Содержание
Нормативно-правовая база Воскресной школы
— О рабочей программе учителя Воскресной школы.
Презентации, видеоматериалы
А. Абрамова Интерактивная методика «Календарь: дорожка к прадзнику».
Т. Остапец. Видеоурок «Благовещение».
В. Рыбина. Видеоурок «Чудо»
Н.Шнуркова. Видеоурок «Чудо в жизни христианина».
Разработки и материалы уроков, сценарии
Материалы к урокам ОРКСЭ
Методическое пособие по предмету «Основы православной культуры»
«Путешествие в Соловецкий монастырь». Методическая разработка урока С. Арсановой
К уроку.
«Путешествие в Соловецкий монастырь». Методическая разработка урока С. Арсановой.
Этапы жизни Соловецкого монастыря. 1 урок.
Этапы жизни Соловецкого монастыря. 2,3,4 уроки.
Этапы жизни Соловецкого монастыря.
«Соловки» (Видео к уроку).
Спасо–Преображенский Соловецкий монастырь.
Тексты к уроку.
Спектакль «Чудесное перышко». Медведев А.В.
«Православное учение о человеке». Лекция для учителя.
Литература
Книги Людмилы Суровой на сайте www.lv-surova.ru
Сурова Людмила Васильевна (16 марта 1950 г., Москва) — литератор и педагог. Член Союза писателей России. Окончила МГУ (факультет журналистики) и Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (бакалавр богословия). С середины 1970-х бессменный руководитель Литературной студии «Чистые пруды», сначала в МВТУ им. Баумана, затем, с 1981 г., при библиотеке им. Достоевского.
Анкета учащегося воскресной школы (храм Александра Невского, г. Иркутск)
Авторский спецкурс по УМК для воскресных школ «Вертоград» (автор Захарова Лариса Александровна, директор воскресной школы «Вертоград» при храме Архангела Михаила г. Пущино, автор УМК «Вертоград»)
Часть 1
Часть 2
Балашов Б. Особенности системы работы в воскресной школе для взрослых
Организация внеклассной работы
Ошибки преподавателя воскресной школы
Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся в воскресной школе храма Александра Невского г. Иркутска
Сурова Л.В. Какой может быть воскресная школа сегодня
Сценарий на начало учебного года
Технические средства обучения
Сценарий «Пасхальная радость» (разработан на приходе в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница»)
Материалы семинара для педагогов воскресных школ, 19 марта 2016 года
Программы и методические материалы по преподаванию Закона Божьего
Горячева И.А. Церковно-славянские прописи и уроки орнамента.
Вам так же может быть интересно:
Программы и учебно методические пособия по преподаванию Основ православной культуры как факультатива
Монографии и статьи по преподаванию ОПК
Монографии и публикации по духовно-нравственному воспитанию
Программы духовно-нравственного воспитания
Сценарии. Игры. Загадки. Выставки
Программы дополнительного образования
Публикации по православной антропологии, педагогике, психологии
Видеоматериалы авторского спецкурса по УМК для воскресных школ «Вертоград». Автор курса Захарова Лариса Александровна, директор воскресной школы «Вертоград» при храме Архангела Михаила г. Пущино, автор УМК «Вертоград»
Назад в раздел «Воскресные школы»
Почему мы ищем именно систему воспитания? — Потому что часто мы хотим снять с себя ответственность за воспитание наших детей и спрятаться за систему и методики. Такое отношение, к сожалению, очень характерно для современной духовной жизни в нашей Церкви. Мы все время стараемся у Церкви получить, взять, унести, устроить свою жизнь. Все существует для удовлетворения наших религиозных потребностей — и мы в этом уверены — и община, которая должна о нас заботиться, и духовник, который должен нас окормлять и принимать на себя ответственность за нашу жизнь, и гимназия, которая должна решать наши семейные проблемы. А на самом-то деле все наоборот: это мы должны идти в Церковь, чтобы отдать себя Богу и ближним, это в нас нуждается приход, это мы — живые камни, без которых не может строиться церковное здание.
Я хочу остановиться на некоторых моментах, которых, мне кажется, следует опасаться, когда речь идет о воспитании детей в православной семье.
Первая проблема, которую следует отметить, — «имитация православного поведения”. У нас есть прекрасное наследие — Жития Святых. В житиях мы встречаем описание детства святых. Это детство описывается приблизительно одинаково: преподобный в детстве с другими детьми не играл, на улицу не ходил, конфет не любил, был тих, молчалив, любил уединенную молитву. А наши дети на 99% — шумно играют, любят сладкое, дерутся, веселятся, то есть ведут себя как обычные дети. И вот мы думаем, как бы так сделать, чтобы и наш ребенок не смотрел телевизор, не любил мультфильмов, не жевал жвачку. При этом некоторые жития нас успокаивают: преп. Сергий плохо учился, праведный Иоанн Кронштадтский — тоже. С ними совершилось чудо. И вот что мы делаем: мы с младенчества заставляем ребенка поститься, вместо сказок читаем жития святых, нагружаем молитвенным правилом, лишаем игрушек, за каждый проступок пугаем Богом и наказанием, и вместо того, чтобы развивать ребенка, заказываем молебны преп. Сергию, чтобы наше чадо поумнело. Мы пытаемся некоторые вещи — иконографические — сделать методом православного воспитания. Мы пробуем с абсолютной точностью перенести эти образы на свою семью. Причем мы делаем это так, что прилагаем эти мерки не к себе, что было бы совершенно правильно в педагогическом смысле, а к нашим детям, и пытаемся приучить их жить по житиям. Если ребенку вместо сказок все время читать жития, он начнет к житиям относиться как к сказкам. Святитель Димитрий Ростовский эти книги писал не для детей, а для взрослых людей, чтобы они старались жить, мало-помалу подражая жизни этих святых, а мы пытаемся имитировать православие, а не жить по нему реально на том духовном уровне, на котором находится наша семья. Мы совершенно не принимаем в расчет, что наш ребенок мал, он нуждается в своем духовном мире, и у него совсем другие понятия о, скажем, грехе, чем у нас.
И здесь мы сталкиваемся с гораздо более серьезной проблемой — с имитацией духовной жизни. Наша Церковь своей мудростью понимает, что у ребенка иные понятия о грехе и иная мера исправления, и до 7 лет детей не исповедуют. Это не потому, что ребенок не грешен; он часто очень плохо поступает и грехи совершает иногда очень скверные, но он не может каяться, так как покаяние — это перемена сознания, обновление жизни, а ребенок не в состоянии пока еще переменить свое сознание через Таинство Покаяния, а может это сделать только через наше родительское воспитание. И поэтому, когда он согрешает, ему не надо «подходить под епитрахиль”, — ведь таинство не в этом заключается, а родители должны объяснять ему (иногда долго-долго), почему это плохо, почему мама так огорчена его поступком.
Внешне кажется, что все это очень хорошо — ребенок с младенчества начинает задумываться над своей духовной жизнью. А священник Александр Ельчанинов говорит, что ранняя детская исповедь крайне вредна, потому — что ребенок приучается к формальной исповеди. Он искренне думает, что если он проговорит на исповеди то, что ему мама на ушко сказала, то уже все хорошо, греха больше нет, бояться нечего, можно дальше жить так же. Маленькие дети не могут пережить исповедь как Таинство. Детей, даже 7-летних, если они не очень еще развиты, можно даже не перед каждым причащением исповедовать. Дети быстро приучаются играть в наши игры, принимают на себя момент заданности, внешний облик, который нравится родителям, но духовно они не растут, потому что мы им поставили такую высокую планку, которую сами часто перепрыгнуть не можем (потому что сами в детстве такими не были).
Но вот, ребенок растет, начинает сознательно исповедоваться, у него возникают духовные проблемы, мы, родители, этих проблем боимся и стараемся от них отходить. И тогда мы начинаем искать ребенку духовника, который бы его воспитывал: меня, родителя он не слушает, батюшку он обязан послушать, у батюшки — послушание. Это еще одна наша ошибка.
Во-первых, потому что мы сами несем ответственность за своего ребенка, во-вторых, мы наживаем себе этим большую проблему. Ребенок начинает доверять духовнику больше, чем родителям, а потом возникает конфликт, потому что духовник говорит ребенку одно, а папа с мамой другое. Что делать? Кого слушать? Кто главнее: родители или духовник? Дело в том, что не может быть у ребенка своего духовника, так как духовник не может нести ответственности за ребенка; полностью за него отвечают только родители.
Отец Иоанн (Крестьянкин) в одной своей проповеди говорит: «Мать начинает молиться, она просит Бога о помощи, но не получает. Почему же? Да потому, дорогие мои, что нельзя возлагать на Бога то, что мы обязаны сделать сами… нужен труд, нужно духовное напряжение, надо всегда помнить о детях и о своей ответственности за них перед Богом. Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете — и это надо помнить”.
Поэтому, когда родители пытаются через духовника воспитывать детей («Батюшка, а вы скажите ему вот это, пусть он сделает вот так. Меня он не слушает, а вас послушается”), а после исповеди спрашивают: «А он вам сказал про этот грех, а в этом покаялся?”, — родители рискуют потерять доверие своего ребенка, используя исповедь для решения своих частных проблем. Родители должны сами стараться решать эти проблемы. Духовник должен быть один у всей семьи, тогда он, зная семейные отношения, сложности, проблемы, поможет всей семье, а у ребенка отдельного духовника быть не должно (кроме, конечно, каких-либо исключительных случаев). 
Следующая проблема, которая исходит из имитации православного поведения — это фобия — боязливое отношение ко всему, что нас окружает. Мир, в котором мы живем, видится нам падшим, греховным, одержимым бесовской злобой, и он действительно такой. И часто складывается мнение, что если мир идет к концу, то нам надо всего бояться. И мы боимся масонов, сионистов, экстрасенсов, колдунов, экуменистов, патриотов, еретиков или наоборот, консерваторов, и своих детей приучаем не понимать, не оценивать, а бояться: это плохо, в этот храм не ходи, там не такой священник, этого не читай и т. д.
У Святых Отцов была такая позиция: «В главном единство, во второстепенном свобода и во всем любовь”. У нас нет любви, потому что мы всего боимся. Апостол Иоанн Богослов говорит: «совершенная любовь изгоняет страх”, «боящийся несовершен в любви”, то есть страх тоже прогоняет любовь. И когда мы начинаем воспитывать своих детей в страхе, мы сможем их научить только ненавидеть кого-то, а не любить. Неужели мы, вооруженные святым Крестом, нашей верой, можем кого-то бояться, бояться масонов или пришествия антихриста? Христиане первых времен были в высшей степени эсхатологически настроены, они ждали скорого пришествия Христа. Мы знаем, что оно когда-то будет, но надеемся, что нас как-то «пронесет”, что все будет позже, не в наше время. А первые христиане его действительно ждали: «ей, гряди, Господи Иисусе”. Они радостно ждали конца света, так как с концом света приходит Христос; мы-то с вами знаем, что приходит антихрист, а они прежде всего знали, что приходит Христос. Того, что придет антихрист, они не боялись, так как в то время было столько антихристов, столько мучителей, что каждый день они могли поплатиться своей жизнью за веру, поэтому они ждали Христа, а антихриста не боялись. Конечно, надо знать, что в мире существует зло, ереси, лжеучения и всякие богопротивные вещи и те же масоны. Все это так, но тем не менее они бессильны перед Церковью Божией, они ее никогда не победят, и это надо прежде всего внушать нашим детям и учить их этому можно своим примером: пусть мы сами живем радостно, полной христианской жизнью, пусть мы знаем не о тайной силе масонства, а о явном его бессилии.
Коснусь еще проблемы дружбы детей. Мы пытаемся оградить ребенка от дурного влияния, и это правильно. Но в этом стремлении мы заходим слишком далеко, — мы ограждаем ребенка вообще от всего, и он остается совершенно один. Мы запрещаем ему дружить во дворе, в школе, и все время стараемся пристроить его в такое место, где он сможет «безопасно” дружить. В конечном итоге мы доходим до православной гимназии, — и оказывается, что и здесь есть такие дети, с которыми ни в коем случае дружить нельзя… А потом мы удивляемся, что наши дети не умеют дружить. Это потому, что мы все время приучали их с кем-то не дружить, а вот с кем-то дружить мы их не приучаем. Это очень большая проблема, так как мир, в котором мы живем, действительно очень дурной, и для того, чтобы противостоять злу, здесь нужно очень сильное доброе влияние, но поместить ребенка в гетто, — это тоже не выход: он выйдет в мир совершенно не готовым. Такой ребенок не приучен защитить ни себя, ни ближнего, к откровенности он тоже не приучен. Здесь надо быть очень осторожным и уважать детскую свободу. Если мы сохраним доверие ребенка, то сможем взять его отношения с другими под свой мягкий контроль, но навязывать детям, с кем им дружить, мы не должны.
Почему возникают эти проблемы в воспитании? Мы пытаемся создавать православную систему, а она рассыпается потому, что православие — это не система, это жизнь в любви. Когда мы начинаем совершать воспитание в любви, то оно как раз и получается православным.
Как ребенок должен поститься, как он должен готовиться к причастию, — эти вопросы решаются. Господь подсказывает человеку ответы, когда тот пытается знаком своего православия ставить не какие-то формальные вещи, о которых он где-то что-то вычитал, которые он принял умом, а не сердцем, а когда он пытается решать свои проблемы в любви. Проблемы в воспитании будут всегда, они всегда будут болезненными, очень многое будет не получаться, но когда мы попробуем воспитать ребенка в любви, тогда это и получится, тогда он сам по своей детской ревности к Богу выберет меру в молитве и посте, чтении и богослужении, а мы к этой мере сможем постепенно что-то прибавить, сообразуясь с ним, советуясь с ним, наблюдая, как он это духовное молочко воспринимает. Прекрасные формы православия со всей красотой богослужения, красотой традиции, — это, конечно, выражение любви. Но когда мы пытаемся из всей полноты традиции выбрать только то, что якобы поможет нам выработать свою «православную идеологию”, свою систему, то мы рискуем остаться и без традиции, и без Православия.