«Худший прогноз не оправдался, однако свобода выражения и право на насмешку по-прежнему не гарантированы». К такому выводу пришли эксперты Международной правозащитной группы «Агора», опубликовавшие доклад (полный текст, pdf) о практическом применении в России статьи об оскорблении чувств верующих.

Поправки в 148-ю статью УК РФ, которые установили наказание до двух лет лишения свободы за оскорбление чувств верующих, внесли летом 2013 года, вскоре после начала дела Pussy Riot. Тогда трех девушек за панк-молебен «Богородица, Путина прогони» в храме Христа Спасителя в Москве обвинили в хулиганстве, однако это только подогрело дискуссии о необходимости наказания за критику церкви.

Доклад «Агоры» – первая попытка проанализировать практику уголовных дел по 148-й статье УК РФ. Как пишут авторы исследования со ссылкой на статистику судебного департамента, с 2014 года в России было вынесено 27 приговоров за оскорбление чувств верующих. Наибольшее число осужденных пришлось на 2017 год – 10, в 2018-м их было 8. При этом, в основном, по наблюдениям «Агоры», судят за перепосты картинок в Интернете и за слова, написанные в сети.

Дамир Гайнутдинов

Юрист «Агоры», автор доклада Дамир Гайнутдинов в интервью Радио Свобода рассказал подробнее о том, почему возникла необходимость проанализировать применение этой статьи и почему не стоит ожидать ее декриминализации:

Было ощущение, что пик применения этой статьи прошел

– Мы этой темой занимались довольно давно, у нас в производстве были дела об оскорблении чувств верующих, были дела, связанные с религией. С точки зрения анализа практики применения, мне не удалось найти в свободном доступе никаких материалов на эту тему, а было интересно посмотреть, потому что довольно много времени уже прошло с поправок в Уголовный кодекс. Было ощущение, что пик применения этой статьи прошел, и как будто на спад пошла практика. Мы решили проверить, так ли это действительно. Я начал искать все материалы дел по 148-й. И то, что удалось найти, мы обобщили в одном документе и свели вместе.

– Подтвердилась ли гипотеза о том, что пик прошел? Можно ли говорить о либерализации?

– Не совсем так. Речь не идет о том, что 148-я статья стала применяться мягче, потому что статистика этого не подтверждает. По данным Судебного департамента, по этой статье до конца 2018 года было 27 приговоров. Но сама 148-я статья направила практику от развилки, которая началась с дела Pussy Riot, по более мягкому варианту. То есть то, что изначально подавалось обществу как ужесточение, по сути, обернулось смягчением практики. А количество приговоров с тех пор, как в 2016 году начался рост, – 6, в 2017 – 10, в 2018 – 8 – не такое большое, чтобы делать выводы о какой-то динамике. Эта статья не стала массовой, и она не стала инструментом репрессий, как ожидалось.

Pussy Riot на Красной площади в Москве, 2012 год

– Судя по статистике, которую вы публикуете в докладе, наибольшее число приговоров – десять – суды вынесли в 2017 году. Этому есть какое-то объяснение, или это просто случайность?

– Судя по всему, это действительно случайность. На самом деле, за несколькими исключениями, это, в основном, дела проходные, не суперрезонансные, если не считать дело Соколовского, которому вменили явно в довесок, потому что могли. Я не могу сказать, что в 2017 году была какая-то кампания по защите чувств верующих.

– Если говорить в целом об этих делах, что можно о них сказать? Может быть, можно выделить какие-то наиболее абсурдные?

– Мне кажется, они все довольно странные, судя по описанию фабулы. Показательна история Виктора Краснова в Ставрополе о том, что «Бога нет»: в фабулу дела вошла эта фраза. А речь там шла о дискуссии «ВКонтакте» по поводу роли женщины, в которую включились активно несколько граждан, которые продвигали традиционные ценности. Краснов возразил им с точки зрения атеиста. Понятно, что в таких дискуссиях люди, как правило, выражения не выбирают, и стороны довольно резко в отношении друг друга высказывались. Эта история показательна с той точки зрения, что бытовой разговор нескольких человек, оказавшись в Интернете, сделал возможным применение статьи Уголовного кодекса. Когда те же самые разговоры ведутся на лавочке во дворе, ничем не заканчиваются. Из них всех, пожалуй, буквально 2–3 эпизода, когда речь шла о каких-то активных действиях в отношении почитаемых каких-то объектов. В Калмыкии было дело о хулиганских действиях в буддистском храме, в Кировской области – об осквернении Поклонного креста на въезде в город, к которому местные жители приколотили чучело, и, пожалуй, все.

А все остальное практически – это Интернет. И это вполне укладывается в рамки общего давления на свободу слова онлайн. Как правило, этими делами занимаются те же Центры «Э», расследуются они точно так же, как дела о возбуждении ненависти и вражды (ст. 282 УК РФ). Все эти истории до появления новой редакции 148-й статьи, скорее всего, проходили бы по разряду возбуждение вражды и ненависти по религиозному признаку, то есть 282-я статья. Технология та же самая, но появилась возможность вещи, связанные с религией, квалифицировать не по 282-й, а по 148-й.

Руслан Соколовский играет в игру Pokemon Go в церкви

​

Это возможность для произвола и возможность для давления следователя на обвиняемого

– Но при этом по 282-й наказание строже. Как часто вместо 148-й статью могли вменить 282-ю? На чем основан выбор?

– В том-то и дело, что 282-я более тяжкая. Ее ужесточали примерно в это же время в 2014 году, то есть преступления по 282-й статье перешли из категории небольшой тяжести в категории средней тяжести. Поэтому мы и говорим о том, что де-факто получилось такое смягчение практики. Но если смотреть статистику дел по 282-й статье, а их гораздо больше, то там довольно много религиозных вопросов. И такое ощущение, что выбор статьи является исключительно прерогативой следователя, который квалификацию осуществляет и предъявляет обвинение. С этой точки зрения, нельзя предугадать по 282-й или по 148-й будет возбуждено дело, если речь идет о публикациях в Интернете. Это возможность для произвола, с другой стороны, возможность для давления следователя на обвиняемого – это предмет для торга.

– Я правильно понимаю, что по 148-й не было ни одного реального срока?

– Нет, не было. В основном обязательные работы, условное лишение свободы…

– С вашей точки зрения, почему? Боятся сажать за религию?

– Потому что она сама по себе мягче. Там санкция меньше. И не будут сразу назначать максимальное наказание. Единственная статья из новых, по которой сразу же начали давать максимальные сроки, – это статья о призыве к нарушению территориальной целостности, 280.1 УК РФ, и там сразу максимальный срок – три года лишения свободы получил Рафис Кашапов. А здесь… Если посмотреть статистику, первые годы было по одному-два приговора. Это явно осторожное опробование. Они прошли, устояли апелляции, можно дальше. И вот это направление, стандарт, складывающаяся практика, наверное, и обусловила дальнейшее развитие.

– С вашей точки зрения, есть ли какие-то предпосылки к тому, чтобы эта статья была выведена из Уголовного кодекса?

– Я думаю, что нет. В пользу версии о том, что она останется в таком виде в Уголовном кодексе, как раз говорит то, что эта статья ушла из фокуса общественного внимания. Условная либерализация статьи 282-й была обусловлена общественным резонансом и готовностью Европейского суда. Даже чиновники были вынуждены признать, что палку перегнули. А тут – дел немного, практика не расширяется, наказания не чрезмерные, с точки зрения общества. Я думаю, что этот статус-кво сохранится пока, – заключает Дамир Гайнутдинов.

Депутат Госдумы от партии «Единая Россия» Александр Сидякин, известный скандальными законами о митингах и об НКО, предлагает подготовить и внести на рассмотрение Госдумы законопроект о богохульстве.
Александр Сидякин ссылается на законодательство Германии и Австрии, где оскорбление чувств верующих считается уголовным преступлением и карается сроком до трех лет лишения свободы. По мнению Сидякина, в России нужно ужесточить наказание за надругательство над религиозными святынями. Поводом для подобной инициативы стало скандальное дело участниц группы Pussy Riot, осужденных по статье хулиганство за панк-молебен в Храме Христа Спасителя, и спиленные неизвестными поклонные кресты в Архангельской и Челябинской областях.
Доцент центра изучения религии РГГУ Борис Фаликов напоминает, что термин «богохульство» восходит к средневековью. В современном российском законодательстве такая статья была бы бессмысленной, считает эксперт:
– Понятие «богохульство» этимологически совершенно понятно – это хула на Бога. И восходит оно ко временам стародавним, к средневековью. За богохульство наказывали тогда, когда вера в Бога имела государственный характер и большой разницы между государственным и религиозным законодательством не было. Попытка ввести в современное законодательство закон о богохульстве является абсолютно бессмысленной, потому что возникнет огромное количество всяких юридических препон. Как можно в светском государстве, от которого церковь законодательно отделена, наказывать за хулу на Бога? Поэтому вряд ли такой закон может быть принят.
– Наши депутаты ссылаются на опыт западных государств. В частности, они говорят, что в Германии и Австрии предусмотрено наказание до трех лет за оскорбление чувств верующих. Как там эта практика осуществляется? И возможно ли перенесение этого на российскую почву адекватно?
– Это разные вещи. Одно дело – богохульство, другое дело – оскорбление чувств верующих. Действительно, когда стало понятно, что в светском государстве нельзя судить за богохульство, но верующие люди остались, то в некоторых западных законодательствах была введена такая статья: оскорбление чувств верующих. Она действительно может применяться, но дело в том, что в западных странах эта статья уравновешена другой статьей, защищающей право на свободу слова. С учетом этого там выносят или не выносят соответствующие приговоры. В условиях нормального, свободного суда действительно можно прийти к каким-то вполне нормальным юридическим выводам. Но если в стране такой баланс нарушен, результаты могут быть самыми абсурдными. Боюсь, что и в нашей ситуации результаты могут оказаться именно абсурдными.
– А должно ли, на ваш взгляд, государство, в частности российское, с помощью законодательства бороться за нравственность в стране?
– Мне кажется, это тоже абсолютно бессмысленное дело. Как правило, за нравственность борются в тоталитарных государствах, как нам хорошо известно из опыта нацистской Германии или сталинской России. Там главным глашатаем и арбитром нравственности признавалось государство. Чтобы бороться за нравственность, государство должно быть тоталитарным – оно должно брать на себя заботу обо всех общественных процессах. Если государство не является тоталитарным или авторитарным, то его забота о нравственности достаточно бессмысленна, – считает Борис Фаликов.
Директор информационно-аналитического центра СОВА Александр Верховский придерживается схожего мнения: в светском государстве не должно быть наказания за богохульство. Однако, поясняет эксперт, подобные случаи уже были:
– Такое наказание не может быть введено в государстве, которое по Конституции является светским. Подобное законодательство в демократических странах отмирает, хотя и существовало исторически. Вместо него, например, применяется законодательство против «языка ненависти». Бывают решения, которые касаются того, что у нас называется «оскорблением чувств верующих». В этом случае объектом защиты являются люди, а не божественные доктрины, не святыни. Cвятыни как таковые не могут защищаться светским государством.
– Александр Сидякин утверждает, что в Германии и в Австрии за оскорбление чувств верующих положено наказание – до трех лет лишения свободы.
– Действительно, такое законодательство существует. Оно, правда, не про чувства верующих, а про то, что соответствует у нас 282-ой статье УК, то есть — про возбуждение вражды к каким-то группам людей, в том числе — и по признаку вероисповедания. Эта практика работает, но конечно, до трех лет никто за такие вещи не дает. Ссылки, которые звучали у нас даже в исполнении МИДа на то, что Pussy Riot получили бы в Германии более суровый приговор, – некоторое лукавство. Там были похожие истории, и не одна, – но наказания не были связаны с лишением свободы.
Если речь идет о возбуждении ненависти к православным или к представителям иных религий, то в российском Уголовном кодексе и так предусмотрено наказание за это. И вопрос — только в соразмерности наказания за подобные преступления. А богохульство как таковое, объектом агрессии которого являются не люди, а святыни, не может быть наказуемо в светском государстве. Для верующего человека его святыни – это нечто очень важное, но для другого человека они могут быть не только ничего не значащей вещью, но и быть какой-то негативной вещью. С давних времен не принято криминализировать религиозную полемику. В этом суть свободы совести: человек может считать, что его вера правильная, а какая-то другая неправильная, может выражать это в достаточно резкой форме, только если этим он не возбуждает вражду к людям.
– Если закон о наказании за богохульство все-таки припут, к чему это приведет?
– Расширится репрессивная практика. Нынешнее антиэкстремистское законодательство время от времени используется как законодательство против богохульства. Это хорошо видно на примере уголовных дел — и в отношении выставок в Центре Сахарова, и в случае с Pussy Riot. Были и другие истории: например, в прошлом году журналист Образцов в Калининграде был осужден за грубые высказывания в адрес верующих и священнослужителей. Причем он обругал не конкретно представителей какой-то одной конфессии, а всех сразу. Но он не призывал ничего с ними сделать дурного, просто выразил им свое непочтение — и за это заплатил довольно значительную сумму денег.
Другой пример — дела в отношении последователей Саида Нурси. Представителям этого мусульманского течения за прошлый год было вынесено девять уголовных приговоров, и существенной претензией к ним было именно то, что они утверждали исключительность ислама и верность именно своего понимания ислама в противовес какому-то иному трактованию. Это течение у нас считается незаконным, их тексты запрещены. Таким образом, у нас и сегодня существует преследование за религиозные взгляды. Если же будет добавлена уголовная статья за богохульство или будет соответствующим образом изменена 282-я статья, то эта практика только расширится, – уверен Александр Верховский.

Госдума приняла в третьем чтении поправки, направленные на противодействие оскорблению религиозных чувств граждан. Соответствующие изменения вносятся в Уголовный кодекс РФ. Читать в полной версии Фото: ИТАР-ТАСС

Ко второму чтению в законопроект было внесено большое количество поправок. Так, вводится уголовная ответственность за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих.

Санкции к правонарушителям будут выражаться в виде штрафа в размере до 300 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет. В качестве наказания также вводится наказание в виде обязательных работ на срок до 240 часов, либо принудительных работ на срок до одного года, либо лишением свободы на такой же срок.

В случае оскорбления религиозных чувств, совершенных в местах, специально предназначенных для отправления богослужения, других религиозных обрядов и церемоний, предусмотрен штраф в размере до 500 тыс. руб. или в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период до трех лет либо обязательные работы на срок до 480 часов, либо принудительные работы сроком до трех лет, либо лишение свободы на тот же срок с ограничением свободы до одного года или без такового.

Предлагается также увеличить штрафы за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или отправлению религиозных обрядов и церемоний до 300 тыс. руб. (в настоящее время — 80 тыс. руб.) или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет (в настоящее время — шесть месяцев). При этом остаются неизменными альтернативные санкции в виде обязательных работ на срок до 360 часов, исправительных работ сроком до одного года, ареста сроком до трех месяцев.

Также депутаты выступают за внесение изменений в Кодекс РФ об административных правонарушениях: они предлагают увеличить предельные размеры штрафов за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных объединениях для граждан от 10 тыс. до 30 тыс. руб., для должностных лиц — от 50 тыс. до 100 тыс. руб. За умышленное публичное осквернение религиозной или богослужебной литературы, предметов религиозного почитания либо их порчу или уничтожение предлагается ввести штрафы для граждан в размере от 30 тыс. до 50 тыс. руб. либо обязательные работы на срок до 120 часов, для должностных лиц — от 100 тыс. до 200 тыс. руб.

В первом чтении Госдума поддержала законопроект 9 апреля, во втором – 21 мая 2013г.