных дат, отсутствие информации о наличии других редакций документа и др. Другой часто встречающейся неточностью является присвоение комментариям, примечаниям и биографическим справкам, сопровождающим публикацию документов, валовой нумерации и расположение их всех после текста документа. Туда же помещаются и перекрестные отсылки. Все это вместе взятое создает путаницу. Своеобразно был решен вопрос о комментариях в двухтомной публикации «Институт генерал-губернаторства и наместничества в Российской империи» (СПб. 2003), где первый том, представляющий собой коллективную монографию, предлагается рассматривать как научные комментарии ко второму тому — публикации документов. Таким образом, публикация самих документов становится своеобразной иллюстрацией к монографическому исследованию, но не наоборот, так как пользоваться такими комментариями проблематично.

Важным элементом НСА документальных публикаций (прежде всего изданий научного типа) остаются указатели. В изданиях федеральных архивов чаще всего присутствуют не аннотированные именные и географические указатели, предметные указатели встречаются значительно реже. Положительным фактом можно считать наличие аннотированных именных указателей в публикациях. Иногда встречаются предметно-тематические указатели (например, Приказы министра Вооруженных сил СССР, военного

министра СССР и министра обороны СССР. 1950-1953 гг. М., 2011). Многие издания, особенно региональных архивов не имеют никаких указателей.

Таким образом, проведенное нами исследование археографической практики исторических документов постсоветского периода дает основание говорить об активизации работы архивов всех уровней по публикации документов, о значительном расширении тематики документальных публикаций, вовлечении в научный процесс колоссального количества новых архивных документов и в то же время о несоблюдении «Правил издания исторических документов» (М., 1990).

Примечания

2 См.: Артизов А.Н. Указ. соч. С. 7.

3 Керсновская Е. Сколько стоит человек. М., 2006.

4 Козлов В.П. Основы теоретической и прикладной археографии. С. 111.

5 Шелаев Ю.Б., Шелаева Е.П. Российская империя накануне крушения. Альбом. СПб., 1914.

ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС — выс­ший ор­ган ЦК Ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии Со­вет­ско­го Сою­за в 1917 и 1919-1991 годы, иг­рав­ший так­же роль выс­ше­го ор­га­на государственной вла­сти в СССР.

Впер­вые об­ра­зо­ва­но 10(23).10.1917 года как По­лит­бю­ро ЦК РСДРП(б) для по­ли­тического ру­ко­во­дства воо­руженным вос­ста­ни­ем в Пет­ро­гра­де в це­лях свер­же­ния Временного пра­ви­тель­ст­ва. В его со­став во­шли В.И. Ле­нин, А.С. Буб­нов, Г.Е. Зи­новь­ев, Л.Б. Ка­ме­нев, Г.Я. Со­коль­ни­ков, И.В. Ста­лин, Л.Д. Троц­кий. По­сле Октябрьской ре­во­лю­ции 1917 года вновь об­ра­зо­ва­но как по­сто­ян­но дей­ст­вую­щий ор­ган, ме­ня­ло на­зва­ние: По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) (1919-1925); По­лит­бю­ро ЦК ВКП(б) (1925-1952), Пре­зи­ди­ум ЦК КПСС (1952-1966), По­лит­бю­ро ЦК КПСС (1966-1991). Его со­став из­би­рал­ся на пле­ну­мах ЦК. В 1919-1921 годы в По­лит­бю­ро вхо­ди­ли 5 человек (Ка­ме­нев, Н.Н. Кре­стин­ский, Ле­нин, Ста­лин, Троц­кий; с 1921 года вме­сто Кре­стин­ско­го Зи­новь­ев; в 1922 году во­шли так­же А.И. Ры­ков, М.П. Том­ский; в 1924 году, по­сле смер­ти Ле­ни­на, — Н.И. Бу­ха­рин), за­тем чис­ло чле­нов уве­ли­чи­ва­лось (мак­си­маль­но до 16 человек в 1976 году).

Чле­на­ми По­лит­бю­ро яв­ля­лись ге­не­раль­ный (1922-1934 и 1966-1991) или 1-й (1953-1966) сек­ре­тарь ЦК пар­тии (в 1934-1953 годы пост ру­ко­во­ди­те­ля пар­тии от­сут­ство­вал), председатель СНК(СМ) СССР, пред­се­да­тель Пре­зи­диу­ма ВС СССР, ряд сек­ре­та­рей ЦК ВКП(б)-КПСС, пер­вые сек­ре­та­ри КП Ук­раи­ны (с 1930 года; с 1961 года и не­ко­то­рых других рес­пуб­ли­кан­ских ко­ми­те­тов пар­тии; с 1990 года всех), сек­ре­та­ри Московского и/или Ле­нинградского гор­ко­мов пар­тии, с 1973 года так­же пред­се­да­те­ли КГБ, ми­ни­ст­ры иностранных дел и обо­ро­ны. По­пол­не­ние основного со­ста­ва По­лит­бю­ро про­ис­хо­ди­ло главным образом че­рез ин­сти­тут кан­ди­да­тов в чле­ны По­лит­бю­ро.

Фор­маль­но, по Ус­та­ву пар­тии, По­лит­бю­ро бы­ло под­чи­не­но и под­от­чёт­но ЦК, а ос­нов­ной его функ­ци­ей яв­ля­лось ру­ко­во­дство по­ли­тической ра­бо­той ЦК пар­тии ме­ж­ду пле­ну­ма­ми. Фак­ти­че­ски оно ре­ша­ло все наи­бо­лее важ­ные по­ли­тические, идео­ло­гические, хо­зяй­ст­вен­ные, внут­ри- и внеш­не­по­ли­тические во­про­сы. Под­го­тов­ку за­се­да­ний По­лит­бю­ро (про­во­ди­лись в основном еже­не­дель­но, в отдельные пе­рио­ды ча­ще или ре­же) осу­ще­ст­в­лял Сек­ре­та­ри­ат ЦК. По ка­ж­до­му во­про­су по­ве­ст­ки дня (обыч­но свыше 10) за­ра­нее на­зна­чал­ся док­лад­чик, го­то­ви­лись про­ек­ты ре­ше­ний (рас­сы­ла­лись для пред­ва­рительного оз­на­ком­ле­ния чле­нам и кан­ди­да­там в чле­ны По­лит­бю­ро вме­сте с со­про­во­дительными ма­те­риа­ла­ми, под­го­тов­лен­ны­ми со­от­вет­ст­вую­щи­ми государственными ве­дом­ст­ва­ми). На за­се­да­ни­ях мог­ли при­сут­ст­во­вать с пра­вом со­ве­щательного го­ло­са чле­ны ЦК пар­тии. С про­то­ко­ла­ми за­се­да­ний По­лит­бю­ро мог­ли оз­на­ко­мить­ся чле­ны и кан­ди­да­ты в чле­ны ЦК ВКП(б)-КПСС, ру­ко­во­ди­те­ли кон­троль­ных ор­га­нов пар­тии. Ре­ше­ния многих за­се­да­ний фик­си­ро­ва­лись под гри­фом выс­шей сек­рет­но­сти («Осо­бая пап­ка»). Для раз­ра­бот­ки отдельных во­про­сов По­лит­бю­ро соз­да­ва­ло ко­мис­сии. Толь­ко по­сле ут­вер­жде­ния По­лит­бю­ро важ­ней­шие по­ста­нов­ле­ния всех ор­га­нов за­ко­но­дательной вла­сти и пра­ви­тель­ст­ва об­ре­та­ли за­кон­ную си­лу. По­лит­бю­ро так­же ут­вер­жда­ло кан­ди­да­ту­ры на долж­но­сти, от­но­сив­шие­ся к выс­шей но­менк­ла­ту­ре пар­тий­но-го­су­дар­ст­вен­ной.

Пер­во­на­чаль­но чле­ны По­лит­бю­ро име­ли от­но­си­тель­но раз­ные взгля­ды на так­ти­ку при­хо­да боль­ше­ви­ков к вла­сти и спо­со­бы строи­тель­ст­ва со­циа­лиз­ма, хо­тя в 1917 и 1919-1923 годы без­ус­лов­но пре­об­ла­да­ла по­зи­ция В.И. Ле­ни­на. В пе­ри­од его тя­жё­лой бо­лез­ни и по­сле смер­ти в По­лит­бю­ро раз­вер­ну­лись от­кры­тые дис­кус­сии и идей­ная борь­ба ме­ж­ду бли­жай­ши­ми со­рат­ни­ка­ми Ле­ни­на по пар­тии. В 1924 году по­тер­пе­ла по­ра­же­ние воз­глав­ляе­мая Л.Д. Троц­ким «ле­вая оп­пози­ция», в 1925 году — «но­вая оп­по­зи­ция» во гла­ве с Г.Е. Зи­новь­е­вым и Л.Б. Ка­ме­не­вым, в 1927 году — «объ­е­ди­нён­ная оп­пози­ция», в 1929 году — «пра­вая оп­по­зи­ция» (Н.И. Бу­ха­рин, А.И. Ры­ков, М.П. Том­ский). Борь­ба со­про­во­ж­да­лась «чи­ст­ка­ми» в пар­тии и за­кон­чи­лась по­бе­дой И.В. Ста­ли­на (ге­не­раль­ный сек­ре­тарь ЦК КПСС в 1922-1934 годы) и его еди­но­мыш­лен­ни­ков. В 1926-1937 годы их оп­по­нен­ты бы­ли вы­ве­де­ны из По­лит­бю­ро. Влия­ние Ста­ли­на и в По­лит­бю­ро, и в ЦК ста­ло оп­ре­де­ляю­щим. К концу 1930 года в со­став По­лит­бю­ро вхо­ди­ли К.Е. Во­ро­ши­лов, Л.М. Ка­га­но­вич, М.И. Ка­ли­нин, С.М. Ки­ров, С.В. Ко­си­ор, В.В. Куй­бы­шев, В.М. Мо­ло­тов, Я.Э. Руд­зу­так, Г.К. Ор­д­жо­ни­кид­зе, Ста­лин. В 1936-1939 годы бывшие чле­ны По­лит­бю­ро — А.С. Буб­нов, Бу­ха­рин, Зи­новь­ев, Ка­ме­нев, Н.Н. Кре­стин­ский, Ко­си­ор, Руд­зу­так, Ры­ков рас­стре­ля­ны (Г.Я. Со­коль­ни­ков в 1939 году убит в тюрь­ме, Троц­кий вы­слан из СССР в 1929 году).

В Великую Отечественную вой­ну роль По­лит­бю­ро как вла­ст­но­го ор­га­на со­хра­ни­лась, большая часть его чле­нов во­шла в ГКО (об­ра­зо­ван 30.6.1941 года; председатель — Ста­лин). В октябре 1952 года, на 19-м съез­де КПСС, По­лит­бю­ро по ини­циа­ти­ве Ста­ли­на пре­об­ра­зо­ва­но в бо­лее ши­ро­кий по со­ста­ву Пре­зи­ди­ум ЦК. До мар­та 1953 года в не­го вхо­ди­ло 25 человек, од­на­ко сра­зу по­сле смер­ти Ста­ли­на на со­вме­ст­ном за­се­да­нии Пле­ну­ма ЦК КПСС, СМ СССР, Пре­зи­диу­ма ВС СССР со­став Пре­зи­диу­ма ЦК был со­кра­щён до 10 человек (Л.П. Бе­рия, Н.А. Бул­га­нин, К.Е. Во­ро­ши­лов, Л.М. Ка­га­но­вич, Г.М. Ма­лен­ков, А.И. Ми­ко­ян, В.М. Мо­ло­тов, М.Г. Пер­ву­хин, М.З. Са­бу­ров, Н.С. Хру­щёв); в том же го­ду из его со­ста­ва вы­ве­ден и рас­стре­лян Бе­рия. В 1955 году в Пре­зи­ди­ум ЦК КПСС во­шли А.И. Ки­ри­чен­ко и М.А. Су­слов. В 1957 году Ка­га­но­вич, Ма­лен­ков, Мо­ло­тов бы­ли вы­ве­де­ны из его со­ста­ва пос­ле не­удав­шей­ся по­пыт­ки «ан­ти­пар­тий­ной груп­пы» сме­стить с по­ста 1-го се­кре­та­ря ЦК пар­тии Хру­щё­ва (сме­щён и так­же вы­ве­ден из Пре­зи­ди­ума ЦК в 1964 году).

В 1970-е годы По­лит­бю­ро в це­лом от­ли­ча­лось един­ст­вом (по край­ней ме­ре, внеш­не). Со­став ме­нял­ся не­зна­чи­тель­но, главным образом в свя­зи со смер­тью его чле­нов (к началу 1980-х годов средний воз­раст чле­нов По­лит­бю­ро со­став­лял 70,1 го­да). В хо­де пе­ре­строй­ки, к началу 1987 года, По­лит­бю­ро бы­ло об­нов­ле­но на 70%, в 1988 году от­чёт­ли­во вы­яви­лись рас­хо­ж­де­ния взгля­дов его чле­нов по от­но­ше­нию к про­во­ди­мым М.С. Гор­ба­чё­вым ре­фор­мам. В 1990 году в свя­зи с от­ме­ной 6-й ста­тьи Кон­сти­ту­ции СССР, за­кре­п­ляв­шей ру­ко­во­дя­щую роль КПСС в об­ще­ст­ве, и уч­ре­ж­де­ни­ем то­гда же по­ста Пре­зи­ден­та СССР По­лит­бю­ро ут­ра­ти­ло ве­ду­щую роль в уп­рав­ле­нии стра­ной. Пе­ре­ста­ло су­ще­ст­во­вать в свя­зи с Ука­зом пре­зи­ден­та РСФСР Б.Н. Ель­ци­на о пре­кра­ще­нии дея­тель­но­сти КПСС на тер­ри­то­рии РСФСР от 6.11.1991 года.

До­ку­мен­ты По­лит­бю­ро (Пре­зи­диу­ма) ЦК КПСС на­хо­дят­ся в фон­дах Российского государственного ар­хи­ва со­ци­аль­но-по­ли­тической ис­то­рии (РГАСПИ), Российского государственного ар­хи­ва но­вей­шей ис­то­рии (РГАНИ) и в Ар­хи­ве Пре­зи­ден­та РФ, зна­чительная часть их рас­сек­ре­че­на и опуб­ли­ко­ва­на.

Исторические ис­точники:

Со­став ру­ко­во­дя­щих ор­га­нов Цен­траль­но­го Ко­ми­те­та пар­тии — По­лит­бю­ро (Пре­зи­диу­ма), Орг­бю­ро, Сек­ре­та­риа­та ЦК (1919-1990) // Из­вес­тия ЦК КПСС. 1990. № 7;

По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) — ВКП(б). По­ве­ст­ки дня за­се­да­ний. М., 2000-2001. Т. 1-3;

Ака­де­мия на­ук в ре­ше­ни­ях По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) — ВКП(б) — КПСС. М., 2000-2010. Т. 1-2;

По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) — ВКП(б) и Ев­ро­па: Ре­ше­ния «Осо­бой пап­ки», 1923-1939. М., 2001;

По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) — ВКП(б) и Ко­мин­терн. 1919-1943: До­ку­мен­ты. М., 2004;

По­лит­бю­ро и кре­сть­ян­ст­во: вы­сыл­ка, спец­по­се­ле­ние, 1930-1940. М., 2005-2006. Т. 1-2;

Сте­но­грам­мы за­се­да­ний По­лит­бю­ро ЦК РКП(б) — ВКП(б). 1923-1938 гг. М., 2007. Т. 1-3;

В По­лит­бю­ро ЦК КПСС… 2-е изд. М., 2008.

Делопроизводственные документы — самый многочисленный вид исторических источников. В широком смысле к ним относится весь комплекс документации, образующейся в результате деятельности любого органа управления, независимо от масштаба и формы собственности объектов управления. Сформировавшись в период образования русского централизованного государства, они прошли длительный путь совершенствования своей формы и содержания. Течение этого процесса определялось многими факторами: политическими и экономическими преобразованиями, изменениями социальной структуры общества, уровнем его материальной и духовной культуры, в том числе развитием техники, состоянием системы образования и целым рядом других причин.
В силу значительной дифференциации систем документирования и необходимости применения к ним различных исследовательских методик под делопроизводственными документами в источниковедении подразумеваются документы, фиксирующие одну из функций аппарата — управленческую. При этом документы, отражающие нормативно-законодательную, судебно-следственную, военную, дипломатическую и другие функции, часто выделяются и анализируются как самостоятельные виды или разновидности. В связи с особой спецификой некоторые из групп делопроизводственных документов, например статистические, тоже рассматриваются в источниковедении как отдельный вид.
В данной главе речь пойдет о делопроизводственных документах управленческого характера, созданных в делопроизводстве на бумажных носителях. Упор делается на рассмотрении новых подходов и исследовательских возможностей, появившихся в последнее десятилетие прошлого века, применительно к этим источникам.
В XX в. значительно увеличился объем делопроизводственной документации и неизмеримо возросла ее роль в отражении всех аспектов жизнедеятельности общества. Решающее влияние на эти процессы оказали особенности формирования и развития государственного аппарата и бюрократизации управленческого процесса: соединение законодательной и исполнительной власти, централизация и стандартизация делопроизводства. Революция, происшедшая в России, привела к существенным сдвигам во всех сферах общественной жизни, создала новую «среду обитания» делопроизводственных документов и как следствие появились их новые разновидности, изменились сущность и функции ранее существовавших комплексов. В связи с ликвидацией частно-имущественных отношений, отменой сословий, титулов, званий некоторые из существовавших прежде разновидностей документов перестали составляться35. Наоборот, появление в советской экономике плановой системы управления, ее функционирование на протяжении многих десятилетий в качестве приоритетной повлекло за собой формирование нового комплекса делопроизводственной документации — плановой. В свою очередь отказ от социалистической модели экономики привел среди многих изменений и к ликвидации функции планирования и, как следствие, к исчезновению из современного делопроизводства особой группы делопроизводственных документов — плановой документации.

Общепризнанной классификацией для делопроизводственных документов XX столетия является деление их в зависимости от происхождения на три основных комплекса: документы государственных учреждений, документы частновладельческих предприятий, документы общественных организаций и политических партий. В СССР правящей партией была КПСС. Она же составляла становой хребет советского государства.
Политические изменения в жизни общества позволили по-новому оценить состав и содержание комплекса документов КПСС. В советском источниковедении до начала 1990-х годов существовала практика рассматривать документы КПСС как самостоятельный вид источников в рамках отдельной научной дисциплины — источниковедения истории КПСС. Таким образом особая «руководящая и направляющая» роль партии переносилась и на ее документы. В действительности, анализ конкретно-исторических условий происхождения, формы и содержания партийных документов не показывал особых видовых признаков, характерных исключительно для документов КПСС. Документы этой партии, как и документы политических, профессиональных, общественных и творческих организаций советского периода, являлись звеньями партийно-государственного механизма управления и по своим характеристикам вполне укладывались в общие рамки делопроизводства. Пожалуй, отличительной особенностью делопроизводства партийной бюрократии являлась особая секретность и стремление не фиксировать в документах наиболее щекотливые вопросы. Придя к власти, большевики многие десятилетия продолжали следовать правилам конспирации. В конце 1920-х годов был принят ряд строго секретных постановлений ЦК, устанавливавших правила пользования протоколами Политбюро и пленумов партии. Так, лица, получавшие протоколы, не могли знакомить с ними кого бы то ни было, не имея на то специального указания ЦК. Категорически воспрещались копирование, выписки, устные или письменные ссылки на протоколы ЦК в советском делопроизводстве. Секретные документы, как, например, закрытые письма ЦК. рассылавшиеся партийным и хозяйственным руководителям в центре и на местах, подлежали возврату в секретариат ЦК и уничтожению. Показательно, что в период нахождения у власти КПСС продолжали составляться конспиративные материалы ЦК, и правила пользования ими были оговорены особо. Лица, получающие конспиративные материалы, были обязаны в каждом отдельном случае принимать дополнительные меры, обеспечивающие максимальную конспиративность работы. Помимо прямого признания конспиративного характера своей работы документы партийного делопроизводства изобилуют фактами, раскрывающими ее реальные механизмы. Принцип конспирации был на вооружении КПСС весь период ее существования. По свидетельству очевидцев, даже в конце 70-х годов на одной из встреч с партруководите- лями заворготделом ЦК партии К.У. Черненко (затем один из последних ее генсеков) говорил о необходимости сохранения конспиративного характера работы.
Поэтому важной особенностью постсоветского периода, оказавшей влияние на состав современной делопроизводственной документации, стало появление многопартийности и возникновение множества независимых общественных организаций различного характера. Однако основной комплекс делопроизводства сегодня по-прежнему составляют материалы государственных учреждений.
В свою очередь документы государственных учреждений, исходя из делопроизводственной функции и формуляра, могут быть объединены в следующие группы:
нормативные документы (положения, уставы, инструкции, номенклатуры дел и т. п.);
протокольная документация (журналы, протоколы, стенограммы); деловая переписка (отношения, докладные записки и др.); информационные документы (сводки, сообщения и др.); учетные документы (регистрационные картотеки, реестры, журналы и книги исходящих и входящих документов и др.); отчетные документы (отчеты, доклады, балансы и др.). В основном аналогичные группы документов создаются и в процессе документирования деятельности частновладельческих предприятий и общественных организаций.