Однажды волк следил за гусем из-за пня
И думал про себя: «Что за хуйня?
Уж если гуси научились срать,
Теперь наверняка беды не миновать».
Посасывая найденный окурок,
Волк сплевывал тягучую слюну:
«Пусть ближе подойдет придурок,
Я тут его, у речки наебну».
«Стой, ебаный гусак —
И волк дохнул на гуся перегаром
— Тебя я поджидал не даром!»
Тут гусь опешил, обосрался,
Поджал под жопу хвост, затрясся хуем,
Но поняв, как жестоко наебался,
Он запиздячил речь такую:
«О волк, я вижу мне пришел пиздец,
Я песню сочинил сегодня ночью,
Дозволь исполнить под конец.»
Волк гуманистом слыл среди зверей:
«Пой, ебаный гусак, но только это, поскорей!»
И гусь запел, он пел про Колыму,
Где в лагерях тоскуют арестанты,
И волк внимал ему.
Ту песнь в реке русалки услыхали:
«Никак гусак поет наш, ай-да молодец,
Хоть он говном загадил реку всю, подлец»
Ему на помощь враз попиздюхали.
А гусь кончал шестнадцатый куплет.
У волка из печальных глаз слеза катилась,
Он вспомнил, как ему хуево жилось,
И почесал засохшее очко.
«Ну ты, в натуре, ебаный гусак,
От песенок твоих совсем я к ебеням размяк,
Заканчивай давай-ка поскорей!»
Но тут на счастье гусю, волку на несчастье
Русалки объявились в одночасье
И волку наподдали пиздюлей.
Лежал наш волк обоссанный, избитый,
Муди разбиты в кровь, и думал так:
«О-о-о ебаная жизнь!,
Хотел пожрать — раздели, пиздюки,
Забрали туфли, шорты и носки.
Хоть папироску, бы найти,
Жена за хуй подвесит, мать ее ети.
А тут еще молва, товарищеский суд,
И аморалку, пидоры, пришьют».
Но волку снова выпала удача.
Паслась на поле старенькая кляча.
«Стой курва, не уйдешь!
И хоть изрядно от тебя несет навозом,
Сожру тебя, ебена вошь,
Ты далеко, видать съебалась от колхоза.
«Закон нас запрещает жрать —
Спокойно кляча отвечала
Там на копыте, глянь, есть подпись, есть печать.
И сдуру волк пониже наклонил ебало.
«Где буквы эти, мать бы их разъеб,
Коль напиздила мне, всю жопу расхерачу!»
Но тут его опять постигла неудача.
Удар пришелся прямо в лоб.
«О-о-о ебаная жизнь!
А все из-за гуся, все из-за блядских песен.
Певец ебаный, хуже соловья.
Какого хуя уши я развесил,
Коль в музыке не смыслю ни хуя.
И эта кляча полковая, одной ногой стоит в гробу,
А тоже в морду лезет, блядь блатная».
И волк нащупал вмятину во лбу.
Мораль сей басни очевидна:
Чтоб не было потом до слез обидно
За то, что в голове извилин слишком мало,
Не слушай разных пиздюков,
Да и не суй куда не попадя ебало!
(с)
Предлинной хворостиной
Мужик Гусей гнал в город продавать;
И, правду истинну сказать,
Не очень вежливо честил свой гурт гусиной:
На барыши спешил к базарному он дню
(А где до прибыли коснется,
Не только там гусям, и людям достается).
Я мужика и не виню;
Но Гуси иначе об этом толковали
10И, встретяся с прохожим на пути,
Вот как на мужика пеняли:
«Где можно нас, Гусей, несчастнее найти?
Мужик так нами помыкает,
И нас, как будто бы простых Гусей, гоняет;
А этого не смыслит неуч сей,
Что он обязан нам почтеньем;
Что мы свой знатный род ведем от тех Гусей,
Которым некогда был должен Рим спасеньем:
Там даже праздники им в честь учреждены!» —
20»А вы хотите быть за что отличены?»
Спросил прохожий их.— «Да наши предки…» — «Знаю,
И всё читал: но ведать я желаю,
Вы сколько пользы принесли?» —
»Да наши предки Рим спасли!» —
»Всё так, да вы что сделали такое?» —
«Мы? Ничего!» — «Так что́ ж и доброго в вас есть?
Оставьте предков вы в покое:
Им по-делом была и честь;
А вы, друзья, лишь годны на жаркое».
«Случается, что и родители с ранних лет внушают детям, что, по своему происхождению, они выше обкновенных смертных и должны держать себя гордо и неприступно. Такое мнение о себе сильно вредит учащемуся в кругу товарищей, и в школе с него скоро сбивают неуместную гордость. <…> Против этой ложной гордости и чванства направлены многие басни Крылова. Тут «Гуси» требуют себе особенного предпочтения, потому что их предки спасли Рим, а неуч мужик погоняет их хворостиной: «А вы, друзья, лишь годны на жаркое». Такой приговор, конечно, может поубавить высокомерия в тех хвастунишках, которые вздумали бы ничего не делать, надеясь на Римское спасение.» (В. И. Водовозов, «О педагогическом значении басен Крылова», 1862 г.)И. В. Сергеев комментирует басню «Гуси» таким образом:
«…Он не просто осмеивал человеческие пороки. Каждая басня его была рождена современным ему событием — это были басни-сатиры на сановников, запускавших руки в государственный карман («Вороненок»)… на высокопоставленное аристократическое общество («Гуси», «Листы и Корни») и даже на самого императора Александра I («Воспитание Льва»).» (И. В. Сергеев, книга «И. А. Крылов», Москва, «Молодая гвардия», 1945 г., серия «Великие русские люди»)
Такова мораль басни «Гуси» Крылова: анализ, суть, смысл произведения и т.д.
Смотрите: Все материалы по басням Крылова
Продолжительность спектакля: 2 минуты; количество актеров: от 2 до 5.
Действующие лица:
Первая Гусыня
Вторая Гусыня
Свинья
Кошка
Ворона
На первом плане слева и справа – кусты и деревья. На втором плане – небо. Прилетает Ворона и садится на дерево.
Ворона (зрителям)
Однажды тропкой вдоль опушки
Шли две гусыни – две подружки.
Ворона улетает. Из-за деревьев выходят Первая Гусыня и Вторая Гусыня.
Гусыни (поют хором)
Жили у бабуси
Два веселых гуся –
Один серый, другой белый,
Два веселых гуся…
Навстречу гусыням из-за деревьев выходит Свинья.
Свинья
Хрюк-хрюк – вам!
Первая Гусыня
И тебе – Га-га!
Вторая Гусыня (наигранно приветливо)
Привет, подруга дорога!
Первая Гусыня (наигранно приветливо)
Ах, как тебя мы видеть рады!
Вторая Гусыня
Ты сердца и очей отрада!
Первая Гусыня
Красавица! Ума гора!
Вторая Гусыня
Царица скотного двора!
Свинья (растрогано)
Мне так приятно слышать это!
Вас в целом мире лучше нету!
Свинья обнимается и расцеловывается с гусынями и, пританцовывая, уходит за деревья.
Первая Гусыня (с презрением)
Какой кошмар!
Вторая Гусыня (с презрением)
Какая жуть!
Первая Гусыня
Теперь три ночи не уснуть!
Вторая Гусыня
Чем жить с такою образиной,
Уж лучше на плечах корзина!
Первая Гусыня
Свинья жирна!
Вторая Гусыня
Свинья грязна!
Первая Гусыня
В селе глупее всех она!
Вторая Гусыня
Такую море не отмоет!
Первая Гусыня
И пахнет, как ведро помоев!
Навстречу гусыням из-за деревьев выходит Кошка.
Кошка
Мур-мур – вам!
Первая Гусыня (притворно-ласково)
И тебе – Га-га!
Вторая Гусыня (притворно-ласково)
Привет, подруга дорога!
Первая Гусыня
Ах, как тебя мы видеть рады!
Вторая Гусыня
Ты сердца и очей отрада!
Первая Гусыня
А как изящна!
Вторая Гусыня
Как стройна!
Первая Гусыня
И шерсть-то как гладка, длинна!
Вторя Гусыня
Ах, что за хвостик!
Первая Гусыня
Что за ножки!
Кошка (кокетливо)
Мур-мур! Вы льстите мне немножко!
Вторая гусыня
Да нет, нисколечки!
Первая Гусыня
Ничуть!
Кошка
Люблю вас!
Кошка обнимается и расцеловывается с гусынями, а затем, пританцовывая, скрывается за деревьями.
Вторая Гусыня (с презрением)
Это просто жуть!
Вот ведь блохастая уродка!
Первая Гусыня (с презрением)
И хвост облезлый, словно щетка!
Вторая Гусыня
Стара!
Первая Гусыня
Крива!
Вторая Гусыня
Хрома!
Первая Гусыня
Тоща!
Вторая Гусыня
И цвета тухлого борща!
Гусыни (поют хором)
Жили у бабуси
Два веселых гуся –
Один серый, другой белый,
Два веселых гуся…
Гусыни, распевая песню идут по сцене.
Первая Гусыня
Пора и нам с тобой прощаться!
Вторая Гусыня
Приятно было пообщаться!
Первая Гусыня
Да, ты мне словно как сестра, –
Умна и на язык остра!
Вторая Гусыня
И ты, подруженька, прелестна.
Ты – мой двойник, скажу я честно.
Я от тебя в восторге, но
Прощаться надо все равно.
Гусыни целуются и обнимаются. Вторая Гусыня скрывается за деревьями. Первая Гусыня машет ей вслед.
Первая Гусыня (зрителям)
Гусыня эта дура дурой!
Ни умных мыслей, ни фигуры!
А как болтлива, просто жуть –
Надоедала мне весь путь!
Первая Гусыня уходит в противоположную сторону.
Первая Гусыня (поет)
Жили у бабуси
Два веселых гуся –
Один серый, другой белый,
Два веселых гуся…
Первая Гусыня скрывается за деревьями. На сцену с дерева слетает Ворона.
Ворона (зрителям)
Увы, бывают люди тоже
На тех гусынь весьма похожи:
В глаза их речи, словно мед,
А за глаза – сплошной помет.
Ворона улетает.
Конец.
Читать инсценировку басни «Две гусыни» для детского театра целиком…
Предлинной хворостиной
Мужик Гусей гнал в город продавать;
И, правду истинну сказать,
Не очень вежливо честил свой гурт гусиной:
На барыши спешил к базарному он дню
(А где до прибыли коснется,
Не только там гусям, и людям достается).
Я мужика и не виню;
Но Гуси иначе об этом толковали
И, встретяся с прохожим на пути,
Вот как на мужика пеняли:
«Где можно нас, Гусей, несчастнее найти?
Мужик так нами помыкает,
И нас, как будто бы простых Гусей, гоняет;
А этого не смыслит неуч сей,
Что он обязан нам почтеньем;
Что мы свой знатный род ведем от тех Гусей,
Которым некогда был должен Рим спасеньем:
Там даже праздники им в честь учреждены!» —
«А вы хотите быть за что отличены?»
Спросил прохожий их.— «Да наши предки…» — «Знаю,
И всё читал: но ведать я желаю,
Вы сколько пользы принесли?» —
«Да наши предки Рим спасли!» —
«Всё так, да вы что сделали такое?» —
«Мы? Ничего!» — «Так что́ ж и доброго в вас есть?
Оставьте предков вы в покое:
Им по-делом была и честь;
А вы, друзья, лишь годны на жаркое».
Баснь эту можно бы и боле пояснить —
Да чтоб гусей не раздразнить.