Комитет ВР по вопросам социальной политики и защиты прав ветеранов разрабатывает законопроект о деятельности деструктивных религиозных организаций (так называемые «секты»).

Источник: народный депутат от «Слуги народа», председатель комитета соцполитики Галина Третьякова в интервью hromadske

Прямая речь: «В Америке это очень мощно обсуждалось, у нас, к сожалению, эти отношения не урегулированы. Под религиозными учреждениями может прикрываться финансовое учреждение, которое может забирать у людей их имущество».

Третьякова назвала такие организации «целой системой с нейролингвистическим программированием».

«Такая проблема есть, когда под религиозной организацией скрывается финансовое учреждение, в том числе, и с «черными нотариусами» , которое хочет забрать у человека его имущество, пользуясь тем, что человек в беде. Программированием начинают делать все, чтобы она в эту организацию принес средства. Нужно, чтобы мы им противодействовали».

Детали: Третьякова также считает, что Украине не хватает демографического агентства, которое проводило бы детальный опрос украинских семей в разных городах об их жизни и материальном состоянии.

Председатель комитета добавила, что важно понимать, какие семьи распространены в разных городах, сколько в среднем у них детей, кто является кормильцем и каким образом он приносит доход (например, зарплата наемного работника или доход от бизнеса).

Новые предложения по борьбе с религиозным экстремизмом готовят в Государственной Думе. Там обсуждаются возможные законодательные решения по противодействию тоталитарным сектам.

Как пишет «Парламентская газета», обсуждать с экспертами возможности создания новых законов для борьбы с явлением парламентарии решили в ходе круглого стола, посвященного роли институтов гражданского общества в развитии духовно-нравственных основ. Как пояснил журналистам председатель Комитета Госдумы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Сергей Гаврилов, необходимость поисков решения этого вопроса вызвана тем, что в стране продолжают действовать тоталитарные секты, наносящие своей деятельностью значительный ущерб.

Сергей Гавриловkprf.ru

«Их деятельность грозит разрушением семьи как ключевого института и элементарному благополучию людей. Сейчас мы готовимся принять системные решения на законодательном уровне с целью обезопасить наших граждан от деятельности деструктивных культов», – приводит газета его слова. Многие сектантские идеи ложатся в основу течения религиозного экстремизма и преступной деятельности террористических организаций, убежден Гаврилов.

В то же время по мнению ряда экспертов, в обществе нет явного страха перед сектами, хотя общее отношение к тому, что называется этим словом, негативно.

Свидетели Иеговы в «Зале царств». 2007commons.wikimedia.org

Поговорить с «Полит.ру» об отношении россиян к сектам и религиозным организациям согласился профессор Алексей Левинсон, заведующий отделом социально-культурных исследований «Левада-центра». Он также считает, что для общества и в восприятии общества секты в настоящее время не являются проблемой.

Алексей ЛевинсонYoutube

«Сейчас секты такой проблемой не являются. Было время – это были 1990-е годы – когда различные церкви и религиозные секты во множестве появились в России. Они приобретали значительную популярность у населения, которое в это время испытывало значительное напряжение по множеству поводов. Предлагаемые этими сектами пути решения каких-то внутренних конфликтов и напряжений в то время имели спрос. Затем, во-первых, время стало менее напряженным, а во-вторых, православная церковь и различные государственные структуры оказали сильное противодействие этим сектам. И те в большинстве своем исчезли – остались только самые сильные, а также те, которые не были в конфликте с действующим законодательством.

Что касается сегодняшнего отношения россиян к ним, то пример со «Свидетелями Иеговы», деятельность которых в России была недавно запрещена (и подавляющее большинство опрошенных социологами поддержали этот запрет, свидетельствуют результаты исследования «Левада-центра», – прим.ред.), я бы толковал его так. Если масс-медиа, которые являются выразителем точки зрения, мнения властей указывают на какой-либо объект как враждебный, то общественное мнение сейчас с высокой вероятностью также будет испытывать враждебность к этому объекту.

Пикет против «Свидетелей Иеговы» в Белгороде. 2015belive.ru

То есть довольно устойчивая пропаганда, которая объясняет, что традиционные религии и церкви – это хорошо, а секты – это заведомо плохо, ведет к тому, что если какую-то организацию называют сектой, то она начнет вызывать достаточно сильную негативную реакцию в обществе, даже если люди ничего толком не знают о ней. А они, как правило, ничего толком и не знают про соответствующие направления, учения, секты и тому подобное.

Сама по себе религиозная сфера на сегодняшний день не проблематична. Там есть весь спектр отношений – от истово верующих до людей, равнодушных к религии, и даже атеистов. Но, в общем, этот мир в значительной степени устоялся, на этом фоне сейчас ничего не происходит – я сейчас говорю главным образом о христианском вероучении и православных. В отношении мусульманской религии дело обстоит несколько иначе, но сейчас речь не об этом шла», – сказал Алексей Левинсон.

Комментируя предположение, что новые законотворческие инициативы парламентариев могут быть на деле направлены на сферы, не связанные с сектами, он не исключил такой возможности. По словам эксперта, новые российские законы иногда имеют довольно широкий спектр применения, что дает возможность использовать их как инструменты борьбы с чем-то, что может быть в дальнейшем признано неугодным.

«У нас есть законодатели, которые расширяют поле чего-то, находящегося под запретом, и таким образом просто запасаются возможностями противодействия или разворачивания неких форм борьбы с кем-то, кто в тот или иной момент будет признан неугодным. Если законодательство будет широкозахватным, то это вполне возможно. Но думаю, вполне понятно, какие силы могут быть заинтересованы в том, чтобы в их руках были подобные инструменты», – отметил Алексей Левинсон.

Он без удивления воспринял ссылки парламентариев на то, что идеи сектантства могут ложиться в основу религиозного экстремизма и даже деятельности террористических организаций, и высказал мнение, что такие заявления неслучайны. По оценке Левинсона, такой механизм соединения всего пугающего воедино для воздействия на общественное сознание был отработан еще во времена СССР и остается в определенной мере действенным.

Протестная молитва баптистов перед зданием ЦК КПСС 16 мая 1966 Блог Толкователя

«Да, они все сплетают, так скажем, в один венок – все ужасы современной жизни. Ну, мы знаем по практике конца 1930-х годов в СССР, что те, кого объявляли врагами народа, оказывались одновременно и «вредителями», и «отравителями», и шпионами. Такая комплексность обвинений, словом, уже отработана как средство мобилизации. Может быть, есть средства и поэффективнее, но этот способ мобилизации достаточно привычен. может быть, даже в силу того, что он привычен, он достаточно работоспособен», – заключил Алексей Левинсон.

По стране катится волна судебных исков, связанных с деятельностью тех, кого в России принято называть сектантами. Причем иски подаются и с той, и с другой стороны. В общественном сознании крепнет мнение, что быть членом секты значит быть если не потенциальным преступником, то потенциальной жертвой преступления, отмечает сегодня автор публикации в «Новых Известиях».

Заявления подобного рода звучат уже не только из Московской Патриархии, но и от представителей государственной власти и правоохранительных органов. На днях прокурор столицы пообещал «зачистить» город от всех сектантов. В первую очередь южнокорейских.

До поры до времени на деятельность новых религиозных движений и рост численности их приверженцев в России не обращали внимания ни государственные чиновники, ни руководство Русской православной церкви (РПЦ). Однако с середины 90-х ситуация начала меняться. В печати все чаще стали появляться сообщения о жертвах «тоталитарных культов», которым был причинен моральный и материальный ущерб. Последовало несколько нашумевших судебных процессов. От сотрудничества с западными и восточными миссионерами Россия перешла к борьбе с ними. Сегодня практически во всех епархиях РПЦ созданы миссионерские отделы, информационно-консультативные центры по «проблемам психологического и духовного насилия», службы реабилитации «жертв нетрадиционных религий». Координирует их работу столичный Информационно-консультативный центр св. Иринея Лионского, возглавляемый Александром Дворкиным, читающим лекции о происках сектантов «от Москвы до самых до окраин».

Власть формирует официальную религиозную доктрину, считают эксперты

Все чаще к антисектантским выпадам РПЦ прислушиваются власть имущие. Так, новосибирская мэрия на прошлой неделе признала своей ошибкой награждение местного отделения Церкви сайентологов дипломом «За вклад в развитие добровольческого движения в городе Новосибирске». Городские власти пообещали внимательнее относиться к этой секте.

Чуть раньше прокурор Москвы Юрий Семин сообщил, что по данным МВД в России 50 крупных и на порядок больше мелких сект, в том числе 80 – южнокорейского происхождения. По словам прокурора, сегодня «религиозная преступность латентна почти на 100%». Прокуратура намерена предпринять «очень жесткие меры к пресечению деятельности деструктивных сект». Как стало известно «Новым Известиям», такое решение было принято в ответ на просьбы Московской Патриархии.

Действительно, существуют религиозные организации, калечащие души людей. Многим из них приходится прибегать к помощи врачей. Но эксперты сходятся и на том, что болезненная реакция на деятельность сектантов в России вызвана, прежде всего, формированием властью официальной религиозной доктрины. «В РПЦ искренне считают, что на первом месте должно быть конфессиональное единство России, – пояснил газете старший научный сотрудник отдела религиоведения МГУ Павел Костылев. – Здесь найдется чуть-чуть места для ислама, немного для иудеев и буддистов, но большинство должно исповедовать православие. Такой подход узаконит окончательно преследование неугодных религиозных движений в стране».

По словам Павла Костылева, «в юридической терминологии слова «секта» нет. В законе также отсутствует термин «деструктивное религиозное объединение». Процент закононепослушных в «традиционных» и «новых» Церквах практически одинаков. Нужно понять: чтобы запретить так называемую секту, необходимо менять законодательство. Но тогда в проигрыше будут все».

Излишняя активность подозрительна

Нельзя не обратить внимания на то, что адепты «новых» Церквей проявляют излишнюю назойливость в своем миссионерском служении. Поэтому и кажутся подозрительными. Тревогу у представителей «традиционных» религий вызывает и то, что «нетрадиционные» все активнее идут к людям.

Дмитрий направлялся к метро, когда его остановил парень лет двадцати. Он спросил Дмитрия, как тот смотрит на современный мир и хочет ли его изменить. Если хочет – пусть приходит на лекцию-собрание. «В тот момент в моей семье случилось горе, и я согласился прийти к ним, – рассказал газете Дмитрий. – Встречи проходили в четырехкомнатной квартире. Собрания начались с песен под гитару, как мне объяснили, для сплачивания коллектива. Потом рассказали о множестве толкований Библии и напоили чаем с печеньем, после чего меня и другого новичка развели по разным комнатам, где показали фотографии из жизни их организации и рассказали об их лидере. Мне предложили заполнить анкету, где были пункты с конфиденциальной информацией. Некоторые из них я заполнять отказался, но к концу встречи почувствовал желание еще раз туда прийти».

Как выяснилось, Дмитрий познакомился с адептами «Церкви Объединения» Муна. Юноша успел посетить три лекции, когда о его походах в секту узнали родственники. «После того, как я пропустил следующую встречу, мне позвонили домой и спросили, почему я не пришел, – вспоминает Дмитрий. – Я объяснил им, что не хочу с ними общаться, и мне больше не звонили».

Никаких негативных чувств к своим «вербовщикам» Дмитрий не испытывает: разошлись, как в море корабли. Так случается не со всеми: «вербовщики» знают много ключиков к душам потенциальных единоверцев. Впрочем, то же самое можно заметить и в «традиционных» конфессиях. Но в сектах все выглядит не так, как в православных храмах и мечетях. Те, кого в России всем скопом причисляют к «тоталитарным сектантам», считаются с современными реалиями. Это признают и те, кто с ними борется. Профессор Московской духовной академии диакон Андрей Кураев говорит: «Сектанты – люди думающие, ищущие, неординарные личности, которые не хотят жить, как живет серая масса».

Яркий пример – бесплатный фортепианный концерт, устроенный на прошлой неделе московскими мормонами – членами «Церкви Иисуса Христа Святых Последних дней» (мормоны. – Прим. ред.) Входящих в зал встречали сладкими улыбками активисты – американские юноши в темных брюках и белых рубашках с бейджиками, на которых было написано, к примеру, «Старейшина Томас» или «Старейшина Джейсон». Гостям импонировало, что «старейшины» обращаются к ним на чистом русском языке. Перед концертом была прочитана благодарственная молитва Богу и организаторам. От лица мормонов было много сказано о важности семьи и о доверии к человеку. На входе и выходе те же бойкие ребята совали гостям в руки брошюрки и листовки с адресом церкви и завлекательной информацией о ней. По словам самих мормонов, смысл встречи – в том, что «музыка объединяет». Но кто знает, не пожелает ли кто-нибудь после концерта ближе познакомиться с учением мормонов?

Если мормоны ориентированы на американские вкусы, то Общество Сознания Кришны – на любителя модной восточной экзотики, полагает автор публикации. Недалеко от метро «Динамо» располагается храм кришнаитов, рядом бесплатная автостоянка и магазинчик для любителей продуктов из сои и ароматических палочек. Каждый вечер на богослужение собирается около 30 человек. Московские индийцы составляют четверть от числа молящихся, остальные – москвичи, в основном в возрасте 25–35 лет. У входа полагается снимать обувь, зато внутри во время службы можно сидеть и даже лежать на полу. Под тимпаны и бубны адепты секты танцуют и повторяют слова мантры «Харе Кришна». По праздникам всех – и старожилов, и пришедших впервые – угощают сладостями.

Борьба с непредсказуемым исходом

Протоиерей Михаил Дудко, отвечающий за связи с общественностью в Отделе внешних церковных связей Московского Патриархата, по его признанию, «согласен, что слово «секта» несет сейчас отрицательную нагрузку. Но это скорее связано с советским периодом, когда этот термин употребляли направо и налево, и с тех пор он остался в сознании большинства наших сограждан чем-то ужасным и страшным. Нам нужно пытаться выработать механизм, который позволил бы отличить нормальную религиозную организацию от деструктивного культа».

Вполне здравая точка зрения, созвучная мнению члена Общественной палаты, Председателя Российского Объединенного Союза христиан веры евангельской (Пятидесятники) Сергея Ряховского: «У нас есть Закон о свободе совести и религиозных объединениях, есть какие-то подзаконные акты, но нет главного – концепции государственно-конфессиональных отношений. Почему бы не принять закон о сектах – если он появится, государство решит, с кем иметь дело, а с кем не иметь». По мнению епископа Ряховского, в России «с термином «секта» нужно обращаться очень осторожно, он не должен нести в себе оскорбительной, тем более обвинительной нагрузки. Но именно этим занимаются сектоборцы, подрывая репутацию России».

Сказанное в последнее время находит подтверждение в заявлениях и судебных исках членов «новых церквей» в защиту своих прав. Объединение камчатских церквей Полного Евангелия «Благовестие» – одной из организаций христиан веры евангельской (пятидесятников) выразило возмущение фактом поджога в ночь с 23 на 24 декабря строящегося в Петропавловске-Камчатском храма. Зданию был нанесен значительный ущерб в размере более 120 000 рублей.

В июне в Моршанске Тамбовской области была предпринята попытка сорвать презентацию книги о лютеранстве, которое в России существует уже 300 лет. Заведующая Отделом культуры администрации района заявила, что «администрация района приветствует только Русскую православную церковь, а все остальные религиозные течения считает сектами». Мероприятие пришлось перенести в приходский дом, но перед самым началом презентации к дому подъехал благочинный Моршанского округа протоиерей Андрей Корнеев и с выкриками: «Это – моя земля! Кто позволил лютеранам заниматься прозелитизмом?» направился к руководителям общины. Благочинный пообещал, что «примет меры и не допустит регистрации лютеранского прихода в Моршанском районе».

Подобным образом в конце июня – начале июля в поселке Лотошино Московской области районная администрация запретила баптистам проведение в парке культуры и отдыха фестиваля христианской музыки, семьи, детских и юношеских программ «Надежда всем». К кампании против баптистов были подключены местное духовенство РПЦ и православные активисты. Первые по местному радио характеризовали баптистов как «зловредную секту», вторые – вышли на пикет. В руках у бабушек и подростков были плакаты: «Не предавай веру и Отечество!» и «Экстрасенсы, прочь со Святой Руси!».

Нижний Новгород, Екатеринбург, Липецк, Якутск… Список российских городов, где антисектантская истерия приобрела угрожающий характер, в последние месяцы пополняется. На жалобы «нетрадиционных» власти и судебные инстанции, как правило, отвечают отписками, и им приходится апеллировать к международному сообществу. В декабре Страсбургский суд удовлетворил жалобу челябинских Свидетелей Иеговы, с которыми был незаконно расторгнут договор аренды помещения. В ходе судебного разбирательства «Свидетелей» неоднократно называли «тоталитарной сектой». В Страсбурге признали, что в данном случае была нарушена ст. 6 и 9 Европейской конвенции по правам человека, и теперь Российская Федерация будет обязана выплатить заявителям более 90 тыс. евро в качестве возмещения морального ущерба и компенсации издержек.

Перед законом все равны

Андрей Себенцов, заместитель председателя комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ, так прокомментировал «Новым Известиям» сложившуюся ситуацию: «У нас власти предпочитают не ссориться с традиционными конфессиями, поскольку за ними большинство. И получается так, что слова некоторых религиозных деятелей воспринимаются чиновниками и политиками, как руководство к действию. В результате нам приходится слышать грозные высказывания по поводу разрушительной, деструктивной деятельности сект. Однако сектанта, как любого другого человека, можно привлечь только в том случае, если он нарушит закон. Право на свободу совести и вероисповедания дает человеку возможность беспрепятственно верить в Кришну или Иегову, брить голову или, наоборот, отращивать волосы. За это привлечь к ответственности нельзя.

Главная причина скандалов, связанных с сектами, кроется, на мой взгляд, в отсутствии толерантности. То, что не родственно нам, воспринимается, как зло».

Религиозные общины Германии борются за спецстатус

За всю новейшую историю Германии под государственный запрет не угодили даже те группы, в которых отправляют диковинные обряды, придерживаются нетрадиционного вероисповедания, требуют полной лояльности и выманивают у своих приверженцев чуть ли не последнее имущество.

Юридический статус религиозных сообществ здесь делится на специальный и обычный. Лютеранская и Римско-католическая Церкви, а также ортодоксальный иудаизм получают государственную поддержку и доступ с гуманитарными, благотворительными целями в больницы и школы.

Однако такого рода спецстатус, сулящий весьма существенные налоговые льготы, доступен лишь тем, кто объединяет в своих рядах не менее 1% населения и не отнесен к коммерческим структурам. Под последнее определение попадают, например, сайентологи. Еще 12 лет тому назад Федеральный трудовой суд Гамбурга признал это течение бизнесом, но не религией. Даже активная миссионерская деятельность и тысячи адептов по всей стране не изменили их статуса. Впрочем, это не помешало сайентологам на днях открыть в Берлине храм, рассчитанный на 4 тыс. человек, сообщает из Германии корреспондент «Новых Известий».