В 1922 году начался один из самых трагических для Русской Православной Церкви этапов и самый запутанный в истории отношений власти и Церкви.
Перед началом новой антирелигиозной кампании власти провели реорганизацию занимающихся борьбой с Церковью структур. Все они были преобразованы по партийной линии. Ещё в августе 1921 года начал действовать отдел пропаганды и агитации ЦК РКП (б), 12 ноября 1921 года – Главный политико-просветительский комитет во главе с Н.К. Крупской. При губкомах проводились антирелигиозные семинары для подготовки квалифицированных специалистов. С 1922 года главным органом власти, непосредственно занимающимся Церковью, стал VI «церковный” отдел секретного отдела Государственного Политического Управления (ГПУ). С 1922 по 1939 год бессменным главой VI отдела был Евгений Александрович Тучков (1892-1957), осуществлявший непосредственное руководство гонениями. В глазах сталкивавшихся с ним православных христиан, он являлся поистине демонической личностью. Интересно, что это был выходец из крестьян, бесспорно, очень умный и хитрый человек, умевший запугивать людей и принуждать их к сотрудничеству. В том же 1922 году была создана АРК — Антирелигиозная комиссия, осуществлявшая контроль со стороны ЦК над деятельностью ГПУ. С осени 1922 года её секретарём стал тот же Тучков; в ней состояли такие важные лица как, например, В.Р. Менжинский (заместитель главы ГПУ Ф.Э. Дзержинского) и заместитель наркома юстиции П.А. Красиков. Однако главная роль в борьбе с Церковью возлагалась на ГПУ. Таким образом, государство создало мощную и эффективную машину для борьбы с Церковью.
Одновременно с кампанией по изъятию церковных ценностей была задумана ещё одна акция против Русской Православной Церкви – использование обновленческого движения для раскола Церкви изнутри. «Впервые программа этого радикально-реформаторского направления в Церкви прозвучала в 1905 году» – в обращении «группы 32-х с.-петербургских священников» к митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Антонию (в миру Вадковскому Александру Васильевичу), корни же её лежат в начале 1860-х гг., когда антимонашеские настроения в церковных кругах породили надежду на реформу Русской Православной Церкви, а вместе с ними и волну дискуссий по этому поводу. Следует отметить, что проблема реформирования в быстро меняющемся мире всегда остро стояла и стоит в Русской Православной Церкви, которая часто не успевает своевременно отреагировать на кардинальную перемену обстановки. Необходимость изменений признавало еще дореволюционное священноначалие, их начал осуществлять, но не завершил Поместный Собор 1917-1918 годов. Поэтому многие достойные люди первоначально достаточно лояльно относились к обновленцам, надеясь, что они смогут решить наболевшие церковные проблемы» .
Всю первую половину 1922 года под руководством Политбюро ГПУ готовился церковный переворот. Главным разработчиком программы уничтожения Церкви с помощью раскольников был Лев Давидович Троцкий.
В марте-апреле 1922 года властями была проведена основная работа по вербовке будущих обновленцев.
Вот как говорит о них историк Церкви, бывший обновленец А.Э. Левитин-Краснов: «первая, самая многочисленная группа – обыкновенные русские священники, случайно попавшие в этой сутолоке, которая происходила в церкви… Вторые – прохвосты, присоединившиеся к обновленчеству в погоне за быстрой карьерой, спешившие воспользоваться «свободой нравов», дозволенной обновленцам. Почти все они были агентами ГПУ. Третьи – идейные модернисты, искренне стремившиеся к обновлению церкви. Эти жили впроголодь, ютились в захудалых приходах, теснимые властями, своим духовным начальством и непризнанные народом. Они почти все кончили в лагерях. Четвертые – идеологи обновленчества. Блестящие, талантливые, честолюбивые люди, выплывшие на гребне революционной волны (так называемые церковные Бонапарты)» .
24 марта 1922 года группа священников во главе с Александром Ивановичем Введенским, Александром Ивановичем Боярским и Владимиром Дмитриевичем Красницким опубликовала свой первый программный документ.
Затем обновленцы уже открыто стали обвинять Патриарха и верное ему духовенство в контрреволюционной деятельности и отказе помочь голодающим, что якобы и вызвало их возмущение. Вся эта клевета печаталась в центральной советской прессе, что было обусловлено прямым приказом Политбюро: всемерно освещать деятельность обновленцев с положительной точки зрения, в том числе и средствами кинематографа.
Для облегчения церковного переворота начались репрессии против духовенства и Патриарха Московского и всея Руси Тихона.
В мае 1922 года группа обновленцев (в их числе были А.И. Введенский и А.И. Боярский) три раза обращалась к арестованному Патриарху с требованием передачи церковной власти.
Прекрасно понимая с кем имеет дело, Патриарх Тихон 18 мая подписал документ о разрешении обновленцам временно вести патриаршую канцелярию до прибытия Ярославского митрополита Агафангела (Преображенског) . Но посланники ГПУ совершенно беззастенчиво и беззаконно объявили себя полноправными членами Высшего Церковного Управления (ВЦУ), во главе которого поставили епископа Антонина (в миру Грановский Александр Андреевич). Епископ Антонин до 1917 года занимался административно-педагогической деятельностью, не всегда успешно из-за крайне тяжелого характера и экстравагантного поведения, а с января 1917 г., живя на покое, стал вводить в богослужение произвольные изменения.
На следующий день (19 мая) Патриарха выдворили из Троицкого подворья в Донской монастырь со строжайшей охраной и полной изоляцией от внешнего мира, где в маленькой квартирке над монастырскими воротами ему предстояло пробыть ровно год. А на Троицком подворье в тот же день разместилось самозваное ВЦУ .
16 июня 1922 года митрополит Сергий (в миру Страгородский Иван Николаевич), епископы Евдоким (в миру Мещерский Василий Иванович) и Серафим (в миру Мещеряков Яков Михайлович) под давлением властей поддержали самозванное ВЦУ.
На фоне этих событий 6 августа 1922 года в Москве открылся, так долго готовившийся ГПУ, «Всероссийский съезд белого духовенства «Живая церковь».
В Российском государственном архиве кинофотодокументов (РГАКФД) хранятся три кинодокумента со съёмками данного события.
В первом сюжете «Киноправды № 9» от 25 августа 1922 года (архивный номер 1-727) съемки снабжены титрами. Первый титр с НДП: «СЪЕЗД «ЖИВОЙ ЦЕРКВИ» ОТКРЫЛСЯ 6-ГО АВГУСТА 1922 ГОДА» соответствует действительности. Согласно опубликованным документам открытие съезда проходило в Третьем Доме Советов на Садово-Каретной улице, бывшем здании Московской духовной семинарии.
Присутствовало около 200 делегатов. Гостями на съезде были архимандрит Иаков от Константинопольского патриархата и архимандрит Павел от Александрийского патриархата; сняты их крупные планы. Был избран президиум во главе с лидером московской организации «Живая церковь» В.Д. Красницким. Карьера бывшего протоиерея в это время достигла своей наивысшей точки. Родился он в 1880 году в семье служащего на Украине, окончил Санкт-Петербургскую духовную академию и до 1922 года не имел никакого отношения к обновленческому движению. Однако благодаря своим организаторским способностям и непорядочному поведению, очень быстро стал обновленческим лидером.
На сегодняшний день удалось атрибутировать присутствующих в съёмке В.Д. Красницкого, епископов Антонина (Грановского), Евдокима (Мещерского), Виталия (в миру Владимира Федоровича Введенского), епископа Методистской церкви Эдгара Блэйка, священников Иоанна Альбинского и Павла Николаевича Красотина. Возможно, присутствует в съемке профессор Одесского института народного хозяйства Александр Иванович Покровский.
В сюжете «Киноправды» запечатлены не только события 6 августа. Согласно данным письменных источников, на первом заседании В.Д. Красницкий потребовал удаления всех монахов во главе с епископом Антонином, что и было сделано. В последующие дни, в отличие от других епископов, Антонин на съезде не присутствовал. В сюжете «Киноправды» сняты два совершенно разных состава президиума – и только один с участием Антонина.
Дважды в архивных документах фигурируют съемки организационного заседания съезда: в кинолетописях 1-2018 и 1-11976. В застекленной галерее за круглым столом сидят шесть представителей духовенства, сняты их крупные планы. Точно удалось атрибутировать только В.Д. Красницкого и П.Н. Красотина. С большой долей вероятности можно сказать, что самый пожилой участник съемки – священник Иоанн Альбинский. Только он в 1922 году достиг преклонного возраста, остальным лидерам обновленчества на момент съёмки не было и 50 лет. И. Альбинский был идейным врагом монашества, являлся одним из основателей группы «Живая церковь».
В кадре представители духовенства ставят подписи на документе. Данные съемки с уверенностью можно датировать летом 1922 годом. В пользу этой даты говорит тот факт, что в кадре нет Александра Введенского. В это время он лечился после ранения (у него были выбиты зубы), полученного в первый день «Суда над князьями Церкви» в Петрограде. А. Введенский должен был выступить на данном судилище в качестве главного обвинителя, но был ранен женщиной, бросившей в него камень. Поэтому на съезде 1922 года его не было. Напротив, Павел Красотин уклонился в раскол только летом 1922 года. Возможно, что это съёмки подготовительного совещания из священников-«живоцерковников», готовивших повестку дня 3 августа 1922 года.
Несомненно, присутствуют здесь еще два лидера обновленчества: священники Сергей Владимирович Калиновский и Евгений Христофорович Белков. Но на сегодняшний день не удалось найти не только их фотоизображений, но и описания внешности.
16 августа после молебна в Успенском соборе Московского Кремля В.Д. Красницкий был провозглашен «первым протопресвитером «Живой церкви».
Съезд избрал новое ВЦУ, в котором только Антонин (Грановский) не был членом «Живой церкви»; ему дали титул «митрополита Московского и всея Руси».
Деятельность обновленцев получала достаточно положительный отклик в советской прессе, охотно печатавшей клевету обновленцев на «тихоновцев». Этим же объясняется присутствие кинооператоров на съезде.
Помимо съемок заседания «живоцерковников» в данные кинолетописи вошли съемки лидера обновленцев — епископа Антонина (Грановского). Это также съемки 1922 года. Именно в 1922 году власть делала ставку на Антонина, как самого авторитетного из раскольников. В одном из планов он выходит из ворот в окружении верующих. В другом плане, он проходит по территории с церковной постройкой и позирует кинооператору, в третьем плане он позирует в сопровождении двух мужчин в штатской одежде. Для атрибутирования этих незначительных, по большому счету кадров, пришлось изучить огромное количество фотодокументов старой Москвы, съездить на возможные места съемок. И все равно, остались сомнения. В окружении верующих Антонин может выходить из Заиконоспасского монастыря, где он проводил самочинные богослужения. Два других фрагмента, скорее всего, были сняты на территории Богоявленского монастыря, где Антонин проживал, и от которого сейчас осталась только церковь. Антонин в кинодокументах РГАКФД, вообще, запечатлен больше других обновленческих лидеров; сюда следует добавить и съемки изъятия церковных ценностей (архивный номер 1-33809).
С лета 1922 по весну 1923 гг. происходит захват обновленцами церковной власти в столице и провинции. В то же время происходят расколы и создаются отдельные секты в самой обновленческой среде.
Обновленческий раскол распространился на Грузию и Украину. Там обновленцы добивались автокефалии, хотя крайние реформаторы еще в годы Гражданской войны отделились от Русской Православной Церкви.
Окончательный разгром «тихоновщины» планировалось провести на «поместном соборе», который открылся в Москве 29 апреля 1923 года. Этот собор получил название «Первый обновленческий» или «лжесобор», а в официальной советской печати он именовался «Вторым поместным Всероссийским собором».
На собор приехало около 500 делегатов (476), в числе которых было множество женатых архиереев. Председателем собора был выбран женатый «митрополит» Петр (Блинов). Это стало вершиной его обновленческой деятельности. У обновленцев он носил титулы «митрополит всея Сибири» и «председатель сибирской церкви». Участники собора открыто вознесли хвалы революции, которую они величали «христианским творением», и советскому правительству, бывшему, по их словам, первым правительством в мире, пытающимся осуществить «идеалы Царства Божия», а также Ленину, который «должен быть дорог и для церковных людей».
Затем Патриарх Тихон, находящийся под арестом, был заочно осужден и лишен не только сана, но даже и монашества. Отныне он назывался «мирянином Василием Белавиным». После этого было отменено и само патриаршество, а его восстановление названо контрреволюционным деянием.
Лжесобор выработал резолюции, узаконившие противоканонические реформы ВЦУ: о закрытии монастырей, о белом брачном епископате и второбрачии духовенства; о фальсификации нетленности мощей, об отлучении от церкви всех членов Карловацкого собора, о переходе на григорианский стиль. Собор заявил о том, что советская власть не является гонителем церкви и объявил анафемствование советской власти не имеющим никакой силы. А лжемитрополит Виссарион предложил даже всем членам собора вступить в коммунистическую партию .
Съемки, хранящиеся у нас за №№ 1-1706 и 1-2018 запечатлели рабочие заседания собора в Третьем Доме Советов. Кинолетопись 1-1706 имела название «Заседание поместного собора в Москве» и была датирована 1900-1930 годами, что, конечно, не соответствовало действительности. Поместный Собор Русской Православной Церкви проходил в 1917-18 годах и, к сожалению, в нашем архиве не удалось найти ни одной съемки данного события.
На сегодняшний день удалось атрибутировать присутствующих в съёмке «митрополита Московского и всея Руси» Антонина (Грановского), «епископа Крутицкого» Александра (Введенского), «митрополита Томского и всея Сибири» Петра (Блинова), «первого протопресвитера всея Руси» Владимира (Красницкого), протоиерея Александра (Боярского), историка церкви Василия Захаровича Белоликова. Следует отметить, что родной брат В.З. Белоликова — епископ Пимен в 2000 году причислен РПЦ к лику святых. Присутствуют в съемке и бывший обер-прокурор Священного Синода Владимир Николаевич Львов, в июле 1922 года вернувшийся из эмиграции с разрешения Политбюро ЦК РКП (б), а так же профессор Харьковского университета Иоанн Иоаннович Филевский, «митрополит» Тихон (в миру Василевский Николай), священник Павел Красотин. С большой долей вероятности можно утверждать, что в президиуме присутствуют «архиепископ» Иоанн (Альбинский) и профессор Одесского института народного хозяйства Александр Иванович Покровский.
Хранятся в архиве и три фотографии данного события.
На второй фотографии (арх. № 3-4053) – члены президиума.
На третьей фотографии (арх. № 3-4066) делегаты в зале. Каталожные карточки для традиционного каталога составлялись в 1938 году, на них была указана дата события и три лидера обновленчества с новыми титулами – «Московский митрополит» Антонин, «митрополит Сибири» Петр, «протопресвитер» Красницкий. В 1990-е годы рукой главного специалиста отдела научно-справочного аппарата Ирины Вячеславовны Князьковой в карточки были внесены уточнения: фамилии Грановский и Блинов.
УДК 93/94
Л. Б. Захарова
ОБНОВЛЕНЧЕСКИЙ РАСКОЛ 1920-х гг. В РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
Аннотация. Обновленческий раскол стал свидетельством становления новой коммунистической морали в обществе, попыткой определенной части русского православного духовенства «вписать» Церковь в жесткие идеологические рамки нового политического режима. Однако обновленчество, несмотря на активную поддержку Советской власти, угасло к середине 1930-х гг. и не стало мощной духовной силой и нравственно-религиозной основой морального сознания русского народа.
Ключевые слова: Русская православная церковь, Патриарх Тихон, обновленчество, Советская власть, 1920-е гг., общественное сознание.
L. B. Zakharova
RENOVASIONIST SCHISM OF THE RUSSIAN ORTHODOX CHURCH IN 1920s
Key words: Russian Orthodox Church, Patriarch Tikhon, Renovationism, Soviet power, 1920s, public consciousness.
Одной из особенностей морального сознания русского общества в начале 1920-х гг. стало противостояние Советской власти и Церкви, точнее -давление властей на Русскую православную церковь, обусловленное целым рядом факторов. Власть боялась укрепления авторитета Церкви в глазах народа, стремилась ее всячески дискредитировать. Главными причинами наступления на Церковь со стороны Советской власти было, во-первых, ее мощное влияние на моральное сознание народа, которое шло вразрез с марксистской идеологией и пропагандой большевиков и воспринималось как «конкурирующая» сила для коммунистической идеи в массовом сознании. Во-вторых, новой власти было необходимо оперативно уничтожить все прежние государственные институты, ассоциируемые в обществе с прежним укладом жизни, вековыми обычаями и традициями, — таким институтом была Церковь («Мы наш, мы новый мир построим» — слова пролетарского гимна). В-третьих, атеистическая идеология не вписывалась в традиционную религиозную картину мира, сложившуюся в общественном сознании («Религия — яд, береги ребят!» — призыв на плакате начала 1920-х гг.). В-четвертых, духовенство и священнослужители стали «классово чуждым элементом», и места в социальной структуре нового общества для них не было. В-пятых, Советская власть получила возможность, используя неограниченные администра-
тивные ресурсы, национализировать собственность и имущество, принадлежащие Церкви.
Раскол внутри самой Русской православной церкви произошел вследствие начавшегося церковно-реформаторского движения «обновленческой церкви» по инициативе священника А. И. Введенского , выступавшего против руководства Церковью Патриархом Тихоном, поддерживавшего новый политический режим и проводимые им преобразования. 15 мая 1922 г. депутация обновленцев, получивших негласную поддержку ГПУ НКВД РСФСР, была принята Председателем ВЦИК М. И. Калининым, на следующий день было объявлено об учреждении нового «Высшего Церковного Управления» (ВЦУ), состоявшего полностью из сторонников обновленчества.
29 мая 1922 г. в Москве была создана обновленческая группа «Живая церковь». Обновленцы (официальное самоназвание — Православная Российская церковь) возносили «многая лета благовернейшему Совнаркому», заменяли кресты на могилах красными звездами, развешивали в своих церквах и конторах лозунги: «Обновленческая церковь есть форма коллективизации народного духа на началах религии», «Разными путями, но мы идем к одной цели — к Царствию Божию — социализму на земле». В Бузулукском уезде Самарской губернии обновленцы переименовали свой собор в «пролетарский», а в Бугурусланском уезде — перекрасили в красный цвет свою церковь. Органы Советской власти повсеместно поддерживали обновленцев, видя в этом течении силу, способную серьезно подорвать изнутри Русскую православную церковь.
Для захвата церковного управления на местах в епархии России было направлено 56 уполномоченных ВЦУ. Им вменялось в обязанность «изгнание монахов», т.е. архиереев православного направления, из архиерейских домов, создание обновленческих епархиальных управлений, изъятие храмов у православных. Исследователь православной истории Самарского края А. Г. Подмарицын отмечает, что «появление обновленчества в Самаре -не искусственный, не занесенный из Москвы вирус. Либеральное и просоциалистически настроенное духовенство существовало в епархии еще до революции… Неурожаи, страшный голод плюс политика большевиков, решивших воспользоваться этими событиями, чтобы уничтожить. духовенство путем репрессий и разделений, послужили благодатной почвой для появления обновленческих идей в Самаре. Какое-то время. практически вся епархия стояла на позициях ВЦУ» .
В самарской газете «Коммуна» был опубликован своего рода манифест самарских обновленцев — письмо сельского священника Частухина, содержащее основные постулаты «живой церкви», в частности: «Как граждане мы не можем не сказать, что из всех существующих форм правления — власть Советская одна является действительной выразительницей и верной защитницей интересов трудящихся, что новой лучшей формы еще не знает человечество» .
Несмотря на то, что Патриарх Тихон 18 мая 1922 г. был вынужден временно сложить свои полномочия и ВЦУ под давлением властей поддержали авторитетные архиереи — митрополит Сергий (Страгородский), архиепископы Евдоким (Мещерский) и Серафим (Мещеряков), собрание духовенства и верующих г. Самары, состоявшееся 6 июня в трапезной церкви Иверского
монастыря и посвященное событиям в Москве, решило не признавать ни одного из обновленческих течений и не допускать до служения священников-обновленцев .
Упорная борьба обновленцев с тихоновцами окончилась тем, что в Самаре за обновленцами остались только Вознесенский кафедральный собор с протоиереем Стрельниковым и протодиаконом Руновским, Покровская церковь с Чубукиным и лагерная с Львовым. «Коммуна» писала 22 июля
1922 г.: «Сейчас в Самаре имеется два епархиальных управления. Первое от ВЦУ и второе — самовосстановившееся старое правление, в лице протоиерея Колесникова, псаломщика Клименко, священника Губарева и др. (все тихоновского толка). 20 июля тихоновское епархиальное управление посетило представителей ВЦУ и предложило им передать все дела по епархии и сложить свои полномочия. Живоцерковники отказались покинуть свои посты без санкции центра. Спор между двумя епархиальными управлениями продолжался несколько часов, но спорящие ни к какому выводу не пришли» .
Самарское духовенство в своей массе, включая самарского епископа Анатолия и сызранского епископа Павла, осталось верным Патриарху Тихону. ВЦУ, пользующееся всемерной поддержкой ГПУ, постановлением 24 августа 1922 г. предложило епископу Павлу (Гальковскому) покинуть пределы Самарской губернии с полным отстранением от церковных дел. Епископ Павел был уволен на покой без права жительства в пределах Самарской епархии . В начале 1924 г. он был осужден за «антисоветскую деятельность», находился в заключении в Таганской тюрьме Москвы, в марте был отправлен в ссылку. 24 февраля 1923 г. был арестован епископ Анатолий (Грисюк). В информационной сводке «О состоянии православных церковников» ОГПУ отчитывалось: «Ввиду удаления из Самарской губернии видных тихоновцев последняя потеряла всякую возможность на успех своей работы и в конце концов совсем затихла. Местные обновленцы, которые в период тихоновщины окончательно растерялись, приступили к более оживленной работе и к сбору своих распыленных сил. В уездах работа обновленческого движения двигается медленно» . Таким образом, очевидно, что, несмотря на всяческую поддержку обновленческой церкви из Москвы и политическое и идеологическое давление, позиции традиционной Русской православной церкви и ее верующих — сторонников патриарха Тихона оказались гораздо сильнее.
Характерным стало явление, когда органы советской печати, выполняя указания из центра, предоставляли газетные полосы в распоряжение обновленческого духовенства («Коммуна» периода июня-сентября 1922 г. публиковала на первой-второй страницах материалы о событиях, разворачивающихся в Церкви как в Москве, так и в Самарской епархии). Газета широко освещала ход развития в Самаре обновленческого движения, печатала отчеты о съездах и соборах «Живой церкви». В государственных типографиях Самары беспрепятственно публиковались сочинения видных обновленцев, календари, пропагандистская литература.
29 апреля 1923 г. в Москве состоялся очередной обновленческий собор (в это время патриарх Тихон находился в заключении в Донском монастыре в Москве), который высказался в поддержку Советской власти и объявил
о низложении Патриарха Тихона, лишении его сана; ВЦУ было преобразова-
но в Высший церковный совет — ВЦС (а в августе 1923 г. ВЦС был преобразован в Священный Синод).
Итак, несмотря на активную агитацию и идеологическую пропаганду обновленческого движения, самарское духовенство и верующие остались сторонниками Русской православной церкви и Патриарха Тихона. Председатель епархиального управления (обновленческого) протоиерей М. М. Алексеев признавал: «Здесь, в Самаре, состоялись бурные собрания духовенства и мирян, на которых определенно выяснилось, что огромное большинство темной и введенной в заблуждение массы стоит за патриарха Тихона и против обновленческой церкви».
Сразу после освобождения из-под ареста Патриарх Тихон сам возглавил борьбу с обновленчеством. Вскоре после получения в Самаре текста послания Патриарха Тихона от 15 июля 1923 г., в котором он откровенно рассказал, какими методами действовали обновленцы, обманным путем захватывая власть в Церкви весной-летом 1922 г., Самарское епархиальное управление (организационно-управленческая структура обновленческой церкви) прервало служебную связь с ВЦУ 27 июля 1923 г.
В конце 1923 г. у обновленцев появился свой епископ с титулованием «Самарский». Сохранилось отношение Самарского епархиального управления (обновленческого) за № 120 от 5 февраля 1924 г. за подписью председателя епископа Александра Анисимова с просьбой о регистрации Устава епархиального управления, одобренного Собором 1923 г. К этому же времени относится список членов СЕУ, представленный на регистрацию в отдел управления: епископ Александр, протоиерей Спасо-Преображенской церкви М. Алексеев, протоиерей Всехсвятской церкви А. Малицкий, диакон Никольской (бывшего мужского монастыря) церкви Н. И. Муравецкий и священник той же церкви М. А. Никольский (временно исполняющий должность уполномоченного Священного Синода) .
Губернский адмотдел постоянно переправлял в ГубГПУ доклады и докладные записки обновленческого епископа Александра и его епархиального управления, в которых содержалась информация об «антисоветских и антигосударственных» речах и «делах» духовенства, не признающего власть обновленцев каноничной. Государство дало разрешение обновленцам на печатание антиправославных воззваний, запрещая в то же время печатание православным текста разрешительной молитвы.
Однако поддержка Патриарха Тихона в среде прихожан, православных верующих и общественное мнение в целом были столь сильны, что власти вынуждены были использовать дополнительные административные меры содействия обновленческой церкви. Самгубисполком предписывал уездным исполкомам не чинить препятствий в чтении епископом Александром Анисимовым на их территории лекций. 14 февраля 1924 г. в своем заявлении в ГубГПУ он просил разрешения на проведение лекций на тему «Тихон или Священный Синод» во время своей предполагаемой поездки по епархии. Резолюция уполномоченного ГубГПУ на заявлении такова: «Будьте так добры дать справку на руки Е. Александру, что ему разрешается в связи с поездкой проводить диспут». Президиум самгубисполкома направил предписание на имя президиумов Бугурусланского и Мелекесского исполкомов о нечине-нии препятствий епископу Самарскому Александру читать лекции в «пределах указанных уездов».
Положение Самарской епархии, признающей Патриарха Тихона своим главой, было нестабильно из-за частой смены правящих архиереев вследствие арестов. 18 сентября 1923 г. арестовали епископа Анатолия, его преемника епископа Бугурусланского Алексия (Орлова) (26 августа 1937 г. осужденного тройкой при УНКВД по Южно-Казахстанской области за «антисоветскую деятельность» и приговоренного к расстрелу, а 4 сентября 1937 г. расстрелянного близ города Чимкента), которого сменил на этом посту в конце
1923 г. епископ Вольский Петр (Соколов). В начале 1924 г. самарской епархией непродолжительное время управлял епископ Мелекесский Павел (Введенский), но вскоре был арестован и в апреле 1924 г. уже оказался в московской Бутырской тюрьме. С ноября 1924 до конца 1925 г. Самарской епархией управлял в сане епископа Мелитопольского, викария Таврической епархии епископ Сергий (Зверев). Несмотря на короткий срок пребывания в Самаре, ему удалось сплотить все православные общины епархии и нанести обновленчеству ощутимый удар.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Во время подготовки к Собору 1925 г. обновленцы направили к епископу Сергию комиссию для переговоров, но он не принял пришедших, а через третье лицо ответил: «Не нахожу надобности вести переговоры с вашим управлением и принять поэтому депутацию не нахожу нужным» . После этого обновленцы разослали по епархии «Воззвание к духовенству и мирянам Самарской епархии, принадлежащим к Православной российской церкви, но уклоняющимся от общения со Священным Синодом и его Епархиальным органом — Самарским Епархиальным Управлением» и «Открытое письмо епископу Сергию (Звереву)», в котором он обвинялся, например, в том, что отказывался дискутировать с обновленцами по вопросам религии .
Но ни духовенство, ни миряне не стремились сблизиться с обновленцами, напротив, во время поездок епископа Сергия по епархии с православием воссоединялись новые приходы, до того числившиеся обновленческими . Если в 1925 г. Самарская обновленческая епархия насчитывала в своем ведении 190 храмов, 2 епископа, 164 священника, 45 диаконов , то через два года только 6 храмов, в том числе 3 — в Самаре.
К концу 1925 г. большая часть приходов уже находилась под юрисдикцией владыки Сергия (в конце 1925 г. епископ Сергий был отстранен от управления Самарской епархией; в ноябре 1937 г. он был расстрелян). И хотя обновленческое движение в Самаре еще теплилось несколько лет (последний храм обновленцев в этом городе был закрыт в 1937 г.), жизнь показала, что народ отверг «демократию» в церковной жизни, а власти поняли: ставка на раскол Русской православной церкви не оправдала себя.
В этой связи нельзя не согласиться с исследователем православной истории Самарского края А. Г. Подмарицыным в том, что «обновленчество, несмотря на поддержку властей, которые помогли получить им наиболее удобно расположенные храмы (в Самаре — три собора, включая кафедральный, и два кладбищенских храма) и помогали, насколько это было возможно, противостоять «реакционерам»-тихоновцам, не смогло долгое время удерживать на своей стороне верующие массы. Главный просчет «религиозных» политиков заключался в том, что внешнее сходство обновленческих и православных храмов отнюдь не означало идентичности и равнозначности совер-
шаемого в них» . В итоге к концу 1920-х гг. обновленческое движение, инспирированное и поддерживаемое Советской властью, фактически исчезло, а Русская православная церковь сохранила свое значение в духовной жизни народа.
Обновленческий раскол стал свидетельством становления новой коммунистической морали в обществе, попыткой определенной части русского православного духовенства «вписать» Церковь в жесткие идеологические рамки нового политического режима. Однако обновленчество, несмотря на активную поддержку Советской власти, угасло к середине 1930-х гг. и не стало мощной духовной силой и нравственно-религиозной основой морального сознания русского народа. Обновленчество, кроме того, не оправдало надежд власти на поддержку большевистского режима со стороны духовенства и Русской православной церкви.
Список литературы
1. Введенский, А. И., митроп. Судьба веры в бога в борьбе с атеизмом / митроп. А. И. Введенский // Мысль. — 1922. — № 2. — С. 3-20.
2. Луначарский, А. В. Христианство или коммунизм. Диспут с митрополитом А. Введенским / А. В. Луначарский. — Л., 1926. — 75 с.
3. Луначарский, А. В. Идеализм или материализм. Диспут 21 сентября 1925 г. / А. В. Луначарский. — Л., 1926. — 75 с.
4. Подмарицын, А. Г. Очерки истории Самарской епархии / А. Г. Подмари-цын. — Самара : Книга, 2008. — 151 с.
5. Якунин, В. Н. История Самарской епархии / В. Н. Якунин. — Тольятти : МНХ, 2011. — 625 с.
7. Архивы Кремля. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг. Кн. 2. — Новосибирск ; М., 1998. — 454 с.
1. Vvedenskiy, A. I., mitrop. Sud’ba very v boga v bor’be s ateizmom / mitrop. A. I. Vvedenskiy // Mysl’. — 1922. — № 2. — S. 3-20.
2. Lunacharskiy, A. V. Khristianstvo ili kommunizm. Disput s mitropolitom A. Vvedenskim / A. V. Lunacharskiy. — L., 1926. — 75 s.
3. Lunacharskiy, A. V. Idealizm ili materializm. Disput 21 sentyabrya 1925 g. / A. V. Lunacharskiy. — L., 1926. — 75 s.
4. Podmaritsyn, A. G. Ocherki istorii Samarskoy eparkhii / A. G. Podmaritsyn. -Samara : Kniga, 2008. — 151 s.
5. Yakunin, V. N. Istoriya Samarskoy eparkhii / V. N. Yakunin. — Tol’yatti : MNKh, 2011. — 625 s.
7. Arkhivy Kremlya. Politbyuro i tserkov’. 1922-1925 gg. Kn. 2. — Novosibirsk ; M., 1998. — 454 s.
i sovremennost’ : nauchnyy pravoslavnyy zhurnal. — 2006. — № 4. — S. 3-25.
Захарова Людмила Борисовна кандидат исторических наук, доцент, кафедра гуманитарных и правовых дисциплин, Самарская академия государственного и муниципального управления
(г. Самара, ул. Стара Загора, 96) E-mail: zakharova_luda@mail.ru
УДК 93/94 Захарова, Л. Б.
Обновленческий раскол 1920-х гг. в Русской православной церкви /
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Л. Б. Захарова // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. — 2013. — № 1 (25). — С. 52-58.
7 марта 1917 года в Петрограде началось движение церковных «обновленцев» — был создан Всероссийский Союз демократического православного духовенства и мирян во главе со священниками А. И. Введенским, А. И. Боярским, И. Егоровым. Ими были предприняты попытки церковных реформ, но результат этих попыток оказался трагическим.
К началу XX века о необходимости реформ в Церкви заговорили многие священнослужители. Годы Первой русской революции стали для духовенства временем надежды на возрождение православия, что подразумевало, прежде всего, обретение независимости при решении внутрицерковных дел. Даже члены Синода вопреки позиции обер-прокурора в марте 1905 года единогласно высказались за проведение преобразований, для чего считали необходимым скорейший созыв Поместного Собора.
Но в 1917 году многие растерялись. Большинство реформаторов хотело, чтобы именно государство помогло Церкви освободиться от сторонников старого понимания церковной жизни.
Со своей стороны, «Союз демократического духовенства и мирян» провозглашал главной целью движения «быть в единении с народом в великой работе по созданию нового государственного строя, при котором наилучшим образом были бы разрешены все наболевшие религиозные, культурные, политические и социально-экономические вопросы».
Но пришедшие к власти большевики решили использовать церковных либералов в своих целях — для разгрома Патриаршей Церкви, в чем и преуспели.
При подготовке к изъятию церковных ценностей власти, во избежание новой гражданской войны, теперь уже религиозной,руками обновленцев создали полностью подконтрольное режиму марионеточное церковное управление.
Ночью 12 мая 1922 года священники Александр Введенский, Александр Боярский и Евгений Белков в сопровождении сотрудников ГПУ приехал в Троицкое подворье в Москве на Самотеке, где содержался под домашним арестом патриарх Тихон, и, обвинив его в опасной и необдуманной политике, приведшей к конфронтации Церкви с государством, потребовали, чтобы он на время ареста отказался от своих полномочий. И патриарх подписал резолюцию о временной передаче церковной власти митрополиту Ярославскому Агафангелу (Преображенскому).
А уже 14 мая в «Известиях» появилось «Воззвание верующим сынам Православной Церкви России» с требованием суда над «виновниками церковной разрухи» и заявлением о прекращении «гражданской войны Церкви против государства».
На следующий день депутацию обновленцев принялпредседатель ВЦИК Михаил Калинин. Тут же было объявлено об учреждении нового Высшего церковного управления (ВЦУ), полностью состоявшего из обновленцев. А чтобы облегчить им захват патриаршей канцелярии, самого патриарха перевезли в Донской монастырь.
Из секретариата ЦК РКП(б) на места были разосланыдирективы о поддержке создаваемых обновленческих структур. ГПУ активно давило на правящих архиереев, вынуждая признать ВЦУ и учрежденную параллельно с ним «Живую Церковь», на «тихоновское» духовенство начались гонения.
Смысл обновленческого движения сами его вдохновители видели в освобождении духовенства «от мертвящего гнета монашества», мешающего ему «получить в свои руки органы церковного управления и непременно получить свободный доступ к епископскому сану. Но как всякие раскольники, они тут же стали дробиться на «толки».
Уже в августе 1922 года епископ Антонин (Грановский), председатель ВЦУ, организовал еще и «Союз церковного возрождения» (СЦВ), видевший свою опору не в клире, а в мирянах — как «единственном элементе», способном «зарядить церковную жизнь революционно-религиозной энергией». Устав СЦВ обещал своим последователям «самую широкую демократизацию Неба, самый широкий доступ к лону Отца Небесного».
Введенский и Боярский организовали «Союз общин древлеапостольской Церкви» (СОДАЦ).Появилось множество и более мелких церковно-реформаторских групп, и у каждой была своя программа церковных преобразований, направленных на радикальное обновление Русской Православной Церкви.
К концу 1922 года обновленцы с помощью властей захватили две трети из 30 тысяч действовавших в то время храмов. Как и рассчитывали власти, кампания разграбления церквей и надругательства над святынями не вызвала массовых народных протестов просто потому, что Церковь была расколота изнутри, а отдельные очаги сопротивления легко можно было уничтожить силами ГПУ.
В мае 1923 года в Москве, в храме Христа Спасителя, прошел первый обновленческий собор, вынесший резолюцию о поддержке советской власти и объявивший о лишении сана и монашества «бывшего патриарха» Тихона. Патриаршество упразднялось как «монархический и контрреволюционный способ руководства Церковью», вводились институт белого (женатого) епископата и григорианский календарь, а ВЦУ был преобразован в Высший церковный совет (ВЦС).
Естественно, патриарх Тихон решений обновленческого собора не признал, а самих обновленцев анафематствовалкак «незаконное сборище» и «учреждение антихристово».
Тогда, чтобы противостоять «тихоновщине», власти решили придать обновленческому расколу более респектабельный вид, подчинив все его течения единому центральному органу: ВЦС был преобразован в «Священный Синод», а все обновленческие группы было велено распустить и объединить их членов в «Обновленческую Церковь». «ЖиваяЦерковь», не подчинившаяся этому решению, без поддержки властей просто прекратила свое существование.
В июне 1924 года обновленческое «Предсоборное совещание» обратилось в Совнарком с просьбой предоставить священнослужителям права членов профсоюзов, разрешить обучать детей до 11 лет Закону Божию, вести акты гражданского состояния, вернуть в церкви конфискованные чудотворные иконы и мощи.Естественно, во всемэтом было отказано.
В октябре 1925 года обновленцы провели свой второй собор, на котором официально отказались от всех объявленных ранее реформ не только в области догматики и богослужения, но и в области богослужебного календаря.
После этого собора обновленчество стало катастрофически терять своих сторонников.
В конце концов в 1935 году ВЦУ самораспустилось, и обновленцев накрыла общая волна антицерковных репрессий, начались массовые аресты их епископата, духовенства и активных мирян. Окончательным же ударом по движению стала решительная поддержка властями Патриаршей Церкви в сентябре 1943 года. К концу войны от всего обновленчества остался только приход церкви Пимена Великого в Новых Воротниках (Нового Пимена) в Москве.
На фото по центру — А.И. Введенский
Дарен Батлер, Бюлент Уста
СТАМБУЛ (Рейтер) — Вселенский Патриарх, духовный глава православных христиан, подписал документ о предоставлении независимости Православной Церкви Украины, что знаменует историческое отделение от России, которое лидеры Украины считают жизненно важным для безопасности страны.
Документ был подписан в субботу патриархом Варфоломеем после того, как он помолился вместе с главой украинской церкви митрополитом Епифанием и президентом Украины Петром Порошенко в Георгиевском соборе Вселенского Патриархата в Стамбуле.
ADVERTISEMENT
«Хочу поблагодарить миллионы украинцев по всему миру, которые отозвались на призыв молиться, чтобы церковь состоялась», — сказал Порошенко в ходе церемонии.
«Я хочу поблагодарить поколения украинцев, которые мечтали,.. и, наконец, Господь послал нам православную церковь Украины», — сказал он, обращаясь к собравшимся в переполненном соборе.
Вселенский Патриархат, духовный центр около 300 миллионов православных христиан во всем мире, одобрил просьбу Украины о новой церкви в октябре. Указ, или Томос, подписанный Варфоломеем, будет передан Епифанию после церковной службы в воскресенье.
Украина в прошлом месяце выбрала 39-летнего митрополита Епифания из Украинской православной церкви Киевского Патриархата, главой новой церкви. Президент Порошенко сравнил решение о создании независимой украинской православной церкви с референдумом Украины о выходе из Советского Союза в 1991 году.
Этот шаг вызвал недовольство Москвы. Президент Владимир Путин на ежегодной пресс-конференции в декабре сказал, что раскол может обернуться кровопролитием. Отношения между Украиной и Россией испортились после захвата Москвой Крыма в 2014 году.
Украина ввела военное положение в ноябре, сославшись на угрозу полномасштабного вторжения после того, как Россия захватила три украинских военных судна в Керченском проливе.
ADVERTISEMENT
Украинская православная церковь подчинялась Москве в течение сотен лет, и украинские лидеры считают независимость церкви жизненно важной для противостояния влиянию России.
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ РОССИИ
Киев заявляет, что поддерживаемая Москвой православная церковь стала на Украине инструментом распространения кремлевской пропаганды и поддержки сепаратистов, захвативших несколько районов на востоке страны. Представители Украинской православной церкви Московского Патриархата категорически отрицают, что являются инструментом влияния Кремля. Продолжающийся с 2014 года вооруженный конфликт в Донбассе унес более 10.000 жизней.
«Томос — бумага, являющаяся результатом неуемных политических и личных амбиций. Подписанная в нарушение канонов и потому не обладающая никакой канонической силой», — написал в Telegram председатель синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.
Епифаний был избран лидером независимой украинской церкви на объединительном собрании, которое состоялось в середине декабря в Софийском соборе в Киеве, построенным сыном князя Владимира, крещение которого в 988 году привело к распространению христианства в регионе.
Стартовавшая на Украине перед очередными президентскими выборами в марте избирательная кампания проходит в жесткой политической борьбе, и новая церковь может поддержать Порошенко, активно лоббировавшего ее создание.
ADVERTISEMENT
Россия выступает категорически против предоставления автокефалии украинской церкви и сравнивает это с Великим расколом 1054 года, разделившим западное и восточное христианство. Патриарх Русской Православной Церкви Кирилл выступил с призывом отказаться от предоставления автокефалии новой украинской церкви.
«Огромная победа для Украины, поражение для Кремля», — написал в Twitter экономист Тимоти Эш. «(Это) делает надежду Москвы на то, что Украина в будущем вернется в ее «орбиту», практически невозможной без применения подавляющей (катастрофической) военной силы».
Религиозные разногласия обострились на Украине после 2014 года.
Церковь, известная как Московский Патриархат и связанная с Русской Православной Церковью, считает себя единственной законной на Украине. Украинский парламент 20 декабря принял закон, который требует от этой церкви добавить к своему названию «русская».
Киевский Патриархат родился после распада Советского Союза, и его популярность выросла с 2014 года. Он выступает за европейскую интеграцию и защищает независимую церковь. Московский Патриархат называет эту церковь раскольнической.
(При участии Наталии Зинец в Киеве, Максима Родионова в Москве. Перевела Наталия Зинец)