Благословен еси Господи, научи мя оправданием Твоим

Третий в естестве нашем, в частности, дом для заповедей есть богонаученный ум. Научи, дай понять, сообщи и умение действовать, дай уму моему знать заповеди и все относящееся к ним, – и видеть, как в каком случае должно мне действовать, чтоб ум мой был светом, освещающим пути жизни, и верным руководителем по ним; особенно благоволи, дабы в уме моем не было шатких колебаний, предположительных мнений, а все утверждалось на непоколебимых убеждениях.

Научи оправданиям, или заповедям. Когда действуют, можно одни заповеди иметь во внимании; но когда хотят познать заповеди, тогда нельзя ограничивать своего взора одними заповедями, а непременно надо обозревать всю область истины, чтоб заповеди в уме не висели ни на чем, или не были насыпаны в него, как песок, бессвязно, но входили как необходимый элемент в состав истины и сочетавались с ним живым союзом так, чтобы нельзя было коснуться одного, не колебля вместе с тем и всего.

В христианстве пути жизни освещаются истинами о триипостасном Божестве, Творце и Промыслителе, о падении, о Божием благоволении восстановить падшего, о снисхождении единородного Сына Божия на землю воплощением, о совершении Им нашего спасения Своими страданиями, смертию, воскресением и вознесением, о ниспослании Божественного Духа на святых апостолов, устроивших на земле Церковь Христову и учредивших в ней таинства для освящения благодатию всех верующих, и, наконец, о воскресении, суде и будущем всеблаженстве верных и неописанных мучениях неверных. Все эти истины то же для духа, что воздух для тела. Как воздух, приемлемый легкими, проходит по всему телу в крови и все оживляет, так и эти истины, будучи приемлемы верующим умом, проходят по всему составу духовной жизни и все в ней оживляют собою. От них и зарождается эта жизнь, ими руководится и в них зрит конец свой.

Жизнь духовная начинается с сознания падения и невозможности восстать самому. Это ведет к покаянию и прилепляет к Господу, как единому Спасителю. Отсюда обет и решимость быть верным Ему и вести непримиримую борьбу со всем, что восстает внутри и что встречается во вне противного тому, чего требует от нас Спаситель. Отсюда упование, что, несмотря на немощь естества нашего, Господь проведет верующего чрез все искушения и введет, наконец, в вечное Царство Свое. Отсюда терпение и безжалостный к себе труд над собою в очищении себя и исправлении в себе неисправного, чтобы во всем представить из себя непостыдного делателя. Отсюда вера, что, спострадая таким образом Господу, приобщаются светлого живота Его и здесь, хотя еще в предначинании и предызображении. Все это вытекает из основных истин христианства и составляет основу богоугодной жизни. Тут сущность христианских наших оправданий, и отсюда, наконец, развивается и вся система христианских заповедей.

Скажут: «Кто ж этого не знает и к чему молитва научи?» – Но есть знание голое, чисто умовое, которое никогда не восходит дальше предположительных воззрений, и есть знание живое, жизненное, в котором всякая истина также тверда, как уверенность в своем существовании. Это свойство сообщается ему живым убеждением, которого не колеблет и самая смерть. Молясь научи, пророк просит, чтоб Господь все истины, и теоретические, и практические, так сроднил с существом его, чтобы как не может усомниться он ни на волос в своем существовании, так чтобы никогда не мог допустить в себе и тени сомнения в этих истинах. В этом и состоит прочность богоугодной жизни. Как нельзя идти по тонкой, колеблющейся доске, потому что закружится голова и упадешь; так нельзя вести жизнь должную тому, у кого в голове непрестанно возникают предположения: «Да полно, не вот ли как надо? Не лучше ли вот этак? Да ведь и вот как можно!» А кто, совсем поколебавшись в некоторых истинах, думает по-своему устроить жизнь богоугодную, тот похож на человека, который, строя дом, кладет между здоровыми венцами и гнилые. Снаружи такой дом представляется и новым, и прочным, а на самом деле обречен уже падению; так точно и жизнь такая только с виду добра, но уже несет в себе свое осуждение. Таким образом, вот в чем сущность прошения! Пророк просит, чтобы в нем не было никаких колебаний, но чтоб он ходил среди этих истин, как тот человек, который, вышедши на улицу, чувствует, что земля под ним есть и что он стоит на ней твердо, есть и все окружающее его, есть и небо над ним, – и на мысль ему не может прийти, чтобы во всем этом чего-нибудь не было. Но как же пророк просит об этом после того, как уже скрыл в сердце словеса Господни и все начинания свои ведет по заповедям, ища единого Господа? Так действовать нельзя без ведения, о котором он просит только теперь. – Но и в тех своих добрых навыках, в ведении всех дел и начинаний по заповедям и в любви к ним разве установился он вдруг? Приступая работать Господу, он не имел ни того, ни другого; сознавая же необходимость того, конечно, молился: «Господи, дай мне все дела вести по заповедям! Господи, склони сердце мое возлюбить заповеди!» Господь услышал молитву его и даровал ему просимое. Там он выражает то, что возымел уже в конце трудов, а здесь указывает на то, что бывает в начале искания сего блага, – ведение с убеждением. Он как бы внушает: «я сказал – взысках, скрых…», но не подумал бы кто, что это вдруг так и сталось, – нет, предшествовали тому труд и молитва. Дело шло так, как я выражусь сейчас в отношении к приобретению ведения: благословен еси Господи, научи мя оправданием Твоим.

Этим последним благом преобразуется ум, а двумя первыми – воля и сердце. Замечательна последовательность! Она взята с жизни. Ум один никогда не знает вполне истины; она всегда у него в виде предположительных воззрений. Исключая чрезвычайных Божиих воздействий на душу, и богоугодная жизнь обыкновенно начинается при таком состоянии ума. Но потом, вместе с жизнию, эти воззрения начинают переходить в живые убеждения: они зреют, множатся и расширяются по мере навыка воли вести дела и начинания свои по заповедям и по мере возрождения сочувствий сердца к заповедям. Исполняются ли последние – полнота водворяется в первых. Впрочем, строго судя, нельзя сказать, что впереди и что позади: они все вместе зреют, не отставая друг от друга. Строит же это внутреннее здание Господь благодатию Своею, при всевозможных, без жаления себя, усилиях со стороны человека, – строит жилище, в которое, наконец, Он приходит и вселяется с Отцом и Духом Святым, как Сам обетовал: к нему приидем и обитель у него сотворим.

Псалом сто восемнадцатый, истолкованный епископом Феофаном.

Рубрика: Мир иной, Молитва

Поминовение усопших- кафизма 17

В православной церковной практике большую роль играет чтение псалмов. Особое значение имеет 118 псалом. Существует Предание, что после Тайной Вечери Господь и апостолы вышли из дома, предположительно, при пении 118 псалма (Евангелие от Матфея, 26:30). Некоторые его стихи Церковь поет при погребении усопших, а кафизма 17 (весь 118 псалом) читается в дни их особого поминовения.

Отпевание усопшего православного христианина

«На Руси Псалтирь была настольной книгой, ибо по ней учили детей грамоте и страху Божию, и псалмопение возгревает молитвенный дух и любовь к своему Создателю. Все, как бы в богатой сокровищнице, собрано в книге Псалмов» (архимандрит Наум Байбородин, 1927–2017).

Актуальность Псалтири в Православии

Псалтирь — книга Ветхого Завета. В ее состав вошли священные гимны (псалмы), написанные разными авторами еще за 1 тысячу лет до Рождества Христова. Автором основной части Псалтири (78 псалмов) считается царь Давид. Свое название книга получила от древнего струнного музыкального инструмента, псалтириона. Его использовали для исполнения богослужебных песнопений, поэтому за гимнами закрепилось название псалмов.

В состав Псалтири вошло 150 псалмов и еще один, который отсутствует в тексте на еврейском. 151-й псалом известен только на греческом языке. В 9 веке он был переведен на славянский язык святыми братьями Кириллом и Мефодием. Однако этот псалом считается неканоническим и его не используют в богослужении. Псалтирь состоит из 20 разделов. На греческом языке они названы кафизмами ( от слова «κάθημαι» – «сидеть»), так как Устав Церкви разрешает сидеть при их чтении.

Написанные ещё в ветхозаветные времена псалмы сохраняют свою вечную актуальность. В них можно найти пророчества, поучения, восхваления Создателя. Псалмы имеют универсальный духовный характер. Их чтение применимо для самых разных жизненных ситуаций, в каком бы состоянии человек не находился. В них можно найти слова утешения, поддержки, надежды на скорое избавление от печали.

«Псалтирь подходит для любого возраста. Детям она может даже нравиться больше, чем тебе и мне. Псалтирь боговдохновенна, написана по божественному просвещению, поэтому содержит такие сильные и глубокие мысли. Всех богословов и филологов собрать вместе — одного псалма не напишут с таким содержанием. А если даже и напишут что‑нибудь, то это будет похоже на искусственный цветок. Давид не имел никакого образования, а с какой глубиной писал! Ясно видно, что им руководил Дух Божий» (преподобный Паисий Святогорец, 1924-1994).

Самым большим псалмом в Псалтири является 118 псалом. Он состоит из 176 стихов. Его первые строки раскрывают духовное содержание всего гимна: «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем» (Псалтирь, 118:1). Кафизма 17 проникнута главной идей — напомнить,что главным жизненным благом для человека является исполнение слов Господа. Соблюдение Божьего закона признается обязательным для получения спасения. Практически каждый стих псалма содержит в себе напоминание о законах, путях Господних, откровениях, заповедям, уставах, суде.

«Каждый стих есть молитва, но всё об одном — об исполнении закона Господня. Душа, сознавшая, что спасение только в Боге, чрез исполнение святой Его воли, беседует с Богом, моля Его просвещать, вразумлять, укреплять, избавлять от искушений внутренних и неприятностей внешних, восстановлять от падений, избавлять от врагов, словом — даровать ей, по милости Своей, быть благоугодною Ему» (святитель Феофан Затворник, 1815-1894).

Достоверно неизвестно, кто является автором 118 псалма. На предполагаемое авторство указывается начальное слово «Блаженны». Именно так начинаются некоторые псалмы царя Давида. Однако кафизма 17 многократно упоминает нарушители закона и враждебная обстановка вокруг псалмопевца. Поэтому некоторые историки склоняются к версии о написании его в 6-5 веке до Рождества Христова. В тот период еврейский народ находился в Вавилонском плену.

Структура 118 псалма

По своей структуре псалом 118 значительно выделяется среди других духовных песней в Псалтири. Так, он имеет разбивку на 22 восьмистишья. В оригинальном тексте каждый новый стих начинается с последующей буквы древнееврейского алфавита. Внутри каждого восьмистишья все строки начинаются с одной буквы. В первом восьмистишье содержатся стихи, которые начинаются с буквы Алеф, во втором — с буквы Бет и так далее. В еврейском народе этот псалом известен как «великий алфавит». Однако сохранить такое алфавитное построение при переводе на другие языки практически невозможно без потери смысла текста.

Первые стихи псалма говорятся об обязанностях исполнения Божьего закона. Начиная с третьего стиха звучат молитвенные слова. Они представлены в виде радостной хвалы (стих 6), плачевной песни (стих 11), молитвы о помощи (стих 17).

В Православной Церкви 118-й псалом это целиком кафизма 17. Сам текст псалма поделен на 3 части, по прочтении которых следует славословие («Слава»).

Когда читается кафизма 17

Кафизма по церковному Уставу читается во время будничной Полунощницы. Особое исполнение псалма 118 можно услышать на Утрени Великой субботы (суббота перед Пасхой). К стихам добавляются похвалы (хвалебное пение), составляющие центральную часть в богослужении.

Кафизма 17 из Псалтири читается в дни особого поминовения усопших. Она является частью погребальной и заупокойной служб. Добавляемый припев «Аллилуия» в конце каждого стиха во время погребения усопшего напоминает о победе над смертью, которую верующие получили посредством искупительной жертвы Сына Божия и Его Воскресения из мертвых.

По традиции, кафизма 17 читают дома на протяжении 40 дней после смерти христианина. По толкованию Святых Отцов, это особое молитвенное прошение к Творцу о помиловании души умершего.

«Многие задаются вопросом: «Будет ли польза при чтении имен и как чтение псалмов может помочь нашим родственникам живым и уже отошедшим в мир иной?» Что происходит с душами тех, о ком мы молимся, знает только Господь, Который и может разрешить наши проблемы и трудности. Нам же, исследуя Священное Писание, следует подобно первым христианам прилежно молиться, и тогда Господь обязательно поможет» (иеромонах Спиридон Савин).

Кафизма 17

Псалом 118

Блаже́ни непоро́чнии в путь, ходя́щии в зако́не Госпо́дни. Блаже́ни испыта́ющии свиде́ния Его́, всем се́рдцем взы́щут Его́, не де́лающии бо беззако́ния, в путе́х Его́ ходи́ша. Ты запове́дал еси́ за́поведи Твоя́ сохрани́ти зело́. Дабы́ испра́вилися путие́ мои́, сохрани́ти оправда́ния Твоя́. Тогда́ не постыжу́ся, внегда́ призре́ти ми на вся за́поведи Твоя́. Испове́мся Тебе́ в пра́вости се́рдца, внегда́ научи́ти ми ся судьба́м пра́вды Твоея́. Оправда́ния Твоя́ сохраню́, не оста́ви мене́ до зела́. В чесо́м испра́вит юне́йший путь свой; внегда́ сохрани́ти словеса́ Твоя́. Всем се́рдцем мои́м взыска́х Тебе́, не отри́ни мене́ от за́поведей Твои́х.

В се́рдце мое́м скрых словеса́ Твоя́, я́ко да не согрешу́ Тебе́. Благослове́н еси́, Го́споди: научи́ мя оправда́нием Твои́м. Устна́ма мои́ма возвести́х вся судьбы́ уст Твои́х. На пути́ свиде́ний Твои́х наслади́хся, я́ко о вся́ком бога́тстве. В за́поведех Твои́х поглумлю́ся, и уразуме́ю пути́ Твоя́. Во оправда́ниих Твои́х поучу́ся, не забу́ду слове́с Твои́х. Возда́ждь рабу́ Твоему́: живи́ мя, и сохраню́ словеса́ Твоя́. Откры́й о́чи мои́, и уразуме́ю чудеса́ от зако́на Твоего́. Пришле́ц аз есмь на земли́: не скрый от мене́ за́поведи Твоя́. Возлюби́ душа́ моя́ возжела́ти судьбы́ Твоя́ на вся́кое вре́мя. Запрети́л еси́ го́рдым: про́кляти уклоня́ющиися от за́поведей Твои́х. Отьими́ от мене́ поно́с и уничиже́ние, я́ко свиде́ний Твои́х взыска́х.

И́бо седо́ша кня́зи, и на мя клевета́ху, раб же Твой глумля́шеся во оправда́ниих Твои́х: И́бо свиде́ния Твоя́ поуче́ние мое́ есть, и сове́ти мои́ оправда́ния Твоя́. Прильпе́ земли́ душа́ моя́: живи́ мя по словеси́ Твоему́. Пути́ моя́ возвести́х, и услы́шал мя еси́: научи́ мя оправда́нием Твои́м: Путь оправда́ний Твои́х вразуми́ ми, и поглумлю́ся в чудесе́х Твои́х. Воздрема́ душа́ моя́ от уны́ния: утверди́ мя в словесе́х Твои́х. Путь непра́вды отста́ви от мене́, и зако́ном Твои́м поми́луй мя. Путь и́стины изво́лих, и судьбы́ Твоя́ не забы́х. Прилепи́хся свиде́нием Твои́м, Го́споди, не посрами́ мене́. Путь за́поведей Твои́х теко́х, егда́ расшири́л еси́ се́рдце мое́.

Законоположи́ мне, Го́споди, путь оправда́ний Твои́х, и взыщу́ и́ вы́ну: Вразуми́ мя, и испыта́ю зако́н Твой, и сохраню́ и́ всем се́рдцем мои́м. Наста́ви мя на стезю́ за́поведей Твои́х, я́ко ту́ю восхоте́х. Приклони́ се́рдце мое́ во свиде́ния Твоя́, а не в лихои́мство. Отврати́ о́чи мои́, е́же не ви́дети суеты́, в пути́ Твое́м живи́ мя. Поста́ви рабу́ Твоему́ сло́во Твое́ в страх Твой. Отьими́ поноше́ние мое́, е́же непщева́х: я́ко судьбы́ Твоя́ бла́ги. Се возжела́х за́поведи Твоя́, в пра́вде Твое́й живи́ мя. И да прии́дет на мя ми́лость Твоя́, Го́споди, спасе́ние Твое́ по словеси́ Твоему́. И отвеща́ю поноша́ющым ми сло́во: я́ко упова́х на словеса́ Твоя́. И не отьими́ от уст мои́х словесе́ и́стинна до зела́, я́ко на судьбы́ Твоя́ упова́х. И сохраню́ зако́н Твой вы́ну, в век и в век ве́ка.

И хожда́х в широте́, я́ко за́поведи Твоя́ взыска́х. И глаго́лах о свиде́ниих Твои́х пред цари́, и не стыдя́хся: И поуча́хся в за́поведех Твои́х, я́же возлюби́х зело́: И воздвиго́х ру́це мои́ к за́поведем Твои́м, я́же возлюби́х, и глумля́хся во оправда́ниих Твои́х. Помяни́ словеса́ Твоя́ рабу́ Твоему́, и́хже упова́ние дал ми еси́. То мя уте́ши во смире́нии мое́м, я́ко сло́во Твое́ живи́ мя. Го́рдии законопреступова́ху до зела́: от зако́на же Твоего́ не уклони́хся. Помяну́х судьбы́ Твоя́ от ве́ка, Го́споди, и уте́шихся. Печа́ль прия́т мя от гре́шник, оставля́ющих зако́н Твой. Пе́та бя́ху мне оправда́ния Твоя́, на ме́сте прише́льствия моего́.

Помяну́х в нощи́ И́мя Твое́, Го́споди, и сохрани́х зако́н Твой. Сей бысть мне, я́ко оправда́ний Твои́х взыска́х. Часть моя́ еси́, Го́споди, рех сохрани́ти зако́н Твой. Помоли́хся лицу́ Твоему́ всем се́рдцем мои́м: поми́луй мя по словеси́ Твоему́. Помы́слих пути́ Твоя́, и возврати́х но́зе мои́ во свиде́ния Твоя́. Угото́вихся и не смути́хся сохрани́ти за́поведи Твоя́. У́жя гре́шник обяза́шася мне, и зако́на Твоего́ не забы́х. Полу́нощи воста́х испове́датися Тебе́ о судьба́х пра́вды Твоея́. Прича́стник аз есмь всем боя́щымся Тебе́, и храня́щым за́поведи Твоя́. Ми́лости Твоея́, Го́споди, испо́лнь земля́: оправда́нием Твои́м научи́ мя. Бла́гость сотвори́л еси́ с рабо́м Твои́м, Го́споди, по словеси́ Твоему́. Бла́гости, и наказа́нию и ра́зуму научи́ мя, я́ко за́поведем Твои́м ве́ровах.

Пре́жде да́же не смири́ти ми ся, аз прегреши́х: сего́ ра́ди сло́во Твое́ сохрани́х. Благ еси́ Ты, Го́споди, и бла́гостию Твое́ю научи́ мя оправда́нием Твои́м. Умно́жися на мя непра́вда го́рдых, аз же всем се́рдцем мои́м испыта́ю за́поведи Твоя́. Усыри́ся я́ко млеко́ се́рдце их, аз же зако́ну Твоему́ поучи́хся. Бла́го мне, я́ко смири́л мя еси́, я́ко да научу́ся оправда́нием Твои́м. Благ мне зако́н уст Твои́х, па́че ты́сящ зла́та и сребра́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ру́це Твои́ сотвори́сте мя, и созда́сте мя: вразуми́ мя, и научу́ся за́поведем Твои́м. Боя́щиися Тебе́ у́зрят мя и возвеселя́тся, я́ко на словеса́ Твоя́ упова́х. Разуме́х Го́споди, я́ко пра́вда судьбы́ Твоя́, и вои́стинну смири́л мя еси́. Бу́ди же ми́лость Твоя́, да уте́шит мя по словеси́ Твоему́ рабу́ Твоему́. Да прии́дут мне щедро́ты Твоя́, и жив бу́ду, я́ко зако́н Твой поуче́ние мое́ есть. Да постыдя́тся го́рдии, я́ко непра́ведно беззако́нноваша на мя, аз же поглумлю́ся в за́поведех Твои́х. Да обратя́т мя боя́щиися Тебе́, и ве́дящии свиде́ния Твоя́. Бу́ди се́рдце мое́ непоро́чно во оправда́ниих Твои́х, я́ко да не постыжу́ся. Исчеза́ет во спасе́ние Твое́ душа́ моя́, на словеса́ Твоя́ упова́х.

Исчезо́ша о́чи мои́ в сло́во Твое́, глаго́люще: когда́ уте́шиши мя; Зане́ бых я́ко мех на сла́не: оправда́ний Твои́х не забы́х. Коли́ко есть дней раба́ Твоего́; когда́ сотвори́ши ми от гоня́щих мя суд; Пове́даша мне законопресту́пницы глумле́ния, но не я́ко зако́н Твой, Го́споди. Вся за́поведи Твоя́ и́стина: непра́ведно погна́ша мя, помози́ ми. Вма́ле не сконча́ша мене́ на земли́: аз же не оста́вих за́поведей Твои́х. По ми́лости Твое́й живи́ мя, и сохраню́ свиде́ния уст Твои́х. Во век, Го́споди, сло́во Твое́ пребыва́ет на Небеси́. В род и род и́стина Твоя́. Основа́л еси́ зе́млю, и пребыва́ет. Учине́нием Твои́м пребыва́ет день, я́ко вся́ческая рабо́тна Тебе́. Я́ко а́ще бы не зако́н Твой поуче́ние мое́ был, тогда́ у́бо поги́бл бых во смире́нии мое́м.

Во век не забу́ду оправда́ний Твои́х, я́ко в них оживи́л мя еси́. Твой есмь аз, спаси́ мя, я́ко оправда́ний Твои́х взыска́х. Мене́ жда́ша гре́шницы погуби́ти мя, свиде́ния Твоя́ разуме́х. Вся́кия кончи́ны ви́дех коне́ц, широка́ за́поведь Твоя́ зело́. Коль возлюби́х зако́н Твой, Го́споди, весь день поуче́ние мое́ есть. Па́че враг мои́х умудри́л мя еси́ за́поведию Твое́ю, я́ко в век моя́ есть. Па́че всех уча́щих мя разуме́х, я́ко свиде́ния Твоя́ поуче́ние мое́ есть. Па́че ста́рец разуме́х, я́ко за́поведи Твоя́ взыска́х. От вся́каго пути́ лука́ва возбрани́х нога́м мои́м, я́ко да сохраню́ словеса́ Твоя́. От суде́б Твои́х не уклони́хся, я́ко Ты законоположи́л ми еси́. Коль сладка́ горта́ни моему́ словеса́ Твоя́, па́че ме́да усто́м мои́м.

От за́поведей Твои́х разуме́х, сего́ ра́ди возненави́дех всяк путь непра́вды. Свети́льник нога́ма мои́ма зако́н Твой, и свет стезя́м мои́м. Кля́хся и поста́вих сохрани́ти судьбы́ пра́вды Твоея́. Смири́хся до зела́, Го́споди, живи́ мя по словеси́ Твоему́. Во́льная уст мои́х благоволи́ же, Го́споди, и судьба́м Твои́м научи́ мя. Душа́ моя́ в руку́ Твое́ю вы́ну, и зако́на Твоего́ не забы́х. Положи́ша гре́шницы сеть мне, и от за́поведей Твои́х не заблуди́х. Насле́довах свиде́ния Твоя́ во век, я́ко ра́дование се́рдца моего́ суть. Приклони́х се́рдце мое́ сотвори́ти оправда́ния Твоя́ в век за воздая́ние. Законопресту́пныя возненави́дех, зако́н же Твой возлюби́х.

Помо́щник мой и Засту́пник мой еси́ Ты, на словеса́ Твоя́ упова́х. Уклони́теся от мене́ лука́внующии, и испыта́ю за́поведи Бо́га моего́. Заступи́ мя по словеси́ Твоему́, и жив бу́ду, и не посрами́ мене́ от ча́яния моего́. Помози́ ми, и спасу́ся, и поучу́ся во оправда́ниих Твои́х вы́ну. Уничижи́л еси́ вся отступа́ющия от оправда́ний Твои́х, я́ко непра́ведно помышле́ние их. Преступа́ющия непщева́х вся гре́шныя земли́, сего́ ра́ди возлюби́х свиде́ния Твоя́. Пригвозди́ стра́ху Твоему́ пло́ти моя́, от суде́б бо Твои́х убоя́хся. Сотвори́х суд и пра́вду, не преда́ждь мене́ оби́дящым мя. Восприими́ раба́ Твоего́ во бла́го, да не оклевета́ют мене́ го́рдии.

О́чи мои́ исчезо́сте во спасе́ние Твое́, и в сло́во пра́вды Твоея́. Сотвори́ с рабо́м Твои́м по ми́лости Твое́й, и оправда́нием Твои́м научи́ мя. Раб Твой есмь аз: вразуми́ мя, и уве́м свиде́ния Твоя́. Вре́мя сотвори́ти Го́сподеви: разори́ша зако́н Твой. Сего́ ра́ди возлюби́х за́поведи Твоя́ па́че зла́та и топа́зия. Сего́ ра́ди ко всем за́поведем Твои́м направля́хся, всяк путь непра́вды возненави́дех. Ди́вна свиде́ния Твоя́, сего́ ра́ди испыта́ я́ душа́ моя́. Явле́ние слове́с Твои́х просвеща́ет и вразумля́ет младе́нцы. Уста́ моя́ отверзо́х, и привлеко́х дух, я́ко за́поведей Твои́х жела́х.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

При́зри на мя и поми́луй мя, по суду́ лю́бящих и́мя Твое́. Стопы́ моя́ напра́ви по словеси́ Твоему́, и да не облада́ет мно́ю вся́кое беззако́ние. Изба́ви мя от клеветы́ челове́ческия, и сохраню́ за́поведи Твоя́. Лице́ Твое́ просвети́ на раба́ Твоего́, и научи́ мя оправда́нием Твои́м. Исхо́дища водна́я изведо́сте о́чи мои́, поне́же не сохрани́х зако́на Твоего́. Пра́веден еси́, Го́споди, и пра́ви суди́ Твои́. Запове́дал еси́ пра́вду свиде́ния Твоя́, и и́стину зело́. Иста́яла мя есть ре́вность Твоя́, я́ко забы́ша словеса́ Твоя́ врази́ мои́. Разжже́но сло́во Твое́ зело́, и раб Твой возлюби́ е́. Юне́йший аз есмь и уничиже́н, оправда́ний Твои́х не забы́х. Пра́вда Твоя́ пра́вда во век, и зако́н Твой и́стина.

Ско́рби и ну́жды обрето́ша мя, за́поведи Твоя́ поуче́ние мое́. Пра́вда свиде́ния Твоя́ в век, вразуми́ мя, и жив бу́ду. Воззва́х всем се́рдцем мои́м, услы́ши мя, Го́споди, оправда́ния Твоя́ взыщу́. Воззва́х Ти, спаси́ мя, и сохраню́ свиде́ния Твоя́. Предвари́х в безго́дии и воззва́х, на словеса́ Твоя́ упова́х. Предвари́сте о́чи мои́ ко у́тру, поучи́тися словесе́м Твои́м. Глас мой услы́ши, Го́споди, по ми́лости Твое́й: по судьбе́ Твое́й живи́ мя. Прибли́жишася гоня́щии мя беззако́нием, от зако́на же Твоего́ удали́шася. Близ еси́ Ты, Го́споди, и вси путие́ Твои́ и́стина. Испе́рва позна́х от свиде́ний Твои́х, я́ко в век основа́л я́ еси́. Виждь смире́ние мое́ и изми́ мя, я́ко зако́на Твоего́ не забы́х.

Суди́ суд мой и изба́ви мя, словесе́ ра́ди Твоего́ живи́ мя. Дале́че от гре́шник спасе́ние, я́ко оправда́ний Твои́х не взыска́ша. Щедро́ты Твоя́ мно́ги, Го́споди, по судьбе́ Твое́й живи́ мя. Мно́зи изгоня́щии мя и стужа́ющии ми, от свиде́ний Твои́х не уклони́хся. Ви́дех неразумева́ющия и иста́ях, я́ко слове́с Твои́х не сохрани́ша. Виждь, я́ко за́поведи Твоя́ возлюби́х, Го́споди, по ми́лости Твое́й живи́ мя. Нача́ло слове́с Твои́х и́стина, и во век вся судьбы́ пра́вды Твоея́. Кня́зи погна́ша мя ту́не, и от слове́с Твои́х убоя́ся се́рдце мое́. Возра́дуюся аз о словесе́х Твои́х, я́ко обрета́яй коры́сть мно́гу. Непра́вду возненави́дех и омерзи́х, зако́н же Твой возлюби́х. Седмери́цею днем хвали́х Тя о судьба́х пра́вды Твоея́. Мир мног лю́бящым зако́н Твой, и несть им собла́зна.

Ча́ях спасе́ния Твоего́, Го́споди, и за́поведи Твоя́ возлюби́х. Сохрани́ душа́ моя́ свиде́ния Твоя́ и возлюби́ я́ зело́. Сохрани́х за́поведи Твоя́ и свиде́ния Твоя́, я́ко вси путие́ мои́ пред Тобо́ю, Го́споди. Да прибли́жится моле́ние мое́ пред Тя, Го́споди, по словеси́ Твоему́ вразуми́ мя. Да вни́дет проше́ние мое́ пред Тя, Го́споди, по словеси́ Твоему́ изба́ви мя. Отры́гнут устне́ мои́ пе́ние, егда́ научи́ши мя оправда́нием Твои́м. Провеща́ет язы́к мой словеса́ Твоя́, я́ко вся за́поведи Твоя́ пра́вда. Да бу́дет рука́ Твоя́ е́же спасти́ мя, я́ко за́поведи Твоя́ изво́лих. Возжела́х спасе́ние Твое́, Го́споди, и зако́н Твой поуче́ние мое́ есть. Жива́ бу́дет душа́ моя́ и восхва́лит Тя, и судьбы́ Твоя́ помо́гут мне. Заблуди́х, я́ко овча́ поги́бшее, взыщи́ раба́ Твоего́, я́ко за́поведей Твои́х не забы́х.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Метки: 17 кафизма из псалтири, кафизма 17, псалтирь кафизма 17

Диакон Михаил АСМУС, переводчик и преподаватель ПСТГУ, разбирает несколько фраз из начала Всенощного бдения. Некоторые из них кажутся совсем простыми, но дают повод затронуть различные вопросы церковной жизни – например, может ли самый обычный прихожанин подпевать клиросу на богослужении.

«Востаните!»

«Встаньте!» – с этих слов начинается Всенощное бдение, потому что обычно все приходили в храм заранее и ожидали начала богослужения сидя. Монашеским уставом предполагается, что у каждого человека есть в храме свое место. В греческих монастырях это «стасидии», специальные стулья с высокими спинками и подлокотниками. Уставное (т.е. полное, по всем правилам) богослужение достаточно длительное, и в определенные моменты человек в стасидии может стоять просто или с опорой на подлокотники; полусидеть на поднятом сиденье (там есть специальная полочка); наконец, полностью сидеть на опущенном сиденье (во время чтения кафизм, паремий, поучений и др.). Отсутствие сидений – отличительная черта русских храмов.

Язык ангельский и языки человеческие

То и дело во время службы можно услышать древнееврейское слово «Аллилуия». Оно означает в переводе «хвалите Бога»: «аллел – хвалить», «Йя – Бог». Это не слово на ангельском языке, как иногда говорят в воскресных школах, а вполне человеческий призыв хвалить Бога подобно тому, как хвалят ангелы. Этот призыв часто встречается в Псалтири. Для некоторых Псалмов, в основном хвалебного содержания, этот призыв стал припевом, ведь Псалмы – это песнопения. При переводе на древнегреческий язык припев «Аллилуия» был оставлен без перевода, а в христианском Богослужении он вообще распространился на всю Псалтирь. Чтение и пение любой группы Псалмов заканчивается славословием Святой Троице: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь» и припевом: «Аллилуия, Аллилуия, Алилуия: слава Тебе, Боже!» (трижды).

Поют все!

Какая молитва чаще всего звучит на богослужении? «Господи, помилуй!» Она входит в самый народный, если можно так выразиться, элемент богослужения – ектению («ектения» – череда кратких молитвенных прошений). Содержание ектенийных прошений затрагивает самые важные стороны жизни каждого христианина (мирная жизнь, прощение грехов, благодатная помощь Божия). Сугубая (т.е. усиленная) ектения начинается со слов «Рцем вси!» – «скажем все!». Это призыв ко всем молящимся. Диакон или священник произносят какое-то прошение, на которое певчие, а в идеале – все люди, отвечают самой простой молитвой: это или «Господи, помилуй!» единожды, или «Господи, помилуй!» трижды, или «Подай, Господи!». В ответ на призыв вручить себя Богу люди отвечают: «Тебе, Господи!»

В общественном богослужении все предназначено для произнесения вслух. То, что некоторые священнические молитвы стали «тайными», т. е. произносятся только священником и от них мы слышим только конечные фразы, «возгласы», – это особенность развития христианского богослужения, а отнюдь не закон жанра. Изначально эти молитвы не создавались для молчаливого произношения. Потому что молитва – это или хвала, или просьба. Когда люди собираются вместе для молитвы, то они вместе хвалят или вместе о чем-то просят. Во время общего богослужения просить о чем-то своем собственном, личном, о чем ты не хочешь, чтобы знал твой ближний, не совсем уместно. Конечно, когда мы на Литургии поминаем своих близких – то каждый поминает своих, близких ему людей и молится о каких-то своих нуждах, но это – моменты, специально оговоренные самим уставом Богослужения. Там, например, у священника в книге примечание: «…и поминает тех, кого хочет, по именам». Или в ответ на возглас священника «В первых помяни, Господи, великого господина и отца нашего Патриарха…» народ отвечает: «…и всех, и вся». Имеется в виду «и всех мужчин, и всех женщин-христиан», о которых в данный момент молится каждый из присутствующих. Это, наверное, единственный момент, когда мысли молящихся могут чуть-чуть разойтись в разные стороны, когда каждый вспоминает о своих частных нуждах.

Никакого запрета петь мирянам во время службы не существует. Константинопольское богослужение устраивалось так, чтобы максимально привлечь людей к пению. В частности, исполнение Псалмов антифонно, то есть с припевом, – это изобретение именно этого общественного, всенародного христианского богослужения.

Естественно, что чем более сложный музыкальный репертуар звучит в храме, тем труднее людям участвовать в совместном пении. Но исполнение ектений, как правило, по силам любому мало-мальски грамотному человеку. Если человеку, стоящему в храме, уж очень стыдно своего голоса или отсутствия слуха, то он может это петь совсем тихонечко, почти что про себя, чтобы не смущать стоящих рядом с ним.

Святейший Патриарх Алексий в своем обращении к московскому клиру несколько лет назад призывал к тому, чтобы в приходах насаждалось общенародное пение. И даже указал конкретно, что очень хорошо, если Евхаристический канон на Литургии будет петься всем народом.

Творец и тварь

Каждую субботу на воскресной вечерне мы слышим великий прокимен: «Господь воцарися, в лепоту облечеся… ибо утверди вселенную, яже не подвижится». «Прокимен» переводится как «выдающийся, стоящий впереди» и означает пение избранного стиха из какого-либо Псалма в качестве припева к одному или нескольким стихам того же Псалма. Мы знаем несколько видов прокимнов в богослужении, которые поются на разные мотивы – по-церковнославянски, «гласы».

«Воцарися, облечеся, утверди» – это прошедшее время славянского языка, которое обозначает действие, законченное в прошлом: «Он воцарился, Он облекся, Он утвердил». «Не подвижится» – это будущее время. «Яже не подвижится – которая не подвигнется, не изменится». Вселенная «не подвижится», так как она будет существовать по тому закону, который Господь для нее создал. В самой Вселенной нет той силы, которая бы изменила закон ее бытия. Это вообще смысл библейского отношения к миру как творению Божию. Основная антитеза «Творец и тварь» заключается в том, что тварь не имеет самостоятельности в определении своей участи. И в этом смысле человек отличается от всей прочей твари именно этой богоподобной способностью самостоятельно определять свою линию жизни, выбирать путь к Богу или путь к погибели.

Как можно научиться «оправданиям»?

В молитве «Сподоби, Господи», звучащей на Всенощной, есть такие слова: «Научи мя оправданием Твоим…» В современном языке слово «оправдание» приобрело сугубо юридический характер: когда есть какое-то подозрение и человек освобождается от этого подозрения, значит, он «оправдывается». Но в славянском языке слово «оправдание» соответствует греческому слову «дикеома», которое означает еще и «праведность», и «заповедь о праведности». Праведность – правда, правота. Дело в том, что ветхозаветные представления о праведности строго связаны с Законом Божиим, с исполнением Закона. Естественно, что человек, поступающий право, в соответствии с Законом Божиим, называется праведником. Вот эта укорененность в Законе Господнем и является в данном случае предметом молитвы – буквальное «научи меня Твоим заповедям о праведности» означает для нас: «научи меня укорененности в Твоем Законе, научи меня поступать правильно, как предписывает Твой Божественный Закон» – Закон, разумеется, не Ветхий, но Новый Евангельский Закон любви.

Рисунки Веры Маханьковой

«Научи мя оправданием Твоим»

Кто внимательно слушает Всенощную, не может не обратить внимание на троекратное повторение фразы Великой Вечерни: «Научи мя оправданием Твоим… Вразуми мя оправданием Твоим… Просвети мя оправдании Твоими…» Как правильно понять эти древние слова? Почему они повторяются трижды? Как можно научиться, вразумиться и просветиться оправданием?

Троекратное повторение фразы «оправданием Твоим» (из молитвы-песнопения «Сподоби, Господи») вызвано обращением к трем Лицам Пресвятой Троицы. Полный текст звучит так: «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим. / Благословен еси, Владыко, вразуми мя оправданием Твоим. / Благословен еси, Святый, просвети мя оправдании Твоими». Не правда ли, перед нами полная аналогия с известной молитвой Пресвятой Троице: «Пресвятая Троице, помилуй нас; Господи, очисти грехи наша; Владыко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имени Твоего ради.»

В «Полном церковно-славянском словаре» протоиерея Григория Дьяченко слово «оправдание» переводится как «закон, установление, должность, обязанность». Итак, с какой любовью звучит понятие «закона» по-церковнославянски! Ведь «закон» в нашем понимании — это нечто внешнее, влияющее на жизнь человека, а вот «оправдание» — закон любви, имеющий целью спасти человека — через веру во Христа. В оправдании верой состоит наша надежда, а не в холодном исполнении буквы закона. На современном языке эта фраза могла бы прозвучать так: «Научи меня закону Твоему». Насколько же богаче по содержанию, причем по новозаветному содержанию, слово «оправдание»!

«Толковый Типикон» М.Скабаллановича обращает наше внимание и на стих, который предшествует троекратному слову «оправдание». Он звучит так: «Буди, Господи, милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя». Мы просим у Бога милости, которая и выражается в слове «оправдание». «Научи меня жить по закону любви, исполнение которого и сможет оправдать меня пред Тобою!»

Назад к списку