Петриковская роспись

Диковинные и в то же время прекрасные цветы распустились на деревянной тарелке, волшебными узорами окутали писанку, яркими самоцветами засияли на лакированной поверхности шкатулки. И невозможно вдоволь налюбоваться на эту совершенную красоту, созданную талантливыми украинскими мастерами.

Киевская роспись — это, можно сказать, модификация традиционной знаменитой на весь мир петриковской росписи. Разница заключается лишь в том, что первая — более совершенна и более сложна по техническим приемам. Ее главная особенность — изображение цветов на покрытой черной краской поверхности, а также очень яркая и насыщенная гамма цветов. Это позволяет художникам проявлять всю виртуозность своего мастерства. Их преимущество — чрезвычайная ловкость рук: никаких предварительно намеченных контуров или измерительных инструментов. Васильки и ромашки, розы и георгины расцветают под волшебной кистью народных умельцев и переплетаются в один волшебный букет, который никогда не увядает. Поэтому сувениры с киевской росписью — это отличный подарок каждой женщине, мечтающей создавать красоту вокруг себя.

На нашем сайте folkmart.ua вы можете сувениры с петриковской росписью купить. Тарелки, шкатулки, писанки, колокольчики, подсвечники и часы, которые достойно украсят ваш дом.

Украинские сувениры оптом на сайте производителя sapfir.ua

Лазарев В. Н.

← Ctrl пред.

Ctrl →

Приложение. Мозаики и фрески в памятниках архитектуры

Собор св. Софии в Киеве. Мозаики

Размещение мозаик в Софии Киевской соответствует схеме украшения столичных храмов. На связь с Константинополем указывает и великолепный святительский чин, состоящий из импозантных, фронтально поставленных фигур, индивидуальные лица которых хранят в себе отголоски эллинистической портретной живописи. По-видимому, работавшая здесь артель включала в себя как столичных, так и провинциальных мастеров. Но мы лишены возможности сказать, из какой именно области вышли призванные Ярославом мозаичисты. Бесспорным фактом остается лишь то, что они были греками, которые вплотную соприкоснулись с константинопольским искусством. Отсюда они занесли в древнерусскую художественную культуру высокие монументальные традиции и совершенную технику мозаической кладки. После реставрации в 1952–1954 годах мозаики Софии Киевской вновь обрели былое сияние красок, причем удалось установить, что мозаическая палитра имеет здесь 177 оттенков…

84. Собор св. Софии, Киев. XI век. Вид с северо-восточной стороны. Реконструкция

85. Собор св. Софии, Киев. XI век. Схема расположения мозаик и фресок. Вид на восток

86. Собор св. Софии. Киев. XI век. Общий вид в сторону алтарной апсиды

Не приходится сомневаться, что в Киеве заезжие греческие мастера прибегали к сотрудничеству русских ремесленников уже на первом этапе их деятельности: при изготовлении смальты. Это доказано раскопками В. А. Богусевича, подтвердившими факт изготовления смальты на месте. К помощи русских мастеров греки обращались также при создании самих мозаик, а особенно фресок. Так сложился на почве Киева своеобразный вариант византийской монументальной живописи с сильно выраженными архаизмами: тяжеловесные, массивные по своим пропорциям фигуры, статичные, основанные на принципе ритмического повтора композиции, подчеркнуто плоскостные развороты изображений, угловатость линий. Эти архаические черты были обусловлены всем ходом развития русского монументального искусства, находившегося на этом этапе лишь в начальной стадии становления. Вот почему мозаикам и фрескам Софии Киевской свойственна та особая монументальная мощь, которую тщетно было бы искать в современных ей памятниках чисто византийской живописи с их более утонченным, но в то же время и менее полнокровным художественным языком.

Пантократор. Мозаика в зеркале купола. 1043–1046

Один из самых монументальных образов в искусстве XI века. Диаметр медальона — 4 м, расстояние от зеркала купола до уровня пола — около 28,5 м. Сохранность хорошая (утраты имелись лишь справа на золотом фоне и на бороде, где они восстановлены с помощью темперной живописи). На правой руке оставлен нерасчищенным небольшой участок в форме вытянутого прямоугольника. Более темный цвет этого прямоугольника наглядно показывает, как выглядела мозаика до реставрации.

Среди изображений Пантократора XI–XII веков киевская мозаика наиболее близка к мозаикам Хосиос Лукас (Diez E., Demus О. Byzantine Mosaics in Greece. Cambridge, Mass., 1931, pl. II, fig. 12; Demus O. Byzantine Mosaic Decoration. London, 1947, fig. 13a, 19, 23, 26, 27b). В могучей полуфигуре Пантократора своеобразно сочетаются чисто крестьянская сила с архаической скованностью. Тяжелая, массивная голова, короткая шея, прямые плечи, большие неуклюжие руки, жесткие, мало ритмичные складки плаща — все это придает совсем особый оттенок образу, столь непохожему на образы византийских Пантократоров (Никея, София Константинопольская, Дафни, Чефалу), в которых несоизмеримо больше изящества, но которые намного уступают в свежей непосредственности выражения и монументальности замысла. Медальон с Пантократором выкладывал тот же мозаичист, который выполнил фигуры Оранты и архангела. Он был, по-видимому, специалистом по крупнофигурным изображениям.

Попытку Ф. И. Шмита (Киевский Софийский собор. — Светильник, 1913, № 8, с. 12–13) датировать изображение Пантократора в куполе XII веком следует самым решительным образом отвести как абсолютно беспочвенную.

Архангел. Мозаика в куполе. 1043–1046

3. Архангел. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика в куполе. Деталь

От окружавших медальон с Пантократором четырех фигур архангелов сохранилась лишь одна, да и то неполностью (имеются утраты в верхней части правого крыла и в нижних частях правого и левого; нижняя часть одеяния и ноги были дописаны Врубелем). Высота фигуры — 3,85 м. Фигура отличается приземистыми, грузными пропорциями: слишком большая голова (0,72 м), широкие плечи, крупные конечности. В правой руке архангел держит сферу, которая украшена крестом, символизирующим мученическую смерть Христа, а в левом — лабарум с начальными словами гимна в честь Христа (Апокалипсис, IV, 8). Аналогичная композиция (Пантократор в окружении архангелов) украшала купол константинопольской церкви Теотокос Фарос (около 864).

Апостол Павел. Мозаика в световом барабане. 1043–1046

4. Апостол Павел. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика в световом барабане

В простенках барабана находилось в свое время двенадцать фигур апостолов, которые Павел Алеппский видел еще в середине XVII века (Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским, вып. 2. М., 1897, с. 69). От всех этих изображений уцелела лишь верхняя часть фигуры апостола Павла (высота фигуры около 3,5 м). Тип лица близок к изображению Павла на мозаике, украшающей арку нарфика в Хосиос Лукас. Рука мозаичиста, набравшего фигуру апостола Павла, опознается в композиции Евхаристии (левые фигуры Христа и ангела и первые четыре апостола во главе с Петром) и в Деисусе (полуфигура Иоанна Крестителя).

Христос-священник. Мозаика над восточной подпружной аркой. 1043–1046

7. Христос-священник. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика в основании купола

Это изображение долгое время было скрыто под искажавшей его записью маслом. Сохранность хорошая. Диаметр медальона 1,16 м. Д. В. Айналов первым определил подлинное содержание этого образа, который долгое время неверно истолковывался как Еммануил (Айналов Д. В. Новый иконографический образ Христа. — Seminarium Kondakovianum, II. Prague, 1928, с. 19–23). На мозаике Христос представлен с тонкими усами, редкой бородой, короткими густыми волосами и простриженным гуменцом, в левой руке он держит свиток. Тип лица совершенно необычный. Образ Христа-священника восходит к древнему апокрифу, рассказывающему об избрании Христа общим голосованием в число двадцати двух священников иерусалимского храма. А. А. Васильев, опубликовавший два греческих текста этого апокрифа (XII и XV–XVI веков), относит его появление к доюстиниановскому времени (Vasiliev A. Anecdota graeco-byzantina, I. Mosquae, 1928). По его мнению, апокриф возник в среде иудеев-христиан, так как, по иудейским понятиям, в Мессии сочетались достоинства царя и иерея. Изображение Христа в образе священника могло быть обусловлено в Софии Киевской борьбой церкви с еретическими течениями, обычно отрицавшими церковную иерархию (например, Никоновская летопись упоминает под 1004 годом об одном еретике по имени «Андреян скопец», который выступил против церковных законов, епископов, пресвитеров и иноков).

Помимо Софии Киевской изображения Христа-священника встречаются еще в трех росписях: Нерези от 1164 года (купол юго-западной башни), Нередицы от 1199 года (апсида) и Бертубани от 1213–1222 годов (трапезная). Руку мозаичиста, исполнившего медальон с Христом-священником, нетрудно опознать в ряде медальонов с севастийскими мучениками (Гаий, Крисп, Лисимах). Для него характерны энергичная трактовка грубоватой формы, крупный, местами сбитый рисунок, тяга к ярким краскам.

Евангелист Марк. Мозаика в северо-западном парусе. 1043–1046

5. Евангелист Марк. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика на северо-западном парусе

Сохранность хорошая. Вертикальная проекция фигуры 1,64 м. Фигура евангелиста, стул, подножие, столик, аналогий — все это развернуто на плоскости с таким расчетом, чтобы избежать перспективно сокращающихся линий. Этим объясняется угловатость и скованность движения. Мозаичист, выкладывавший фигуру Марка (этому же мастеру принадлежат две крайние левые фигуры из Евхаристии и фигура архангела Гавриила из Благовещения), вышел из весьма архаических традиций. Ему явно не удалось дать фигуру в том трехчетвертном повороте, в каком византийские мастера обычно изображали фигуры евангелистов, как не удалось ему воспроизвести и направление взгляда, обращенного на Евангелие; сильно сдвинутый зрачок левого глаза получился слишком выпученным, благодаря чему Марк кажется косоглазым. При всем том нельзя отрицать большой выразительности этой монументальной фигуры. Особенно примечательно лицо, полное глубокой сосредоточенности и внутренней силы. Греческий текст на страницах раскрытого кодекса взят из Евангелия от Марка (I, 1–2).

Деисус. Мозаики над центральной апсидой, 1043–1046

Превосходная сохранность. Диаметр медальонов 0,89–0,91 м. (Христос), 0,84 м. (Богоматерь) и 0,85 м. (Иоанн). Все полуфигуры даны без нимбов, что обусловлено соображениями чисто художественного порядка (для нимбов здесь оставалось слишком мало места). Руку мастера, исполнившего медальон с Христом, можно опознать в двух фигурах святительского чина на северной стороне апсиды — Епифания и Климента. Это малоодаренный мастер. Мозаичисту, выполнившему полуфигуру Богоматери, принадлежат также Мария из Благовещения, Аарон и вся правая половина Евхаристии. Среди работавших в Софии Киевской мозаичистов он является одним из самых опытных. Тип лица Иоанна очень близок к Предтече из сцены Крещение в Хосиос Лукас. «Прерывистая» кладка кубиков указывает на руку мастера, исполнившего фигуру апостола Павла и большинство фигур в левой части Евхаристии.

Богоматерь из Деисуса. Мозаика над центральной апсидой. 1043–1046

Превосходная сохранность. Диаметр медальона 0,84 м. Богоматерь, как и полуфигуры Христа и Иоанна Предтечи, дана без нимба, что было обусловлено соображениями чисто художественного порядка (для нимбов здесь оставалось слишком мало места). Мозаичисту, выполнившему полуфигуру Богоматери, принадлежат также фигуры Марии из Благовещения, фигура Аарона и вся правая половина Евхаристии. Среди работавших в Софии Киевской мозаичистов он является одним из самых опытных.

Иоанн Креститель из Деисуса. Мозаика над центральной апсидой. 1043–1046

Превосходная сохранность. Диаметр медальона 0,85 м. Тип лица очень близок к Крестителю из сцены Крещения в Хосиос Лукас. «Прерывистая» кладка кубиков указывает на руку мастера, исполнившего фигуру апостола Павла и большинство фигур левой части Евхаристии.

Богоматерь-Оранта. Мозаика в конхе апсиды. 1043–1046

1. Богоматерь Оранта. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика в апсиде

Сохранность хорошая. Высота — 5,45 м. Нижняя часть фигуры (2,80 м) непропорционально коротка по отношению к размерам головы (0,90 м). Если бы мастер учитывал перспективное сокращение, он должен был бы удлинить именно нижнюю часть изображения, чего он не сделал. Поэтому фигура и кажется такой короткой и большеголовой, что придает ей несколько архаический характер. Греческая надпись, идущая по изгибу обрамляющей конху арки, воспроизводит Псалом XLV, 6.

Во всех киевских храмах апсиды, как правило, украшались фигурами Марии, данными в типе Оранты. В византийских храмах наблюдается гораздо большее разнообразие — там Богоматерь часто изображали с младенцем на руках, стоящей либо восседающей на троне.

Такая приверженность Киевской Руси к одному определенному иконографическому типу объясняется тем, что в языческие времена излюбленным мифологическим образом был образ «великой богини», олицетворявшей силы земли (фронтальное изображение стоящей с поднятыми руками женщины). Для славян он являлся привычным, овеянным преданием древности. И когда христианство пришло на смену язычеству, Мария-Оранта заняла место «великой богини».

В народе за Орантой Софии Киевской закрепилось название «Нерушимой стены». Здесь, возможно, получила своеобразное преломление эстетическая оценка этой фигуры, отличающейся большой устойчивостью и выражением душевной крепости. Однако не подлежит сомнению, что это название было навеяно церковными песнопениями, в которых Богоматерь постоянно сравнивается со стеной «недвижимой» и «нерушимой».

В средние века Богоматерь рассматривали прежде всего как заступницу и покровительницу, в частности как покровительницу города и обеспечивавших его безопасность крепостных стен. Например, в прославленное изображение Оранты в константинопольском Влахернском храме вкладывали как раз этот смысл: Мария выступала здесь охранительницей стен Византии (Кондаков Н. П. Иконография Богоматери, т. II. Пг., 1915, с. 72).

По-видимому, такое или близкое ему понимание образа Оранты было занесено из Византии в Киевскую Русь, где изображение Марии с поднятыми руками стали трактовать не только как символ «земной Церкви», но и как изображение покровительницы града Киева и его людей (именно так воспринимает образ Богоматери Иларион в своем знаменитом Слове о законе и благодати, см.: Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. Под ред. А. И. Пономарева, вып. 1. СПб., 1894, с. 74–75).

Евхаристия. Мозаика в апсиде. 1043–1046

Самая крупная из сохранившихся мозаических композиций. Сохранность мозаик хорошая (почти полностью утрачены лишь две крайние правые фигуры апостолов, от которых уцелели одни ноги). Высота фигур от 1,9 до 2,05 м. По золотому фону идут две греческие надписи, поясняющие причастие под двумя видами: «Возьмите, вкушайте; это тело Мое, за вас преломляемое для отпущения грехов»; «Пейте из нее все: это кровь Моя Нового Завета, за вас и многих проливаемая для отпущения грехов» (Матфей, XXVI, 26–28; Марк, XIV, 22–24; Лука, XXII, 19–20). Хотя лица апостолов не имеют еще столь ярко выраженных индивидуальных черт, чтобы их можно было опознать с первого взгляда, более внимательный анализ все же позволяет уточнить их имена. Первыми к Христу подходят Петр (слева) и Павел (справа). За Петром идут Иоанн, Лука, Симон, Варфоломей, шествие замыкает Филипп (либо Фома). Позади Павла представлены Матфей, Марк и Андрей.

Изображение Евхаристии принадлежит к числу древних тем христианского искусства. Ее догматическое, не терпящее никаких кривотолков содержание явилось прямым откликом на те страстные споры, которые велись вокруг таинства евхаристии и которые были особенно острыми в Малой Азии и Сирии. С IX века изображения Евхаристии неоднократно встречаются в греческих Псалтирях, откуда они, вероятно, перешли в монументальную живопись, подвергнувшись здесь усложению; об этом позволяет догадываться крест папы Пасхалия (814–824), на котором уже фигурируют прислуживающие Христу ангелы. Мозаика Софии Киевской является самым ранним из известных нам монументальных памятников с изображением обогащенного варианта Евхаристии. Но не подлежит сомнению, что истоки этого варианта композиции следует искать в константинопольской живописи IX–X веков.

Киевская мозаика отличается замечательной монументальностью. Развертывая всю композицию на плоскости, мозаичисты последовательно избегали всего того, что могло бы нарушить этот принцип. Так, они лишают всякого объема престол, сводя его к плоскому, орнаментально разделанному прямоугольнику. Киворий также проецируют на плоскости, отбрасывая четвертую колонку и тем самым отказываясь от всякого намека на ракурс. В торжественно выступающих фигурах они нигде не прибегают к перерезываниям, тщательно соблюдая такой их порядок, в котором господствует рядоположение со строгим соблюдением интервалов.

Все это, вместе взятое, способствует созданию особого художественного эффекта: зрителю кажется, что действие развертывается во внепространственной и вневременной среде, где царят свои, совсем особые законы. Именно к созданию такого впечатления и стремилась церковь, для которой изображение Евхаристии было прежде всего иллюстрацией догмы. И эти абстрактные догмы нуждались для своего художественного воплощения в отвлеченном строе форм, который только и мог быть адекватным их сугубо символическому содержанию.

Мозаика с изображением Евхаристии была выполнена в своей сохранившейся части тремя мозаичистами (вероятно, четвертый мастер набирал две крайние правые фигуры, до нас не дошедшие). Вся правая половина композиции (включая Христа и ангела) принадлежит одному мастеру (он же набирал фигуры Аарона, Богоматери из Благовещения и полуфигуру Богоматери из Деисуса). Второй мастер выкладывал левую часть композиции (кроме двух крайних фигур). Ему может быть приписан целый ряд других мозаик (апостол Павел, Иоанн Креститель из Деисуса, Григорий Богослов, св. Николай и архидиакон Стефан из святительского чина, севастийский мученик Вивиан). Для этого мозаичиста особенно характерна «прерывистая» кладка. Наконец, рука автора двух крайних левых фигур опознается в евангелисте Марке на парусе и в архангеле Гаврииле из Благовещения. Этот третий мастер особенно тяготел к архаическим традициям.

Святительский чин. Мозаика в апсиде. 1043–1046

Фигуры восьми святителей и двух архидиаконов уцелели лишь в верхней своей части — на северной стороне апсиды по грудь, на южной — по колени. При старых реставрациях фигуры были дописаны маслом. Средняя высота фигур около 2,30 м. В подборе отцов церкви составители программы росписи придерживались, за двумя исключениями, наиболее распространенного варианта. На мозаике изображены Епифаний Кипрский, папа римский Климент, Григорий Богослов, Николай Чудотворец, архидиаконы Стефан и Лаврентий, Василий Великий, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский и Григорий Чудотворец. В простенках между окнами находились мозаические изображения апостолов Петра и Павла (полностью утрачены). В ряду отцов церкви не совсем обычны Епифаний Кипрский и папа римский Климент. Творения Епифания были хорошо известны Киевской Руси в славянских переводах, выполненных не позднее XI века. Что же касается Климента, то он был особо почитаем среди славян. Его реликвии хранились в Десятинной церкви, куда они были привезены великим князем Владимиром из Корсуни. Эти реликвии являлись для Киевской Руси национальной святыней (см.: Франко И. Сьвятий Климент у Корсуни. — Записки наукового товариства імени Шевченка, Киïв, 1902, кн. 2, с. 11–44; кн. 4, с. 45–144; 1903, кн. 6, с. 145–180; 1904, кн. 3, с. 181–208; кн. 4, с. 209–256; Duthilleul P. Les reliques de Clement de Rome. — Revue des etudes byzantines, XVI. Paris, 1958, p. 85–98).

Изображения на северной стороне апсиды, выдержанные в более бледной гамме красок, сильно уступают в качестве изображениям на южной стороне. Фигуры Епифания и Климента были выполнены тем же мастером, который выкладывал полуфигуру Христа из Деисуса (для него характерны несколько вялая манера исполнения, несложный ритм линий, бледные, оплощающие форму тени). Второму мастеру принадлежат фигуры Григория Богослова, Николая и Стефана. В лицах с массивными, крупными чертами и в «прерывистой» кладке кубиков легко опознается рука «мастера апостола Павла». Все пять фигур на южной стороне апсиды были набраны одним мозаичистом, которого следует рассматривать как главного и самого одаренного художника, выступавшего организатором всех мозаических работ. Лично для себя он оставил наиболее видную часть нижнего регистра в апсиде, справедливо считая, что именно здесь зритель сможет полностью оценить его замечательное искусство. И действительно, по мастерству индивидуальных характеристик, по тонкости и выразительности рисунка, по изысканности цветовых сочетаний он намного превосходит сотоварищей по работе. Так, в трактовке аскетического лица Иоанна Златоуста преобладает колючий, ломаный ритм линий (обращенный острием вниз треугольник на переносице и треугольной формы тень между бровями, оттеняющие впалость щек клинья, резко опущенные книзу усы, заостренный подбородок). Формы крестов на омофоре полностью соответствуют этому линейному ритму; кресты вытянутые, угловатые, геометрически сухие. Совсем по-иному выполнено лицо Григория Чудотворца. Общего выражения благости мозаичист достигает с помощью мягких, как бы струящихся линий и округлых форм, с которыми перекликаются закругленные ветви крестов на омофоре. В таких неприметных с первого взгляда деталях особенно ясно дает о себе знать многовековая культура линии, которая преемственно разрабатывалась десятками поколений средневековых художников.

Архангел Гавриил и Богоматерь из Благовещения Мозаики на восточных столбах. 1043–1046

Сохранность хорошая. Высота фигуры Гавриила 2,30, фигуры Богоматери — 2,23 м. Слева греческая надпись: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою», справа: «Се, раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лука, I, 28 и 38). В руках Мария держит пряжу, которая была ей вручена иудейскими священниками для изготовления завесы в иерусалимском храме. Этот эпизод, запечатленный уже на мозаике церкви св. Сергия в Газе, восходит к апокрифическим источникам (Протоевангелие Иакова, XI, 1). Фигуру Марии выкладывал тот же мозаичист, который выполнил всю правую часть Евхаристии, а фигуру Гавриила — автор двух крайних левых апостолов из Евхаристии и изображения евангелиста Марка.

Медальоны с полуфигурами севастийских мучеников. Мозаики на южной и северной подпружных арках. 1043–1046

8. Худион, мученик Севастийский. 1043–1046. Собор св. Софии, Киев. Мозаика на южной арке

Сохранность в целом хорошая (имеются утраты на золотых фонах позади полуфигур Вивиана и Приска и в левой части лица Приска). Диаметры медальонов колеблются от 0,87 до 0,98 м. Над каждым из медальонов размещена греческая надпись с обозначением имени мученика. Все мученики держат в правой руке крест, в левой — усыпанный драгоценными камнями мученический венец. Изображения Николая и Аэтия намного уступают в качестве изображениям Вивиана, Приска и Худиона. В них рисунок изобилует ошибками, линии тяжелы и малоритмичны, в моделировке лиц отсутствуют тонкие тональные переходы, в ряде мест золотые кубики заменены желто-оранжевыми. Эти медальоны набирали не главные мастера, а их киевские помощники, чей художественный язык отмечен печатью неприкрытого архаизма. Как свидетельствует сопоставление киевских мозаик с фресками Каппадокии и мозаиками собора в Монреале, иконография севастийских мучеников толковалась весьма вольно, в силу чего изображения одного и того же мученика наделялись совсем различными чертами.