В ХVII веке Патриарх Никон провел реформы, которые были вызваны необходимостью привести богослужебную практику Русской Церкви к единому образцу. Часть духовенства вместе с мирянами отвергли эти изменения, заявив, что не отступят от старых обрядов. Они назвали Никоновскую реформу «порчей веры» и заявили, что сохранят в богослужении прежние уставы и традиции. Человеку непосвященному трудно отличить православного от старовера, поскольку не так велика разница между представителями «старой» и «новой» веры.
Определение
Староверы – христиане, отошедшие от православной церкви вследствие своего несогласия с реформами, проводимыми Патриархом Никоном.
Православные христиане – верующие люди, признающие догматы Православной Церкви.
Сравнение
Староверы более отрешены от мира, нежели православные христиане. В быту у них сохранились древние традиции, которые, по сути своей, стали определенным ритуалом. Быт православных христиан лишен многих утяжелющих его религиозных обрядов. Главное, о чем никогда не следует забывать, – это молитва перед каждым делом, а также соблюдение Заповедей.
В православной церкви принято троеперстное крестное знамение. Оно означает единство Пресвятой Троицы. При этом мизинец и безымянный палец прижимаются вместе к ладони и символизируют веру в богочеловеческую природу Христа. Старообрядцы средний и указательный палец складывают вместе, исповедуя двойственную природу Спасителя. Большой, безымянный палец и мизинец прижимают к ладони, как символ Пресвятой Троицы.
Реклама
Крестное знамение православных христиан
У старообрядцев принято двукратно возглашать «Аллилуия» и добавлять «Слава Тебе, Боже». Так, утверждают они, возглашала древняя церковь. Православные «Аллилуия» возглашают трижды. Само это слово в переводе означает «хвалите Бога». Троекратное произношение, с точки зрения православных, прославляет Пресвятую Троицу.
Во многих староверских течениях принято для участия в богослужении надевать одежду в древнерусском стиле. Это рубаха или косоворотка для мужчин, сарафан и большой платок для женщин. Мужчины, как правило, отращивают бороду. У православных христиан особый стиль одежды полагается только священству. Миряне приходят в храм в скромной, не вызывающей, но обычной светской одежде, женщины – с покрытой головой. К слову сказать, в современных староверских приходах нет строгих требований к одежде молящихся.
Во время богослужения староверы держат руки не по швам, как православные, а скрещенными на груди. И для одних, и для других это – знак особого смирения перед Богом. Все действия во время службы верующие старообрядцы совершают синхронно. Если нужно кланяться, то это одновременно делают все присутствующие в храме.
Староверы признают только восьмиконечный крест. Именно такую его форму они считают совершенной. Православные, кроме этого, еще и четырехконечный, и шестиконечный.
Восьмиконечный крест
При богослужении старообрядцы совершают земные поклоны. У православных во время службы приняты поясные. Земные же совершаются только в особых случаях. Причем, в воскресенье и праздники, а также а святую Пятидесятницу, земные поклоны строго запрещены.
Старообрядцы имя Христа пишут как Исус, а православные – Иисус. Также отличаются самые верхние начертания на кресте. У староверов это ЦРЬ СЛВЫ (Царь Славы) и IС ХС (Исус Христос). На православном восьмиконечном кресте написано ИНЦИ (Иисус Назорей Царь Иудейский) и IИС ХС (Иисус Христос). На нательном восьмиконечном кресте староверов нет изображения распятия.
Как правило, на могилах староверов ставятся восьмиконечные кресты с двухскатной крышей, так называемые голубцы, – символ русской старины. У православных не приняты кресты, накрытые сверху крышей.
Выводы TheDifference.ru
- Приверженцы старой веры в быту более отрешены от мира, нежели православные христиане.
- Староверы совершают двоеперстное крестное знамение, православные – троеперстное.
- Во время молитвы у староверов принято двукратное возглашение «Аллилуйя», у православных – трехкратное.
- При богослужении староверы держат руки скрещенными на груди, православные – опущенными по швам.
- Все действия во время службы староверы совершают синхронно.
- Как правило, для участия в богослужении староверы надевают одежду в старорусском стиле. У православных только для священства существует особый тип одежды.
- При богослужении староверы совершают земные поклоны, православные – поясные.
- Староверы признают только восьмиконечный крест, православные – восьми-, шести- и четырехконечный.
- Различно у православных и староверов написание имени Христа, а также начертание букв над восьмиконечным крестом.
- На нательных крестах староверов (восьмиконечные внутри четырехконечного) нет изображения распятия.
Начал — это последовательность молитв, которыми старообрядцы начинают и заканчивают Богослужение в храме или дома. Поскольку они совершаются в начале и конце всякого молитвенного правила, их также называют приходными и исходными поклонами, соответственно. Это краткие молитвы, за которыми следует завершение — «отпу́ст». Первые три молитвы сопровождаются поклонами (в современной практике — поясными, кроме будних дней Великого поста).
Поясной поклон
Молитва, обращенная к Богородице, всегда оканчивается земным поклоном. И, наконец, славословие Святой Троице с тремя поклонами, обычно — поясными (кроме Великого поста). После отпу́ста полагается земной поклон без крестного знамения, обращенный к настоятелю храма, а в домашней молитве — мысленно, к своему духовному отцу. Таким образом, «начал» содержит 7 поклонов с крестным знамением, отчего и получил свое название. У современных старообрядцев-поморцев поклон после отпу́ста совершается с крестным знамением.
Земной поклон
История семипоклонного начала весьма древняя, он обретается еще в рукописных книгах дораскольной русской Церкви. В частности, вариант такого начала был опубликован в научном издании сборника преподобного Кирилла Белозерского.
Приходные и исходные поклоны являются важной частью старообрядческого богослужения. Они означают переход человека от светской, суетной жизни к общению с Богом, настраивают молящегося на особый лад. В новообрядчестве после реформ патриарха Никона приходные и исходные поклоны были отменены.
Семипоклонный начал — самый краткий вариант домашней утренней и вечерней молитвы, необходимый минимум. Даже собираясь утром в храм на службу, старообрядцы полагают дома семипоклонный начал. Перед тем, как лечь спать, также принято молиться «начал», независимо от того, был ли человек за вечерней службой в храме, молился ли дома павечерницу или иные вечерние молитвы или не молился совсем.
| Текст молитв | Значение молитв |
| Боже, милостив буди мне грешному (поклон поясной). | Боже, будь милостив ко мне, грешнику. |
| Создавыи мя, Господи, и помилуй мя (поклон поясной). | Ты создал меня, Господи, Ты и помилуй меня. |
| Без числа согреших, Господи, помилуй и прости мя грешнаго (поклон поясной). | Невозможно сосчитать мои грехи, но помилуй меня, Господи, и прости меня, грешника. |
Примечание 1. Это молитва мытаря, о которой мы узнаем из евангельской притчи о мытаре и фарисее.
Примечание 2. Женщина или девочка, молясь наедине, изменяет окончания мужского рода на женский: «грешней», «грешную».
| Достойно есть, яко воистину блажити Тя Богородице, | Нам, людям, всегда следует восхвалять и прославлять Тебя, Богородицу, |
| присноблаженную и пренепорочную, и Матерь Бога нашего. | родившую Бога, всегда блаженную и не имеющую порока, матерь Бога нашего, |
| Честнейшую Херувим и славнейшую воистину Серафим, | заслужившую даже большего почитания, чем Херувимы, и достойную большего прославления, чем Серафимы. |
| без истления Бога Слова рождьшую, сущую Богородицу Тя величаем (поклон всегда земной). | Безболезненно родившую Сына Божия, истинную Богородицу, Тебя величаем. |
Примечание. Эта молитва в старообрядческих книгах называется «Достойно».
| Слава Отцу и Сыну и Святому Духу (поклон поясной). | Краткое славословие Пресвятой Троице: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, |
| И ныне и присно и во веки веком, аминь (поклон поясной). | теперь, всегда и вечно; воистину так! По множеству наших грехов, не имея, чем оправдаться пред Богом, |
| Господи помилуй, Господи помилуй, Господи благослови (поклон поясной). | мы должны только просить о помиловании, говоря: «Господи, помилуй», и прося Его благословения на лучшее и святое. |
| Господи, Исусе Христе, Сыне Божии, молитв ради Пречистыя Твоея Матере, силою Честнаго и Животворящаго Креста, и святаго Ангела моего хранителя, и всех ради святых, помилуй и спаси мя грешнаго, яко Благ и Человеколюбец. Аминь (поклон земной, без крестнаго знамения). | Отпуст — так называется эта молитва. Мы обращаемся ко второму лицу Святой Троицы, к Господу нашему Исусу Христу (Исус означает Спаситель, а Христос — Помазанник). Это имя Сына Божия, Творца вселенной. Мы просим, чтобы ради молитв Пречистой Его Матери, Пресвятой Богородицы, и силой Честного Креста, дающего всем жизнь, и ради молитв Ангела-хранителя (Ангел — вестник Божий, Бесплотный дух, данный от Бога каждому человеку при таинстве Крещения для его охранения), а также ради молитв всех святых, Господь Исус Христос спас и помиловал нас грешных, потому что Он бесконечно добр и человеколюбив. И это воистину так! |
Если семипоклонным началом заканчивается молитва, то после «отпуста» совершается три поклона с молитвой мытаря «Боже, милостив…»
Старообрядцы часто так и говорят: «Положи три поклона». В таком случае при поклонах читается только «Молитва мытаря», которая совершается при входе в храм, жилой дом или иное помещение, где есть Крест или иконы. Перед выходом также нужно помолиться три поклона.
Раскол — разделение Русской православной церкви во 2-й пол. 17 в. вследствие церковной реформы 1656-1667 гг. на «никониан» (сторонников официальной церкви) и «старообрядцев».
На протяжении 11-16 вв. в Русской церкви сложилась специфическая обрядность, отличавшаяся от обрядности других православных церквей. Эта обрядность была закреплена решениями Стоглавого собора 1551г. Причиной церковной реформы стало стремление церковных и светских властей сблизить богослужебные обряды и книги Русской церкви с обрядами других православных церквей, в первую очередь греческой. Целью подобной унификации обрядов было превращение Русской церкви и Российского государства в «истинное» православное царство.
Первые попытки «исправления» русских богослужебных книг по «греческим» образцам были предприняты в 1616-1618 гг. в Троицком монастыре под руководством архимандрита Дионисия Зобниковского (ок. 1570-1633 гг.). Однако церковный собор 1618 г. обвинил Дионисия и его помощников Ивана Наседку, Арсения Глухого, Антония Крылова в ереси, и все они были отлучены от церкви. Спасло их лишь заступничество иерусалимского патриарха Феофана, приехавшего в 1619 г. в Москву, и патриарха Филарета, вернувшегося из польского плена.
На рубеже 40-50-х гг. 17 в. идею исправления богослужебных книг и изменения практики богослужения поддержал царь Алексей Михайлович. В понимании Алексея Михайловича, патриарха Никона и некоторых других «придворных боголюбцев» Россия — это центр вселенского православия, который должен объединить все православные церкви под своим покровительством. В будущем предполагалось и государственное соединение православного Востока с Россией путем отвоевания Константинополя у турок.
Идею церковной реформы активно поддерживали и греческие патриархи, часто и подолгу пребывавшие в эти годы в Москве и заинтересованные в том, чтобы Россия освободила подчиненные им патриархаты от турецкого владычества.
Церковная реформа началась на рубеже 1653-1654 гг. По инициативе Никона и Алексея Михайловича церковный собор 1654 г. согласился на исправление богослужебных книг по «древним славянским и греческим образцам». Окончательно все церковные нововведения получили утверждение на соборе 1666 г. и на Большом соборе 1667 г. с участием двух греческих патриархов и многочисленных греческих архиереев. Религиозно-философским основанием реформы стало «грекофильство» — идейное направление, признававшее истинным только греческое православие.
Нововведения включали в себя много аспектов. Сокращалась литургия, а также чины крещения, покаяния, миропомазания, тексты некоторых молитв. Двуперстное крестное сложение заменялось троеперстным. Изменялась форма креста — трисоставной-восьмиконечный крест заменялся двучастным-четырехконечным. Хождение вокруг алтаря «по солонь» (по движению солнца) заменялось на хождение «противу солонь» (против движения солнца). Вместо написания «Исус» вводилось «Иисус» и др.
Но «исправление книг» проводилось не по «древним» греческим книгам, а по новоизданным, причем часто по книгам, изданным в Западной Европе, т. е. на «латинском» Западе. Само исправление осуществляли выученики католических и униатских учебных заведений, которых стали называть «латинствующими».
Все эти нововведения, усиление «грекофильства» и «латинства», вызвали резкий протест среди части священнослужителей и простых верующих, выступивших в защиту «древлего благочестия». Именно в этой среде продолжали сохранять свою актуальность идеи богоизбранности России, «Третьего Рима», особой исторической судьбы русского народа.
В итоге все более углубляющихся противоречий произошел раскол Русской православной церкви: от Московской патриархии («новообрядная» церковь) отделилась довольно значительная часть верующих, которых позднее стали именовать «старообрядцами». Лидерами старообрядчества в 17 в. стали Аввакум Петров, Иван Неронов, священник Лазарь, дьякон Федор и др.
На церковных соборах 1666-1667 гг. старообрядчество было предано анафеме. Началось преследование старообрядцев. В 1682 г. сожгли протопопа Аввакума, были казнены многие другие лидеры старообрядчества. Старообрядцы уходили на север, в Сибирь, но продолжали сохранять верность своей вере. Восемь лет (1668-1677 гг.) держал осаду Соловецкий монастырь, ставший одним из опорных пунктов староверия. Своеобразным протестом против преследований властей стали многочисленные случаи группового самосожжения старообрядцев.
Раскол Русской православной церкви стал одним из самых трагических событий в русской истории, а последствия его не преодолены до сих пор.
Старообрядчество, староверие, движение в защиту «древлего благочестия» — общее название русского духовенства и мирян, отказавшихся принять церковную реформу 1653-1667 гг., сохранивших церковные традиции древнерусской православной церкви.
Самые яркие представители старообрядчества в 17 в. — протопоп Аввакум Петров, священник Лазарь, Иван Неронов, Федор Иванов, Никита Добрынин (Пустосвят) и другие.
Старообрядцы выступали за сохранение религиозных традиций России и Русской церкви. Религиозно-философским основанием старообрядчества в сер. 17 в. стало учение о России как «Третьем Риме». Никита Пустосвят утверждал, что «в Российском государстве-царстве истари самая истинная православная вера» и что оно уже давно «благодати Божия сподоблена бысть». В другом старообрядческом документе утверждается: «Великое же Российское царство, Третий Рим, благочестием всех превзыде и все благочестие в него воедино собрася. И един российский под небесем христианский царь именуется во всей вселенной». Свою правоту старообрядцы обосновывали решениями Стоглавого собора 1551 г., которые закрепили самобытные правила Русской церкви, например, двуперстное сложение при крестном знамении было запрещено менять под страхом анафемы. Формой выражения борьбы с церковными нововведениями стала борьба за сохранение древней обрядности.
По мнению старообрядцев, церковная реформа и отказ от древних традиций стали изменой истинной православной вере. Следовательно, наступил «конец мира» — Божия Благодать оставила этот мир, а богоизбранное Русское государство превращается в царство Антихриста.
В старообрядческой среде родилось несколько толкований учения об Антихристе. Некоторые считали, что Антихрист уже явился в мир, и угадывали его в патриархе Никоне и даже в царе Алексее Михайловиче. Другие были более осторожны и называли патриарха и царя лишь его предтечами. К кон. 17 в. утверждается учение о «мысленном» или духовном Антихристе — Антихрист уже пришел и властвует на земле, но невидимо, в образе самой никонианской церкви. В 1694 г. учение о приходе «мысленного» Антихриста было провозглашено в качестве догмата на старообрядческом соборе в Новгороде.
Признание прихода Антихриста, ожидание скорого «конца миру» стали главными причинами «убегания» старообрядцев в далекие края. Они «убегали» не просто от власти, а от «антихристовой» власти, не из Московского царства, а из царства Антихриста. Старообрядцы отказывались от какого бы то ни было общения с «антихристовым» миром и с «мирскими», т.е. с людьми, принявшими новые «антихристовы» порядки. Сними старообрядцам нельзя было вместе молиться, есть, пить и т.д.
Борьба между сторонниками церковной реформы и старообрядцами привела к расколу Русской церкви. Официальная церковь именовала старообрядцев «раскольниками». На церковном соборе 1666-1667 гг. старообрядчество было предано анафеме, множество старообрядцев были заключены в тюрьму, отправлены в ссылки, подвергнуты пыткам и казням.
Старообрядчество никогда не было единым ни в организационном, ни в идейном отношении. В кон. 17 в. оно разделилось на два основных направления — поповщину и беспоповщину. Первые признавали необходимость священников (попов) при богослужениях и обрядах. Вторые отрицали всякую возможность существования духовенства, которое, по их мнению, все было «истреблено Антихристом».
Со временем и поповщина, и беспоповщина раздробились на различные толки — беглопоповский, поморский, федосеевский, филипповский, страннический, спасовский, белокриницкую иерархию и др. Старообрядческие толки, в свою очередь, разделились на многочисленные согласия.
«Мысли о расколе». Записки князя Николая Алексеевича Орлова. 1858 г.Резолюция кабинет-министров на доношение о раскольничьих слободах в Стародубском и Черниговских полках
Этот старенький разрушенный храм будто символ внутреннего раскола церкви, отчаянно нуждающейся в «реставрации»-реформеФото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
В прямом эфире протоиерей Олег Стеняев рассказывает журналисту газеты «Комсомольская правда» Екатерине Рожаевой и ведущей Инне Боевой , как патриарх Никон мечтал стать вселенским патриархом, захватив Царьград и Софию и поэтому поспешно провел реформу церкви. Этим воспользовались мошенники, распилив выделенные на это государственные деньги.
Боева:
– У нас в студии гость – Олег Викторович Стеняев, протоиерей, клирик Храма Рождества Иоанна предтечи в Сокольниках, писатель, Богослов, публицист, миссионер, проповедник. Здравствуйте.
Стеняев:
– Здравствуйте.
Боева:
– Говорить будем на тему: реформа и раскол. Не только политические течения, не только сферы ЖКХ подвергаются реформам и широким обсуждениям. Что стало поводом для обсуждения реформирования церкви и особенно раскола с ней. Екатерина Рожаева, журналист, корреспондент газеты «Комсомольская правда».
Рожаева:
– Хочется вспомнить, что русская православная церковь и сейчас находится, можно сказать, в глубоком расколе. Достаточно вспомнить украинскую православную церковь, которая требует суверенитета, и в том числе против некоторых проводимых реформ русской православной церкви. В связи с этим хочу вспомнить цитату Александра Солженицына: если бы не было раскола XVII века, не было бы революции 17-го года. Неужели все так серьезно, отец Олег?
Стеняев:
– Тот раскол, который произошел в XVII веке, расколол общество на две части. И до середины XVIII века, без сомнения, старообрядцев было значительное большинство. Потому что позицию нового обряда очень организованно принял весь религиозный политический истеблишмент. Как царь, так и все. А народ оставался в старообрядчестве, и достаточно длительное время. Ситуация заключалась в том, что на царя и на его окружение простые верующие люди, которых было большинство до середины XVIII века стали смотреть, как на людей другой веры, как на еретиков, раскольников, отступников. Конечно, это породило в сознании простого русского человека мысль о том, что все царство рухнуло. Если на престоле сидит человек, который не разделяет веру своих дедов, прадедов, отцов, не держится старины, то значит обновленцы все захватили, все погибло. Как мог такой человек быть лояльным по отношению к власти. Это очень трудно понять. Хотя старообрядцы выполняли свой долг. Например, в Москве, если возьмем Рогожскую и Преображенскую заставы, как они возникли. В дни Екатерины II был страшный мор, чума по Москве. И когда было много-много покойников, все отказывались их собирать. Тогда старообрядцы сделали похоронные бригады, и они стали собирать всех покойников и хоронить. По сути, они спасли Москву от второй волны чумы. Екатерина II сказала: «Что вы хотите за то?». Они попросили два места в Москве. Им дали Рогожку, Преображенку. Чтобы они спокойно могли хотя бы молиться.
Рожаева:
– В чем суть была реформа Никона, и почему простой народ встал в пику этим реформам?
Стеняев:
– Реформа патриарха Никона была очень поспешна. По-настоящему раскольниками были патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. А в расколе оказалась та часть русского народа, которая называется старообрядческой. Потому что они потеряли епископат. Что это была за реформа? Патриарх пользовался тем, что царь очень молодой. А он наталкивал на всякие амбициозные проекты. Был проект – начать русско-турецкую войну, захватить Царьград, освободить Софию, и сделать русского царя всего православного востока. А Никон, конечно, станет вселенским патриархом. А для этого Никону показалось совершенно необходимым идентифицировать обряд, сделать его одинаковым.
Рожаева:
– Похожим на греческий?
Стеняев:
– Да. Приезжали антиохийцы, говорили: у вас не так служат, приезжали александрийцы, говорили: у вас не так служат. А Никону было невдомек, что в Антиохии служат не так, как в Александрии. А в Александрии не так, как на Афоне. А на Афоне не так, как в Иерусалиме. Потому что исторически обряды трансформировались в рамках этих церквей. И он думал, что может создать такой уникальный обряд, который будет устраивать всех. Это заведомо был провальный проект. Он себя никак не оправдал. А потом они начали заниматься правкой книг. Здесь было мошенничество явное и коррупционный скандал. К этой работе привлекли каких-то молодых людей, которые приехали из Болгарии, из Афона кто-то убежал или прогнали из монастыря. Набрали команду малообразованных людей. И этим людям получили справку книг. Договоренность была такая: книги закупим на Афоне, самые древние рукописи. Деньги получили. Но древних рукописей не привезли в Москву, а купили книги, которые печатались во Флоренции для южно-русских земель для западной Украины. И по этим книгам начали делать справы. Причем, они ленились даже какую-то справу делать, они просто переставляли слова. Есть книга автора Кузнецова «Церковная реформа XVII века». Здесь приводится целая схема, какие слова на какие меняли. Слово «отрок» на слово «юноша». Слово «Девица» меняется на слово «юница». Они просто имитировали, что делают грандиозную работу, а на самом деле они распиливали царские деньги, казну. Они все деньги распилили, и не понятно, куда их дели. Когда смотришь эти справы, они лишены смысла заведомо.
Боева:
– Вопрос нашим радиослушателям: как вы считаете, нужна ли реформа сейчас православной церкви, учитывая, что последняя реформа была более 300 лет назад.
Рожаева:
– В 1652 году началась. В 1667 закончилась.
Стеняев:
– Проблема еще заключается в то, что были очень жестокие гонения против старообрядцев. Например, в 1672 году в Муроме по царскому указу сожгли старообрядческого старца Трофима, в 1675 году 14 человек – 7 мужчин и 7 женщин – по царскому указу были сожжены в Хлынове, Вятка. О взятии Соловецкого монастыря мы знаем. Воеводой Мещериновым в 1676 году. Весь монастырь вырезали. Мещеринов и люди, которые были с ним, привезли новые книги. И сказали: молитесь по этим книгам. Старцы соловецкие говорят: у нас есть книжки, которые святыми ручками Зосимы и Савватием написаны, святых угодников. И когда они сравнили книги-то, халтуру, которые делала новая команда с тем, что Зосима и Совватий бережно переписывали, сохраняя глагольные формы древнего славянского языка, они сказали: это не то. Новодел. И они сожгли эти книги. И была осада монастыря 7-8 лет. Нашелся какой-то предатель, выдал подходы к монастырю. Когда ворвались боярин воевода Мещеринов с людьми, вырезали монахов, скальпировали, вешали за ребра. Конечно, это лежит тяжким грузом. Со стороны кажется, что церковь дала благословение: режьте, жгите. В основном считают, что Аввакума сожгли. На самом деле гонения носили страшный характер. Это было по всей стране. 29 января 1684 года была сожжена Мавра Григорьева. За что ее сожгли?
Боева:
— Может, поэтому были люди напуганы, что было связано с изменениями устоявшихся вещей, особенно связанных с церковью и верой? Может, поэтому так долго не было никаких изменений, реформ?
Звонок Андрея:
– Здравствуйте. Спасибо за тему. Они меня очень волнует. Около церковная реформа идет. Она стала удобнее. Раньше к церкви подойдешь, не знаешь, во сколько служба, куда зайти.
Было приятное удивление, кода появились стенды. Идет наезд на церковь, начинаются дискуссии: вести ли службы на современном языке.
Боева:
– Что, на ваш взгляд, следовало бы изменить?
Андрей:
– Если люди заходят в церковь, остаться до конца службы. Сейчас с кафедры каждый священник говорит на современном языке, идет толкование, типа лекции. Оставайтесь до конца службы и послушайте, что сегодня позвучало на современном языке. Эти пустые дискуссии ведут к расколу. Все в церкви хорошо. Спасибо большое.
Звонок Андрея:
– Добрый день. Вы говорили, что была поспешная реформа. Но она происходила после присоединения Малороссии, Украины, и чтобы был один обряд, пришлось делать изменения в Московском государстве. Это была необходимость. Не мог быть один народ с разными обрядами.
Стеняев:
– Малороссы как раз сохранили имя Иисус с одной буквой «и». Говорить о том, что влияние оказывала Россия на Малороссию трудно. Скорее всего, Малороссия оказывала влияние на Россию. Потому что в то время было много Богословов, которые были учениками у иезуитов, учились в Риме, в Киевской академии. Потом приезжали в Москву, их называли «ученые хохлы». Они здесь организовывали свои образовательные проекты. Здесь нам важно понять, что пока мы не преодолеем проблему раскола XVII века, мы не сможем обрести настоящего единства. Ведь была беда, когда людей уничтожали. Без сомнения, то, что в 1971 году на поместном Соборе русской православной церкви московской патриархии были сняты все проклятия со старых обрядов, все клятвы, которые были наложены, свидетельство того, что церковь, к которой мы принадлежим, признала право этих людей бороться за свою идентичность, за старину.
Недавно митрополит Илларион посещал старообрядческие общины на Рогожской заставе в Москве. Он очень четко сказал, что во время реформ XVII века была нарушена культурная и духовная идентичность нашей нации, когда было подвергнуто сомнению все прошлое.
Доходило до того, что, например, Анна Кашинская, она лежит мощами. У нее два перста сложены. Ее хотели деканонизировать в свое время, даже выбросили ее из святцев только за то, что она последний раз перекрестилась двуперстием, и так рука застыла. Таких моментов было очень много.
Рожаева:
– Святым иконам даже выкалывали глаза только потому, что они были написаны старообрядцами.
Стеняев:
– Расправа была не только с древними иконами. Уничтожались древние книги, сжигались. Они изымались из монастырских библиотек. Это был культурный переворот. Потом в XVIII веке мы получили внешнюю церковь, которую трудно было узнать. Были пики, как костелы, нацеленные в небо, без куполов храмы.
Рожаева:
– В стиле католицизма?
Стеняев:
– Скорее, протестантизма. Изменилась церковная музыка. Вместо прекраснейшего одноголосого пения многоголосица появилась, оратории, полифония. Вообще невозможно понять, о чем поют.
Звонок Игоря:
– Здравствуйте. Я хочу спросить Олега Стеняева, по каким книгам он служит? Он сейчас так хает Московскую патриархию. Такое впечатление, что преподает сейчас историю со стороны старообрядцев.
Стеняев:
– Уважаемый Игорь, почитайте таких авторов, как Зинковский, Каптерев, которые принадлежали к господствующей церкви, к которой я принадлежу. Все они осознали, что это было наше преступление, это была наша ошибка. А Соборное решение 1971 года Московской патриархии вам пустые слова? Церковь признала, что была допущена серьезная ошибка. Некоторые умники представляют церковь, что она совершенно непогрешима. Откройте Апокалипсис и прочитайте 2-3 главу. Там обращение к семи церквам Апокалипсиса. К каждой церкви господь имел претензию. Он высказывал, что если вы не справитесь, я сдвину этот светильник. Если не покаетесь, то у вас будут проблемы. Причем, число «семь» в толковании святых отцов, означает, все христианские церкви. Я принадлежу к Московской патриархии. Это милость божия. Моя бабушка меня так воспитала, моя семья. Но если мы видим, что была такая историческая проблема и академические школы Московской патриархии всегда оценивали эту историю, как трагическую, и сейчас священоначальник говорит, что была нарушена идентичность культурная, религиозная, мы не должны закрывать глаза на эту проблему. Мы должны искать диалог с этими братьями, которые оказались в расколе. Но по вине двух людей – патриарха Никона и царя Алексея Михайловича. Потому что они остались без епископов. Мы не в расколе. У нас есть епископат. Но вина сохраняется. Но мы должны принести покаяния этим людям. Хотя бы покаяние перед Богом совершить, что было уничтожено очень много людей. И это трагедия.
Рожаева:
– По сути, это была инквизиция того времени.
Стеняев:
– Да. Если бы победили старообрядцы, было бы то же самое. Аввакум в своих письмах писал: дай мне топор, я сам буду отрубать головы.
Звонок Александра:
– Здравствуйте. Мое твердое убеждение: мне кажется, Бог один. А все течения – борьба определенных кругов за электорат. Но очень сильно напоминает политические партии и грызню между собой. Определенные потоки денежные, и определенная власть, как и в большой политике. А Бог один. Нет разницы для меня лично.
Боева:
– А нужна ли церкви реформа?
Александр:
– Это борьба за власть.
Боева:
– А если отойти от истории и от времен императоров, на данный момент. Ведь люди поделились на два лагеря: одни считают, что все хорошо. Есть воцерковленные люди, есть, кто заходит время от времени в церковь, есть те, кто вообще не ходит, но верит. Все хорошо и нужно оставить все, как есть. Есть люди, которые считают, что реформа нужна. Потому что слишком уж стала наша православная церковь присматриваться к западным течениям христианским, перенимать у них. А нам это не следовало бы делать.
Стеняев:
– Приведу вам пример из современности. В советское время многие храмы были разорены, фрески были замазаны. Когда стали их восстанавливать, восстанавливали по образцам 15-18 веков. То есть, поняли, что произошел культурный разрыв. И в монастырях пение многоголосое не услышишь. В монастырях поют так, как пели в старину. И икона вернулась, и храмостроительство вернулось. Мы заполняем пустоту реформ, которые осуществлял Никон. И церковь осознает, что был культурный разрыв. Сейчас все восстанавливается по образцам дореформенным. Это свидетельство о том, что есть своя правда у людей, которые держались за старину.
Звонок Константина:
– Добрый день. У меня два вопроса к представителю церкви. Библия является основой христианства. Она состоит из двух частей: Новый завет и Ветхий завет. Новый написал апостол Павел. В евангелие от Матфея сказано, что Иисус был послан для погибших овец дома израилева. Мы здесь причем?
Второй вопрос. После реформы Никона правоверная христианская церковь греческого толка стала называть русской православной церковью.
Стеняев:
– Греко-российской.
Константин:
– Каким образом эта церковь стала называться православной? Ведь православие – система мироустройства славян, она к христианству отношения не имеет. Вы как трактуете?
Стеняев:
– Я понял, к какому течению принадлежит Константин – новоязычник. Мы в церкви сохранили древне-славянский церковно-славянский язык. У меня был диспут с представителями язычества, два волхва со мной беседовали на теле-шоу. Я с ними заговорил на церковно-славянском, перешел на древнеславянский. Они не понимают языка. Если вы не говорите на этом сакральном языке, вы не можете говорить о том, что вы представляете древность. Мы в церкви сохранили этот язык, эту традицию. Мы донесли ее через литературу, через нашу славянскую Библию. А у вас то, что происходит, имитация древнего язычества. Но как вы можете иметь представление того, что было? Новый завет написал не апостол Павел. Апостол Павел нависал только 14 посланий. Ветхий завет рассказывает о том, что Бог хочет от нас. И это не только пятикнижье Моисея. Это пророческие тексты. А Новый завет рассказывает о том, что Бог сделал для нас. Конечно, это несоизмеримые вещи. То, что мы можем сделать для Бога и то, что Бог может сделать для нас. Поэтому мы, православные христиане, спасаемся не законом Моисеевым. Мы спасаемся тем, что сын Божий пришел на землю и совершил искупление наших грехов. И в этом наша вера. А язычество то, что делит народ. И делило. Почему Владимир отказался от язычества, потому что поляне, древляне, кривичи, вятичи исповедовали разных Богов наряду с общими Богами. И не было единства. А православие создало это единство. Психотип, который мы называем русским, белорусским, украинским, возник из разрозненных славянских племен древности под влиянием той культурной среды, которая называется православием. Духовная среда и создала наш этнос. И мы хотим держаться за идентичность этого этноса. А его основа – православная культура. То, что мы взяли от византийского востока.
Рожаева:
– Я хочу вернуться к реформам и вспомнить греческую церковь, где тоже была реформа. Флорентийская уния, когда все греки пришли в католицизм. Как они вышли из этой ситуации?
Стеняев:
– Они очень интересно вышли. Когда турки захватили весь греческий мир, они потребовали, чтобы греки отказались от Папы римского. Потому что Папа римский считался у мусульман главный враг, потому что он собирал крестовые походы против них. Турецкими ятаганами греков загнали назад в православие.
Рожаева:
– Турки загнали греков в православие?
Стеняев:
– Да. Бог использовал армаду исламскую, как наказание неверным грекам, которые ушли в флорентийскую унию, и через это наказание они обратились опять в православие. Это парадокс, но такое бывает. У нас сейчас есть много либерально настроенных священнослужителей. Они не любят нашу старину. Но Господь им показывает, что либерализм еще хуже относится к ним самим. И они сейчас убегают от либерализма. Они начинают говорить, что либерализм – это плохо. И вынуждены обратиться к народу, который им кажется маргинальным в свой простоте, в своей привязанности к доморощенной старине. Но старина – это святая Русь, откуда родом все наши святые на нашей земле. То, за что они держались. За что умирали наши мученики в домонгольский, послемонгольский период, в ближайшее к нам время.
Звонок Евгения:
– Добрый день. Я вырос возле старообрядческой церкви. Я за то, чтобы перед ними хотя бы извиниться. Но, в общем, наверное, нужно обратить взор на сегодняшний день. Те ростки, которые поднимаются, целое поколение, которое мы вырастили на шансоне, полагаю, что церкви нужно в этом смысле сегодня работать. Я спортсмен. Мне 63 года. Залы пустеют на глазах. Не помогает и Олимпиада. Все это словоблудие. Превращение христианства в социальную идеологию чаще всего приводило к уродливым явлениям, отравляющим церковную жизнь. Гораздо лучше, когда язычник любой формации исповедует себя таковым, чем когда он в угоду обществу называет себя христианином. Как вы к этому относитесь?
Стеняев:
– Я считаю, что если человек язычник, он должен говорить, что он язычник. Хуже, если язычник назовется христианином. А если человек христианин, он должен с достоинством нести это имя. А церковь сейчас занимается наведением организационного порядка. Святейший патриарх Кирилл сейчас поставит эпископов на многие-многие кафедры. Так что, епископское служение приближается к народу. Раньше на целую область был один епископ. Сейчас будет 4-5. Таким образом, происходит организация жизни общинной, так, чтобы епископское, апостольское служение было более доступно. А так как епископы оказываются в затруднительном положении – все нужно начинать с нуля – они более ближе к народу, они зависят от народа. Те программы, которые делаются для молодежи, тоже очень важны. Я участвовал сейчас в Крестном ходу из Витебска в Смоленск. 150 человек вышли из Витебска. Дошла до Смоленска 120 человек. На каждой стоянке мы проповедовали слово Божье, изучали книгу «Апокалипсис». Прошлый раз мы изучали книгу «Руфь». Каждый год я туда езжу и участвую в этих молодежных программах. И в каждой деревне, в каждом селе мы останавливались и беседовали с людьми. Мы рассказывали им о православии. И когда мы проходили через старообрядческие села, я пытался им объяснять, что Московская патриархия пытается найти пути сближения. И мы уже сделали несколько шагов к ним навстречу. К сожалению, они не делают такие шаги. Может, обида сохраняется у людей за те репрессии, которые были в XVII-XVIII веках.
Рожаева:
– Вряд ли. Мне кажется, что у людей, которые живут в 2012 году, какие могут быть обиды, связанные с реформой, которая происходила более 300 лет назад? Я человек крещеный, иногда захожу в церковь. Есть мнение, что православие невозможно видоизменить или реформировать, потому что оно не поддается ни видоизменениям, ни реформированиям. И это достаточно глупая затея. Потому что там, где хотя бы два-три человека собрались во имя Бога¸ там и Бог. Без всяких реформ и без всяких изменений. Сейчас 2012 год. Вы говорили об иконах, пении, которое было больше свойственно католикам. Мы говорим о чем-то глобальном – о возвращении – или о нюансах. А если мы говорим о глобальных изменениях, то в чем они должны выражаться, и как они отразятся на людях?
Боева:
– Должна ли идти церковь в ногу со временем?
Стеняев:
– В православии форма не отделяется от содержания. Содержание не отделяется о формы. Поэтом если мы повредим форму, будем иконы писать кому как придет в голову, пенье церковное заменим на что-то более бодрое, нарушится многое. Первое серьезное нарушение было в XVII веке. И это осознала наша церковь. Сейчас мы должны показать людям, не церковь, которая хочет подстроиться под мир, а церковь в ее истинной красоте.
Когда мир увидит церковь в ее истиной красоте. Иконы Рублева. Это неподражаемый взгляд религиозности древней Руси на нас. Когда я слышал настоящее древнее церковное пение, тут Баху делать нечего.
Рожаева:
– Может, предоставить людям право выбора?
Стеняев:
– Право выбора всегда сохраняется. У нас церковь отделена от государства. Но новодел это всегда безвкусица. А когда люди придерживаются классических форм, как католики, которые пережили свою реформацию, когда у них был второй ватиканский Собор, но они напуганные ею, сейчас возвращаются назад. Потому что отказаться от Леонардо да Винчи, Рафаэля и делать роспись авангардную в костелах – это безумие. Когда они перевели на национальные языки, люди перестали ходить в храм. Многие ксензы в Польше мне рассказывали. Потому что люди не хотят разговаривать с Богом на языке, на котором они на кухне ругаются друг с другом, и газету на этом языке читают. Должна быть сакральность. Святая Русь – это то, что было сакрально, дорого для нас и должно оставаться дорогим.
Звонок Виталия:
– Здравствуйте. Я православный христианин с 91 года. Я согласен с отцом Олегом по вопросу старообрядчества. Был страшнейший удар этих двух людей по нашей церкви, нашему русскому народу. Нашей церкви реформа в понятии либеральном ни в коем случае не нужна, и смертельно опасна. Язык надо сохранять, очищать. Надо священноначалию услышать народ с приходов напрямую. Именно церковных людей. Не около церковных, не неверующих. Услышать народ именно с приходов, который болеет и переживает. Или Собор должен быть поместный или Собрание. Не эту либеральную прослойку, которая своим ором всем осточертела. А имело людей от сердца к сердцу.
Стеняев:
– Думаю, то, что епископское служение приближается к народу, это и есть то, о чем вы говорите. Епископы будут сейчас общаться с людьми обычными, людьми глубинки. Конечно, они, как носители веры, хранители веры донесут до священноначалия позицию народа. Церковь постоянно делает опросы среди простых верующих, выясняет те или иные трудности. Церковно-славянский язык мы должны беречь. Я спросил в Крестном ходу белорусов: что вы сделаете, если русские откажутся от церковно-славянского? Они говорят: мы сразу перейдем на белорусский. Я спросил об том же украинцев. «Мы сразу перейдем на украинский». Те, кто кричат против церковно-славянского языка, ратуют за сепаратизм, который разорвет нашу церковь на белорусскую, украинскую, появятся другие направления: сибирские народы и так далее. Этому не будет конца. Сейчас церковно-славянский язык – язык межцерковного общения. Как русский язык для чеченца, узбека. Это язык общения.
Боева:
– Вы согласны с Виталием, что не нужно ориентироваться на либеральную прослойку? Нужно ориентироваться на паству.
Стеняев:
– Господь нам сейчас показал лицо либерализма. Думаю, то, что Господь сделал – это великая милость по отношению к церкви. Церковь увидела лицо либерализма, эти последние скандалы. Даже отпетые церковные либералы сейчас стыдятся слова «либерализм». Как в свое время католиков-греков мусульмане загнули в православие назад, так и у нас: если либералом кто-то себя объявит в церкви, это будет считаться дурным тоном. В принципе мы должны держаться за людей, которые хранители традиций, которые не расточают, а собирают.
Боева
– Церковь же заинтересована в том, чтобы привлекать людей ближе. Но если не ориентироваться на людей, которые не входят в паству, а только на тех, кто уже там.
Стеняев:
– Можно привлекать людей двумя способами. Можно спуститься на их уровень и там остаться, что произошло с католической церковью, и они сейчас вылезают из этого кризиса. А можно людей поднять до своего уровня. Через духовное просвещение. Через верность традициям. Мы выбираем второй путь. Именно людей подтаскивать на этот высокий уровень. Если молодой человек будет не какие-то каракули на стене разглядывать, а пойдет смотреть в Третьякову «Троицу» Рублева, это уже мы достигли модного прорыва. И когда пение будет настоящее звучать, а не итальянская попса. Мы за то, чтобы идентичность сохранялась. Об этом говорил патриарх Кирилл, покойный Алексей II, об этом много говорит наша профессура.
Боева:
– Спасибо большое.
Аудио:
ИСТОРИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 286/289
«РАСКОЛЬНИКИ ТЕ УЖАСНЫ СВОИМИ ДЕЯНИЯМИ…»: ИЗ ИСТОРИИ БОРЬБЫ СО СТАРООБРЯДЧЕСТВОМ В ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ РОССИИ XVIII в.
© А.В. Апанасенок
Предметом статьи является история борьбы российских церковных властей против старообрядчества в XVIII в. Автор анализирует обвинения, призванные сделать старообрядцев «подозрительными» и «чужими» в глазах окружающего населения. В частности, разбирается пример с абсурдным обвинением староверов в кровавых жертвоприношениях. Показано, что такие обвинения никогда не подтверждались, однако часто заставляли старообрядцев искать новое место проживания.
Ключевые слова: старообрядчество, церковные власти, российская провинция.
История церковного раскола стала одной из самых драматичных страниц российского прошлого. Дав немало примеров религиозного самопожертвования и искреннего богоискательства, она в то же время ознаменовалась мрачными и даже трагическими эпизодами, связанными как с гонениями против «ревнителей древнего благочестия», так и с изощренной идеологической борьбой старообрядцев и «никониан». Официальная православная церковь прилагала все усилия для ослабления влияния «старой веры», часто не стесняясь в выборе средств, старообрядцы отвечали ей той же монетой. Ожесточение и неприятие представителей государственного православия и староверов по отношению друг к другу порождали массу взаимных обвинений. На старообрядческую теорию о духовном воцарении антихриста в господствующей церкви последняя отвечала многочисленными изобличениями «раскольничьей неправедности» или даже «раскольничьих преступлений». Одно из таких обвинений, кажущееся по меньшей мере странным, однако не раз отражавшееся в источниках конца XVII — первой половины XVIII в. — обвинение старообрядцев беспоповского толка в ритуальных человеческих жертвоприношениях. Цель данной работы — выяснить, каким образом мог возникнуть подобный сюжет в противостарообрядческой пропаганде официальной церкви.
Первое из известных автору обвинений старообрядцев в ритуальных убийствах уви-
дело свет в 1692 г. в одном из сочинений митрополита Сибирского и Тобольского Игнатия. В бытность свою архимандритом Игнатий выполнял миссионерские функции, занимаясь «увещеванием раскольников», а потому считался знатоком староверия. Став митрополитом и пытаясь отвратить свою паству от «раскольничьей прелести», иерарх поместил в свое «Послание» рассказ о некоем «расколоучителе», жившем в лесах неподалеку от Вологды. Согласно Игнатию, этот «мнимый святец» славился своей праведной жизнью среди окрестного населения и привлек к себе немало последователей и учеников, хотя в действительности был «волхв и чародей». В подтверждение этому митрополит приводит следующую историю. Однажды к «расколоучителю» приходит житель Вологды, отягченный грехами и желающий спасти свою душу. Его запирают в горнице, предписав строгий пост и молитвенный подвиг. Через некоторое время вологжанин понимает, что за стеной находится келья учителя, и, не удержавшись от любопытства, начинает подсматривать за тем, что там происходит. Вскоре он становится свидетелем леденящей кровь сцены: к пустыннику приходят два человека и сообщают, что одна из живущих здесь девиц родила младенца мужского пола. Учитель отвечает: «Разве не говорил я вам, что, когда та девица родит ребенка, нужно вынуть у него из груди сердце и принести его на блюде ко мне? Идите и делайте, как я вам говорил». Через некоторое
время учителю приносят еще бьющееся младенческое сердце; он разрезает его ножом на четыре части и приказывает, высушив в печи, истолочь их в муку. После того как сердце высушено и истолчено, пустынник собственноручно заворачивает эту муку в бумажки и дает ее своим послушникам, которые должны проповедать по «городам и весям и деревням» отказ от церковной обрядности и двуперстное крестное знамение. При этом они должны подсыпать частицы высушенного сердца «в брашно или в питие или в сосуд, идеже у них вода бывает в дому, или в кла-дязь». Те, кто попробует такого брашна или питья, обратятся к старообрядчеству и будут «самоизвольными мучениками» за «старую веру». Любопытный очевидец приходит в ужас от увиденного и при помощи хитрости бежит из пустыни. «Расколоучитель» понимает, что его тайна раскрыта, и, в свою очередь, уходит в Палеостровский монастырь. Власти посылают туда эмиссаров с увещанием, но «раскольники» заканчивают жизнь самосожжением .
Позже эта история была пересказана еще одним знаменитым иерархом православной церкви — Дмитрием Ростовским . При составлении своего «Розыска о раскольнической брынской вере» он заметил, что «раскольники те ужасны своими деяниями» и воспроизвел сюжет о приносящем ритуальную человеческую жертву «чародее», прибавив к этому несколько колоритных деталей (например, о «колдовских ягодах», заставляющих людей добровольно бросаться в огонь) . В 1740-е гг. «Розыск» рассматривался Синодом и был рекомендован к публикации (состоялась в 1745 г.), из чего следует, что истории такого рода не казались представителям господствующей церкви нелепыми .
Обращаясь к фактам обвинений конкретных старообрядческих общин в ритуальных жертвоприношениях, можно упомянуть два следственных дела середины XVIII в., инициированных доносами. Первое из них началось в 1745 г. в Алатырском уезде (на территории, впоследствии вошедшей в состав Пензенской губернии) после доноса местного псаломщика Ивана Григорьева . Согласно этому доносу, псаломщик «слышал от попа села Миронок Алатырского уезда об убиении девкою того же села Аленою прижитого ею младенца и об употреблении рас-
кольниками тела этого младенца для причащения». Впрочем, доказательств соответствия доноса действительности собрать не удалось. Главный свидетель — поп Иван Петров -вскоре бежал из-под стражи и бесследно исчез, а других «очевидцев» найти не удалось, в результате чего через одиннадцать лет, в 1756 г., дело было закрыто. Другое следствие по подобному обвинению началось в тот же период. В 1749 г. в Кирилловских лесах, находившихся на территории Шацкого и Алатырского уездов (впоследствии — граница Тамбовской и Пензенской губерний), власти обнаружили беглых староверов-беспоповцев. Вскоре в округе не без участия православных священнослужителей распространились слухи об «ужасающих делах раскольщиков». По этим слухам, у старообрядцев было принято заканчивать свои молитвенные собрания свальным грехом. Детей, родившихся после таких собраний, они не крестили, а по истечении сорока дней отдавали духовному учителю «к заколению ножом, а других к убивству об дерево до смерти и ко испущению из них крови в приуготовленные к тому берес-чаные бураки». Испущенную кровь на ложке вместе с водою якобы пили для христианского причастия все живущие в Кирилловских лесах старообрядцы. Началось разбирательство, в течение 1749-1750 гг. было арестовано 18 человек, которые содержались в заключении 14 лет. Однако и в этом случае, несмотря на суровые методы проведения допросов, вину староверов подтвердить не удалось. В итоге, двоих выживших после пыток «раскольников» освободили, передав под надзор духовных властей .
Случаи обвинений старообрядцев в ритуальных убийствах, по всей видимости, не исчерпываются приведенными примерами. Однако уже из них видно, что данный мотив не раз использовался церковными и светскими властями в их борьбе с «расколом». Подтверждений справедливости этих обвинений не находилось, однако значит ли это, что они были плодом фантазии представителей государственной церкви? Чтобы ответить на этот вопрос и понять обстоятельства распространения и функционирования страшной легенды применительно к старообрядчеству, необходимо рассмотреть ее аналогии в более широком историко-культурном контексте.
Наиболее известная и хорошо исследованная параллель — легенда о ритуальном убийстве у евреев, распространившаяся в эпоху средневековья в Европе и получившая название «кровавого навета». Согласно ей, евреи ежегодно приносят в жертву христианского ребенка и используют его кровь в своих ритуалах. В связи с «кровавым наветом» находятся и многочисленные легенды об осквернении евреями гостии, на которой из-за этого выступает кровь, а также представления о евреях-отравителях.
Впервые в истории европейского средневековья «кровавый навет» встречается в норвичском деле 1144 г., когда местные евреи были обвинены в том, что накануне христианской Пасхи они купили христианского отрока, подвергли его мучениям, подобным мучениям Христа, после чего в Страстную пятницу распяли на кресте . Во второй половине XII в. такие обвинения широко распространились в Англии, Франции и Испании. В течение последующих четырех столетий легенда о еврейском ритуальном убийстве постепенно мигрировала на восток: через германоязычные земли в страны Восточной Европы. При этом с 30-40-х гг. XIII в. евреев стали обвинять не только в ритуальном убийстве христиан, но и в использовании крови жертв с обрядовыми или магическими целями. Кульминация «эпидемии» «кровавого навета» пришлась на XV-XVI вв., затем количество обвинений в странах Западной и Центральной Европы стало уменьшаться (видимо, отчасти вследствие Реформации). Однако в восточноевропейских землях (особенно в Польше) «кровавый навет» получил широкое распространение как раз в XVI-XVII вв. . В XVШ-XIX вв. обвинения евреев в ритуальном убийстве преимущественно сохранялись в Польше и на западных окраинах восточнославянского ареала .
Сходство «кровавого навета» против евреев и обвинений, выдвигавшихся против старообрядцев беспоповского толка, очевидно. В этой связи интересно обратиться к объяснениям причин, определивших содержание антиеврейской риторики. По мнению известного исследователя указанной проблемы Г. Штрака, возникновение «кровавого навета» связано со специфическими социальноисторическими обстоятельствами, где присутствует некое религиозное (реже — соци-
ально-политическое) меньшинство. Г. Штрак напоминает, что обвинения в ритуальном каннибализме выдвигались против ранних христиан, монтанистов, катаров, вальденсов и т. п. При этом он указывает, что сама легенда о ритуальном убийстве с использованием крови христиан обязана своим происхождением средневековым представлениям об особой магической и целебной силе крови . Сходные позиции занимает Дж. Трахтенберг, отмечающий, кроме того, проективный аспект «кровавого навета»: «Нетрудно представить себе, как наивные, одержимые теологией люди проецировали свои верования и связанные с ними обрядовые действия на религиозные представления другого народа: если «кровь Христова» может спасти христиан, почему бы и евреям не воспользоваться ее чудодейственными свойствами, и если кровь играет столь существенную роль в христианских обрядах, почему этому не может быть соответствия в еврейской ритуальной практике?» . Несколько по-иному смотрит на проблему представительница немецкой школы «психоистории» М. Шульц. Согласно ее мнению, средневековые обвинения в ритуальном убийстве непосредственно связаны с исторической динамикой отношения общества к детям. «Кровавый навет» и сходные с ним легенды появляются в те эпохи, когда традиционное пренебрежительное отношение к детям сменяется отчетливо выраженным беспокойством за жизнь и здоровье ребенка. Если в такой ситуации общество сталкивается с отчуждаемым этническим или социальным меньшинством, где детям уделяется больше внимания или заботы, «у большинства возникает чувство вины, от которого необходимо избавиться. Это избавление достигается посредством проекции на другую группу, по отношению к которой ощущается неполноценность» .
Таким образом, исследователи, по-разному объясняя механизмы формирования «кровавого навета», сходятся в том, что главная причина его появления — отчуждение обществом определенной группы (в данном случае — евреев). Широкая семиотическая и историко-литературная перспектива также показывает, что тема каннибализма чаще всего используется для маркировки антисоциального или иносоциального, т. е. «чужой»
культуры, «чужих» обычаев и т. п. Каннибалом зачастую изображается член «иного» социума. Если европейцы привычно представляют себе «черных каннибалов», то африканцы, столкнувшись с европейской цивилизацией, тоже рассказывали друг другу истории о белых людоедах . В русских преданиях одним из признаков «литвы», представляемой в качестве хотя и человеческого, но при этом инобытийного сообщества, оказывается ее склонность жарить на сковородках или варить маленьких детей . То есть темы каннибализма и инфантицида используются массовым сознанием для характеристики «чужого» социального порядка, при этом последний зачастую описывается как набор инвертированных нормативов и табу, характерных для «своей» культуры.
Очевидно, что старообрядцы-беспоповцы в конце XVII в. оказались в положении, в определенном смысле тождественном положению евреев в средневековой Западной Европе, что и определило возможность сходных обвинений в их адрес. Но почему сюжет «кровавого навета» оказался так точно воспроизведен в России? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо учесть хронологию миграции легенды о ритуальных жертвоприношениях с запада на восток. Судя по статье
В.Н. Перетца, рассказ о подобном ритуальном убийстве можно было найти в одной из московских рукописей начала XVII в. Там, в частности, приводилась история, весьма напоминающая последующие слухи относительно ритуальной практики «раскольщи-ков»: «Во граде Медиоламе безумнии люди печитающе Моисеовы книги перваго закона и нашедше слово еже бе раститеся, плодитеся и наполните землю, и един безумник замыслил, а к его мысли многая же человецы мужи и жены и дети их пристали, и начата сходитися и молитися бесосоставною молитвою в ночи, и поп их облечется в скверную свою одежду и повелит свещи вжечь, и моляся погасит свечи и завопит роститеся, плодитеся и наполните землю, так вам Бог приказал.
Мужи ж и отроки, возбесневше и разе-вирипевше, и поимше кто ж по прилучаю жену или девицу, блуд творяху безстудно. И с того падения зачнется детищ у жены или у девицы, и они поведают попу своему, поп же пишет число дни, и имена их, и егда ро-
дится отроча, и принесут его на тож место, где сходятся на скверную свою молитву и на смешение, и там попы их, огнь складше, сожгут детищ тот, и попел его згребут, и носят вместо мощей, и как новый поп в их вере станет, и дают ему того пепела пити в вине, и прочих безумников приобщают к своей скверности тем же пеплом, благочести-вии ж, видевше злую их скверну, развратиша веру их, и сонмища их сожегоша, и их в заточение разослаша» . В 1670-х гг. русский читатель уже мог ознакомиться со вполне представительной подборкой материалов о еврейском ритуальном убийстве. Это книга архимандрита Иоанникия Голя-товского «Мессия правдивый», представляющая собой объемный антиеврейский трактат в форме диалога между евреем и христианином и являющаяся откликом на появление лжемессии Сабефа Себе. Первоначально «Мессия правдивый» был напечатан в Чернигове по-польски, а в 1669 г. в Киеве вышел русский перевод этой книги. Описывая различные «злодеяния» евреев, Голятовский уделяет внимание и «кровавому навету». Он упоминает двенадцать якобы имевших место случаев еврейского ритуального убийства (преимущественно по польским и немецким источникам) в разных европейских странах: от Испании и Англии до Малороссии. Здесь же Голятовский называет четыре причины, по которым евреям необходима кровь христианских младенцев: во-первых, она нужна для «жидовских чар», т. е. для колдовства; во-вторых, евреи тайком дают кровь в еде и питье («в покармах и в напоях») самим же христианам, чтобы достичь их «милости» и «приязни»; в-третьих, кровь христианских младенцев используется евреями для избавления от «смрада», которым они «смердят з прироженя своего»; наконец, в-четвертых (и это тайна, которую знают лишь «рабинове»), христианская кровь используется для своеобразного соборования -умирающего еврея «тоею кровю… намазу -ют», произнося при этом примерно следующее: «Если распятый Иисус — настоящий мессия, обещанный законом и пророками, то пусть кровь невинного человека, умершего с верой во Христа, очистит тебя от грехов и поможет тебе получить жизнь вечную» . Книга Голятовского была довольно хорошо известна в России конца XVII в., поэтому не
исключено, что она могла повлиять на соответствующие слухи и толки о ритуальном жертвоприношении у «раскольников», а также лечь в основу сюжетов, рассказанных российскими митрополитами. Это тем более вероятно, что описанные Иоанникием первый и второй способы использования христианской крови отчасти соответствуют тому применению «брашна» и «пития» с частицами младенческого сердца, о котором писал митрополит Игнатий. В свою очередь, недоказанные обвинения старообрядцев Алатыр-ского и Шацкого уездов могли быть сформулированы под влиянием «Розыска» Дмитрия Ростовского, незадолго до того опубликованного Синодом.
Рассмотренный сюжет показывает, как далеко могли заходить духовные власти в своей антистарообрядческой риторике в XVIII в. Циркулировавшие обвинения могли сделать положение «ревнителей старины» невыносимым. Становясь «подозрительными» и «чужими» по отношению к остальному населению, старообрядцы оказывались все более склонны уходить с насиженных мест. Упомянутые в данной работе общины старообрядцев могут послужить характерным примером — их выжившие после проведения следствий представители как бы пропали, направившись к южным рубежам России.
1. Три послания блаженного Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского // Православный собеседник. 1855. № 2. С. 116-123.
2. Шляпкин И.А. Св. Димитрий Ростовский и его время (1651-1709). СПб., 1891. С. 168-170.
3. Димитрий Ростовский. Розыск о раскольнической брынской вере. М., 1847. С. 574-579, 586-588.
4. Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св. Синода. СПб., 1860. Кн. 1. С. 445.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
6. Никольский П. Следственное дело о раскольниках в половине XVIII века // Воронежские епархиальные ведомости. Неофициальная часть. 1902. № 20. С. 539-546.
7. Трахтенберг Дж. Дьявол и евреи: средневековые представления о евреях и их связь с современным антисемитизмом. М., 1998.
C. 122-123.
8. Hsia R.Po-Chia. The Myth of Ritual Murder: Jews and Magic in Reformation Germany. New Haven, 1988. P. 3.
9. Даль В. И. Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их // Кровь в верованиях и суевериях человечества. СПб., 1995. С. 402-413.
10. Штрак Г.Л. Кровь в верованиях и суевериях человечества: народная медицина и вопрос крови в ритуале евреев // Кровь в верованиях и суевериях человечества. СПб., 1995. С. 221228.
11. Schultz M. The blood libel: A Motif in the history of Childhood // The blood libel legend. Madison, 1991. P. 351.
12. Богданов К.А. Повседневность и мифология: исследования по семиотике фольклорной действительности. СПб., 2001. С. 242-284.
13. Архив Русского географического общества (АРГО). Р. XXXII. № 33. Л. 6.
14. Перетц В. К вопросу о времени возникновения хлыстовщины // Этнографическое обозрение. 1898. № 2. С. 117-120.
15. Иоанникий (Голятовский), архим. Мессия правдивый. Киев, 1669. Л. 385-389.
Поступила в редакцию 6.10.2008 г.