Вознесенный Екатериной II на необычайную высоту, сделавшись сам вельможей, но сохраняя везде и всегда независимость, правдивость и горячность своего характера, поэт Гавриил Романович Державин не мог простить другим, недостойным вельможам их эгоизма, роскоши и тщеславия.

Державин, Гавриил Романович. Краткая биография. Иллюстрированная аудиокнига

В большой оде «Вельможа» он обличает эти недостатки некоторых высокопоставленных лиц. В оде «Фелица», сатира Державина шутливая, насмешливая; «Вельможа» служит примером сатиры негодующей, обличительной. Поэт говорит, что вельможами должны быть те:

«… которые собою сами
Сумели титлы заслужить
Похвальными себе делами;
Кого ни знатный род, ни сан,
Ни счастие не украшали;
Но кои доблестно снискали
Себе почтенье от граждáн».

Не таковы современные вельможи: гоняясь за славой, честью и богатством, они не думают о пользе отечества, о благополучии подвластных им людей. Негодующий поэт сравнивает таких вельмож с «глыбой грязи позлащенной». Добиваясь высокого положения, сановники эти иногда и не способны справиться с возложенной на них ответственной работой:

«Осел останется ослом,
Хотя осыпь его звездами;
Где должно действовать умом,
Он только хлопает ушами.
О, тщетно счастия рука
Против естественного чина
Безумца рядит в господина,
Или в шумиху дурака».

Державин. Вельможа. Стихотворение, вполне современное и для нашей эпохи

В этой характеристике узнаёшь и многих «вельмож» нашего последнего – ельцинского и путинского – времени. Не род, не знатное происхождение, или богатство должны, по мнению Державина, отличать царедворца от других людей, а его душевные качества.

«Я князь, – коль мой сияет дух,
Владелец, – коль страстьми владею,
Болярин, – коль за всех болею,
Царю, закону, Церкви друг!»

Затем Державин изображает роскошную, эгоистическую жизнь вельможи, в котором не трудно узнать князя Потемкина.

«А ты, второй Сарданапал!
К чему стремишь всех мыслей беги?
На то ль, чтоб век твой протекал
Средь игр, средь праздности и неги?
Чтоб пурпур, злато всюду взор
В твоих чертогах восхищали,
Картины в зеркалах дышали,
Мусия, мрамор и фарфор?»

Поэт изображает обычное утро вельможи, который еще сладко нежится в постели, тогда как:

«…там израненный герой
Как лунь во бранях поседевший,
Начальник прежде бывший твой, –
В переднюю к тебе пришедший
Принять по службе твой приказ,
Меж челядью твоей златою,
Поникнув лавровой главою
Сидит и ждет тебя уж час.
А там вдова стоит в сенях
И горько слезы проливает
С грудным младенцем на руках,
Покрова твоего желает.
За выгоды твои, за честь
Она лишилася супруга;
В тебе его знав прежде друга,
Пришла мольбу свою принесть.
А там, на лестничный восход
Прибрел на костылях согбенный
Бесстрашный старый воин тот,
Которого в бою рука
Избавила тебя от смерти:
Он хочет руку ту простерти
Для хлеба от тебя куска».
Проснися, Сибарит, ты спишь,

восклицает Державин, –

Ты в сладкой неге дремлешь,
Несчастных голосу не внемлешь!»

Но в славном русском народе, его прошлом и настоящем, Державин видит и других вельмож, великих людей правдой и честью служащих своему отечеству. Последние три строфы оды посвящены Румянцеву, который в глазах поэта является образцом вождя, славным героем. Румянцев был в это время в опале, но это обстоятельство нимало не беспокоило Державина: он всегда независимо высказывал свои мнения и взгляды. Румянцев и Суворов, особенно последний, были любимыми героями Державина. Про Суворова, которого он воспел во многих одах и стихотворениях, поэт писал, что он «превосходней всех героев в свете был».

На нашем сайте вы можете прочитать и полный текст оды «Вельможа».